Текст книги "Altera pars (СИ)"

Автор книги: Дания Аувэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Спустя буквально пару секунд, за которые я успела только раз моргнуть, послышался стук в дверь. Скромный такой.

Я чуть не подпрыгнула на месте.

– Если ты боишься, Лиса, то можешь встать за мою спину.

О, ну да, и таращиться в глаза профессору? Ну уж нет. Я, конечно, так буду действительно чувствовать себя куда более защищенной, но и смущенной не меньше. Более двусмысленной позы не придумаешь. Зиним и так думает, что я сюда по блату попала.

В итоге, после небольшой заминки, я шлепнулась на один из стульев и покорно опустила голову, ручки же сложила на коленках. Ну прям примерная адептка.

Ректор опять что-то шепнул, после чего дверь наконец открылась.

Секретарша втолкнула внутрь Зинима, спросила, нужно ли ещё что-то нам, получила отрицательный ответ и благополучно удалилась.

– Здравствуйте, амрин Вэлиант, – поприветствовал Зиним уважительным кивком ректора.

Тот ответил ему тем же и предложил присесть.

Профессор не отказался от предложения, и вот он уже сидит напротив, а я разглядываю самозабвенно свои ноготки и усиленно изображаю стул. Стул на стуле, да, ничего необычного.

– Вам, наверно, уже известно от адептки Лукияновой причина моего появления.

– Да, Лиса сказала мне.

Тьфу. Ну вот зачем ректор так мило выглядит, когда обо мне говорит, да еще хитро на меня поглядывает и намеренно убирает все вот эти «адептки Лукияновы»?

Зиним ведь мужчина проницательный, вон уже как коситься.

И да, я все ещё продолжаю пялиться на свои ногти, но ведь я девушка, а у нас навык делать несколько дел одновременно и незаметно подглядывать прокачен на высший уровень.

– Тогда, возможно, вам известна причина её отсутствия на парах? – нет, ну Зиним, конечно, мужик культурный. С кем выгодно.

– Известна, – ректор выглядел очень довольным и явно издевался над моим куратором.

Капец.

– Тогда… – профессор замялся, стушевавшись. – Тогда лучше сообщите о ней либо мне, либо декану, так как занятия, которые она пропустила, считаются как прогулы.

– Уже нет, – было лаконичным ответом титриона.

Я чуть головой об стол не стукнулась. Если до этого профессор меня недолюбливал, то теперь он меня возненавидел.

Если я доживу до момента, когда от меня все отстанут, и я смогу спокойно отдать все свое время учёбе на целителя, то она будет просто незабываема, уж Зиним точно постарается.

– Тогда простите за беспокойство, – пробормотал куратор, усиленно пытаясь вернуть себе весь свой аристократический ореол, – я пойду.

– Идите, идите, – продолжал издеваться ректор.

Это он так на нем отрывается, потому что Зиним явно вынашивал идею поднять вопрос о моем исключение за прогулы?

Уже у самой двери знатно так дезориентированный куратор вдруг остановился, повернулся вновь к ректору. Я к тому моменту наконец перестала самозабвенно рассматривать свои ногти, и это было моей ошибкой.

Я встретила взглядом с Зинимом и знатно так напугалась. Тот неожиданно вздохнул, покачал головой и сказал:

– Лиса, я вижу, вы сильный целитель, но одной силы мало, чтобы выжить около барьера.

У барьера?

Пока я раздуплялась, пытаясь понять, про что тут говорит профессор, ректор сказал:

– Лиса останется в академии…

В дополнение к словам ректора так и напрашивалось одно очень недвусмысленное продолжение, но мужчина смог сдержать себя. Спасибо ему и на этом, а то мы и так в глазах Зинима уже явно поженились и воспитываем ребёнка.

"Или он подумал, что ты и есть его внебрачный ребёнок", – поделился своими мыслями Хаос.

Ещё лучше.

– Увы, но нет. Вы, наверно, забыли, что адептка состоит в боевой тройке. Если вы разорвете связь, то это ударит по ауре адептов, они не успеют взять себе нового целителя, да и кто сейчас согласится, им придётся отправиться вдвоём к барьеру, ослабленными. Она будут обречены. Впрочем, адептке Лукияновой на это, скорее всего, плевать, как и на учёбу. До свидания.

Сказав все это, профессор покинул кабинет, гордо задрав голову, а я осталась, оплёванная.

– Лиса… – услышала я взволнованный голос ректора, а следом увидела и его самого.

Мужчина телепортировался ко мне, встал на колени и сжал мои холодные руки.

– Я не покину ряды боевой тройки, – я как никогда была уверена в себе и в своих словах.

– Я что-нибудь придумаю, – заверил меня мужчина.

Удивительно, что рядом с ним я чувствовала себя спокойно. Словно он являл собой мой собственный островок спокойствия. Как жаль, что нельзя забыть все и просто остаться рядом с этим мужчиной.

– Сколько вам лет? – неожиданно для себя задала я вопрос, вглядываясь в фиолетовые глаза.

Мужчина явно не ожидал такой вопрос, потому даже смутился. Мне. Удалось. Его. Смутить.

– Почему ты вдруг таким заинтересовалась? – довольно быстро справившись с собой, улыбнулся мужчина, продолжая стоять передо мной на коленях.

– Я просто поняла, что очень мало о вас знаю. О вас лично.

Все мои знания ограничиваются тем, что он капец какой крутой титрион, у него есть дочь, поехавшая жена (хотя я его избранная) и он ректор академии. А, ну и то, что он дружил с моими родителями.

– Тебя ведь не удовлетворит, если я скажу, что мне очень много лет, – мужчина смотрел мне в глаза, а ощущения были такие, словно он в душу заглядывал.

Я закусила губу и чуть заметно покачала головой, а потом наконец вспомнила, что докапываюсь с вопросами до человека, дочь которого я почти угробила.

– Если вы не хотите отвечать, ничего страшного, я не обижусь, – я даже улыбнулась, надеюсь, что правдоподобно.

Какова вероятность, что я смогу обмануть титриона, которому очень много лет?

– Не обманывай меня, Лиса. Я мало того, что твой избранный, так ещё и очень старый титрион, забыла? – ректор залез рукой под рукав учебного платья и погладил запястье, от чего по телу побежали мурашки, а сама я, скорее всего, покраснела. А ещё нос зачесался, да.

– Такое попробуй забыть, – пробурчала я, разрывая зрительный контакт (такое ощущение, что он мысли мои читает) и опуская взгляд на наши руки.

Интересное кольцо у ректора на пальце, незаметное такое, словно татуировка, оплетает безымянный палец левой руки. В сердцевине небольшой фиолетовый камешек, то и дело ловящий и отражающий свет из окна.

В нашем мире на этом пальце носят обручальное кольцо, возможно, в этом мире тоже такая традиция. Наши миры, ведь, как оказалось, имеют многое общее.

Настроение испортилось окончательно, и ещё Хаос молчал, зараза, не спешил пояснить мне за традиции этого мира.

– Я один из тех титрионов, кого первосоздатели создали первыми.

Слова, произнесенные столь спокойным голосом, вызвали во мне специфическую реакцию. Я, как истинный тормоз, сначала тупила. Где-то примерно полминуты просто прокручивала в голове сказанное мужчиной, пытаясь понять, есть ли тут какой-то скрытый смысл, меня даже не отвлек свист Хаоса. Потом, когда до меня наконец дошло, я подняла шокированный взгляд на мужчину и выдала нечто поистине гениальное:

– Вау.

Все, на этом мой словарный запас исчерпался, пришло время снова тупить.

– На самом деле ты уже однажды выпытала эту информацию у меня, – продолжал шокировать меня мегасуперстарый титрион.

Нет, серьёзно, это ж сколько ему лет?

"А я говорил, что он очень старый".

– Ко… когда? – запинаясь, выдавила я, осматривая мужчину очень внимательно, словно пыталась найти отверстие, из которого песок должен был вот-вот посыпаться.

– В детстве, – ответил мужчина и потом, видя мои округлившиеся глаза (куда уж круглее?), добавил:

– В твоём детстве.

О, просто камень с груди. Если бы мне сейчас сказали, что и я стара, как мир, моя психика просто бы не выдержала.

– Я уже тебе говорил, что был близким другом твоих родителей. Ты росла на моих глазах, и, ну, ты любила проводить со мной время.

Интересно, почему?

– Я не помню, – прошептала я и покачала головой.

Все моё детство до 5 лет словно не было. Я не помнила абсолютно ничего. Раньше я не обращала на это особо внимание, многие забывали свое сопливое детство. Но сейчас, оказавшись в магическим мире, я поняла кое-что. Моё детство не просто так было мной забыто. Его словно стерли, уверена, магам этого мира это под силу.

– Твою память забрал Бог Смерти по просьбе Первосоздательницы.

Ну зашибись, мои воспоминания спер тот, чей жрицей я стала. Вот жук, конечно, этот Слейн, мог бы и сказать, или хотя бы намекнуть, если это секрет какой.

– А как их вернуть? – надо было, конечно, по-другому формулировать вопрос, почитай: просить помощи у ректора, но мне вдруг стало совестно, в конце концов я и так втянула мужчину во все свои проблемы.

– Увы, уже никак, – титрион сжал мои руки, словно пытаясь таким образом поддержать или, возможно, он силился таким образом согреть мои конечности. – Персоздательница не зря попросила именно Мортиса забрать воспоминания, до этого она сама попыталась забрать их у членов твоей семьи, а также тех, кто был к вам близок, однако её попытка не увенчалась успехом. Точнее увенчалась, но несколько криво. Как оказалась, она смогла забрать лишь небольшое количество памяти, у вас же пришлось выдирать слишком многое. Для тебя и твоего брата, так как ты и он были одними из последних, Ирит придумала кое-что другое. Это был, как она сказала Мортису, своего рода подарок. Ты забудешь все раз и навсегда об этом мире и тогда с лёгкостью освоишься в новом. Лишать же твоих родителей памяти нельзя было полностью, так как они не смогут адаптироваться в новом мире, если будут мало что помнить, да и твоя мать все еще оставалась хранительницей печати.

– То есть моим родителям не стирали память, а нам с братом с корнем её выдрали? – задала я уточняющий вопрос, уж больно длинным был монолог мужчины.

– Ваши родители были теми, над кем Ирит поставила эксперимент.

Я нахмурилась, и мужчина легонько стукнул меня по носу, заставляя переключить внимание и удивлённо воззриться на мужчину.

Нет, ну вот сразу видно, что у мужчины есть ребёнок. И я, зная теперь какая временная пропасть между нами, для него ребёнок. В сто десятом поколении.

– Первосоздательница любит переворачивать все кверху ногами. Твои родители не избежали этой участи. К счастью, все обошлось, и память, которую она забрала, у неё получилось с такой же лёгкостью вернуть. Не зря её суть – сама жизнь. А вот вашу память и память других детей и некоторых других хранителей не вернуть уже никак. Её всю забрал Мортис, а он, тебе прекрасно известно, Бог Смерти. Все, что попадает к нему, обречённо, – закончил мужчина.

– Иными словами, он убил мои воспоминания о детстве? – уточнила я педантично.

Я хочу услышать это наверняка.

– Да, – кивнул титрион.

Ладно, хорошо, теперь понятно, кого мне сразу после Первосоздательницы придать анафеме. Зря он со мной связался.

Титрион, наблюдающий в первых рядах, как в моих глазах пылал праведный огонь злости, тяжко вздохнул и неожиданно шлепнулся на задницу.

Я, дезориентированная таким странным телодвижением столь могучего и великовозрастного титриона, тут же забыла о списке людей, которым я раздам люлей в скором будущем (именно его я педантично в голове последнюю минуту пополняла).

– С вами все в порядке? – тут же я кинулась помогать мужчине, даже на колени рядом с ним рухнула.

Вместо того, чтобы принять мою помощь, ректор тяжко вздохнул и столь же тяжко выдохнул.

Я тут же снова начала оглядывать мужчину: песок ни откуда не сыпется, аура сверкает как новогодняя ёлка. С ним точно все в порядке.

– Вот и зачем я снова сказал тебе свой возраст? В прошлый раз ты так впечатлилась, что начала называть меня дедушкой.

– Оу, – в очередной раз шокировала я мужчину своим красноречием, на самом же деле я просто не знала, что сказать на такое заявление. – Ну, если вам станет легче, то я не считаю вас дедушкой.

– А кем же тогда я тебе прихожусь? – лукаво улыбаясь, спросил титрион и у меня, и у себя одновременно.

Сложный вопрос, ответ на которых я пока не знаю. Хорошо, что в моем случае можно отшутиться, на экзамене такое не прокатит.

– Прапрапрапра… – начала я перечислять.

– Слишком много пра, – продолжая улыбаться, прервал меня мужчина.

– Ну я успела назвать не так уж и много, – пробормотала я и тоже плюхнула рядом с мужчиной на попу, он, кстати, успел сесть по-турецки и разве что руки в нужные крендельки не свернул.

– Невыносимая Лисá.

Услышав обращение мужчины, я чуть не перекрестилась от греха подальше.

Кстати, о греховных… Что-то Хаос подозрительно тих.

"А что мне ещё делать, раз уж меня наградили ролью третьего лишнего?"

Нет, ну это он губу хорошо так раскатал, я бы ему максимум роль мелкого кактуса дала, такой же бесполезный и колючий.

Хотя Хаос не бесполезный. Ну ладно, пусть будет тогда кактус с цветочком, так хоть какая-то польза от него, глаза радовать будет. Ага, пока не выколет.

– Знаю, мой вопрос может показать странным и обидным… – заговорила я. – Но, скажите, как вы выжили? Я сейчас не о врагах и все такое. Как вам не надоело… жить?

Мужчина, ничуть не озадаченный моим вопросом, задумчиво посмотрел в окно, там, вдалеке парила его птица, надзирая за академией.

– Да, я действительно очень долго живу, особенно если смотреть с твоей точки зрения, но на самом деле не все время я был жив.

В смысле?

– Это метафора? – поспешила я разобраться в странных словах мужчины.

Мужчина отлепил взгляд от окна и посмотрел на меня, улыбнулся и покачала головой.

Окей, я поняла, что в его глазах я маленький глупый ребёнок. Какой была, такой и осталась. Наш девиз, блин, видимо: постоянство – залог успеха.

– Не метафора, Лиса. Я был мёртв и снова жил. Мёртв и в прямом, и в переносном смысле. Но ведь это и логично, мы ведь с тобой уже сошлись во мнение, что я очень стар, а у стариков, да будет тебе известно, многое случается в жизни.

Так, это он тут шутку только что на меня мою же отзеркалил? Красиво, засчитано.

Неожиданно, слабо понимая, что я делаю (на самом деле все я понимала, но как признаться себе в этом?), я подползла к мужчине и сцапала его руку, ту, которая с кольцом, и переплела пальцы.

– Вы мне расскажете историю вашей жизни? – попросила я, встречаясь с удивлённым взглядом мужчины.

Я должна понять, должна разобраться, должна узнать, в конце концов, почему моя жизнь связана с его.

Возможно, это единственное приятное, что подарил мне этот мир.

Мужчина долго смотрел в мои глаза, а я всем видом показывала, что я готова. Готова сделать шаг навстречу.

– Я могу рассказать тебе о твоём детстве, о твоих родителях, – сказал немного не то, что ожидала я, мужчина.

Я выдернула свою руку из его.

Ну уж нет.

Сделав пару рывков, я оказалась напротив мужчины, приняв смешную позу, и облокотилась об его плечи руками.

Наши лица стали очень близко друг другу.

– Об этом вы тоже расскажете, но и о вас я хочу знать. Вы либо откажете мне, либо дайте слово, что расскажете. Можно не сейчас, в конце концов, я и так задержалась в академии. Позже, когда я верну вам живую и невредимую Дэрию.

Мужчина был явно дезориентирован моим поступком, однако он не был бы собой, если не взял бы вверх над эмоциями достаточно быстро и не сказал:

– Хорошо, Лисабэль, твоя взяла.

Я победоносно улыбнулась, радости моей не было предела, как будто мечта всей моей жизни сбылась, собиралась было уже отстраниться, но мужчина неожиданно схватил меня за талию, прижал к себе и прошептал в губы:

– Но ты должна понимать, девочка, что правда может очень дорога тебе обойтись…

За секунду до поцелуя, который, я уверена, должен был обрушиться на мои губу, в районе грудной клетки вспыхнул огонь, силящийся выжечь меня без остатка.

Глава 26

Легкий поцелуй подарил мне ректор, этакий детский чмок.

Я бы, наверно, растерялась, однако мне было не до того. Я пыталась не задохнуться.

Пламя, что вспыхнуло в моей груди, было вовсе не красивым оборотом речи, символизирующим мою страсть. Ага, сейчас.

Это было что-то другое, природу которого я не смогла понять.

"Что со мной происходит?!" – мысленно воскликнула я.

Хаос незамедлительно ответил:

"Я не целитель, Лиса, а мои знания не абсолютны."

"Да ладно? А мне вот кажется, что кто-то лукавит?" – мысленно заметила я и не смогла сдержать свистящий выдох.

Пламя, разгоревшееся столь внезапно, стало угасать, словно нехотя уступая место чему-то другому.

Какова вероятность, что эта вот "вспышка" не связана с Хаосом? До этого я вляпывалась в множество странностей, но именно такого не было, зато вот я припоминаю, что похожие ощущения у меня были, когда я заключила сделку с Хаосом и впустила его в себя. С другой стороны, то, что я сейчас почувствовала, вполне может быть связано с моим избранным, не зря пламя в груди вспыхнуло, когда я поцеловалась с титрионом.

А, возможно, это что-то другое, с чем я раньше не сталкивалось, оно дремало долгое время, чтобы сейчас проснуться. Однако тогда возникает вопрос, который уже набил оскомину: что это, блин, такое?

"Возможно, стоит спросить у ивритов,"-флегматично заметил Хаос.

Да, пожалуй. Пора снова наведаться к предкам, только на этот раз найти менее экстравагантный способ. Может быть, можно будет запульнуть вместо меня в костер розоволоску, я ради такого даже научусь в кратчайшие сроки обращаться в него. Есть в моей книжки облик иврита же?

– Лиса, с тобой все в порядке? – нарушил мой мыслительный процесс ректор.

Блин, точно, ректор!

Я резко распахнула глаза и вытаращилась на мужчину. Нет, ну нашла время строит планы о мести! Тут меня целовать изволил самый красивый мужчина в моей жизни, а я думы думаю агрессивной направленности.

А ещё это пламя, наконец угасшее с концами, тоже не способствовало созданию романтической обстановки.

Короче, запороли мы тут все вместе такой момент.

– Я… – и вот что? Что сказать? – Я в шоке.

Судя по виду ректора, он тоже.

Ну ладно, вру, он не в шоке, он пялится, подозрительно так. Вон глаза даже прищурил.

А ещё мы так близко друг к другу…

И поцелуй…То есть чмок.

– Ха… – в итоге довольно громко выдохнула я. – Знаете, если бы вы только знали, что сейчас со мной творится.

Реплика получилась двусмысленной, но я ничего романтического не имела в виду, и мужчина это понял.

Он помог мне сесть, заправил волосы за уши, погладил зачем-то по голосе и проговорил, тепло улыбаясь:

– Я не могу знать, ты ничего мне не рассказываешь, – это не был упрёк, обида тоже ни в голосе, ни на лице не отразилась.

Но ректор титрион, один из первых, созданных первосоздателями.

– Но я надеюсь, Лиса, что однажды настанет момент, когда ты сможешь мне довериться и рассказать всю правду, а до тех пор я буду терпеливо ждать. Мне, поверь, не привыкать это делать.

Ладно, теперь мне реально стало стыдно, я тут докапывалась до него ранее, вытребовала с него рассказ о его прошлом, а сама не могу ничего сказать о своём настоящем. Нечестно получается. А ведь он может помочь.

Зажмурила глаза, достаточно громко сглотнула и протараторила:

– Сестра Мортиса в академии. С моим братом. И с ними ещё какой-то венценосный парень. Они ко мне приходили.

Да, я решила сказать это, про Хаос, квартирующийся в моем теле, побоялась. Но и это, наверно, я ему скажу. Позже.

Ректор не выглядел удивлённым, скорее довольным.

Ему явно польстило, что я пошла на встречу и выдала один из своих секретов.

– Хотели, чтобы ты отдала им книгу? – спросил ректор с таким видом, словно ему и не требовался мой ответ.

Этот титрион явно за столько лет своей жизни познал дзен, иначе я не знаю, как при таком кошмаре, творящемся вокруг, он сохраняет спокойствие.

– Да, – кивнула я. – Но они так и не сказали зачем? А я настаивала.

– Общежитие цело? – тут же уточнил ректор, он не звучал угрожающе.

– Уже да, – вздохнула я.

Титрион покачал головой, лукаво улыбнулся.

– Нори нужна печать Хаоса, – озвучил очевидную вещь через пару секунд, вернув себе серьезный вид. – Она хочет стать её хозяйкой.

– А разве боги могут быть хранителями?

Нет, ну я вообще-то не очень погружалась в эту тему, но вроде как все хранители – это расы этого мира, созданные Первосоздателями, боги же тут в пролёте.

– Во всех правилах есть лазейка, Лиса, – заметил титрион и снова заправил мой рыжий локон за ухо.

– Вы её знаете? – с надеждой во взгляде посмотрела я на мужчину.

А вдруг?

– Увы, – пожал плечами титрион. – Даже сам ритуал передачи артефакта почти никому не известен. Всё из-за того, что семнадцать лет назад приспешник Хаоса убил несколько хранителей и почти добрался до артефактов. Акрист с Ирит постарались и забрали у всех людей и богов, которые что-либо знали об артефактах, все воспоминания. Даже боги, которые однажды избрали хранителей и передали им артефакт, доподлинно не знают, что нужно сделать, чтобы поменять хранителя.

– Радикально они проблемы, блин, решают, – пробурчала я и приуныла.

Возможно, мы бы стали на шаг ближе к победе, если бы узнали процесс передачи артефакта, раз уж секрет давно уже перестал быть таковым. Нори вон знает, как забрать у меня мой артефакт. Кстати, о сведущих.

"Хаос, колись, как забрать артефакт у хранителя?"

"Я знаю лишь один способ как заполучить артефакт у избранного,"-проговорил Хаос уныло. – "Но вы об этом способе и сами вполне можете догадаться."

Да уж, тут далеко за ответом ходить не надо.

– Вы говорили, что 17 лет назад убили несколько хранителей артефакта. Это сделал Хаос, – начала я строить причинно-следственные связи.

"Не я, а мои приспешники,"-педантично поправил Хаос, опять-таки, звучал он так, словно ему и грустно, и одновременно скучно.

– Да, хранители были мертвы, артефакты же получилось в последний момент перехватить, но только благодаря вмешательству Первосоздателей. Позже они избрали для артефактов, что остались без хозяина, новых хранителей и отправили тех в другой мир, остальные, те, до кого не успел добраться Хаос, тоже не избежали этой участи. А если уж совсем быть точным, пока решали проблему с мёртвыми хранителями, живых отправили в другой мир.

А моя семья была одной из первых.

– Так, тогда получается, что одним из ключевых звеньев является смерть.

Ректор кивнул и сказал:

– Да, но есть ещё кое-что очевидное. Этот элемент был и до, и после ужасных событий.

Я нахмурилась и за секунду до того, как титрион собирался озвучить свое предположение, сказала:

– Бог. Нужен Бог.

Мужчина улыбнулся и похвалил меня:

– Умница.

Да уж.

– Но это точно не все, – внёс ложку дёгтя мужчина.

Нам чего-то не хватало, и я планировала узнать в срочном порядке, чего именно.

"Смерть хранителя и бог, что ещё нужно для того, чтобы артефакт лишился своего хранителя и не перешёл в руки кого-то другого из рода, говорите."

Хаос молчал, молчал, я уже собиралась начать угрожать (в конце концов не могла же я и дальше изображать очень сильно задумавшуюся даму перед ректором), но страдалец все же вздохнул и проворчал:

"У создателей этого мира все набекрень, ЛисА, ты ещё не поняла, что ли?"

"Поняла, как поняла, что вы больше всего от этого страдаете. Вы можете не держать в себе вашу печаль и все мне рассказать, я послушаю, даже отмазку придумаю для ректора."

Хаос ведь так и не рассказал мне, в чем я ему должна помочь. Лишь дал обещание, что никто не пострадает.

"Рассказать?"

О, вот теперь Хаос звучал куда более эмоционально, словно очнулся от какого-то вечного сна.

"Не держать печаль в себе?"

Послышался хриплый смех.

"Я множество веков мог испытывать все спектры отрицательных эмоций, мои… сосуды медленно сходил с ума, я воплощение зла этого мира, как думаешь, какую печаль я держу в себе?"

"Но ведь у вас явно есть какая-то история?" – пробормотала я мысленно.

Ректор, сидящий напротив меня, явно понимал, что со мной творится что-то не то, но продолжал молчать. Он явно давал мне возможность продолжить заниматься своим делом: в моем случае залипать в одну точку и почти не моргать.

Он уже столько раз ловил меня на этом занятии…

"Моя история?.. – с горечью в голосе спросил Хаос. – Никому не интересна моя история. Все жители этого мира ненавидят меня, не понимая, что подпитывают куда большее зло, они словно забыли, что виновники всех бед – эти малолетние бездари, не сумевшие нормально преобразовать Хаос, и продолжают им поклонятся."

– Но мне она интересна… – пробормотала я ненароком вслух.

Я прониклась словами Хаоса. Да, возможно, это глупо, возможно…

Послышался тяжёлый вздох, он словно прозвучал не у меня в голове.

"Неправильно преобразованный хаос стремиться разрушить порядок, чтобы потом наблюдать, как все вновь стремиться к порядку. Смерть естественная часть Хаоса, как и Жизнь (запомни это, ЛисА). Артефакты – это печати, они когда-то давно хранились в руках Первосоздателей, но в итоге те передали их на хранение богам, те же, из-за их силы и того, что сквозь них просачивается, начали сходить с ума, потому артефакты отдали особенным существам, избранным, те смогли сохранить их. Чтобы забрать их, мало одной смерти, нужна смерть насильственная. Страшная и лютая. И нужен Бог, да, но и его роль куда более прозаичная."

Перед глазами замелькали картинки, страшные картинки. Они были замыленными, словно кто-то зацензурил все по максимуму. Однако все равно этого было мало. Я слышала крики, хрипы, мольбы, чувствовала отголоски боли.

Я сглотнула, с лица схлынула вся краска.

Ректор, подметивший изменения, что происходили с моим телом, сжал мою руку, а потом и вовсе прижал к себе и крепко обнял.

"Хранитель должен отказаться от артефакта, сам. Но сделать это он не может, первосоздатели продумали этот момент. Но твой избранный прав, есть лазейка. Избранный, умирающий насильственной смертью, сходит с ума. Искалеченное тело и сломанный рассудок – вот оно. В этот момент магический запрет как никогда слаб, а вместе с последним вздохом вылетает и такая же искалеченная и сломленная душа. Уничтожь душу, только вылетевшую из тела, преврати в пепел тело, и все, артефакт больше никому не будет принадлежать."

Хаос замолчал, пропали и образы, и звуки, и эмоции. Я продолжала какое-то время сидеть в объятиях ректора и делать быстрые вдохи и выдохи.

"Прости…"-в какой-то момент промелькнул где-то вдалеке очень печальный голос.

"Это все?" – нашла я в себе силы, чтобы спросить.

"А чего ты ещё хочешь?" – вновь флегматично спросил Хаос.

Он подумал, что последний вопрос был реакцией на его извинение.

"Я о ритуале. Больше ничего не надо?"

"Да."

Хранители артефактов обладают огромной силой как минимум из-за того, что в их руках есть такое оружие. Уверена, многие хотят заполучить мою книгу просто потому что это огромная сила.

Скорее всего найдутся и те, кто завидуют хранителям.

Однако избранные тоже прокляты, избранность их проклятие, артефакт же их вечный бич.

Если кто-то узнает (например, существа, падкие до огромной силы), как заполучить артефакт, то все хранители обречены. А если учесть, что мы все с другой планеты и у нас нет памяти…

Нам капец.

"Сколько твоих последователей знают о ритуале?" – задала я Хаосу вопрос, звучала я, мягко говоря, угрожающе.

"Эти знания получают лишь те, в кого Хаоса… я вселяюсь. Из живых моих сосудов осталась только Айлиания, ну и ты. Надеюсь, посчитать сама ты способна…"

Двое. Плохо. То, что знают двое, в скором времени будет знать весь мир. А ещё информация, которую нашёл дедушка…

Чёрт, а проблемы-то множатся.

Нори… Она, возможно, тоже знает.

Надеюсь, ей известно не вся информация, иначе…

Других хранителей же Хрон тоже повозвращал на Асмиарт? Сколько их вообще?!

Глава 27

– Сколько же их? – пропыхтела я себе под нос, одновременно с этим методично отковыривая пуговку с рубашки ректора.

– Уже шесть, – выдернул своим ответом из мыслей меня мужчина.

– А? – подняла я голову и уставилась непонимающим взглядом на титриона. – Вы точно знаете, сколько их всего?

Почему-то мой серьёзный вопрос вызвал у ректора улыбку.

И вот что смешного я сказала?

"Он о своих пуговицах, ЛисА, – мрачно прокомментировал ситуацию Хаос. Лучше бы сказал сколько всего печатей, ей богу. – Ты одну ему отодрала уже."

Я? Опустила взгляд и обнаружила, что действительно сжимаю в кулаке красивую пуговку.

– Что-то мне подсказывает, что ты сейчас так активно думала не о том, сколько их у меня всего? – продолжая ухмыляться, заметил ректор и зашевелился.

В итоге мы сменили позиции.

Титрион поднялся, следом поднял меня, как пушинку, усадил на стул, следом плюхнулся сам (ладно, плюхнулась я, он элегантно опустился и разве что ногу на ногу не закинул для большего эффекта).

А я молодец, отковыряла у ректора пуговицу-то самую верхнюю. Теперь мне пусть чуть-чуть, но стало видно грудь мужчины. Эх, надо было оперативное работать и отодрать у ректора ещё парочку, ругать за это меня вон, кажется, никто не собирается.

– На самом деле нет. Я думаю, сколько всего хранителей есть. – Точнее, я пытаюсь добиться вразумительного ответа от Хаоса.

– 10. Две главные печати и восемь дополнительных, – любезно пояснил ректор такой самостоятельной мне.

Блин, привыкла я, что мне в этом мире, чтобы от кого-то вразумительный понятный ответ добиться, нужно сделать что-то из ряда вон выходящее, например, покалечить себя или собеседника.

– И чем отличаются главные артефакты от дополнительных? Силой? – начала потихоньку генерировать вопросы.

Ректор таки закинул ногу на ногу, а ещё невзначай так поправил рубашку, пытаясь уничтожить такие прекрасные виды, но сделал только хуже, потому что вторая пуговка тоже решила ретироваться, а я ведь её совсем чуть-чуть поковыряла…

В итоге декольте ректора стало вовсе уж неприличным, таким… хм… впечатляющим.

А ректор любит физические нагрузки. Хотя, может, и нет, он ведь титрион… Возможно, он просто поклонник фигуристых мужичков.

– Сила как раз у них почти одинаковая, просто первые две, скажем так, являются дверями, а вот остальные восемь, если продолжать использовать сравнения, это охранники.

То есть я, возможно, дверь… В смысле книжка моя, а я её охранник, и у меня самой тоже есть охранники…

А ещё есть Хаос, который хочет уничтожить двери вот уже долгое время. Этакий настырный разрушитель дверей.

А ещё есть потенциальные захватчики дверей.

Ужас!

Пока я тут погружалась все дальше в дебри фантазий (даже умудрилась визуализировать мной напридуманное), ректор окончательно расправился с рубашкой. Нет, он не решил избавиться от красивых пуговиц, а следом и от рубашки в лучших традициях любовных романов на радость мне, он просто напялил на себя мантию.

Пропавший прекрасный обзор заставил меня выбраться из своей фантазии и грустно вздохнуть, к тому моменту, кстати, ректор был уже на ногах и даже почти добрался до своего кресла.

– Скоро я должен встретиться с Арианом, а до него со Слейном. Мы будем проводить ритуал очищения. Если у тебя есть желание поучаствовать, то оставайся, но тогда пообещай мне стоять смирно под щитом в углу и не лезть.

Вау. Мне не указали на дверь рукой, а предложили поучаствовать в таинстве. Я оценила щедрость ректора и его уровень доверия ко мне, однако вынуждена отказать и тактически слинять.