Текст книги "Доржи, сын Банзара"
Автор книги: Чимит Цыдендамбаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Глава 23. Обстоятельства
Орс подбежал к Дэлиосу, который сполз с лежанки на сухую промёрзлую землю, скрючился от боли в груди и, открыв глаза, прохрипел ему:
– Селия... ей плохо...
***
Начинало светать. Я вышла из купальни уже успокоившаяся и со взвешенным решением – покинуть как можно скорее эту деревушку. По картам (спасибо моей памяти) помнила в каких сторонах находятся города и следующие деревни. Из этого поселения ведёт пять дорог. Одну из них я и выбрала. Проверила кольцо – пространственный карман. Полезная штука, хоть и маленький объём. Будет ещё время приобрести побольше. Сложила в него очень утрамбовано плед, смену белья и еще одну пару брюк, пару рубашек. Захватила рюкзачок, который тут уже купил мне Даго. Хотела сначала гордо оставить, но подумала, нечего играть гордостью, поздновато как-то, надо воспользоваться случаем. В рюкзак по пути со второго этажа на кухне, пока сонный дом еще не проснулся, набила сухарей, вяленого мяса, сушеных фруктов и пару фляжек воды. По пути залезла на забор одного из крайних домов и нарвала себе сочных спелых плодов. Быстром шагом удаляясь от деревушки, а на душе было гадко, не хотелось так прощаться со всеми, но... Я думала о том, что им – то это совершенно не нужно. Где-то через час после рассвета стал урчать желудок. Присела у дороги в кустах перекусить. В лес заходить побоялась, мало ли какие тут монстры обитают. Империя-то демонов, тьма здесь повсюду. Магия даже ощущается в воздухе.
Вспомнила случай, как в одной из лавок два дня назад Даго пытался купить зелья. Бабка-травница тогда хорошо торговалась с ним, в итоге отказав. Но потом...
Два дня назад.
Договорившись, наконец, о цене, Даго протянул мешочек с монетами. Бабка сунула туда свой морщинистый нос, поморщилась и недовольно спросила:
– Это что за мусор? Нет, как побрякушки, я конечно могу принять, – и подтянула к себе мешочек по деревянному прилавку. – но оплатить всё равно придётся. Протянула было руку забрать оплату, но Даго отодвинул монеты от неё и прикрыл рукой.
– Это чистое золото, я его тогда себе оставлю, если это для вас не оплата.
– Тогда прошу на выход, господа! У меня еще дел полно, некогда с чужаками пустые беседы вести. – травница демонстративно отвернулась.
Даго весь красный от негодования стоял, растерявшись. В первый раз увидела его таким. Сначала травница заламывала цены в три, а то и в четыре раза, а теперь и вовсе отказывает.
– Я могу как-то отработать ваши зелья? Могу помочь тут в лавке или по дому? – подала я робко голос, видя какой оборот приобретает разговор. Зелья и травы Даго нужны. Он в ответ на мои вопросы сжал губы, недовольно щурясь, пытаясь понять, с чего я вдруг решилась на такое.
Бабка довольно улыбнулась и посмотрела с превосходством на Даго.
–Можешь, милая. Что ты умеешь? – елейно произнесла она и развернулась, приглашая меня жестом в подсобку. Помещение было довольно большим, размером в мою наследную квартирку. Стены, увешанные тяжёлыми полками, забитыми до отказа баночками всех размеров и цветов, дощатый пол – грязный и усыпанный стёклышками, остатками трав, соцветий. Пыль оседала толстым слоем на некоторых полках и по углам комнаты, с потолка повсеместно свисала паутина. Несколько столов с полно неразберихой на столешницах. Бардак, одним словом. Натуральнейший бардак...
– Вот, приберёшься тут, отдам ему то, что просит. – кивнула мне и, не дожидаясь моего ответа, выпроводила Даго.– Вечером за ней приходи.
Он посмотрел на меня, убедившись, что я не против, удалился.
Полдня я выскребала всю грязь в этой подсобке, когда травница дала мне какое-то зелье, сказала от усталости... Но пить что-то из рук незнакомых мне людей, нет уж. Осторожно поставила настойку на стол и продолжила дело. Еще через несколько часов всё было убрано, отмыто, очищено и рассортировано по цвету (никто не говорил в каком порядке складывать эти баночки, я их по цвету красиво расставила на полках).
К вечеру пришел Даго, внимательно осмотрел меня. Да что такое? Зачем меня так разглядывать? Рога вроде не выросли. Бабка тоже по-своему странно стала смотреть на меня. В какой-то момент она прищурилась:
– Почему на тебя не действует моя магия?
Я растерялась, не знала что ответить, а Даго усмехнулся:
– А ты думала своей магией заставила её здесь всё убирать?
Я уставилась на них, переводя удивлённый взгляд с него на нее и обратно. Она обладала магией убеждения и хотела заставить меня остаться работать на неё? Слышала я об этой магии, но я ведь сама решила, меня никто не убеждал. Или это я так думаю, что сама?
– Амулеты,– спокойно сказал он. – Она увешана ими с головы до ног. – указал на меня кивком головы.
Амулеты? Какие еще амулеты? – Хм, не хочешь никому её отдавать? – спросила она и многозначительно посмотрела ему в глаза. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Дракон прервал эту перебранку взглядами и твёрдо произнёс: – Не хочу. Сверкнув глазами, она отвела взгляд. Похоже на него тоже воздействовать не могла. – Идём, ты закончила здесь. – Даговеерин взял меня за руку и мы вышли. Конечно не хочет отдавать, он ещё жаждет узнать что за магия скрыта во мне, какая сила. Во дворе гостиничного дома остановились, Даго сорвал травинку у забора, зажал её зубами, как сигарету, и посмотрел на меня немигающим взглядом. Зрачок сузился, стало неуютно. Не люблю я, блин, такие зрачки. Они меня пугают. И он это знал, и намерено так делал. Гад. Чешуйчатофиолетовый.
Где-то на дороге к городу Дариносу (четвёртая дорога из деревни – самая короткая и открытая).
Позже мы с Даго обсуждали, почему магия бабки на меня не подействовала. К однозначному выводу, конечно же, не пришли. Это, действительно, была магия убеждения и травница активно распылялась ею вокруг меня. Дракон же уверял, что будь я подвластна этой магии, он бы меня там не оставил, во что с трудом верилось. Не даром же они там гляделки устраивали. Но в то же время было неясно, почему магия самого полуэльфа – полудракона меня могла обездвижить при нашей первой встрече. К тому же, Верникс подлечивал меня, а он тоже полудракон – полуэльф, Магия Верна влияла на меня избирательно. Волки не могли никак влиять, хотя я даже не спрашивала, какие у них возможности. Верония еще в первую встречу чуть не соблазнила меня своим даром. Она полудракон-полудемоница.
Я задумчиво водила веточкой по сырой земле. Пока рассуждала – условными обозначениями расчертила схему. Интеллект-карты, как мы называли их с коллегами. И тут, глядя со стороны на картину целиком, до меня дошло.
Драконы!
Все, кто как-то мог использовать магию в отношении меня – наполовину драконы. Оборотни не влияли вообще никак. Верн находился между влияющими на меня и нет. Он наполовину оборотень, наполовину дракон, поэтому он мог только частично... Не мог залезть ко мне в мозги, закрыться от меня пологом тишины, но смог накинуть на меня немоту. Озарение меня воодушевило. Интересно, Даго уже пришёл к таким выводам или ещё нет? Не зная, как я буду это использовать, но само ощущения, что я до чего-то додумалась своим умом в этом мире, радовало.
Собрав свои вещички, замела все свои следы прутиком и выдвинулась в путь.
Утро уже полностью вошло в свои права, по дороге потянулись повозки, через три часа пути неспешным шагом впереди увидела ещё одну деревеньку. Кажется она называлась Орочий карьер. С подъехавшей телеги один седовласый мужчина предложил подвезти до деревни. Я запрыгнула на облучок притормозившего транспорта. Мужичок был очень колоритным. Его седая густая борода тянулась почти до пояса, а на голове была причёска а-ля Эйнштейн, волосы электризовались на воздухе и он буквально был похож на отцветший одуванчик. Янтарные, цвета горящей лавы глаза по-доброму улыбались. Светлая широкая туника, подпоясанная широким поясом, была украшена необычайно красивыми узорами.
– Нравится? Бабка моя вышивальщица еще та. Приедем -познакомишься. Ты же с теми чужаками была, что прибыли шесть дней назад с той стороны?
– Угум. – я наклонила голову ниже, делая вид, что интереснее носа моего ботинка нет ничего в этом мире.
– Я сразу так и решил. Значит нет у тебя никого в Орочьем карьере. – сделал вывод мой попутчик.
Я отвечать не стала, и так понятно, что нет никого. Грустно вздохнув, отвернулась рассматривать белоснежный ковёр цветочного поля, мимо которого медленно проезжала наша телега, запряженная в старую кобылку.
– Что это за цветы?
– А, это белый царис. Растёт только тут, его используют для варки охранных зелий, поэтому сюда все и рвутся закупиться им. У вас там, -он махнул рукой назад – такие везде растут.
Честно вообще не замечала, всё путешествие от столицы до пограничной крепости я провалялась еле живая, не до красот окружающих полей было... Да и поздняя осень, снежинки, помнится, редкие уже падали. Холодно. Может не сезон был. Белоснежные лепестки, казалось, издавали еле заметное слабое свечение. Смотрелось очень эффектно. Белое мерцающее море.
Вскоре мы въехали в деревню, по размерам она не отличалась от той первой. Такие же широкие улицы, персиковые дома с зелеными крышами. Заведено у них тут так что ли? Проехали почти через всё поселение наискосок и остановились у одного добротного высокого рубленного дома. Резные деревянные ворота, украшенные сказочными красивыми птицами сразу привлекли моё внимание. Если Жар-птица и существовала, то она явно из этого мира. Пока я их разглядывала, дед распряг лошадь и стал разбирать тюки с телеги, посмеиваясь над моим восторгом. На высокое крыльцо вышла такая же седая, как и дед, женщина. Хотя глубоких морщин у неё я совсем не заметила. Сходу даже не определишь, сколько ей лет.
– Здравствуйте, -подошла поближе и поздоровалась я.
Она строго оглядела меня, потом на своего мужа, почему то сразу подумалось, что это жена деда. Он ей еле заметно кивнул. Я совсем не придала этому значения. Но если бы знала, во что выльется моя невнимательность...
Глава 24. Новое положение
– Здравствуй. – мелодичным приятным голосом женщина ответила на моё приветствие. – Прошу в дом, Барто сам тут справится.
Она повела меня в дом. Войдя, я восхитилась высокими потолками, что обрамлялись резными птицами, которые словно взлетали со стен, устремляясь к небу; широкими окнами с полупрозрачными шторами, сквозь которые пробивались срезы солнечного света. Мебель была вся добротная, в золотых и светлых оттенках. Мелькнула мысль, что дом принадлежит не этой паре пожилых людей. Странно, что хозяин такого убранства ездит в соседнюю деревню на телеге с мешками и узелками... Снова не придала этому значения. Меня провели в одну из светлых комнат в глубине дома и оставили отдохнуть. Примерно через двадцать минут дверь тихо приоткрылась и внутрь проскользнула девушка. Худенькая, светленькая, в нежно-голубом сарафане и красными лентами в волосах, с бледной синеватой кожей и яркими алыми губами. Странное сочетание. Особенно вкупе с её водянистыми прозрачными глазами и очень тонкими, дистрофичными руками. Земли вроде демонов, а тут такое чудо: полупрозрачная девица с красными губами.
Я ожидала, что на этой стороне от пустоши, будет полно тёмной магии, страшных демонов и дроу (кем меня пугала Веро), но пока никого в деревнях я не встретила.
Вошедшая девушка оглядела меня с ног до головы и нырнула снова за дверь, тут же возвращаясь с подносом. На подносе она принесла тарелку с горячим отваренным овощем, наподобие нашего картофеля, жаренным ароматным мясом и свежей зеленью. Кувшин с морсом она внесла позднее, расположив поднос на столике рядом с кроватью. Кровать представляла собой целое ложе, завешанное прозрачным балдахином. Подушки, а их было штук десять, абсолютно разного цвета из нежнейшего шёлка лежали на этом ложе в хаотичном порядке.
Я поймала себя на мысли, что ищу здесь следы той красивой вышивки деда, что довёз меня. Он утверждал – его жена вышивальщица. И вот я вижу жену, а вышивания-то в доме нет. Нет ничего... Поесть, я так поняла, мне надо в комнате. Пыталась расспросить о хозяевах девицу до того как ушла, но она только молчала в ответ. Не может говорить? Или запретили со мной разговаривать? Кусок в горло не лез, кушать я не стала. Надо найти хозяйку дома. Дёрнула за ручку и... не смогла её открыть. Меня заперли! Меня заперли здесь! Да как я могла довериться?! Снова!
Стучала в двери, колотила кулаками, прижимаясь к ней спиной пинала ногами, никто не реагировал на мои потуги. Подскочила к окну, решётки. В бессилии я опустилась в кресло, которое стояло у столика. Поджала колени к груди и так и просидела пока не наступила ночь. Обида, боль, отчаяние, непонимание за что так со мной накрыли меня с головой. Слёз не было, видимо, выплакала уже все, как-то отстранённо подумала я. Я припомнила эти переглядки деда с женой. Надо было бежать сразу: выскочить за ворота и убегать. Только куда? Гарантии, что меня не скрутили бы через пару метров другие "доброжелатели", нет.
Ночью, дверь отворилась, зашла хозяйка. Недовольным взглядом окинула нетронутый поднос и сморщила нос. Я не шелохнулась с места, наблюдая за ней.
– Пойдём со мной. За тобой приехали.
Кто приехал? Даго? Нет, после всего, наврядли. Да и стали бы меня закрывать, если хотели вернуть "своим" же. Они ведь не знали, почему я ушла от группы. Я не сдвинулась с места, исподлобья уставившись на неё.
– Пойдём. – с нажимом произнесла она. Я так и осталась сидеть.
– Вот же упрямая. – пробурчала себе под нос женщина и громко позвала: – Серикен, зайди!
В дверь протиснулся бугай. Метра под два ростом, с коротким ёжиком на голове, квадратной могучей шеей, от которой вниз бугрилась гора мышц по плечам и телу. Он молча подошёл ко мне, хмуро посмотрел и, схватив как кулёк с морковкой, перекинул через плечо и понёс из комнаты. Я только и успела пискнуть. Повиснув на его плече, я зло посмотрела на женщину, еле поспевающую сзади. Ей на мою злость было, естественно, плевать.
Меня внесли в широкую комнату-гостиную и осторожно спустили на пол. Может от того, что я вела себя спокойно, а может по другой причине, но этот бугай решил не ломать мне конечности, не швырять меня на пол. Ощущая его позади себя, я очутилась на своих коленях, упирающихся в дощатый пол, отвела волосы от лица и обнаружила, что мы здесь не одни. Напротив, удобно расположившись на стуле, расставив широко ноги в высоких кожаных сапогах, сидел мужчина с тёмными волосами до плеч, чёрные глаза его пронзающим презрительным взглядом смотрели на меня, уголки губ, насмешливо ухмыляясь, подёрнулись вверх. Чёрная рубашка, небрежно или наспех застёгнутая не на все пуговицы, открывала вид крепкой загорелой груди, а закатанные рукава до локтей явили мне его руки. Жил бы он в моём мире, эти руки стали бы фетишем многих девушек.
Пока я рассматривала его, он делал то же самое по отношению ко мне.
– Как тебя зовут? И куда ты направлялась?
Я растерялась. Зачем ему знать, куда я шла, я и сама этого не знала. Ну имя-то понятно, чтобы знать с кем разговаривает. В эту минуту в комнату вплыла та бледная красавица с алыми губами. Опять с подносом. Прошла, кривя лицо от моего вида, подала ему бокал и встала рядом с графином.
– Свободна. – спокойным баритоном сказал так, будто хозяин здесь. А ведь так и есть! Видимо, он и есть настоящий владелец этого всего. Дед и та женщина никак не вязались у меня с обликом дома.
– Но... – она посмотрела на Хозяина, переводя взгляд то на графин, то снова на него.
А эта бледная красота уж не для него ли губы свои разукрасила? Я закатила глаза, кое-как встала, пришлось опереться на коленку бугая, отчего он вздрогнул. Похоже не ожидал, что я за него ухвачусь?
Девушке было достаточно взгляда мужчины для того, чтобы потупив глаза, молча удалиться и прикрыть за собой створки дверей.
Он уставился немигающими глазами на меня, а я в этот момент уже поднялась, поправляла одежду и приглаживала волосы.
– Так как тебя звать и куда ты путь держишь? – повторил вопрос, не сводя с меня глаз.
– Алессия и... никуда. Я просто иду вперёд.
Посмотрела на него, придав своему взгляду вид "тебе-то что от меня надо, смерд окаянной?". Откинувшись на спинку стула, он вдруг расхохотался. Громко, раскатисто и оглушительно. Я оглянулась на "своего" бугая, который принёс меня, он стоял аки памятник, не выражая ни одной эмоции. Дурдом какой-то, закрывают в комнате на полдня, куда-то тащат вверх тормашками, а теперь он сидит и хохочет. Нормально, нет?
Хохот стих, черноглазый кивнул бугаю и тот снова закинул меня на плечо.
–Да что-ж такое! Хватит меня таскать, словно мешок морковки! Поставь меня на пол сейчас же! Я сама могу пойти! Са-ма! – заколотила по его спине как по каменной стене. Бугай остановился и, видимо, получив команду хозяина, опустил меня на пол.
– Иди сама, морковка. И без глупостей. – жёстким голосом отправил меня за бугаём. Я подчинилась. А что делать, ноги я от них далеко не унесу. И хорошо, что ничем другим в мешке не назвалась...
Бугай повёл меня во двор, но мои ожидания не оправдались: за ворота мы выходить не стали, а вдоль стены забора по мощенной дорожке через сад вышли к каменным постройкам. Низкие одноэтажные строения с маленькими окошками под самой крышей не понравились мне сразу. Отперев железные двери, Серикен, если я правильно вспомнила, так его звала та женщина, жестом приказал мне войти. Внутри была небольшая прихожая с дверью на противоположной стене. Кивком головы он показал "тебе, дескать, туда". После развернулся и просто ушёл, закрыв дверь и оставив меня в кромешной темноте. Я кинулась к дверям – заперто! Темнота давила и доставляла жуткий дискомфорт. На ощупь продвинулась вперёд, вспоминая, где именно я видела дверь. Ручку нашла почти сразу и повернула её вниз. Дверь отворилась.
– Аллессия!
Ослепнув от яркого света внутреннего помещения, я прищурилась и не сразу сориентировалась. Верония?! Это она? Она!
Привыкнув к свету, осмотрелась – я очутилась в небольшой приятной гостиной, освещенной магическим светом, так как естественного света не хватило бы, который еле проникал в те мелкие окошки-дырочки в стене под потолком. Здесь было несколько диванчиков, кресел, два стола. И здесь же находился весь наш небольшой отряд! Суток не прошло, как я ушла. Ещё утром, удаляясь из деревни быстрым шагом, я надеялась, что больше никогда не увижу их. В полном составе, все сидели и смотрели в мою сторону, прекратив с моим появлением своё бурное обсуждение какого-то вопроса, может и данной ситуации. Только я стояла у двери, вжавшись в неё спиной, и, закрыв глаза, молча отсчитывала от двадцати до нуля. Пыталась загасить надвигающуюся истерику. Успокоиться. Надо успокоиться.
Медленно открыла глаза, все продолжали смотреть на меня. Верония с восторгом и радостью, Даго с чувством облегчения, Зар и волки настороженно, Верникс с неверящим прищуром, а Верн с тем же презрением и неприкрытой злобой.
Никто не решался сказать первым. Лишь Верония, будто очнувшись пытливо спросила:
– Алессия, почему ты ушла? Я места себе не находила! Мы... мы все! Мы искали тебя, а тебя и след простыл!
– Тебя похитили раньше? – огорошил Зар.
– Похитили? Нет... я... сама ушла... – охрипшим голосом ответила им, оставаясь в той же позе у двери, прикрыв снова глаза. Не могу. Не могу смотреть на них. Моя боль возвращается ко мне. Я не хочу.
– Сама? Я ничего не понимаю. – Веро оглянулась на Даго, ища у него поддержки, только он и волки мрачнели с каждой секундой. – Что? – Верония встревожено глянула на них, подскочила и быстро направилась ко мне.
В этот же миг Даго внезапно сорвался с места, резко вытянув свои темные фиолетовые жгуты магии набросился на Верна. Тот принял боевую форму и пытался прикрыться своей магией от ударов этих жгутов. Зар бросился к ним, ругаясь на чём свет стоит, что они тут разрушат всё. Верникс продолжал сидеть в таком спокойствии, будто и не здесь сейчас происходит крушение гостиной. Волки, крикнув Зару держать Верна, кинулись удерживать Даго, а Верония крепко меня обняла и что-то шептала на своём наречии. Мы медленно осели с ней на пол. Когда Зару и волкам удалось урезонить дерущихся, Верникс поднялся с места, накинул на всех щиты, удерживающие передвижение, и голосом, нетерпящим возражений заявил:
– Я её уведу, а вы тут наведите порядок. Поздно махать крыльями, когда грыл хвост сожрал.
Подняв меня на руки, окинул взглядом всех присутствующих, вышел со мной из гостиной. Мы очутились в узком коридоре с такими же световыми огоньками под потолком, освещающими помещение. Толкнув одну из нескольких дверей, внёс меня в комнату и там уже усадил в кресло. Губы предательски задрожали, слёзы потекли градом, закрыв лицо ладонями, я разревелась. Верникс хмуро наблюдал за мной, поднял на руки с кресла и сел вместе со мной на кровать, прижал к груди и, укачивая, словно маленькую девочку, гладил по спине. Когда мои судорожные всхлипы сошли на нет и его одежда в районе груди напоминала наводнение разлившейся Волги, он осторожно за плечи отодвинул меня, чтобы посмотреть в моё заплаканное лицо.
– Тшш... Тебе надо поспать, Лесси.
Глаза упрямо не хотели закрываться, но против магии полуэльфа у меня нет иммунитета. Я провалилась в сон.
***
– Что скажешь? – темноволосый мужчина с чёрными как смоль глазами спросил сидевшего напротив Серикена.
В кристалле, который был расположен в квадратной оправе из темного обсидиана и стоял посередине массивной столешницы между ними, отражалась гостиная, где разыгралась драма между пленниками.
– Делать выводы рано. Но они именно те, кто нам нужен.
– И кто из них нам нужнее? – заинтересовано спросил первый, нажал на кристалл и перед ними возникла картинка: девушки прижимающиеся друг к другу во время бесчинства, утроенного полукровками.
***
– Мы все здесь в одной ловушке! Нас заманили словно слепых котят, устраивая нам мнимый радужный приём! Не смейте сейчас устраивать разборки! – прогремел Зар. – Разберёмся с этим позже. Мне и самому хочется выдрать все усы этому кошаку. – он презрительно посмотрел на связанного магическими путами Верна. Тот сидел набычившись, красными глазами поглядывал на всех.
– Еще скажите, что каждый из вас не думал о том же! Она никто! Слабая человечка увязавшаяся за нами! – он дёрнулся от взгляда Даго. – Никто! Скажите ещё, что никто из вас не имел человеческих шлюх в империи и не выбрасывал их потом за ненадобностью?
– Да как ты смеешь! Она не из них! – выкрикнула, молчавшая до этого, Верония.
– Ну куда уж мне, ты же у нас знаток дома утех! – зло выплюнул ей Верн.
– Заткнись! – Арн сверкнул глазами на связанного. – Хватит! Даго, поставь на него полог. Нам надо обсудить, что делать дальше.
