Текст книги "Семь цветов любви"

Автор книги: Бронуин Джеймсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава девятая

Кри растерялась. Этот чувственный порыв застал ее врасплох. Но деликатные нежные покусывания были настолько приятны, что ей оставалось лишь закрыть глаза и надеяться, что стена поможет удержать равновесие. И она помогла, а также сильные, ласковые руки Себа, обнимающие ее за талию.

Когда они скользнули выше, Кри слабо запротестовала:

– Что вы делаете? Вы с ума сошли?

– Возможно. Хотя вы знаете, что сами довели меня до невменяемого состояния.

– Я не делала ничего… подобного! – Последнее слово превратилось в резкий вздох, когда он нежно прикусил мочку ее уха.

– Вы подстегнули меня прийти на вечеринку.

– Вы не подходили ко мне весь вечер, – запротестовала Кри.

– И не намеревался, – парировал он.

– Тогда что вы делаете?

Она знала ответ. Он целует ее, и, пропади все пропадом, этот мужчина знает толк в поцелуях. Он целует с жаром, неистовством, которое заставляет ее кровь пениться, как шампанское. Мистер Сдержанность? Только не сегодня ночью. Не в то мгновение, когда она поймала его взгляд у бара, и не сейчас, когда от поцелуев становится сладко во рту…

Наконец, когда долгий поцелуй закончился, обессиленная Кри прислонилась к стене. Ей нужна прочная холодная опора, чтобы устоять на дрожащих ногах и не упасть, и еще ей нужен якорь, чтобы удержать рвущиеся наружу чувства. А еще трезвый ум, дисциплина и негодование.

– Если вы стремились к этому, – подвела она итог, – то считайте, что ваше желание исполнилось.

Какое-то мгновение его темные глаза внимательно изучали ее, затем он поднял голову.

– Вы правы.

Ну, и где теперь ее удовлетворение, ее фарисейский триумф? Кри почувствовала жестокое разочарование, когда он убрал руки. Себ выпрямился и осмотрел помещение, словно внезапно осознав, в каком неподходящем для нежностей месте они очутились.

– Мы на лестнице черного хода, – сказала она. – Кажется, вы забыли, что притащили меня сюда.

– Я не забыл.

– Удивительно, как еще никто не вышел и не увидел нас…

Словно в ответ на эти слова дверь распахнулась, выпуская в коридор смеющуюся пару: владелицу салона «Эн Колор» и ее кавалера. Извинившись, они быстро испарились.

– Еще одни сумасшедшие ищут уединенное местечко, – раздраженно заметила Кри. Завтра салон ее конкурентки загудит от сплетен и слухов. «В городе появился незнакомец? И поверьте, первой его приветствовала Кри О'Салливан, если вы догадываетесь, о чем я говорю». И Эн многозначительно захлопает глазками.

– Вот почему я привел вас сюда. Нам надо поговорить.

– Да, но не знаю, как вам, а мне трудно разговаривать, когда тебя целуют за ухом…

Себ произнес одно короткое, но очень меткое слово – то ли в ответ на ее сарказм, то ли оттого, что дверь опять предостерегающе скрипнула, – и схватил ее за руку.

Нет, с нее хватит! Кри уперлась так, как может упираться женщина на шестисантиметровых каблуках, но Себ, не обращая внимания на сопротивление, тащил ее по коридору.

– Куда теперь? – возмущенно поинтересовалась она.

– Куда-нибудь, где нет людей.

Он толкнул первую попавшуюся дверь и ударил по выключателю. Кри зажмурилась от яркого света. Это был маленький офис, ставший еще меньше от присутствия в нем такого роскошного и высокого мужчины.

– Не думаю, что нам следует оставаться здесь, – с тревогой заметила Кри. Коснувшись бедром стола, она поняла, что пятится.

– Разговор не займет много времени.

– Хорошо. – Ее сердце трепетало, словно пойманная в силки птица. Она медленно вздохнула и присела на край стола. – Итак, что я сделала неправильно в этот раз?

– Вы и ваш друг в баре…

– Тагг? Он мне вовсе не друг.

– Что вы обсуждали? – Темные глаза сверкнули.

– Это что, допрос? – Кри напряглась.

– Нет, знак внимания. Мне не нравится быть предметом обсуждения.

– Тагг услышал, что вы арендуете у меня квартиру, и хотел узнать, как все проходит.

– Между нами?

– Боже мой, нет. Тагг не интересуется моей личной жизнью. Он посчитал, что я могу быть в курсе последних сплетен и знаю, почему вы пытались нанять его.

Себ внимательно изучал девушку некоторое время.

– Вы ему сказали?

– О чем? Что вы подозреваете Пола и Тину Дедини в расхищении и что сейчас они греют спины на одном из пляжей Южной Америки на деньги фирмы «Хислип» или моего салона? – Кри округлила глаза. – Нет. Вы же просили меня молчать. Это наш маленький секрет, забыли?

На секунду ей показалось, что, насмехаясь над ним, она играет с огнем. Его глаза мрачно сверкнули, а скулы заметно напряглись. Но Себ вдруг заговорил спокойным, ровным голосом:

– Он сказал вам, что я предлагал ему работу?

– Он сказал мне, что отклонил ваше предложение.

– Разочарованы?

– Чем? Что мой бывший муж не будет работать через дорогу?

– Ваш бывший муж? – Его взгляд стал острым.

– Удивлены, что у меня был муж? – спросила Кри.

– Удивлен, что вы поддерживаете с ним дружеские отношения.

Конечно, он ведь не дружит ни с бывшей женой, ни с бывшими любовницами. Он просто холодно указывает им на дверь.

Кри почувствовала, как дрожь пробежала вдоль позвоночника. Предостережение? Предчувствие? Боже, какая нелепость. Она обнаружила, что потирает руками предплечья, но, заметив его взгляд, заставила себя опустить руки на стол. Улыбайся, Кри, веди себя непринужденно.

– Все дело в Тагге, – сказала она с обманчиво легкой улыбкой. – Он всегда готов к милым разговорам, когда ему нужно получить информацию.

– Болтая с ним, вы выглядели счастливой.

Презрение, прекрасно замаскированное сладкими речами, ударило ее, словно пощечина. Она сжала пальцами край стола, стараясь сохранить хладнокровие.

Единственный путь не выдать своих чувств, чтобы не пожалеть об этом потом, – это немедленно покинуть комнату. Похоже на трусость, на бегство. Позор. И все же Кри сумела нацепить на лицо маску безразличия, выпрямилась и решительно направилась к двери.

– Если это все, что вы хотели мне сказать, то я возвращаюсь на вечеринку.

Пять долгих секунд он не двигался. Кри знала точно, она считала. Пять гулких ударов сердца. Пять перламутровых пуговиц на его накрахмаленной белоснежной рубашке.

– Вы не возражаете? – Кри старалась не думать, как расстегнет эту прохладную рубашку и коснется горячей кожи. – Вы загородили собой дверь.

– Вы не собираетесь ответить на мой вопрос?

– Ваши комментарии по поводу меня и Тагга вряд ли можно назвать вопросом!

Когда Себ отступил в сторону, Кри почти бросилась к двери. Волна облегчения – именно облегчения – накрыла ее, как только она погасила свет и потянулась к дверной ручке. Беги отсюда, детка.

Кри уже почти нащупала дверную ручку, но внезапно застыла. Она просто не может уйти, оставив за ним последнее слово, не может допустить, чтобы он думал о ней как о женщине, легко флиртующей с бывшим мужем и вообще с любым, кто купит ей бокал шампанского.

– Я делала вид, что мне приятно общество Тагга, – сказала она, не оборачиваясь, – потому что знала: вы наблюдаете за мной. Вы игнорировали меня весь вечер, и я подумала, что флирт возымеет действие.

Возымел. Прежде чем она открыла дверь, он схватил ее за руку. Напуганная быстротой его реакции, Кри взмолилась:

– Позвольте мне уйти.

– О нет. Вы бросаете бомбу и спокойно удаляетесь из зала. – Его голос, низкий, бархатистый, раздался прямо за ней. – Вы получили желаемый результат, Кри?

Он не позволит ей уйти! Эта мысль резонировала в комнате, погруженной во мрак, воздух пропитался напряжением и сдавливал ей легкие и горло. Себ стоял так близко, что она чувствовала жар, исходящий от него. Так близко, что его дыхание щекотало ей затылок, а тело наливалось теплой сладкой болью.

– Признайтесь, Кри. Вы хотели, чтобы я пришел за вами и вытащил с вечеринки. – Его губы искушали, дразнили. – Вы хотели, чтобы я прижал вас к стене и целовал до самозабвения.

Его язык коснулся нежной шеи. Внутри Кри что-то горячее, словно солнце, взорвалось и рассыпалось на искры наслаждения. Она прижала ладонь к гладкой прохладной поверхности двери и выгнулась дугой, когда его бедра прижались к ее, обещая невероятное наслаждение.

– Признайтесь, Кри. – Он слегка прикусил мочку уха, и девушка хрипло застонала. – Вы хотите меня.

Да, да, да, она хочет его, но внутренний голос спросил, как сильно, надолго ли и зачем. А потом ее осторожность воплотилась в слова, сорвавшиеся с губ:

– Да, я хотела, чтобы вы поцеловали меня. Что, впрочем, вы уже сделали.

Повисла пауза. Себ медленно поднял голову.

– Вы помните, что я сказал в вашей спальне о следующем поцелуе и его последствиях?

– Да. – Прерывистое дыхание совпадало с ударами ее сердца, она знала, что поцелуем разговор не закончится. Впрочем, Кри всегда, с самой первой их встречи во дворе салона, хотела гораздо большего, чем поцелуй. – Мне ваших поцелуев недостаточно, – тихо сказала она.

Она хотела его и хотела смотреть ему в глаза, когда признавалась в своем желании. Но когда она начала разворачиваться, Себ прижал ее к двери. Одно прикосновение – рука легла между лопаток, а затем медленно двинулась вниз по обнаженной спине. По коже, в тех местах, до которых дотронулась рука, пробежали мурашки, девушка изогнулась и снова попыталась повернуться.

– Не двигайся, – приказал Себ, и она замерла. Ее сердце ухнуло вниз, дыхание остановилось, когда Кри поняла, что сейчас произойдет. С тихим, как сама ночь, шорохом платье скользнуло к ее талии.

– Я прав, – хрипло пробормотал Себ.

Несмотря на темноту, Кри внезапно испытала приступ стыда. Она отшатнулась от двери, прикрывая грудь руками.

– Вы правы, платье действительно легко расстегивается.

– Нет. – Себ обнял женщину за талию. – Я прав насчет того, что ты ничего не носишь под платьем. – Он поцеловал ее в затылок. – Ничего, кроме кожи.

О, сладкое удовольствие поцелуя! Чувственность его рук, сцепление пальцев, медленное, мучительно томное обещание наслаждения. Тихий голос над ухом, шепчущий, как ее песня о страстных поцелуях свела его с ума.

– Правда? – бормочет она.

– Правда.

Себ теснее прижимается к ней, и ее колени подкашиваются. Она стонет, сопротивляется, их руки скрещиваются в сладкой борьбе, но мужчина сильнее. Мгновение – и его ладони прижимаются к ее груди, ласкают нежные холмики, и она чувствует, что готова взорваться от возбуждения.

Подавшись назад, Кри упирается в его бедра и ощупывает их пальцами, ногтями, ладонями. Какие стальные мускулы у него на ногах! Она стонет, извивается, наслаждаясь интимным прикосновением тела, ног, бедер, и радуется, что маленькая комната не полностью погружена во тьму.

Уличный свет, пробивавшийся сквозь жалюзи, раскрашивал полосками пол, стены, их тела.

– Мои руки должны быть… – Кри рванула его рубашку из брюк, расстегнув пуговицу или две, – на тебе.

Ладони скользили по его спине, между лопаток, по бокам, по груди, пропуская сквозь пальцы короткие закрученные волоски. Она упивалась ярким контрастом гладкости кожи и жесткости волос. Господи, она хочет вкусить запретный плод страсти, исследовать каждую клеточку его тела, пока еще Себ не пришел в себя и не прекратил это безумство.

Пуговицы. Ей нужно расстегнуть больше пуговиц – пять, но как сосредоточиться, когда его руки на ее талии, груди, бедрах – ласкают, играют, дразнят? Как можно сконцентрироваться, когда он срывает с нее кружевные трусики?

Он целует ее долго и страстно, их языки словно дикие всполохи пламени. Кри издает протяжный звук, напоминающий языческое заклинание – люби меня, обладай мной, заставь меня забыть обо всем на свете. Зажмурившись, она тянется к нему, не в состоянии вынести преграды в виде одежды.

Их руки спешат, спешат разомкнуть все замочки, пуговицы, молнии. И когда препятствий на пути больше нет, Себ поднимает ее на руки. Кри инстинктивно скрещивает ноги у него за спиной и обнимает за шею.

Протяжный вздох вырывается из легких, голова идет кругом от его вторжения, внезапного и всепоглощающего. Она втягивает в себя воздух и смотрит прямо ему в глаза. А там видит собственное отражение, словно та Кри тоже не понимает, как могло произойти подобное.

Себ все сильнее и сильнее прижимает ее к себе, напряжение искажает черты его лица. Паника охватывает Кри, ей нужно удержать его: возможно, больше никогда не повторится это чудесное слияние.

– Теперь не смей останавливаться, Себ Синклер, – выдавливает она сквозь зубы.

– Ты думаешь, я могу остановиться? Если бы я мог… – Его объятия становятся крепче, из груди со свистом вырываются слова: – Поверь мне, я бы остановился.

– Я знаю, – шепчет Кри. Она уже тонет в опасном омуте его глаз, в темно-синей глубине, на дне которой все еще тлеют искры здравого рассудка. И ей хочется, чтобы они угасли, ведь они держат его на грани размеренного и контролируемого им мира. Она желает стать женщиной, которая поведет его к вершинам восторга. Дрожащей рукой она гладит его шею, погружает пальцы в шелковистые волосы на затылке и шепчет: – Я знаю. – Хотя уже нет на земле того, что бы она осознавала ясно.

Кри не знает, что делать с эмоциями, распирающими сердце, не знает, как прекратить дрожь, сотрясающую тело. И когда она видит, как ниточка, держащая его на грани разумности, разрывается, то отдается диким, древним, вечным ритмам слияния мужчины и женщины безраздельно!

Она держит его лицо ладонями и целует, целует, уносясь на волнах наслаждения все дальше и дальше от берегов реальности. Он следует за ней, и вскоре помещение оглашается низким мужским хрипловатым криком.

В прошлом Кри никогда не боялась признаться себе в своих ошибках. В конце концов, у нее такая большая практика по части неправильности суждений и поступков. Но пребывание с Себом в темном офисе было глупостью в высшей степени. Ее не волновало то, что она не сможет помочь себе в дальнейшем, если Себ Синклер разрушит покой в душе. Она поступила не просто глупо, а чудовищно, его мнение о ней как о ветреной девице лишь укрепилось. Неосмотрительная, безрассудная, легкомысленная – такой он ее теперь считает.

Вперед, Кри, развивай эти уважаемые черты характера, покажи их всему миру! Она бы зарылась с головой в подушки и не показывалась бы на людях, но работа есть работа. В субботу утром Кри увидела, что в книге предварительных записей нет ни одного свободного места. Все в последнюю минуту решили сделать прически перед рождественскими праздниками. И, как это обычно случалось, Кри решила наказать себя за глупость работой. По крайней мере шесть раз она возвращала себя на грешную землю и заставляла сконцентрироваться на «перманенте» миссис Грейсон. Глупо, глупо, глупо.

– Хорошо погуляла, милая? – подмигивая, спросила миссис Грейсон.

Кри заставила себя посмотреть клиентке, отражающейся в зеркале, в глаза.

– Вы же знаете меня, миссис Грейсон. К полуночи я всегда в кровати.

– А в кровати ты была одна? – спросила с соседнего кресла другая клиентка.

Все засмеялись, а Кри выпалила первое, что пришло ей на ум:

– Думаю, что вы, как приличные дамы, вряд ли захотели бы обсуждать мою личную жизнь. – Боже, какая же она идиотка!

Кри уронила зажим, а когда подняла его с пола, увидела, что ее глупейшая ошибка материализовалась возле конторки. В своем обычном деловом костюме Себ выглядел, как всегда, уверенно и хладнокровно…

Неужели она сможет спокойно смотреть на белые рубашки после того, что вытворяла с его рубашкой прошлой ночью? Не говоря уже о горячей коже, темных глазах и крепких мышцах? Несмотря на дрожь в руках, Кри каким-то образом умудрилась справиться с зажимами и тут же услышала шаги Мей Лин за спиной.

– Кри, отец Тори хочет побеседовать с тобой.

Отец Тори. Конечно. Утром девочка не пришла на работу, и она решила, что Себ Синклер таким образом оценил ее влияние на дочь.

Осторожно она взяла прядь волос миссис Грейсон, накрутила на бигуди и с притворной улыбкой извинилась:

– Переговоры и минуты не займут. – После чего отправилась к конторке. – Могу я вам помочь? – вежливо спросила она и улыбнулась, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Мне нужно поговорить с вами.

Те же самые слова, что и прошлой ночью, перед тем как… А потом… Кри на секунду зажмурилась и махнула рукой в направлении клиентов.

– Посмотрите, я действительно занята. Я была бы признательна, если бы вы просто позвонили и сказали, что Тори не выйдет на работу. Мне очень жаль, но я признаю за вами право изменять свои мнения и решения. – Она пыталась улыбаться, но губы ее не слушались. – Скажите ей, что мне было приятно видеть ее здесь, скажите ей… скажите, что она навсегда останется желанной гостьей.

Себ потянулся через конторку и схватил ее за запястье.

– Вы умеете читать мысли на расстоянии?

– Что? – Огорченная его сухим тоном и тем, что ее руки все еще хранят память о его прикосновениях, Кри отшатнулась.

– Откуда вы узнали, что Тори уезжает? – спросил он медленно. – Мы обсуждали ее отъезд целый час и только недавно пришли к согласию. Если бы сейчас она не рыдала в подушку, то сама пришла бы попрощаться.

– Это не то, что… – Кри глубоко и медленно вдохнула, пытаясь собраться с мыслями. – Она уезжает? К маме?

– Да. – Себ внимательно посмотрел на нее. – Но это не все, о чем я хотел с вами побеседовать.

– Вы хотите поговорить сейчас? Прошлой ночью вы не сказали ни слова.

– Прошлая ночь была…

Он резко замолчал, сверкнув глазами. Кри посмотрела поверх его плеча и увидела двух клиенток на софе, ожидающих своей очереди, которые с неподдельным интересом наблюдали за развитием событий.

– Если вы не хотите стать объектом сплетен, – пробормотала Кри, – то вам лучше отпустить мою руку.

– Я никуда не уйду, мне нужно поговорить с вами. Частным образом, если не возражаете.

– Займите очередь. – Она указала на ожидающих клиентов, но Себ даже головы не повернул.

– Это важно, Кри. – Его глаза угрожающе сузились.

Запиликал таймер, напоминая о времени и о том, что действительно важно. Ее бизнес будет существовать здесь еще долго после того, как Себ Синклер уедет. Женщина выпрямилась и со значением посмотрела на руку, удерживающую ее.

– Я должна идти работать.

Когда он опустил руку, Кри вздохнула с облегчением. Себ повернул к себе регистрационную книгу и начал изучать страницы.

– Что вы делаете?

– Хочу записаться. Если мне нужно встать в очередь, чтобы увидеть вас, я готов.

– Я занята весь день. – Она схватила книгу. – До самого закрытия.

– Может, отложите дела?

– Вы же не хотите, чтобы я стригла вас сегодня?

Себ молчал, раздумывая над ответом. Что-то сверкнуло в его глазах, что-то нежное, почти чувственное.

– Вы правы, не хочу.

Кри не стала выяснять, чего именно он не хочет, она просто развернулась и пошла в глубь зала. Двигалась она стремительно и посылала своим клиенткам дежурные улыбки. Правда, улыбки эти были холодными, как мусс для укладки волос.

– Ну, Диана, давай пересядем. Миссис Грейсон, я скоро вами займусь.

Когда через две минуты Кри взглянула в сторону конторки, то вздохнула свободно и… разочарованно. Он уже ушел.

Глава десятая

В субботу, ближе к полудню Себ пришел в салон и подождал, пока клиенты уйдут и останутся лишь Тори и Кри. Он отправил дочь вниз несколько часов назад и теперь наблюдал, как она, вооружившись принадлежностями уборщицы, метет пол и напевает под музыку. Девочка перехватила щетку, словно микрофон, покачала бедрами и захихикала.

А в самый удачный денья даю им то, о чем они даже и не подозревали.

Да, Кри О'Салливан, это именно то, что ты делаешь. Себ почувствовал тяжесть в груди, последствия эмоционального срыва, случившегося после последнего звонка Клер. Тори протестовала, и он, как отец, сочувствовал ей. Ему бы хотелось, чтобы дочь провела больше времени с Кри, зарядилась положительной энергией. Впрочем, девочка нуждается и в матери, поэтому он убедил бывшую жену поменять планы и согласовать их с визитом Тори.

Удивительно, но она согласилась… не с его предложениями, конечно, – Клер всегда и все делала наоборот, – а с тем, чтобы дочь провела с ней две недели в Англии. Билеты уже куплены, и девочка улетает из Сиднея в понедельник. И не надо искать никаких тайных смыслов, подтекстов, хотя чей-то голос нашептывал:

– Вы уверены, что отъезд дочери только в ее интересах, Себ? Или вам нравится идея спровадить Тори? Превосходный шанс: вы смогли бы переиграть сцену в офисе, но только медленно, без потери контроля над собой и без ужасных последствий…

Словно почувствовав его присутствие или жар, исходящий от него, Кри подняла голову и замерла. Она медленно повернулась, и улыбка на лице угасла. Себа передернуло. Он ненавидел свою чувственную реакцию на эту женщину, впадал в неистовство оттого, что когда-то она подшучивала и поддразнивала, а теперь смотрела на него с настороженностью.

– Ты закончила, Тори? – спросил он, не сводя глаз с Кри.

Женщина повернулась к девочке и сказала, что та свободна и может идти. Тори вдруг крепко обняла Кри, и у Себа защемило сердце. Он отступил назад и невидящим взглядом уставился в окно, не желая идентифицировать свои чувства.

– Иди собирай вещи. Я скоро приду. – Себ закрыл за дочерью дверь на щеколду и перевернул табличку: «Закрыто». В воздухе, пропитанном запахами краски, лаков и муссов, повисла тишина.

Глаза Кри настороженно сверкнули, Себ двинулся вокруг конторки прямо к ней.

– Я надеюсь, что ты передумал стричься?

– Передумал. Я сказал, что мне нужно поговорить с тобой.

– Тори уже сообщила мне о звонке Клер. Бедный ребенок разрывался на части, потому что выметание волос оказалось интереснее, чем пробежка по лондонским магазинам.

Себ остановился прямо перед ней и едва сдержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться темных кругов у нее под глазами. Бессонная ночь.

– Я хотел поговорить о другом. Я хотел поговорить о нас.

– О нас? Если ты о прошлой ночи, то забудь. – Кри вернулась к отмыванию и без того сверкающей белизной раковины.

– Не провоцируй меня, Кри. Мы оба знаем: это добром не кончится.

Она не обернулась, но рука ее замерла. Призрак прошлой ночи, тяжелый и сладострастный, повис между ними. Затем она отбросила тряпку в сторону и прошла к входной двери. Обтянутые резиновыми перчатками руки никак не могли отомкнуть замок.

– Прекрасно. Если ты не хочешь быть спровоцированным, то предлагаю тебе уйти. Я не хочу разговаривать о нас. И особенно – о прошлой ночи.

– Ты не можешь притворяться, что ничего не случилось.

– Знаю, но я не притворяюсь, что все забыла. – Кри оставила замок и прислонилась к двери. – Просто не вижу смысла в извинениях.

– Плохо. – Себ твердым шагом подошел к ней. – Я прошу прощения, хочешь ты его услышать или нет. Я хочу извиниться за потерю контроля над собой, за грубое поведение и за то, как все закончилось.

– Правда?

Издевка, прозвучавшая в вопросе, и губы, искривившиеся в презрительной усмешке, рассердили его. Но когда он подошел ближе и наклонился, чтобы заглянуть ей в лицо, то увидел, как в голубых глазах отразилась обида.

– Я причинил тебе боль?

– Нет, – нетерпеливо ответила Кри. – Ты уже спрашивал прошлой ночью, и я ответила тебе то же самое. Нет, нет и нет.

Себ вспомнил, как дотошно расспрашивал, не обидел ли он ее, не может ли она забеременеть? Он даже не успел задать следующий вопрос, как она отрезала «нет». Кри сказала, что такие ночные упражнения не входят в ее привычки, и попросила дать ей возможность уйти.

– Мы должны поговорить, Кри, – снова начал он, наблюдая, как женщина стягивает с рук резиновые перчатки. – За пятнадцать лет я впервые не пользовался средствами контрацепции.

Она медленно подняла на него глаза и выдохнула:

– Тори?

– Да, Тори, хотя я не знал о ее существовании девять лет.

Он не намерен делиться своими тайнами, не сейчас и не с этой женщиной… Но, вероятно, ей нужно знать, почему его вопросы были так откровенны и прямолинейны, возможно, ей нужно знать, при каких обстоятельствах он научился самодисциплине и рассчитанному риску. Не в университете, конечно, а в настоящей жизни.

– Ты не знал о ней… совсем?

Себ отрицательно покачал головой и опустился на софу.

– Я даже толком не знал Клер. – Заметив изумление на лице Кри, он тихо спросил: – Шокирована? Даже после того, что случилось прошлой ночью?

– Нет, я… – Ее голос оборвался. Да, она шокирована. Сейчас она напоминала маленькую аквариумную рыбку, выпущенную в открытое море.

– Мы встретились на вечеринке. – Себ посмотрел в окно.

– Одна-единственная ночь… – пробормотала Кри.

Софа чуть скрипнула, когда женщина опустилась на другой край. Она слишком ошеломлена, чтобы стоять.

– Даже не ночь, – уточнил Себ с жестокой откровенностью. – Несколько неконтролируемых минут на вечеринке и один тоскливый телефонный звонок девять лет спустя.

Перед ее взором промелькнула вчерашняя сцена их несколько неконтролируемых минут. Затем Кри с шумом выдохнула и вскочила на ноги.

– Почему? Почему она связалась с тобой после стольких лет?

– Ее муж узнал, что Тори не его дочь, и бросил их. Клер не любит оставаться без мужчины. Или без денег. Она немедленно нашла меня.

– Очевидно, она помнила ту вечеринку. Ну… – Кри сделала неопределенный жест рукой и опустила глаза.

– Снова выражаешься уклончиво?

– А тебе подавай точный термин? Случайность? Ошибка?

– Нет. – Только не тогда, когда результат встречи ребенок, Тори, его дочь.

Она словно угадала его мысли, гнев обернулся нервным вздохом, и женщина снова села на софу.

– И ты приехал в Австралию? После того как Клер позвонила и сказала тебе о Тори?

– Да.

– Должно быть, решение далось с трудом. Уехать на другой конец света.

– Решать особо было нечего. – Себ пожал плечами. – У меня появилась дочь.

– И ты женился на Клер?

– Чтобы облегчить жизнь Тори, да.

Он почувствовал, что она наблюдает за ним, оценивает, взвешивает, решает. Сейчас Кри. казалась серьезной, как никогда.

– Брак… – ее взгляд скользнул в сторону, но затем вернулся к нему, – ваша совместная жизнь была… ужасной?

– Мне показалось, ты хорошо знала Клер, – сухо сказал Себ.

– Боюсь, мое впечатление поверхностное.

– Почему?

– Ну, я была новенькой… давай скажем просто: Клер меня недолюбливала.

– Она придиралась к тебе?

– Несколько раз. Позже она придиралась к моему брату. – Кри тяжело вздохнула. – Случилось много чего дурного между твоей бывшей женой и О'Салливанами.

– Тем не менее ты сразу же нашла общий язык с Тори, позволила ей поработать в салоне.

– А почему бы и нет? Она прекрасный ребенок. – Улыбка тронула ее губы. – Ничего общего с матерью.

– Мы все пытаемся бороться с генетикой, – он улыбнулся в ответ.

– Ты тоже? – спросила Кри.

Себ не ответил на шутку. Улыбка его угасла.

Мужчина словно заблудился в ее глазах – глазах не цвета летнего неба, как обычно, а подернутых сизым туманом. Он может долго блуждать в их серой глубине в поисках призраков ее детства, ее страхов и ужасов.

А с чем борешься ты, Кри? Какие обиды заставили тебя сражаться за свое место под солнцем?

Себ силой воли стряхнул с себя наваждение. Их беседа затронула личные драмы и потеряла первоначальную суть. Ему нужно забыть о тайнах и вернуться к возможным последствиям прошлой ночи.

– В борьбе со своей генетикой я научился отвечать за свои поступки.

Слабое подобие улыбки мелькнуло на ее лице, хотя напряжение все еще таилось в складках губ.

– Ты не должен чувствовать ответственность за прошлую ночь. Я была равноправным партнером. Все случилось по обоюдному согласию.

– А что, если ты забеременеешь?

– Я тебе уже говорила – это невозможно.

– И все же? – не сдавался он.

– Этого не произойдет ни после прошлой ночи, ни когда-либо еще. Понятно? – Их взгляды скрестились словно шпаги. В ее глазах то же напряжение, что и в голосе. – Понятно?

– Нет, не понятно. – Себ заскрежетал зубами. – Я поделился своей тайной, а ты, Кри?

– Женские проблемы, – почти насмешливо сказала она. – Я уверена, тебе ни к чему знать леденящие душу подробности. Скажем так, даже если бы я очень захотела забеременеть, все равно бы не смогла. Итак, шансы сделать меня беременной за одну ночь равны нулю.

Кри зло взглянула на него. Теперь он удовлетворил свое любопытство?

– Милая, это длилось гораздо меньше, чем ночь.

Кри не ожидала услышать такое. Ее руки, прежде спокойно поглаживавшие диванную подушку, вцепились в ткань.

– Я выражалась образно… милый. А теперь мне нужно вернуться к уборке, иначе я сегодня никогда отсюда не уйду.

– О нет, – медленно сказал он, и серьезный тон заставил Кри напрячься. – Ты действительно думаешь, что мы закончили? И что сейчас я встану и выйду отсюда?

– Именно так. – Какая же ты все-таки лгунья, Кри О'Салливан!

Она медленно повернула голову и обнаружила, что он напряженно всматривается в ее лицо. Попалась. Сердце неистово забилось.

Себ откинул с ее лица прядь волос.

– Я не хочу, чтобы наши отношения заканчивались, Кри, – произнес мужчина. – А ты?

Она отрицательно покачала головой.

– Ты не работаешь на Рождество?

– Нет. – Еле слышный шепот.

– Поедем со мной в Сидней.

На секунду ей показалось, что она ослышалась. Кри быстро заморгала.

– Поехать в Сидней? С тобой? Шутишь?

Никаких признаков смеха, темные глаза смотрят совершенно серьезно. Секунду спустя Себ посвятил ее в свои планы. Через час или два он уезжает из Пленти. Тори нужно заехать домой в Сидней, чтобы забрать вещи. Как только она уедет, он останется совершенно один – в его глазах блеснула страсть и еще нечто, что Кри боялась определить, – на целых пять дней, а потом улетит в Лондон.

– Ты тоже едешь в Лондон? Тебе нужно проконтролировать Тори?

– Я знаю, Тори будет в безопасности, о ней хорошо позаботятся, но мне нужно убедиться, что она счастлива и не слишком часто остается одна. – Его губы вытянулись в жесткую линию. – Также мне необходимо навестить свою семью. Тори не видела бабушку с дедушкой два года. А затем вместе со мной она вернется домой.

Семья. Огромная часть жизни этого мужчины, которую она не принимала во внимание.

– А как же твой бизнес? Фирма «Хислип»?

– Они справятся. Разработан временный план действий, а потом прибудет новый менеджер.

– Ты займешься подбором кадров?

– Да.

Себ наймет менеджера и покинет Пленти, как и говорил с самого начала. Кри всегда знала, что однажды он уедет, но приглашение провести в Сиднее несколько дней и поспешность, с какой оно было сделано, стерли это из памяти.

– Я договорилась провести Рождество с братом и Джупией. Семейная традиция.

– Не думал, что ты строго придерживаешься традиций, Кри.

– В основном – нет. Но с нами будет их маленькая дочка, Брайли. – Она почувствовала, что улыбается. – Они приготовили сюрпризы от Санты.

– Она не будет скучать без тебя.

– Вероятно, нет, но… – Кри подняла глаза и обнаружила, что мужчина наблюдает за ней с какой-то удрученной неподвижностью. В глубине его темных глаз она увидела нечто похожее на… уязвимость? Нет, только не в глазах Себа Синклера. Ничего столь мягкого и сентиментального, как уязвимость. Возможно, одиночество? Да что бы это ни было, сердце сжалось. Она сглотнула и дотронулась кончиком языка до верхней губы.