Текст книги "Соперник"
Автор книги: Бренда Джойс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
– Оливия, ты должна приготовиться к серьезному разговору с Арленом, – тряхнул ее за плечо Гаррик. – Раз Лайонел что-то заподозрил относительно нас с тобой, то и Арлен тоже мог сопоставить факты и сделать выводы не в нашу пользу. И все благодаря моему так называемому брату!
Оливию парализовал почти животный страх.
– Я чувствую, что Арлен явится сюда с минуты на минуту, – прошептала она.
Глава 15
Оливия ходила из угла в угол своей спальни, одетая в то же платье, в котором гуляла после завтрака. Ей пришлось почти бегом возвращаться домой, потому что она опасалась, как бы кто не увидел ее на коне Гаррика. Сердце сжималось от ужасных предчувствий и мучительного волнения. Она понимала, что очень скоро в Эшбернэм явится Арлен, чтобы обвинить ее в измене! Боже всемогущий!
Как же так вышло, что они с Гарриком расстались с чувством гнева и отчаяния вместо чувства любви и благодарности? Будущее рисовалось ей безнадежно мрачным и ужасным.
С улицы послышался какой-то шум, в доме забегали слуги. Оливия бросилась к раскрытым окнам спальни и увидела подъезжавшую к дому карету с фамильным гербом Эшбернов. Она замерла на месте от ужасных предчувствий.
Тем временем карета остановилась у крыльца, лакеи бросились открывать дверцу. Увидев выходящего из кареты мужа, Оливия в страхе отпрянула от окна, прячась за портьеры. Потом, стараясь остаться незамеченной, она осторожно выглянула, чтобы увидеть, с кем приехал муж. Оказалось, он приехал один.
Это не сулило ничего хорошего. Раньше он никогда не приезжал в свое поместье без целой компании гостей, среди которых непременно была его сестра, Элизабет.
Оливия на мгновение закрыла глаза. Сердце ее готово было выскочить из груди от страха. Когда она снова открыла глаза, Арлен в изумрудно-зеленом камзоле и светло-голубых панталонах все еще стоял на крыльце. Неожиданно он поднял голову и, прежде чем Оливия успела спрятаться за портьерой, их взгляды встретились.
О Боже! Ему все известно! Он знал даже об утренней встрече на коровьем пастбище!
Дрожа всем телом, Оливия подошла к туалетному столику и увидела в зеркале свое перепуганное лицо. Нет, так нельзя! Надо взять себя в руки и успокоиться. Арлен знать ничего не мог об этой неожиданной утренней встрече с Гарриком, хотя и был хитер как лис. Гаррик уехал из Лондона внезапно, никого не предупредив об этом, и на дороге их никто не видел. Нет, Арлен ничего не знает. Она должна, как обычно, спуститься вниз и радостно приветствовать мужа, словно ничего не случилось.
Сделав несколько глубоких вдохов, она решительно направилась к двери… и нос к носу столкнулась с вошедшим мужем.
– Арлен! – воскликнула она, и голос ее предательски задрожал. Но она все же заставила себя улыбнуться. – Я не ждала тебя сегодня, но случайно увидела в окно, что ты приехал. Я уже хотела спуститься вниз, но ты меня опередил. Надеюсь, ты доехал благополучно?
– Не совсем, – сухо ответил Арлен, окидывая жену холодным презрительным взглядом.
– Как жаль, что… – начала было Оливия, но тут же получила от мужа пощечину.
От неожиданности она упала, но даже не вскрикнула, потому что знала, что это спровоцирует мужа на более жестокие действия.
Подойдя к распростертой на полу Оливии, Арлен грозно произнес:
– Ты провела ночь в Стэнхоуп-Холле! Об этом знает весь Лондон! Кэдмон тоже там был, и вы с ним занимались любовью!
Оливия облизнула распухшие от удара губы.
– Нет, этого не было! Я ночевала там, но только из-за того, что в дороге нас настигла гроза и…
Он не дал ей закончить. Наклонившись и резко схватив ее за волосы, он закинул ей голову с такой силой, что она повалилась на спину.
– Ты не только шлюха, но и отъявленная лгунья! – прошипел он. – Таких совпадений не бывает! Ты спишь с моим врагом, черт бы тебя побрал!
– Нет, – слабо попыталась возражать Оливия. – Почему… почему ты его так ненавидишь?
– И ты еще спрашиваешь?! – взвился Арлен. – После того что он сделал с моей сестрой?!
– Я не понимаю тебя, Арлен, – едва дыша, проговорила она.
– Этот ублюдок соблазнил ее, когда ей было всего пятнадцать! – прорычал он, продолжая держать жену за волосы. – Он опозорил ее, а потом отказался жениться, и весь Лондон судачил об этом, да и теперь судачит!
Оливии трудно было дышать. Вцепившиеся в волосы руки мужа причиняли сильную боль. Но главное, что слова Элизабет оказались ложью. Из глаз хлынули слезы боли и радости одновременно.
– Он и тебя изнасиловал? – неожиданно предположил Арлен. – Если так, я убью его! Ты же знаешь, я отлично владею шпагой! Я буду защищать твою честь и убью его!
– Нет, не надо, – прошептала Оливия, стараясь отвлечь мужа от мысли о дуэли. – Арлен, поверь мне… Мы с Анной спали в одной постели. Мы вынуждены были остановиться на ночлег в Стэнхоуп-Холле из-за грозы и ливня…
Арлен неожиданно навалился на нее, одной рукой по-прежнему прижимая ее голову к полу, и рывком приподнял другой все ее юбки. Оливию парализовал страх. Неужели он собирается насиловать ее?!
– Нет! – закричала она. – Не надо! Только не так!
– Это почему же? Ты шлюха, и я буду обращаться с тобой как со шлюхой! Если я позабочусь о том, чтобы унять твой зуд между ногами, ты перестанешь думать о Кэдмоне! – заорал Арлен и грубо вцепился пальцами в ее лоно.
Оливии хотелось кричать от боли и унижения, умолять мучителя о пощаде, но она лишь тихо плакала, дрожа всем телом от страха и отвращения.
– Мамочка, что случилось?
Услышав голос дочери, Оливия вздрогнула и увидела стоявшую в дверях спальни Анну. Какое счастье, что она не видит весь этот кошмар!
– Мама, что он с тобой делает?! – тревожно воскликнула девочка, делая шаг по направлению к Оливии.
– Все в порядке! – громким фальцетом ответила Оливия. – Ступай в свою комнату!
Анна не торопилась выполнять приказание матери, и та пронзительно закричала:
– Делай, как я тебе велю! Ступай к себе!
Анна не двигалась с места.
Тогда Арлен медленно поднялся с пола, отпустив жену, которая тут же поспешно одернула бесстыдно задранные юбки, и повернулся к дочери. В его глазах мелькнул какой-то дьявольский огонек…
– Арлен! – предостерегающе воскликнула Оливия.
В следующее мгновение в комнате появилась бледная как полотно мисс Чайлдс. Схватив Анну за плечи, она быстро увела ее и с силой захлопнула за собой дверь.
Оливия с облегчением вздохнула, но радость ее была кратковременной. Арлен снова повернулся к ней, и глаза у нее закрылись от ужаса.
Спешившись, Гаррик передал поводья подбежавшему слуге и, погруженный в мрачные раздумья, зашагал к дому.
Было уже за полдень, стоял погожий летний день. Настроение у Гаррика было хуже некуда. Его мучила необъяснимая тревога за Оливию, он даже не спал ночью. Несколько раз он порывался сесть в седло и отправиться в Эшбернэм, но всякий раз его останавливал голос разума.
Войдя в вестибюль, Гаррик снял перчатки и вдруг услышал чьи-то знакомые шаги. Встревоженно обернувшись, он увидел шедшего к нему навстречу… Лайонела. Он широко улыбался Гаррику.
– Здравствуй, брат! – сказал Лайонел, словно не замечая написанного на лице Гаррика неприязненного удивления. – Если бы ты столь поспешно не покинул Лондон, то успел бы узнать, что и я собирался съездить в родовое поместье.
Он оценивающим взглядом окинул вестибюль и задумчиво протянул:
– Да, давненько я здесь не был. А ведь с этим домом у меня связано столько приятных воспоминаний…
– Значит, ты тоже собирался в Стэнхоуп-Холл? – саркастически переспросил Гаррик.
– Да, а что тут удивительного? Отец сам предложил мне съездить осмотреть родовое поместье, – пожал плечами Лайонел.
– Не думай, что сможешь обмануть меня, – скрипнул зубами Гаррик. – Ты следил за мной.
– С какой стати? – возмутился Лайонел. – Что за нелепость?
– Пока не знаю, зачем тебе это понадобилось, но рано или поздно узнаю, и тогда…
– Я приехал, чтобы осмотреть мое родовое поместье, – с нажимом повторил Лайонел, словно разговаривая с глухим.
– Мне все равно, я намерен вернуться на Барбадос.
Сейчас Гаррик искренне хотел вернуться на свой остров, полагая, что со временем они с Оливией забудут друг друга и у Арлена больше не будет повода издеваться над своей женой.
– А твоей невесте известно, что ты собираешься жить на Барбадосе?
– Тебя это не должно волновать, – резко ответил Гаррик.
– Послушай, брат, – вздохнул Лайонел. – Я приехал сюда не для того, чтобы заниматься слежкой, и, уж конечно, не за тем, чтобы ссориться с тобой по любому поводу. Что бы ты ни думал обо мне, мы все же одна кровь, одна плоть.
Гаррик смотрел в его немигающие голубые глаза и никак не мог понять, правду он говорит или нет.
– Давай начнем все сначала. Будем друзьями! – добродушно улыбнулся Лайонел, протягивая руку брату.
Тот молча смотрел на протянутую ему руку, но что-то мешало ему пожать ее. Его одолевали подозрения.
– В детстве мы были лучшими друзьями, – напомнил ему Лайонел.
– Но мы уже давно не дети, – натянуто улыбнулся Гаррик.
Лайонел медленно опустил руку и перестал улыбаться.
– Ну что же, пусть будет так, как ты хочешь, – огорченно проговорил он и направился к двери. Проходя мимо Гаррика, он словно невзначай добавил: – Боюсь, обедать тебе придется одному.
– Ничего, мне не привыкать, – парировал тот, мысленно благодаря небеса за то, что ему не придется проводить вечер в обществе самозванца.
Уже в дверях Лайонел остановился и с едва заметной улыбкой произнес:
– Я сегодня приглашен на обед к Арлену и его прекрасной супруге, поэтому сейчас же отправляюсь в Эшбернэм.
К обеду Оливия оделась с особой тщательностью, поскольку Арлен предупредил ее о том, что за столом будет гость.
При одной мысли об Арлене Оливию буквально начинало тошнить. В конечном итоге он оказался неспособным на половой акт, но поначалу все же пытался изнасиловать ее. Когда же он понял, что эрекции ему не добиться, в его глазах запылала такая ненависть, что Оливия испугалась за свою жизнь. Она закрыла глаза, приготовившись к самому худшему, но Арлен с громкими проклятиями выбежал из ее спальни.
В ожидании, когда ее позовут к обеду, она подошла к зеркалу и снова, в который уже раз, ужаснулась. Никакие румяна не смогли придать ее лицу живой цвет, а пудра нисколько не скрывала ни темных кругов под глазами, ни огромного синяка на скуле.
Она специально надела бледно-сиреневое платье с длинными, отделанными пышными рюшами рукавами, чтобы скрыть страшные синяки на запястьях.
Нет, второй раз она такого издевательства не вынесет! Но как уйти от мужа? Как добиться развода с ним? Может, просто сбежать? Нет, он все равно выследит их с Анной, а потом безжалостно расправится с ними.
В ее ушах до сих пор стоял испуганный крик дочери. В тот момент Оливия впервые в жизни возблагодарила небеса за то, что Анна слепа и не видит страшной картины жестокого мужского насилия.
У Оливии болезненно сжалось сердце. Нет, она будет всеми силами защищать свою дочь! Даже если для этого ей придется навсегда забыть о Гаррике де Вере.
В дверь негромко постучали, и Оливия улыбнулась сквозь навернувшиеся на глаза слезы. На пороге стояла Анна.
– Входи, детка! – повернулась к двери Оливия.
В комнату вошла Анна, улыбаясь и протягивая большой лист пергамента. Обняв дочь за плечи, Оливия поцеловала ее в лоб и спросила:
– Что это?
– Я нарисовала для тебя радугу, – пояснила девочка.
– Ах, как красиво! – восхитилась Оливия, и в горле ее застрял комок.
Анна, конечно же, никогда не видела радугу, и рисунок девочки ничем не напоминал сие чудесное явление природы, зато весь лист был разрисован яркими красочными пятнами, от которых становилось радостно на душе.
– А почему ты решила нарисовать для меня именно радугу? – спросила Оливия.
– Потому что она красивая и еще потому, что радуга приносит счастье тому, кто ее увидит, – застенчиво улыбнулась Анна.
– Спасибо, милая моя, – прошептала Оливия и крепко обняла дочь.
Радуга красива, но очень скоротечна. Не такова ли и ее любовь к Гаррику де Веру? Слишком много обстоятельств против нее…
– Я пришла, чтобы пожелать тебе приятного вечера. Я знаю, что у нас сегодня будет гость и ты скоро спустишься вниз…
Девочка замолчала и слегка нахмурилась.
– Что с тобой, Анна? – разволновалась Оливия.
– Я никогда не видела твоего гостя, но он мне не нравится, мама… – прошептала Анна.
Оливия задумалась над словами дочери. Когда Анне кто-то не нравился, для этого всегда имелись серьезные основания. Ей не нравился один из лакеев, и впоследствии оказалось, что он завзятый вор. Однажды, когда они с Анной гуляли на ярмарочной площади, к ним подошел разносчик игрушек и попытался уговорить Оливию купить что-нибудь для ее девочки. Анна наотрез отказалась брать игрушки, а потом они узнали, что он немилосердно избивал своего немого сына…
В комнату вошла служанка и сообщила, что гость уже в доме. Раздумывать было некогда, и Оливия, еще раз поцеловав Анну, поспешно встала с кресла.
– Ступай к себе в комнату, детка, и пусть мисс Чайлдс почитает тебе какую-нибудь интересную книжку. Я приду пожелать тебе спокойной ночи, договорились?
Спустившись вниз, Оливия остановилась у дверей в гостиную. Ей хотелось взглянуть на мужа и его гостя до того, как они заметят ее.
Высокий голубоглазый блондин искренне смеялся какой-то шутке Арлена. Поняв, что это и есть тот самый человек, что называл себя старшим сыном графа Стэнхоупа, Оливия пристально всмотрелась в него, но тут мужчины взглянули в ее сторону, и ей пришлось поспешно надеть маску любезности и радушия.
Войдя в гостиную, она не удержалась, чтобы не оглянуться вокруг в поисках приехавшего вместе с Лайонелом Гаррика. Надежда на его приезд оказалась тщетной. Впрочем, иначе и быть не могло.
Гость сразу заметил синяки на ее лице, хотя они были тщательно запудрены, и тут же тактично отвел взгляд, учтиво кланяясь хозяйке дома. Оливия тоже грациозно присела в глубоком реверансе, пока Арлен представлял ей гостя.
– Очень рад познакомиться с вами, леди Эшберн, – тепло улыбнулся ей Лайонел. Он казался таким благородным, таким красивым в своем золотистом камзоле, зеленом жилете и синих панталонах, из-под которых выглядывали белоснежные чулки. Густые волосы были слегка напудрены. – Я слышал о вас много хорошего, леди Эшберн, – снова улыбнулся он Оливии. – И с нетерпением ждал возможности лично познакомиться с вами.
– Благодарю вас, – улыбнулась она в ответ. Глядя на Лайонела, она никак не могла решить, мошенник он или действительно воскресший из мертвых сын графа Стэнхоупа. – Как вам у нас понравилось? – вежливо поинтересовалась она у гостя.
– Чудесное поместье, миледи, особенно ваш сад с огромным цветником, – улыбнулся Лайонел.
– Вы надолго приехали в Стэнхоуп-Холл, милорд?
– Пока не знаю, – уклончиво ответил тот, отодвигая для Оливии стул, и когда она уселась, расправив свои широкие юбки, добавил: – Я так давно не был в поместье, и у меня столько воспоминаний детства, связанных с ним, что мне хочется побыть здесь подольше. Кроме того, – он снова улыбнулся Оливии, – я с удовольствием составлю компанию моему брату, который, кажется, заскучал, живя в одиночестве в Стэнхоуп-Холле.
Оливия замерла, вспомнив слова Гаррика о том, что этот человек знает о ночи, проведенной ими в Стэнхоуп-Холле. Она украдкой взглянула на Арлена, ожидая увидеть его гнев и удивление от неожиданного сообщения о том, что Гаррик находился всего в нескольких милях от Эшбернэма, однако муж остался невозмутимым. Очевидно, он уже знал об этом. У Оливии душа ушла в пятки.
– Да, конечно, ведь вы росли здесь, в Стэнхоуп-Холле? – вымолвила она, едва найдя в себе силы продолжать светскую беседу.
Пригубив красное вино, Лайонел снова лучезарно улыбнулся:
– Мы с Гарриком причиняли своим родителям немало хлопот, поскольку нам не сиделось на месте и нашим проделкам не было конца.
Оливия внимательно смотрела на гостя. Он действительно был очень обаятельным мужчиной, и она вполне могла понять, почему Сьюзен Лейтон им так очарована. И все же было в этом человеке что-то такое, что не позволяло Оливии до конца поверить в подлинность его происхождения, хотя он явно очень много знал о графской семье.
Она глубоко задумалась, продолжая разглядывать гостя.
– На моей голове выросли рога? – вывел ее из задумчивости веселый голос Лайонела. – Или просто галстук испачкан в соусе?
– Оливия, ты смутила гостя своим откровенным интересом к его внешности, – недовольно произнес Арлен.
Она вздрогнула, покраснела и неловко ткнула вилкой в тарелку с поданной закуской.
– Прошу прощения, милорд, – пробормотала она, опустив глаза.
Ослепив ее обезоруживающей улыбкой, Лайонел обратился к Арлену с предложением отправиться завтра утром на охоту и… пригласить с собой Гаррика!
При этих словах Оливия чуть не поперхнулась. Взглянув на Арлена, она заметила на себе его пристальный, исполненный подозрения взгляд. Чувствуя, как бешено колотится сердце, она заставила себя снова приняться за еду.
– Отличная идея! – воскликнул Арлен. – Прямо сейчас пошлем в Стэнхоуп-Холл слугу с запиской! Кстати, дорогая, – обратился он к жене, – завтра к нам приезжают Лейтоны. Мы чудесно проведем время в такой компании друзей! Ты рада?
Оливия не могла вымолвить ни слова. Чтобы как-то оправдать затянувшуюся паузу, она поднесла к губам бокал с вином, но так и не пригубила. Горло сдавило, сердце щемило от ужасных предчувствий…
– Дорогая, с тобой все в порядке? – с едва заметной иронией спросил Арлен.
Оливия молча кивнула.
– Уверен, Кэдмон будет рад снова увидеть свою невесту, – вновь улыбнулся Арлен. – Как ты думаешь, Оливия?
Глава 16
Когда слуга принес Гаррику записку от Эшберна с приглашением на охоту, он, не колеблясь ни секунды, согласился, хотя никогда не питал особой любви к этой жестокой забаве. На следующее утро он поднялся еще до рассвета, чтобы поспеть к условленному месту встречи.
– Стреляйте! – завопил Арлен, когда охотничьи собаки вспугнули несколько тетеревов и те неуклюже поднялись в воздух.
Гаррик замешкался, и к тому моменту когда он наконец выстрелил, Арлен и Лайонел, стоявшие рядом, успели уже подбить по две птицы каждый. Гаррик поморщился. Все вокруг, казалось, было заполнено испуганно кричавшими и хлопавшими крыльями тетеревами. Выстрел Гаррика оказался для них совершенно безобидным, в то время как Лайонел снова метко подстрелил дичь. По всей видимости, он стал еще лучшим стрелком, чем был в отрочестве.
– А ты, Кэдмон, все еще не научился стрелять, как я посмотрю, – ядовито заметил Арлен, перезаряжая ружье.
Гаррик повернулся, их взгляды встретились, и оба испытали прилив ненависти друг к другу.
– Я считаю это кровавое занятие не только бессмысленным, но и в определенном смысле подлым, – холодно произнес Гаррик.
– Ты хочешь сказать, что я подлец? – возмутился Арлен.
Возникла пауза.
В этот момент к де Веру, весело виляя хвостом, подбежал сеттер и положил к ногам хозяина подстреленного тетерева.
Опустив ружье, Лайонел повернулся к напряженно смотревшим друг на друга соперникам.
– Приняв дружеское приглашение поохотиться, Гаррик вряд ли стал бы называть тебя подлецом, Арлен, – улыбнувшись, сказал он.
– Пусть твой брат сам ответит на мой вопрос, – упрямо проговорил Арлен.
– Это даже не спорт, а самое настоящее убийство беспомощных и совершенно беззащитных существ, – холодно произнес Гаррик, и его внезапно охватило отвращение к себе за то, что и он принял участие в этом злодеянии, лишь бы только повидаться с Оливией.
Швырнув ружье на землю, он молча зашагал прочь.
– Ты уходишь, потому что совсем не умеешь стрелять! – насмешливо бросил ему вслед Арлен.
– Охота никогда ему не нравилась, – тихо произнес Лайонел. – Пусть возвращается в дом. Уверен, графиня сумеет его развеселить.
При этих словах Гаррик вздрогнул и поморщился, но оборачиваться все же не стал.
Подойдя к дому со стороны буйно цветущего сада, Гаррик замедлил шаг. На террасе за столом сидели Оливия и Анна.
Оливия, заметив гостя, осторожно поставила чашку на стол.
Поднявшись на террасу, де Вер понял, что Оливия с дочерью собирались, несмотря на прохладу раннего утра, позавтракать на открытом воздухе. Это было неслыханно для аристократической семьи, но Гаррик и сам любил так завтракать.
– Трив! – радостно воскликнула Анна, вскакивая с места.
Сеттер бешено завилял хвостом, но не посмел отойти от хозяина, который остолбенело смотрел на Оливию, словно по уши влюбленный болван. Впрочем, очень может быть, так оно и было.
Очнувшись, Гаррик щелкнул пальцами и тихо велел псу:
– Вперед!
В ту же секунду сеттер радостно бросился к девочке, а та со счастливой улыбкой прижала его к себе и принялась ласково гладить шелковистую шерсть. Подняв голову навстречу виконту, она приветливо сказала:
– Добрый день, милорд!
– Добрый день, Анна! – чуть хрипло отозвался Гаррик, изо всех сил стараясь подавить всколыхнувшиеся в душе яркие воспоминания о минутах, проведенных с Оливией. – Добрый день, леди Эшберн! – повернулся он к женщине, которая теперь была ему нужна как воздух.
– Добрый день, милорд! – негромко ответила она.
Отвесив учтивый поклон, Гаррик приблизился к Оливии и неожиданно замер на месте, заметив большой синяк у нее на щеке. Ее били!
Многозначительно прижав к губам палец, она несмело улыбнулась:
– Рада снова видеть вас, милорд. А где же мой муж и ваш брат?
– Они все еще охотятся на тетеревов. Вернутся не раньше чем через час, – ответил Гаррик, в душе закипая от гнева. Он убьет этого мерзавца Арлена! Или изобьет его до полусмерти! Внезапно его осенило, что причиной побоев был, несомненно, он сам. Наверное, Оливия винила именно его, Гаррика, в том, что Арлен ударил ее по лицу. А может, он и прежде бил ее?
– Анна, отведи Трива на кухню и угости чем-нибудь вкусненьким, – неестественно спокойным тоном произнесла Оливия. – Кажется, после вчерашнего ужина осталась отличная баранья косточка.
– Спасибо, мамочка! – радостно воскликнула Анна. – Милорд, можно мне угостить Трива бараньей косточкой?
– Конечно, – изобразил улыбку Гаррик, которому было совсем не до улыбок. – Трив, ступай с Анной!
Но девочка не торопилась уйти. Склонив головку набок, она озадаченно наморщила лоб:
– Милорд, что-нибудь не так?
– Ты очень догадлива, детка, – признался Гаррик. – Уж не читаешь ли ты мои мысли?
Улыбка на лице девочки мгновенно погасла.
– Я не умею читать чужие мысли, – отчетливо произнесла она звенящим голосом.
Гаррик удивленно уставился на нее, пораженный столь болезненной реакцией на обычную фразу.
– Ступай, дорогая! – поспешила вмешаться Оливия. – И вели подать завтрак лорду Кэдмону. Вы, наверное, очень проголодались, милорд?
Анна в сопровождении сеттера быстро удалилась на кухню, а Оливия сердито посмотрела на Гаррика и тихо попросила:
– Не смей так больше говорить с ней!
– Я убью его! – неожиданно заявил тот.
– Нет, не надо! – вскрикнула Оливия, касаясь его руки. – Так будет еще хуже.
Ее прикосновение обожгло его. Он тут же накрыл ладонью ее нежные пальцы и крепко стиснул их.
У Оливии от страха широко раскрылись глаза, и она принялась лихорадочно оглядываться.
– Извини, я подвергаю тебя опасности, – пробормотал Гаррик, неохотно отпуская ее руку. – Что случилось?
– Ничего, – покачала она головой. – Я просто… упала.
– Я не дурак! – вспыхнул он, снова хватая ее за руку. Она громко вскрикнула от боли.
Пронзенный ужасной догадкой, он осторожно отодвинул кружевные оборки на рукаве и увидел большие синяки на запястье.
Еще никогда в жизни ему не было так больно. Никого в своей жизни он ненавидел в этот миг больше, чем Арлена!
– Что произошло, Оливия? – хрипло повторил он свой вопрос. – Он часто бьет тебя? Или это произошло впервые?
– Прошу позавтракать со мной, милорд, – сквозь слезы улыбнулась Оливия.
– Ты плачешь…
– Нет, я не плачу, – отстранилась она от него и подошла к своему креслу.
Гаррику хотелось обнять ее, утешить, осушить горькие слезы на ее лице, но вместо этого он учтиво придвинул к столу ее кресло и сел сам на то место, где только что сидела Анна.
– Это… из-за меня? – тихо спросил он.
– Хотите кофе или чаю?
– Я хочу поговорить с тобой, Оливия! – выпалил он. – Прошу тебя! Мы с тобой одни, вокруг никого нет.
– В доме полным-полно прислуги, – прошептала леди Эшберн. – Кругом глаза и уши! Сейчас не время для такого разговора!
– А когда наступит подходящее для разговора время?
– Никогда, – печально покачала головой она.
Сердце Гаррика больно сжалось.
– Ты это серьезно? – спросил он и, не получив ответа, продолжил более настойчиво: – Мне надо знать правду. Он бил тебя?
– Зачем тебе это? – укоризненно взглянула на него Оливия. – Чтобы публично обвинить Арлена? А ты не подумал, что в таком случае будет со мной и Анной? Он все знает, Гаррик. – Она опустила глаза. – Ему известно, что я провела ночь в Стэнхоуп-Холле, и он убежден в том, что мы с тобой любовники.
– Великий Боже! – вырвалось у Гаррика. – Ты должна бежать от него! Теперь для вас с Анной опасно оставаться в доме этого мерзавца!
– И зачем ты только явился сюда? – тяжело вздохнула Оливия. – Ведь ты мог и не принимать приглашения на охоту…
– Ты же знаешь, зачем я приехал, – ответил он, глядя в ее большие печальные глаза. – Я хотел увидеться с тобой, убедиться в твоем полном благополучии… Я ужасно волновался за тебя…
И эти волнения оказались не напрасными.
Оливия неожиданно поднялась из-за стола.
– Я очень устала и… – Она не закончила фразу, потому что увидела любящие глаза Гаррика.
– Не уходи, – тихо сказал он. – Оливия, прошу тебя… Наверное, это наша последняя возможность поговорить наедине. Прошу тебя, останься.
Взгляд Оливии был направлен не на Гаррика, а на видневшуюся за его спиной дорогу.
– Они возвращаются, – произнесла она и обессиленно опустилась в кресло, пытаясь изобразить на лице улыбку.
Де Вер быстро обернулся. Лайонел и Арлен уже входили в сад, сопровождаемые сворой охотничьих собак. Удачливые охотники несли богатый трофей – дюжину больших тетеревов.
– Гаррик… – раздался за его спиной хриплый шепот Оливии.
Он резко повернулся.
– Мне тоже необходимо поговорить с тобой, – прошептала она одними губами. – Но я не знаю когда…
– Ничего, мы что-нибудь придумаем, – ободряюще улыбнулся Гаррик.
– Когда ты уезжаешь в Лондон?
– Я останусь здесь до тех пор, пока не уедет мой брат, – ответил он.
Она молча кивнула, а через минуту на ступенях террасы послышались шаги Арлена и Лайонела.
– Доброе утро, милорды, – вымученно улыбнулась Оливия.
– Я вижу, ты не даешь скучать нашему гостю, – сказал Арлен, бросая к ее ногам дюжину мертвых, окровавленных птиц. – Весьма мило с твоей стороны!
Оливия молча смотрела на мужа. Окровавленное крыло одной из птиц, коснувшись подола ее светлого платья, оставило на нем багровое пятно.
– Надеюсь, вы приятно провели время, господа, – вновь натянуто улыбнулась Оливия.
– Вне всяких сомнений! – с энтузиазмом воскликнул Лайонел, с нескрываемым восхищением глядя на нее. Этот взгляд не укрылся от внимания Гаррика, заставив его вздрогнуть всем телом.
Изящно склонившись перед графиней, Лайонел поцеловал ее руку и произнес бархатным баритоном:
– Ваш прелестный вид, леди Эшберн, доставляет мне неизъяснимое наслаждение. В вашем обществе любое утро прекрасно!
Оливия покраснела и, глядя куда-то в сторону, хрипло проговорила:
– Благодарю вас, милорд, но вы явно преувеличиваете…
Гаррик остолбенело смотрел на эту сценку, не веря своим глазам и ушам.
– Надеюсь, вы не забыли вашего вчерашнего обещания, графиня, – как ни в чем не бывало продолжал Лайонел. – Вы хотели показать мне вашу чудесную теплицу.
– Да, конечно, – поспешно кивнула слегка смущенная Оливия, стараясь не смотреть на Гаррика.
– Отправимся туда сразу после обеда? Вы согласны? – лучезарно улыбнулся Лайонел.
– Да, разумеется, – пробормотала она, – если у Арлена нет для вас других развлечений…
– Лайонел волен делать в моем доме все, что ему угодно, – усмехнулся Арлен, подталкивая ногой мертвых тетеревов. – Кстати, к обеду к нам приедут… Лейтоны. – С этими словами он повернулся к Гаррику и многозначительно добавил: – Уверен, Кэдмон, вы будете просто счастливы снова увидеться со своей невестой.
– Вряд ли, – сердито буркнул тот, с неприязнью глядя на мужа Оливии, и бросил на Лайонела исполненный угрозы взгляд, но тот все так же беспечно улыбался ему, словно не понимая значения его красноречивого взгляда.
– Ах, как я рада снова видеть вас! – воскликнула Сьюзен, сжимая руки Оливии.
Лейтоны приехали несколько минут назад, и теперь сэр Джон и его жена разговаривали в гостиной с Арленом и Лайонелом.
– Я тоже рада вас видеть, Сьюзен, – улыбнулась Оливия, стараясь скрыть свое смущение. Гаррик был где-то в саду, и при одной только мысли о нем ее охватывало жгучее чувство вины. Она совершила предательство по отношению к ничего не подозревающей Сьюзен, и теперь ее мучила совесть. – Вы прекрасно выглядите, – добавила она, чуть покраснев.
Сьюзен и впрямь никогда еще не была так хороша, как в день приезда в Эшбернэм. На тугих щечках играл свежий румянец, глаза призывно блестели.
– Хотя я истая горожанка, ваше поместье мне ужасно понравилось! – смеясь воскликнула Сьюзен и украдкой посмотрела в сторону гостиной. Оливия сразу догадалась, что девушку интересовал Лайонел.
– Мужчины сегодня утром ходили на охоту, – пояснила она.
– Ах, как интересно, – рассеянно отозвалась Сьюзен и вдруг помрачнела: – Он тоже здесь?
Оливия посмотрела на девушку и, посетовав в глубине души, что та сглупила, отдав предпочтение брату Гаррика, вслух сказала:
– Да, он здесь и, думаю, будет рад видеть вас.
Она изо всех сил старалась заглушить в себе ревность к молоденькой гостье. Собственно, по какому праву она могла ревновать к ней Гаррика? Ведь он – ее законный жених! И все же ситуация становилась для нее невыносимой…
Оливия вдруг вспомнила искаженное ненавистью лицо Арлена, когда он накануне вечером пытался изнасиловать ее; вспомнила сочувствующие глаза Гаррика и его слова: «Оставь его!» Ах, если бы все было так просто! Сбежав вместе с Анной от мужа, она тем самым подвергнет и себя, и дочь огромному риску насильного возвращения и жестокого наказания. Но и оставаться с Арленом уже невмоготу…
– Сомневаюсь, что жених обрадуется встрече со мной, – сказала Сьюзен. – Он откровенно презирает меня… – Она вздохнула, потом просияла радостной улыбкой и добавила: – Граф Стэнхоуп последнее время появляется в обществе в сопровождении своего сына. Я имею в виду старшего. Все говорят, что граф вот-вот сделает официальное заявление относительно признания Лайонела своим первородным сыном и единственным законным наследником титула и родовых поместий. Поскольку я обручена с наследником графа Стэнхоупа, мой отец собирается поговорить насчет уточнения брачного контракта. Не правда ли, это замечательно?
