Текст книги "Супер Американ Папа! (СИ)"
Автор книги: Чарли Маар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
У Джейса на руках была часть бумаг, доказывающих ее махинации. Это те самые бумаги, что привезла Маша из офиса. А вторую часть он ожидал на днях. Но папка с документами пропала как раз в тот день, когда Жасмин позвала меня на встречу и рассказала свою слезливую историю.
Джейс подтолкнул меня к мысли, что Жасмин могла использовать Люсю в своих делах, и девушке может быть известно что-то о ее кознях. Поэтому я и попросил Машу в письме не связываться пока с сестрой.
Эта сука Жасмин решила подставить не только мужа, но и Мари, и вот если ее желание избавиться от мужа и заграбастать деньги, и его компанию, я понять еще могу, то чем ей помешала Маша, мне совсем не ясно.
– Ч…что? Он… отравлен? – шепчет девушка еле слышно.
– Отравлен, – кивает Баев. – В тяжелом состоянии в больнице, – нагло врет друг, но я-то знаю, с какой целью. – Его кровь отправили на экспертизу. Как и вино, которое он пил незадолго до того, как потерял сознание. В этот день в домике с ним была ваша сестра Мария. Пока все указывает на то, что это она отравила его. Буквально пару недель назад Джейс Ковальски переписал на ее имя часть своей собственности и активы, но недавно передумал. Возможно, у них была связь, а потом он решил ее прервать, и лишить вашу сестру денег, которые изначально обещал. На мой взгляд, отличный мотив для убийства.
– Да что за бред! – вскрикивает Люся и хлопает ладонями по столу. – Бред! Бред! Бред! Не способна она на убийство! Что вы городите?! Мася мухи за всю свою жизнь не обидела! – слезы начинают градом течь по щекам девушки. – Это все какая-то ерунда! Я не верю в это. Какие еще активы?! И если у нее были деньги, то куда она их девала? Не видела у нее даже лишней копейки. Боже! Не может этого всего быть…
– Факты говорят об обратном, – спокойно реагирует Андрей на истерику Люси. – Если у вас есть какая-либо информация, которая может опровергнуть наши домыслы относительно вашей сестры, Людмила, предоставьте нам эту информацию сейчас. Пока не поздно.
Люся опускает голову и тупо пялится в пол, раскачиваясь на стуле. Друг бросает на меня пронзительный взгляд, который я понимаю как победу. Она расколется. Нужно дожать.
– Иначе ваша сестра сядет в тюрьму, – добивает Люсю Баев, и ту, наконец, прорывает.
– Я не знаю, о каких активах идет речь, – дрожащим голосом начинает девушка, не поднимая головы. – Все, что мне известно, это то, что Джейс Ковальски собрался разводиться с Жасмин, оставив себе при этом всю компанию и дочь. Жасмин была очень несчастна и попросила ей помочь. Нужно было выкрасть какую-то папку с документами, чтобы она могла их подменить. Жасмин сказала, что там договор с партнерами, но только на имя Джейса. Что он поддельный и таким образом Джейс хотел лишить ее всего. Я не заглядывала в ту папку. Не знаю точно, что там было. Она сказала, – вздыхает Люся и бросает взгляд в мою сторону, – что Дорнан, возможно, сможет ей помочь. Что она ему понравилась, и что мешает только Маша, вертясь перед ним. Жасмин уверила меня, что Маша может помешать привести план в исполнение. Поэтому попросила как-то надавить на сестру, чтобы та держалась подальше от Дорнана. Она же попросила рассказать ей про встречу за воротами турбазы вчера вечером. Маша видела вас, – поясняет мне Люся, – поэтому не захотела разговаривать, когда вы пришли.
Я откидываю голову назад и упираюсь в стену. Теперь ясно, в чем причина странного поведения Мари вчера. Она просто приревновала. Наверняка увидела, как я обнимал Жасмин, когда женщина плакала. Губы сами собой расползаются в улыбке. Ну какого черта она такая мнительная? Хорошо, что сейчас она у меня в квартире, откуда никуда не денется, пока мы нормально не поговорим.
Остальное, что сказала Люся, меня, в принципе, не удивляет. Жасмин – ловкий манипулятор. Даже я почти поверил ее слезам, что уж говорить о простушке Люсе.
– Как вам удалось выкрасть папку с документами? – задает вопрос Баев.
Люся поднимает на него взгляд, и я вижу, как щеки и шею девушки окрашивает краска смущения и стыда.
– Мне… было не трудно это сделать…
Андрей вскидывает брови.
– Вы с ним спали?
– Нет! То есть, да, то есть, почти да! – выпаливает Люся. – Я замечала его взгляды, но… всегда старалась их игнорировать. Однажды на благотворительном вечере он сильно напился и начал приставать. Мы чуть не переспали. После этого я стала избегать его, потому что мне была дорога дружба с Жасмин. А тут такая новость, что он разводится с ней из-за другой женщины. Мне стало жаль ее. И я разозлилась на Джейса. Как у него все просто, оказалось.
– И тогда вы решили помочь начальнице?
Люся кивает.
– Уже на турбазе Жасмин узнала, что нужные ей документы он хранит в одном из номеров. Дала мне ключ. Мы с Джейсом столкнулись в коридоре. До этого мы здесь с ним несколько раз ругались, и тогда я тоже сделала вид, что шла за ним и хотела поговорить. Якобы о том самом разе, что случился между нами на вечере. Я бываю не сдержана, знаете, несколько раз я кидала ему обвинения, что он просто любит пользоваться людьми. Джейс не подтверждал и не отрицал этого, что только больше меня бесило. Он спокойно реагировал на любые мои вспышки. Хотя, мне кажется, что он все равно начал подозревать меня в сговоре с Жасмин. Он так смотрел на меня. Пристально, недоверчиво, как никогда раньше…
Слушаю Люсю и меня пробирает настоящая злость, как на нее, так и на Джейса Ковальски, потому что, пускай и не осознанно, но все же он втянул в такое дерьмо между собой и своей женой двух молоденьких глупых девчонок, которые просто не привыкли иметь дело с беспринципными стервами вроде Жасмин.
– Кто его отравил? – Люся вытирает пальцами слезы и шмыгает носом. – Я не верю, что Мася. Ж…жасмин? О боже, а, я, получается, помогала ей. И сестру подставила. Я не знала, клянусь, я понятия не имела, что она хотела отравить Джейса!
Баев внимательно смотрит на девушку несколько секунд, но потом все же отвечает:
– Отравления не было. Успокойтесь. Джейс Ковальски абсолютно здоров. Находится в соседнем кабинете. И успел рассказать нам кое-что об их якобы разводе с Жасмин.
– Но… зачем… вы? – хрипит Люся, переводя недоверчивый взгляд с Баева на меня.
– Зачем соврали? Чтобы вы сказали правду.
– Но…
Телефон друга, лежащий на столе, вибрирует. Он берет его в руку, проводит по экрану, после чего хмурится.
– Джейс Ковальски не собирался разводиться с женой из-за другой женщины, – говорит Андрей. – Он подозревал ее в финансовых махинациях и изменах. В первом оказался абсолютно прав.
Баев поворачивает телефон экраном к Люсе. Я тоже подхожу, чтобы рассмотреть файл, что ему прислали.
– Тот самый документ, который ждал Джейс. Жасмин воровала деньги с активов. А потом, ей, видимо, стало мало, и она решила подставить мужа, чтобы забрать себе все.
– Но… как же…
– Вы не тому человеку помогали, Людмила.
Я громко матерюсь, взяв телефон и внимательно просмотрев присланный файл.
– Все же я не могу понять, Андрей, почему Жасмин захотела подставить не только Джейса, но и Машу?
24 глава
Кевин
– Здесь? – задаю другу вопрос и киваю на одну из дверей.
– Здесь. Полегче, Кев.
Сжав одну руку в кулак, захожу без стука в кабинет, и сразу натыкаюсь взглядом на сидящего за столом Джейса Ковальски. Увидев меня, он немедленно поднимается и идет ко мне навстречу. Раскрывает рот, видимо, чтобы что-то мне сказать или спросить, но не успевает, потому что мой кулак прилетает ему в нос. Ковальски отшатывается назад и падает между столом и стульями.
– Извини. Уж очень хотелось это сделать, – удовлетворенно произношу, глядя как тот пытается подняться.
– Какого хрена?! – хрипит Джейс, зажимая нос рукой и пытаясь остановить кровь.
– Это за то, что втянул в свои проблемы с женой девушек.
– Никого я, мать вашу, не втягивал!
– Втягивал. Сначала к Люсе яйца подкатил, потом, когда уже подозревал жену в таком дерьме, Машу в офис за важными бумажками отправил.
Беру стул, сажусь на него и опираюсь грудью на спинку.
– Может, поподробнее расскажешь о вашем конфликте с Жасмин? Чтобы нам всем тут понятнее стало, какого хрена она так на Машу взъелась, что аж решила на нее все повесить? Знаешь, почему?
Поднявшись на ноги, Ковальски достает платок из кармана брюк и прикладывает к носу, после чего усаживается на стул. Баев все это время стоит рядом с дверью у стены, опершись об нее плечом, и внимательно за ним наблюдает.
Мне, честно говоря, относительно жаль этого мужика, которого чуть с потрохами не смешала собственная женушка. Но он, бл*дь, взрослый мужик. А Мари и Люся – юные девчонки. Я отчаянно пытаюсь понять, как вообще могла возникнуть вся эта ситуация, в которой Маша оказалась чуть ли ни главной злодейкой, а Люся невольно помогала этому случиться. Почему Жасмин вообще решила задействовать именно их, а не кого-то другого? Или просто не подставить одного только мужа, раз его деньги ей были нужны?
– Так что скажешь?
Ковальски качает головой.
– Все началось с того благотворительного вечера в компании. Точнее, началось все гораздо раньше, но тогда я буквально сорвался. Сначала я не обращал внимания на Люсю, она мне казалось симпатичной, но не более того, потом я стал чаще замечать ее в офисе жены. Она стала мне нравиться. На вечере я напился и… она зашла в кабинет, такая красивая, а я попытался перейти черту нашего общения, но она меня оттолкнула. Но даже несмотря на то, что Люся меня оттолкнула, я понял, что с женой жить не хочу. Что остыл к ней. Стал избегать ее, меньше времени проводить с ней, но из-за дочки разводиться все же не хотел. Она психанула однажды. Сказав, что я с ней не сплю. А потом заявила, что знает про мою «потаскушку» на работе. Я не стал этого комментировать, потому что посчитал, что она блефует, ведь с Люсей она так и продолжала общаться и с должности ее не снимала. Да с того вечера я больше и не приближался к Людмиле. Потом я стал замечать странности в поведении жены. Нанял детектива. Надеялся, что у нее есть кто-то и мне будет проще с ней развестись. А в итоге, получилось все слишком хреново… Теперь я считаю, что Жасмин все же знала про мою симпатию к Люсе, возможно, и про тот случай на вечере. На трубазе Люся… вела себя необычно. Рычала на меня и… постоянно шепталась с Жасмин. Я решил, что они в сговоре. Возможно даже Жасмин на том вечере специально ее подослала, чтобы… обвинить в измене… и… Черт ее знает, в общем… Поэтому я вам и сказал вчера, чтобы вы присмотрелись к Людмиле.
– Люся ничего не знала о махинациях Жасмин, – подает голос Баев. – Она считала вас главным виновником всех бед, а вашу жену – жертвой.
Ковальски кивает и усмехается, после чего откладывает запятнанный кровью платок на стол.
– Как это похоже на Жасмин. Ей нравится, когда ее жалеют, а меня считают монстром. Раньше это проявлялось в мелочах, а теперь вот вылилось в настоящее предательство.
– И все же, при чем тут Маша? – не выдерживаю, потому что даже с учетом его вполне логичного рассказа, я все равно не понимаю, почему именно она.
– Я не знаю. Может, она случайно выбранная пешка. А может, у Жасмин были ложные сведения о той девушке, с которой я ей якобы изменяю. А может и потому, что она сестра Люси, – выдыхает Джейс. – Вполне вероятно, Жасмин посчитала, что я к ней охладел из-за Люси. Что девушка сама ко мне подбивает клинья, пока дружбу с Жасмин крутит. И что наказать Люсю лучше всего, отобрав у нее кого-то дорогого. Например, сестру. Если бы вы не вмешались, и если бы я вовремя не сделал пару важных звонков и запросов, неизвестно, чем бы это все закончилось.
Я смотрю на Баева, тот пожимает плечами. Так же как и я, он сомневается в этой версии, но и она вполне может оказаться правдой. В любом случае, окончательно разобраться во всей ситуации поможет только расследование. И вести его буду не я.
Встаю со стула и направляюсь к двери, но потом оборачиваюсь и кидаю Джейсу:
– Надеюсь, объяснять не нужно, что ни о каком партнерстве идти речи больше не может?
Джейс кивает.
– Я сообщу китайцам.
Когда прохожу мимо друга, тот сует руку в карман брюк, достает телефон и протягивает мне.
– Это Маши. Я изъял. На всякий случай.
Я беру гаджет и усмехаюсь. Пи*дец предусмотрительный.
– Люся еще здесь мне понадобится, – говорит Баев. – Она согласилась повторить все сказанное для протокола. Так что ты там в моем кабинете корзинку с котом тоже забери. Отвезешь его своей Маше.
– Передай Людмиле, – решаю сжалиться над девушкой, – что Мари в безопасности и скоро сама с ней свяжется.
Жму другу руку.
– Спасибо, Бай.
– Не за что, дружище. Береги себя.
Выхожу из отделения и вдыхаю морозный воздух. Еще только начало светать. Я устало тру пальцами глаза и достаю свой телефон из кармана пальто. Во второй руке держу корзинку с котом, который оглядывает улицу перепуганными глазами. Восьмой час утра. За дочкой на турбазу ехать пока еще рано. Я, разумеется, не стал будить ее ночью и тащить в отделение, и попросил своего ассистента остаться с ней до моего возвращения.
Теперь, когда доказательства махинаций Жасмин имеются на руках у Баева, дело остается за полицией. Пускай разбираются. Друг обещал держать меня в курсе и сразу сообщить, когда точно выяснится, почему в своих «играх» Жасмин использовала именно Машу.
Мне же не терпится поскорее добраться до квартиры и увидеть ее. Успокоить, насколько это возможно. Иду на парковку, кладу корзинку с котом на пассажирское сидение машины, после чего сам сажусь в авто. Пожалуй, заеду сначала в какое-нибудь бистро за едой. Я не успел узнать толком, что любит Мари, поэтому надеюсь, кофе, блинчиков и меня с котом ей будет достаточно.
*************
Квартира меня встречает полумраком и тишиной. Ничто, кроме женских сапожек на обувной полке, не указывает на присутствие здесь Маши. Я ставлю корзинку с котом на пол, а коробку с блинчиками и кофе на тумбу. Взгляд падает на пустой конверт, в который я вчера положил наспех написанное письмо. Сердце колет призрачное чувство вины за то, что заставил Машу плакать. Я отметаю это чувство, потому что понимаю, что выбора поступить иначе у меня особо не было.
Судя по звенящей тишине, Мари наверняка еще спит. После вчерашних переживаний девушке вряд ли быстро удалось заснуть. Мне не хочется будить ее, поэтому я осторожно разуваюсь и, стараясь не шуметь, иду вперед по коридору. Не знаю, почему, но мне кажется, что спать Маша легла в моей спальне. Или, может, мне просто хочется так думать.
Усмехаюсь. Сразу вспоминается ночь, которую Маша «невольно» провела у меня в спальне на турбазе. Было бы неплохо ее повторить, только с продолжением…
На пороге комнаты останавливаюсь и прислоняюсь плечом к косяку двери. Мари лежит на кровати, свернувшись калачиком, как маленький ребенок. Рядом на подушке лежит рисунок Джини, который она нарисовала мне перед отъездом на турбазу. Любопытно, что Маша засыпала, рассматривая рисунок моей дочери.
Взгляд проходится по стройному телу девушки, облаченному в мою рубашку, по голым ногам и белым трусикам, не скрывающим аккуратную попку. В штанах мгновенно становится тесно от этой картины. Бл*дь, никогда бы не подумал, что девчонка в моей одежде – это настолько сексуально.
Носом Мари зарылась в ворот рубашки, словно ей нравится ее запах. То есть, мой запах. Только одна эта мысль заставляет меня хотеть улечься с ней рядом, стянуть с девушки все лишнее и накрыть своим телом. Но прежде чем я сделаю это, нам нужно серьезно поговорить. Не стоит торопить события.
Собираюсь последовать голосу разума и выйти из спальни, чтобы позволить Мари нормально выспаться, но девушка внезапно переворачивается на спину, поднимает руки вверх, отчего рубашка задирается еще выше, открывая плоский живот и глубокую ямку пупка.
Шумно сглатываю и закрываю глаза. Вот дерьмо. Лучше бы я вообще не заходил в спальню. Дождался бы ее пробуждения, спокойно сидя в гостиной. Сейчас лучшим решением будет, не открывая глаз, выйти отсюда, умыться холодной водой, после чего выпить еще не совсем остывший кофе. Конечно, это будет лучшим решением, но я принимаю худшее. Распахиваю веки и вновь смотрю на спящую девушку, затем делаю шаг, второй, третий. Иду, пока не оказываюсь рядом с постелью. Тихо сажусь на край и кладу ладонь на низ ее живота. Он кажется мне горячим, как будто у нее температура. Кожа вокруг пупка от соприкосновения с моей холодной рукой мгновенно покрывается мурашками.
Я начинаю выводить большим пальцем круги рядом с полоской ее трусиков. Слышу, как она тихо вздыхает, приоткрыв рот. Вижу, как начинает сжимать бедра и елозить попой по матрасу. Кажется, приставать во сне к этой девчонке стало моим персональным увлечением.
Кевин, – хрипит она, не открывая глаз, и это пи*дец, как заводит меня.
Опускаюсь на колени рядом с кроватью и утыкаюсь носом в живот девушки, слегка опускаю трусики вниз и провожу языком по следу от резинки на коже. Маша вздрагивает, и я чувствую, как рука ее ложится мне на голову и сжимает волосы. Хочу остановиться, я должен остановиться. Должен с ней сначала поговорить. Но ее пальцы сильнее тянут волосы, а моя рука ныряет между ее бедер. Палец проскальзывает внутрь. Я удовлетворенно рычу, слыша ее всхлип, ощущая, как она мокрая.
Не удерживаюсь и слегка прикусываю кожу на животе. Затем сразу же облизываю место укуса. Пальцем начинаю неспешно двигать внутри нее. Она плотно сжимает его. Я хочу, чтобы она также сжимала мой член. Я сдаюсь, потому что у меня нихрена не получается держать себя под контролем рядом с ней.
– Кевин? – слышу вдруг удивленное восклицание. Поднимаю голову от ее живота и вижу широко распахнутые глаза девушки, глядящие прямо на меня. В этот раз, проснулась…
Уже собираюсь пожелать ее доброго утра, когда щеку неожиданно обжигает звонкая пощечина. А рука у Маши тяжелая… От удара слегка дергаюсь, пальцы, что до сих пор были внутри нее, выскальзывают, и в ответ на это движение я слышу протяжный стон девушки. Снова смотрю на нее. Она прикусывает губу и так быстро хлопает ресницами, будто ее саму удивляет ее реакция. В голове лихорадочно крутятся вопросы: остановиться? Продолжить? Поговорить? Трахнуть ее?
25 глава
Кевин
Я знаю, поступать так эгоистично. Знаю, что должен остановиться, поговорить с ней, успокоить, рассказать о том, что произошло вчера, но я просто не могу. Чувствую ее сладкий запах, ощущаю горячую кожу под ладонями, и от этого меня колотит, как мальчишку. Пальцы влажные от ее возбуждения, щека горит после удара. Маша смотрит на меня с минуту, не двигаясь и не говоря ни слова. И я понимаю, что сейчас она так же, как и я мечется между «продолжить» и «остановиться».
Не отпуская ее взгляд, веду рукой по бедру вверх, цепляю пальцем намокшую ткань трусиков и тяну вниз. Маша вздрагивает, как только мягкая ткань начинает медленно скользить по ее ногам. Я отбрасываю вещицу в сторону, кладу руку на колено девушки и слегка поглаживаю его. Не хочу торопиться. Даю Маше время отказаться. Наблюдаю за ней. Она судорожно облизывает губы и сжимает руками простынь. Я слышу ее шумное сбившееся дыхание, вижу в глазах желание такое же сильное, какое одолевает меня.
– Тебе нужно только сказать «нет», и ничего не будет, Мари, – все же вырываю из себя слова. Я должен быть на сто процентов уверен, что она хочет продолжать. – Даже бить меня не придется, – пытаюсь отшутиться, чтобы самого себя остудить.
– Прости, – вдруг выдает девушка. – За… пощечину… Я обычно не бью людей.
Усмехаюсь, потому что, говоря это, Маша выглядит такой растерянной, словно сама от себя не ожидала, что ударит меня.
– Все в порядке, Мари. Я заслужил. Мне надо было сначала спросить разрешения.
– Как в «Пятом элементе»? – произносит хрипло, откидывается на подушки и начинает тараторить. – Ну, когда Корбен поцеловал спящую Лилу, а она ему пистолет к виску приставила, потому что он.. не спросил…
Соскальзываю ладонью с ее колена и начинаю поглаживать стройную икру девушки. Какая же она вся худенькая. Хрупкая, даже страшно сломать ее.
– Да, Мари, как в «Пятом элементе». Только я тебя еще не целовал в губы.
– Может потому, – она сглатывает, – что ты уже с Жасмин нацеловался?
Не могу сдержать улыбки. Все-таки Мари ревнует. Неожиданно понимаю, что тоже ревновал бы, если бы увидел, как она обнимает другого мужчину. Поэтому убираю с лица улыбку и серьезно говорю ей:
– Я никогда не целовал Жасмин, Маш, не собирался целовать и не хотел этого. Я хочу целовать тебя.
Поднимаюсь с пола и сажусь на кровать рядом с девушкой, нависаю над ней, провожу костяшками пальцев по ее щеке, затем по губам.
– Если ты позволишь.
– А если не позволю? – сипит Маша, задержав дыхание.
Смотрю на нее внимательно. Хочу, чтобы она знала – я никогда не наврежу ей.
– Тогда я не стану тебя целовать.
Немного отстраняюсь, но Маша резко дергается вперед и хватает меня за ворот пальто, будто боится, что я уйду.
– Подожди… Даже пальто не снял…
Она тянет меня к себе, и я практически ложусь на полуобнаженную девушку. От осознания, что вот она, подо мной, почти голая, на ней нет трусиков, а под рубашкой, наверняка нет лифчика. Сорвать к херам эту тряпку и трахать Мари до визгов ее наслаждения – вот, что сейчас кажется мне правильным.
– Не успел, – выдыхаю ей в губы.
– Холодный…
– Я же с улицы только.
– Пахнешь вкусно. Морозом.
– Ты вкуснее, Маш, – опускаю голову и утыкаюсь носом в ее шею. – Желанием пахнешь. Сексом.
Веду языком до уха, прикусываю мочку, чувствую, как девушка начинает дрожать и сильнее сжимать пальцами пальто. Не прекращая облизывать ее, отвожу руки Маши, и быстро снимаю свое пальто, бросаю его куда-то на пол к трусикам девушки, после чего языком провожу линию от мочки уха по щеке к губам. Она вздыхает, приоткрыв рот, и я погружаю в него язык. Маша стонет, посасывая мой язык в ответ. Я слегка толкаюсь бедрами вперед, давая ей ощутить степень моего возбуждения. Она стонет громче и обхватывает меня ногами. Член упирается в промежность, отчего мои яйца просто каменеют. Начинаю покусывать ее губы, подбородок, шею. Руками нащупываю пуговицы на рубашке, пытаюсь расстегнуть их. Но меня бесит собственная медлительность, поэтому я просто разрываю их. Треск. Порванная ткань расходится, открывая мне доступ к обнаженному телу Маши.
Я опускаю взгляд вниз, глазами ласкаю маленькую аккуратную грудь девушки с острыми вершинами сосков, плоский впалый живот и блестящие от влаги половые губы.
– Кевин, – шепчет она, и руками пытается прикрыться, но я ее останавливаю. Хочу видеть ее всю. Если бы не железный стояк, я бы мог бесконечно рассматривать ее прекрасное тело.
– Ты очень красивая, Маш, поверь мне. Очень красивая…
Наклоняюсь к груди и втягиваю в рот сосок, тем самым вырвав хриплый вздох из горла девушки. В который раз ох*еваю над тем, какая она чувствительная. Уже представляю, как Мари будет кричать, когда я буду трахать ее.
Катаю кончиком языка твердый шарик, затем снова втягиваю его, мну второе полушарие ладонью, оттягиваю пальцами сосок и вновь вжимаю в мягкую выпуклость груди.
– Хочу тебя, Маш.
Тянусь к поясу брюк и расстегиваю ремень. Чувствую, как Машина ладонь скользит по моей груди вниз, вырывает рубашку из-за пояса, а потом ложится на ширинку. Я поднимаю взгляд к лицу девушки и замечаю, что она сильно покраснела. Из-за ее смущения меня вдруг посещает странная мысль, и я решаюсь задать вопрос:
– Ты же не девственница, Мари?
Она еще сильнее краснеет и отрицательно качает головой.
Я ее ответ не комментирую и как можно более незаметно облегченно выдыхаю. Не могу сказать, что сильно расстроился бы, окажись Маша девственницей, но этот факт серьезно осложнил бы дальнейшие события, учитывая то, сколько раз и в каких позах я собирался ее сейчас трахнуть.
Девушка начинает медленно поглаживать мой член через ткань брюк, а я возвращаюсь к ее губам. Целую ее нетерпеливо и немного грубо, потому что ее ладонь, сжимающая стояк, дарит слишком острые ощущения, чтобы я продолжал вести себя сдержанно.
На миг отстраняюсь, чтобы стянуть с себя рубашку и избавиться от штанов и боксеров, после чего снова ложусь на девушку и руками развожу ее ноги шире. Она прикрывает глаза, когда я проскальзываю головкой между половых губ и резко вхожу в нее до упора. Со свистом втягиваю воздух от того, насколько сильно она меня сжимает. Пи*дец узкая какая. Если у нее и был секс, то наверняка давно, потому что по ощущениям она как девственница.
– Продолжай… – хрипит Маша. Она даже не представляет, как я хочу продолжать, но я не двигаюсь, чтобы девушка привыкла к моему размеру. Вместо этого опускаю руку вниз и поглаживаю клитор. Она всхлипывает, выгибаясь и поднимая бедра мне навстречу, и я срываюсь. Почти полностью вынимаю член, а потом грубо вгоняю его обратно. Слышу ее крик, еще один, другой. Маша царапает мои плечи, сгибает колени, сильнее раскрываясь для меня и позволяя входить в нее максимально глубоко.
Трахаю ее, вжимая в постель. Хлюпающие звуки наполняют комнату, спинка кровати бьется об стену, и я, бл*дь, надеюсь, что у меня нет соседей.
Мари начинает кричать сильнее и плотнее обхватывает меня ногами. Чувствую приближение своего оргазма, но мне мало, мне мало ее. Я вынимаю член и отстраняюсь, вижу недовольный затуманенный взгляд девушки, переворачиваю ее на живот, приподнимаю за бедра и снова вхожу. Двигаюсь быстрее и агрессивнее, по дрожи, которая пробегает по телу Маши, по сдавленному крику, вырвавшемуся из ее горла, понимаю, что она кончает. Но мне снова мало…
Я ложусь сбоку от нее, прижимаю девушку к себе спиной и высоко поднимаю одну ее ногу, придерживая под коленом. Резкими толчками веду ее ко второму оргазму, целую влажные волосы и разгоряченные щеки. Кусаю ее, шепчу какой-то романтический бред и кайфую от ее запаха. Она прерывисто дышит и всхлипывает от каждого толчка. Отпускаю ее ногу и пальцем начинаю быстро водить по клитору, чтобы ускорить наступление пика, и Маша, наконец, взрывается, а я через мгновение следую за ней. Вынимаю член, развожу ягодицы девушки, утыкаюсь головкой в ее анус и кончаю. Она громко кричит, ногтями царапает мою руку, которую я не убираю с клитора, продолжая поглаживать его. Крик девушки смешивается с моим хриплым стоном, пока в комнате не наступает тишина, нарушаемая лишь нашим шумным дыханием и гулким сердцебиением.
– Ох*енно, – целую ее в висок, облизываю шею, пальцами размазываю сперму по ягодицам девушки, – это было ох*енно.
26 глава
Маша
– Значит, это все Жасмин устроила… И Люсю использовала, и Джейса хотела подставить, и меня приплела… – отхлебываю остывший кофе, сидя за столом в гостиной и завернувшись в махровый халат. Михалыч, которого Кевин привез в квартиру, спит у меня на коленях и тихо мурлычет. На самого Кевина я стараюсь не смотреть. Не потому, что мне стыдно за произошедшее между нами, а потому, что я поддалась собственной слабости перед этим мужчиной, и, судя по бабочкам в животе, я бы поддалась ей еще не раз. Нет бы остановить его, когда он начал меня ласкать, поговорить хотя бы. А я что сделала? Кинулась в пропасть и позволила ей поглотить себя полностью.
– Так и есть, Мари, – Кевин ставит передо мной тарелку разогретых блинчиков и садится напротив. – Ты ни в чем не виновата, и обвинять тебя ни в чем не станут. Это главное. А с остальным разберется следствие.
– Но почему, я не понимаю, Жасмин так поступила со мной? Я ничего плохого ей не делала.
Я действительно недоумеваю, почему начальница решила подставить меня. Знала бы я хоть одну причину, которая могла толкнуть женщину на подобный поступок, но в голову абсолютно ничего не приходит. Работник я ответственный, ни в чью личную жизнь не лезу, с Джейсом меня ничего не связывало и не связывает, так в чем же дело?
– Не могу точно тебе ответить на этот вопрос, Маш. Возможно, это как-то связано с твоей сестрой. Между ней и Джейсом чуть не случилась… интрижка. Поэтому Жасмин Ковальски могла озлобиться и через тебя отомстить Люсе.
Прикрываю глаза и вздыхаю. С Люсей всегда было трудно, но связь с боссом за спиной у его жены, которую она сама назвала «подругой», это даже для нее слишком.
– Не думай плохо, – словно читает мои мысли Кевин. – Люся не давала ему повод. Все из-за проблем с женой. Джейс сам захотел перейти черту, но Люся его остановила. Только вот Жасмин могла все узнать и понять по-своему. В любом случае, теперь это забота полиции. Уверен, что Джейс сделает все возможное, чтобы особо не приплетать к этой истории вас с сестрой. Я, разумеется, тоже.
– Спасибо, – бросаю взгляд на мужчину, прикусив губу. Он не обязан мне помогать, и Люсе тоже, но все равно столько делает. Не уверена, что сумела бы отмыться от той грязи, которую хотела вылить на меня начальница, если бы не вмешался Кевин. Я благодарна ему за то, что он поверил в мою невиновность, хотя имел право сомневаться после доказательств, что предоставила Жасмин. И зачем ему вообще эти проблемы, связанные с девчонкой, которую он знает не больше двух недель? Мужчины ведь не такие влюбчивые, как мы, женщины.
– Не за что, Маш, – тепло отвечает Кевин и откусывает блинчик. – Поешь. Чуть позже съездим куда-нибудь, чтобы нормально пообедать.
Я шумно сглатываю, плотнее обхватив бумажный стакан с кофе.
– Ты хочешь, куда-нибудь поехать со мной на обед? – спрашиваю, и ненавижу себя за то, что мой голос отчетливо дрожит.
Кевин вскидывает брови.
– А почему ты думаешь, что я не должен этого хотеть?
Опускаю взгляд и гипнотизирую им блинчик на тарелке. Почему я так думаю? Может, потому что мы переспали, а я по-прежнему не уверена, что кроме секса ему ничего от меня не было нужно? Зачем везти меня куда-то? Проводить со мной время? Может постель, это вообще была своеобразная «плата» за то, что он мне помог?
– Маш, – мужчина тянет руку через стол и прикасается к моим напряженным рукам пальцами. – Ты же не считаешь, что раз мы занимались сексом, то я потерял к тебе интерес и теперь попрошу больше не беспокоить меня?
Я вздрагиваю и смотрю на него виновато, потому что именно так я и считаю. Кевин усмехается, после чего устало трет глаза.
– Вся прошлая ночь в отделении, чтобы снять с тебя любые подозрения, долгий разговор с твоей сестрой, чтобы получить ответы о происходящем. Я задействовал все свои связи, чтобы в расследовании по этому делу не фигурировало твое имя и имя твоей сестры, и вам не пришлось таскаться по судам. Разбил Джейсу Ковальски нос и привез тебе блинчики и кота. И все для того, чтобы просто трахнуть тебя, Маш? Ты действительно полагаешь, что у меня все настолько плохо с сексом, что мне необходимо прикладывать такое количество усилий для получения единичного доступа к телу девушки, которая мне якобы безразлична?
