Текст книги "Неприкасаемая (ЛП)"
Автор книги: Даниель Джейми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Для неё это так же тяжело, как и для меня, а прошлой ночью я зашёл дальше и поцеловал её, потому что, как обычно, не подумал и повёл себя как самовлюблённый болван. Я винил алкоголь, но правда в том, что я хотел сделать это с того момента, как она вошла в ресторан той первой ночью после своего возвращения, вот только мне потребовалось дождаться прошлой ночи, чтобы, наконец, найти мужества послать всё и посмотреть, что может произойти дальше.
Я солгу, если скажу, что крохотная часть меня не жалеет о том, что я сделал вчера. Не стану отрицать своего желания к ней, даже более того – никого в своей жизни я ещё так сильно не хотел трахнуть. Я не привык к слову «нет». Поэтому когда слышу, как она говорит мне, что мы не можем, моё желание лишь растёт.
И дело не спасает её ротик, отказывающий мне, в то время как тело и глаза говорят «да», почти умоляя меня не обращать внимание на слова, и во что бы то ни стало трахнуть её. Ещё никогда в жизни я не прикипал так к женщине.
Особенно услышав, как та во сне признаётся мне в любви. Одно это делает очевидным, что она хочет меня, пусть и борется каждый раз.
Теперь мы имеем дело с порочным кругом.
Я определённо не могу представить, чтобы боль, смятение и натуральная похоть в ближайшее время куда-то исчезли. Так что единственный способ это исправить – забить на хренов свадебный приём и найти хорошее отвлечение, способствующее моему выживанию следующие несколько часов.
Наконец, я слышу радостный рёв и аплодисменты, вырывающие меня из размышлений. Бросаю взгляд в сторону и вижу отца, притянувшего Вивиан для их первого поцелуя, как мужа и жены.
За несколько секунду мои ноги приносят меня в центр прохода, прямо к Рейвен, которая выглядит так, будто душит свой букет.
Она выдавливает улыбку, цепляясь за мою руку. У меня уходят все силы, чтобы хотя бы улыбаться, пока мы идём по усыпанному лепестками роз проходу, направляясь к праздничному шатру. Даже в такой чертовски дерьмовый день, единственное, что я могу сказать – от вида Рейвен захватывает дух. От того, как она двигалась, направляясь к алтарю, с ума сошёл не только мой член, но и сердце.
Её светло-рыжие волосы убраны в стиле ретро в высокий хвост и перевязаны лентой, украшенной стразами, светло-розовое без бретелек платье облегает идеальную грудь, а дальше свободно спадает до коленей. Я обнаружил, что всё это время фантазировал, исследуя её платье, и пытался выведать есть ли на ней трусики. Но едва эта мысль приходила на ум, как я поспешно избавлялся от неё. Последнее, что мне было нужно на церемонии – чтобы все пялились на меня, стоящего рядом с отцом с бешеным стояком.
Оглянувшись через плечо, отмечаю, что мы достаточно ушли от гостей, так что говорить можно свободно, никто не услышит. Чуть склонившись к ушку Рейвен, я тихонько спрашиваю:
– Ну как держишься?
Пожимая плечами, она награждает меня взглядом, прежде чем обратить глаза на друзей и семью, которые, поднявшись с мест, хлопают, глядя на наших родителей. Новоиспечённая семейная пара прокладывает путь, минуя их, после чего останавливается в конце прохода, чтобы поприветствовать всех, пока те покидают свои места и следуют за нами к огромному шатру.
Через несколько мгновений нам придётся полностью перейти в режим позирования, но, по крайней мере, сейчас мы можем отойти и перевести дыхание, прежде чем начнётся безумие.
– Хорошо, наверное. Так прикусила язык, когда преподобный спросил, есть ли у кого-нибудь причина, способная воспрепятствовать их браку, что почувствовала вкус крови. Я хотела встать и сказать им, что они не должны быть вместе, а мы – должны. – Слышу, как её голос чуть слышно надрывается, но она поспешно справляется с эмоциями и смаргивает солёные слёзы, наполнившие её глаза. Видеть Рейвен расстроенной – как удар исподтишка в живот.
Раньше она, кажется, была в хорошем расположении духа, как и я, но думаю, ни один из нас не ожидал, что церемонию будет настолько трудно пройти.
Чистейшая, абсолютнейшая чепуха.
Я хочу её.
Она хочет меня.
Но порой жизнь попросту поворачивается задницей к людям, которые хотят быть вместе.
– Меня посетила та же мысль. Жизнь бывает настоящей сукой. Если спросишь меня, то я считаю, что ей просто нужно нормально потрахаться, тогда, может быть, она нахрен успокоится и перестанет чертовски усложнять нашу жизнь.
Подведя меня к бару, Рейвен поворачивается ко мне и произносит:
– Мне нужно выпить. Ты как?
– Ты это серьёзно спрашиваешь? – саркастически интересуюсь я.
Похоже, напиться – стало целью на сегодня и у меня, и у неё.
Глава 10.
Празднование продолжалось уже два часа. Мы наслаждались дорогими винами и изысканными блюдами, без преувеличения, ведь это место – винодельня. Да тут вина больше, чем я смог бы выдержать.
Я вёл себя как примерный сын, слоняясь весь последний час, общаясь с друзьями отца и наших семей. Можно по пальцам пересчитать сколько раз я видел Рейвен с тех пор, как с ней расстался после ужина. Мы наворачивали круги по помещению, знакомясь со всеми членами нашей новой семьи.
Когда ночь только набирала обороты, я начал с пива, но оно явно, чёрт возьми, оказалось недостаточно крепким, чтобы помочь мне пережить эту вечеринку. Так что теперь я перешёл на скотч. Крепкая штука – самое то, если я собираюсь продержаться дольше двух часов этой херни.
Брайант приклеился к бедру Рейвен на всю ночь. Видимо, он не получил памятку «только друзей», о чём она продолжала талдычить мне. У меня нет права ревновать, но прямо сейчас я делаю всё, что могу, чтобы удержать под контролем гнев и не устроить сцену.
Нуждаясь в воздуху, я беру свой стакан и устремляюсь наружу в надежде найти свободное от людей место, где смогу позволить себе несколько секунд тишины и покоя. Сейчас я уже на третьем стакане скотча и прилично пьян. Стянув пиджак, я бросаю его на траву у ног и делаю глоток.
Вижу, как издалека надвигается шторм, как накатывают густые мрачные тучи. Тем не менее, закат от этого не прекратил окрашивать небо в смешении оранжевых, жёлтых и розовых цветов. Не знаю, как долго стою там, наблюдая, как солнце совершает свой ежедневный спуск и неторопливо исчезает за горами вдали.
Мысли, что посещали меня уже раньше, звенят в голове, как затрубивший рог, отчего виски пульсируют тупой болью. Я знал, что сегодня будет непросто, но никогда и подумать не мог, что настолько трудно.
Образ меня и Рейвен, танцующих медленный танец не больше тридцати минут назад, проигрывается в голове. Вы бы подумали, что танцевать с ней круто. Ничего в этом мучительного и нет. До тех пор, пока не узнаешь, что каждый взгляд направлен на вас, ведь вы танцуете рядом со своими родителями-молодожёнами.
Как только мой отец и Вивиан закончили свой первый танец, все стали стекать на танцпол, присоединяясь к ним. И, разумеется, они позвали и нас с Рейвен, приглашая потанцевать рядом с ними.
Кажется, это был, без сомнений, самый неловкий момент, который мне приходилось перенести.
Вряд ли что-то сможет превзойти эти ужаснейшие и самые долгие три минуты моей жизни.
Мы оба стояли с негнущимися телами и выглядели так же неуютно, как чувствовали себя внутри. Одна моя рука лежала на её крохотной спинке, другая находилась в её хватке, в то время как свободная ладонь Рейвен покоилась на моём плече, пока мы придерживались чрезвычайно огромного промежутка между нашими плечами. Рядом с ней для меня нереально контролировать член, но на удивление, я так нервничал из-за того, что все на нас глазели, а фотограф щёлкал снимки, что мой член сам всё сделал.
От этого мнение всех остальных о наших отношениях, или отсутствие таковых, лишь укоренилось. Было очевидно, что мы друг друга не выносим.
Лёгкий ветерок обдувает меня, внезапно окружая запахом свежих цветов и груш. Я сразу же понимаю, что рядом Рейвен, потому что кучу раз видел, как она втирала лосьон для тела «Sweet Magnolia & Clementine» на руки и ноги, когда приезжала домой на выходные в прошлый раз. Она всюду носит его с собой в своей сумочке Мэри Поппинс.
Ароматический лосьон делает её кожу гладкой, как шёлк, и каждый сантиметр её тела пахнет аппетитно, порождая во мне желание покрыть Рейвен укусами, прежде чем похоронить себя в ней по самое основание.
– Привет, незнакомец. Что ты здесь делаешь в полном одиночестве? – чувствую её руку, прижатую к моему плечу, когда она занимает место подле меня. Жар и искры обжигают кожу, прорываясь через ткань белой рубашки, отчего сердце гулко ударяется о грудную клетку, а член подскакивает в штанах.
Подняв стакан к губам, я опрокидываю оставшуюся янтарную жидкость, прежде чем, присев, опустить его в траву.
– Нужно подышать воздухом. Я немного перегрузился там. Повезёт, если вспомню завтра утром хотя бы четверть имен тех людей.
На сей раз ветер хлещет по нам, когда тучи застилают небо, вынуждая Рейвен слегка дрожать. Обняв себя руками, она растирает ладонями замёрзшие предплечья. Я вижу, как крошечные мурашки появляются на её плоти, пока она едва заметно дрожит рядом. Наклонившись, подхватываю пиджак с земли и отряхиваю его, прежде чем накрыть им её плечи.
– Похоже, вот-вот начнётся дождь. Хорошо, что у нас есть шатёр, иначе все промокли бы в считанные минуты.
Она поднимает взгляд на огромные мрачные облака как раз тот момент, когда начинают падать мелкие капли.
– Слава Богу, он переждал церемонию, и нам не пришлось стоять под дождём.
– Так вот... и где же Брайант? – знаю, что не должен продолжать доставать её им, но ничего не могу поделать. Мне нравится сердить Рейвен.
Положив руки на бёдра, она впивается в меня взглядом.
– Внутри. Не будь ослом, Линк. Мы просто друзья. Не знаю, сколько раз уже говорила тебе.
– Он в курсе? А то, кажется, будто Брайант думает, что вы больше, чем «просто друзья», учитывая, что он не отлипал от твоего бедра всю ночь, чёрт возьми. Я удивлён, как он ещё не вышел сюда в поисках тебя.
Развернувшись, она устремляется обратно, с каждым шагом стуча каблуками. Остановившись, Рейвен резко поворачивает голову назад ко мне и взрывается от гнева:
– Поцелуй меня в зад.
Издаю слабый, низкий смешок.
– Пытаюсь, но ты ведёшь себя как упрямая боль в заднице, не позволяя мне этого. Ты меня знаешь, Злючка. Я сделаю чертовски больше, а не просто поцелую твой прекрасный зад.
– Ты перебарщиваешь, – замечаю, как она слегка пошатывается, когда начинает идти обратно.
– Ты напилась? – осведомляюсь я изумлённым тоном.
Вновь резанув меня взглядом, она огрызается:
– А ты сегодня такой наблюдательный? – знаю, что она намекает на мои слова, сказанные ей о них с Брайантом.
– Очень наблюдательный. Настолько, что могу сказать сейчас, лишь глядя на тебя, что ты не просто пьяна, но ещё и жутко возбуждена.
Раздражённо вздохнув, она снова складывает руки на груди и щурится, глядя на меня.
– Может, я и пьяна, но не возбуждена, точно не из-за тебя и твоего перетруженного члена. – Она делает глоток воздуха, потом, сочась разочарованием, указывает рукой на меня. – Что у тебя не так с сексом? Всё – секс, секс, секс!
– Продолжай говорить «секс», Злючка, и я буду вынужден доказать, что ты очень сильно возбуждена, и даже близко не стояла к злоупотреблению членом. По тому, как ты напряжена, могу сказать, что ты отчаянно нуждаешься в умопомрачительном сексе.
Замечаю, как вспыхивает её лицо под приглушённым освещением улицы. Я забрался ей под кожу, и от этого мой член становится безумно твёрдым.
Как по заказу, за ней приходит недоумок Брайант.
– Вот ты где. А я искал тебя повсюду.
Рейвен смотрит на меня, когда я, закатив глаза, прохожу мимо.
– Оставь пиджак. Заберу его позже. – Возвращаюсь на вечеринку и направляюсь прямиком к бару. – Мне бутылку скотча с собой.
– Что? Бутылку? – переспрашивает бармен с изумлённым выражением лица.
– Ага. Именно так я и сказал.
Он неохотно протягивает мне стеклянную бутылку и новый стакан.
– Надеюсь, вы любите похмелье, потому что вам, дружище, завтра будет плохо.
Шлёпаю стодолларовую купюру на барную стойку, толкая её к нему.
– Я этого и хочу.
Повернувшись с наполовину полной бутылкой в руке, я устремляюсь к выходу из шатра. Замечаю отца и Вивиан по пути. Кричу им:
– Я отчаливаю. И поздравляю ещё раз, вас обоих.
Отец награждает меня суровым взглядом, увидев бутылку в моей руке, но не говорит ничего кроме:
– Спокойной ночи, сынок. Попытайся не влипнуть в слишком большие неприятности.
Вивиан озаряет меня тёплой улыбкой и произносит:
– Доброй ночи, Линк, – прежде чем отвернуться и возобновить разговор с группой их друзей.
Праздник официально подошёл к концу, поэтому я собираюсь устроить свою частную вечеринку до того, как отправлюсь в соседний бар, где попытаюсь найти себе на эту ночь девушку.
Скотч и киска – лучшее средство, чтобы забыть о Рейвен и глупых чувствах, назревающих в моей чёртовой груди.
Чувствую на себе взгляд Рейвен, пока иду к выходу, но заставляю себя смотреть только вперёд. Хватит мучить себя. Лучший выбор, что я могу сделать, наверное, это уйти отсюда.
Я всегда получаю, что хочу, но Рейвен оказалась более упрямой и строптивой, чем ожидалось. Так что я выбрасываю белый флаг и сваливаю.
Если она решится разрушить все правила и провести со мной ещё одну ночь, прежде чем наши пути разойдутся в утро понедельника, ей известно где меня можно найти.
Я больше не буду её ждать.
Шатаясь, я пересекаю травянистый холм, где всего несколько часов назад состоялось бракосочетание, всё никак не в силах поверить, что это случилось на самом деле, и, найдя местечко под огромным деревом, плюхаюсь на него задницей. Немного заваливаюсь, но подхватываю себя локтем, расплёскивая на газон янтарную жидкость из бутылки и стакана.
– Чёрт, – выругиваюсь я, пытаясь привести в порядок склянку и привалиться к дереву.
Теперь моя наполовину полная бутылка превратилась в на четверть полную, ибо последние тридцать минут я топил печаль, дуясь под дождём, как влюблённый идиот.
Я сидел на холме, наслаждаясь ощущением падающих на меня лёгких капель, пока потягивал скотч, но дождь начал неуклонно переходить в ливень. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как найти сухое место, где можно было бы продолжить пить. Я ещё не готов идти в бар. Слишком занят наблюдением за вечеринкой в огромном белом шатре, ожидая увидеть, уйдёт Рейвен одна или с Брайантом.
Знаю, меня это не должно волновать, но мне не всё равно, и неважно как сильно мне бы хотелось, чтоб это было не так. Я чёртов лицемер, ведь сразу же, как только узнаю, что она вернулась к себе на виллу одна, я тут же отправлюсь в бар в поисках той, что согреет мою постель этой ночью, и надеюсь, поможет мне забыть Рейвен, пусть и всего на несколько часов.
Смех Рейвен вскоре заполняет воздух, и я замечаю, как она, Брайант, Тесса и тот парень, с которым они были все вместе в баре на прошлой неделе, покидают вечеринку, спускаясь по холму в сторону, выстроившихся в ряд, вилл, которые мы занимаем.
Рейвен поднимает взгляд на холм, где я сижу, и пристально всматривается в течение нескольких секунд. В поисках меня, возможно?
Даже если и так, сомневаюсь, что она заметила меня, напивающегося до ступора, ведь я сокрыт тенью дерева, под которым развалился.
Они накрывают руками головы и бросаются бежать, по мере того как дождь набирает силу, все кроме Рейвен, которая натягивает на голову мой пиджак, всё ещё одетый на ней. Когда они начинают исчезать вдалеке, я решаю, что уже можно вскарабкаться на ноги и пойти за ними, чтобы проследить, направляется ли Рейвен к Брайанту, или же он к ней.
Я на неустойчивых ногах спускаюсь по холму, с бутылкой в одной руке, и стаканом в другой. Благодаря дождю, трава под моими туфлями теперь скользкая, поэтому полпути я скольжу на одной ноге. Как я ещё не упал лицом вниз – загадка.
Спустя несколько секунд, я оказываюсь у подножия холма, чудесным образом на всё ещё двух ногах. Запах виноградников смешивается с запахом дождя и влажной травы, затопляя воздух. Как же замечательно дышать свежим, чистым воздухом по сравнению с густым воздухом Сан-Франциско.
Я так затерялся в мыслях, что не заметил вернувшего ко мне человека, пока он не попал под освещение фонарей, ведущих дорожкой к шатру.
– Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо, – ругаюсь я и пытаюсь идти дальше, притворившись будто направляюсь в бар.
– Ты следишь за мной? – голос Рейвен рассекает тьму, будто взорвавшаяся перед моим лицом петарда.
Чёрт.
Заставив себя посмотреть на неё, я тяжело сглатываю в попытке увлажнить пересохший рот. Всё не по плану.
– Эй, Злючка! Ты откуда? – пытаюсь сделать вид, будто моё присутствие здесь – полная случайность. Но по гневу, бурлящему в её глазах под мерцающими огоньками, видно, что она не купилась.
– Не «эй-кай» мне, Линк. Я видела, как ты пил на холму – и смотрел на меня – минуту назад. И хочу знать, почему. Почему ты это делаешь? Всё это? Зачем всё так усложнять?! – повышает она голос, размахивая руками передо мной.
Её грудь тяжело вздымается, когда она, топая, сокращает пространство между нами. Прежде чем я успеваю понять, что происходит, она оказывается всего в нескольких сантиметрах от меня. Я судорожно выдыхаю и пытаюсь остаться стоять, не рухнув, хотя и кажется, будто ноги трясутся.
– Слишком много... вопросов... за один раз, – чуть невнятно произношу я, пытаясь говорить понятно. Алкоголь сразу же бьёт в голову, теперь когда я поднялся на ноги и прошёлся. – Я не следил за тобой, всё как-то само собой... Я пил под деревом и просто так случилось, что я увидел, как ты вместе с Брайнтом уходишь с вечеринки. Так что... решил посмотреть, отправишься ли ты в постель одна или с этим идиотом. И о чём ты? Что я делаю? Ничего! Что я усложняю? Не знаю, что ты хочешь от меня услышать!
Выбросив руки в воздух, она издаёт разочарованный рык, прежде чем с силой ударить себя по обнажённым бёдрам.
– О Господи! Какого чёрта ты так бесконечно одержим мной и Брайантом? Почему, чёрт подери, тебя это вообще волнует, Линк? Не похоже, что твой член чувствует себя забытым – не отрицай, потому что Тесса рассказала мне, что ты и потом был таким же бабником, каким слыл ещё до того, как всё случилось между нами в апреле.
Явно не так я себе представлял этот разговор. Я слишком пьян и возбуждён, чтобы, стоя здесь, спорить с ней. Особенно в такой близости от идиотского свадебного празднования, где в любую секунду нас может услышать кто угодно.
– Думаю, тут всё, блядь, и так очевидно, Злючка! Я не хочу, чтобы ты ошивалась с этим болваном, потому что хочу, чтобы ты была со мной. Знаю, это глупо и совершенно безумно, но ничего не могу с собой поделать. Вот, что я чувствую. И кого нахрен волнует, если я и перетрахал сотни женщин с апреля. Я – один. Ты – одна. Сомневаюсь, что последние три месяца ты вела себя, как чёртова монашка.
Впечатав ладонь мне в грудь, она вынуждает меня чуть отшатнуться. Я рассекаю руками воздух, пытаясь не пролить на себя алкоголь.
– Всё это ненормально! И чтоб ты знал, несмотря на то, что это не твоё дело, я ни с кем не была после тебя. После того, как Хит бросил меня, и того взрыва между нами, я решила сосредоточить энергию на работе и будущей карьере, попытавшись ненадолго забыть о свиданиях. Первый раз я пошла на свидание в прошлые выходные с Брайантом и сделала это, прояснив, что мы идём на него по-дружески, он отнёсся к этому с уважением.
Прочно встав на ноги, я опрокидываю стакан с оставшейся жидкостью, а затем бросаю его на землю. Освободив одну ладонь, тянусь и хватаю её, нежно привлекая к себе.
– Мы не можем делать это тут. Слишком рискованно. К тому же, мы промокнем до костей, если продолжим разбираться, стоя здесь. Пожалуйста, пойдём со мной в бар. Там мы сможем поговорить наедине и не под этим грёбаным дождём.
Глянув в сторону праздничного шатра, она опускает плечи и побеждено вздыхает.
– Ладно. Иди вперёд и постарайся не упасть лицом вниз, потому что я не понесу твою пьяную задницу обратно к тебе на виллу.
Глава 11.
Бар переполнен людьми, в то время как мы прокладываем путь прямиком к ряду стульев. Я хватаю несколько салфеток со стойки и промакиваю лицо, стирая капли дождя, стекающие по челюсти, пока мы ждём, когда к нам подойдёт бармен.
– Тебе не кажется, что ты уже достаточно пьян? – спрашивает Рейвен резким тоном после того, как я взгромождаюсь на барный стул.
– Я всё ещё на ногах и по-прежнему помню хренову свадьбу, поэтому – нет. И близко не пьян. По дороге сюда я выбросил в мусорку бутылку скотча, поэтому готов перейти на следующий уровень и взяться за шоты. За один конкретный, на самом деле.
– У тебя будет алкогольное отравление. Иногда ты бываешь таким идиотом. Упрямым, твердолобым идиотом.
Усмехнувшись ей, сидящей рядом со мной, я произношу:
– Спасибо за комплименты, Злючка. Если я заработаю алкогольное отравление, у меня, по крайней мере, будет твоя забота.
Возведя глаза к потолку, она машет бармену, отчего становится ясно, что ей алкоголь нужен так же сильно, как и мне.
– К твоему сведению, я могла бы и оставить твою пьяную задницу, лежащей лицом вниз в сортире.
– Ты бы так не поступила, и ты это знаешь. Я тебе нравлюсь, пусть ты и отказываешь признаться в этом себе или кому-то другому. Ты никогда не оставишь меня умирать в собственной рвоте, потому что будешь слишком по мне скучать, – говорю я ласково и неспешно провожу пальцами по её спине, очерчивая бугорки позвоночника. Чувствую, как она чуточку оттаивает от прикосновения, когда моя рука ложится на её бедро. Рейвен говорит, что не хочет меня, но её тело выдаёт истину, даже когда с губ не срывается ничего кроме лжи.
От резкого поворота головы в мою сторону, хвостик взметается вокруг головы и ударяет её по щеке. Она выдувает воздух, пытаясь сдуть пряди, прилипшие к её блеску на губах. Придвинувшись к ней ещё ближе, я использую другую руку и нежно убираю с её лица волосы, прежде чем вернуть ладонь на стойку.
Глаза Рейвен мгновенно смягчаются, когда мои пальцы слегка задевают её щеку. Между нами по-прежнему ощущается магнитное притяжение, мощное как никогда, невзирая на её попытки бороться с собой. Оно слишком сильное, чтобы его не замечать.
– Будь у тебя мозги, ты бы не стал меня испытывать, Линк. Потому что в данный момент я вполне могу так поступить, если ты и дальше продолжишь всячески выводить меня из себя.
Прежде чем я успеваю ответить, вмешивается бармен:
– Чем могу помочь?
Рейвен говорит первой:
– Мне шот текилы, пожалуйста.
Текила...
Вдруг я начинаю напевать: «От текилы с неё спадает одежда». Давайте надеяться, что и в её случае это окажется правдой. Если шансы в мою пользу и мне повезёт сегодня, я получу, что хочу: обнажённую Рейвен в моей постели.
– Шот текилы для прекрасной леди, – он переводит своё внимание от Рейвен на меня, когда я называю свою выпивку:
– Один Джагер Бомб, пожалуйста. Сделай с Ред Буллом.
– Сию минуту, – отзывается он, дважды постучав по стойке перед тем, как заняться нашими напитками.
Рейвен поворачивается ко мне лицом и берёт меня за плечо.
– Ты же не серьёзно. Ты и так выпил столько, что этого было бы достаточно, чтобы опьяняло десятеро мужчин, а теперь ещё и долбаный Джагер Бомб! Когда застрянешь в кровати с самым ужасным в мире похмельем и пропустишь рейс до Сан-Франциско в понедельник, не говори, что я тебя не предупреждала.
Я чуть сжимаю её бедро и наклоняюсь ближе.
– Тебе нужно расслабиться. Могу представить, как ты сидишь в Лонг-Бич, зарывшись в учебники, и проводишь всё свободное время, размышляя о сборе образцов воды. Ты должна пожить, Злючка... и сегодня я тебе с этим помогу.
– Пожить? Я достаточно пожила с тобой во время весенних каникул, и посмотри к чему это меня привело, – бормочет она себе под нос, когда её рюмка с долькой лайма и солонкой приземляются перед ней. Она оставляет руки лежать на столе рядом с шотом, дожидаясь, когда я получу свой, прежде чем взяться за него.
Она следит за тем, как бармен толкает ко мне Ред Булл и затем наполняет рюмку, нависающую над стаканом.
– К нам сегодня пожаловал Подрывник Джагер! – кричит он посетителям бара, опуская шот в стакан.
Я слышу голоса вокруг, скандирующие:
– Пей, пей, пей!
Рассмеявшись, оглядываю всех, кто смотрит на меня, и поднимаю стакан. Делаю глубокий вдох и потом подношу его ко рту, выпивая до самой последней капли в рекордное время.
Тут же чувствую тепло, скользнувшее вниз по горлу, которое согревает грудь и живот. Фишка Джагер Бомб в том, что он ударяет по вам быстро и сильно. В отличие от многого другого алкоголя, из-за которого вы чувствуете себя подавленным и утопаете в жалости к себе, когда напиваетесь, этот напиток приносит вам счастье. Как будто миллион эндорфинов вторглись в ваш разум, отчего вы становитесь чересчур радостным и кайфуете от жизни. По крайней, на меня он так и действует.
Замечаю, как Рейвен подносит руку ко рту. Она неторопливо, соблазнительно скользит языком по ней, порождая пульсацию в моём члене, а во рту – сухость от нужды попробовать каждый дюйм её аппетитного тела.
Подхватив солонку, она вытряхивает её себе на руку и затем неспешно поднимает её ко рту, слизывая соль, прежде чем взять рюмку и опустошить шот. Я хватаю дольку лайма, зажимаю её между зубами и улыбаюсь, поигрывая бровями и не отводя от неё взгляда.
Она качает головой со слабой улыбкой, сложившейся на губах. Стукнув рюмкой, подаётся вперёд, приближает ко мне рот и впивается зубами в лайм, отнимая его у меня и посасывая.
– Блядь... Злючка, – едва слышно произношу я, когда она сжимает лайм, убирая изо рта, и опускает его в пустую рюмку.
Я выкапываю бумажник из заднего кармана и вытаскиваю из него двадцатку, шлёпая ей по стойке бара. Спустившись со стула, заглядываю в её глаза.
– Я ухожу из этого бара. И даю тебе возможность пойти со мной. Или же, как только я уйду, ты можешь вернуться к себе на виллу. Что выберешь, Злючка? Ты готова пожить полной жизнью, пусть и всего на несколько часов? Или будешь играть без риска?
От неё ответа не следует. Вместо этого, она смотрит на меня, удивленно моргая, а я тем временем вижу, как вращаются в её голове колёсики. Она обдумывает варианты, как всегда, снова и снова анализируя каждую деталь.
– Это не сложное решение. Перестань думать, действуй. – Я отнимаю от неё руку и начинаю отступать, двигаясь прямиком к выходу. Схватившись за дверную ручку, я поворачиваю её и выныриваю в ночной воздух. Он тёплый и приветствует меня ароматом всё непрекращающегося дождя, который теперь замедлился до лёгкой измороси. Напоминая крошечные пальцы, щекочущие мою горящую жаром кожу. Я закатываю рукава и запускаю пальцы во влажные волосы.
Отказавшись от надежды, что Рейвен выйдет за дверь и будет со мной, я опускаю руки по швам, запихивая их в карманы. Уже было собираюсь отправиться на виллу, когда слышу звук вновь открывшейся двери бара, а за ним голос Рейвен, зовущий меня.
– Линк, подожди!
Из меня вырывается воздух, когда я опускаю плечи со вздохом облегчения. У нас всего несколько часов, но я собираюсь выжать из них всё, что возможно.
Чувствую, как её руки оказываются на моей спине, а щека прижимается к рубашке.
– Может, ты и запретный... но, чёрт меня подери, если я не хочу пожить с тобой дико и без ограничений, даже если только одну ночь. Давай просто надеяться, что она не укусит меня потом за зад, – произносит она весело.
Повернувшись к ней лицом, я беру её руки в свои, ослепляя Рейвен своей сердце останавливающей, трусики срывающей усмешкой, и говорю:
– Поверь мне, Злючка, единственным, кто укусит тебя за зад, буду я, – поднеся её руки ко рту, я нежно задеваю зубами костяшки пальцев, отчего её руки трясутся в моих ладонях, а глаза расширяются под фонарями, освещающими бар. – Мы оба знаем, что не можем быть вместе. Но ещё я знаю, что не в силах игнорировать своё желание быть с тобой. Только об этом и думаю. Со мной всё было нормально последние несколько месяцев, потому что тебя не было. Но с твоего возвращения, всё, что я чувствовал до твоего отъезда, умножилось в миллионы раз. Если ты хоть на мгновение попытаешься солгать мне и ответишь, будто не чувствуешь того же, скажу тебе сразу – я знаю, что ты это чувствуешь.
Её глаза становятся ещё шире, когда мои слова поражают Рейвен, вынуждая её ноги слегка затрястись. Я отпускаю руки и обнимаю её за талию, прочно ставя на ноги.
– Ты и так нахальный, но Боже, только что твой уровень высокомерия повысился на миллион. Откуда такая уверенность в моих чувствах? Ты вроде не был экстрасенсом.
Ох уж этот, чёрт возьми, дерзкий ротик. Едва заметная улыбка растягивает моё лицо, а с уст срывается низкий хриплый смешок.
– Я знаю, потому что ты сама мне сказала. Ты не помнишь, но в ту ночь, когда ты уснула на диване, я отнёс тебя в постель, уложил, и, накрыв одеялом, наклонился поцеловать на ночь – в лоб, разумеется, я бы ни за что не поцеловал тебя в губы, пока ты без сознания. Мне бы хотелось чувствовать, как твои идеальные губы отвечают взаимностью, – говорю я, поднимая руку к её подбородку и неспешно поглаживая большим пальцем нижнюю губу, прослеживая от уголка к уголку. – И когда я уже собрался уходить, ты схватила меня за руку и сказала: «почему любить так больно?»
Тихий судорожный вздох соскальзывает с её губ, глаза поспешно впиваются в землю у наших ног.
– Поверить не могу, что так сказала. Линк... Не знаю, что ответить, – признаётся она, неторопливо качая головой и осторожно возвращая ко мне свои великолепные изумрудные глаза.
– Тебе и не нужно. Я рассказал тебе об этом только потому, что хотел, чтобы ты знала – кажется, я тоже в тебя влюбляюсь. Жутко не вовремя, и я понимаю, мы дальше сегодняшней ночи зайти не можем... но я хочу насладиться ещё одной ночью с тобой, прежде чем каждый из нас вернётся обратно проживать свою жизнь. Ещё одна ночь для безрассудства и реальной, настоящей жизни, Злючка... ведь как только я отпущу тебя завтра утром, часть меня уйдёт вместе с тобой. Ты завладела моим сердцем, Рейвен. Каждой его частичкой.
Её глаза стекленеют, заволакиваемые слезами. Последнее, чего я хочу – это чтобы она плакала. Вот наш один единственный шанс быть друг с другом. Мне хочется насладиться каждым мгновением, не позволяя нам ни на мгновение остановиться перед неизбежным.
Вот и всё. Нам остаётся только ухватиться за этот момент и держаться за него обеими руками, лелея те несколько часов, которые мы можем быть вместе.
Потребность ощутить её губы на своих и тело подо мной почти невыносимо. Но не здесь. Тут слишком людно. Хотя и к себе мне пока возвращаться не хочется. Я сказал её, что мы проживём эту ночь на полную катушку, так и поступим.
– Ты тоже мной завладел, Линк. Понятия не имею, как это случилось. В независимости от моих упорных попыток сопротивляться, ты как-то всё равно украл моё сердце той ночь, и всем надеждам и молитвам не по силам исправить уже сделанное. Жизнь такая остойная. – Она опускает подбородок у груди, судорожно выдыхая. – Продолжаю думать: что если бы мы обрели друг друга до того, как у наших родителей появилась возможность встретиться? Но жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать её на «что если», так что, как ты и сказал, у нас есть только сегодня.
