Текст книги "Негодяй"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
Никогда прежде Блейк не был так счастлив и опьянен любовью, как в эти предрождественские дни в Лондоне. Время, проведенное с Арабеллой, казалось ему незабываемым, волшебным. Она написала небольшой портрет, на котором изобразила его обнаженным. На уик-энд Блейк брал ее с собой в Санкт-Мориц кататься на лыжах. Они ездили на три дня в Париж, чтобы купить подарки к Рождеству, и останавливались в отеле «Ритц». Блейк и Арабелла побывали даже в Венеции, где жили в его собственном дворце. Таких романтичных отношений у Блейка никогда прежде не было.
И разумеется, он пригласил свою новую подругу провести новогодние праздники с ним и его детьми в Аспене. Рождество они встретили вдвоем в Лондоне. Арабелла, правда, хотела познакомить его со своей семьей, но Блейк предпочел отметить праздник вдвоем в интимной обстановке. Он дорожил каждым мгновением, проведенным наедине с Арабеллой. Блейк не любил знакомиться с родственниками своих женщин. В таких ситуациях обычно возникала некоторая неловкость. Блейк никогда не пускал пыль в глаза и не внушал ложных надежд.
Арабелла поселилась у него в лондонском доме. Они вместе выезжали в свет, и о них много писали в светской хронике и желтой прессе.
Увидев фотографию отца с Арабеллой в журнале «Пипл», Дафна показала ее матери.
– Похоже, папа снова влюбился, – состроив недовольную гримасу, сказала девочка.
– Это ненадолго, Дафна, ты же его знаешь. У него нет серьезных планов на будущее с этой женщиной, он просто развлекается.
Дафна была зла и на отца, и на мать.
– Папа говорил, что на этот раз будет один с нами на новогодних каникулах, – сказала девочка.
Дафна хотела быть единственной женщиной в жизни отца. Зная Блейка, Максин понимала, что эта мечта дочери несбыточна. На ее взгляд, новая пассия Блейка была очень симпатичной. Ее не задевало, что у бывшего мужа появилась новая подружка. Максин была счастлива с Чарлзом. Впрочем, ей никогда не было дела до увлечений Блейка.
– Надеюсь, он не повезет ее в Аспен, – проворчала Дафна.
Но Максин сказала дочери, что скорее всего ее отец поедет на отдых вместе с подружкой. Она хотела, чтобы Дафна свыклась с этой мыслью.
Арабелла уже приняла приглашение Блейка отправиться с ним в Аспен. Она никогда не была там. Кроме того, ей нравилась идея провести праздники вместе с очаровательными детьми нового друга. Она видела их фотографии и многое знала о них из рассказов Блейка. Арабелла помогла ему купить подарки для Дафны. В салоне Граффа она выбрала для девочки восхитительный небольшой браслет с бриллиантами, будто созданный для юной принцессы.
Через некоторое время Блейк вернулся в салон и купил подарок, достойный виконтессы, – роскошный браслет с сапфирами. Арабелла пришла в восторг от подарка. Они вместе провели рождественский Сочельник и на следующее утро вылетели в Нью-Йорк на самолете Блейка. Во второй половине дня они уже находились в его квартире.
Блейк сразу же позвонил Максин. Она с детьми только что вернулась от родителей, где они вместе отмечали Рождество. Максин сказала, что уже собрала детей в дорогу.
– Я слышала, ты опять не один, – подколола Максин бывшего мужа. – Мы с Даффи читали о тебе и твоей новой подружке в журнале «Пипл».
Она не стала говорить Блейку, что Дафна выражала недовольство этой новостью.
– Потрясающая женщина! Ты сама убедишься в этом, когда я вас познакомлю, – заявил Блейк.
– Вряд ли я дождусь знакомства с ней, – смеясь, сказала Максин.
Скоротечные романы Блейка длились не больше нескольких недель, и поэтому он не успевал знакомить своих любовниц с бывшей женой. Максин хорошо знала Блейка и не поверила, когда он стал убеждать ее, что на этот раз у него все серьезно. Он всегда так говорил. Максин не могла себе представить, что Блейк свяжет свою жизнь с какой-нибудь женщиной. И хотя его новая двадцатидевятилетняя пассия была старше остальных любовниц, Максин она тоже казалась ребенком.
Максин решила рассказать Блейку о переменах в своей жизни.
– Я тоже теперь не одна, – веселым тоном сообщила она.
– Да?! – изумился Блейк. – Это что-то новенькое. И кто этот счастливчик?
– Он терапевт, я познакомилась с ним через одного моего пациента.
– Звучит интригующе. Хорош собой?
– На мой взгляд, да.
Максин, как всегда, была сдержанна в своих оценках. Восторженность не была ей свойственна.
– А что обо всем этом думают дети?
Максин тяжело вздохнула:
– О, это совсем другая история! Дафна люто ненавидит его, Джек не в восторге от того, что у матери появился поклонник, а Сэму, мне кажется, все равно.
– А почему Даффи ненавидит твоего поклонника?
– Дети эгоистичны. Они считают, что их матери никто не нужен, кроме них. И в этом они вообще-то правы. Но мне так приятно снова ощутить себя женщиной. Теперь у меня хотя бы появился взрослый собеседник. Не все же мне общаться с пациентами и коллегами по работе.
– Отлично тебя понимаю.
Максин вдруг подумала, что ей следует предупредить Блейка о настроениях Дафны.
– Дафна недовольна тобой, имей это в виду.
– Недовольна? – удивился Блейк. – А что ей не нравится?
Иногда Блейк казался Максин очень наивным.
– Твой новый роман. В ней взыграло собственническое чувство не только по отношению ко мне, но и к тебе. По ее словам, ты обещал на этот раз отправиться с ними в Аспен один, без подруги. Ты сдержишь свое слово?
Блейк замялся:
– Н-нет… Со мной едет Арабелла.
– Я так и думала. Кстати, я предупредила Даффи, чтобы она не обольщалась. Но она вполне может закатить тебе скандал, узнав, что ты все же берешь с собой новую подружку. Так что готовься.
– Спасибо. Я непременно предупрежу Арабеллу об опасности. Она с нетерпением ждет встречи с детьми.
– Думаю, мальчики будут хорошо себя вести. Они привыкли к твоим женщинам. А что касается Дафны, то ты должен сказать Арабелле, чтобы она не принимала близко к сердцу ее выходки. Ей тринадцать лет, это трудный возраст.
– Конечно, – бодро согласился Блейк. Он был уверен, что Арабелла своим обаянием сумеет покорить любого человека, даже Дафну, и не придал большого значения предостережениям бывшей жены. – Я заеду за детьми завтра в половине девятого утра.
– Хорошо, к этому времени они будут готовы, – обещала Максин. – Надеюсь, все обойдется.
У Чарлза не было семьи, поэтому он не любил Рождество. На праздники он уезжал в Вермонт, где у него имелся свой дом. Проводив детей, Максин на следующий день отправилась к нему. Сидя за рулем машины, она всю дорогу думала о предстоящей встрече с Чарлзом и немного нервничала. Им предстояло провести своего рода медовый месяц, и это смущало Максин, ведь они встречались всего лишь шесть недель. Однако она не могла откладывать близость на неопределенный срок, хотя к интимным отношениям относилась очень серьезно.
Блейк заехал за детьми, как и обещал, утром. Максин не стала спускаться, чтобы увидеться с ним, а передала ему через детей привет и наилучшие пожелания. Она не хотела вмешиваться в его отношения с Арабеллой. Сэм цеплялся за мать, не желая расставаться, и Максин сказала ему, что он сможет звонить ей в любое время дня и ночи, а потом попросила старших детей присматривать за ним и не оставлять его ночью одного. Дафна выглядела расстроенной. Максин заранее предупредила ее о том, что отец приехал вместе с Арабеллой, и это сильно огорчило девочку.
– Но он же обещал… – со слезами на глазах пробормотала она.
Этот разговор состоялся вечером накануне отъезда детей. Максин заверила дочь, что отец любит ее, несмотря ни на что, просто ему нравится, когда рядом находится красивая женщина. Они обе прекрасно понимали: какой бы хорошей ни была Арабелла, ее роман с Блейком продлится недолго. Блейк до этого не вступал в длительные отношения со своими женщинами, и вряд ли он сделает исключение для Арабеллы.
После отъезда детей дома стало необычно тихо. Максин и Зельда убрали квартиру, Зельда сменила постельное белье и ушла в театр на дневной спектакль. Оставшись одна, Максин позвонила Чарлзу в Вермонт. Он с нетерпением ждал ее. Максин тоже соскучилась по нему, но предстоящая встреча заставляла ее немного нервничать. Она ощущала себя девственницей, испытывающей страх при мысли о том, что предстоит лечь в постель с мужчиной.
Чарлз заранее извинился за то, что его «хижина в горах» лишена особого комфорта. Он знал, что, живя с Блейком, Максин привыкла к роскоши. Чарлз предупредил, что его дом в Вермонте отличается спартанской простотой. Он располагался рядом с горнолыжным курортом, и Чарлз обещал Максин, что они обязательно покатаются вместе на лыжах. Однако это местечко в Вермонте, конечно, не могло сравниться с Санкт-Морицем или Аспеном, в которых Максин не раз бывала.
– Прекрати извиняться, Чарлз, – сказала Максин. – Если бы для меня была важна роскошь, я бы снова сошлась с Блейком. Не забывай, что это я ушла от него. Я с удовольствием покатаюсь с тобой на лыжах, и мне нет дела, какой у тебя домик. Мне интересен ты, а не твой дом.
И это были не пустые слова.
Чарлз с нетерпением ждал встречи с Максин наедине. Ему стоило больших сил и напряжения общаться с ее детьми. Он купил для них рождественские подарки – компакт-диски групп, названия которых подсказала ему Максин, а для Сэма у него были припасены DVD-диски с мультфильмами. Чарлз сильно нервничал, выбирая подарки, так как не знал вкусов Максин и ее детей. Для Максин он купил красивый шарф от Шанель и подарил его за четыре дня до Рождества, перед отъездом в Вермонт. Чарлз решил пораньше покинуть город, опасаясь столпотворения на дорогах, которое всегда возникало перед праздниками.
Максин устраивал такой поворот событий. Дафна сразу же успокоилась, узнав, что в праздничные дни не увидит в доме неприятного ей человека. Максин было легче общаться с детьми в отсутствие Чарлза. Все складывалось как нельзя лучше.
Максин подарила Чарлзу на Рождество дорогой галстук и подобранный в тон ему платочек для нагрудного кармана пиджака. Они обменялись подарками на последнем свидании перед отъездом Чарлза. Складывавшиеся между ними отношения, необременительные, не слишком серьезные, позволяли им продолжать строить свои карьеры и вести привычный образ жизни. Максин боялась ухудшения ситуации, когда она разделит постель с Чарлзом. Она представить себе не могла, как Чарлз будет жить с ней и детьми в одной квартире. Впрочем, тот заверил ее в обратном: вдруг Дафна убьет его во время сна? Чарлз считал нетактичным то, что они с Максин будут спать вместе в доме, где живут ее дети. Максин согласилась с ним.
Она выехала из города в полдень, планируя вернуться до новогодних праздников. В Вермонт она должна была добраться около шести часов вечера. В пути Чарлз дважды звонил ей, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. К северу от Бостона пошел снег, но видимость оставалась хорошей. Однако в районе Нью-Гемпшира она стала ухудшаться. Вскоре позвонили дети. Их самолет уже приземлился в Аспене.
– Я ее сразу невзлюбила, мама! – прошипела в трубку Дафна. – Если бы ты знала, какая она противная!
Слушая дочь, Максин закатила глаза.
– Так уж и противная?.. – попыталась она мягко возразить Дафне, хотя некоторые пассии бывшего мужа и ей казались довольно сомнительными девицами.
Впрочем, за эти пять лет Максин научилась философски относиться к увлечениям Блейка. Не стоило расстраиваться из-за его скоротечных романов. Во всяком случае, до тех пор, пока они не представляли угрозы для ее детей.
– У нее все руки в татуировках, – сказала Дафна.
Представив это зрелище, Максин улыбнулась.
– У предыдущей подружки твоего отца татуировками были покрыты не только руки, но и ноги, – напомнила она дочери. – Однако это нисколько тебя не трогало. Скажи, она хорошо к вам относится?
«Может быть, Арабелла груба с детьми?» – забеспокоилась Максин. Впрочем, она тут же отогнала тревожные мысли. Блейк не допустил бы, чтобы его детей обижали. Он не мог пройти мимо хорошенькой женщины, но детей своих любил.
– Не знаю, я с ней не общаюсь, – гордо заявила Дафна.
– Не будь невежей, Даффи, – одернула ее Максин. – Это нехорошо, отцу не понравится твое поведение. А как она относится к мальчикам?
– Нарисовала для Сэма целую кучу дурацких картинок. – Дафна презрительно фыркнула. – Эта Арабелла вроде как художница. Она носит на лбу идиотскую штучку.
– Какую еще штучку? – с недоумением спросила Максин.
– Ну, ты знаешь, как у индианок… Вся насквозь фальшивая.
– Ты имеешь в виду бинди? Послушай, Дафна, не будь слишком строга к подруге отца. Возможно, она немного странная, но ей надо дать шанс.
– Ненавижу ее!
Дафна ненавидела не только Арабеллу, но и Чарлза. Сейчас она ненавидела половину человечества, включая своих родителей. И во всем был виноват ее трудный возраст.
– После этой поездки вы с ней вряд ли когда-нибудь снова увидитесь, – попыталась Максин успокоить дочь. – Поэтому не трать на нее эмоции. Ты же знаешь, как быстро отец меняет свои увлечения.
– На этот раз все иначе, мама. – Голос Дафны звучал подавленно. – Мне кажется, папа любит ее.
– Я в этом сомневаюсь. Папа знаком с Арабеллой всего лишь несколько недель.
– Ты же его знаешь, в начале романа он сходит по ним с ума.
– Да, а через некоторое время он охладевает – и они исчезают из его жизни. Успокойся, Даффи!
Однако слова дочери заронили в душу Максин сомнение. Может быть, Дафна права и Арабелла – исключение из правила? В этом мире все возможно. Максин не могла себе представить Блейка женатым на другой женщине, но где гарантия, что он однажды не захочет завести новую семью? Что будет чувствовать Максин, если Блейк все же решится на этот шаг? Скорее всего она огорчится. Как и детей, ее устраивало нынешнее положение дел.
Перемены в жизни даются человеку с большим трудом, но иногда они просто необходимы. Максин знала, что однажды ей придется встать перед важным выбором. Чарлз хотел перемен, а Максин боялась их. Но они должны произойти и в ее жизни, и в жизни Блейка.
Максин пробыла в дороге больше времени, чем рассчитывала, из-за снегопада и добралась до дома Чарлза около восьми часов вечера. Это было небольшое аккуратное строение в характерном для Новой Англии стиле, с островерхой крышей и выложенной из камня оградой. Такие домики обычно изображают на открытках.
Как только Максин подъехала, Чарлз вышел встречать ее. Взяв багаж гостьи, он занес его в дом. На веранде Максин увидела гамак и два кресла-качалки. В доме было несколько помещений – большая спальня, гостиная с камином, перед которым лежал вязаный коврик, и уютная кухня. Максин разочаровалась, поняв, что в этом домике нет места для ее детей. Она не могла бы взять их с собой. В этом холостяцком жилище не было даже комнаты для гостей, в которой она могла бы уложить всех троих на одну кровать. Это было жилище холостяка. Чарлз привык жить один, и он этого не скрывал.
В доме было тепло. Чарлз занес вещи Максин в спальню и показал ей шкаф, в котором она могла разложить и развесить их. Максин охватило странное чувство, когда она взглянула на кровать, на которой ей предстояло спать с Чарлзом. «А что, если я откажусь ложиться с ним в одну постель?» – промелькнуло у нее в голове. Однако она понимала, что отказываться от близости с ним было уже слишком поздно.
Максин сильно смутилась, когда Чарлз подошел к ней и стал показывать вещи, которыми она могла пользоваться, – полотенца, простыни, стиральную машину. В доме была только одна ванная комната, и это показалось Максин не совсем удобным. В безупречно чистой кухне ее ждал ужин – суп и холодный цыпленок. Однако Максин слишком устала с дороги и не могла есть. Чарлз налил ей чашку горячего чаю и усадил у огня.
– Как ты отправила детей? – из вежливости спросил он. – Надеюсь, с ними все в порядке?
– Да, все отлично. Дафна позвонила мне, как только они приземлились в Аспене. Она слегка расстроена из-за того, что отец взял с собой новую подружку, хотя обещал поехать с ними один. Но он не знал, что за это время успеет завести новый роман. В начале отношений он всегда без ума от своей пассии.
– Я вижу, Блейк зря времени не теряет, – заметил Чарлз.
Он неодобрительно относился к многочисленным романам бывшего мужа Максин и не любил, когда упоминали о Блейке.
– Дети быстро привыкнут к новой подружке отца. Им это не впервой.
– Вряд ли Дафна когда-нибудь смирится с моим существованием, – проговорил Чарлз.
Он все еще с содроганием вспоминал, с какой яростью смотрела на него тринадцатилетняя девочка. Чарлз не привык иметь дело со строптивыми подростками. Но Максин лучше разбиралась в их психологии. Ее не пугали выходки дочери.
– Все будет хорошо, – заверила она Чарлза. – Дафне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе.
Они долго сидели у огня, ведя неспешную беседу. Домик располагался в живописной местности, и Чарлз через некоторое время пригласил Максин выйти на веранду, чтобы полюбоваться красотами природы. Землю устилал чистый, нетронутый снег. У Максин перехватило дыхание от восторга. Чарлз обнял ее и поцеловал. И в этот момент зазвонил мобильный телефон Максин.
Это был Сэм. Он хотел, чтобы мама пожелала ему спокойной ночи. Максин немного поговорила с ним и, дав отбой, повернулась к Чарлзу. Он был явно раздосадован.
– Похоже, дети найдут тебя, где бы ты ни находилась, – едва сдерживая раздражение, заметил он. – Ты когда-нибудь отдыхаешь от них?
– Мне этого не требуется, – мягко возразила она. – Это же мои дети. В них заключена вся моя жизнь.
Чарлз боялся услышать именно эти слова. Он не знал, как оторвать Максин от детей.
– Тебе нужно в жизни намного больше, – сказал он и снова припал к губам Максин.
На этот раз им никто не помешал. Они вернулись в дом, приняли по очереди ванну и легли в постель. Максин чувствовала неловкость и нервно посмеивалась. Она облачилась в длинную кашемировую ночную рубашку, халат такой же расцветки и носки. Эту одежду, конечно, нельзя было назвать романтической, но Максин решила надеть именно ее. На Чарлзе была пижама в полоску. Они походили на двух пожилых супругов.
– Мне как-то немного не по себе, – шепотом призналась Максин.
Чарлз поцеловал ее, и неловкость, которую ощущала Максин, сразу прошла. Его руки скользнули под ночную рубашку, и вскоре вся их одежда уже лежала на полу.
Максин забыла, когда в последний раз занималась любовью, и ей было немного страшно. Однако ее опасения быстро рассеялись. Чарлз был нежным, внимательным любовником, и их близость показалась ей весьма естественной. После они долго лежали, крепко прижавшись друг к другу. Чарлз сказал, что Максин очень красива и что он любит ее. Максин ошеломили эти слова. Может быть, Чарлз почувствовал, что обязан произнести их после того, как они вступили в интимные отношения? Он клялся, что влюбился в нее с первого взгляда. Выслушав его, Максин сказала, что ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах к нему.
Ей многое нравилось в Чарлзе, и она надеялась, что, узнав его лучше, полюбит его. С ним она ощущала себя как за каменной стеной, и это было очень важно для нее. Максин доверяла Чарлзу. Перешептываясь в темноте, они снова занялись любовью. А потом, счастливая, разнеженная и умиротворенная, она заснула в его объятиях.
Глава 12
На следующее утро Максин и Чарлз встали, тепло оделись и пошли на прогулку. Когда они вернулись, Чарлз приготовил завтрак – блинчики с кленовым сиропом и тонко нарезанный бекон. Максин с нежностью смотрела на Чарлза, и он, перегнувшись через стол, поцеловал ее. О таком утре он мечтал с тех пор, как впервые увидел Максин.
Максин находилась в непривычной обстановке. Рядом с ней не было детей, но они уже успели два раза позвонить ей утром до завтрака. Дафна сообщила, что объявила новой пассии отца широкомасштабную войну. Чарлз, слышавший этот разговор Максин с дочерью, нахмурился.
– Возможно, тебе не понравятся мои слова, – сказал он, когда Максин дала отбой, – но не кажется ли тебе, что дети уже слишком взрослые, чтобы жить с тобой под одной крышей?
Максин с изумлением посмотрела на него:
– Ты полагаешь, им пора поступить на службу в морскую пехоту или уехать на учебу в колледж?
Джеку было двенадцать, Дафне – тринадцать лет. Максин не понимала, о чем говорит Чарлз.
– В их возрасте я учился в школе-интернате и приобрел там большой опыт общения со сверстниками. Мне там очень нравилось, годы, проведенные в интернате, подготовили меня к взрослой жизни.
Максин пришла в ужас от этих слов.
– Никогда в жизни я не отдам своих детей в интернат! – твердо заявила она. – Они лишены отцовской ласки и заботы. Что с ними будет, если их бросит еще и мать? Да и зачем мне это делать? Для того чтобы у меня было больше времени на развлечения и личную жизнь? Но нужна ли мне свобода такой ценой? В их возрасте им жизненно необходимы родители. Они взрослеют, у них формируются ценности и моральные принципы, у них возникают серьезные проблемы, они впервые сталкиваются с сексом и наркотиками. Я не хочу, чтобы на путь истинный моих детей наставляли учителя интерната, я буду сама воспитывать их.
– А как же ты? Неужели так и будешь постоянно отказываться от личной жизни до тех пор, пока они не уедут учиться в колледж?
– Я готова пренебречь своими интересами ради них. Я знала, на что иду, когда рожала. Родители должны опекать своих детей, это их святая обязанность. Я каждый день в своем кабинете сталкиваюсь с последствиями пренебрежительного отношения родителей к своему долгу. И даже у преданных родителей порой бывают трудные дети. Ну а если вы сами сдаете их в подростковом возрасте в интернат, значит, вам точно не избежать беды.
– Но я вырос нормальным человеком.
– Да, но у тебя недаром нет детей. Это твой выбор, и он о многом говорит. Возможно, ты что-то недополучил в детстве. Посмотри на британцев, они отсылают своих детей из дома в шесть – восемь лет, и некоторых из них жизнь в закрытом учебном заведении вдали от родительского дома портит. Они сами признаются в этом, когда вырастают. Лишение ребенка родительского тепла и заботы всегда чревато серьезными последствиями. Поэтому я никогда не помещу своих детей в интернат, буду воспитывать их, прививать им моральные ценности.
– Это похоже на жертвоприношение.
– Вовсе нет.
Максин с удивлением открыла для себя серьезный недостаток у Чарлза – равнодушие к детям. Сможет ли он полюбить ее дочь и сыновей? Она ни за что не отдаст их в интернат. Чарлзу придется мириться с их присутствием в доме. Чарлз, видя такую реакцию Максин, отступил. Он не хотел ссориться, хотя так и остался при своем мнении.
Во второй половине дня они отправились кататься на лыжах и отлично провели время. Максин было легко и весело с Чарлзом, она уже забыла утреннюю размолвку и неприятный разговор об интернате. В конце концов, Чарлз имел право на свою точку зрения, главное, чтобы он не навязывал ее Максин. Вечером дети ей ни разу не позвонили, и Чарлз был доволен этим обстоятельством.
Они поужинали в местном ресторанчике, а вернувшись, занялись любовью прямо на вязаном коврике у горящего камина. Максин было хорошо с Чарлзом. У нее было такое чувство, что они уже давно живут вместе и спят в одной постели. Этой ночью она свернулась калачиком у него под боком. На улице шел снег, и Максин казалось, что время остановилось и они остались одни в заколдованном мире.
В доме Блейка в Аспене царила не такая мирная атмосфера, как в загородном коттедже Чарлза в Вермонте. Мальчики играли в компьютерные игры, включив громкость на полную мощность, отчего постоянно слышались взрывы, стрельба и электронные звуковые сигналы. А Дафна была занята своими делами. Она твердо решила испортить жизнь Арабеллы, насколько это возможно. Она дерзила и отпускала колкие замечания по поводу нарядов и внешности новой пассии отца. Когда та приготовила завтрак, Дафна отказалась есть и, морщась, спросила, проверялась ли Арабелла на СПИД после того, как сделала себе татуировки.
Арабелла не знала, как сладить с ней, но сказала Блейку, что не сдастся. Блейк уверял ее, что у него добрые, хорошие дети. Он изо всех сил старался, чтобы они подружились с Арабеллой. Но Дафна настраивала против нее братьев, поэтому у Блейка ничего не получалось. Мальчики вообще-то неплохо относились к Арабелле, хотя ее татуировки и прическа казались им немного странными.
Джек почти не обращал внимания на Арабеллу, а Сэм вел себя с ней вежливо. Он спросил, что это за пятнышко у нее на лбу, и отец рассказал ему, что это бинди и Арабелла носит их с тех пор, как побывала в Индии. По мнению Блейка, это было очень мило. Сэм согласился с ним. А Дафна, пожав плечами, заявила:
– Перед нашими глазами подружки папы мелькают с такой скоростью, что нам нет никакого смысла узнавать их ближе и расспрашивать о них.
Она заверила Арабеллу, что Блейк бросит ее через пару недель. Эти слова больно задели Арабеллу, и она, убежав в ванную комнату, разрыдалась. Обнаружив ее там, Блейк стал ее утешать.
– Милая моя… детка… красавица моя… что с тобой? – целуя ее, бормотал он.
Блейк не выносил женских слез. Арабелла хотела ответить, что во всем виновата эта маленькая стерва, его дочь, но из любви к Блейку сдержалась. Она действительно любила его, и он тоже был без ума от нее.
В конце концов Арабелла повторила обидные слова Дафны, которые довели ее до слез.
– Я испугалась, – призналась она. – А вдруг ты и вправду бросишь меня, когда мы вернемся в Лондон?
Она подняла на Блейка свои огромные глаза, в которых стояли слезы, и он крепко обнял ее.
– Об этом не может быть и речи, – заверил ее Блейк. – Я без ума от тебя. Мне неприятно это говорить, но все дело в том, что моя дочь очень ревнива.
В этот же день он серьезно поговорил с Дафной. Блейк не понимал, почему она возненавидела Арабеллу. К прежним его подружкам Дафна относилась с полным безразличием.
– В чем дело, Даффи? – с недоумением спросил он. – У меня было много женщин, и, скажем прямо, некоторые из них были глупыми курицами, но ты никогда не грубила им и не пыталась вывести из себя.
– Арабелла непохожа на остальных твоих женщин, – неохотно сказала Дафна.
– Это правда, – согласился Блейк. – Она красивее и умнее большинства из них. Кроме того, она больше подходит мне по возрасту. Не понимаю, в чем тогда проблема?
Блейк был сердит на дочь и не скрывал этого. Она без всякой на то причины изводила Арабеллу.
– В том-то и дело, папа, что она лучше твоих прежних женщин, – вздохнув, промолвила Дафна. – Именно поэтому я и ненавижу ее.
– Ничего не понимаю… Объясни мне, что все это значит.
Блейка немало озадачили слова дочери. Она говорила тихо и теперь снова походила на ребенка.
– А вдруг она надолго задержится у тебя?
– Ну и что? Что в этом плохого, если Арабелла будет хорошо относиться к тебе?
– А если ты женишься на ней?
Дафне становилось плохо при одной мысли об этом.
– С чего ты взяла, что я могу жениться на ней? – удивился Блейк.
– Не знаю. Люди обычно женятся в таких случаях…
– Кто-то, может быть, и женится, но только не я. Я уже был женат на твоей маме. У меня трое детей, к твоему сведению, и мне нет никакого смысла еще раз жениться. Нам с Арабеллой хорошо вместе, вот и все. Не беспокойся, мы не поженимся, зачем нам это?
– Но она говорит, что любит тебя. И я слышала, как ты, папа, тоже признавался ей в любви. Если люди любят друг друга, они женятся, но я не хочу, чтобы ты женился на ком-либо, кроме мамы.
– Ну, положим, мы с твоей мамой никогда больше не будем вместе. Это факт. Однако это не означает, что мы с ней не любим друг друга. В моей жизни хватит места и для вас с мамой, и для женщины, которая мне нравится. Не беспокойся, Даффи, я никогда не женюсь, обещаю тебе это. Ты мне веришь?
– Да, папа, – неуверенным тоном пробормотала девочка. – А вдруг ты когда-нибудь изменишь свой взгляд на брак и нарушишь слово?
Ей пришлось признать, что Арабелла умна, хороша собой и интересна. Она прекрасно подходила ее отцу, и это пугало Дафну.
– Если я изменю свою точку зрения, то обязательно поговорю с тобой об этом. Ты можешь обсуждать со мной любые темы, но у меня есть к тебе одна просьба. Не изводи Арабеллу. Ты несправедлива к ней. Она наша гостья, но ей не по себе в нашем доме.
– Знаю, – с победной улыбкой сказала Дафна. Ведь она так упорно добивалась этого.
– Прекрати говорить ей колкости. Ты же можешь быть хорошей девочкой.
– Это приказ, папа?
– Да, приказ, – твердо сказал Блейк.
Его охватило беспокойство. Неужели Дафна начнет теперь грубить всем его женщинам? Она и о приятеле своей матери Чарлзе успела сказать несколько колкостей. По-видимому, девочка хотела, чтобы ее родители жили в одиночестве до конца дней своих. Но это несбыточная мечта. Блейк был рад, что у Максин наконец появился мужчина. Ей необходимо дружеское участие и общение. Блейк не испытывал чувства ревности, а вот Дафна, судя по всему, ревновала мать к ее другу.
Блейка беспокоило поведение дочери. Она превратилась в маленькую стерву. Он теперь не раз вспоминал слова Максин о том, что у Дафны начался трудный переходный возраст. Раньше его не тревожило, что могут возникнуть какие-то проблемы с детьми, когда он берет их с собой на каникулы.
– Постарайся, пожалуйста, найти с ней общий язык. Ради меня, – попросил Блейк.
– Хорошо, – скрепя сердце пробурчала дочь.
Этот разговор не сразу дал положительные результаты. Но через пару дней Блейк заметил, что Дафна начала понемногу исправляться. Она больше не делала замечаний по поводу татуировок и прически Арабеллы и отвечала, когда та обращалась к ней. Это, несомненно, были сдвиги в лучшую сторону. Арабелла теперь не плакала и не дулась.
Впервые в поездке с детьми Блейк столкнулся с неприятностями. Он жалел, что взял с собой Арабеллу, но не потому, что ее присутствие расстраивало Дафну, а потому, что его дети испортили настроение Арабелле.
Однажды они пошли кататься на лыжах вдвоем, и эта мирная, спокойная прогулка очень понравилась Блейку. Время от времени они останавливались, чтобы отдохнуть и поцеловаться, а потом вернулись в дом и занялись любовью. Арабелла призналась, что с нетерпением ждет возвращения в Лондон. И хотя Арабелла была рада познакомиться с детьми Блейка, она постоянно испытывала неловкость в их присутствии. Никто не сомневался, что она и Дафна никогда не станут друзьями. Арабелла могла рассчитывать только на хрупкое перемирие.
Несмотря на то что Дафна стала лучше себя вести, Блейк не завидовал бывшей жене и ее другу. Он задавался вопросом: как Чарлз Уэст терпит выходки Дафны? Арабелла, наверное, сбежала бы из Аспена, если бы Блейк не поговорил с дочерью и не убедил ее изменить отношение к его подруге.
Блейк впервые почувствовал облегчение от того, что каникулы детей подошли к концу и пришло время возвращаться в Нью-Йорк. Из аэропорта он повез их к матери, а Арабелла отправилась к нему домой. Этим вечером они должны были вылететь в Лондон.
