Текст книги "Истинное восприятие. Путь дхармического искусства"

Автор книги: Чогъям Трунгпа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Восприятие

Существует такая вещь, как безусловное выражение, которое не возникает ни из тебя, ни из чего-либо ещё. Оно проявляется неизвестно откуда, как грибы в лесу, как град, как грозовой ливень.

Обсудив принцип неба, земли и человека в связи с процессом восприятия в создании художественной работы, мы можем обсудить, что происходит в человеке, который свидетельствует творческий процесс и произведение искусства. Сначала мы обсудили восприятие, а сейчас мы поговорим о воспринимающем, в такой последовательности. Под воспринимающим мы понимаем кого-то, кто свидетельствует искусство – или, в сущности, свидетельствует что угодно. Как мы вчера говорили, процесс восприятия связан с твоим состоянием ума, с общим художественным окружением и со сформированной концепцией искусства.

В обычном недхармическом мире люди судят о художественной работе по известности художника и объявленной цене. Положим, Пикассо сделал маленькую чёрточку в углу бумажки и подписался под ней – эта бумажка будет продана за большие деньги. Как художники, вы будете думать, что это верный подход, но остаётся совершенно непонятным, почему, когда ту же чёрточку может сделать любой другой человек, ты всё равно считаешь её великим произведением искусства, так как оно продаётся за миллионы долларов. Такого рода легковерность широко распространена, особенно здесь, в Америке.

Мы также связаны научным подходом, изобилующим фактами и цифрами. Если ты преподаёшь искусство в колледже, за стройную систему фактов и цифр тебя могут ценить больше, чем за художественный дар, превосходящий невротический уровень. Это всё равно, что требовать от теологов знания того, сколько именно часов провёл в молитвах Иисус Христос за всю свою жизнь. Если они дадут такую статистику, мы считаем их великими учителями теологии. Та же самая проблема есть и в иных художественных дисциплинах. Икебана, или японское искусство цветочной композиции, сейчас научно измеряется с целью определить, под каким углом лучше располагать ветви. Тот, кто помещает ветки в специальную фиксирующую щётку, или кэндзан, под правильным углом, считается наилучшим в деле цветочной композиции. Всё компьютеризовано. В стрельбе из лука для максимальной точности попадания ты используешь специальный прицел на своём луке, как если бы у тебя в руках была винтовка, а не лук со стрелой.

Мы упускаем невероятное количество спонтанности, излишне полагаясь на расчёты и научное мастерство, компьютеризованное знание. Конечно, всему этому тоже есть место: силу и точность художественной работы можно научно измерить. Но с точки зрения практикующего этот подход может всё настолько разбавить, что человек в итоге окажется просто ненужным. Величайшие произведения искусства могут создавать роботы, так как их легче запрограммировать, чем людей, которые обладают собственной индивидуальностью и не всегда поддаются влиянию извне. Произведение искусства должно быть и спонтанным, и точным. Благодаря своей спонтанности ты можешь быть точным. Излишне научный подход, сначала требующий точности, а затем уже некой запрограммированной спонтанности, сомнителен. Он может привести к уничтожению искусства.

Чтобы понять воспринимающего, или свидетеля искусства, важно обсудить восприятие вообще, наше восприятие, основанное на принципах видения и смотрения. С нетеистической точки зрения Буддадхармы мы вполне уверенно можем сказать, что сначала мы смотрим, а затем видим. Создаём мы произведение искусства или свидетельствуем его – сначала мы смотрим, а затем видим.

С теистической точки зрения можно сказать, что сначала мы видим, а затем смотрим, что само по себе интересная перестановка – или запоздалая

реакция. Проблема с этим подходом в том, что когда мы видим, мы также стараемся и смотреть, и мы понятия не имеем, на что же это мы пытаемся смотреть. Если мы будем смотреть всюду, мы, может, и найдём хороший ответ – но гораздо вероятнее, что мы не получим вообще никакого ответа. Мы запутались, потому что сначала мы что-то увидели, а затем попытались посмотреть на это, что похоже на попытки поймать рыбу голыми руками. Это очень скользкая ситуация – попытки ухватить мир явлений таким образом. Мир явлений вовсе не такой податливый. Каждый раз, когда мы пытаемся его ухватить, мы его упускаем, а иногда и вовсе промахиваемся. Мы можем браться за него совершенно не с той стороны. Это очень смешно, но в то же время довольно грустно.

Идея смотреть на всё как есть – это очень важная концепция. Это нельзя даже назвать концепцией, это переживание. Смотри! Почему мы вообще смотрим? Или мы можем сказать: слушай! Но почему мы вообще слушаем? Почему мы чувствуем? Почему ощущаем вкус? Один – и единственный – ответ в том, что в нас заложена такая вещь, как любознательность. Любознательность – это семенной слог художника. Художник интересуется видом, звуком, ощущениями и осязаемыми объектами. Нам интересно и мы любознательны, очень любознательны, и готовы исследовать реальность всеми возможными способами. Мы замечаем пурпурный, синий, красный, белый, жёлтый, фиолетовый. Когда мы их видим, нам очень интересно. Неизвестно почему, но пурпурный хорошо выглядит и хорошо звучит, и красный звучит и выглядит хорошо. И мы так же открываем различные оттенки каждого цвета. Мы замечаем цвета, когда их слышим, когда ощущаем. Такое безмерное любопытство – ключевой момент в том, как мы смотрим на вещи, потому что любознательность обеспечивает связь с ними.

У нас, людей, есть тело конкретного типа. У нас есть определённые органы чувств, такие как глаза, нос, уши, рот и язык, которые позволяют нам переживать различные типы чувственных восприятий. А наши умы, в сущности, могут устанавливать полную и совершенную связь с миром посредством любого из этих органов чувств. Но есть проблема сонастройки тела и ума в пределах какой-то конкретной области, связанной с творческой деятельностью человека. Например, человек может быть великолепным художником, но плохим писателем, или хорошим музыкантом, но скверным скульптором. Не стоит думать, что мы наказаны или что у нас нет возможности исправить или улучшить эту ситуацию. Вместо этого, тренируясь в медитации и упражняясь в понимании искусства как фундаментальной и основной дисциплины, мы можем научиться полностью сонастраивать наши тело и ум. Затем, в идеале, мы можем овладеть любой творческой дисциплиной. У нашего тела и ума есть сотни тысяч изъянов, но не надо считать их наказанием или первородным грехом. Вместо этого их можно исправить, а наше тело и ум – правильным образом сонастроить. Для этого сначала надо научиться, как смотреть, как слушать, как чувствовать. Научившись смотреть, мы научимся слышать; научившись чувствовать, мы научимся переживать.

Для начала нам необходимо понять общую проекцию первого восприятия, когда ты смотришь на что-то впервые. Ты вынужден смотреть по причине собственной любознательности, и из-за своей любознательности ты начинаешь видеть вещи. Смотреть – это праджня, интеллект; видение – это мудрость [джняна]. После этого ты находишь свой принцип неба. Небо – это однозначное открытие продукта того, на что ты смотришь, что ты видишь. Этот анализ очень техничен; он описан в учениях абхидхармы в буддийской философии. Когда объекты чувств, чувственные восприятия и органы чувств встречаются и начинают сонастраиваться, ты позволяешь себе пойти чуть дальше; ты открываешься. Это как отверстие объектива фотоаппарата: твоя линза в этот момент открыта. Затем ты видишь вещи, и они отражаются в твоём состоянии ума. После этого ты решаешь, что увиденное тобой либо желанное, либо нежелательное, – и затем принимаешь дальнейшие решения. Это, похоже, основная идея того, как воспринимающий смотрит на произведение искусства.

К этому процессу восприятия можно применить принцип неба, земли и человека. Посмотрев, ты сначала видишь большую вещь. Это не значит, что ты видишь цельный, монолитный объект или слышишь цельный звук: ты можешь увидеть крохотную блоху или гигантскую гору – с такой перспективы это одно и то же. Это просто восприятие того, закладывающее основу. Это принцип неба. В обсуждении создания произведения искусства первая мысль была вторым принципом, землёй. Но с точки зрения того, кто воспринимает искусство, первая мысль – это небо. Эта большая вещь, это начальное восприятие прорывается через твою подсознательную болтовню. Иногда оно отвратительно, иногда приятно, но, как бы то ни было, присутствует большая вещь – то, которая и является небом. В традиции икебаны небо – это первая ветвь, которую ты помещаешь в кэндзан, главная ветвь. Это может быть прорыв, ну или не совсем.

После этого следует земля, то есть подтверждение этой большой вещи. Земля как бы узаконивает принцип неба, в том смысле, что именно первоначальное восприятие позволяет тебе совершить эту вторую вещь. Так как это второе действие соответствует твоему первому восприятию, следовательно, твоё начальное восприятие становится законным и дополняющим его.

Организовав союз неба и земли, ты чувствуешь себя свободно и спокойно. Поэтому ты как третью ситуацию добавляешь принцип человека, что вызывает в тебе чувство «Фух! Ух ты, я это сделал!». Ты можешь посылать вовне небольшие сигналы или маленькие частички весёлой информации, что делает всю ситуацию простой и прямой – и к тому же оживляет её, украшает. Все эти крохотные прикосновения суть выражения любознательности, а также выражения того, что поскольку ты смотрел и слушал, ты увидел и услышал.

Мы стараемся работать с этим общим принципом неба, земли и человека. Необходимо много времени, чтобы научиться не пороть горячку. Обычно мы очень нетерпеливы. У нас сильнейшая тенденция искать быстрого откровения или доказательства того, что мы сделали хорошее дело, что мы что-то открыли, мы это сделали, оно сработало, это можно хорошо продать и так далее. Но ни один из этих нетерпеливых подходов не свидетельствует о каком-либо понимании смотрения и видения.

Общий подход неба, земли и человека состоит в том, что всё надо делать масштабно – нравится тебе это или нет, с тщательнейшей подготовкой. В идеале необходимо переживать изначальную основу, в которой ситуации чистые, рабочие, податливые, в которой уже есть все инструменты. Не надо пытаться прикрывать это непредвиденными случаями: не беги в ближайший магазин за лейкопластырем, скотчем или аспирином.

Для общей творческой работы или дисциплины искусства, как в случае восприятия его учениками, так и в случае поведения самих художников, необходимо достойное окружение. Подготовка окружающей обстановки очень важна. Чтобы ездить верхом, необходимо хорошее седло и хороший конь, если ты можешь себе позволить его купить. Чтобы писать на холсте, тебе нужна хорошая кисть, хорошие краски и хорошая студия. Попытки игнорировать это неудобство, работать в своей мышиной норе или в подвале, может, и срабатывали для людей в средние века, но в двадцатом веке это уже не работает. Если ты будешь придерживаться такого подхода, тебя могут считать ветераном, старой гвардией, потому что ты готов пережить грязь ради создания выдающегося произведения искусства, но, к сожалению, мало кто из художников в таких условиях показывает хорошие результаты. Вместо этого многие из них развивают огромный пессимизм и неприязнь по отношению к обществу. Их неприязнь начинается с арендодателей, ведь им приходится работать над своими великолепными произведениями искусства в холодных сырых подвалах по много часов. Затем они жалуются на своих друзей, которые никогда не переживали того, через что им довелось пройти. Затем они начинают выражать недовольство своим миром вообще и своим учителем. Так они накапливают в уме всевозможный мусор и неприязнь.

В творчестве абсолютно необходимо некоторое пространство для самоуважения. Более того, инструменты, которые мы используем в создании произведения искусства, надо рассматривать как священные. Если бы нас тотально притесняли, если бы нас преследовали до такой степени, что нельзя было бы даже показать кому-либо свою работу мы могли бы работать в подземелье – но мы пока ещё с этим не сталкиваемся. Мы можем позволить себе стоять во весь рост и получать удовольствие от того, что делаем. Мы можем уважать свою работу и ценить священность всего этого процесса.

Обсуждая принцип неба, земли и человека, мы рассматриваем, как структура восприятия соотносится с полями ощущений. Мы говорим в терминах изначального состояния ума, в котором мы уже развили понятия себя и нашего общения с другими. Когда другие работают с нами, а мы работаем с ними, есть общее чувство взаимной игры, а также некое чувство глубинного существования. Откуда появляются такие ситуации? Они появляются благодаря нашей практике медитации. Мы больше не считаем своё творчество хитрым фокусом или подтверждением чего-либо, это просто выражение – даже не самовыражение, а просто выражение. Мы с уверенностью можем сказать, что существует такая вещь, как безусловное выражение, которое не возникает ни из тебя, ни из чего-либо ещё. Оно проявляется неизвестно откуда, как грибы в лесу, как град, как грозовой ливень.

Глубинное чувство радости и спонтанности в человеке, полностью открывшемся самому себе и жизни, может дарить чудесные радуги, ливни и порывы ветра. Вовсе не обязательно быть привязанным к засаленному миру добропорядочных художников, исполненных благих намерений, имеющих серьёзный вид и перегруженный информацией мозг. Основная идея дхармического искусства – это чувство умиротворённости и освежающей прохлады отсутствия невроза. Без освежающей прохлады ты даже не сможешь взять кисть, чтобы нарисовать что-то на холсте. Тебе покажется, что она весит десять тысяч тонн. Ты будешь придавлен унынием, ленью и неврозом. С другой стороны, нельзя позволять себе так называемые «поэтические вольности», делая всё наобум, как заблагорассудится. Это сродни надеждам на то, что брошенный ночью камень попадёт в голову врагу.

Мандала четырёх карм

Вся иконография тибетского буддизма основывается именно на этом принципе мандалы. Он работает, работал и будет работать.

Принцип неба, земли и человека можно проиллюстрировать с помощью серии диаграмм.

Система неба, земли и человека может существовать на основе двух ситуаций. Первая – то, что внутренне присущая природа неба, земли и человека существует в нас как изначальный дар. Эта внутренняя природа, с которой мы будем работать, связана с определённой фигурой, с кругом. Изначальная, присущая всем нам природа нашего бытия и восприятия – это круг.

Схема 1

Затем есть чувство первой точки, которая расширяется в виде линии, исходящей из этой точки. Первая точка – это лучшая точка! Основная идея в том, что пустое пространство здесь – это небо, а первая точка – земля. С другой стороны, мы можем также говорить обо всей ситуации – о первой точке, заключённой в круг – как о принципе неба.

Умиротворение 1

Как видите, в этой концепции первой точки у нас есть базовый круг. Круг – это идея изначально присущей природы принципа неба, земли и человека. Внешний круг означает ум, а внутренний – энергию. Поэтому периметр – это мысль, а внутренний круг – определённый тип энергии.

Согласно традиции ваджраяны, существует четыре базовых типа энергии, которые называются четырьмя кармами, или действиями. Круглая форма внутреннего круга символизирует мягкость и врождённое добро. Это первая карма, то есть принцип мира, или умиротворения. Врождённое добро обладает мягкостью и лишено невроза. Эти вещи можно пережить на опыте.

Умиротворение 2

Умиротворение 3

Представим, что на данную основу мы поместили принцип неба, земли и человека. Размещение неба, земли и человека дополняет эти круги, в частности внутренний круг. Есть чувство отсутствия невроза и чувство мягкости. Но если в нас происходит что-то ещё, то это уже сбивает с толку. Мягкости нет, потому что происходит слишком много событий.

Обогащение 1

Обогащение 2

Мы снова видим круг по периметру, который представляет собой проявленный ум, психическое состояние бытия, но в данном случае у нас внутри есть квадрат, и это – поле энергии второй кармы, принцип обогащения.

Если мы повернём его, это окажет совершенно иной эффект. Мы начинаем понимать, что здесь слишком много острых углов. Но если оставить его в изначальном виде, он даёт чувство бытия, гармонии, хорошо согласованную ситуацию. Обогащение – это энергия, которая присуща нашему состоянию ума. Это идея достоинства, или, по-тибетски, зиджи.

Обогащение 3

С такой ситуацией обогащения у нас могут бок-о-бок присутствовать идеальные небо и земля, которые дополняют «квадратность» обогащения, его «землистость». И мы можем даже добавить сюда небольшого человека; чувство достоинства всё равно есть.

Обогащение 4

Обогащение 5

Если мы хотим усилить акцент, мы можем изменить его вот так [как в Обогащении 4]. Или можем увеличить принцип человека [как в Обогащении 5]. Отлично! В этом присутствует достоинство.

Теперь у нас есть более-менее полукруглая фигура, и это идея третьей кармы, привлечения. В нашей внутренней природе привлечение – это изначальное богатство. Это также идея отпускания, смелости отпустить [см. Привлечение 1].

Привлечение 1

Привлечение 2

Привлечение 3

С этим согласуется принцип неба, земли и человека. Это идея того, что когда есть чувство богатства и отсутствия нищеты, мы можем отпускать, отдавать, быть щедрыми. Это источник принципа привлечения [см. Привлечение 2].

С другой стороны, если мы соберём всё и прыгнем в пропасть, то это будет жадность, цепкая хватка за завязочки кошелька и нежелание ничего отдать. Мы готовы спрыгнуть со скалы, лишь бы не отдать никому ни гроша [см. Привлечение 3].

Уничтожение 1

Уничтожение 2

Четвёртая карма тяжёлая – уничтожение. Её изначальная, внутренне присущая природа бесстрашна. Этому сопутствует понятие баланса, потому что если бесстрашия слишком мало, ты будешь трусом, а если бесстрашия слишком много,

то всё становится чересчур интеллектуальным. Поэтому здесь у нас основная точка баланса [см. Уничтожение 1]. Мы можем поместить небо, землю и человека прямо в центр. Если сделать так, то в этом будет много юмора и бесстрашия [см. Уничтожение 2].

Это было краткое представление четырёх карм; сейчас мы можем обсудить их проявление. Это касается того, как мы на деле работаем с этими четырьмя принципами. Идея полного проявления карм представлена размещением характерной формы каждой из них на квадратном фоне.

Квадрат символизирует проявление. В традиционной схеме мандалы, в архитектуре мандалы квадрат символизирует внутренний двор. Это также принцип земли. Ранее мы обсуждали круг в качестве неба, или принципа «первой мысли». Сейчас мы добавим к нему принцип земли. Внутренние рисунки связаны с принципом человека. Так что у нас есть небо, земля и человек.

Умиротворение

Круг в квадрате связан с первой кармой, умиротворением. Он символизирует охлаждение невроза. По традиции, для взаимодействия с принципом охлаждения нам необходимо зайти с востока, который в данном случае у нас внизу [см. линию внизу круга. В тибетских мандалах восток внизу, запад наверху, север справа, а юг – слева]. Заходя с востока, мы развиваем чувство мира и прохлады. Посередине, чуть-чуть в стороне от центра, у нас ситуация прохлады, которая остужает скуку и жару невроза [видьядхара рисует символ синим]. Она чистая, синяя, прохладная. Итак, изначальное проявление умиротворения – это мягкость и свобода от невроза. Оно чистое и прохладное.

Обогащение

В той же самой квадратной форме, на такой же стене, символизирующей проявление, мы можем разместить и принцип обогащения, что, по сути, есть отсутствие высокомерия и агрессии. Обычно в эту мандалу мы заходим с юга [см. линию слева].

Заходя с юга, мы начинаем устанавливать связь с богатством. Мы считаем квадрат уже не стеной, а нашим завоеванием всех территорий, где возможно высокомерие. Надменность преодолена, она прозрачная. Чтобы было яснее, я поставлю в рисунок маленькую красную точку; чисто жёлтый будет смотреться бледновато, хотя жёлтый цвет и уместен для обозначения отсутствия надменности.

Привлечение

Основной принцип привлечения – это преодоление нищеты. Мы подходим к нему с запада [см. линию наверху схемы]. Возможно, это слишком таинственно, но вот здесь у нас небо, земля и человек [видьядхара на схеме рисует символы красным]. Это свобода от нищеты. Очень трудно сказать, почему всё это работает, но если правильно посмотреть, если у вас есть некое чувство визуальной перспективы, то оно обретает смысл.

Итак, дамы и господа, всё зависит от вас, и это очень традиционно.

[Видьядхара рисует символы зелёным.] В проявлении четвёртой кармы, уничтожения, мы заходим в данное поле энергии с севера [см. линию справа]. Задний план у нас немного не такой, как надо, потому что линия должна бы зайти дальше, но это даст вам некоторое представление о принципе этой кармы, то есть об уничтожении лени.

Если мы сложим весь второй набор схем вместе, всё это начнёт немного проясняться. Восток символизирует пробуждённость; юг означает расширение; запад представляет страсть или привлечение; север означает действие. Таков основной принцип мандалы.

Уничтожение

Мандала 1

[Видьядхара помещает первую точку с кругом поверх предыдущих четырёх слайдов.] В довершение всего мы можем добавить две линии, которые представляют психологическое состояние бытия; это то, насколько глубоко мы можем погрузиться внутрь. Мы движемся к центру и затем, став практикующим, проходим через это всё. [Видьядхара чертит линию через всю схему.] Это простая визуальная схема всего пути, начиная с хинаяны через махаяну и в ваджраяну.

Прежде всего ученики входят с востока, потому что хотят облегчить свои страдания, хотят умиротворения. Они входят с юга, так как им, вступив на путь, хотелось бы иметь и некое чувство богатства. Они входят с запада, потому что им хотелось бы установить отношения с членами их общины, сангхой. Они входят с севера, так как они хотят также побудить или активировать свою работу с сангхой. Поэтому в принципе мандалы, кроме художественной композиции, есть ещё и социальная структура. Мы можем по-настоящему опираться на этот принцип мандалы – в цветочной композиции, верховой езде, мытье посуды и всём остальном.

На заключительной схеме всё это сложено вместе. Выглядит довольно запутанно посередине, но смысл в этом есть, потому что у нас есть принципы и [показывает начальную точку и круг] есть психологическое состояние бытия – почему мы вообще хотим стать здравомыслящими. Может, выглядит оно запутанным, но смысл в этом есть. Вся иконография тибетского буддизма основывается именно на этом принципе мандалы. Он работает, работал и будет работать. То, что с ним можно работать, вполне очевидно.

Мандала 2

Всегда будет свободное место, чтобы найти в нём свою точку [принцип неба]. А затем от этой точки можно разворачиваться дальше, и это будет принципом земли и человека. Не паникуйте. Можно сделать это таким образом.

Этот разговор не такой уж абстрактный, как может показаться; он в большей степени визуальный. При изучении основных принципов стоит обращаться к этим схемам и цветам. Они могут показаться непонятными, но если смотреть на них, разрабатывать собственные схемы и играть с ними, то вы можете обнаружить точку отсчёта, и тогда всё это обретает смысл.