Текст книги "Убийцы чудовищ"

Автор книги: Чарльз Керк Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Гвайнард, узрев приобретеньице варвара, сначала опешил, потом пришел в легкий ужас, а когда Конан начал выяснять, в чем же дело, растолковал, что гнедой есть ни что иное, как сар так – хищное животное, очень похожее на настоящего коня. Водятся такие сартаки на Аурусе – в соседнем мире, находящимся за природным порталом, расположенном в предгорьях Граскааля. Оказалось, что предприимчивые представители рода человеческого давным-давно разнюхали о том, что Врата Миров скрывают незаселенный человеком мир и мигом навели торговый путь за портал. Туда завозились товары для переселенцев, решивших оставить Хайборию, оттуда везли редких животных и золото.

В целом, Конана не особо волновало, что у купленного под видом лошади сартака во рту имелся целый арсенал острейших клыков – зверь быстро привык к новому хозяину и честно выполнял все обязанности ездового животного. Но после крайне неприятного события в чарнинской таверне «Золотое Солнце», когда голодный сартак (варвар позабыл покормить его вечером...) выпотрошил прямо в стойле любимого ослика хозяина постоялого двора, пришлось подумать о том, что зверя лучше бы содержать отдельно от других животных. Следует заметить, что чудовище в лошадином облике, сожрало несчастную скотинку на глазах остолбеневших постояльцев, сбежавшихся на вопли конюхов.

Скандал едва удалось замять с помощью непременных золотых кругляшков и большого количества дорогого красного вина.

Последняя седмица, в понимании вечно занятых трудами Ночных Стражей, была просто образцом спокойствия и благочинноети. Единст венный раз в дом к охотниками наведался приехавший из близлежащей деревушки торговец лесным медом и неясно пожаловался на какую-то странную чуду, которую якобы видели в лесу неподалеку от поселка. Описать существо неграмотный кмет не сумел, однако насторожил Гвайнарда сообщением, о ядовитой паутине, послужившей причиной смерти двух детей, отправившихся собирать дикую малину. Поскольку тела нашли быстро, удалось рассмотреть, что паутина исключительно тонка, почти незаметнаглазу и вызывает сильные ожоги на коже.

К вечеру того же дня ватага охотников прибыла на место, осмотрелась, устроила засаду возле деревьев, на которых виднелось самое большое количество опасной паутины, а к середине ночи без особого труда уничтожила довольно крупного этеркапа – выведенного кхарийцами монстра, являющего собой крайне неприятную помесь лесного гоблина и паука, с повадками осы-одиночки, стаскивающей жертвы в гнездо и выращивающей с помощью обездвиженной добычи потомство. Вроде бы ничего необычного не случилось – чудовище мертво, деревенские кметы могут спокойно ходить в лес, однако...

Однако, за последние десятилетия никто не встречал довольно-таки боязливых этеркапов так близко от человеческого жилья. Крайне осторожным чудовищам кхарийской эпохи всеми законами природы и здравого смысла заповедано держаться от двуногих как можно дальше – в нынешние времена всерьез соперничать с чело веком за обладание землями Полуночи не-люди не могут, это так же ясно, как и то, что солнце поднимается на восходе, а не на полуночи.

Конан в шутку предположил, что это, наверное, был сумасшедший этеркап, но слова варвара всерьез приняты не были. А тут еще и срочное приглашение от герцога Райдора явиться в замок, дожидавшееся охотников дома...

В принципе, изукрашенный фамильными гербами и гордыми девизами свиток самого дорогого пергамента ничего важного не провозглашал – светлейший только лишь настоятельно просил уважаемого месьора Гвайнарда и его достойных друзей заглянуть к нему в гости к седьмому полуденному колоколу и отужинать в узком кругу. Последний раз подобный «ужин» закончился экспедицией во владения эрла Ронина, где завелся кровавый упырь-брукса, пережравший едва не половину подданных молодого эрла. Не верилось, что Великий герцог Райдорский приглашает Ночную Стражу для разговоров о погодах и видах на урожай. Надо – значит надо. Собирайтесь, господа!

Конан, побрейся, а то видок – будто у пьяного лешака!

* * *

Нечасто встретишь в герцогских покоях столь странную компанию. Гвай утверждал, что всегда лучше оставаться тем, кто ты есть, а не пытаться выставить себя с лучшей стороны.

Посему, месьоры Ночные Стражи оделись так, как привыкли. Разве что обычные серые рубахи «на каждый день» сменили на праздничные, беленого льна, с затейливой тесьмой по вороту и рукавам.

Гвай предпочитал одеваться в нордхеймском стиле – широкие штаны с красными и белыми вертикальными полосами, короткие мягкие сапоги, белая нижняя рубаха и темно-малиновая верхняя. На шее – красивая мужская гривна-полукольцо, короткий суконный плащ закреплен на плече крупной серебряной фибулой. Голову покрывает круглая шапка с опушкой из драгоценного черного песца. Нордхеймский меч на левом боку, само собой. Такого крепко сбитого широкоплечего молодца можно запросто встретить и на палубе нордхеймской ладьи-дракона, и в числе телохранителей вождей Асгардской земли, а то и в отрядах «иноземного строя» при дворах монархов Заката. И просто, и красиво, и внушительно.

Конан и Эйнар от предводителя не отставали – разница только в цветах одежды и украшениях: на пальце Конана светился синей искрой прекрасный перстень с сапфиром-инклюзом – подарок тана Арнульфа, заправляющего делами в мире Ауруса, за порталом. Эйнар, как существо к роду человеческому не относящееся и практически бессмертное, к побрякушкам относился с презрением, пускай и носил в левом ухе скромное серебряное колечко в виде переплетшихся тонких веточек можжевельника.

Впрочем, возвышавшийся над остальными Конан производил впечатление сам по себе – роста он был не маленького, да и вообще, происходил из немногочисленной породы людей которые всегда производят впечатление «больших». Крупный мужчина средних лет с уверенной и ничуть не тяжеловесной плавностью в движениях. Асгерд, как и всякая молодая женщина из Нордхейма, предпочитала одеваться и красиво, и практично – платье она одевала только дома, а ходить по гостям и работать гораздо проще в скромном охотничьем костюме дворянского покроя. Удобный темно-зеленый колет, высокие сапоги из тонкой кожи. Как дань своему полу – серебряные браслеты на запястьях, одновременно игравшие роль оберегов от нечистой силы. Тугие соломенные косы хитроумно уложены на затылке и закреплены метательными иглами – смертельно опасная игрушка в умелых руках. Одно движение, игла у тебя в пальцах, а спустя миг она уже летит в глаз недоброжелателю – не увернешься!

И вот, сия четверка не то наемников, не то просто путешественников из Асгарда или Ванахейма, решивших осмотреть сомнительный достопримечательности захолустной Полуночной Бритунии, минует порог «зала для малых приемов» обиталища его светлости, принца крови, Великого герцога Варта Райдорского. Пышно, ничего не скажешь. Но все-таки месьор Варт – родственник короля, ему обязательно положено иметь резную мебель с шелковыми подушками, коллекцию драгоценного оружия на ковре, парчовые драпировки и золотую посуду. Для пущего великолепия, у подножия герцогского кресла устроилась потрясающе красивая черная пума – громадная кошка с глазами-изумрудами вылизывала розовым языком лоснящуюся шерсть на плече, даже не посмотрев в сторону хозяйских гостей.

– Его светлость сейчас выйдет, – пророкотал дворецкий и, пятясь, вернулся в коридор замка, притворив за собой обе дверные створки.

– Есть соображения, зачем понадобился этот неожиданный визит? – подал голос Конан, не без восторга рассматривая собрание клинков и кинжалов. Чтобы разглядеть поближе особо заинтересовавший его туранскии меч, киммериец положил на стол непритязательный мешок, который притащил с собой, и, сощурившись, уперся взглядом в лезвие, которое на его просвещенный взгляд было отковано из пяти слоев металла.

– Императорские кузни Аграпура, – послышался низкий, тягучий голос. Герцог вошел незаметно, через боковую дверь. – Это называется «Ятаган Эрлика». Таких клинков отковано всего десять или двенадцать, для подарков коронованным особам... Доброго вечера вам, месьоры и прекрасная дама. Рад видеть вас в своем доме.

Варт Райдор мало походил на особу королевской крови – здоровенный, пузатый, с клочковатой бородищей, когда-то рыжей, а теперь обильно прореженной сединой. Одет в простой камзол черного бархата и только на груди сияет знак титула – золотая цепь с эмалевым гербом под короной. Скромный кинжал на поясе – не оружие, так, церемониальная зубочистка.

Повинуясь жесту светлейшего, расселись. Конан только зубами скрипнул, увидев, что злополучный мешок лежит прямо напротив кресла месьора Варта. Герцог, разумеется, заинтересовался.

– Хотите похвастаться очередной добычей? – Барт усмехнулся в бороду, и прежде чем Гвай успел остановить руку его светлости, рванул за завязки и выкатил содержимое мешка на стол. По малой зале для аудиенций начала распространяться недвусмысленная вонь. Аромат от полуобгоревшей головы этеркапа даже пантеру заставил недовольно зафыркать.

– Гхм... – Герцог Райдор поднял на Гвайнарда непонимающий взгляд. – Это что? Дополнение к ожидающему нас ужину? Какой соус заказать у стряпух?

Конан не выдержал и прыснул, Асгерд тоже не сдержала улыбки. Предмет, испоганивший собой отполированную изразцовую древесину стола выглядел бы аппетитно только в глазах ополоумевшего от бескормицы вурдалака. Возьмем слегка вытянутый человеческий череп, удалим верхнюю и нижнюю челюсти, вместо них поставим изогнутые, как серпы жвалы, длиной с ладонь, оные жвалы украсим сотнями зазубринок-зубчиков, а со стороны подбородка поместим нечто вроде тройных щипцов, вероятно исполняющих роль дополнительных челюстей. Ну и, конечно, обгорелая кожа, лопнувшие от огня глаза... Зрелище тошнотворное, и сказано это довольно мягко.

–Этеркап, – кашлянув, сказал Гвай, эпическим жестом указав на смердящий какой-то невыразимой гадостью череп. – Очень опасная тварь... ваша светлость. Убит минувшей ночью в окрестных лесах.

Герцог гранитно молчал, созерцая на своем столе округлое непотребство. Протянул руку к колокольчику, позвонил. Конан напрягся – сейчас месьоров Охотников пинками выставят вон из замка, и будут правы. Не каждый же человек захочет видеть в своем доме обугленную голову очень несимпатичного монстра. На звон явился дворецкий.

–Гедрих, будь добр, возьми эту... вещь, и отнеси придворному алхимику, вдруг заинтересуется? – сказал Райдор, кивнув на череп этеркапа.

Дворецкий слегка побледнел, однако не растерялся. Взял каминные щипцы, зажал ими вонючую мерзость и с тем отбыл. В спину дворецкого полетели спокойные слова вельможного Варта Райдора:

– Ужин прикажи накрыть не здесь, а в синей гостиной. И скажи слугам, чтобы эту комнату прибрали и окурили благовониями.

– Я... Мы... – Гвай снова прокашлялся. – Мне очень неприятно, что так получилось, ваша светлость.

– Пустое! – Райдор наконец-то улыбнулся. – Хотя, признаться, при виде этого сюрприза меня едва не вывернуло. Идем в синюю гостиную! Можно считать, разговор мы уже начали с явления вашего очаровательного подарка. Боги, какое счастье, что моя супруга и дочь этого не видели! Тут одной тошнотой не обошлось бы, а запас нюхательных солей хранится в другом крыле замка! И наш лекарь сегодня, как кажется, опять пьянее любого конюха...

* * *

Отужинали плотно, с роскошествами. Месьор Барт всегда был хлебосолен. Тут тебе и кавиар с Закатного побережья, и перепела в сметане, и любимая Конаном медвежатина – в бритунийском захолустье мясо медведя не считалось чемто особенным. Выбор вин – королевский, вплоть до изысканного «Либнума» и драгоценной «Золотой Лозы». Ну, и пиво, конечно – куда ж без него? Поскольку на трепезе присутствовали супруга и входящая в самый цвет дочь герцога (непринужденно стрелявшая глазками то на Гвая, то на Конана), разговоров о ночных страшилищах не велось – беседовали чинно.

Слышали, младший сын короля Нимеда назначен великим протектором и наместником области Соленых Озер? Три герцогства, восемь графств, а баронств вообще бессчетно! А из Аграпура доносят, что Император Илдиз устраивает великолепные торжества по случаю сорокалетия восшествия на престол! Приглашен весь цвет дворянства Заката, но мы поехать не сможем – праздник состоится зимой, в это время из Райдора не выедешь, да и дорога займет шесть седмиц! А на дорогах так опасно, сплошные разбойники! Интересно, как вы можете путешествовать всего вчетвером, не опасаясь злых людей?

Разговор поддерживал Гвай – как-никак, он претендовал на захудалое дворянское происхождение, будучи ненаследным сыном гандерландского барона, да и образование в молодости получил относительно приличное. Впрочем, «молодость» Гвайнард еще не избыл, всего-то двадцать восемь лет. Во всей компании (не считая Эйнара-броллайхэн, по всем меркам, что человеческим, что не-людским, владевшего телесным бессмертием), так вот, во всей компании самым старшим был Конан – целых тридцать шесть лет! Однако, как отмечали девицы из единственного в Райдоре дома свиданий, куда варвар частенько – наведывался «отдохнуть», сохранился он весьма неплохо, а в иных делах даст фору двадцатилетнему.

Свершилось: герцогиня Адельфрида чинно промокнула губки шелковым платочком, подавая пример дочери, и сообщила, что время позднее. Посему, благовоспитанные дамы (явно камень в сторону Асгерд!) отправятся на молитву в митрианскую часовню, затем посвятят время чтению или рукоделью а уж после отойдут на покой, ибо ночь предназначена для праведного сна и ни для чего другого (уже не камень, а целый валун в огород всех охотников, ибо их Стража вовсе не зря именуется «Ночной»).

– Не обижайтесь на них, – улыбнувшись, сказал герцог, когда дамы, поддерживая полы тяжелых платьев, отбыли. – Другое воспитание, другое воззрение на мир. Они не подозревают, что однажды вы можете понадобиться ради того, чтобы спасти их нежные шейки от вампирьих клыков, а потому относятся к охотникам с вежливым высокомерием повелителей мира. Хотел бы я послушать вопли моей супруги, окажись на ее столике с драгоценностями ваше сегодняшнее подношение... Не обращайте внимания.

– Мы привыкли, – усмехнулся Гвай. – Дамы, в отличие от мужчин, всегда более легкомысленно относятся к правде жизни. Итак, светлейший, чем обязаны твоим вниманием?

– Нехорошие и очень смутные новости с Полуночи... – скривился герцог. – Меня беспокоит именно «смутность», сиречь неопределенность, слухов. Кстати, помните молодого эрла Ронина, которого вы давеча избавили от бруксы? Он мертв. Пал жертвой фамильного проклятия через девять дней после вашего отъезда. Триголов все-таки настиг его... Неужели этой семье никак не избавиться от проклятой псины?

Киммериец почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он сам, своими глазами, видел гигантского трехглавого пса с Ронинских трясин и впредь не желал даже вспоминать о чудовищном демоне, весь смысл существования которого заключался в истреблении членов семьи эрлов Ронинов из-за проклятия, наложенного на отдаленного предка эрла Алаша, который, как выяснилось, теперь погиб. Выходит, зря старались уберечь его от напасти...

Безмолвная прислуга очистила стол и Варт Райдор самолично расстелил на досках огромную карту Полуночной Бритунии, придавив углы склеенных в единое целое пергаментных листов тяжелыми бронзовыми подсвечниками. Ничего особо интересного на карте не наблюдалось, однако стоило признать, что выполнен план с изрядным прилежанием. Отмечены дворянские замки, хутора, колодцы, проселочные дороги и множество прочих мелочей. Весь верхний правый.гугол карты занимало подробнейшее изображение стыка двух горных хребтов – Граскааля и Кезанкии. Перевалы, тропы, пещеры, речки и ручьи, заброшенные дома охотников... Составитель карты немало постарался, столь подробный труд был достоин всяческого уважения даже со стороны королевских хранителей путевых планов Немедии или Аквилонии.

– Это совсем новая карта, – сказал герцог, кивком указывая на пергамент. – Создана по моему приказу полтора года назад как образец, с которого копируются все прочие планы. Насколько я знаю, более тщательных изображений Великого герцогства Райдор и полуночных земель нашего королевства нет и в Пайрогии, в военной управе короля Эльдарана.

– При чем здесь военная управа? – удивился Гвай. – Ждем войны? На мой взгляд, любое нападение на нас невозможно – от Гипербореи и Турана мы надежно отделены горами, у немедийцев более чем хватает трудностей с управлением Заморийским и Коринфским протекторатами, следовательно, у Трона Дракона нет ни возможностей, ни желания расширять империю за счет Бритунии. О Пограничье можно вспомнить лишь с улыбкой: совершить один-два разбойничьих набега со стороны Вольных Баронств они могут, но вести долгую войну против нашей страны?.. Было бы разумнее ожидать нападения со стороны Пунта или Зембабве!

– Соображаешь, – понимающе кивнул герцог Варт. – Сам служил?

– Давно... Два года учился в Бельверусе, в королевской военной академии, потом Аквилонская Латерана, особая гвардейская сотня «Беркут».

–Ничего себе! – пораженно присвистнул Райдор. – Боевой отряд аквилонской тайной службы? Переворот в Аргосе шестилетней давности – ваших рук дело?

–Я покинул гвардию раньше, – Гвай улыбнулся, поняв, что имел в виду герцог. Нескольколет назад один из Аргосских королей не то спьяну, не то по наущению жены-кофийки, решил перекрыть аквилонским судам путь по Хороту. Тогдашний повелитель Трона Льва, король Вилер, действовал молниеносно: на Мессантию нежданно-негаданно свалился тот самый отряд, который некогда пришлось покинуть Гваю, и невзирая на довольно большую аргосскую армию, гвардию короля и ликторов королевы, быстро навел порядок. То есть, престол Аргоса занял симпатизирующий Аквилонии дворянин Мило из герцогской семьи Краспианов. К слову, потери составили всего одиннадцать человек.

–Вернемся к делу, – нахмурился светлейший. – Вы, месьоры, абсолютно правы, войны не предвидится, Бритуния никогда не была лакомым кусочком для великих держав Заката. Дело тут в другом...

Варт Райдор вынул из медного тубуса новый план и положил рядом. На пожелтевшем старом пергаменте более крупно изображалась самая полуночная область герцогства, а именно горная его часть – хребты тупым острием вонзались в пустоши Гипербореи.

–Этой карте пятьсот тридцать лет; посмотрите на дату и подпись составителя, – говоря это, герцог выложил на стол третий план, теперь уже папирусный. – А вот здесь, дата совсем ранняя – видите, время считают не от основания Аквилонии, а от откровения святого Эпимитриуса. Девятьсот лет назад! И для эффектного завершения нашего исследования в искусстве картографии, взгляните на это... На самом краю стола уместилась еще одна карта, испещренная буквами Кхарийского алфавита. Неимоверная древность!

–Купил в библиотеке Ианты Офирской, – пояснил герцог. – Выложил больше тысячи шеллинов... Итак, все четыре плана показывают земли, которыми теперь владеет моя семья. Разница в составлении – приблизительно в пятьсот-шестьсот лет, на последней еще заметна печать переписчиков из хранилищ свитков Ахерона. Вы, господа, люди наблюдательные, извольте сравнить изображения!

–Сравнить? – Гвай и остальные склонились над картами. – Вроде бы ничего особенного, только стилистика рисования разная, алфавиты... Вот Лазурный хребет, Четырехдолье, истоки рек на кхарийской карте показаны неправильно —сдвинуты к закату. На самых древних картах еще отмечены входы в королевство гномов Кезанкии, сейчас разрушенные или заваленные самими гномами – их царство пришло в полный упадок, под горами живут лишь несколько семей карликов, торгующих с заморийцами... Стоп! На современной карте и плане времен Эпимитриуса вот здесь отмечена горная гряда, на двух других – крупная долина. Видимо, ошибка.

– Никаких ошибок, – вздохнул герцог. – Оставим пока карты, поговорим о другом. Насколько я знаю, все вы не бритунийцы?

– Разве в этом есть что-нибудь плохое? – спросил Конан. – Я рожден в Киммерии, Асгерд —в Нордхейме, Гвай появился на свет в Гандерланде Аквилонском. Только Эйнар может претендовать на коренную бритунийскую кровь – живет здесь, сколько себя помнит.

Последцее утверждение было вполне правдоподобным, ибо Эйнар и на самом деле предпочитал никогда не покидать страну, лесов, озер и болот, в просторечии именуемую Бритунией. Одна беда: жил он в Бритунии уже несколько столетий, если не тысячелетий, так как являлся воплощенным в тело человека Духом Природы, броллайхэн. Только благодаря его непредставительному виду (кто будет принимать всерьез мальчишку семнадцати-восемнадцати лет?) на Эйнара редко обращали внимание, причем совершенно зря: влепит обидчику магическим огненным шаром – мало не покажется! Тайну происхождения Эйнара Ночные Стражи предпочитали держать при себе – пусть лучше все остальные полагают отрядного мага обычным человеком, принятым в ватагу охотников.

– Вы меня не поняли, – спокойно ответил герцог, на слегка раздраженные слова киммерийца. – Аля меня нет разницы, кто ты – шемит, зингарец или кхитаец. Я подразумевал, что вы мало осведомлены о легендах нашей страны, которые каждый бритунийский ребенок впитывает с первым глотком материнского молока. Вы охотитесь на настоящих чудовищ, отметая в сторону сказки, верно?

– Верно, светлейший, – кивнул Гвай. – Иногда сказки очень мешают работе. Полгода назад мы полторы седмицы проторчали в замке одного из твоих вассалов, который уверял, будто у него завелся вампир. Сей дворянин завалил нас жуткими легендами о своих фамильных проклятиях, которых, если верить, у эрла было больше, чем волос на голове. Но потом оказалось, что этот достойный муж просто был немного не в себе... Ему требовался лекарь, а не Ночные Стражи.

–Бритуния – очень древняя страна, – вдруг сказал Барт Райдор. – Наши города построены на фундаментах кхарийских крепостей, а кто жил здесь раньше, знают одни боги... Настолько же древни и легенды. Как, например, рассказ об Исчезающей Долине.

– Позволю себе перебить речи светлейшего, – сдвинул брови Гвай. – Значит, ты показал нам карты, чтобы подтвердить легенду? О долине, которая то есть, то нет? Прости, но у меня имеются основания не доверять сказкам. Ошибки составителей карт, недостоверные рассказы путешественников, откровенное вранье любителей потешить публику страшными историями! Законы нашего мира гласят, что гора не может исчезнуть просто так, заместиться долиной, наместе которой потом снова воздвигнется гора! Кроме того, в Кезанкийских горах нет вулканов, иногда способствующих подобным метаморфозам...

– Не горячись, – Барт сам принес золотой поднос с бокалами и кувшином вина, разлил перебродивший сок золотого винограда и проникновенно воззрился на охотников. – Лучше скажи, за последний год в землях герцогства Ночные Стражи не наблюдали ничего... необычного? Из ряда вон выходящего? Необычных чудовищ, которые прежде не встречались? Случаи редкого безумия у людей? Гвайнард, подумай хорошенько, это очень важно!

– Необычное, странное и удивительное? – начал рассуждать вслух Гвай. – Признаться, мы с этим сталкиваемся ежедневно. Впрочем, для нас болотный ящер или тот же этеркап не являются чем-то особенным, ремесло такое. Но если вдуматься... Я раньше не обращал на это никакого внимания, однако твой вопрос наводит на определенные мысли. Реликтовые, то есть очень древние и редкие чудовища стали чаще появляться возле человеческого жилья. Размножились некоторые виды опасных вампиров – лично я уже встречал ревалта, хотя этот кровосос прочно считался вымершим еще в прошлом столетии. Из деревень на Полуночи приходят недостоверные сообщения о горных троллях, которых люди не видели несколько веков...

– «Несколько» – это сколько? – напрягся герцог. – Двести лет, триста, семьсот, или больше?

– Около пятисот, – твердо ответил Гвай. – Добавим сюда лесных и скальных гоблинов, которых явно стало больше по сравнению с прошлыми годами. Весной неподалеку от поселка Аста был найден труп огра. В предгорьях участились землетрясения, и после каждого – всплеск жалоб от кметов на необычных, пусть и безопасных тварей, появляющихся в округе. К чему ты клонишь, светлейший?

Герцог Райдорский помолчал, отпил из бокала, встал, прошелся по гостиной вперед-назад. Вернулся к столу, опершись ладонями о столешницу.

– Приблизительно два раза в тысячу лет, в горах, отделяющих Райдор и соседние герцогства Бритунии от Гипербореи начинает происходить нечто странное. И, насколько я знаю из летописей, опасное. Появление забытых чудовищ – это лишь невзрачные мелочи. Полуночные горы внезапно становятся источником болезней, передающегося от человека к человеку безумия, хотя обычное сумасшествие незаразно... Там, на очень короткое время, появляется какая-то своя, особенная и напрочь чуждая нам жизнь.. Простите за высокопарность, но там зарождается некий сгусток зла. Зла с большой буквы.

– Прошу простить за вмешательство, – влез Эйнар, – но каждый понимает зло поразному. Я убил комара. Аля комара и его сородичей – это зло. А для меня – избавление от жужжащего над ухом кровососа, который, вдобавок, может заразить меня лихорадкой. Что ты подразумеваешь говоря о том, что в горах «зарождается зло»?

– Всплеск чужой черной магии, – выпалил герцог. – Да настолько сильной, что часть природного рельефа разительно меняется, приходят монстры, которых никто не видывал со времен Пифона! Даже кхарийцы, если верить уцелевшим летописям, не знали, что это такое.

– И зачем же ты, о светлейший, нас позвал? – непонимающе осведомился Гвайнард. – Ночная Стража борется со злом в самых обычных его проявлениях. Мы уничтожаем чудовищ, досаждающих людям, по мере сил избавляем твои земли от черной магии, но вступать в драку с... с неизвестно чем? Впрочем, это лишь эмоции. О чем конкретно ты нас просишь?

–Два дня назад мне сообщили, будто над скалой Клык Демона, главной вершиной Исчезающего кряжа, было замечено черное облако дыма. Изменения кряжа обычно начинаются именно с этого – по крайней мере, так указывает погодовая хронология моего предка в одиннадцатом колене, герцога Регина, наблюдавшего это явление чуть больше пятисот лет назад.

Вскоре начался мор. Не помогли никакие маги, заговоры или лекари, выписанные из Бельверуса. Через год все внезапно кончилось – снова черное облако, и снова вместо долины – горы. Волшебников на этот раз я нанимать не буду – не помогли тогда, не помогут и теперь. Заставлять вас вчетвером бороться с неизвестной напастью – глупо и бессмысленно. Я только хочу выяснить, чего следует ждать. И подготовиться, по мере сил. Всем известно, что Ночные Стражи куда сообразительнее и благоразумнее любых магов – вас любит народ и дворянство, вы умеете рисковать... Всю посильную помощь я вам предоставлю.

– То есть, ты предлагаешь нам съездить в горы и посмотреть, что там происходит? – уточнил Гвай.

– Точнее не выразишь.

– Хорошо, мы беремся за это дело, – ни у кого даже не возникло сомнений, что Гвайнард герцогу Райдору не откажет. – Какая будет нужна помощь? Асгерд и Эйнар этой ночью посидят в твоей библиотеке, светлейший. Предоставь им все летописи, своды, хроники, касающиеся упомянутых событий. Мы хотим знать все, что узнать возможно. Снаряжение у нас свое собственное, поэтому твой арсенал мы трогать не будем... Да, обязательно нужны несколько почтовых ястребов, чтобы отсылать донесения. Путь-то неблизкий!

–Все будет сделано незамедлительно, – кивнул герцог. – Может быть, посоветуете что-нибудь, используя собственный опыт?

Гвай призадумался, потом ответил:

–Если вслед за изменением кряжа начинаются болезни, следует запретить людям ездить на Полночь. Всех приезжающих оттуда – заворачивать обратно под каким-нибудь благовидным предлогом, устроить заставы в трех лигах от Райдора и больших поселков. Распространите слух, что гиперборейцы собираются напасть, в конце концов, простецы поверят в знакомую опасность! Словом, введите осадное положение. Не допустить сплетен и пакники, всех, кто будет мутить народ – вешать, как гиперборейских лазутчиков.

– Заметно военное образование, – невесело улыбнулся Варт Райдор. – Согласен, все выполню.

– Светлейший, мы можем немедленно получить копии всех четырех карт? – четко спросил Конан. – Они могут серьезно пригодиться.

– Завтра же утром все предоставлю. Засажу переписчиков на ночь, к рассвету планы будут готовы. И еще... Если поднятая мною паника окажется беспочвенной, получите обычное вознаграждение за труды. А коли опасения подтвердятся, каждый получит дворянство, титул и земли – лен в моем герцогстве обещаю твердо. А теперь – примите!

Варт Райдорский вынул из шкатулки четыре пергамента, скрепленных его личной печатью и знаком королевского наместника.

Конан развернул выданный ему свиток и только рот открыл. На тонкой, прекрасной выделки, телячьей коже значилось:

«Мы, Варт, Великий герцог Райдора и прилегающих земель, принц крови, наместник Его величества короля Элъдарана Бритунийского, сим подтверждаем, что податели сего являются моими доверенными лицами. Всем ленным вассалам Райдора, дворянам, каштелянам и управителям замков, приказывается почитать волю обладателя этого рескрипта, волей Великого герцога и наместника Полуночных областей Бритунии, оказывая любую посильную помощь. Собственной рукой подписал – Варт Райдорский.»

«Влипли! – сразу же подумал Конан. – Такие бумаги зря не даются!»

Глава вторая

в которой Конана задерживают за убийство, после чего охотники собираются в дорогу

Если внимательно изучить карту Полуночной Бритунии, то вы заметите, что Райдорское герцогство занимает широкую полосу возвышенностей и долин, протянутую вдоль закатных склонов Кезанкии и полуденных отрогов Граскаальского хребта вплоть до рубежей Пограничного королевства. Таким образом выходит, что владения светлейшего Варта расположены как бы углом, чье острие упирается в область под названием «Четырехдолье» на самом стыке двух огромных горных кряжей.

Четыре плодородные широкие долины спускались точно с Полуночного восхода на Полуденный закат, а разделяющие их горы отмечались на планах как «Драконья лапа», ибо на рисунке этот ландшафт действительно очень напоминал положенную на землю лапу титанического ящера, чьи когти-скалы как раз и образо вывали Четырехдолье. Двигаясь дальше вверх по одной из долин, путешественник наткнулся бы на Лазурный хребет, плавным полукругом уходящий с Полудня на Полночный закат и врезавшийся в черные Граскаальские горы.

Именно за Лазурным кряжем и находилась искомая «Исчезающая долина», со всех сторон окруженная непроходимыми горами – путь на Полдень и Восход был накрепко перекрыт безграничным нагромождением скал, заканчивавшихся где-то на побережье Полуночного океана, за Гипербореей.