Текст книги "Кровь в бухте Бискайн"

Автор книги: Бретт Холлидей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Меня зовут Шейн. У меня есть дело к... вашему мужу? – последние слова он произнес с полувопросительной интонацией.

– Я думала, Виктор оставил все дела в Нью-Йорке. Возможно, он не все мне рассказал.

– Возможно.– Он повернулся, чтобы посмотреть на бухту и сказал: – С таким биноклем, как ваш, наверное, можно увидеть другой берег.

–. Можно,– заверила она его с некоторой насмешкой.

– У меня есть друзья, которые, должно быть, живут как раз напротив. Интересно, смогу ли я различить отсюда их дом.

Она протянула ему бинокль.

– После того как вы перестанете делать вид, будто хотите рассмотреть дом ваших друзей, взгляните вон на ту лодку рядом с венецианской дамбой и вздохните об ушедшей юности.

Он медленно водил биноклем, стараясь отыскать задний двор дома Хадсонов с его каменным волноломом и эллингом, вдающимся в бухту, но не мог сказать с уверенностью, какой из домов на берегу принадлежал Хадсонам.

Он намеренно навел бинокль на северную оконечность венецианской дамбы и маленькую лодку, о которой упоминала Эстелла Моррисон! Молодая девушка лежала вытянувшись на надувных подушках на дне лодки. По-видимому, она была обнаженной. Рядом с ней лежал юноша, опершись на локоть. Он целовал ее. Пальцы ее правой руки запутались в его волосах.

Возвращая бинокль, он сказал:

– Дети быстро становятся взрослыми в наши дни.

– Вот как? Вы нашли дом своих друзей?

– Я не уверен.– Шейн вынул сигарету из пачки в кармане и нахмурился.Дом Лесли Хадсона,– сказал он ей.– Может быть, вы их знаете.

Легкая дрожь прошла по всему ее телу. Она напомнила ему пантеру перед прыжком.

– Мы знакомы здесь с немногими. Так вы не сказали, какое дело у вас, мистер Шейн?

– Я детектив.

– О? – Сейчас ее веки были прикрыты, и когда она сказала: "Может быть, хотите выпить",– ее голос уже не был столь напряженным. Она потянулась к серебряному колокольчику на столике.

– Я бы не отказался.

Она резко позвонила, затем поднесла бинокль к глазам и вновь обратила взор на поверхность воды.

– Мой муж возвращается. Вон там, у северного берега.

Из боковой двери появилась служанка и приблизилась к ним с надменным видом. Она ничего не сказала, подойдя к столику рядом с шезлонгом хозяйки, взяла пустой бокал и ждала, с презрением глядя на нее.

Миссис Моррисон сказала:

– Два виски с содовой, Джун,– и бросила быстрый взгляд на Шейна, чтобы получить подтверждение.

– Побольше льда и не слишком много содовой, пожалуйста,– сказал он. Прислуга отправилась обратно в дом.

– Итак, вы детектив? – спросила Эстелла.– Должно быть, это ужасно интересная работа?

Шейн пристальным взглядом окинул ее почти обнаженное тело.

– Я встречаю интересных людей.

– Вы не из тех детективов, которые ухаживают за надоевшими женами, ставят их в компрометирующее положение, чтобы получить доказательства для дела о разводе?

– Я всегда избегал такого рода заданий,– беззаботно сказал он ей.Когда я попадаю в компрометирующую ситуацию, я предпочитаю делать это в свое личное время.– Он улыбнулся, глядя на нее снизу вверх со своего места.Обстоятельства меняют многое,– добавил он.– Вот если бы Викторы Моррисоны имели неприятности в супружеской жизни, было бы удовольствием помочь им получить доказательства неверности жены.

Она не улыбнулась, но уставилась на него с каменным выражением лица, желтые крапинки в ее глазах, казалось, начали таять, и они становились чисто зелеными.

– Это не смешно,– холодно заметила она.– Так какое у вас дело к моему мужу?

– Это останется между мистером Моррисоном и мной,– ответил он.

Она начала было говорить что-то, но к ним приближалась служанка с напитками на подносе. Эстелла приподнялась и вновь поднесла бинокль к глазам, сосредоточиваясь на маленькой лодке, в которой находились юноша и девушка. Она пристально рассматривала их до тех пор, пока служанка не поставила поднос на столик и не удалилась.

Затем он проворчала:

– Ох уж эти юнцы...

Шейн усмехнулся и взял свой бокал.

– Не вашего ли мужа лодка причаливает к берегу? – спросил он.

Она быстро повернулась, бросила на него испепеляющий взгляд, взяла свой бокал и сказала:

– Я оставлю вас наедине, чтобы вы обсудили с ним свое таинственное дело, мистер детектив Шейн.

Она пошла босиком по траве. Она была высокой, и походка ее была удивительно грациозной. Она шла, высоко подняв голову и слегка покачивая бедрами. Шейн потягивал свой напиток и не сводил с нее глаз до тех пор, пока она не исчезла за дверью дома. Затем он поднялся и направился вниз к частному причалу.

Парнишка лет четырнадцати, светловолосый, с бронзовым загаром, в одних плавках, находился на корме, со знанием дела управляя румпелем и разворачивая лодку широкой дугой вдоль дока. На носу находился мужчина в соломенной шляпе с обвисшими полями, старом свитере и истрепанных штанах цвета хаки. У него было квадратное лицо и элегантно подстриженные седые усы. Он поднялся с носовым фалинем в руке, когда мальчик выключил мотор и лодка дрейфовала, и Шейн увидел, что у него было сильное мускулистое тело для мужчины пятидесяти с лишним лет. Сетка крошечных морщин собралась вокруг голубых глаз.

Когда он ступил на причал, Шейн сказал:

– Мистер Моррисон? – и протянул ему руку.

Миллионер взял руку Шейна с сердечным пожатием и сказал х вопросительной интонацией:

– Да?

– Меня зовут Шейн. Извините, что вторгаюсь к вам таким образом, но мне нужно обсудить с вами срочное дело.

– Ну что вы, это вовсе не вторжение,– заверил его Виктор Моррисон. Он повернулся к мальчику, который взбирался наверх с широкой улыбкой на юном лице и с нанизанными на нитку окунями в руке.– Поторопись отдать их повару, Говард. Пусть немедленно -положит на лед.

– Да, папа, я сам знаю. Мы отлично провели время, не так ли?– Он вприпрыжку помчался по причалу, но повернулся, чтобы напомнить о том, что его волновало: – А ты обещал, что возьмешь меня в следующий раз, когда поедешь рыбачить ночью. Держу пари, если бы ты взял меня в прошлый раз, мы бы что-нибудь поймали.

Моррисон тихонько засмеялся, но согласился:

– Еще бы, сынок. В следующий раз постараемся сделать это вместе.– Он снял соломенную шляпу и вытер блестящую лысину мятым носовым платком.– Итак, сэр... вы говорите, у вас ко мне срочное дело?

Шейн наблюдал за мальчиком, бегущим вверх по лужайке к дому.

– Ваш сын? – спросил он.

– О да. Выше меня в свои пятнадцать лет.– Он улыбнулся с отцовской гордостью..

– Трудно поверить, что у вас такой взрослый сын. Видите ли, несколько минут назад я познакомился с миссис Моррисон.– Он посмотрел на бокал, который все еще держал в руке.– Она была так любезна, угостила меня напитком, пока я ждал вас. Она показалась мне такой молодой...

– Я понимаю ваш вопрос,– сказал Моррисон.– Эстелла – моя вторая жена, мистер Шейн. Мы женаты всего два года – с тех пор как умерла моя первая жена.

– Теперь все понятно.– Они вместе начали подниматься к дому по отлогому склону, поросшему травкой и переходящему в лужайку.– Вам нравится ночная рыбалка? – поинтересовался Шейн.– Я слышал, ваш сын упомянул об этом.

Моррисон тихонько засмеялся.

– Я попробовал пару раз,– сказал он.– Говард узнал об этом и очень огорчился, что я не взял его.

– Вероятно, вы поехали слишком рано,– предположил Шейн.– Насколько я знаю, лучший клев бывает после полуночи.

– Возможно, этим объясняется моя неудача,– согласился нью-йоркский брокер.

Они приблизились к двум шезлонгам, стоящим рядом под двумя зонтами.

Моррисон остановился и спросил:

– Ваше дело потребует много времени?

– Думаю, нет. Если у вас найдется несколько минут, мы могли бы поговорить прямо здесь.

– Очень хорошо. Присаживайтесь,– мистер Моррисон уселся на шезлонг и вынул из кармана свитера обломанную сигару. Он осторожно снял с нее обертку и достал спичку.– В чем суть вашего дела ко мне?

Шейн вынул из кармана конверт с четырьмя письмами. Вынув наугад одно из них, он протянул его Моррисону.

– Мне бы хотелось знать, когда и при каких обстоятельствах вы написали данное письмо.

Моррисон зажег спичку и поднес ее к кончику сигары. Другой рукой он взял копию и мельком взглянул на нее, делая глубокую затяжку.

Он вынул сигару изо рта, лицо его покрылось красными пятнами. Спичка жгла ему пальцы. Он бросил ее и сказал заплетающимся языком:

– Могу я поинтересоваться, где вы это взяли?

ГЛАВА 9

В ПОИСКАХ ИСТИНЫ

Шейн помотал головой и напомнил ему:

– Я жду ответа на свой вопрос,

У Моррисона были сильные руки с короткими толстыми пальцами. На мгновение они крепко сжали листок, помяв его нижнюю часть. Потом он опустил его на колени и попробовал затянуться сигарой. Она не зажглась от первой спички.

Он достал еще одну спичку и зажег ее, потом осторожно поднес ее к кончику сигары. Его широкое румяное лицо носило печать задумчивости, а его глаза уже больше не сияли. Он погасил спичку, выпустив клубы дыма, и откинулся на спинку шезлонга.

– Кажется, вы не упоминали о том, чем занимаетесь, мистер Шейн.

– Нет.

– Может быть, сделаете это теперь?

– Я детектив.

Моррисон опустил на мгновение покрытые морщинками веки. Он поднял помятый листок и внимательно всматривался в него.

– Почему вы считаете, что это касается меня?

– Это ваш почерк. И подпись "Вики".

– Сходство с моим почерком сначала поразило меня,– признался он.Однако, я заверяю вас, что никогда не писал ничего подобного и, без сомнения, никогда не подписывался "Вики".

– Я располагаю копиями и других в некотором роде подобных писем.– Шейн не предложил показать их ему.

Моррисон прокашлялся.

– Мне бы хотелось видеть оригиналы. .

– Пока это невозможно,– вежливо ответил ему Шейн. Мистер Моррисон выпрямился в шезлонге.

– Боюсь, я не понимаю, чего вы хотите, Шейн. У вас в руках искусные подделки писем, якобы написанных мною в некое неизвестное время некоему неизвестному адресату. Какой в этом смысл? Что вы предполагаете узнать, показав их мне?

– Я хотел бы знать, когда и кому они были написаны.

– Но это абсурдно,– громко сказал Моррисон.– Я отрицаю какое бы то ни было причастие к ним.

Шейн вздохнул и откинулся на спинку шезлонга, скрестив ноги в щиколотках.

– Обстоятельства против вас, Моррисон. Давайте посмотрим, какое из писем я вам показал? – Он протянул длинную руку и взял письмо, лежащее на коленях у Моррисона. Оно было датировано как "Пятница, полдень", а в начале письма было обращение "Моя дорогая ". Он мельком взглянул на него, чтобы вспомнить содержание, затем бросил его обратно Моррисону.

– К счастью, у вас была хорошенькая молодая секретарша. Ваша жена подозревала, что вы влюбились в нее. Чтобы прекратить ее придирки, юная леди оставила свою работу. Но вы не переставали видеться с ней. Эти письма доказывают, что вы отчаянно искали путь избавления от своей жены, чтобы жениться на молодой особе. Он похлопал по конверту, который лежал у него на коленях.– Хотите, чтобы я прочитал вам эти письма и напомнил, что именно вы писали?

– Нет,– торопливо возразил он.– Мне совершенно не интересно слушать эту чепуху.– Он замолчал, яростно пережевывая сигару и уставившись на бухту. Он сразу сник и постарел и выглядел очень усталым.

– Теперь я понял, что вы задумали,– вновь Заговорил Моррисон.– Очень ловко. Вы выискивали определенные факты и приспособили ваши подделки, чтобы они соответствовали этим фактам, и придали им соответствующий вид. Но я думаю, вы забыли одну очень важную связь в вашей так называемой цепочке доказательств. Эти письма ровно ничего не стоят до тех пор, пока вы не сможете доказать, что они были отправлены некой особе и получены ею. И я заверяю вас, что особа, о которой идет речь, никогда не даст втянуть себя в подобный обман.

– Создается впечатление, что вы очень уверены в этом,– тихо сказал Шейн.

– Так оно и есть.

– А что, если я докажу, и без тени всякого сомнения, что эти письма были обнаружены достойными уважения свидетелями как собственность этой некой особы?

Моррисон вынул сигару изо рта и долго смотрел на нее, как на нечто неприятное. В конце концов он сказал:

– Это было бы чертовски здорово, Шейн.

– Если вы внимательно посмотрите на фотокопию, которая лежит у вас на коленях,– сказал Шейн,– на полях вы увидите четыре пары инициалов. Четыре разных человека видели, как были обнаружены эти письма, и каждый из них поставил свои инициалы в присутствии друг друга, и готовы поклясться в этом.

Моррисон вновь сунул в рот сигару и взял письмо. Он внимательно всматривался в него, потом сказал:

– Кажется, вы все предусмотрели.

– Вам будет трудно отрицать свое авторство,– сказал ему Шейн.

– Сколько?

Шейн покачал головой.

– Я расследую убийство, которое не будет разгадано до тех пор,

пока я не узнаю правду об этих письмах. Я хочу, чтобы вы рассказали мне все.

– ...Убийство? – еле слышно повторил Моррисон.

– Вот именно. Убита женщина.

– Убита? – У Моррисона опустилась челюсть. Сигара выпала изо рта, рассыпав пепел по свитеру.

– И эти письма – вопрос первостепенной важности. Они – ключ к разгадке,– мрачно заявил Шейн.

– Вы не можете доказать это.– Моррисон потянулся за сигарой дрожащими пальцами.– Это невозможно доказать.

– Думаю, что смогу это сделать.

Моррисон сидел, вытянувшись в шезлонге, крепко вцепившись в подлокотники.

– Я состоятельный человек, Шейн. Я ни с чем не могу согласиться, вы это понимаете. Но мне кажется совершенно очевидным, что вы решительно настроены втянуть мое имя в отвратительную скандальную историю. Назовите вашу цену или ваши условия.

– Я даже не могу вернуть оригиналы,– резко сказал Шейн.– Мне нужна правда.

– Чепуха. У каждого человека есть своя цена. Подумайте об этом как следует.

– В эту историю вовлечены еще четверо людей,– напомнил ему Шейн.– Те четверо, которые поставили свои подписи на письмах. Позвольте дать вам совет, Моррисон. Стоит вам только начать платить деньги, чтобы замять этот скандал, как уже невозможно будет остановиться. Даже ваши миллионы не спасут вас. В конце концов, вы разоритесь, а угроза разоблачения все еще будет висеть над вашей головой. Расскажите мне обо всем сейчас. Если у вас чистые руки, вам нечего бояться.

– Но я настаиваю на том, что никакой истории нет,– упрямо твердил Моррисон.– Что еще я могу сказать, чем убедить вас? Это чертовски задуманная провокация. Могу себе представить, как это все будет выглядеть. Хотя я в состоянии найти сотню экспертов, которые докажут, что эти письма подделки, вы можете парировать удар и найти еще одну сотню экспертов, которые подтвердят обратное. Я полностью сознаю, в каком положении я оказался. Как бы то ни было, у вас нет никаких доказательств, и вы не можете силой заставить меня признаться в чем-либо. Если бы вы и ваши сообщники согласились на любые приемлемые условия, заверяю вас, я не поскуплюсь.

– У меня нет никаких сообщников,– гневно ответил Шейн.– Мой единственный интерес заключается в том, чтобы прояснить дело и тем самым не дать разрушить молодую семью. Я хочу знать, как эти письма попали к Кристине Хадсон. Практически все зависит от этого. Я убежден, вы писали ей. Кто еще знал, что вы написали ей письма? Действительно ли она была вашей возлюбленной в Нью-Йорке или она говорит неправду, когда отрицает то, что получала письма от вас? Или она говорит правду, и они – часть обдуманной интриги, чтобы разрушить ее брак и заставить принять вас? – Шейн похлопывал рукой по конверту с письмами.

Пока Шейн говорил, Моррисон спокойно продолжал жевать сигару.

– Так вы говорите, Кристина Хадсон дала вам эти письма?

– Они были у нее, как я уже сказал. Четыре свидетеля готовы поклясться в этом. Если Кристина не лжет, они были подсунуты ей. Кем?

Моррисон медленно покачал головой.

– Я уверен, что не знаю, кто мог сделать подобное, мистер Шейн. Но я клянусь, что не принимал в этом участия. Я был бы глупцом...

– Вы единственный человек, у которого есть возможный повод,– прервал его Шейн.– Если вы воспользовались услугами служанки, которая была убита той ночью, тогда я знаю, почему она была убита. И вскоре я узнаю, кем. Все, что мне нужно знать, так это несколько правдивых ответов от вас. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы это осталось между нами,– уговаривал он Моррисона.Лучше сейчас сказать мне, чем потом полиции. Пока они еще находятся в неведении и действуют наугад, но пройдет немного времени, и они нападут на верный след. И тогда никакие деньги не избавят вас от огласки.

Моррисон упрямо продолжал покачивать лысеющей головой.

– Я должен обсудить этот вопрос с моим адвокатом, мистер Шейн. Вы понимаете, я ни с чем не могу согласиться. Мне нужен совет профессионала. Буду рад связаться с вами позднее, но в данный момент мне нечего больше сказать.

– Постарайтесь это сделать в ближайшую пару часов,– с отвращением сказал Шейн. Он дал Моррисону свой адрес и поднялся.

Моррисон тоже встал со своего места.

– Я свяжусь с вами в первый удобный момент.

– Ну, хорошо,– согласился Шейн,– но я не могу долго держать все в секрете,– и с важным видом направился к машине.

ГЛАВА 10

ШЕЙН РАСКРЫВАЕТ ЗАГОВОР

Из дома Моррисона Шейн направился в офис Ангуса Брауна. С двумя без умолку болтающими девицами он поднялся в лифте на четвертый этаж Метрополитен Билдинг, что на Флэтчер стрит,

и пошел по неосвещенному коридору к комнате № 416. "Ангус Браун. Отдел расследований" – гласила надпись на матированном стекле. Он постучал, и, когда не последовало ни ответа, ни звука движения внутри, он повернул ручку двери. Дверь была заперта на ключ.

В коридоре было пустынно, двери соседних кабинетов тоже были закрыты. Он вынул свою связку ключей и решил попробовать открыть замок. После нескольких попыток он поддался, и Шейн вошел в темную, с затхлым воздухом приемную. Внутри он увидел только с полдюжины стульев, вытянувшихся одной линией вдоль стены, и больше ничего. Дверь с надписью "Кабинет" вела в маленькую комнатку.

Она была отперта, и Шейн вошел внутрь. И здесь воздух тоже был спертым. Шторы закрывали окна. Он приоткрыл две из них и огляделся вокруг. В середине комнаты в потемках он разглядел пустой письменный стол и вращающийся стул. Два стула с плетеными сиденьями стояли перед столом. Сигаретные окурки валялись на полу вокруг металлической корзины для мусора, а пустая бутылка из-под виски лежала в углу. Там, куда ее, очевидно, небрежно бросили. Стальной шкафчик с картотекой пристроился в углу возле одного из окон.

В верхнем ящике теснились картонные папки, расставленные в алфавитном порядке. Шейн вытащил второй ящик с пометкой Е-М. Глаза его заблестели, когда он наткнулся на тонкую папочку с фамилией Моррисона.

Он вынул папку, отнес ее к письменному столу, покрытому толстым слоем пыли, уселся на стул и открыл ее. Первым входящим документом была короткая записка, датированная 2 октября, на печатном фирменном бланке адвокатской конторы Персли, Адамса и Пека, Майами, Флорида. Она была адресована Ангусу Брауну и гласила:

"У нас есть клиент, желающий организовать расследование чрезвычайно конфиденциального характера. Вы были рекомендованы нам как ответственный и квалифицированный частный следователь.

Если вы в состоянии взяться за такое поручение в данный момент, пожалуйста, позвоните как можно скорее, чтобы назначить встречу".

Внизу стояла карандашная пометка: "10/3, 2.00 пополудни".

Следующим документом была докладная записка в одну печатную страницу со множеством юридических подробностей, устанавливающих, что некто Ангус Браун настоящим и в дальнейшем занимается Виктором Моррисоном с целью получения удовлетворяющих его юридических доказательств против миссис Эстеллы Моррисон, чтобы дать возможность ее мужу получить неоспоримый развод с ней. За свои услуги Браун должен получать определенную сумму в размере пятидесяти долларов в день с добавочным вознаграждением пятьсот долларов при условии удовлетворительного завершения дела. Этот документ был датирован 3 октября.

Затем следовала тонкая пачка сделанных под копировку, ежедневных сводок, подробно излагающих передвижение миссис Моррисон в течение каждых суток.

Первые две сводки были достаточно безобидными, но 6 октября подозрения мистера Моррисона, по-видимому, оправдались. В тот день Эстелла Моррисон оставила дом в два часа пополудни и в своем двухместном автомобиле с закрытым верхом поехала сразу во "Фламинго Инн" 79-ю стрит. Здесь, по наблюдениям Брауна, она выпила в баре несколько напитков, прежде чем удалиться в. тускло освещенную кабину в компании молодого человека, с которым она познакомилась в баре.

В кабине они оставались вместе более двух часов. Они уехали из "Фламинго" в ее машине и направились в ночной клуб на Майами Бич, чтобы еще выпить и потом пообедать.

В семь часов Браун последовал за ними в своей машине к дешевому отелю на Майами Бич и наблюдал за тем, как они страстно обнимались .в машине. Потом молодой человек вышел и направился в отель. Осторожные расспросы показали, что молодого человека зовут Ланс Гастингс. Ему около 28 лет. На какие средства он существует, никому не известно.

Парочка встречалась два последующих дня, они выпивали и вновь обнимались. Их встречи достигли кульминации вечером третьего дня, когда Эстелла Моррисон посетила Гастингса в его комнате в 8 часов вечера и оставалась там почти до полуночи. К докладу была приложена фотокопия письменного показания коридорного в отеле, который видел, как она входила в комнату Гастингса и который позднее приносил им лед. Он заметил, что они находились в состоянии интимной близости. Он был очевидцем, что она вышла из номера около полуночи.

Сообщения двух последующих дней не содержали ничего значительного. Но в пятницу, 12 октября, миссис Моррисон отбросила предосторожность и покинула дом в полдень в своем .автомобиле, прихватив с собой небольшую сумочку с личными принадлежностями. Так как Браун следовал за ней до отеля на Бич, он увидел, как Ланс Гастингс пылко приветствовал ее, сел в машину, после чего парочка покатила в сторону севера, в Форт Лодердейл, и зарегистрировалась там в отеле как мистер и миссис Д. Дж. Хейз. Там они и провели всю ночь.

К последнему докладу были приложены фотокопии подписи в регистрационной книге отеля и письменные показания трех служащих отеля. Им показали фотографию миссис Моррисон, и они

готовы поклясться, что именно она зарегистрировалась как миссис Д. Дж. Хейз.

Так как это было последнее сообщение в папке, Персли, Адамс и Пек были, по-видимому, удовлетворены тайным делом против миссис Моррисон, и его можно было представлять в суд для развода. С уверенностью можно было предположить, что Ангус Браун получил свое добавочное вознаграждение за прекрасно проделанную грязную работу. В докладах ничто не указывало на то, что Ланс Гастингс был нанят, чтобы скомпрометировать миссис Моррисон. Возможно, он сыграл на руку мистеру Моррисону, случайно познакомившись с его женой.

Шейн захлопнул папку с выражением отвращения на лице. Он представил себе Эстеллу Моррисон, распростертую на шезлонге и пожирающую жадным взглядом ничего не подозревающую юную парочку в лодке, и не почувствовал жалости к ней. Он только удивился, почему Виктор Моррисон оставался женатым на ней эти два года, прежде чем пойти на столь низкий поступок.

И еще одна мысль осенила его с ошеломляющей силой, когда он поднялся, чтобы положить папку на место. Она отвечала на множество вопросов, но тем путем, которого бы не хотелось Шейну. Это доказывало, что Моррисон тщательно обдумал план избавления от жены – как упоминалось в его письмах к Кристине Хадсон. Совершенно очевидно, что он приехал во Флориду, где законы о разводе были значительно менее строгими, чем в Нью-Йорке, и тут же принялся собирать доказательства неверности своей жены, чтобы получить неоспоримый приговор. Это наилучшим образом связывалось с письмами и являлось изобличающим доказательством того, что они были, по-видимому, тем, чем и должны были быть.

Его серые глаза загорелись гневом, когда он лицом к лицу столкнулся с фактом, что Кристина, вероятно, лгала ему все это время. Без сомнения, если бы письма были мошенничеством со стороны Моррисона, ни один человек в здравом рассудке не стал бы даже и намекать о своем намерении избавиться от жены.

Но в то же время ни один здравый человек не стал бы замышлять такие фантастические планы изначально. В любом случае сложившаяся ситуация не подчинялась никаким правилам логики.

Шейн захлопнул дверцу шкафа с картотекой и вышел, закрыв входную дверь в офис, но не побеспокоился о том, чтобы запереть ее на ключ. Из телефонной будки внизу он вновь позвонил Рурке. Когда ответа опять не последовало, он позвонил в отель, где жил Рурке.

К телефону подошел управляющий. Шейн спросил его, не знает ли он, когда вернется Рурке.

– Мистер Рурке? – спросил управляющий.– Я совершенно уверен, что он у себя.

– Но он не отвечает на телефонные звонки,– раздраженно ответил Шейн.

Управляющий ухмыльнулся и сказал:

– Меня это не удивляет. Он посылал еще за одной квартой виски в десять утра. И я знаю, он не выходил с тех пор.

Шейн поблагодарил его и вышел на улицу. Он увидел свободное такси, проезжающее по Флэтчер стрит и окликнул водителя, который остановил поток движения, пока Шейн садился в машину.

– Блэкстоун Апартментс на Бич – сказал он водителю. Он закурил сигарету. Ему не хотелось позволять своим мыслям переместиться в глубины мрачных предчувствий, на которые указывали факты, которые он узнал.

Управляющим отеля Блэкстоун Апартментс был худощавый молодой человек по имени мистер Хенти. Он уже встречался с Шейном прежде, и, когда детектив вошел в вестибюль, Хенти наклонился над стойкой, чтобы поприветствовать его.

– Я так и знал, что это вы звонили, мистер Шейн. После вашего звонка я поднялся наверх и попытался открыть дверь мистера Рурке. Она заперта на ключ, и я не мог разбудить его стуком в дверь своим ключом. С ним... все в порядке.

– Пьяный? – спросил Шейн, нахмурившись.

–...Да

– Во сколько он вернулся домой вчера ночью?

– Я не знаю. После полуночи здесь никто не дежурил.

– Я должен привести его в чувство,– сказал Шейн. Мистер Хенти посмотрел на него с сомнением, но достал свой ключ и проводил Шейна наверх. Он отпер замок, отворил дверь и отступил назад, пропуская Шейна.

– Благодарю вас,– сказал Шейн и вошел внутрь, закрыв за собой дверь.

Тимоти Рурке лежал на спине на диване в гостиной. Рот у него был открыт, и он тихонько храпел.

Шейн растворил все окна в номере, потом прошел к дивану и крепко схватил репортера за худые и костлявые плечи. Он приподнял его и встряхнул.

Голова Рурке безвольно болталась из стороны в сторону. Он бормотал что-то, но не открывал глаз. Шейн волоком потащил его в ванную комнату, положил в ванну и открыл холодный душ.

Рурке замигал головой и начал хватать ртом воздух, когда острый, как игла, душ начал хлестать его по лицу. Он закрылся руками, повернулся на бок и скорчился. Затем он вновь повернулся и с минуту лежал навзничь, а вода потоком накрывала его. Затем он собрал оставшиеся силы и сел в ванне, моргая на Шейна ничего не видящими глазами.

Шейн выключил воду и сказал:

– Сними мокрую одежду, Тим. Я должен поговорить с тобой. Переоденься в сухое, пока я приготовлю кофе.

На кухне Шейн включил электрическую плитку, налил горячей воды в кофеварку и поставил ее на огонь.

Он нашел кофе в навесном шкафу.

Вернувшись в ванную комнату, он обнаружил, что Рурке сидит и делает слабые попытки снять мокрую рубашку. Шейн схватился за подрубочный шов и стащил ее, затем помог Рурке снять брюки. Он вставил пробку в ванну и включил холодную воду.– Оставайся здесь и полежи немного,– сказал он.– Через несколько минут будет готов кофе.

Рурке вновь погрузился в воду и закрыл глаза. Шейн оставил его с включенной водой и вернулся на кухню. Кофе кипел вовсю. Он покопался в ящике туалетного столика и нашел сухое полотенце и нижнее белье. Из шкафа он вынул брюки, затем пошел в ванную комнату, вытащил Рурке из воды, помог ему вытереться досуха, а затем добраться до постели. Репортер рухнул на кровать, с трудом влез в трусы и брюки, а потом натянул нижнюю рубашку.

Шейн пошел на кухню, убавил огонь на плите и налил кофе в кружку. Он оставил кофеварку на огне, чтобы довести напиток до более высокой концентрации, и понес кружку Рурке.

После третьей кружки Рурке подал признаки жизни, и Шейн начал задавать ему вопросы.

– Кто был третьим с тобой и Ангусом Брауном,– спросил он,– когда вы нашли те письма в доме Хадсона пару недель назад?

Рурке покачал головой и изумленно заморгал.

– Письма? – пробормотал он.– Дом Хадсона? – Он приложил руку к голове, подумал немного, затем сказал:– О да. Конечно. Ангус и тот адвокат, Хэмпстед, кажется.

– Насколько я знаю, письма нашел ты?

– Вот именно. Я. Какого черта...

– Кто тебе сказал, где они лежат?

– Никто.– Рурке с трудом поднялся на ноги и направился в гостиную.Пойдем. Давай выпьем.

Шейн последовал за ним со словами:

– Ничего не получишь, пока не ответишь на мои вопросы...

– Черта с два я тебе отвечу,– издевательски усмехнулся Рурке. Он тяжело опустился на диван, руки -его потянулись к бутылке со спиртным.

Шейн перехватил ее и сел на стул с бутылкой в руках.

– Откуда ты узнал, что там есть письма? – спросил он.

– Мне сказал Ангус. Он сказал, они спрятаны в каком-то месте, и мы стали искать. Получилось так, что первым нашел их я. Ну, и что из этого? Ради бога, дай мне выпить, Майк.

Шейн покачал головой и упрямо спросил:

– А где письма сейчас? Оригиналы?

– Они у них. Я полагаю, у адвоката. Мы ходили туда все вместе, и там я получил свои фотокопии. И это все, что мне нужно.

– Ты получил фотокопии? А где они сейчас?

– Там.– Рурке сделал безвольный жест рукой в сторону спальни.– В ящике туалетного столика. Я положил их туда, когда пришел.

Шейн поднялся.

– Я хочу увидеть их,– сказал он.

Некоторое время репортер смотрел на него налитыми кровью глазами, затем пожал плечами и поднялся с дивана. Заплетаясь ногами, он направился в спальню, подошел к туалетному столику и выдвинул второй ящик. Он сунул туда руку, а затем начал копаться под грудой рубашек, пока Шейн с нетерпением ждал его.

Рурке повернулся к нему со слегка удивленным выражением на лице и сказал:

– Их здесь нет, Майк. Ничего не понимаю, но проклятые письма исчезли.

ГЛАВА 11

КОНТРЗАГОВОР

– Посмотри в других ящиках,– посоветовал Шейн. Пропавшие письма, по-видимому, окончательно протрезвили Рурке. Он медленно качал головой из стороны в сторону.– Они исчезли,– вновь и вновь повторял он.– Я помню, как сунул их под эти рубашки. Черт возьми, что все это значит?-добавил он раздраженно.– Что тебе известно о тех фотокопиях? Зачем они тебе нужны? Разве ты не понимаешь, что я не в состоянии играть в игрушки?