Текст книги "Заклятие монастырского котла"

Автор книги: Черит Болдри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– А навестить Эдмунда можно? – спросил Гервард.

– Поглядите сами – вон там! – брат Тимоти махнул рукой, указывая на одну из дверей чуть дальше по коридору. – Только если брат Патрик или лорд Роберт вас выгонят, уходите сейчас же.

– Да, да, мы понимаем, – сказала Гвинет.

– А я пойду, помолюсь за выздоровление мальчика, – добавил брат Тимоти и торопливо зашагал к часовне.

Гвинет и Гервард подошли к двери и постучали.

– Войдите! – отозвался лорд Роберт.

Комната была залита светом множества свечей. У стены стояла кровать с пышным парчовым балдахином. И балдахин, и богатое меховое покрывало явно не были собственностью аббатства. Неужели лорд Роберт привёз все это с собой?

На кровати неподвижно лежал Эдмунд. Брат Патрик склонился над ним с чашей и, приподнимая рукой за плечи, пытался чем-то напоить. Глаза Эдмунда были открыты, но голова безвольно болталась, словно он не в силах был удержать такую тяжесть. Он отхлебнул чуть-чуть и отвернулся.

– Прошу вас, выпейте все, мастер Эдмунд, – сказал брат Патрик. – Это пойдёт вам на пользу.

Лорд Роберт нервно мерил шагами комнату. Он даже не заметил брата с сестрой, пока Гервард не обратился к нему:

– Мы пришли навестить Эдмунда, сэр. Мы принесли ему орехов. Но если вы возражаете, мы…

– Нет, нет, оставайтесь.

Лорд Роберт остановился прямо перед Гервардом. Волосы его были взъерошены, расшитая туника смялась и перекрутилась, лицо прорезали глубокие складки. Простояв лишь миг, он снова начал расхаживать взад и вперёд, не отводя глаз от постели сына.

Гвинет и Гервард отошли к камину, чтобы не мешать. В этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату влетела Элеонор Фиц-Стивен. Следом, не отставая ни на шаг, спешила растрёпанная темноволосая девушка – её няня Хильда.

В одной руке Элеонор держала красивую куклу в вышитом платье с длинными льняными волосами. Очевидно, это и была Мелюзина. Другой девочка удерживала вырывающегося чёрного котёнка – тот уже залез ей на плечо и успел запутаться в волосах.

– Гвинет! Гервард! – воскликнула Элеонор, и вприпрыжку припустила к ним через комнату. – Смотрите, я принесла Китти в гости к Эдмунду!

– Тсс! – прошептала Гвинет. – Тихо, не шуми! Эдмунду стало плохо в часовне.

– Вот, мисс Элеонор, – прошептала Хильда. – Я же говорила, что уже поздно навещать мастера Эдмунда!

– А папа сказал, что я могу пойти! – парировала Элеонор. – Эдмунду очень понравилась Китти, и он смеялся!

И Элеонор с гордым видом уселась на скамеечку, подставленную заботливой няней. Гвинет и Гервард присели на корточки полюбоваться котёнком.

– Вреднюшка-царапушка! – хихикнула Элеонор. И добавила, вдруг посерьёзнев:

– Китти хочет, чтобы Эдмунд с ней поиграл.

– Эдмунд сейчас не может, – сказала Гвинет мягко. – Ты же знаешь, он не такой сильный, как мы с тобой.

– Я знаю, но…

Она вдруг просияла:

– Брат Патрик вылечит Эдмунда, и он сможет играть со мной!

Гвинет вздохнула. Хотелось бы ей верить в это! Эдмунд тем временем допил лекарство и лежал навзничь, тихий и неподвижный. Брат Патрик выпрямился и отошёл от кровати. Гвинет никогда не видела его таким мрачным.

– Ну? – севшим голосом спросил лорд Роберт.

Врачеватель потянул его за рукав в дальний угол комнаты и начал что-то вполголоса объяснять. Гвинет слышала каждое слово.

– Лорд Роберт, я никогда ещё не видел такого тяжёлого случая. Я использую все средства, какие знаю – но не уверен, что это поможет ребёнку.

– Но хоть что-нибудь вы можете сделать?! – громко воскликнул лорд Роберт. Эдмунд и Элеонор испуганно вздрогнули.

– Вы можете оставаться здесь сколько хотите, милорд, – негромко продолжил брат Патрик. – Я сделаю для вашего сына все, что в моих силах. А пока сходите на кухню и попросите брата Майлза приготовить горячий поссет[5]5
  Поссет – горячий напиток из молока, сахара и пряностей, створоженный вином.


[Закрыть]. Пусть мальчик выспится – а завтра я посмотрю, чем ещё ему помочь.

Лорд Роберт стиснул зубы и удержал слова, что рвались у него с языка.

– Нет, святой отец, – сказал он, наконец. – Если надеяться не на что, мы уедем завтра на рассвете. Раз уж моему сыну суждено умереть, пусть он умрёт дома. Мать Эдмунда погибла, давая ему жизнь, – добавил он хрипло. – Теперь он – все, что у меня есть.

Закрыв лицо руками, лорд Роберт рухнул в ближайшее кресло.

Гвинет взяла котёнка и, не обращая внимания на жалобное мяуканье, отнесла его к Эдмунду на постель. Только бы малыш не смотрел на отца!

Элеонор побежала за котёнком, а Гервард развязал кошель и выложил орехи на столик возле кровати больного.

– Вот, возьми – съешь, когда тебе будет получше. Помнишь меня? Я Гервард, а это моя сестра Гвинет. Мы встречались вчера, когда вы только приехали.

– Я помню. Спасибо.

Эдмунд еле шептал, но при виде котёнка глаза его просияли.

Гвинет перевела глаза на застывшую фигуру его отца, а потом снова на котёнка, беззаботно игравшего на покрывале.

– Мы должны найти Урсуса, – шепнула она Герварду. Тот кивнул.

Лорд Роберт заставил себя подняться и подойти к сыну.

– Поедем завтра домой, Эдмунд, – сказал он, и Гвинет поразилась, как ласково может звучать его голос. – Посмотрим, что там придумал наш лекарь.

– Да, отец.

Эдмунд, прикрыв глаза, играл с котёнком. Его рука на меховом покрывале казалась особенно бледной и хрупкой.

– А можно мне перед отъездом посмотреть на мощи короля Артура?

– Я тебе их покажу! – защебетала Элеонор. – Мой папа сам смотрел, как выкапывали гроб! Он одним из первых видел эти кости!

– Ты славная девочка. – Лорд Роберт погладил Элеонор по голове и грустно улыбнулся. Наверное, он не мог не сравнивать её румяные щеки и живые, блестящие глаза с бледным личиком своего сына. – Тогда приходи пораньше, нам с Эдмундом предстоит долгий путь.

Лорд Роберт снова посмотрел на сына, и Гвинет почувствовала его боль и отчаяние. Она хотела рассказать про Урсуса, но потом подумала, что вряд ли этот разочаровавшийся человек поверит в помощь отшельника, которого никто никогда не видел.

И снова мысли её вернулись к тёмному болоту.

Ну почему Урсуса там не было?

Глава третья

Утро следующего дня выдалось ясным и холодным. Джефри Мэйсон, беззаботно насвистывая, разгружал во дворе подводу с мукой. Гвинет вышла через ворота на улицу и уши её наполнил шум базара. Дождя сегодня не было, и торговля явно оживилась.

– Вы обязательно найдёте нужную ткань! – сказала она, обращаясь к Марион ле Февр. Обе они направлялись на рыночную площадь, где вышивальщица собиралась купить материю на платье Элеонор.

– Теперь, когда пилигримы вернулись, у нас столько всего продаётся!

– Надеюсь, ты права, Гвинет, – улыбнулась Марион. – Словами не выразить, как мне хочется, чтобы аббатство поскорее возродилось после пожара!

– Уже недолго ждать, – ободрил вышивальщицу Гервард. Он тоже шёл на базар с большой матушкиной корзиной. – Стены храма растут с каждым днём. Если бы вы только видели…

– Нет, нет, я не пойду! – Марион ле Февр даже руками всплеснула. – Не говори так больше, Гервард!

– Ты же знаешь, как это расстраивает госпожу ле Февр, – добавила Гвинет. – Как ты мог?

Гервард покраснел, и Марион легонько погладила его по плечу.

– Когда-нибудь я пойду в аббатство, – улыбнулась она. В один прекрасный день – но не сегодня.

На площади вокруг рыночного креста[6]6
  Рыночный крест – т.н. рыночный знак, символизирующий право города иметь свой рынок и свой суд. Обычно имели вид креста на ступенчатом постаменте.


[Закрыть] как всегда кипела жизнь. На прилавках высились груды всевозможных товаров – ткани и посуда, овощи и пряности… Гвинет заметила Хафизу, жену шерифа Торсона – та торговалась с каким-то крестьянином за дюжину яиц. Напротив Марджери Карвер, жена плотника, выставила на продажу деревянные ларчики, миски и кубки.

Гвинет и Марион не успели подойти к прилавку с тканями, когда застучали копыта и из ворот аббатства выехал лорд Роберт Хардвик со своей свитой.

Пока Гвинет мялась, не зная, удобно ли будет спросить лорда Роберта о здоровье сына, носилки уже поравнялись ней. Маленькая рука откинула замшевую занавеску, и голос Эдмунда окликнул:

– Гвинет! Гервард!

Гервард тут же сорвался с места. Гвинет нерешительно обернулась к госпоже ле Февр.

– Пойди, поговори с ним, – улыбнулась вышивальщица. – Я буду ждать тебя возле прилавка миссис Флэкс.

Торопливо поблагодарив, Гвинет кинулась к носилкам.

– Я видел… кости короля Артура, – хрипло шепнул ей Эдмунд. – Они такие… странные.

Эдмунд натянул на себя меховое одеяло, будто на него повеяло холодом.

– В легендах говорится, что король Артур спит в недрах Тора, – гордо заявила Гвинет. – Но придёт день, и он возвратится.

– Только в это никто не верит, – добавил Гервард.

– Я верю, – возразил Эдмунд. Глаза его засверкали. – Я хотел бы быть рыцарем и сражаться за своего короля! Только я никогда не смогу, – вздохнул он.

– Может, ты когда-нибудь поправишься, и… – Гвинет не знала, как ободрить Эдмунда.

– Может быть, – пожал плечами тот.

– Эдмунд, поторопись, прощайся скорее! – окликнул сына лорд Роберт. – Тебе вредно дышать холодным воздухом!

Эдмунд со вздохом откинулся на подушки.

– Ну, мне пора, – сказал он. – Прощайте, друзья.

Он опустил занавеску, и процессия тронулась с места. Гвинет печально смотрела, как они скрываются за поворотом – конные носилки, всадники, повозка с вещами и два охранника в арьергарде.

– Всё-таки жаль, что мы не нашли Урсуса, – сказала она, наконец.

– Найдём! – упрямо заявил Гервард. – Ещё не поздно! Он соберёт травы, а мы как-нибудь сумеем передать их Эдмунду.

Гвинет заметно повеселела. Ну конечно, её брат прав! Если Урсус действительно нужен, он обязательно появится. Гвинет вспомнила тёмное обветренное лицо отшельника и ласковые голубые глаза – нет, не может быть, чтобы он подвёл их!

На рынке брат с сестрой разделились. Гервард пошёл покупать матери мёд и пряности, а Гвинет направилась к миссис Флэкс, где ждала её Марион ле Февр. Палатку ткачихи с её ярким, разноцветным товаром невозможно было не заметить.

Вышивальщица держала в руках отрез голубой ткани.

– Ты только посмотри! – воскликнула она, увидав Гвинет. – Ты пощупай, какое качество! Миссис Флэкс такая мастерица!

Дородная ткачиха раскраснелась от удовольствия.

– Ой, да что вы, госпожа, это такие пустяки! Лучше скажите, какой вам нужен цвет?

– Как ты думаешь, Гвинет, какой? – обернулась Марион ле Февр. – Голубой? Жёлтый? Зелёный? Все такое красивое, но я не знаю, какой цвет понравится Элеонор…

– Голубой подойдёт к её глазам, – задумалась Гвинет.

– Да будет так! Берём голубой.

Пока миссис Флэкс отмеряла ткань, Гвинет поискала глазами брата. Герварда нигде не было, зато она заметила великана Бедвина, выходившего из лавки Риса Фримена. Люди шарахались от него, как от зачумлённого.

Извинившись перед Марион, Гвинет подбежала к каменщику. Ей удалось нагнать его возле крайнего ряда палаток. Бедвин сгорбился и прикрыл лицо прядями спутанных волос, будто каждый враждебный взгляд плетью стегал его по спине.

– Как ваша рука, мастер Бедвин?

Великан вздрогнул и остановился, но при виде Гвинет глаза его потеплели. Улыбнувшись, он поднял раненую руку, чтобы лучше было видно повязку.

– Это брат Патрик вас перевязал?

Бедвин кивнул.

– Болит?

Бедвин покачал головой.

– Ну, надеюсь, все скоро заживёт, – улыбнулась Гвинет.

Каменщик вежливо наклонил голову, приложив руку к груди – и снова у Гвинет возникло странное чувство, будто она должна сделать реверанс. Но тут кто-то грубо схватил её за плечо. Обернувшись, Гвинет увидела Марджери Карвер.

– Гвинет Мэйсон! Ты соображаешь, с кем разговариваешь? – возмущённо завопила та. – Это же опасно!

Улыбка Бедвина померкла, он сгорбился и быстро зашагал прочь.

– Счастливо, Бедвин! – крикнула Гвинет ему вслед. – Я рада, что ваша рука заживает!

Каменщик не ответил. Когда он поравнялся с палаткой ткачихи, Гвинет вдруг увидела, как Марион ле Февр пошатнулась и схватилась рукой за голову. Что случилось?

Гвинет кинулась к вышивальщице, но Марджери Карвер, все ещё держала её за руку.

– А что скажет твоя матушка, если я расскажу ей, чем ты занималась? – продолжала возмущаться она.

– Матушка учила нас быть вежливыми, – ответила Гвинет. Все это начинало её раздражать. – И вовсе незачем бояться Бедвина, он добрый!

– Что ты можешь об этом знать, Гвинет Мэйсон? Только взгляни, какой он здоровый бугай – добрые люди так не выглядят! И никто не знает, ни кто он, ни откуда. Дай бог, чтобы он нас всех во сне не перерезал!

Миссис Карвер истово перекрестилась.

– Брось, хозяюшка! – прогудел кто-то низким голосом. Гвинет обернулась. Том Смит, деревенский кузнец, поджидал миссис Карвер у прилавка. В руках у него была деревянная чаша.

– Мы не слыхали о Бедвине ничего дурного!

– Хорошего – тоже! – огрызнулась Марджери Карвер и снова напустилась на Гвинет:

– Сейчас же домой, не то я матери скажу!

Гвинет, стиснув зубы, промолчала и зашагала прочь. Односельчане глядели на неё осуждающе – хорошо хоть, кузнец не на их стороне. Словно услышав её мысли, Том подмигнул, и Гвинет стало немного легче.

Миссис Флэкс осуждающе покачала головой и даже прищёлкнула языком, но промолчала. В руках ткачиха все ещё держала кусок голубой ткани. Марион ле Февр нигде не было видно.

– А где госпожа ле Февр?

Не успела миссис Флэкс ответить, как палатка покачнулась, и Гвинет осознала, что вышивальщица все ещё здесь, за свисающими разноцветными отрезами. Марион ле Февр прислонилась к стойке палатки, прижав руку ко лбу.

– Что случилось, госпожа ле Февр? – ахнула Гвинет.

– Голова! – простонала вышивальщица. – Ох, как голова болит! Вот, возьми, дитя моё…

Она нащупала за поясом кошель и протянула его Гвинет.

– Заплати миссис Флэкс, прошу тебя. Мне надо в «Корону»…

Гвинет отсчитала в руку миссис Флэкс несколько монеток и забрала ткань. Откуда-то вынырнул Гервард с корзиной покупок.

– Ты уже все купил? – спросила Гвинет, укладывая ткань в корзину, поверх всего остального. – Госпожа ле Февр заболела – надо отвести её домой.

Всю дорогу Марион тяжело опиралась на руку Гвинет и поминутно спотыкалась, будто не видела, куда идёт. Время от времени с губ её срывался слабый стон. Наконец, им удалось добраться до ворот трактира.

– Вот мы уже и пришли, госпожа ле Февр! – подбодрила Гвинет. – Скоро вы сможете отдохнуть.

Навстречу им из дома выбежала встревоженная Айдони Мэйсон.

– Что с вами, госпожа ле Февр?

Вышивальщица готова была потерять сознание, и вместо неё ответила Гвинет:

– Она говорит, голова заболела. Внезапно.

Айдони подхватила Марион под локоть и осторожно повела наверх.

– Пойдёмте, госпожа, я уложу вас в постель и пошлю за горячим кирпичом для грелки. А потом я приготовлю вам поссет, чтобы вы поспали. И все у вас быстро пройдёт.

– Вы так добры… – пробормотала госпожа ле Февр.

– Что же с ней такое, а, Гервард? – спросила Гвинет, глядя им вслед. – Если поссет не поможет, придётся нам послать за братом Патриком.

– Думаю, она…

Он замолчал, услышав топот бегущих ног. Во двор влетели Айво и Амабель Торсоны. Дети шерифа славились на всю округу своими проказами, но сегодня они выглядели мрачными и встревоженными.

– Что случилось? – крикнула Гвинет.

– Нас отец послал, – выпалила Амабель. – Они обыскали все аббатство, но её нигде нет!

– Кого нигде нет? – переспросил озадаченный Гервард.

– Элеонор Фиц-Стивен, – ответил Айво. – Она исчезла!

Глава четвёртая

– Элеонор пропала?

Гвинет не верила своим ушам.

– Мы же только вчера её видели!

– Пропала, – подтвердил Айво. Он сильно запыхался и остановился передохнуть.

– Лорд Ральф сказал отцу, а он послал нас предупредить всех в деревне.

– А что с ней случилось? – спросил Гервард.

– Никто не знает, – вздохнула Амабель. – Лорд Ральф говорит, нянька уложила её вечером в постель, а когда утром пришла будить, девочки не было. Сначала искали в покоях лорда Ральфа, потом по всему аббатству. Её нигде нет.

– Да найдётся она!

Несмотря на уверенный тон, Гервард выглядел встревоженным.

– Зашла к кому-нибудь, лопает сласти… Да, мало ли, где. Пойду, отцу скажу!

Гервард уронил корзину и метнулся в дом.

– Если найдёте Элеонор, отведите её в аббатство и скажите лорду Ральфу.

Амабель с братом помчались дальше, не дав Гвинет даже слова сказать. Гвинет подняла корзину и вошла в дом. Старшие Мэйсоны вполголоса совещались у дверей общего зала.

– Бедняжка! – говорила Айдони. – Она, наверное, потерялась и перепугалась!

– Здесь её нет, – ответил Джефри. – Но для верности лучше обыскать дом. Я сам этим займусь. Гвинет! Бегите с Гервардом в деревню, поможете искать там. Уот и Хенкин, – он поискал взглядом мальчишек, прислуживавших в зале, – тоже могут пойти. Что нового, сынок?

Гервард, запыхавшись, ввалился в дом.

– Я проверил конюшни, Элеонор там нет. Может, она пошла навестить госпожу ле Февр?

– Не думаю, – ответила ему Гвинет. – Ты же видел, как она стеснялась Марион.

– Госпожа ле Февр лежит наверху с закрытыми ставнями, – сообщила Айдони Мэйсон. – Я отнесу ей поссет и заодно осмотрю комнату. Но ничего ей пока не рассказывайте! Не надо расстраивать больную.

Айдони скрылась в кухне и энергично загремела горшками. Джефри вернулся в зал.

– Пойдём, поищем, Гвинет, – позвал Гервард. – Как ты думаешь, куда могла пойти Элеонор?

Гвинет беспомощно развела руками.

– А куда можно пойти, чтобы никто не увидел?

Малышку Элеонор любили все. Но любой, к кому бы она ни пришла, обязательно послал бы весточку лорду Фиц-Стивену, ведь до сих пор девочка никуда не ходила одна.

– На прошлой неделе лорд Ральф брал её с собой в кузницу, – вспомнил Гервард. – Том Смит подковал лошадь, девочке понравилось. Давай оттуда и начнём.

Гвинет понимала, что Мэри Смит обязательно отвела бы Элеонор домой. Но других идей все равно не было, и они повернули к кузнице. Возбуждённый гул на рыночной площади подсказал Гвинет, что близнецы там уже побывали, и они с Гервардом пошли прямо, мимо дома шерифа. У двери Финн Торсон беседовал с монастырским экономом братом Барнабасом. Появился Годфри де Массар верхом на чёрном жеребце. Он подъехал к шерифу и наклонился, чтобы поговорить. Даже высокомерный отец Годфри не мог скрыть беспокойства.

– Я проеду подальше по дороге в Уэллс, поищу там, – сказал он. – Думаю, Элеонор все ещё в деревне, но кто знает, куда может забрести ребёнок?

– Верно, отец Годфри, – кивнул брат Барнабас. – Примите нашу благодарность.

Годфри де Массар помахал рукой на прощанье и послал коня в бодрую рысь. Вскоре Гвинет и Гервард потеряли его из вида.

– Не думала, что отец Годфри предложит свою помощь. Наверное, он не такой уж плохой человек, – неохотно признала Гвинет.

Гервард что-то неразборчиво пробурчал. Зазвонили к третьему часу[7]7
  Час третий – церковная служба, около 9 утра.


[Закрыть], и брат Барнабас, торопливо распрощавшись с шерифом, зашагал к монастырским воротам.

– Как поздно! – прошептала Гвинет. – Элеонор уже несколько часов, как пропала!

Завернув за угол, к кузне, они с Гервардом увидели, что новости дошли сюда раньше них. Том и его брат Хауэлл осторожно разбирали кучу нераспиленных дров.

Увидев их, Хауэлл выпрямился и поздоровался. В его голубых глазах застыла тревога.

– Мы подумали, вдруг девчушка туда залезла, – объяснил он.

– Но она, слава Богу, не залезла, – закончил его брат, отбрасывая последнее бревно, и с отвращением оглядел образовавшуюся свалку. – Надо бы все это обратно сложить.

Из окна второго этажа высунулась Мэри Смит.

– Её здесь нет, Том! – крикнула она мужу.

Оставаться не имело смысла, и Гвинет с Гервардом двинулись вдоль монастырской стены, чтобы, обойдя аббатство слева, выйти к рыночной площади с другой стороны.

По всей округе люди искали Элеонор. Гвинет с Гервардом слышали, как её то и дело окликали по имени, но никто не отзывался. Сами они обыскали каждый кустик и трещину в стене аббатства, заглянули во все проулки между домами… Девочки нигде не было.

У дверей мастера Фримена они столкнулись с Айво и Амабель. Двойняшки выходили из лавки, а за ними, ругаясь, следовал хозяин.

– Кто дал вам право копаться в моих вещах? Я же сказал: не было тут девчушки!

– Мы просто проверили, – ответил Айво.

Гвинет поёжилась. Рис Фримен всегда был скользким типом – а что, если это он спрятал Элеонор? И у него есть подвал, в котором не так давно хранились фальшивые мощи и украденный из аббатства скелет короля Артура…

– Может, нам стоит и погреб ваш обыскать, – добавил Айво, будто прочитав её мысли.

– У, дьявольское отродье! – выругался лавочник, но всё же отстегнул от пояса ключ и отпер дверь. – Бросить все это к чёртовой матери и уехать в Лондон, – пробурчал он про себя.

Гвинет и Гервард подошли поближе. Айво скатился вниз по лестнице, выкрикивая:

– Элеонор! Элеонор!

Но уже через несколько минут он вылез обратно, с отвращением отряхиваясь от пыли и паутины.

– Одни пауки, – сообщил он. – Мастер Фримен, вы там что, вообще не подметаете? Хоть раз бы метлой прошлись!

– Вот сейчас я по тебе метлой пройдусь! – разозлился Рис Фримен. – Не видел я вашу Элеонор и не знаю, где она!

Он запер погреб и скрылся в лавке, громко хлопнув дверью. А Гвинет, Гервард и двойняшки отправились домой. У Гвинет ком в горле стоял. Раз Элеонор до сих пор не нашли, значит, случилось что-то действительно серьёзное. Девочка заблудилась, или поранилась, или…

У ворот аббатства лорд Ральф Фиц-Стивен инструктировал группу мужчин с длинными шестами. Хотя лицо его было бледным от волнения и усталости, он продолжал энергично раздавать указания, показывая рукой поочерёдно на все выходящие из деревни дороги. Одна группа уже шагала по дороге к мосту, другая двинулась к Тору.

– Скоро полдень, – сказал Гервард, взглянув на солнце. – Надо отнести еду каменщикам.

Они с сестрой ежедневно таскали в аббатство тяжёлые корзины с едой. Ещё месяц назад эти обеды были почти единственным источником дохода семьи.

– А как же Элеонор? – огорчилась Гвинет.

– Работа сама не делается, – разумно возразил Гервард. – А Элеонор и так все ищут.

– А мы пойдём домой, узнаем что нового, – предложила Амабель. – Если что – придём, расскажем.

Друзья простились у дверей «Короны». Айдони Мэйсон уже сложила еду для рабочих в корзину и поставила её у дверей кухни вместе с мехом вина.

– Скажите лорду Ральфу, – попросила она, – что новостей пока нет. Но мы продолжаем поиски.

Когда зазвонил колокол к шестому часу[8]8
  Час шестый – церковная служба, совершаемая в полдень.


[Закрыть], Гвинет уже втаскивала свою корзину в ворота аббатства. Гервард с элем не отставал ни на шаг. Первым, кого они увидели, оказался брат Тимоти. Гвинет поставила корзину и бегом бросилась догонять юного монаха, пока тот не скрылся в дверях часовни.

– Брат Тимоти, новости есть?

– Ты про Элеонор? – уточнил брат Тимоти, мрачно глядя на неё с высоты своего роста. – Нет, никаких новостей. Мы молимся за неё, Гвинет.

Он скрылся в часовне, оставив Гвинет в состоянии близком к отчаянию.

– Тихо как! – Гервард мотнул головой в сторону строящейся церкви. – Может, рабочие ушли искать Элеонор?

Гвинет прислушалась и поняла, что он прав. Не слышно было привычного стука молотков и лязга зубил – будто и не было последних бурных недель. Ведь ещё месяц назад, пока не нашлись на монастырском кладбище останки короля Артура, у аббатства не было денег для покупки камня, и рабочие сидели, сложа руки…

Но, пройдя сквозь недостроенный проем двери, Гвинет увидела, что рабочие все ещё в храме. Все они столпились вокруг лорда Ральфа, в спину которого она чуть не уткнулась. Рядом с хозяином, спрятав заплаканное лицо в чёрной шёрстке котёнка, стояла Хильда.

– Надо обыскать реку и ближние болота.

Голос лорда Ральфа был ровным, но Гвинет понимала, каких усилий это ему стоило.

– Я приказал всем, у кого есть лодки, собраться на пристани. Вы нам поможете?

Рабочие зашумели. Наконец, вперёд выступил Оуэн Мэйсон.

– Мы с вами, милорд. Только рано ещё искать на дне реки. Я уверен, Элеонор найдётся.

– Господи, помоги бедной крошке! – всхлипнула Хильда. – В лесах полно разбойников, диких зверей и…

– Нет нужды говорить об этом, – отрезал лорд Ральф. Он круто развернулся и увидел Гвинет с братом. Лицо его на мгновение просветлело, но тут же померкло, когда он увидел, что Элеонор с ними нет.

– Ешьте быстрее, я буду ждать вас у ворот, – приказал он каменщикам и зашагал прочь, сопровождаемый всхлипывающей нянькой.

– Худо ему, – вздохнул дядюшка Оуэн.

Гвинет не нашлась, что сказать на это. Она молча принялась раздавать рабочим хлеб, сыр и холодную говядину. Каменщики торопливо жевали, Гервард разливал эль в подставленные рога. Никто даже не присел.

– Да не могла она залезть в болото! – с полным ртом пробормотал Мэтт Грин. – Элеонор – послушная девчушка, она не пошла бы гулять одна!

Гвинет похолодела. Мастер Грин прав: Элеонор, может, и озорница, но она никогда не стала бы так огорчать тех, кого любила. Она не могла уйти без разрешения. Значит, или она лежит где-нибудь раненая – Гвинет даже думать не хотела, что девочка может быть мертва – или… Или кто-то её похитил.

Гвинет обернулась в поисках брата и увидела Бедвина. Великан подошёл прямо к ней, поклонился и протянул кусок янтаря на прочном кожаном шнурке. Осеннее солнце мягко светилось в его тёплой глубине.

– Какая красота! – ахнула Гвинет.

Бедвин указал на свою перевязанную руку, потом на янтарь и снова протянул его Гвинет.

– Мне? – удивилась она. – Ох, Бедвин, но я не могу это взять!

Ласковая улыбка осветила лицо великана, и Гвинет вдруг поняла, что несмотря на спутанные волосы и грубую простую одежду, Бедвин совсем не тот, кем кажется. Или он раньше был кем-то не тем? Но тогда что же с ним случилось? Что довелось пережить этому человеку, почему он потерял дар речи и стал таким мрачным, что люди от него шарахаются?

Бедвин, осторожно приподнял волосы Гвинет, повесил шнурок ей на шею и поклонился, отступив. На мгновение она почувствовала себя королевой и грациозно присела в реверансе.

– Спасибо, сэр.

Вокруг каменщики торопливо дожёвывали хлеб с сыром и бежали к воротам. Бедвин тоже ушёл, а к Гвинет подошёл Гервард.

– Давай оставим здесь корзину и мех до вечера, – предложил он. – Вряд ли сегодня отец будет возражать. А сами пойдём, поможем искать в болоте.

Гвинет кивнула и побежала к воротам, где уже собралась толпа. В центре её стояли лорд Ральф Фиц-Стивен и шериф Торсон. Туда же подъехал на своём чёрном жеребце вернувшийся Годфри де Массар. Все, даже Айво и Амабель, с напряжёнными лицами ждали, что скажет шериф.

Наконец, все каменщики собрались.

– Разбиваемся на три группы! – громко скомандовал Финн Торсон. – Первая – на пристани садится в лодки и обыскивает реку вниз по течению, вторая отправляется на болота возле Тора, третья – поднимается вдоль реки вверх. Возьмите шесты, чтобы обыскивать омуты и кустарник. Если кто-то что-нибудь найдёт, немедленно возвращайтесь сюда и доложите лорду Ральфу…

– Нет-нет, – хрипло возразил лорд Ральф. – Я пойду с одной из партий.

– Хорошо, тогда я останусь, – предложил Годфри де Массар.

Лорд Ральф ответил ему полным благодарности взглядом. Гвинет, однако, подумала, что гордый священник принёс эту жертву не без умысла – ведь теперь ему не придётся пачкать болотной грязью свою новую дорогую рясу.

– Значит, договорились, – подвёл итог шериф Торсон. – Возвращаетесь сюда и докладываете отцу Годфри, если найдёте хоть что-нибудь: саму Элеонор, её одежду или…

– У неё с собой кукла, – перебил его лорд Ральф. – Она никуда не ходит без куклы…

Финн Торсон положил ему руку на плечо.

– Мы найдём её, обязательно, – обещал он негромко. И снова крикнул, обращаясь к толпе:

– А теперь вперёд – и до темноты искать не прекращаем!

– И да пребудет с вами Господь, – добавил отец Годфри и воздел руки, благословляя толпу.

Люди высыпали из ворот и начали делиться на группы. Гвинет толпой прижало к лорду Ральфу.

– Гвинет, – начал он, – не могли бы вы с Гервардом…

Лорд Ральф вдруг застыл, глядя на кусок янтаря у неё на груди.

– Где ты это взяла? – хрипло прошептал он.

Гвинет даже не успела ответить, как лорд Ральф вцепился в кулон мёртвой хваткой. Голос его сорвался на крик

– Это ожерелье Элеонор! Где ты его взяла?