Текст книги "Чужой наследник 7 (СИ)"

Автор книги: Данил Коган

Соавторы: Саша Фишер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Что он мне сообщил?

Во-первых, две их «оперативные группы», наконец-то прибыли в Алый Рассвет для прикрытия Кирилла.

А во-вторых, в Павлограде сошлись владельцы трех ранговых колец, из пяти, найденных мной в доме Могилиных.

Глава 3
Тень против тумана

Павлоград. Гостиница «Заботушка». Номер люкс

– Приветствую, братья. – Один из трех присутствующих, средних лет ограненный, потер свой ранговый перстень платком и убрал кусок ткани в нагрудный карман. – Все уверены, что за вами не следили?

– А что? У кого-то есть основания нас в чем-то подозревать? К чему следить за не примечательными ограненными, которых собственные семьи уже списали со счетов? – Старичок, лицом похожий на сухофрукт, нервно потер руки.

– Не знаю. Вы же помните про нападение на Могилиных? – Оба его собеседника кивнули. Молодой человек болезненного вида слегка кашлянул. – Нападавшие больше себя никак не проявили. Возможно, о нас никто до сих пор не знает.

– Если бы хоть что-то всплыло – дуболомы Тайной Службы уже вышибли бы двери в наших квартирах. – Заметил «сухофрукт». Что это с вами, брат Пыль. Нервы?

– Мне последнее время кажется, что за мной следят. – Ответил поименованный братом «Пыль». – Я чувствую на себе внимательный взгляд. Это… странное ощущение. Впрочем, этот эффект может быть и последствием трансформации духа, как мне объяснил Наставник.

– Может, перейдем к делу? Что на этот раз от нас понадо… кха кха, билось Наставнику? – Молодой человек вынул салфетку, протер бескровные губы. Внимательно осмотрел ее и бросил в стоящую неподалеку корзину для мусора.

– Вы, брат Гвоздь, так и не прошли трансформу? Даже частичную? – Отеческим тоном вопросил брат Пыль. – Состояние вашего здоровья начинает внушать опасения.

– Это не ваше дело, брат Пыль. Ордену важно не мое здоровье, а моя должность.

– Все так. – отметил «сухофрукт». – Если брат пройдет трансформацию, то лишится дара и огранки. И, как следствие, вылетит со своего места. И перестанет быть полезным Ордену.

Молодой человек злобно зыркнул на пожилого «брата». Мысли, что его просто используют, а потом выкинут на помойку, так и не решив проблему со здоровьем часто посещали брата Гвоздя. На упомянутый предмет он был похож только телосложением, а отнюдь не крепостью телесной. Гвоздь из него мог выйти только один, да и тот беременный.

Остальные двое уже отказались от своей сути. Стали кем-то непонятным. Или чем-то. Пыль был старшим в их пятерке и отвечал за связь с Наставником. «Сухофрукт» именовался брат Камень и занимал какую-то должность в министерстве путей и сообщений. Должность, не требующую проявлений огранки. Формально – по документам он был ограненным топазом в ранге новичка. Без малейших перспектив роста.

– К делу, так к делу. – Благодушно ответил Пыль. – Нам поручили разработать очередную операцию по инфильтрации наших людей. На сей раз в Орлове. Эмиссар считает, что пришло время удара по одной из клановых столиц. На нас организация билетов по подложным документам и организация отхода части братьев. Все как обычно. С вас, Гвоздь, три комплекта документов на пятнадцать человек. Женских – шесть. Мужских девять. Фото и имена здесь. – Он протянул брату Гвоздю информационный кристалл. Комплекты надо будет оставить в тайнике номер шесть.

– Ясно, – сказал парень и снова закашлялся. На секунду задумался, а затем решился. – Я передам их в обмен на трансформацию духа. Так и передайте Наставнику. И после этого дела ухожу в отставку по состоянию здоровья. Делать такое количество документов – слишком опасно. Мне придется исчезнуть. И я хочу сделать это без опасений, что проклятая аура убьет меня в ближайшее время.

– Смеешь ставить Ордену условия? – сузив глаза, прошипел брат Камень.

– Ты за Орден не говори, старик. – Окрысился Гвоздь. – Твое дело билеты достать, а не тявкать о чем не, кха кха, просили.

– Я передам твою просьбу, брат, Наставнику. Уверен, он будет очень недоволен. – Слово «очень» Пыль подчеркнул тоном.

– А мне насрать, кха-кха. Мне жить осталось с жабий хер. Я не собираюсь остаток жизни таскать для кого-то колбаски из огня и сгореть на этом костре. Мне обещали решить мои проблемы. Документы в обмен на, кха, избавление от ауры.

– Я встречаюсь с Наставником в ближайшие дни. Но боюсь, у него довольно твердые взгляды на дисциплину в Ордене. Даже не знаю…

Брата Пыль самым бесцеремонным образом прервали:

– Эй, пыльный. Или как тебя там. С момента: «Я встречаюсь с Наставником», – подробнее давай. Когда, где, в какой позе. Не стесняйся. Я никому не расскажу. Наверное.

Трое братьев обнаружили, что находятся в обществе четвертого человека, которого никто на эту встречу не приглашал. Он сидел на стуле, подпирающем входную дверь в номер, скрестив руки на груди и вытянув худые длинные ноги. Лицо его, раскрашенное чем-то вроде театрального грима, что не давало толком рассмотреть черты, скривилось в жутковатой усмешке.

На парне, судя по голосу, довольно молодом, был бирюзового цвета костюм, под которым виднелась вызывающе оранжевая, расшитая цветочным узором жилетка. На ногах красовались щегольские коричневого цвета туфли. Вообще, весь его нелепый облик сильно контрастировал с неприятным выражением лица.

Братья реагировали по-разному. Гвоздь закашлялся, лицо его побагровело. Кашель как будто парализовал его. Сухофрукт бросился к окну. А вот брат Пыль самоуверенно и зло посмотрел на незнакомца и, морщась, вопросил:

– Ты кто такой, клоун? Впрочем, неважно. Ты же здесь с начала встречи? Придется тебе умереть.

И Пыль выбросил вперед руку, с обвивающей ее цепью артефакта. С руки сорвалась желтовато-грязная молния и ударила в парня. Одновременно с этим, запаниковавший «сухофрукт» запустил в окно тумбочкой.

Незнакомец с раскрашенным лицом даже не пошевелился. Молния растворилась, не коснувшись его щегольского костюмчика. Жуткое лицо раскололось кровожадной усмешкой.

– Хе-хе. А-ха-ха. До чего же вы тупые. – Заявил незнакомец. – Здесь же номер люкс, папаша. Стекла пуленепробиваемые. Ой не могу. – И он разразился очередной порцией лающего смеха.

Пыль тупо смотрел на артефакт, про который его уверяли, что ни одна защита или грань не сдержит этой атаки. Да он проверял! Защита алмаза оказалась бесполезной! А здесь что?

Он активировал артефакт повторно с криком:

– Сдохни, сука! – Метнул второй сгусток, истратив заряд до конца.

Наглый клоун обзавелся огромной дымящейся дырой в груди и рухнул со стула на пол. Пыль перевел дух. Тело должно было истлеть, исключая проблемы с утилизацией. Но оно просто валялось на полу, преграждая путь к двери.

– Это кто такой был? – Дрожащим голосом спросил Камень, перестав пытаться разбить пуленепробиваемое стекло. – Нас выследили?

– Ха-ха. Ой умора, вы бы свои рожи видели. – Прозвучал голос, идущий как будто со всех сторон одновременно. – Моя очередь, утырки! Ахаа ахха.

Окно и дверь комнаты внезапно прорастают четкими линиями кирпичной кладки. Стены оказываются тенями, лампы одновременно гаснут.

Невыносимая сила давящей ауры обрушивается на присутствующих.

Гвоздь выпадает из кресла, теряя сознание. Из носа и ушей у него течет кровь.

Брат Камень со всей силы бросается на кирпичную кладку, которая только что была окном. Холодная бездушная преграда сдирает ему кожу с лица и кистей рук. Он сползает по стене, не веря, что все это происходит на самом деле. Очередной всплеск сокрушительной силы, и его накрывает благодатная темнота беспамятства.

Пыль, от давления ауры, рассеивается облаком неприятно пахнущего тумана, которое устремляется к стене. Вернее, туда, где стена была.

Однако комната и ее обстановка пропадают. Предметы плывут и искажаются. Расстояния смазываются. Облако мечется, натыкаясь на предметы, влетая в темные лабиринты невесть откуда взявшихся стен.

Его преследует демонический хохот существа в маске.

Не отстает.

Желание спастись перерастает в слепую панику.

Быстрей!

Быстрей!

Пыль, которому обещали неуязвимость в туманном облике, чувствует тем, что осталось от его души: если Смеющийся Демон догонит его, то просто сожрет.

Ловушка стен сужается, смех за спиной все ближе.

Пыль делает очередную попытку прорваться сквозь стену и чувствует, что силы покинули его. Он вновь обращается в человека и падает на ковер номера люкс.

Над ним склоняется ужасное, искаженное в пароксизме смеха лицо. Удар клинка, который Демон держит в руке, и тело Пыли распадается.

Втягивается в клинок.

– Ну. Я так и думал, что у них есть какой-то лимит на нахождение в такой форме. – Заявил я, стащив с лица маску. – Давай сюда свой волшебный ящик, а то Буревестник блеванет непроизвольно.

Меч в моих руках подрагивал от отвращения.

Богдан подтянул к нам конструкцию типа «гроб на колесиках», расписанную дурацкими закорючками. Я ткнул Буревестником внутрь, и меч тут же изверг из себя густую жижу, которая вновь трансформировалась в голое тело Пыли. Его одежда осталась на полу, еще при первом превращении.

– Закрывай, давай, эту выставку отвратительной обнаженки. А то тело снова сбежать попытается.

– Я не уверен, что эта штука сработает. – Задумчиво сказал Богдан, захлопывая крышку.

– Да и позерг. Скормлю маске тогда. – Ответил я не задумываясь. – Собственно, это вот все, – я обвел рукой разгромленный номер, – ради эксперимента же. Все ради науки! – Пафосно провыл я тоном сумасшедшего профессора.

– А этих куда? – Богдан кивнул на бессознательных сообщников Пыли.

– Привяжем к ящику сверху. Того, который кашляет, наверх положим, а то еще помрет по дороге, болезный. Он надолго вырублен. А вот второй сопротивляется моей магии. Так что надо связать. Во избежание.

– Да? – глядя на тело Камня с интересом профессионального вивисектора, задумчиво произнес Богдан. – А…

– Так. Нет времени проверять. Давай сперва доставим их в бункер. А там хоть заэксперементируйся.

– Да, ты прав. Здесь не самое подходящее место. Забавное ты, кстати, представление устроил.

– Я же повелитель теней, зерг меня заешь! Старший мастер и аристократ в первом поколении!

– Я ощутил давление магистра, минимум. Как-то ты неумело маскируешься, для повелителя наваждений.

– От друзей у меня секретов нет. Ну почти.

– А я уже твой друг, Олег?

– А ты жить хочешь, Богдан?

– Логично. Хочу. Друзья! – Он протянул мне кулак с выставленным мизинцем. Я с недоумением посмотрел на этот странный жест. – В каком ты лесу вырос, дикий магистр? У тебя что, совсем детства не было?

– Не знаю, о чем ты? Нам пора уже дохлебывать и узергивать отсюда. Ребята фургон к черному ходу подогнали. – Ответил я, сверившись с экраном комма.

* * *

Я забрал себе обнаруженный мной бункер Тайной Службы в недостроенном доме, с молчаливого одобрения Изольды. Чего добру пропадать? Охранители все равно им теперь пользоваться не смогут. Инструкция по конспирации не велит.

Теперь здесь постоянно дежурила пара сторонних охранников, изображавших из себя сторожей на стройке. Наверх они не поднимались и в сам бункер допуска не имели. Их задачей было отгонять хулиганов и мародеров или любопытное пацанье, которое нет-нет, а начинало периодически лазить по недостроенным заброшкам. Ну и сигнализировать нам, в случае появления кого-то серьезного. Например, бандитов или застройщиков.

Саму стройку выкупила подставная компания с владельцем, плотно прописавшемся в сумасшедшем доме. Наследство «Надежной Защиты», не обнаруженное во время следствия Знаменским. Организация с долгой историей, низкими доходами и чистым налоговым и кредитным рейтингом.

Мы загнали фургон внутрь периметра забора и отправили охрану погулять на полчасика. Естественно, я общался с ними в одном из позаимствованных обликов. На всякий случай. Я не хотел, чтобы меня хоть что-то связывало с этим местом.

Мои ребята споро затащили «гроб на колесиках» и бессознательные тела в бункер, после чего залезли в фургон и отчалили. Его нужно было вернуть ничего не подозревающему о потере владельцу, до того как он спохватится.

Мы с Богданом остались в бункере вдвоем.

Я проник аурой внутрь ящика и наблюдал за реакцией захваченной нами твари. Меня каляки-маляки, нанесенные Богданом на крышку и стенки никак не останавливали.

А вот наш приятель Пыль, не мог одолеть силу письмен древнего языка и имени своего дурацкого бога. За время пути он уже дважды пытался выскользнуть сизым соколом, вернее, вонючим туманом, из своего узилища. Но не мог. В промежутках я развлекал его видениями теневого лабиринта и бегающего за ним с окровавленным тесаком маньяка в пестрой жилетке.

Постепенно я расшатывал и так некрепкую психику нашего «узника гробовой доски».

Богдан оказался просто драгоценной находкой. Он был каким-то зерговым гением ритуалистики. Во-первых, он очень быстро перенял у меня основы знания языка поклонников Деата. Но это не удивительно! Ограненные его силы имели весьма развитый интеллект.

Во-вторых, просто изучив схемы ритуала вызова Хмари и мои фотографии из особняка Могилиных, он каким-то чудом с первого раза создал действующую ловушку для хмарного монстра. Я бы так не смог и за десять лет. Богдан, как он говорил, «интуитивно» понимал, куда и какой изречение записывать. Хотя думаю все дело в экспертности. Он на всяких ловушках и удержании бестелесных сущностей бегемота съел. Он сам сказал, что геометрия ловушки практически не изменилась. Впрочем, казалось, он и сам не очень верил в успех.

– Получилось! – С удивлением заявил он, в третий раз проверив крепления «гроба» и его герметичность. – Чтоб меня. Он интересно ощущается, этот твой сектант. Ни жив, ни мертв. Совершенно иное состояние. Думаю, смогу сделать индикатор подобных тварей, на основе этих наблюдений.

– Он там не задохнется, кстати? – Спросил я. Преждевременная смерть пленника в мои планы не входила.

– Я вообще не уверен, что ему нужно дышать. – Ответил Богдан, задумчиво. – Но на всякий случай я внутрь поместил порошок Бойля. Он поглощает углекислоту, взамен выделяя кислород. Для обычного человека на двое суток хватит с гарантией.

– Ладно. – Я зациклил иллюзию происходящего внутри гроба. На саму тварь магия не действовала, но я и не сапфир. В мозги не залезу. Я трансформировал реальность вокруг него. – Ты здесь займись наскальной живописью. Теперь, когда мы убедились, что твои расчёты верны, ты же сможешь?

– Сам понимаешь. Первый блин бывает комом. Но в целом, да. Займусь. Если ты мне бочку крови предоставишь. Я краску для символов на основе крови делал, но у меня кончилась.

– Зачем? – пораженно спросил я. – Ты бы еще крышку костями павших врагов инкрустировал.

– Олег! – Включил «ментора» Богдан. – Ты сам говорил, что они предпочитают чертить символы своих схем человеческой кровью. Возможно, это имеет значение. Я вообще не понимаю, на каких принципах все это работает. Это не наука, а шаманство какое-то. А при шаманстве очень важно не нарушать правила ритуалов, даже если ты их не понимаешь.

– Бу-бу-бу. – Ответил я, продемонстрировав коллеге глубину своего интеллекта и открыв копилку искрометного юмора. – Ты некромант, тебе и карту платежную в руки. Я понятия не имею, где можно легально достать кровь. Вряд ли тебе сгодится свиная. От идеи поймать на ближайшей помойке пару бомжей и сцедить драгоценную жидкость у них, я, пожалуй, откажусь.

– Ну надо же, какие мы высокоморальные. – С издевкой произнес некромант.

– Мы практичные. – Ответил я в том же тоне. – В их сивухе крови, наверняка, следовые количества.

– Ладно. Иди уже, издеваться над пленными. Я разберусь. – Ответил он, открывая какую-то страничку в комме.

– Чего сразу издевайся, то! Уверен, они не знают ничего интересного. Я с ними просто поговорю. Потом мы попробуем из них сделать техно-зомби, по технологии твоего клана. И зашлем в стан врага. Круто я придумал?

– Иди уже, не мешай. – Отмахнулся Богдан, погрузившись в какие-то расчеты на планшете

Глава 4
Жизнь идет, прорабы строят

План с техно-зомби был огонь, как мне кажется. Разве что понадобится ведро белил, чтобы замаскировать серую кожу. И контактные линзы. И… Пожалуй, в другой раз.

Двое сектантов, взятых тепленькими в гостинице, знали не так чтобы много. Во-первых они видели только членов своей пятерки. Двоих, не прибывших на совещание они могли описать чисто визуально. Отсутствовали брат Мыло и сестра Цифра. Прошедших «трансформу» в пятерке было трое. Третья – та самая сестра Цифра.

Брат Гвоздь, оказавшийся мелким чиновником Акакием Акакиевичем Башмачкиным, работал в МВД с системой регистрации граждан. За медными паспортами контроль был никакой, что позволяло ему вносить в систему фальшивые данные граждан, которые потом получали новые паспорта. Возможным подобное должностное преступление сделала сестра Цифра, которая что-то подшаманила в системе, создав Башмачкину практически универсальный допуск.

После ласковой просьбы он выдал нам, где хранится список имен, на которые он уже делал документы. Потом ему вправили пальцы обратно.

А список фальшивок был внушительным. Почти четыреста пятьдесят фамилий. Вносил изменения в базу он девять раз. Следующий должен был стать десятым.

Брат Камень же, в миру Аркадий Свидригайлов, бронировал для сектантов билеты на поезда и аэростаты, по тем самым подложным документам, бессовестно используя для этого квоту госслужащих. Он мне сразу не понравился. Мерзкий тип. Глядя на него, сразу веришь он и к сексуальным домогательствам склонен, и до самоубийства может кого-нибудь довести. Но теперь становилась понятна неуловимость сектантов. Они пользовались совершенно легальными каналами для перемещения. Да еще и с пометкой «по делам государевой службы».

Брат Мыло был кто-то из александритов, причастный к Тайным тропам. Остальные его видели только два раза, и оба раза он был в маске. И очень жаль. Меня этот тип сильно заинтересовал. Но увы, никаких зацепок по его настоящей личности у меня не было.

Допросить брата Пыль пока не получилось. Но минимальные сведения о нем у нас были, благодаря фальшивому перстню, который я нашел у Могилиных. Ограненный. Член клана Турмалин. Порфирий Владимирович Головлев. Последние полгода он провел под чужим именем с фальшивыми документами, предоставленными все тем же Башмачкиным. Он руководил пятеркой и был единственным связным с Наставником, чью личность нам не удалось установить даже приблизительно. Непонятно, что толкнуло его в объятья секты. Разве что банальная лень. К сорока трем годам, не обладая никакими изъянами ауры, он дорос только до мастера. В клане его не особо ценили, поэтому он прозябал на заштатной должности помощника настоятеля Храма Силы в одной из факторий клана.

Я запросил у Изольды сведения об этом неприметном человеке, вдруг, что у Тайной Службы отыщется. Хотя особенных надежд на это, конечно, не питал. С другой стороны, что-то же заставило его лечь на дно и сменить личность? Вряд ли трансформа. Да и чем он ее заслужил? Насколько я понял, такая трансформация души, как у него, была признаком высокой оценки руководства секты и наградой за что-то особенное.

Собственно все, чего мы добились нашим дерзким налетом, протестировали ловушку для таких, как Головлев, и накрыли одну пятерку, слегка спутав сектантам карты. Ну и место следующей акции нам теперь известно. Хотя после пропажи троих членов ячейки, вполне возможно, акцию перенесут.

Как по мне – результаты для первого раза вполне удовлетворительные.

Алмазный дворец. Секретариат Его императорского Величества. Телефонный разговор

– День добрый, Игорь Геннадьевич. – В секретариат звонил заместитель главы клана Сапфир Витольд Леонидович Жестков.

Секретарь императора ткнул в кнопку селектора, давая знать государю, что поступил важный звонок. Загорелась зеленая лампочка. Император слушал разговор. Только после этого Игорь ответил.

– И вам всех благ, ваше сиятельство. Чем могу быть полезен?

– Три дня назад, Игорь Геннадьевич, князь подал прошение об аудиенции у Его Величества. Официального ответа из канцелярии до сих пор не поступило. – В голосе сподвижника князя слышалось легкое порицание. Мол, как же так? Недоработочка, Игорек. – Мы здесь в совете клана переживаем все. Уж не затерялась ли бумага в недрах канцелярии?

– У нас ничего не теряется, ваше сиятельство. – Сухо ответил Игорь, отвергая панибратский тон заместителя князя. – Документ принят и зарегистрирован. Просьба князя доведена до сведения Его Величества. Его Величество примет решение об аудиенции не ранее окончания Осеннего бала.

Шах и мат. Такой ответ, по сути, означал «никогда» или «очень нескоро». Обычный срок аудиенции для князя – главы клана или рода, имеющего голос в совете, составлял до трех дней, со дня поступившей просьбы о встрече. Поэтому Витольд Жестков и звонил в секретариат. А еще этот звонок выдавал нешуточную заинтересованность князя в этой аудиенции. Князя не позвали на Совет, принявший решение об «умиротворяющей операции». И здесь новый афронт. Просьбу о личной встрече положили под сукно.

– До Осеннего бала еще две недели. Могу ли я узнать о причинах, не позволяющих императору принять главу клана Сапфир и члена Совета Князей, в обычные сроки? – Так же сухо, как секретарь поинтересовался Жестков.

– Причина в исключительной занятости Его Величества делами государственной важности. – Теперь уже Игорь позволил себе в голосе легкую насмешку. Не мог же он сказать: «Не твое собачье дело, Жестков. Может императору еще и письменный отчет тебе написать?». А жаль. – У князя есть прямой номер Его Величества. Если вопрос срочный, он может позвонить императору лично.

Звонить в роли просителя никто из князей не любил. Император все же – глава правительства и исполнительной власти, а не полный самодержец, как в былые времена. Формально он, для князей, всего лишь первый, среди равных. Рычаг в системе сдержек и противовесов, созданной предками. Не зря императорскую династию вывели из состава клана Алмаз четыреста лет назад.

Князь Жестков не был исключением. За двадцать шесть лет он звонил императору двадцать семь раз. Лично поздравить с днем коронации и каждый год с днем инициации – аналогом дня рождения у простецов. Аналогично император звонил князю только с поздравлениями к праздникам.

Сапфиры вообще были довольно закрытым и не очень многочисленным кланом. По силе они котировались сразу после аметистов, то есть считались слабаками. Жил клан благодаря большим вложениям в банковский сектор и рынок ценных бумаг. Традиционно члены клана служили в полиции, жандармерии, органах дознания. Клан также контролировал все училища огранки и клиники лечения душевных болезней.

– Ясно. – Витольд Леонидович больше не пытался любезничать. – Против нашего клана, очевидно, затеяна какая-то интрига. Это может плохо сказаться на равновесии сил. Мы всегда верно служили Ожерелью.

– Что вы, ваше сиятельство. Какая может быть интрига? У Его Величества к вашему клану нет никаких вопросов. – На окончании фразы он сделал акцент. Вопросов, может, и нет. А вот претензии есть.

– Как, тогда понимать, отсутствие извещения о заочном Совете Князей, на котором было принято важное решение?

– А вы не получили извещения? Мы полагали, что ваш клан просто не заинтересовал поставленный на повестку дня вопрос. Я непременно разберусь, в чем тут дело. Скорее всего, технический сбой в работе оборудования.

Игорь почти въяве представил, как у Жесткова сыпятся пломбы из зубов, от силы сжатия челюстей. По его, обычно бесстрастному, лицу проскочила короткая, почти незаметная усмешка. Технический сбой – стандартная отговорка, когда кланы не хотели принимать или отправлять какие-либо сообщения.

– Разберитесь, эр Зубоскалов. Честь имею. – Жестков дал отбой.

Огонек селектора мигнул.

– Молодец, Игорь, – послышался голос Шуйского.

Павлоград. Офис компании «Вместе»

Двоих разговорчивых членов секты я сдал людям Изольды. А вот третьего пока придержал. Он мне был нужен для бесчеловечных экспериментов. Хе-хе.

Заодно я протестировал свои новые грани и остался доволен. Однажды в этом мире я уже применил нечто подобное. Когда дрался с бандитами, напавшими на отца Олега. Но тогда у меня не было нужной грани, и потребовалось израсходовать почти всю ауру. Теперь я потратил едва двадцатую часть.

Вот она – сила граней. Экономия ауры на порядок. Кроме того, только если ты досконально знаешь грань, ауру можно трансформировать в ее имитации. У меня с этим, конечно, проблем не было.

Наваждения, это по-настоящему, без дураков, власть и сила. Никто из ограненных других камней, кроме Алмазов и Сапфиров, не может противостоять ей. Как выяснилось, иммунитет к непосредственному воздействию магии тоже не спасал. Ну или противник был слишком слаб. Скорее второе. Я не склонен заблуждаться и переоценивать себя. Это прямой путь к пушечному лафету и пышным поминкам. Впрочем, лафет мне не положен. Пока.

Да и все эти рассуждения о силе камня… Любой рубин, равный мне по силе ауры, может походя свернуть мне шею. А я, скорее всего, даже не сумею отреагировать на нападение. Хорошо, что магистров и старших магистров в Ожерелье всего несколько сотен. Этот уровень силы – качественный скачок. Преддверие абсолюта. Которое, могут пройти далеко не все. Я однажды прошел. Второй раз будет проще. Что интересно, меня совершенно не интересовал уровень силы вершителя, о котором я узнал совсем недавно. У меня еще в этом мире дел полно. Да и вообще жизнь прекрасна сама по себе. Я даже недавнюю пьянку с Богданом и сотрудниками вспоминал с улыбкой. Насвинячили мы, конечно, изрядно. Но это, к счастью, просто деньги. И пожалуй, больше с Богданом я не бухаю. Ну его к зергу. Вот так напоишь некроманта, очнешься утром, голова в тумбочке, а тело мусор в его особняке убирает. Я вспомнил поднятие морга и передернул плечами. Ну не люблю магию аметистов!

А вот и Богдан, легок на помине.

Я нажал на прием вызова на комме.

– Олег. – Сразу приступил к делу малефик. – У меня тупик.

– Халя у нас отмена. – Пробормотал я.

– Что? – Не дождавшись моего комментария, продолжил, – Я говорю тупик у меня. Мне для дальнейших исследований нужен турмалин в напарники. Желательно с углубленным видением. Не призыватель, а сканер. Как назло, наши кланы друг друга не любят. И у меня друзей или просто знакомых астральщиков нет. Да и не позовешь кого попало в секретный проект. Может у тебя есть на примете кто? Из вольных? Не клановых?

– Эх. Была одна девочка. Но она погибла недавно. Больше я как-то с турмалинами… – И здесь я замолчал, прикусив язык.

Есть, зерг ее заешь, у меня вариант. Я почему-то уверен был, что она на приглашение прискачет, теряя сандалики. Но, хочу ли я такую свинью эпических размеров подложить Богдану? Он мне ничего плохого пока не сделал. Ну там любимую собачку не убил. Родную хату не жег.

– Чего замолчал, Олег? Что-то вспомнил? – Спросил между тем Богдан, прерывая бег моих мыслей. – Очень надо!

– Совсем никак, без турмалина? – Спросил я со вздохом.

– Совсем. Нужен анализ всей этой галиматьи. И ее взаимодействия с Хмарью. Мои расчёты работают только до определенного предела. Приборы ни беса астрального не фиксируют. Сам я аурного зрения лишен. Да я вообще никого не знаю, кроме турмалинов, у кого оно есть. Говорят, был такой дар Силы, но это сам понимаешь. Уникальный случай.

Такой «уникальный случай» с тобой по телефону разговаривает. Но рассказывать об этом, Богдану, я, пожалуй, подожду. Не потому, что не доверяю. Просто у меня нет времени на исследования. Это Матвей с Богданом сумасшедшие изобретатели. Им дай загадку пофильдиперсовее и все. Пока не решат, есть, пить, спать не будут. Пожалуй, можно еще одну сумасшедшую к ним попробовать подключить.

– Я попробую поговорить с одним человеком. – через силу выдавил я из себя.

– Что-то ты как-то нерадостно это сказал. – Хмыкнул Богдан.

– Поверь! Ты тоже не обрадуешься, если она согласится.

– Она? Совершеннолетняя? – Богдан у нас записной сердцеед, оказывается. – Симпатичная?

– Она долбанутая! – рявкнул я.

– А! Ну тогда точно впишется в наш дружный коллектив. Перезвони, как прояснится с этим вопросом. – И трубку положил, зерг плешивый.

Немного посидев и собравшись с духом, я набрал Арнольда Николаевича Знаменского. Не буду оттягивать терпеливую резину в долгий ящик. Марфу я в Политехе последние полторы недели не видел. Но мало ли. Скорее всего, Знаменский принял участие в ее судьбе. А в Политехе ей точно не место. Вот сейчас и узнаем что почем.

– Ваше высокоблагородие. Это Строгов беспокоит.

– Ваша светлость. – в голосе Знаменского слышалась насмешка. – Решил осчастливить старика звонком?

– Ну какая я для вас светлость, Арнольд Николаевич. Я не звонил, поскольку связан с делом, которое вы ведете, как аудитор. Зачем вам вопросы от начальства?

– А сейчас, значит, решил рискнуть моей репутацией? – Голос по-прежнему доброжелательный. Со смешинкой.

– Сейчас я по частному вопросу. Никак не связанному. Позволите?

– Излагай, Олег Витальевич. Свой частный вопрос. Хотя я догадываюсь, о ком он будет. Меня здесь одна егоза зеленоглазая предупредила, что ты позвонишь. Смекаешь?

– Да. Я хотел узнать о судьбе «Марфы».

– Ты на громкой связи, Олег Витальевич.

Одновременно с этими словами Знаменского, в трубку влетел возмущенный вопль:

– Сам ты Марфа, Вако! Ты чего так долго? Совсем забурел? Забыл старую подругу?

У меня аж зубы заныли от ее пронзительного голоска. И одновременно внутри как будто разжалась некая пружина. Я все же за нее переживал, оказывается.

– Рад тебя слышать, таинственная девушка с множеством имен. – Ответил я почти искренне. – Ты у его высокопревосходительства временно?

– Господа Знаменские подали прошение на мое включение в семью. – Почти по-человечески ответила она. – Удовлетворят его скоро, дядя Арнольд. Не делайте такое лицо. Вы знали, на что шли.

– Чудно. Я рад, что у тебя все в порядке. – Даже не пытаясь добавить в голос дружелюбия соврал я. – Дело в том, что мы с другом проводим один исследовательский проект. И нам бы не помешал надёжный знакомый со способностями турмалина.

– Да, да! Надежнее меня никого не найти, Вако!

– Если Арнольд Николаевич разрешит…

– Она совершеннолетняя, Вак… Олег Витальевич. – Торопливо поправился Знаменский.

Короче, мы договорились. И я еще об этом пожалею. За пятиминутный телефонный разговор Марфа умудрилась меня выбесить аж два раза. И вообще, у меня от этой девочки гусиная кожа по телу. Ничего от нее не скроешь. Опасный у нее дар. Вздохнув, я перенабрал Богдана.

– Богдан. Олег Строгов.

– У меня твой код зафиксирован. На экране так и написано, Олег Строгов. С ним не пить.

– Шутник, зерг тебя покусай. Уже и некроманты со мной шутки шутят. Конец света точно скоро.

– А что, если некромант, то сразу гробовая серьезность должна быть? Да и какие шутки? Специально себе напоминалку оставил. Когда-нибудь она мне жизнь спасет.