Текст книги "Берегись, наследница!"

Автор книги: Чарлин Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Чарлин Сэндс
Берегись, наследница!

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Только не умирай здесь, у меня на руках, – неистово умоляла Бриджит, но старая колымага, взятая напрокат, умерла, несмотря на ее мольбы. Мотор заглох, и, сколько ни поворачивай ключ и ни нажимай на педаль, ничто уже не могло вернуть ее к жизни.

Девушка посмотрела в ветровое стекло и не увидела ничего, кроме обширных сухих земель Колорадо, бесконечной, убегающей вдаль дороги и ослепительного восходящего солнца, предвещавшего начало жаркого дня. Никогда она не приехала бы сюда по своей воле!

И все же у Бриджит была благородная миссия, а пикантная новость, которую она услышала вчера вечером на свадьбе у кузена Каллена, заставила ее вылететь ночным рейсом. Полет длился целую ночь, и все это время она строила планы и надеялась дописать последнюю главу книги, которая раскроет семейные тайны и недомолвки, которыми ее дедушка обременил два поколения семьи. Тогда Патрик Эллиотт, глава семьи, владелец и главный администратор предприятия «Издание Эллиотта», одного из гигантов периодической печати в мире, будет в конце концов разоблачен!

Он заслужил это. Последняя его выходка в этом году ошеломила и разозлила всю семью. Дедушка объявил, что скоро отойдет от дел, но вместо того, чтобы выбрать преемника, затеял грязную игру, стравливая своих четырех детей друг с другом в борьбе за контрольный пакет акций.

Это стало последней каплей для Бриджит.

Вот поэтому она на протяжении последних шести месяцев разыскивала дочь тети Финолы. Ребенка, который родился в ту пору, когда тетушка была подростком, отдали на усыновление – на этом настоял сам отец Финолы, Патрик Эллиотт. Бриджит полагала, что ее любимая тетя так и не смогла пережить эту утрату и решила посвятить свою жизнь журналу «Харизма», чтобы заполнить пустоту в душе. Даже теперь, больше двадцати лет спустя, Бриджит, работая фоторедактором в «Харизме», часто видела боль потери в глазах своей тети.

И Бриджит наконец сделала большой шаг вперед благодаря достоверной информации от человека, утверждавшего, что знает этого ребенка. Она должна добраться до Уинчестера и разыскать дочь тети Фин! Это сделает возможным написание последней главы в ее книге, И мир наконец увидит, каков ее дед на самом деле.

Было около шести часов утра, на дороге – ни души. Вздохнув, Бриджит откинулась на сиденье. Ей нельзя терять времени. Вызвать эвакуатор? Бриджит порылась в сумке в поисках телефона, но надежда тут же померкла: батарея разрядилась. Черт побери, Бриджит всегда забывала поставить мобильник на зарядку!

Девушка еще раз повернула ключ зажигания. «Пожалуйста, заведись, – умоляла она автомобильных богов, – заведись, черт тебя побери!»

Подобно непослушному ребенку, «хонда аккорд» отказывалась повиноваться. Ничего. Даже ни малейшего щелчка.

– Служба проката пожалеет об этом, – пробормотала Бриджит, перекинув сумочку через плечо и выйдя из машины.

Она захлопнула дверцу и пошла пешком. Ей смутно вспомнился знак, указывающий, что до графства Уинчестер десять миль. Если подсчеты верны, то ей предстоит пройти до места назначения миль пять.

– Я смогу, – сказала Бриджит, стуча по асфальту каблуками высотой в три дюйма. Всегда все знающая о моде, ревностная последовательница заповедей «Харизмы» теперь удивлялась, почему она не подумала взять с собой обувь поудобнее.

Шериф Мэкон Риггс выпрыгнул из патрульной машины и уверенно зашагал к женщине, неподвижно лежавшей на обочине в непосредственной близости от края скалы. Упади она с такой высоты, ей бы не выжить. Женщина лежала на боку, неловко согнув ноги, но больше всего шерифа испугала кровь у нее на затылке. Нет никаких сомнений в том, что бедняжка ударилась об этот острый камень.

Подойдя ближе, он увидел ее безжизненное, но все же прекрасное лицо, обрамленное светло-русыми волосами.

Он взял ее руку и слегка сжал ее.

– Мисс, вы слышите меня?

Мэк не ожидал, что получит ответ на свой вопрос, но глаза женщины тут же распахнулись. Моргая, она уставилась на него, а он, не отрываясь, смотрел в удивительные синие, как лаванда, глаза. Благодаря сочетанию светлых волос, бледной кожи и особенного цвета глаз эту женщину трудно забыть, подумал он.

Мэк склонился ближе к ней и попытался ее успокоить:

– Я шериф Риггс. С вами все будет в порядке. Кажется, вы попали в аварию.

– Правда? – Женщина говорила тихо, нахмурив брови, а на лице у нее читалась растерянность, позволяющая предположить, что травма головы оглушила ее.

– Посмотрите сюда. Вы ударились головой об скалу.

И снова она была озадачена.

– Оставайтесь здесь и не двигайтесь. Вы рядом с обрывом. Я сейчас вернусь.

Спустя несколько секунд Мэк вернулся к ней с аптечкой, которая хранилась у него в патрульной машине.

– Я никуда вас не увезу, пока вам не станет лучше. Болит где-нибудь?

Женщина слегка покачала головой.

– По правде говоря, не болит, только в моей несчастной голове что-то стреляет, как су… сумасшедший солдат.

Мэк сдержал улыбку, мысленно одобрив ее стремление не падать духом.

– Я понимаю. Можете сидеть?

– Думаю, да.

Он наклонился и, обняв ее за плечи, помог сесть.

– Вот и хорошо. Теперь я могу осмотреть ваш затылок.

– Он очень страшно выглядит?

Мэк произвел беглый осмотр. Кровь запеклась в волосах, но больше не сочилась. Хотя неизвестно, сколько она пролежала без сознания.

– На самом деле вам крупно повезло. Слишком страшно не выглядит, – Мэк уселся сзади нее так, чтобы заняться раной. Он прикоснулся к порезу влажной марлей, раздвигая волосы, чтобы увидеть, насколько велико повреждение.

– Больно?

– Нет. Продолжайте.

– Как вас зовут? – спросил он, чтобы отвлечь ее от боли: было заметно, как она вздрогнула, едва марля коснулась головы.

– Меня… зовут?

– Да, и пока вы не ушли, будьте любезны сказать мне, что вы здесь делали. Что произошло? Вы упали?

Женщина мучительно поморщилась. Тогда Мэк произнес уже мягче:

– Хорошо, начнем с вашего имени.

– Меня зовут… меня зовут… – Она отодвинулась от него настолько, чтобы обернуться, и моргая, с испуганным выражением, поглядела ему в глаза. – Не знаю… – Женщина снова замолчала, озираясь по сторонам, как будто ища что-то в памяти. – Я не знаю, кто я! Я не могу ничего вспомнить!

Ее глаза наполнились слезами. С отчаянием в голосе она упорно повторяла: «Я не знаю, кто я! Я ничего не помню!»

Мэк стоял неподвижно, затем нагнулся, взял ее за запястье и помог медленно встать на ноги.

– Все будет хорошо. Мы найдем доктора, который вас осмотрит.

– Ах, боже мой! Ничего не помню! Не знаю, кто я такая и что здесь делаю, – она умоляюще потянула его за рукав. – Где я?

– Вы в графстве Уинчестер, штат Колорадо.

Она изо всех сил помотала головой.

– Я здесь живу?

– Не знаю. Кажется, вы шли пешком. Машину мы поищем позже. Также не найдено никаких ваших вещей. Ни сумочки, ни рюкзака, ни чего-либо в этом роде. Но одну вещь я могу вам точно сказать: в такой обуви вы вряд ли ходили в поход.

Она посмотрела на лакированные черные туфельки, затем окинула взглядом весь свой наряд: дизайнерские джинсы, легкий кашемировый свитер и черный замшевый ремень, сползавший на бедра, но, что странно, ни одного украшения, кроме часов с одним ярким алмазом на циферблате. Все это ни о чем ей не говорило: она будто бы разглядывала чужую одежду.

– Я не помню! Боже мой! Ни одной из этих несчастных шмоток!

– Что ж, отвезем вас к доктору Куорлсу, – Мэк взял ее за руку, но едва она сделала первый шаг, у нее подкосились ноги.

Мэк поймал ее на ходу и развернул лицом к себе. Она прильнула к нему, обвив его шею руками и склонив голову ему на грудь. Он понимал ее тревогу. Должно быть, очень страшно очнуться в незнакомой обстановке, понятия не имея, кто ты и что здесь делаешь.

Пока Мэк терпеливо поддерживал ее, пришло время и ему брать себя в руки. Незнакомка была мягкой, прекрасной, и ей явно хорошо в его объятиях. С Мэком такое случалось не слишком часто, он почти забыл, что значит держать женщину в объятиях. Однако следующая фраза моментально вернула его к исполнению долга:

– У меня кружится голова.

Мэк более не раздумывал. Он взял женщину на руки и медленно направился в сторону патрульной машины.

Девушка не помнила, кто она. Ничего о себе не помнила. Ее взгляд сосредоточился на мужчине, который нес ее на руках. Шериф Риггс ее спаситель… Он держал ее нежно, но руки его были сильными, и она чувствовала себя защищенной. Она находилась во власти блаженства, посетившего ее, когда он нагнулся к ней, а она, не отрываясь, глядела в его темные глаза…

Да, ей повезло. Ей повезло, что она не скатилась с этого гребня в каньон. Но здесь везение заканчивалось. В течение последних минут она усердно шарила в памяти, надеясь что-нибудь вспомнить. Ничего.

Шериф, неловко нагнувшись, усадил ее в патрульную машину, их тела в этот момент соприкоснулись. Отпуская девушку, он скользнул рукой прямо под ее грудью, и она тихо охнула в ответ на неожиданное прикосновение.

– Все в порядке? – обеспокоенно спросил он.

Минуту он молчал и, не мигая, смотрел на нее, глаза в глаза. Она кивнула, вдыхая аромат его лосьона после бритья – тонкий мускусный мужской аромат. Она вдруг почувствовала, что этот человек защищал бы ее до последнего дыхания, если бы понадобилось. Инстинкт подсказал ей, что шериф Риггс серьезно относится и к жизни, и к работе.

Он сел на водительское место и завел мотор.

– Скажи мне, если что-нибудь покажется знакомым, – попросил шериф, бросив на нее быстрый взгляд, едва они отъехали.

Она снова кивнула, машинально отметив про себя его внезапное обращение на «ты». Они поехали через долину; вдоль шоссе выстроились ранчо, где разводили крупный рогатый скот и лошадей. Далекие горные вершины придавали пейзажу величавый колорит.

Девушка снова изо всех сил напрягала память в поисках разгадки тайны своей личности или хотя бы просто намека. Жила ли она здесь? Не это ли ее дом? Может быть, она здесь с какой-нибудь миссией? Или в отпуске? Должна была встретиться с кем-то?

Ей так ничего и не пришло в голову. Оставалось лишь молиться, чтобы у доктора нашлась для нее хорошая новость.

– Посиди здесь, – велел шериф Риггс, свернув на подъездную дорожку и припарковавшись напротив здания клиники. – Я сейчас приду за тобой.

– Думаю, я смогу идти, – она открыла дверцу и выбралась из машины. Горячий воздух оглушил ее, и она сделала глубокий вдох.

Шериф Риггс с беспокойством наблюдал за ней.

– Голова больше не кружится?

– Немного. Но уже становится лучше.

Он, не смущаясь, обнял ее за талию и помог пройти в кабинет врача.

Доктор Куорлс тщательно осмотрел пациентку, затем позвал шерифа.

– Мэк, мне кажется, что у этой молодой леди амнезия. Пациент с регрессивной амнезией не в состоянии вспомнить, что было до аварии или несчастного случая. Это может быть вызвано ушибом головы, однако такая амнезия развивается еще из-за стресса. Хорошие новости: непоправимого вреда здоровью нет. В целом у нее все в порядке, разве что голова поболит денек-другой. Хотя неплохо было бы сделать для верности некоторые анализы в больнице. Травмы незначительные, но я буду спокоен, если ее…

– Когда ко мне вернется память? – резко спросила девушка, перебив доктора.

Доктор Куорлс покачал головой, пристально глядя на пациентку сквозь очки своими добрыми карими глазами.

– Я не могу ответить на этот вопрос. Могут пройти часы, дни, недели. Иногда память у пациента не восстанавливается и через несколько месяцев. С вашим типом амнезии к вам первыми вернутся, скорее всего, самые ранние воспоминания, но я должен предупредить вас, что вы можете так и не вспомнить саму причину амнезии. Мозг стремится заблокировать эту информацию. И сразу дайте мне знать, если головные боли не утихнут. Завтра вам станет гораздо легче.

– Доктор но мне нужно знать, кто я такая. Сегодня!

– Боюсь, ничем не смогу помочь.

– Нет, – проговорила девушка, вытирая лоб. – Нет, этого не может быть. Куда я пойду? Что я буду делать? – Она сдержала слезы, но не могла справиться с дрожью. Она не знает ни души в графстве Уинчестер! Да и нигде, если на то пошло. Она не знает, есть ли у нее здесь семья. Она не знает о себе ничего! Все это напоминало кошмарный сон.

Доктор Куорлс мельком взглянул на шерифа, прежде чем перевести взор на пациентку, и заговорил тихим, успокаивающим голосом:

– У нас с женой в доме есть свободная комната. Это была комната нашей дочки Кэти, но теперь она выросла и вышла замуж. Вы можете пожить с нами, пока это все не прояснится.

Девушка была в недоумении, не зная, что ответить на столь великодушное предложение. Мало было слов, чтобы выразить всю благодарность, которую она чувствовала. От волнения у нее пересохло в горле, и она смогла только пробормотать:

– Спасибо, спасибо…

– Отлично, тогда решено. Я только позвоню жене и скажу ей, что у нас гостья.

Ее взгляд скользнул к невыразимому взгляду темных глаз шерифа Риггса. Бог знает почему, но ей было нужно его одобрение. За столь короткое время она привыкла полагаться на человека, который, можно сказать, спас ей жизнь сегодня утром.

Шериф долго смотрел на нее, как будто принимая какое-то решение.

– Подожди, Джон, – решительно произнес Риггс, не дав доктору выйти из комнаты. – Есть другая идея. – И он обратил к ней проницательный хмурый взгляд. – Она должна остаться у меня.

ГЛАВА ВТОРАЯ

То ли оттого, что он чувствовал за нее ответственность, то ли оттого, как она взглянула на него своими удивительными синими глазами, Мэк был не в силах оставить свою незнакомку, даже на попечение Джона и Дорис Куорлс, милейшей семейной пары во всем графстве Уинчестер.

Незнакомка поднялась с кушетки и взглянула ему прямо в глаза.

– Вы хотите, чтобы я осталась с вами?

Ее тон казался, как ни странно, обнадеживающим.

Шериф кивнул, почувствовав, что надо внести ясность. Он, черт подери, не делает ей непристойного предложения, лишь предлагает помощь, еду и крышу над головой.

– Это в интересах дела. Я живу рядом с полицейским участком, и если ты будешь неподалеку, это облегчит мне раскрытие тайны твоего прошлого. Доктор Куорлс живет, – он взглянул на Джона, чтобы подтвердить правильность своих слов, – по меньшей мере в пятнадцати милях от города, верно?

Доктор Куорлс кивнул:

– Верно. Мы с Дорис живем в очень славном местечке, но, боюсь, это не в черте города.

– Я живу со своей сестрой, ее зовут Лиззи, – добавил Мэк. – Поверь, мы не будем с тобой одни. Лиззи работает в школе учительницей, весь день вокруг одни тинейджеры, так что она будет рада побыть в компании взрослых людей.

– Да, так будет разумнее, – обратилась незнакомка к доктору Куорлсу. – Спасибо за приглашение, доктор. Вы оба были так щедры и добры ко мне.

Она улыбнулась, и у нее на щеках появились две ямочки. Мэк принял улыбку на свой счет, но поспешил пресечь такой ход мысли. Глупо попасться на крючок синих глаз и соблазнительного тела. У него есть работа, которую он обязан выполнить. И Мэк готов был побиться об заклад, что к этой женщине очень скоро вернется память. Или появится кто-нибудь, разыскивающий ее.

– Ты готова, Джейн [1]1
  Джейн Доу (Jane Doe) – в американском английском: нарицательное имя, обозначающее незнакомую женщину. (Прим. перев.).


[Закрыть]? – Мэк обернулся к новоиспеченной гостье.

– Джейн? – Она сморщила носик.

– Джейн Доу, – мягко сказал он. – Или ты хочешь другое имя?

– Вспомнить сейчас мое настоящее было бы чудом из чудес, – с легкой грустью в голосе ответила девушка. – Джейн – нормальное имя, как, впрочем, и любое другое.

– Ладно, Джейн. Пойдем домой.

И Мэк впервые в жизни повел домой женщину, чтобы познакомить ее со своей без памяти любящей его младшей сестрой.

Скорее это он крепко приложился головой об скалу.

* * *

– Шериф, не оставляйте меня в неведении относительно вашей работы, – сказала Джейн, сидя напротив Мэка в уютной кухоньке.

Он привез ее к себе домой, показав по пути полицейский участок графства Уинчестер. Если рабочее место шерифа с диванами-уголками и громадными, от пола до потолка, окнами выглядело в духе времени, его дом был совершенно иным. Джейн сразу полюбила очаровательный домик с тремя спальнями, ощутила царившую там теплоту.

– Называй меня Мэк, – предложил он с еле заметной улыбкой. – Надеюсь, ты готова ответить на несколько вопросов? Сегодня мы с моей бригадой отправимся на место происшествия. – Мэк пододвинул к ней чашку кофе и наскоро приготовленный им сэндвич с индейкой.

– Ой, спасибо.

– Это моя работа, – машинально отозвался он.

Джейн сдержала смех. Все для него – работа.

– Я хотела сказать, спасибо за угощение.

Шериф бросил на нее быстрый взгляд.

– Это с трудом можно назвать угощением. Лиззи готовит лучше меня. Она вернется домой после трех.

– Надеюсь, она не будет против того, что я здесь.

– Не будет, – не раздумывая, заявил Мэк. – Разве что жутко заболтает тебя. Моя сестра ценит хорошую беседу, особенно если говорит все время она одна.

– Так вот почему вы привели меня сюда. Хотите избавиться от докучной обязанности? – Она откусила кусок и отпила кофе. – О чем вы хотели меня спросить?

Мук почесал в затылке и подался вперед. На секунду он умолк; их взгляды встретились, и когда его глаза на кратчайшее из мгновений остановились на ее груди, у Джейн захватило дух. Джейн ничего о себе не знала, но она понимала, что шериф Мэкон Риггс – чертовски привлекательный мужчина.

– Мне надо знать, по своей ли воле ты сюда приехала и хотел ли кто-нибудь навредить тебе.

Мысль о том, что кто-нибудь хотел ей навредить, не только не приходила Джейн в голову, более того, она даже не чувствовала тревоги. По правде говоря, она могла сравнить свою память с чистым листом.

– Я не знаю. Не помню. Думаете, это возможно, чтобы меня кто-то нарочно сбросил на эту скалу?

– Может быть, ревнивый бойфренд? Такие случаи бывали, но дело в том, что ты не помнишь, кто ты такая. Я не видел оставленной на дороге машины, но это еще будет подтверждаться. И у тебя нет ничего из твоих вещей.

– Все, что я помню, – как очнулась на той дороге, а солнце припекало и светило мне в глаза. Помню, как я подумала, что у вас красивые глаза… – проговорила девушка, высказав вслух мысли, которые хотела держать при себе.

Шериф устремил на нее тот же многозначительный взгляд. Джейн пришла в смущение от своей последней фразы, напомнив себе о том, как важно никому не открывать свои сокровенные мысли и чувства. Она думала, на сей раз держа мысли при себе, было ли влечение к Мэку Риггсу естественной реакцией на то, что он спас ей жизнь, или же она подсознательно отнесла его к «своему» типу мужчин. Нравились ли ей высокие, темноволосые и серьезные мужчины с волевыми чертами лица и сексуальным выражением глаз?

– Еще будут вопросы? – спросила она, схватив стопку тарелок.

Мэк тотчас же взял у нее тарелки. Прикосновение его руки ошеломило ее, заставило сердце бешено забиться. По спине Джейн пробежал холодок, что, бесспорно, было очень некстати. У Джейн и так много проблем, чтобы еще испытывать влечение к человеку, который оказался так добр, что приютил ее, предоставив защиту и кров.

– Я не собираюсь требовать, чтобы вы мне прислуживали, – твердо сказал он.

– А я собираюсь выполнить свою долю работы. И если вопросов больше нет, то я приберусь на кухне. Вам же надо проводить расследование?

Мэк прищурился и поджал губы, но Джейн была уверена, что он сдержал улыбку.

– Есть, мэ-э-м! Этим я сейчас и займусь, – отчеканил он, выпрямившись и выпятив грудь, затем снова принялся руководить: – Лиззи скоро будет дома. Если что-нибудь понадобится до этого времени, звони в участок, – и он нацарапал номер в лежавшем на кухонном столе блокноте. Затем, нахлобучив светло-коричневую шляпу, он еще раз сердито посмотрел, как Джейн убирает со стола грязную посуду, и, кивнув на прощание, вышел.

Шериф шагал к своей патрульной машине, припаркованной на дорожке к дому. Девушка стояла в дверях, глядя ему вслед и думая, как он привлекателен в своих светло-коричневых брюках и форменной шоколадного цвета рубашке. Мэк забрался в машину и завел мотор, только раз быстро взглянув на гостью перед тем, как отъехать.

Странно, но Джейн чувствовала себя защищенной, когда Мэк был рядом, а когда он уехал, мужество покинуло ее. Она осталась одна. Одна не просто в незнакомом доме, но и во всем мире.

Джейн бродила по комнатам, знакомилась с домом, готовая к тому, что хозяйка, несмотря на заверения Мэка, не одобрит появление незваной гостьи в доме.

Джейн обхватила себя руками, стараясь прогнать вновь набежавшую дрожь. Она не знала, хватит ли ей сил выжить. Девушка направилась в комнату, которую Мэк на время выделил ей, и улеглась на кровать. Огромный матрас оказался очень удобным, а сама комната, как отметила Джейн, отличалась жизнерадостной обстановкой. Это работа Лиззи, догадалась Джейн, поскольку убранство дома там и тут было отмечено прикосновением женских рук, вроде кружевных занавесок или настенных подсвечников с ароматизированными свечами.

Джейн свернулась калачиком на мягком стеганом синельном покрывале и закрыла глаза. Таким утомительным выдался этот жуткий для нее день! Она только надеялась, что память восстановится, когда она проснется, и этому кошмару придет конец.

Джейн проснулась оттого, что кто-то напевал простенький мотивчик, который она так и не смогла узнать. Она открыла глаза, удивилась незнакомой обстановке и, прищурив глаза, обвела комнату взглядом. В первое мгновение обстановка ни о чем ей не говорила, но в следующий миг печальная действительность обрушилась на нее, и она вспомнила, как непонятным образом очутилась в Уинчестере и как шериф Риггс привез ее сюда.

Джейн села на кровати в надежде, что вспомнит еще что-нибудь из своей прошлой жизни. Так ничего и не припомнив, девушка быстро встала и выглянула за дверь узнать, кто напевал себе под нос.

– А, привет! Я не хотела вас будить, – крикнула ей из коридора стройная женщина с короткими темно-рыжими волосами и темными, цвета кофе, глазами, как у Мэка. Женщина, широко улыбаясь, подошла ближе. – Забавная песня, никак не выбросить ее из головы. Я не подумала, что, напевая, могу потревожить ваш покой. Некоторые песни, понимаете ли, вытворяют с нами такие вещи.

– Я не узнаю эту песню. – Джейн пыталась отыскать в памяти хоть какую-нибудь зацепку. – А она известная?

– Нет, если вы не слушаете кантри. Это из последнего альбома Тима Мэкгроу.

– А, – пожав плечами, ответила Джейн. – Не помню, нравится ли мне кантри.

Женщина еще раз улыбнулась и протянула Джейн руку:

– Привет, я Лиззи, сестра Мэка. Не переживайте, еще пару дней в этом захолустье – и вы будете знать все известные человечеству мелодии кантри.

Джейн подала ей руку, но Лиззи, вместо обычного рукопожатия, накрыла ее другой своей рукой и тихонько погладила ладонь.

– Мэк рассказал, что с вами произошло. Это, должно быть, странно – не знать, кто ты такая. – Она улыбнулась Джейн теплой, успокаивающей улыбкой. – Вы можете оставаться здесь ровно столько, сколько надо для возвращения вашей памяти. Мэк – просто золото. Если есть возможность выяснить, кто вы такая, он сделает для этого все.

Джейн кивнула. Она и сама считала его прирожденным полицейским.

– Он зовет меня Джейн Доу.

Лиззи нахмурилась.

– Ну, не слишком оригинально. Брат начисто лишен воображения.

– А мне нравится. Называйте меня… Джейн.

– Хорошо, Джейн. Приятно познакомиться и добро пожаловать.

– Я не могу выразить, как благодарна за ваше гостеприимство. Ваш брат был так добр ко мне. От всей души спасибо вам большое.

Лиззи только отмахнулась:

– Не благодарите. Мэк рассказывал вам, что я преподаю в средней школе? Дьяволята они все, скажу я вам, и я уже не прочь и передохнуть. Занятия в школе скоро заканчиваются, и у меня будет целое лето для отдыха.

Джейн подумала, кто же она сама по профессии? И была ли у нее работа? Скоро ли хватятся ее? Казалось, что все разговоры возвращают ее к исходным вопросам – кто она и почему оказалась в Уинчестере.

– Скажите, – полюбопытствовала Джейн, – а та песенка, которая не идет у вас из головы, она о чем?

– «Живи так, как если бы тебе пришлось умереть». Она о том, чтобы чувствовать всю полноту жизни.

– А вы, – спросила Джейн, почти наверняка зная, каким будет ответ, – чувствуете всю полноту жизни?

Улыбка исчезла с лица Лиззи.

– Нет, мне хотелось бы быть смелее, но я никогда не любила риск, – серьезно ответила она.

Джейн не знала, что на это сказать, но Лиззи снова улыбнулась:

– И к тому же кто позаботится о Мэке? Я ему нужна. С ним сейчас нет никого рядом, да и долго уже не было. Два года, как развелся.

Хотя это ее и не касалось, Джейн сочла нужным сказать:

– Лиззи, ему повезло, что вы рядом с ним. По правде говоря, вам обоим повезло, что вы есть друг у друга. Хотелось бы мне, чтобы и у меня были братья или сестры.

Подавшись вперед, Лиззи взяла Джейн за руку, глядя на нее лучистыми карими глазами:

– Память скоро вернется к тебе. Это может произойти даже завтра. Но все равно знай, что в Уинчестере у тебя есть друг.

Джейн не могла толком ничего сказать о себе, но почувствовала, что хотела бы иметь такую подругу, как Лиззи Риггс.

– Спасибо, – ответила она.

– Ну вот, я все болтаю и даже не спросила, не хочешь ли ты привести себя в порядок. Хочешь принять теплый душ или ванну с иеной? Я уверена, ты рада будешь снять эту одежду.

Благодаря щедрости Лиззи и ее проницательности Джейн почувствовала себя как дома.

– Я не против. Не знаю почему, но мне кажется, будто я ношу ее уже целую вечность.

– Тогда тем более нужно переодеться.

У Джейн не было никакой другой одежды, но не успела она сказать об этом, как Лиззи ее опередила:

– Позволь мне об этом позаботиться. Я сделаю все, что надо. Просто расслабься и радуйся жизни.

Мэк вошел в кухню через заднюю дверь, отстегивая с пояса пистолет, скидывая шляпу и вешая их на видавшую виды деревянную вешалку.

– Эй, Лиз! – крикнул Мэк.

– Это не Лиззи, – ответил ему женский голос, и шериф, повернувшись, лицом к лицу столкнулся с Джейн. – А всего-навсего я.

Увидев ее у себя на кухне, он отступил на шаг. Разрумянившееся личико, зачесанные назад влажные белокурые волосы спадают на плечи, а эти лавандовые глаза показались еще больше и выразительнее, когда она на минутку засмотрелась на него, прежде чем отвернуться к плите.

– Лиззи велела мне разогреть ваш обед. Надеюсь, я справилась.

– Хорошо, – пробормотал Мэк.

– Ваша сестра просила не готовить обед на нее: она будет занята в школе. Похоже, вы остались со мной вдвоем.

Не так уж плохо остаться вдвоем с женщиной, которая готовит тебе обед, подумал Мэк. Он стоял, молча наблюдая, как Джейн возится у него на кухне, одетая, как он догадался, в одежду Лиззи. Джинсы «Ливайс», словно вторая кожа, обтягивали фигурку девушки, а футболка уинчестерской футбольной команды на его сестре так никогда не смотрелась.

Настоящий мужчина не нуждался в детективном таланте, чтобы заметить, что Джейн ничего не надела под футболку. Бело-коричневая ткань натянулась у нее на груди…

Черт побери!

Он не мог даже подумать о том, что и под «Ливайсами» может быть ничего не надето.

– Скорее, это ты осталась со мной вдвоем. Помочь? – спросил он, когда Джейн с кухонными рукавичками стояла у плиты, собираясь поставить жаркое в духовку.

– Нет, спасибо. Я уже закончила. Обед будет готов через час.

Мэк потянулся к холодильнику.

– Хочешь пива? – спросил он, вытащив бутылку. Джейн закрыла дверцу духовки и повернулась к Мэку.

– Не знаю. А я любила пиво?

Мэк схватил вторую бутылку.

– Сейчас выясним.

Он протянул девушке пиво и жестом предложил ей сесть за стол. Они устроились друг напротив друга.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил шериф.

– Я немного отдохнула, и правильно сделала, потому что мне сейчас гораздо лучше.

– Голова не болит?

Джейн покачала головой, и влажные волосы упали ей на лицо.

– Не-а. Не болит.

Мэк вздохнул с облегчением, понимая, что почти весь день все его мысли были о мисс Джейн Доу. Он думал о том, что с ней случилось утром, и о том, как она проживет этот день.

– Я взял помощников, и мы выехали на то место, где я нашел тебя.

Услышав это, Джейн широко раскрыла глаза, и Мэк заметил в них нетерпение.

– И что?

– Вообще мы не можем знать наверняка, но удалось установить, что за полторы мили до того места, где я нашел тебя, машина свернула с дороги: мы обнаружили свежие следы шин в грязи. Если это была твоя машина, тогда ее, возможно, угнали.

– И все?

Мэк вздохнул.

– Мне жаль, что нет новостей получше.

Джейн сделала большой глоток пива, и Мэк с любопытством смотрел, что будет дальше. Она продолжала пить, пока не опустошила бутылку наполовину.

– Видимо, ты все же любишь пиво.

Опустив глаза, Джейн пожала плечами.

– Значит, я люблю пиво и горячую ванну с пеной.

Мэку не нужно было напрягаться, чтобы вспомнить, как Джейн выглядела после ванны: он насмотрелся на нее, пока она хлопотала на кухне. Но когда он представил, как она, обнаженная, нежится в горячей ванне с пеной, у него голова пошла кругом.

Джейн устремила на шерифа вопрошающий взгляд своих больших глаз.

– А теперь?

Мэк вернулся в своих мыслях к положению ее дел. Он почесал в затылке, обдумывая план действий.

– Рутинная работа. Мы проверим все заявления о пропавших в округе людях. А завтра снимем у тебя отпечатки пальцев и посмотрим, даст ли это нам что-нибудь.

– Отпечатки пальцев? Вы что, думаете, что я могла быть бандиткой? – ошеломленная такой мыслью, девушка произнесла последнее слово шепотом.

Мэк покачал головой. Что-то подсказывало ему, что Джейн Доу – не преступница. Ему хотелось потянуться к ней, поддержать, успокоить. Но как страж правопорядка, не имеющий права выйти за жесткие, четко очерченные рамки полномочий, он не мог этого сделать.

– Не обязательно, – ответил он. – Отпечатки пальцев берут не только у преступников. Это система идентификации.

– Но вы чаще всего идентифицируете преступников, так ведь?

– Да, это так. А у тебя проб…

– Нет, нет, – тут же перебила его Джейн, покачав головой. – Я охотно сделаю все, что от меня потребуется. С этим у меня нет проблем.

Мэк встал и направился в холл, собираясь переодеться в повседневное. По пути захватил кобуру: по ночам он привык хранить пистолет у себя в комнате, а не на виду, где злоумышленник легко может найти оружие.

– А, вот еще что, – обернувшись, сказал Мэк. Джейн стояла к нему лицом, вздернув светлые брови. – У тебя… хм… на теле есть особые приметы? – Он окинул девушку взглядом, не в силах сосредоточиться на ее лице. Трехфутовое расстояние между ними вдруг показалось ему недостаточным. Одно дело – проводить допрос в камере, и совсем другое – разговаривать с человеком наедине у себя дома. А может быть, его бросило в жар из-за таких личных вопросов, которые он задавал Джейн? – Тату, пирсинг или что-нибудь в этом роде?