Текст книги "Заклятие монастырского котла"

Автор книги: Черит Болдри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава двенадцатая

Лорд Роберт тоже оцепенел. Лицо его выражало смесь стыда и отчаяния.

«Что же теперь будет? – лихорадочно соображала Гвинет. – Неужели он и нас теперь посадит под замок?»

Набрав в грудь побольше воздуха она шагнула вперёд:

– Лорд Роберт, мы знаем про котёл.

Лорд Роберт побледнел и схватился рукой за косяк.

– Знаете? Что знаете?

– Мы знаем, что рыбный садок в поварне аббатства – это котёл Брана Благословенного, – заявил Гервард. – И вы забрали Элеонор, чтобы вынудить лорда Ральфа отдать вам котёл.

Лорд Роберт закрыл глаза и глухо застонал.

– Я сделал это ради Эдмунда! Ради спасения сына!

– Это вовсе не спасение!

Гвинет схватила потрясённого лорда за руку.

– Эдмунд – нормальный мальчик, только нездоровый. А если вы окунёте его в котёл, он больше никогда ни с кем не сможет поговорить! У него никогда не будет друзей, он не сможет жить, как все люди – и это ведь навсегда! Разве вы этого хотите?

Лорд Роберт молчал, и Гвинет добавила:

– А вы спросили у Эдмунда, хочет ли этого он?

Лорд Роберт поглядел на неё затравленным взглядом:

– Он мой сын… Мой единственный сын. Я просто не переживу, если он умрёт…

– Он не обязательно умрёт, – заметила Гвинет, и силой всунула в руки лорду Роберту полученный от Урсуса пакетик.

– Вот, держите! Эти травы собирал святой отшельник на склонах Тора. Заваривайте их кипящей водой и давайте Эдмунду пить по утрам. Это придаст ему сил. Может, он даже поправится, – добавила она, изо всех сил желая, чтобы лорд Роберт ей поверил.

Отец Эдмунда молча смотрел на пакетик. По лицу его текли слезы.

– Но котёл подарит ему жизнь!

– А зачем ему такая жизнь? – безжалостно спросила Гвинет и обернулась к Герварду в поисках поддержки.

– Мы знаем Эдмунда совсем недавно, но уже полюбили его, – начал Гервард. Он говорил медленно, тщательно подбирая слова. – Он храбрый, он любит людей, он любит жизнь. Как же он сможет любить жизнь, если лишится дара человеческой речи?

Молчание, казалось, длилось целую вечность. Наконец, лорд Роберт посторонился.

– Проходите.

У Гвинет от облегчения чуть не подкосились ноги. Она с большим трудом сделала реверанс и, взяв Элеонор за руку, шагнула навстречу дневному свету. Лорд Роберт внезапно протянул руку и погладил Элеонор по голове. Девочка замерла.

– Ты славная малышка, – пробормотал лорд Роберт. – Прости меня, если можешь.

– Ты сказал, что папа разрешил мне поехать! – возмущённо заявила Элеонор.

– Я был неправ, – признал лорд Роберт. От волнения у него тряслись руки. – Я думал, это единственный выход.

Он вытер слезы и торопливо выскочил во двор, крикнув слугам, чтобы запрягали мула брата Тимоти. В этот момент сам брат Тимоти выглянул из парадного входа, увидел Гвинет с Гервардом и заторопился к ним. Вид у него был недовольный.

– Где вы были? Мы с отцом Полем ищем вас повсюду!

И тут он увидел Элеонор.

– Все в порядке, брат Тимоти, – сказала Гвинет. – Мы вам по дороге все расскажем.

Брат Тимоти явно не был уверен, что все в порядке, тем более, что лорд Роберт развернулся и ушёл к себе, даже не попрощавшись с гостями. Гвинет мысленно попросила Господа, чтобы травы Эдмунду помогли.

Слуги запрягли мула и подняли решётку ворот. Гвинет помогла Элеонор взобраться в повозку, а брат Тимоти все стоял, недоуменно глядя вслед лорду Роберту.

– Пора ехать, – сказала ему Гвинет. – Поверьте мне, святой отец, нам нужно уехать, и побыстрее, пока он не передумал!

Брат Тимоти перевёл на неё озадаченный взгляд, но всё-таки занял своё место в повозке и взял в руки вожжи. Гвинет и Гервард тоже поспешили усесться, и повозка выехала из ворот Хардвика.

Элеонор весело прыгала на мешках с соломой, то и дело повторяя своей Мелюзине, что они скоро будут дома. Гервард достал котомки и раздал всем по щедрой порции хлеба и сыра.

– Как лорд Роберт сумел увезти тебя из Гластонбери? – спросил он у Элеонор.

Девочка задумалась.

– Я обещала Эдмунду, что покажу ему кости Артура, – объяснила она. – Поэтому я встала рано-рано, пока Хильда ещё спала, и мы с Эдмундом и его папой пошли в часовню. А потом…

Лицо Элеонор омрачилось.

– Эдмунд упал и закричал, будто от боли. А потом он лежал, как мёртвый, я и думала, что он мёртвый, и его отец начал плакать, а я хотела пойти позвать папу, но лорд Роберт сказал, что Эдмунду будет гораздо лучше, если я поеду с ним в Хардвик, чтобы ему не было скучно.

– А потом? – осторожно спросила Гвинет.

– Потом лорд Роберт отнёс Эдмунда к носилкам, а мне сказал, чтобы я ехала в тележке, где подушки и всякие ткани, потому что там мне будет тепло и мягко. А я хотела посмотреть, куда мы едем, и высунула голову, и стражник на меня накричал, чтобы я не высовывалась. Он меня напугал, – добавила она, вздохнув, – и я потеряла своё чудное ожерелье.

– Так вот как Бедвин нашёл ожерелье! – обрадовалась Гвинет. – Слышал, Гервард? Элеонор обронила его в лесу, а Бедвин просто подобрал.

– И значит, он невиновен, – просиял брат Тимоти, оборачиваясь к ним. – Возблагодарим же Господа! Я не мог поверить, что этот человек способен обидеть дитя.

Они проехали Уэллс уже в сумерках. Элеонор спала, свернувшись клубочком между мешков с соломой. Гвинет задумчиво глядела вперёд. Вот где-то в лесу замерцал огонёк. Он приближался довольно быстро, и Гвинет поняла, что кто-то едет навстречу. Вскоре ей удалось разглядеть две запряжённые волами повозки и всадников с факелами, охранявших ценный груз.

Первая повозка была до отказа загружена туго набитыми мешками. Когда колесо телеги попало в ямку, Гвинет услышала отчётливый звон золота. На второй лежал огромный чёрный котёл – рыбный садок из аббатства Гластонбери, тот самый, что исцелял когда-то израненных воинов Брана Благословенного. Гвинет даже сумела разглядеть ворона. В дрожащем свете факелов его распростёртые крылья казались живыми и трепещущими, словно птица пыталась вырваться из железного плена и умчаться в ночное небо.

А когда повозки сблизились, Гвинет узнала в том, кто правил волами, лорда Ральфа Фиц-Стивена.

– Элеонор, проснись! – сказала она, тряся девочку за плечо. – Слышишь, Элеонор? Твой папа здесь!

Малышка приподнялась и села, сонно моргая. Лорд Ральф остановил повозку и уставился на неё, словно не верил своим глазам.

– Элеонор? – хрипло произнёс он.

– Папочка! – завопила Элеонор и бросилась к нему на шею.

Лорд Ральф подхватил дочку на руки и спрятал лицо в её золотых волосах. Через несколько мгновений он всё же справился с собой и обернулся посмотреть, кто привёз ему Элеонор.

– Брат Тимоти, вы ли это? Гвинет? Гервард? Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что здесь происходит?

– Мы нашли вашу дочь в Хардвике, милорд, – сдержанно произнёс брат Тимоти.

– В Хардвике? – недоверчиво переспросил лорд Ральф. – Как она там очутилась?

Гвинет и Гервард соскользнули с повозки и подошли поближе. Гвинет покосилась на брата Тимоти – стоит ли рассказывать лорду Фиц-Стивену о том, что натворил отец Эдмунда? Юный монах ободряюще кивнул. Но Гвинет все ещё сомневалась.

– Милорд, Элеонор благополучно вернулась домой, – произнесла она. – Так ли теперь важно, где она была и почему там оказалась?

– Разумеется, важно! – отрезал лорд Ральф. – Расскажи мне. Немедленно!

– Элеонор увёз лорд Роберт, – признала Гвинет. Но рассказывать о тайне котла ей все же не хотелось, и поэтому она продолжила так:

– Лорд Роберт считал, что общество Элеонор поможет его сыну выздороветь. А когда он понял, что натворил, то почему-то решил поправить дело второй, не менее глупой ошибкой и потребовал выкуп. Я уверена, он с самого начала искренне хотел вернуть вам дочку в целости и сохранности.

– Лорд Роберт похитил мою дочь?

Губы лорда Фиц-Стивена сжались в твёрдую линию.

– Я немедленно еду в Хардвик. И пусть мой меч покажет этому негодяю…

– Не надо, милорд, прошу вас! – взмолилась Гвинет, позабыв от волнения, что осмелилась перечить аристократу. – Лорд Роберт вовсе не негодяй! Он обезумел от тоски и тревоги за сына!

Лорд Ральф задумался.

– Вспомните, милорд, как вы волновались, когда пропала ваша дочь! – подхватил Гервард. – Что было бы, если бы вам сказали, что она умирает?

Лорд Ральф вздохнул и покрепче обнял Элеонор.

– Не знаю, почему вы защищаете этого человека, но как я могу отказать спасителям своей дочери?

Он расправил плечи и повернулся к своему спутнику, привёзшему котёл:

– Распрягайте волов и спихните эту рухлядь с дороги! Незачем тащить её обратно, когда каменщики уже готовы сделать новый садок.

Гвинет в смятении смотрела, как погонщик спрыгнул с телеги и взялся за упряжь. Неправильно это – оставлять котёл Брана Благословенного в кустах у дороги! А вдруг кто-нибудь найдёт его и узнает его секрет? А вдруг котёл попадёт в руки Генриха из Труро и ему подобных – кто знает, каких бед он тогда натворит?

– Милорд, прошу вас, – вмешался вдруг Гервард. – Верните святым братьям их старый садок. Брат Майлз очень огорчён, что вы его забрали. Да и каменщикам не придётся зря работать…

– И то верно, – благодушно признал лорд Ральф, и Гвинет потихоньку перевела дух. – Ладно, везём чан обратно! Тем более, одному Господу известно, где мы в следующий раз достанем денег для строительства…

Со стороны Уэллса послышался стук копыт, и в круге света появился всадник на вороном коне – Годфри де Массар.

– Лорд Ральф, – начал было он, и вдруг просиял:

– Элеонор! Живая! Слава Богу!

– Да, – кивнул лорд Ральф, – спасибо брату Тимоти и этим славным детям, Элеонор действительно с нами. Они нашли её в Хардвике.

– В Хардвике? Что девочка там забыла?

Лорд Ральф задумался и ответил не сразу:

– Произошло недоразумение, – произнёс он, наконец. – Лучше возблагодарим Господа, за то, что она дома и в безопасности.

– Верно, – кивнул отец Годфри, как-то сразу поскучнев. Гвинет даже показалось, что он выглядит разочарованным. – Так значит, Генрих из Труро все же не при чём?

– В этом грехе он неповинен, – улыбнулся лорд Ральф.

– И Бедвин тоже! – сказала Гвинет, подняв голову, чтобы отец Годфри мог её услышать. – Бедвин не похищал Элеонор! Теперь его можно отпустить?

Отец Годфри смерил её ледяным взглядом, но потом неохотно кивнул.

– Верно. Лорд Ральф, если я вам здесь не нужен, то я, пожалуй поскачу вперёд и передам Финну Торсону, чтобы он освободил каменщика.

– Разумеется, отец Годфри, отправляйтесь скорее!

Священник пришпорил коня и ускакал в ночь. Гвинет и Гервард обменялись торжествующими взглядами. Они сделали все, что хотели – нашли Элеонор и освободили Бедвина.

Глава тринадцатая

– Вы слышали новости, госпожа ле Февр?

Утром Гвинет принесла вышивальщице вино и медовые коржики. Марион, совсем одетая, снимала с вешалки плащ, а тётя Анна наносила на крой разметку узора. После того, как Элеонор вернулась вчера ночью домой из Хардвика, Марион ле Февр уже успела выкроить ей платье из той самой голубой ткани.

– Бедвина освободили! Только что прибегали Айво и Амабель Торсоны.

Обе женщины подняли головы и посмотрели на неё.

– Слава тебе, Господи! – с жаром произнесла Марион, молитвенно сложив руки на груди. – Наверное, – добавила она, нахмурившись, – он теперь уедет из Гластонбери. Вряд ли ему захочется оставаться там, где его обвинили в убийстве.

– Не думаю, – возразила Гвинет. – В аббатстве ещё много работы.

– Возможно, – пробормотала Марион ле Февр. Её тонкие пальцы потянулись к застёжке плаща, но почему-то замерли в воздухе.

Гвинет поставила поднос едой на стол, за которым работала тётя Анна.

– Красивое будет платье, – произнесла она, любуясь чистым голубым цветом ткани. – Элеонор обязательно понравится!

– Будем надеяться, это поможет малютке забыть о выпавших на её долю испытаниях, – заявила тётя Анна. – Бедняжка! А ведь все считали, что это Бедвин её похитил.

Тётушка неодобрительно прищёлкнула языком, будто сама не была в числе первых обвинителей.

– Ну, зато теперь все хорошо, – бодро произнесла Гвинет.

Марион кивнула и подошла к окну.

– Похоже, будет дождь, – произнесла она задумчиво. – Мне нужно сходить на рынок за нитками, а я боюсь снова простудиться…

– Давайте, я схожу, – предложила тётушка Анна.

– Спасибо вам.

Марион ле Февр сняла плащ и повесила его обратно на вешалку.

– Лучше я завтра выйду.

Гвинет оставила их искать ткань, к которой надо было подобрать нить, и спустилась вниз. У двери во двор она столкнулась с братом.

– Вот ты где! – обрадовался Гервард. – А я как раз доделал все, что отец велел. Давай сходим, поищем Урсуса. Он будет рад, что Бедвина освободили!

Гвинет забежала на кухню за плащом и заодно проверила, не забыла ли она сделать что-нибудь.

– Нет-нет, можешь идти, – улыбнулась Айдони Мэйсон. – Только вернись вовремя, ты должна будешь помочь мне с обедом.

Гвинет помахала матери рукой и выскочила во двор, где её уже дожидался Гервард.

Бедвин покупал на рынке хлеб. На ещё него косились, но обслуживать не отказывались. Видимо, люди просто не понимали, как им держать себя с тем, кого они ещё вчера были готовы обвинить в убийстве. Гвинет и Гервард горделиво выпрямились. Кто, как не они, помог доказать невиновность добродушного великана! А уж когда к Бедвину подошла извиняться миссис Флэкс, Гвинет с Гервардом совсем раздулись от гордости.

– Простите, мастер Бедвин, за то, что мы о вас плохо думали, – выпалила дородная ткачиха. – Теперь вы желанный гость у нас в Гластонбери!

Бедвин вежливо поклонился в ответ, и тут же отвёл глаза. Лицо его было красным от смущения. Том Смит положил миссис Флэкс руку на плечо.

– Оставь его лучше, хозяюшка, – посоветовал он. – Пусть побудет один. Может, сумеет забыть, в какую передрягу он попал из-за злых языков.

– Но…

Миссис Флэкс хотела сказать ещё что-то, но Бедвин уже быстро шагал к аббатству.

– Том Смит прав, – тихонько сказал сестре Гервард. – Бедвин не любит лишнего шума.

Когда они вышли к болоту, стал накрапывать дождь – холодная осенняя морось. Зато Урсус нашёлся на удивление быстро. Они обнаружили его в зарослях терновника у подножия Тора. На плече отшельник нёс вязанку хвороста.

– Доброго вам утра, – поздоровался Урсус. – Вижу по вашим лицам, что вы принесли мне новости. Что там с каменщиком?

Он опустил вязанку и присел рядом на корточки, а Гвинет и Гервард, перебивая друг друга, рассказывали ему, что произошло.

– Вы были правы! – говорил Гервард. – Рыбный садок брата Майлза – это котёл Брана Благословенного! И лорд Роберт Хардвик хотел окунуть туда своего сына, чтобы исцелить его от падучей.

– Вот он и похитил Элеонор Фиц-Стивен, – подхватила Гвинет, – для того, чтобы потребовать у лорда Ральфа котёл!

Урсус кивнул, будто уясняя для себя что-то важное.

– Но Элеонор уже дома?

– Да, теперь все в порядке, – подтвердила Гвинет.

– А брат Майлз получил обратно свой рыбный садок, – добавил Гервард.

– В поварне ему самое место, – объяснила Гвинет. – Нам очень жаль лорда Роберта, но Эдмунду он бы ничего хорошего не принёс.

– Вы проявили больше мудрости, чем отец мальчика, – кивнул Урсус. – Сила котла опасна для обычных людей. Но что же Бедвин? Его освободили?

– Да-да, – кивнул Гервард. – Он снова работает в аббатстве.

– В таком случае вы можете оказать мне услугу, – заявил Урсус.

– Какую услугу?

– Приведите Бедвина ко мне.

Гвинет удивлённо уставилась на отшельника.

– Привести – сюда? Сейчас? А если он не пойдёт?

– Думаю, пойдёт, – серьёзно ответил Урсус.

– Хорошо, мы попробуем, – неуверенно сказал Гервард. – Вы нас дождётесь?

– Я буду здесь, – обещал отшельник.

Бедвин работал. Молотком и зубилом он выравнивал стороны огромного каменного блока, который потом мастер-каменщик уложит в кладку стены. Увидев Гвинет и Герварда, великан разогнул спину и поклонился. Лицо его осветила улыбка.

– Мы так рады, что вас освободили, – сказал Гервард. – А у нас к вам дело.

– Кое-кто хочет вас видеть, мастер Бедвин, – добавила Гвинет. – Один отшельник с Тора. Он просил, чтобы мы привели вас к нему прямо сейчас.

Бедвин нахмурился и снова склонился над камнем. Зазвенело зубило. Гвинет подумала, что он отказывается идти, но тут великан задумчиво погладил рукой выровненную поверхность и отложил инструменты. Затем он снова поклонился и жестом предложил Гвинет и Герварду показывать дорогу.

По счастью их ухода никто не заметил. Оуэн Мэйсон и Мэтт

Грин обсуждали какие-то важные камнерезные проблемы, каменотёсы, не разгибаясь, работали. Гвинет подумала, что им повезло, ведь иначе пришлось бы объяснять, куда это Бедвин направился среди рабочего дня.

Дорога обошлась без приключений. Гервард без труда разыскал нужную тропинку в густом кустарнике у подножия Тора. Урсус ждал их на том же месте – сидел на поваленном дереве, обхватив руками колени. Увидев каменщика, он встал и простёр к нему обе руки.

– Добро пожаловать, Бедвин.

Голубые глаза отшельника лучились добротой. Бедвин заглянул в эти глаза и вдруг к изумлению Гвинет упал на колени и закрыл лицо руками. Гвинет обернулась к брату, но тот лишь недоуменно пожал плечами.

Урсус протянул руку и дотронулся до плеча каменщика.

– Встань, друг мой, – сказал он. – Идём.

Он повернулся и зашагал вверх по тропинке, петлявшей в зарослях терновника. Бедвин шёл за ним, словно во сне. Гвинет и Гервард не отставали. Оба чувствовали, что что-то должно произойти. Всё было как в тот раз, когда Урсус показал им вход в подземный туннель, тот, где они отыскали пропавший крест короля Артура. Чего же им ждать теперь?

Тропинка вынырнула из кустов где-то на склоне Тора. Над головой у них была отвесная стена, тянувшаяся почти до самой вершины исполинского холма. Урсус оглянулся через плечо:

– Идём же.

Он вскарабкался чуть выше и остановился на узком карнизе возле огромной плоской каменной плиты. Бедвин, Гвинет и Гервард забрались следом. Бедвин вопросительно взглянул на Урсуса. Тот кивнул, и каменщик принялся очищать плиту от наросшего на ней мха. Гвинет, разинув рот, смотрела, как появляются на свет глубокие борозды, образующие какой-то странный узор. А потом она увидела весь узор целиком и ахнула. С каменной плиты на неё смотрела голова дракона.

– Что происходит? – воскликнула Гвинет. – Что это за место?

Урсус не ответил. Бедвин, похоже, без слов понимал, что делать. Изо всех своих могучих сил он толкал каменную плиту. Лицо его покраснело, жилы на шее вздулись от напряжения. Но старался он не зря – в конце концов камень с грохотом отъехал в сторону.

А за ним открывался проход высотой в полный человеческий рост. И проход этот вёл в тёмные глубины Тора.

Глава четырнадцатая

Гвинет и Гервард глазам своим не верили. Почему они не замечали этой плиты раньше? А главное, как они могли подумать, что вглубь горы ведёт лишь один проход?

Туннель был таким высоким, что даже Бедвину не пришлось пригибаться. Пол, стены и даже потолок его были отделаны тщательно обтёсанным камнем. В прошлый раз, когда Урсус показал им проход в сердце горы, они попали в естественную пещеру, где вода и время были единственными строителями. Здесь же трудились люди – только было это очень и очень давно.

Бедвин сделал несколько шагов, обернулся и выжидательно посмотрел на них с братом.

Гервард покосился на Урсуса. Тот кивнул, жестом предлагая им зайти внутрь. Гервард был уверен, что отшельник прекрасно знает, куда идёт туннель, и кто его построил.

Гвинет шагнула вперёд и потянула брата за рукав.

– Идём же, Гервард! Пока ты тут топчешься, Бедвин уйдёт без нас!

Но Гервард все ещё колебался.

– А вы не дадите нам свечку? – спросил он. В прошлый раз отшельник сам предложил им светильник.

– Она вам не понадобится, – ответил Урсус.

– Гервард, скорей! – торопила Гвинет.

Подавив нерешительность, Гервард двинулся за Бедвином.

Прямой широкий туннель плавно уходил вниз. Вскоре стало понятно, почему Урсус не дал им свечу: на стенах через равные расстояния были укреплены факелы. Когда Бедвин подходил к ним, они вспыхивали бледным холодным пламенем.

Коридор сменился пологой лестницей, потом они снова долго шли по ровному. Бедвин ни разу не оглянулся. Наконец, коридор закончился огромной аркой, за которой горел яркий холодный свет. Бедвин, не раздумывая, шагнул через порог. Гвинет и Гервард последовали его примеру и очутились в высоком просторном зале.

В центре зала в круге ярких светильников стоял круглый каменный стол. На столе лежал окованный в серебро огромный рог, покрытый какими-то сложными узорами. Гервард подумал, что ни за что на свете не осмелился бы в него дунуть. Да и что же это за зверь, если у него такие рога?!

Когда глаза его немного привыкли к свету, Гервард понял, что разглядел далеко не все чудеса. Начать с того, что стол был расчерчен линиями на равные сегменты, и эти же линии продолжались на посыпанном песком полу. Таким образом, весь огромный зал оказался поделённым на аккуратные сектора. И в дальнем конце каждого, в тени возле самой стены спали крепким сном рыцари в доспехах!

Поблёскивали кольчуги, как вода под серым зимним небом. Стояли в головах разноцветные щиты, ещё более яркие на фоне серой стены. А в руках каждый рыцарь сжимал длинный меч, и мечи эти остриём указывали в центр круга.

– Что это за место? – прошептала Гвинет.

– Это Пещера Спящих Воинов, – ответил ей хриплый незнакомый голос.

Бедвин! Гервард завертел головой. Великан стоял совсем рядом, просто отошёл немного в сторону от двери.

– Бедвин? Разве вы можете говорить?

– Там, снаружи, не мог.

Бедвин откашлялся.

– Силой чёрного волшебства я был лишён голоса много долгих лет.

– Но что случилось? И кто вы, сэр? – спросила Гвинет дрожащим от волнения голосом.

– Меня зовут Бедивер, – ответил ей тот, кого она считала Бедвином. – Я последний из рыцарей Круглого Стола. И вокруг нас, – он плавным жестом обвёл рукой зал, указывая на спящих, – мои боевые товарищи. Они проснутся, когда затрубит рог, чтобы снова сражаться за короля Артура и его народ.

– Простите сэр, но почему же тогда вы не с ними? – спросил Гервард, во все глаза глядя на бывшего каменщика. Подумать только, этот человек разговаривал с самим королём Артуром! Но значит, ему уже несколько сотен лет? Как же тогда…

– Меня обманули, – признал Бедвин. «Нет, не Бедвин, а сэр Бедивер», – напомнил себе Гервард.

Когда король Артур был смертельно ранен, – рассказывал сэр Бедивер, – он повелел мне отнести его меч Эскалибур к озеру и забросить в воду. Я исполнил волю короля, и из озера высунулась рука и забрала меч. А потом приплыли три женщины в барке и забрали самого короля Артура в Авалон, чтобы исцелить его раны.

– Авалон? – переспросила Гвинет. – Но это же здесь, в Гластонбери!

– Так говорят, – улыбнулся сэр Бедивер и продолжил рассказ:

– Я сам был жестоко изранен, и когда остался один на берегу, понял, что пришёл мой смертный час. И тогда появилась она, злая ведьма по имени Фея Моргана. Она приходилась Артуру единоутробной сестрой и всегда ненавидела его и желала ему зла. Я был глупцом, что поверил ей! Она сказала, что если я окунусь в котёл Брана Благословенного, то раны мои исцелятся.

Гвинет и Гервард переглянулись. Так вот какой участи хотел лорд Роберт для своего сына! Несладко же пришлось Бедиверу – достаточно было лишь взглянуть на его лицо, измученное страданиями и одиночеством.

– Фея Моргана не солгала, – продолжал сэр Бедивер. – Она лишь скрыла часть правды. Раны мои действительно исцелились, но за это заплатил я страшную цену, лишившись навеки дара человеческой речи. Я был обречён на вечное одиночество и бесплодные поиски, ибо Моргана сказала, что заклятие будет снято лишь в тот миг, когда я найду пещеру, где спят мои товарищи. Она смеялась, когда говорила мне это, зная, что муки мои будут ещё горше, если оставит она мне хоть каплю надежды.

– Как же долго вы искали это место, – прошептала Гвинет.

Рыцарь молча кивнул.

– И теперь, когда я всё-таки нашёл его, я буду спать здесь, пока не настанет время вновь сразиться за короля Артура.

Он медленно двинулся по кругу вдоль ряда спящих. В глазах его стояли слезы.

– Кэй… Храброе сердце, – пробормотал он. – Снятся ли тебе те дни, когда мы скакали с тобой бок о бок? А вот и Гавейн! Как жаждал я занять, наконец, своё место рядом с вами!

Он остановился у пустого сектора, возле щита с тремя золотыми коронами на алом поле, низко поклонился и двинулся дальше. Второй раз он остановился возле щита с изображением узкого золотого стяга. Рядом на песке лежал длинный меч.

Сэр Бедивер бережно поднял меч. Загрубевшие пальцы привычным движением обхватили рукоять, стальной клинок со свистом рассёк воздух и вновь опустился остриём вниз. Рыцарь замер, сложив обе руки на рукояти в форме креста.

– От всего сердца благодарю вас, друзья мои! – сказал он, обращаясь к Гвинет и Герварду. – Ибо вы спасли меня от участи худшей, чем любая, пусть самая тяжёлая рана.

Вдали что-то глухо зарокотало, и в глазах Бедивера вспыхнула тревога:

– Назад! – закричал он непонятно.

Гервард в недоумении обернулся. В пещере всё было спокойно, ни один из рыцарей даже не пошевелился во сне.

– Скорей! – проревел Бедивер.

Гвинет вдруг повернулась, взметнув юбками, и помчалась прочь из пещеры.

– Камень у входа! – выкрикнула она на бегу. – Камень закрывается! Мы должны успеть!

И тут Гервард понял, что это за грохот. Огромная плита, которую отодвинул Бедивер, пришла в движение. Если они с Гвинет не поторопятся, они навеки останутся в каменном чреве горы. Вслед за сестрой он выскочил из пещеры и припустил вверх по коридору.

– Прощайте! – крикнул за спиной сэр Бедивер.

Гервард птицей взлетел вверх по лестнице. Отсюда был виден выход, уже наполовину загороженный тёмной громадой камня. В ушах у Герварда бешено стучала кровь, заглушая даже громкий скрежет камня по камню.

Гвинет протиснулась в узкую щель и выскочила наружу. Гервард мчался за ней по пятам, но в последнюю секунду нога его за что-то зацепилась, и он упал, ободрав колени и локти.

– Помогите! – крикнул он, пытаясь подняться на ноги. – Вытащите меня!

Только узкая полоска света осталась там, где ещё недавно была дверь. Гервард швырнул своё тело к ней, и в этот момент чья-то сильная рука ухватила его за запястье. Рывок, ноги Герварда оторвались от земли, движущийся камень задел край его рубахи…

В следующее мгновение он уже стоял на узком карнизе перед бывшим входом, судорожно вдыхая прохладный осенний воздух.

– Ты не ранен, Гервард?

Голубые глаза Урсуса были полны сочувствия.

Гервард покачал головой и кое-как сумел выдавить:

– Нет… По-моему… Спасибо, Урсус.

– Гервард, прости! – Гвинет чуть не плакала. – Я думала, ты бежишь прямо за мной!

– Я и бежал. Но споткнулся. Сам виноват.

Он перевёл дух и тут же повернулся к Урсусу:

– Откуда вы узнали об этой пещере? И о том, что Бедвин – это сэр Бедивер?

– В древних легендах больше правды, чем многие думают, – таинственно улыбнулся Урсус. – Каждый может обрести свою судьбу, если найдётся, кому показать ему дорогу. Возвращайтесь домой, но не говорите никому о том, что вы видели – не тревожьте спящих. Они будут спать до тех пор, пока рог не возвестит им, что пришёл час новой битвы.

Он легко спустился с крутого обрыва и исчез в густых зарослях. Некоторое время Гвинет и Гервард молча смотрели ему вслед, потом тоже начали спускаться.

Всю дорогу до дома Гервард вновь и вновь представлял себе то Круглый Стол и спящих рыцарей, то сэра Бедивера. Он до сих пор не мог поверить, что видел это чудо своими глазами, как не мог представить, что пришлось вынести несчастному рыцарю, долгие века проведшему в молчании. Но как всё-таки здорово, что это правда, и рыцари действительно спят под горой, дожидаясь, пока король Артур призовёт их снова сражаться за свою страну.

Гвинет с корзиной в руках бродила по рынку. Прошло уже четыре дня с тех пор, как сэр Бедивер остался в недрах холма, и постепенно эта история начинала казаться ей сном. Гвинет даже не пыталась рассказать об увиденном. Кто хочет, чтобы его сочли сумасшедшим?

Исчезновению Бедвина никто не удивился. Это ведь так естественно, что каменщик не захотел оставаться среди тех, кто обвинил его в убийстве ребёнка! Ужас последних дней уже почти забылся. Начали возвращаться и пилигримы. Пустующий зал трактира постепенно заполнялся народом. Марион ле Февр совсем поправилась благодаря целебным травам Урсуса, и сейчас торговалась с миссис Флэкс. Словом, жизнь снова была прекрасна. И всё же в глубине души Гвинет жалела о том, что их приключение закончилось.

Плавное течение её мыслей прервал Гервард. Он вылетел из ворот аббатства, увидел сестру и бросился к ней через всю площадь.

– Лорд Роберт приехал!

– Что?

Гвинет была потрясена до глубины души. Она была уверена, что после истории с похищением лорд Роберт Хардвик и носу не покажет в Гластонбери! Да и откуда он мог знать, что лорд Фиц-Стивен не рассказал о его преступлении всему свету?

– Ага, и Эдмунд с ним, – подтвердил Гервард. – Сегодня утром приехали. Я только что говорил с братом Патриком. Лорд Роберт хочет нас видеть. Он ждёт нас в своих покоях – пойдём?

Забыв о покупках, Гвинет побежала за братом. Проходя под аркой ворот, она подняла голову и ещё раз взглянула на Тор. Завеса тайны окутывала этот холм словно осенний туман. Когда-нибудь, пусть не сейчас, она снова поднимет эту завесу. Всему своё время, как говорит их новый знакомец, таинственный отшельник Урсус.

У дверей в гостевые палаты стояли знакомые носилки. Гервард и Гвинет постучались в комнату, которую лорд Роберт занимал в прошлый раз.

К их изумлению, на стук откликнулся лорд Ральф Фиц-Стивен:

– Войдите!

Гвинет замялась. Она совершенно не понимала, чего ей ожидать. А вдруг они увидят хладный труп и над ним лорда Ральфа с окровавленным мечом? Но ничего не поделаешь, раз пригласили, надо заходить.

В комнате было полно народу, но в первый момент Гвинет не заметила никого, кроме Эдмунда. Сын лорда Роберта сидел в кресле у огня – да-да, сидел, а не лежал! Возле него хлопотал брат Патрик. Эдмунд все ещё выглядел слабым, но глаза его повеселели, а на щеках появился слабый румянец.

– Гвинет, Гервард! – обрадовался Эдмунд. Голос его тоже изменился. Не было больше слабого хриплого шёпота. – Как я рад, что вы здесь! Не думал, что мы свидимся так скоро.

– Эдмунд, тебе лучше! – обрадовался Гервард.

– Да, и это поистине Божье чудо, – кивнул брат Патрик. – Господь велик и милосерден.

– А все благодаря тем травам, что вы нам привезли, – добавил лорд Роберт, сидевший у камина напротив сына. Он был гладко причёсан и одет в парадное платье – ничего общего с тем бледным взъерошенным страдальцем, с которым они расстались в Хардвике. – Мой лекарь внимательно изучил их и теперь может сам собрать такие для Эдмунда.

– Это чудесно! – улыбнулась Гвинет.

– Теперь Эдмунд сможет поиграть со мной! – добавила Элеонор Фиц-Стивен. Малышка сидела у огня с куклой в обнимку, а на шее у неё красовалось янтарное ожерелье. Впрочем, усидеть долго Элеонор не смогла: тут же вскочила, запрыгала по комнате и бросилась отцу на шею.