Текст книги "И восстанут Злые"

Автор книги: Даниэль Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

11

Я улыбнулась своим мыслям и искоса поглядела на Озму. В полутьме было заметно, что она тоже смотрит на меня. Мы снова остались одни. С минуту мы просто стояли на месте, восстанавливая дыхание. Каким-то образом я почувствовала, что она слышала каждое сказанное Лулу слово, и слова эти имели для принцессы большое значение. Она изменилась. Я убрала клинок и вновь зажгла огонек, освещая тьму.

– Ты в порядке? – спросила я у принцессы. Нет, я не надеялась на ответ, просто мне нужно было об этом спросить.

Но Озма ответила:

– Нет, спасибо.

Суть я уловила: Озма не хочет об этом говорить.

Она продолжила путь. На этот раз принцесса шла прямо, не сворачивая с выбранного курса и беспечно отмахиваясь от всего на своем пути, а я направилась следом. Но потом Озма перешла на бег, прорываясь через густой кустарник.

Я тоже побежала. После тренировки под названием «Как стать ведьмой-убийцей» я была в весьма приличной форме. Меня теперь не так просто загнать. Но сейчас, уже через пару минут упорной гонки за Озмой, когда приходилось преодолевать множество преград, я вымоталась. Принцесса, в свою очередь, словно совершенно обо мне позабыла и убегала все дальше и дальше. Ее белая сорочка развевалась за спиной. Озма двигалась так быстро, что в какой-то момент я начала терять ее из виду.

Нельзя было упустить ее. Я задыхалась, по лбу тек пот, а ноги, казалось, вот-вот откажут. Хотелось остановиться и отдышаться, но нельзя. Иного выбора не оставалось, только выкладываться на полную.

Я откинула в сторону боль и усталость, просто продолжая бежать как можно быстрее. А потом еще быстрее. Я даже не пыталась использовать магию. Все произошло как-то само по себе. По телу прокатились знакомые трепет и тепло, и деревья помчались мимо все скорей и скорей, сливаясь в одно пятно, пока наконец не стало казаться, будто их вообще не существует. Единственное, что оставалось четким, – бегущая впереди Озма и яркие красные цветы, которые она всегда носила в волосах, светящиеся в темноте и оставляющие за собой в воздухе смазанные кровавые полосы.

Мы бежали, и все остальное вдруг растворилось: боль в ногах, тяжесть в груди. Дом, Страна Оз и весь остальной мир. Даже печаль и одиночество, не покидавшие меня все время, сколько себя помню, – не только с первого дня здесь, но всю сознательную жизнь. Они просто исчезли. Остались лишь ветер, бьющий в лицо и играющий с волосами, топот ног по земле и магия, текущая по венам.

Я ощущала себя больше животным, чем человеком. Словно пес, бегущий за брошенным в поле мячиком, или дикая лошадь, которая мчится вперед. И сейчас я наконец поняла, почему Озма побежала. Потому что это было облегчением.

Понятия не имею, как далеко мы убежали, но, когда деревья наконец закончились, я остановилась. На горизонте поднималось солнце, выглядывая из-за далеких туманных гор. Я стояла на краю лиловеющего луга, а Озма замерла посреди него, сложив руки на груди и глядя в небо.

Мы выбрались из леса. Меня совершенно не волновало, что уже наступило утро или что неподалеку могут быть люди. Лулу сказала, что платок, который она дала, защитит нас во время отдыха, а именно отдых мне сейчас и был нужен.

Я кинула его на траву, как обезьяна и посоветовала сделать, и принялась ждать, что случится. Прямо у меня на глазах платок развернулся, становясь огромным куском ткани. Она зависла в воздухе, и тонкое кружево принялось уплотняться, менять цвет и форму.

Спустя минуту я стояла рядом со скромным холщовым шатром в веселую бело-розовую полоску. На его верхушке развевался на ветру миниатюрный флаг с королевской эмблемой Страны Оз – золотистой витиеватой З внутри более крупной О.

После пребывания в волшебном королевстве сложно не пресытиться магией, особенно когда большая часть народа, включая тебя саму, в основном использует ее, пытаясь убить друг друга. Но ты все равно умудряешься удивляться ей в самых неожиданных ситуациях.

Забравшись внутрь шатра, я вспомнила, что в Стране Оз внешний вид и людей и предметов часто обманчив. Снаружи шатер был похож на обычную походную палатку, едва способную вместить двух человек в спальных мешках, и то если они немного потеснятся. Но внутри него находилось, пожалуй, раза в два больше комнат, чем в отелях «Бест Вестерн», где мы с мамой порой останавливались, отправляясь на отдых, – в то время, когда мы еще ездили отдыхать.

С конусообразного потолка свисала парочка фонарей, отбрасывавших на все вокруг по-домашнему уютный свет. На противоположном конце комнаты стояли две безукоризненно заправленные кровати, словно только что с витрины магазина; в углу была оборудована небольшая гостиная, где разместились кресло и оттоманка, обитые золотистой и розовой парчой. В центре комнаты для нас был накрыт столик: белая хрустящая скатерть, маленькие свечки в стаканчиках, букет из розовых роз, а в дополнение к этому роскошные блюда, полные еды, и два фужера пузырящегося шампанского. Сама бутылка охлаждалась в ведре со льдом, которое стояло рядом со столиком.

Что ж, Лулу ведь упомянула, что «одолжила» платок у Глинды. Логично, что Добрая Волшебница не станет отдыхать на земле в каком-то жалком старом спальнике.

Следом за мной в палатку забралась Озма и сразу же метнулась к шампанскому, одним глотком выпив содержимое фужера и закусывая его кусочком сыра. Волшебная еда привлекала и была вкусна даже на вид, но гораздо больше манили к себе кровати. Я отключилась, не успев даже забраться под одеяло.

Проснулась я от аромата жареного бекона. И… секундочку! Это что, кофе? Мама, должно быть, в хорошем настроении. Может, они с Тони вчера в баре выиграли бинго? Нет, это скорее похоже на сон.

Я перевернулась на другой бок, потирая сонные глаза, а потом вспомнила, что давно уже не в Канзасе, а в Стране Оз: лежу в роскошной кровати в волшебной палатке. Я сморгнула остатки сна и отмахнулась от внезапного ноющего ощущения, возникшего в груди, когда на долю секунды поверила, что мама могла приготовить завтрак. Тогда-то я и заметила, что столик, встретивший нас с Озмой ранним утром изысканной едой и шампанским, теперь ломился от обилия еды. Бекон, омлет, свежие фрукты, стеклянные графины с соком и газированной водой – за все время в Стране Оз мне едва удавалось перекусить приличной едой, а теперь выпала честь попробовать завтрак, достойный обладателей Кубка мира!

Я успела повидать множество невероятного в Оз, но здесь были кофе и булочки с корицей. У меня челюсть отпала от шока. Уже готовая сорваться с кровати и приступить к пиршеству, краем глаза я заметила какое-то движение рядом с гостиной зоной. Обернулась, ожидая увидеть бодрствующую Озму, привычно слоняющуюся без дела. Но там была не Озма. Вместо нее в кресле сидела не кто иная, как соучастница и правая рука Дороти, Глинда Добрая.

12

– Кто тут у нас такая соня? – весело пропела Глинда. На мгновение я засомневалась: может быть, это Гламора, ее сестра-близнец? Но нет, я провела достаточно времени с Гламорой, когда обучалась в Ордене, чтобы узнать ее. Различия были одновременно неуловимы и очевидны. Туго стянутые волосы, оттенок помады и брови, выщипанные у Глинды так сильно, что превратились в едва заметные ниточки. Суровость во взгляде и напряженные мышцы плотно сжатого рта.

Но была еще одна деталь: от подбородка к переносице у Глинды тянулся неровный толстый шрам – в том самом месте, где Момби ее расцарапала; рану зашили, но след остался.

Я вскочила, чувствуя, как в спрятанной под одеялом руке материализуется клинок. Голова кружилась, еще пустая и тяжелая со сна. Интересно, не будет ли слишком большой наглостью, если я попрошу отложить драку с сумасшедшей волшебницей, пока не выпью первую за целую вечность чашечку кофе? Я отползла чуть дальше от края кровати и попыталась оценить сложившуюся ситуацию.

– О, дорогая, расслабься, – посоветовала Глинда. – Я пришла с миром. Честно. – Она подняла идеально ухоженные ручки, словно говоря: «Вот видишь?»

Одетая в бледно-розовый льняной брючный костюм с крупной бриллиантовой подвеской, безвкусно сверкавшей из выреза декольте, Глинда выглядела свежей, веселой и совершенно беспечной – образец доброты, спокойствия и утонченности. Если бы не шрам… Надеюсь, он осложняет ей жизнь.

Даже сейчас, после всего, что я о ней узнала, пришлось напомнить себе, что эта Глинда не имеет ничего общего с той доброй, великодушной волшебницей, какой она описана в книге. Эта Глинда – холодная, расчетливая психопатка, которая, возможно, лопает детишек на обед. И единственная их общая черта с волшебницей из сказки – истинная страсть ко всему розовому.

Мысль о том, чтобы напасть на нее прямо здесь и сейчас, казалась удивительно заманчивой – рвануться вперед и прикончить Глинду раз и навсегда. Но нужно быть аккуратнее. С таким противником, как Лев, сперва можно помахать ножом, а потом уже задавать вопросы. Глинда же для этого слишком умна. Она бы не смогла просто взять и прийти сюда, считая, что я не нападу. Если учесть, насколько небрежной и ранимой волшебница выглядела сейчас, она просто обязана быть готова к драке.

О, драку Глинда определенно получит. Но я не собираюсь ей подыгрывать. Нужно быть хитрей. Я решила тянуть время, пока не придумаю план. Но если волшебница нападет первой, тогда я буду действовать без него – биться с ней не на жизнь, а на смерть.

– Надеюсь, я тебя не разбудила, – беспечно заявила она. – Во сне ты выглядела такой мирной. Кровати здесь замечательные, правда? Я специально заказывала их у гномов из Страны Эв и целую вечность ждала исполнения заказа. Лучшее место для сна за пределами Изумрудного города. Даже Дороти завидует. Впрочем, осмелюсь предположить, что ты устала – проспала все утро, день, а потом и следующую ночь. Хотя после всего, что тебе пришлось пережить, не могу тебя за это винить.

Я заглянула прямо в ее ясные голубые глаза.

– Чего ты хочешь? – спросила я холодно.

– Ох, просто решила заглянуть и проверить, как у вас дела. Может, еще прояснить пару деталей. Наше с тобой знакомство прошло неудачно, и я надеялась, что мы с тобой и Ее Королевским Величеством попробуем начать все сначала. Нет смысла размахивать кулаками, согласна?

Черт! Озма. Я была так поражена внезапным незапланированным появлением Волшебницы, что совсем позабыла о принцессе. Кинула взгляд на ее кровать, надеясь, что Озма в порядке, но там никого не было.

Глинда с улыбкой покачала головой, читая мои мысли. Возможно, она действительно их читала. Если Герт это было по силам, почему бы и Глинде не уметь?

– Не волнуйся о ней, принцесса уже давно не спит, – сказала Глинда, указывая на угол, где, прижавшись спиной к стене и наполовину спрятавшись за большим комнатным папоротником, стояла Озма. Бледная и безмолвная, она наблюдала за нами. – У нас была приятная долгая беседа. Конечно, говорила в основном я. Озма у нас тихоня, правда? Какая досада – она была так сильна духом! И во всем, конечно же, виновата Дороти, – Глинда вздохнула. – Не представляю, о чем я только думала, когда притащила эту избалованную маленькую мерзавку обратно из Канзаса. Ну что могу сказать? – Она пожала плечами. – В то время это казалось хорошей идеей. Кто знал, что обычная фермерская девчонка может учинить такую разруху?

Я едва слушала, что говорит волшебница, – была слишком занята обдумыванием вариантов. Никак не получалось избавиться от раздражения из-за того, что меня приставили охранять волшебную принцессу, у которой, пожалуй, в одном мизинчике больше магических сил, чем когда-либо, даже после долгих лет практики, будет у меня. Но она не знает, как их использовать. Должно быть, Озма – ценный союзник, но в нынешнем состоянии она абсолютно бесполезна. Даже Пит, не владеющий ни каплей магии, помог бы мне больше.

Когда в мыслях всплыло его имя, меня осенила идея. Пит. Надеюсь, он видит происходящее и готов быстро отреагировать.

Я заставила клинок испариться из ладони и поднялась, просто чтобы посмотреть, как на это отреагирует Глинда. Пока я как ни в чем не бывало шагала к столу, я ощущала, как она преследует меня взглядом, оценивая. Однако она не пошевелилась. Не торопясь, я налила себе чашечку кофе и сделала глоток. Врать не буду: даже в таких обстоятельствах он был восхитителен.

– Видишь? – поинтересовалась Глинда, замечая мое очевидное удовольствие. – Теперь хорошо себя чувствуешь? Это лучший кофе во всей Стране Оз.

Эта ведьма меня совсем за идиотку принимает? Думает, что сможет расположить к себе жалкой чашечкой кофе? Она правда пытается втереться ко мне в доверие или просто нарывается на драку? Как бы безумно это ни звучало, у меня действительно складывалось ощущение, что волшебница считает себя гораздо хитрее, чем есть на самом деле. Глинда привыкла, что люди ведутся на ее бред, и искренне верит, что я тоже куплюсь. Когда-нибудь этой ее слабостью можно будет воспользоваться, подумала я. А пока мне нужно, чтобы волшебница просто не прекращала болтать.

– Как ты нашла меня? – спросила я у нее, хотя уже нашла ответ на вопрос, но она-то этого не знает.

Глинда разразилась звонким мелодичным смехом.

– Ох, Эми, – воскликнула она. – Этот шатер принадлежит мне. Может, я и не всегда в курсе, где именно он находится, но всегда вижу, когда используется. Глупая обезьяна, укравшая его, не имела ни малейшего понятия, что я вижу все происходящее внутри. И честное слово, у нее действительно имеется парочка ужаснейших привычек. Но все же я стараюсь проверять, что происходит, когда кто-либо заходит внутрь. Когда почувствовала, что вы с маленькой Озмой разбили лагерь, то решила: настало лучшее время, чтобы нанести вам визит. Мне показалось, неплохо было бы устроить небольшие посиделки только между нами, девочками, без лишних ушей. Знаешь, Дороти бывает такой назойливой.

Глинда все болтала, а я попыталась настроить сознание на магическую паутину, сверкающую уже за границей реальности. Сейчас получилось куда быстрей. И я вдруг поняла, что в таком состоянии не нужно даже поворачиваться к Озме, чтобы видеть ее. Просто пришлось изменить внутреннюю перспективу, пока я не отыскала место, где, спрятавшись за растение, стояла принцесса.

Присмотревшись внимательней, я смогла различить энергетическую форму Пита, парящую где-то позади самой Озмы. Вдруг у меня появилась идея, что делать дальше.

– Никогда не получается понять, из-за чего она взбесилась на этот раз, – продолжала болтать Глинда, очарованная звуком собственного голоса. – Я говорю: «Дорогая, ты просто обязана встретиться с королем гномов. Это единственно верное решение». Но разве Дороти послушалась? Конечно же нет! И она так…

«О, да заткнись же ты!» – подумала я, пропуская ее рассказ мимо ушей и вновь сосредоточившись на раскинувшейся вокруг магической паутине.

Не тратя больше время впустую, я потянулась к Озме мысленным магическим захватом и с силой дернула. Одно мгновение – и вместо принцессы стоял Пит.

Голова Глинды, как у совы, резко повернулась в его сторону. Брови ее в замешательстве взмыли вверх, губы округлились. Пит не мешкал. Он действовал так четко, словно мы заранее все спланировали. Мне повезло: пока Озма стояла здесь в полубессознательном состоянии, Пит, должно быть, следил за происходящим. И точно знал, что должен сделать.

Ни на секунду не засомневавшись, он ринулся вперед, схватил стеклянную бутылку из-под воды и с грохотом разбил ее о край стола. Вода брызнула во все стороны, и Пит повернулся к волшебнице с такой ненавистью во взгляде, какой я и не ожидала. Он направился к Глинде, а волшебница так и сидела неподвижно в своем кресле.

У меня была лишь доля секунды, пока он отвлекал Глинду. Призвав в руку клинок, я в мгновение ока телепортировалась за спину волшебницы. Пока Пит лихо наступал, размахивая гигантским зазубренным осколком стекла, я резанула лезвием – наполненным теперь чернейшей из магий – по ее горлу.

Но вместо того чтобы вскрыть Глинде глотку, клинок лишь вспорол обивку кресла. Лезвие скользнуло сквозь Волшебницу, словно ее вообще здесь не было.

На лице Пита отразилось удивление, и он через всю комнату бросил сжимаемый в руке осколок. Тот пролетел по воздуху и грозился угодить прямо в лицо Глинде и выколоть ей левый глаз.

Не вышло. Стекло просто отскочило от спинки кресла, а целая и невредимая волшебница сидела на своем месте.

– Ох, вы двое, – укоризненно проговорила она. – Не нужно так распаляться. Эми, я должна сказать, ты меня удивила. Столько времени провела в маленькой магической академии под командованием Момби, а они даже не научили тебя определять астральную проекцию?

Я медленно обошла кресло, чтобы увидеть ее. Глинда подняла брови и в насмешливом удивлении прижала ладонь к щеке.

– Ты ведь знаешь, что такое астральная проекция, правда?

Вопрос остался без ответа. Я чувствовала себя дурой, понятия не имея, о чем она говорит, и еще большей кретинкой из-за того, что подарила волшебнице возможность отчитать меня, будто нерадивую ученицу, а не бояться, как самого страшного врага.

– Быть не может! Что ж, даже не знаю, с чего начать. Нет, мое физическое тело сейчас не с вами. В настоящее время моя телесная форма надежно укрыта в Стране кводлингов и лежит в глубоком магическом трансе в любимой кровати с балдахином. Там меня тщательно охраняет самый преданный страж. Вы разговариваете с духовной формой. Иначе говоря, – она одарила меня скептическим, осуждающим взглядом, помахав рукой у головы, чтобы показать, как пальцы с легкостью проходят через череп, – убери нож, Эми. Пользы сейчас он тебе не принесет.

Я была почти уверена, что на этот раз волшебница говорит правду, но клинок все же не спрятала, играя у нее на нервах. Глинда закатила глаза.

– Ох, ради всего святого, Эми, не будь ребенком. Я пришла просто рассказать тебе новость. Хорошую новость. Я по горло сыта Дороти и не хочу быть вашим врагом. Уверена, наши цели гораздо ближе, чем ты думаешь, и мы могли бы работать вместе. Возможно, я бы смогла научить тебя настоящему волшебству, а не той дешевой дряни, которую напихала тебе в голову Момби.

– Она была слишком занята другими уроками. Например, рассказывала, как убивать волшебниц, – резко ответила я.

– О, как восхитительно жестоко! А ты, – Глинда указала на Пита, – напомни-ка мне еще раз, как тебя зовут?

– Не твое дело! – заявила я, но тот уже отозвался:

– Пит.

– Да-да, конечно. Пит. Представь, каково было мое удивление, когда Волшебник превратил тебя в Озму той ночью. Пришлось пару часов ломать над этим голову. Но как же я смеялась, когда докопалась до правды. Как можно было забыть, что мы уже встречались, когда ты был заколдованным мальчишкой с малышкой-принцессой внутри, которая искренне рвалась наружу? Конечно, я считала, что избавилась от тебя, когда много-много лет назад сняла заклятие, и не представляла, что ты можешь бродить где-то рядом вот в таком виде. – Она тряхнула волосами. – Никто не идеален, даже я. Думаю, по меньшей мере, мы все можем согласиться с одним: мы все совершили много ошибок.

– Ближе к делу, Глинда, – потребовала я, но волшебница не обратила внимания на мои слова.

– А теперь, Пит, только взгляни на себя. Привлекательный, сильный юноша вынужден проживать дни в ловушке прочного черепа сумасшедшей принцессы, и с каждой уходящей секундой изысканный цветок его молодости теряет лепестки один за другим. Это так прискорбно. Постареть, даже не начав жить. Будь уверен, теперь, когда Ведьмы вспомнили о твоем существовании, они не позволят тебе жить. Поверь мне. Они изо всех сил будут пытаться от тебя избавиться. Разве это не станет разочарованием для всех нас?

– Колдуньи никогда не навредят Питу, – возмутилась я. – Момби вырастила его.

– Продолжай и дальше так думать, Эми, – пропела Глинда. – Как мило, правда, что ты им так доверяешь. Ни за что не теряй эту наивность, дорогая, она безумно очаровательна. – Волшебница поднялась и разгладила складочки на костюме. – Что уж поделать, вижу, сегодня беседа нас никуда не приведет. Хотя предложение мира остается в силе. Если вдруг возникнет хоть малейшее желание поговорить, вы знаете, где меня найти.

Тело волшебницы – ее «астральная форма» – замерцало, и она исчезла. В комнате остались лишь я и Пит. Мы переглянулись, определенно задаваясь одним и тем же вопросом: что здесь только что произошло?

13

– Она становится все сильней, – заявил Пит.

Мы сидели в поле на траве рядом с шатром Глинды и ели яичницу с беконом. Вероятно, внутри палатки волшебница может слышать каждое наше слово, поэтому есть на улице казалось безопасней. Так что мы устроили милый пикничок, пока весь мир летел в тартарары.

– Кто? – спросила я. – Глинда? Она с самого начала была весьма могущественна. Не заметила сегодня никакой разницы.

– Не Глинда, – угрюмо отозвался Пит. – Она. Озма.

Я замолчала. Какая польза во всей магии мира, если ты не можешь – или не будешь – пользоваться ей? Пока я еще не видела ни единого доказательства так называемой силы Озмы. Но, судя по выражению лица Пита, могла с уверенностью сказать: о чем бы он ни говорил, радости это не приносило.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась я у него.

Пит слопал последний кусочек бекона и отставил тарелку в сторону, в траву. Стоило только отпустить блюдо, как оно пропало в облаке блесток.

– Ну, скажем, больше мне не удастся вот так пользоваться телом, – пояснил он, поднявшись и с тоской глядя на горный хребет вдали. – Раньше, когда я мог контролировать ситуацию, то выдавалось по меньшей мере шесть часов – а порой и больше – до возвращения Озмы. Никогда точно не знал почему, но, думаю, это как-то связано с Дороти. Она никогда не слышала обо мне, но почему-то, когда отвлекалась или была довольно далеко, все становилось проще. Теперь Дороти исчезла, а Озма стала сильна как никогда. Совершенно бессмысленно.

Я бы так не сказала, потому что как раз находила смысл в таком развитии событий. Если Страна Оз начала набирать силы, после того как колдуньи перекрыли каналы, по которым выкачивалась из земли магия, само собой разумеется, что и Озма тоже стала сильней. Это объясняет и то, почему в последнее время она кажется менее отсутствующей.

– Хотелось бы, чтоб нам не приходилось волноваться о ней, – проговорила я в попытке разрядить обстановку. – Ты не такая головная боль, как она. К тому же умеешь драться. А Озма просто стоит на месте и… ну, ты знаешь.

Не упомянула я лишь о том, что, возможно, лучше будет, если в ближайшее время Озма появится. Если этого не произойдет, скорее всего, придется вызвать ее искусственным путем, нравится мне это или нет. Это не Пит, а Озма была зациклена на мысли, которую ей внушила Момби, и должна была отвести меня к Многоцветке.

Мне нужна была Озма, не он. Но не страшно. Пару минут можно и подождать.

– Думаешь, Глинда сказала правду? – спросил Пит. – О том, что Орден хочет восстановить истинную сущность Озмы? Я даже, пожалуй, знаю, зачем им это. Она – королева, вернуть ее к власти – еще один шаг на пути избавления от Дороти. Но что случится со мной, если Озме станет лучше? Значит ли это, что я навеки окажусь заперт, как было до возвращения Дороти? А что, если на этот раз меня просто не станет?

– Нет! – выпалила я. – Это же Глинда, помнишь? Нельзя верить ни единому ее слову! Эта ведьма хочет, чтобы ты переметнулся на ее сторону, а она потом возьмет и передаст тебя прямо в руки Дороти.

– Скорей всего, – согласился Пит, но в голосе его слышалось сомнение. – Но как мы можем знать наверняка?

– Потому что Глинда лжет, – заявила я. – Она всегда лжет.

Но, сказав это, я задумалась, а была ли честна сама? С Питом, с собой. В смысле, да, я знаю, что права насчет Глинды – она мерзкая манипуляторша, готовая использовать любое твое сомнение, чтобы обхитрить тебя. Однако это не означает, что она всегда лжет, и до этого момента я как-то не задумывалась всерьез о заданных Питом вопросах. Но, может, в его словах действительно что-то есть?

– Все будет в порядке, – уверила я, стараясь побороть чувство вины.

– Ты не позволишь им этого сделать, правда? Ты присмотришь за мной? – Пит внимательно смотрел на меня, словно чувствовал малейшее мое сомнение.

– Конечно, – сказала я в ответ. Я действительно хотела этого.

– Слушай, я знаю, что Глинда лгунья, – продолжил Пит. – Но, видишь ли, часть ее слов была правдива. О том, как расточительно так жить и как это отвратительно. Я столько всего уже упустил. Ты даже не представляешь, как тебе повезло.

– О да, конечно, – фыркнула я в ответ. – Мне нереально везет. Только посмотри на меня, живу тут шикарной жизнью.

Подул легкий теплый ветерок, взъерошив волосы Пита, и он нахмурился. В выражении его лица скрывался миллион разных ответов. А среди них: «Ой, ну не начинай…» и «Ты действительно не имеешь ни малейшего понятия».

– Я никогда не перестану это ценить, – сказал он вслух, с наслаждением подставляя лицо солнцу и прикрывая глаза. – Просто иметь шанс стоять вот так и дышать воздухом. Тебе тоже стоит помнить об этом. Подумай обо всем, что ты уже успела сделать, обо всем, что еще предстоит. Возможно, бывает и лучше. Но у тебя есть жизнь. Вот она, рядом, ждет, когда ты возьмешь ее. Могло быть и хуже.

Слишком поздно я поняла, насколько эгоистичной, должно быть, казалась.

– Ты прав, – сказала я, тоже поднимаясь. – Прости.

Я отставила тарелку в сторону, наблюдая, как она исчезает подобно блюду Пита, и вдруг задумалась: а куда она делась? Попала на чистку в какое-то магическое посудомоечное измерение или просто перестала существовать? Чем больше я узнаю о магии, тем больше появляется вопросов. Но сейчас я решила выбросить это из головы и взяла Пита за руку.

Мы просто стояли и смотрели на Страну Оз. Кроме всего зла, существующего здесь, в ней есть и столько хорошего. Несмотря ни на что, Оз – страна света и магии, и мы нашли путь к самому ее сердцу. Не знаю, откуда появилась эта мысль. Пожалуй, такое настроение навевали ковер полевых цветов, раскинувшийся вокруг нас, и темнеющие вдалеке горы. Ветер, солнце, неожиданное беспричинное чувство, что все будет хорошо. Может, дело было в словах Пита о том, что нужно ценить то, что имеешь; а может, виной тот факт, что я даже не представляла, куда заведет нас будущее. Что мне еще нужно? Почему я вообще хотела чего-то большего?

Впрочем, я просто была на взводе от первой дозы кофеина за долгие месяцы. Какой бы ни оказалась причина, в тот момент мне было плевать на приличия. И я поцеловала его. Потому что… а почему бы нет? Кожа Пита пахла мылом и сандаловым деревом. Губы были мягкими. Но он отстранился от меня, глядя распахнутыми от удивления глазами. Щеки мои покраснели. Вот черт!

– Прости, – пробормотала я, попятившись в смущении.

– Нет, все нормально, – успокоил он меня. – Просто… – Ни с того ни с сего Пит засмеялся.

– Я… я просто подумала, – начала я заикаться. – То есть… мм… наверное, я просто подумала, знаешь… раз ты сказал, что никогда…

– Эми, – лишь сказал он и снова упал на траву. Затем со странной удивленной усмешкой, словно не мог поверить в происходящее, смахнул прядь с лица.

Когда Пит вновь рассмеялся, я почувствовала себя несколько уязвленной.

– Не думаю, что это было настолько смешно, – сказала я.

Пит снова захохотал.

– Нет же, дело не в этом. Я был бы не против кого-нибудь поцеловать… Например, тебя, если бы все было иначе. Но знаешь, я не хочу целоваться только ради самого процесса. Когда это случится, я хочу, чтобы поцелуй для меня что-то значил. Я думал, ты знаешь.

– Подожди, – прервала я. – Знаю что?

– Слушай. Есть ты. И ты – источник неприятностей. Если б я увлекался девчонками, то наверняка влюбился бы в тебя. Но я не увлекаюсь. Даже такими классными девушками, как ты.

– То есть… – Уверена, завертевшиеся в моей голове шестеренки были видны невооруженным глазом.

– Пожалуй, – Пит пожал плечами. – То есть я не уверен, но, скорее всего…

– Ой…

Итак. Я была слегка ошарашена. Я никогда не думала, что Пит может быть геем.

– Не знаю, с чего я решил, что ты в курсе. Я ведь не говорил тебе.

Я правда ни разу об этом даже не задумывалась. Но стоило ему только признаться, и все встало на свои места. Мы с таким красивым парнем, как он, столько времени провели вместе, и вечно между нами было расстояние, которого я никак не могла преодолеть. Теперь я точно знаю почему.

– Да даже если было бы иначе, – продолжал Пит, – разве это имело бы значение? У меня есть ощущение, что тебе уже нравится кто-то другой. Так что это даже к лучшему. Я прав?

– Наверное, – согласилась я. – Только окажи мне одну услугу, ладно?

– Конечно, – отозвался он. – Какую?

– Когда ты здесь… следи за мной. В смысле, когда можешь видеть меня.

Пит наклонил голову, и прядь волос упала ему на лицо.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… – Я замолчала, не желая показывать, чего я в действительности боюсь. – Я имею в виду, если посчитаешь, что я уже готова сделать что-нибудь, ну, ты знаешь… пугающее. Если ты где-то поблизости и увидишь, что я сама не своя, постарайся дать сигнал. Или остановить. Сделай что угодно.

– Хорошо. – Пит понимающе кивнул. – Если буду в силах, то обязательно. Но ты тоже должна приглядывать за мной. Не позволяй им что-либо сделать со мной.

– Обещаю, – сказала я в надежде, что смогу выполнить обещание.

Я хотела еще так много всего спросить, но было слишком поздно. Тело Пита содрогнулось. Он скорчился от боли и запрокинул голову. С трудом сглотнул.

– Предупреждаю, – выдавил он. – Она снова хочет выйти наружу. Я пошел. Надеюсь, я скоро тебя увижу. Нам есть о чем поговорить. Но я не знаю, не уверен, что после этого раза все будет так же легко. Она изменилась. И с этого момента собирается бороться до последнего. Поверь мне.

Как по команде, лицо его начало меняться. Казалось, будто Озма и Пит сражаются друг с другом, чтобы занять одно и то же место в пространстве. Кожа Пита зарябила, когда принцесса изо всех сил постаралась выбраться; его руки и ноги начали то увеличиваться, то уменьшаться. Лицо Пита постоянно изменялось, то становясь личиком Озмы, то его собственным, а порой чем-то средним между ними.

Пит закричал. Схватился за голову. А потом исчез, и на его месте оказалась Озма, суровая и непоколебимая. Она одарила меня быстрым оценивающим взглядом, вздернула голову и подняла брови, губы принцессы были плотно сжаты. Это пугало. Она зла на меня? Винит за то, что вновь вытащила наружу Пита?

Не важно. Приятно отдохнуть какое-то время, но теперь пора в путь. Я, правда, не знала, как складывать шатер, но оказалось, волноваться об этом не нужно. Когда я решила, что нам пора двигаться дальше, шатер словно сам все понял. Он рухнул вниз, будто я отдала ему команду вслух, и сам сложился в маленький аккуратный кружевной квадратик, который я запихнула в задний карман шорт. Понимаю, опасно снова пользоваться им, но не могу же я просто взять и бросить его.