Текст книги "Цвет невидимки"

Автор книги: Борис Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Выпей, парень, и поешь... – Кирс неожиданно замялся, потому как предстояло сказать еще кое-что. – Он провел меня, как мальчишку... сделал укол Михалычу и размозжил голову Илье. Он мог бы легко кончить сегодня ночью и меня, но не стал. Мы нужны друг другу. Так он считает.

– А Михалыч и Илья?...

– Пока оба в реанимации. Шансы минимальны. Я нужен ему, а он нужен мне... – Кирс потер лоб тыльной стороной ладонихарактерный жест, когда дядя оказывался в ситуации, из которой не имел реального плана выпутаться. – Одним словом, пока медики роют землю насчет этого самого пуларина, найди, откуда к нему попали деньги. Твоим ребятам я звонил. У них персональное задание. Действуй на свой страх и риск, с ними не контачь. Берегись черноволосого погранца.

– Так это был он?

Подтвердились самые худшие подозрения Игоря.

– Ты его видел?

– Он вместе со мной к бензовозу подскочил. Теперь я думаю, что он у бензовоза ждал. Ну, может, не конкретно меня. Но так все подстроил, что я выбил стекло кулаком... – Игорь замолчал, до него начало доходить.

– Что?! Ну, говори!

– Он бы и меня сзади трахнул, он видел, что я из твоей команды, но тут подскочил кудрявый и протянул перчатки. Я только потом понял, что в них какой-то порошок был насыпан. От него кровь течь перестала...

– Темноволосый – это он, – сказал Кирс. – Запомни как следует. Он... уж ты мне поверь, ничем не хуже "хамелеонов". Недаром его невидимкой прозвали.

– Запомню, – ответил Игорь и спросил: – Не могу понять, зачем он тебе-то нужен?

– А ты будто знаешь, зачем я ему! – усмехнулся дядя, опрокинул в себя почти целый стакан, но закусил чем-то крохотным и несерьезным.

– Да ему, наверное, твой шар нужен, – сказал Игорь и пьяно хихикнул.

Он чувствовал, что его здорово "наполняет", но на самом деле еще не достиг того состояния, когда говорят такие вещи и таким тоном. Он провоцировал Кирса, видя, что сейчас тот сможет хоть немного проболтаться. Игорь хотел спросить еще и про кудрявого, но это было менее важно.

– Откуда ты про шар знаешь?!

– Так он у тебя и в самом деле есть? Понимаешь, любимый мой дядя, я таким шаром позавчера вечером на Тумковой горке торговал, а его у нас... кто-то подстрелил, – Игорь развел руками.

Он специально притворялся сильно пьяным, чтобы смягчить реакцию Кирса. Он думал, что сейчас в комнате начнется самый настоящий ураган. Но генерал-майор сидел молча. Прошло минуты две-три, Кирс налил себе еще стакан, выпил, но на этот раз даже не закусил.

– Пошли спать, – предложил он. – Я тоже всю ночь на ногах. Если тебе что надо, возьми наверх, в свою комнату. Вечером я тебе все расскажу. Э, постой-ка, твоя комната закрыта. Паркет меняют. Ложись в голубой спальне для гостей.

Игорь решил вопросов больше не задавать. Он знал, что ответов на них все равно не получит. А где сейчас ухнуться спать – было все равно. Он соорудил себе еще один бутерброд, положил на тарелку, взял под мышку двухлитровый баллон "колы", подхватил двумя пальцами бутылку водки и потащился спать на второй этаж. Теперь ему было очевидно, что уничтоженная археологическая ценность являлась не более чем холостым залпом, желанием сначала привлечь, а затем отвлечь внимание. Да, так все и планировалось. Надо будет проспаться и в гараж заглянуть.

Игорь толкнул дверь ногой. Кровать стояла слева у стены, на ней было что-то навалено. Он поставил "дары снизу" на стол у окна, опустил шторы, зажег лампу. Сел, налил водки, поскольку чувствовал, что не заснет, пока не отопьет еще грамм двести пятьдесят. Выпил залпом, влил с себя очень много "колы", но не потому, что запивал, а потому, что организм был откровенно обезвожен; Игорь просто не мог вспомнить, когда в последний раз пил жидкость – любую жидкость, кроме водки.

Наверное, это было пиво в поезде. Он налил еще и прислушался.

Кто-то шевелился на кровати. Совершенно точно шевелился.

Игорь повернулся со стаканом в руке. Теперь он не только слышал, но и видел, как кто-то там шевелился. Осторожно, по-женски. И на его, Игоревой, кровати! Это было весьма кстати. Это ж можно водкой не доливаться, а запрыгнуть под одеяло. Но то, что было налито, – допил, быстро умял большой кусок бутерброда, влил в себя еще "колы", подошел к кровати.

Знакомый цвет волос, знакомый запах духов, знакомая рука высунулась из-под одеяла и легла поверх... Лена, бывшая жена, с которой он прожил не больше трех месяцев, но периодически сходился на несколько дней. Он сел на краешек кровати и начал раздеваться.

– Привет, – зевнула она, но поворачиваться не стала.

Игорь залез под одеяло, прижался к теплому и мягкому женскому телу. Лена выгнула спину, подставляя ему свои "булочки". Ничего подобного он ни у кого не видел и не гладил. Он как-то незаметно оказался в ней, и их буквально затрясло от нестерпимого удовольствия; все произошло так быстро и так сильно, что кровь понеслась по телу с сумасшедшей скоростью, высасывая из желудка водку, и... минуту спустя Игорь уже спал мертвым сном.

И.О. директора ФБНБ

На ваш запрос касательно образца крови отвечаю, что он содержит так называемый "Пуларин 92". Препарат действует на факторы свертываемости крови и полностью их уничтожает, сам при этом не разрушаясь. Его используют как химический реактив с особой осторожностью, в нашем институте он находится на строжайшем количественном учете. Его действие на организм человека (животного) следует рассматривать как действие сильно ядовитого вещества. Противоядия против него пока не найдено, а переливание крови, даже в очень больших количествах, к лечебному эффекту не приводит. Любое повреждение, даже небольшой порез, может вызвать летальный эффект, не говоря о повреждении внутренних органов.

Зав. лабораторией

Института гематологии РАН

Раменский А. В.

16

3 апреля, 14:45

Ализа гнала "форд" часа три с половиной, а затем за руль пересел Сергей. Они остановились, вылезли на свежий воздух немного размять ноги и окончательно убедились, что им на хвост сели какие-то типы на "ауди". Сергей со своим поэтическим чубчиком был одет в дорогой серый костюм-тройку. Ализа в рыжем парике, повязанном тонким зеленым шарфом, затянутая в блестящий черный комбинезон, производила сильное впечатление на проезжавших мимо водителей грузовиков, микроавтобусов, малолитражек и прочих мотоциклистов. Одним словом, пялились на нее все, а те двое из "ауди" так просто откровенно следили. Надо было как-то проверить, что им надо. Следили ли они только за нею или за НИМИ?

– Километров через пять будет резкий поворот. А чуть дальше пересечение дорог со светофором. Ты на светофор не смотри, поворачивай и тормози, – предложила Ализа. – Что-то мне приспичило с ними побеседовать.

Сергей молча кивнул и, разогнав машину, не сбросил скорость даже на повороте, а на перекрестке свернул на желтый и тут же затормозил. Почти сразу же из-за поворота выскочила "ауди". Водитель, судя по всему, не был готов к тому, что его ждут, поэтому едва успел затормозить и встал недалеко от "форда".

Из "ауди" вышли оба "догонялы". Ализа тут же выпрыгнула им навстречу.

– Сиди, – спокойно сказала она, – я разомнусь.

Она сделала несколько шагов им навстречу, но затем вернулась и "испуганно" замерла возле приоткрытой двери Сергея. Комбинезон блестел и обтягивал ее тело, к тому же она чуть сильнее затянула поясок на талии. Один из догонявших ехидно спросил:

– А с нами, кисонька-мурысенька, познакомиться поближе не хочешь?

– По одежке знакомитесь?

– Можно по тому, что под ней, – заржал второй.

– А под ней у меня крупными буквами: руками не трогать.

– Сейчас и проверим. Нам к тебе? Или как ты предпочтешь?

Ализа видела, что под пиджаком у него кобура.

– Да милости просим! – Она сделала шаг вперед, чтобы Сергей не был стеснен в действиях. Если понадобится. Надо сначала понять, кто это такие и зачем так долго катили следом.

Первый, подойдя почти вплотную, чуть согнул в коленях ноги, разбросал в разные стороны руки, как будто собирался схватить Ализу, но не успел. Она ударила его по надкостнице, он сразу испортился лицом, поднял на Ализу разочарованные глаза, но ничего сказать не успел. Она схватила его за лацкан пиджака и резко рванула.

Сергей в тот же миг распахнул дверь, тип впилился головой в угол дверцы и рухнул на асфальт. Второй, видимо, очень обидевшись за друга, бросился к Ализе, что-то сжимая во вскинутой руке. Ализа перехватила руку и с хрустом вывернула, а затем два раза врезала коленом по печени. Второй трижды произнес "ой", на секунду застыл в дурацкой позе памятника утопающему, а затем завалился на бок. Но если звуки он издавал одинаковые, то цвет его лица менялся – Сергей это отметил четко. Когда Ализа сломала парню руку, он почему-то покраснел, после первого удара резко побледнел, а после второго стал серым-серым.

Ализа вернулась на место и что-то тихо произнесла. Сергей не понял, поэтому переспросил. Ализа пробухтела что-то еще, напомнила Сергею, что пора ехать дальше, а затем печально сообщила:

– Сломала любимый ноготь.

– Мой любимый ноготь? – переспросил Сергей.

– Наш любимый ноготь, – кивнула Ализа. – Второй за одну неделю.

Сергей развернул "форд", и вскоре они катили по шоссе.

Через пару часов они уже въезжали на территорию "гостиницы". Лисовский ждал на вахте, сам закрыл ворота и с улыбкой оглядел.

– Кот Базилио и лиса Ализа, – усмехнулся он.

– И ты туда же, – вздохнула Ализа. – Вот отберу у тебя пять золотых, тогда узнаешь!

– Что узнаю?

– Не трогай ее, – махнул рукой Сергей и рассказал о происшествии.

Номер "ауди" они, естественно, записали, так что сразу после часовой беседы с Лисовским им сообщили, что те двое никто и ничто.

Случайно приблудились. Но оба в реанимации. Один, у которого сломана рука и разорвана селезенка, скорее всего не выживет.

– Пошли, – кивнула Ализа. – Я кое-что тебе покажу.

Они спустились к "форду", открыли багажник.

– Это то, что мы у них отобрали и нашли в машине, – сказал Сергей. – Так что пусть считается, что те двое никто и ничто.

Лисовский лишь присвистнул, рассматривая и перекладывая джентльменский набор. Странный, честно говоря, набор.

– А зачем они с таким грузом за вами-то увязались? удивленно спросил Лисовский.

– Думай, добренький Буратино, – ответила Ализа и похлопала Лисовского по плечу.

Акт сдачи-приема оружия

1. Револьвер Джи-Пи-100 2 шт. 2. Револьвер РСА 1 шт. 3. Пистолет "Астра ЗООО" 3 шт. 4. Пистолет "Иерихон-941" 6 шт. 5. Пистолет пулемет "Кедр" 4 шт. 6. Пистолет-пулемет "Клин-2" 4 шт. 7. Пистолет-пулемет "Мини-Узи" 6 шт. 8. Ящик с патронами и запасными магазинами 2 шт.

Принял Лисовский В. В.

17

3 апреля, 17:15

Темноволосый еще раз проверил снаряжение. Оставалось только ворваться к Кирьяку, встряхнуть его как следует и отобрать шар. Неужели он решил, что кто-то поверит в его театр?

– Если я на него не нападал, то кто? – вслух произнес темноволосый. – Он сам. Если бы напал я – от него мокрого места не осталось. Козел ты старый! Знал бы ты, на что я способен! Закрылся бы в сортире и застрелился! Хочешь расскажу? Буду вслух вспоминать и рассказывать. У меня есть еще немного времени, прежде чем я тебя прикончу! Да, старый козел, даже сестра тогда отшатнулась к стене...

...Сестра отшатнулась к стене, когда он инстинктивно выполнил несколько резких движений, выбив при этом дверь, но уже в следующий миг повалился обратно на кровать, поскольку сил и дыхалки хватило на несколько секунд...

– Это... что это... ты такое... это сотворил? – запинаясь спросила Лиза.

– Сам не знаю, – ответил он и слабо улыбнулся. – Придумал себе какую-то глупость, пока лежал тут двенадцать лет.

– Так это... я тебе и поверю, – ошарашенно продолжала сестра. – Это значит из этой... твоей прошлой жизни?

– Это значит из "той" моей прошлой жизни, – уточнил он и задал самый главный вопрос всей своей предстоящей новой жизни: – И много она реактива привезла?

Сестра попятилась к сломанному дверному проему.

– Что случилось?! – Он немного отдышался и уже сидел. Инвалидом я нравился тебе больше?

– Пока... не знаю. Наверное, я не была готова. Ты это... Напугал ты это... меня крепко.

– А чего тут знать или не знать?! – возмутился он и сам не заметил, как "наехал" на сестру: – Ты предпочла бы ходить сюда еще лет тридцать? Таскаться в эту голубятню каждый божий день, да?

– Что-то ты не то говоришь...

– Я говорю, что тебе надо памятник поставить из чистого золота за все, что сделала для меня, – он потупил глаза, а потом – не разучился еще! – пустил слезу. – И я поставлю тебе такой памятник. Вот только скажи, много ли у нее лекарства?

– Кажется, сто ампул, – заплакав, ответила Лиза и обняла брата. – Прости меня, прости. Я ведь даже понятия не имею, как это должно быть тяжко... пролежать здесь столько времени...

– УСПОКОЙСЯ, дорогая сестричка, успокойся. – Он прижал ее голову к груди и погладил по волосам. Странное забытое ощущение – гладить женщину по волосам. Он вновь едва сдержался, чтобы не закричать, потому что с огромным трудом сдержал в себе вздымающийся к небу инстинкт самца.

– Но если потребуется, мы еще достанем. И с деньгами что-нибудь придумаем.

– Лекарство дорого стоит? – спросил он.

Лиза молча кивнула, отстранилась и стала приводить себя в порядок.

– Не волнуйся, на первое время хватит, – он поднялся, обрадованно потер руки. – Надо бы с моей спасительницей познакомиться и отблагодарить както.

– Это уж моя забота, как ее отблагодарить, – сказала сестра. – И где денег достать.

– Знаешь, Елизавета, – серьезно сказал он, – о деньгах ты не беспокойся. Будет здоровье, будут и деньги. Ты узнай лучше, не может ли она еще достать. А я, как выходить на улицу смогу, один свой секретный счет проверю.

– Ты о нем ничего не говорил, – удивилась Лиза.

– А на нем ничего особенного и не было. Но за двенадцать лет могло накапать доверху. К тому же, раз уж ты поняла, кто я есть такой, скажу тебе по секрету: из того сейфа ты без моих отпечатков пальцев ни копейки не смогла бы взять! – Он соврал, но сестра безоговорочно поверила. Чтобы закрыть тему, он вновь вернулся к разговору о лекарстве: – Знаешь, если она достать не сможет, надо как-то выяснить насчет фирмы, которая его производит.

– Это не проблема, – сестра немного пришла в себя. – Отправим факс, адрес на упаковке есть, и узнаем цену в зависимости от количества. А заодно аккуратно поинтересуемся, не поступает ли препарат в Россию каким-нибудь фармацевтическим фирмам или в НИИ, которые еще не закрыли. Вполне вероятно, что кто-то его уже закупает.

– Вот это разговор, – улыбнулся он. – А то я еще не привык ко всяким этим факсам-шмаксам и к тому, что у нашего "вероятного противника" можно запросто что-то купить. Завтра продолжим опыт?

– Хорошо, – вздохнула она. – Если дверь отремонтируешь и ничего другого не сломаешь в мое отсутствие. Кстати, как ты себя чувствуешь? После укола тебе ведь было не слишком хорошо?

Ага, значит Лиза обратила внимание на его состояние в первые десять минут.

– Легкое жжение, только и всего, – ответил он, как отмахнулся. – Я привык, что пуларин вообще не чувствуется...

Он впервые внимательно посмотрел на Лизу. Невысокого роста, худая, но с реальной грудью. Лицо чуть вытянутое. Подбородок, нос, разрез и цвет глаз, даже изгиб бровей – все в точности, как у него. Никаких сомнений, что Лиза – его сестра. Возможно, сам он сейчас выглядит как-то иначе. Он ведь все эти годы ни разу не смотрелся в зеркало. Даже брился электрической бритвой, хотя и ненавидел такое бритье...

– Мы с тобой похожи, – сообщил он.

– Ну и открытие! – Лиза неожиданно развеселилась. – А ты и не знал?

Он сказал ей про зеркало, чем немало сестру удивил.

– Принести? – предложила она.

– Я сам! – категорически отверг он.

– А ты думал, почему я тебе про Вьетнам вкручиваю? Я ведь и сама только совсем недавно перебесилась. Когда в четвертый раз замуж вышла...

Одного кубика хватало на восемь часов полноценной жизни. Через неделю они с сестрой отработали схему: два с половиной кубика каждые двенадцать часов. Увеличение дозы не пролонгировало действия препарата. Наоборот, появлялся побочный эффект в виде тошноты и легкой головной боли. А два с половиной давали возможность видеть даже в темноте, прокручивать в голове самые головоломные ситуации и, после недельной тренировки, отжиматься почти сто раз на одной руке.

Все вернулось на круги своя. Почти все...

– Понял? Я тебя с потрохами съем. Разорву на кусочки и поджарю в камине. У тебя ведь, козел старый, хороший в доме камин! Готовься! Я уже иду к тебе!

18

3 апреля, 17:20

Игорь проснулся, пытаясь понять, который час. Постель была пуста, но еще тепла и ароматна. Значит, птичка улетела совсем недавно. Он встал, подошел к окну, поднял шторы. Затем, не включая света, начал одеваться; в куче вещей нашел часы – половина шестого. Ничего себя вздремнул! Голова была на удивление ясной. Он вернулся к столу, выхлебал остатки "колы", осмотрел двор: по всему периметру стояли часовые. Прохаживались вдоль забора как с внутренней, так и с наружной стороны. Игорь не мог припомнить, чтобы Кирс столь сильно себя когда-нибудь любил и оберегал.

Игорь засучил рукава рубашки, одел кроссовки, как можно тише вышел из спальни, прошел по мягкой ковровой дорожке в противоположный конец коридора и двинулся вниз по лестнице. Эта лестница вела не только на первый этаж, но и ниже – в подземный гараж. Игорь остановился на первом этаже – кто-то ходил взад-вперед по коридору, – затем спустился ниже и замер около двери, за которой слышалось какое-то движение: сначала открыли дверцу машины, затем захлопнули ее, завели мотор, минуты три прогревали. Когда машина поехала, Игорь чуть приоткрыл дверь и увидел, как покидает гараж "тойота", за рулем которой сидела Лена. Можно было крикнуть, остановить ее, немного приласкать, затем откинуть в машине передние сидения и продолжить... Они частенько поступали подобным образом и всегда получали массу удовольствия. Лена ужасно любила это дело, как и Игорь, поэтому ему, да и ей оставалось непонятным, почему же они так быстро развелись. Скорее всего потому, что у них ладони начинали чесаться, когда дело доходило до работы, связанной с риском. Скорее всего, работа эта доставляла каждому из них удовольствие не меньшее, чем горячие "схватки" в постели.

Огромная дверь легко приподнялась перед "тойотой", а затем опустилась.

Пусть все идет как идет, завтра позвоню, размечтался Игорь, но позвонить так и не сумел, даже не вспомнил. Работа со следующего утра потащила его за собой, как схлынувшая в океан волна...

А сейчас Игорь двинулся дальше: сначала вышел на площадку за дверью, которую плотно за собой закрыл. Сквозь узкие окна под потолком еще проникал тусклый свет. Игорь спустился вниз по бетонным ступеням. Подземный гараж на десять машин был заполнен наполовину. Игорь прошел вдоль дальней стены и оказался у двери с электронным замком. Интересно, сменили код? Оказалось, не сменили. Игорь шагнул внутрь второго отсека гаража. Здесь стояли четыре спецмашины Кирса, на которых тот ездил от дачи до здания ФБНБ, если, конечно, не работал в загородной резиденции. Корпуса машин находились в разной степени паршивости: было очевидно, что они подверглись интенсивному обстрелу. Ага, вот в этой машине ехал Кирс, переднее сиденье не тронуто. А сзади все в мелкую крошку. Игорь потрогал сиденье, вляпался пальцами во что-то липкое, отдернул руку, понюхал, растер. Цвет красный, но не кровь.

Неожиданно в гараже включился яркий свет. Около выключателя стоял Кирс и усмехался. Отбрасывая длинную тень, он смотрел – ся на фоне мышиного цвета стен настоящим гигантом. Затем он засунул руки в карманы брюк и, продолжая ухмыляться, поинтересовался:

– Нашел, что искал?

– Нашел именно то, что искал.

– Вот и славно, – кивнул Кирс и позвал Игоря за собой. Они вошли в бетонный коридор с низким потолком и лампами из бомбоубежища, миновали несколько дверей. – А вот здесь то, чего ты в машине не увидел. По совершенно понятным тебе причинам, – сказал Кирс и открыл дверь.

Игорь заглянул внутрь. В углу пустого помещения валялись два манекена с деревянными пистолетами и деревянными мозгами; внешне – хлыщи в костюмах-тройках, разодранные буквально в клочья.

– Так было нападение или нет? – серьезно спросил Игорь.

– Нынешняя демократия прельщает меня тремя свободами свободой слова, свободой мысли и свободой выводов. Каждый решает для себя. И вы, господин Игорь Кирьяков, свободны делать собственные выводы, – усмехнулся дядя, и племянник понял, что ответа от Кирса сегодня не добиться. А завтра – тем более.

– Это все? – поинтересовался он, поскольку не хотел, чтобы дядя продолжал над ним насмехаться, ведь пререкаться с ним он не посмеет.

– Нет, дорогой мой Игорек, это только самое начало. Ты ведь кое-что узнал за последние несколько дней, так что теперь должен узнать или вспомнить и все остальное.

Вот этого слова "вспомнить" Игорь боялся больше всего на свете. Он двадцать лет был уверен, что придет день, когда ему предстоит что-то вспомнить из детских лет, вспомнить правду, но ужасную правду.

Кирс открыл очередную дверь:

– Шаг направо и сразу же садись на диван.

Игорь послушно выполнил приказание, тут же включился свет. В метре от Игоря сидела кукла в рост восьми-девятилетней девочки.

– Она никого тебе не напоминает? – спросил дядя.

– Это Аля, – выдавил из себя Игорь, чувствуя, как в голове взрывается то, что он так долго носил в себе, сжимал в себе, не разрешал вспомнить.

...ему часто снился этот свет. И свет существовал на самом деле, а не только в снах и видениях. Картинка встала перед глазами, и началось движение, послышались голоса...

...Они куда-то ехали летним вечером в огромной машине дяди, ехали из этого дома, нет, из дома, который сгорел, но прежде стоял на том же самом месте. Две семьи в полном составе, машина катила через поле, они разговаривали, над чем-то смеялись. Две женщины в легких летних платьях – мать и тетя, двое мужчин в рубашках с короткими рукавами и в кепках – отец и дядя; дети – сколько же их в машине? Игорь не смог сосчитать, с неба ударил тот ужасный свет, ослепил, прижал к сиденью. Отец крикнул, чтобы все оставались на своих местах, но никто его не послушал, людей магнитом потянуло к этому свету. Они выбрались из машины и пошли через поле к лучам.

Сидеть остались только дядя (он почему-то положил голову на руль) и Игорь, который держал за руку Алю. Девочка вырывалась, но Игорь не отпускал ее. И только когда она впилась зубами в его ладонь, он разжал пальцы, и она бросилась следом за остальными.

Потом – только очнувшийся Кирс и Игорь, тоже очнувшийся, забившийся в угол неправдоподобно большого и пустого "ЗИМа". Стояла летняя ночь, дядя повернулся, посмотрел на племянника; смотрел долго, пытаясь понять, что произошло. Выскочил из машины и бросился в поле. Пахло жженой резиной, потом и незнакомой пряностью. Игорь пододвинулся к противоположной двери, открыл ее, стал смотреть и слушать, как по полю мечется Кирс, выкрикивая имена, одно за другим. Потом еще раз и еще, и еще... Он выкрикивал имена в алфавитном порядке, как будто пытался построить роту штрафников. Но никто так и не откликнулся.

Игорь боязливо выбрался из машины, подошел к дяде и встал рядом. Они одновременно увидели метрах в тридцати от машины какой-то короткий луч, ударивший в землю, и в этом месте сразу же возник дымок. Кирс пошел посмотреть, Игорь двинулся следом. Небо в тот вечер было потрясающим. Игорь никогда больше не видел такого звездного неба. Можно было подумать, что видны буквально все звезды Галактики. Игорь шел следом за дядей, глядя на небо, а потому отстал. Где-то впереди раздался крик Кирса. Крик этот Игорь запомнил на всю жизнь. Потому что человек так кричать не может. Он кричал не прерываясь много-много минут подряд, по крайней мере именно так показалось Игорю. Он кричал все то время, пока возвращался к машине, неся что-то на руках и с трудом переставляя одеревеневшие ноги. Игорь оторвался от созерцания звезд и увидел ЭТО. Увидел, что именно несет на руках Кирс.

В небе появились вертолеты. Со стороны города по дороге мчались машины "скорой помощи", всякая прочая хрень на колесах. Неимоверным усилием воли дядя смог взять себя в руки. Он приказал Игорю вернуться в машину и посадил рядом с ним то, что осталось от Али. А потом добился, чтобы их пропустили, и отвез ЕЕ на дачу.

Но прежде, первым возле машины оказался тип в шляпе, подошел, улыбнулся, заглянул в салон, сказал: "Такой большой мальчик, а играет в куклы!" Игорь схватил Алю, она действительно была на ощупь как резиновая кукла и прижал к себе.

"А ну уберись отсюда! – заорал на типа Кирс. – Что вы тут устроили! Где все мои родственники?"

"В машине", – усмехнулся незнакомец в шляпе и тут же получил по морде.

Мужчины сцепились, как два диких зверя, катались в пыли, стараясь забить друг друга насмерть. Подбежали еще какие-то незнакомые люди, с большим трудом растащили дерущихся. Кирс был весь в крови. Может быть, именно поэтому некто в форме разрешил Кирсу уехать, попросив его завтра зайти. Кирс погнал машину к дому, где осторожно вынул куклу Алю из "ЗИМа" и спрятал в подвале...

3 апреля, 21:40

Когда Игорь немного пришел в себя, Кирс спросил:

– Ты запомнил того мужчину в шляпе, который заглядывал в машину?

– На всю жизнь. Это он?

– Он же – твой темноволосый погранец.

– Тогда сколько же ему лет? – удивился Игорь.

– Он моего возраста, а может, и постарше, этого я точно уже не помню. – Кирс вышел из комнаты и без слов двинулся по бетонному коридору.

Игорь выскочил следом, захлопнув дверь. Дядя поднялся по лестнице, направился в гостиную, щелкнул выключателем, снял со стены картину и открыл сейф. Вытащил из него нечто аморфное и неприглядное. Игорю показалось, что это усохшая дыня.

– Вот он, твой хваленый шap, – сказал Кирс. – Только от него почти ничего не осталось.

Кирс поднял "дыню" над головой и что есть силы хватил об пол. Игорь прикрыл глаза рукой, но шар не разбился, а лепешкой размазался по полу. Потом постепенно принял прежнюю форму.

Игорь стоял в дверях, глядя, как дядя пинает "дыню" ногой и что-то шепчет, судя по всему, проклинает тот день, когда связался с этой штуковиной.

– Что с шаром?

– Я его использовал. Легенда гласит, будто он дарует дополнительные силы и возможности. Иногда мне казалось, что он мне действительно помогал, но чаще – напоминал дыню. А потом он начал постепенно сжиматься, видимо, все отдал. Даже с его помошью я так и не узнал, куда делись наши родные.

– Ты надеялся, что он поможет?

– Не слишком. Я больше рассчитывал на себя и на документы, которые смогу найти. Раньше мне было не подобраться к секретным архивам, как я ни старался, а теперь, когда они в моем полном распоряжении, многих документов не хватает. Самых важных документов...

Кирс не успел досказать, потому что Игорь, получив сильнейший удар в поясницу, влетел в комнату и ударился головой о каменную кладку горящего камина. Он попытался подняться, но лишь перевернулся и сел, прислонившись спиной к стене; голова была сильно разбита, и кровь заливала правый глаз. Игорь наклонил голову, чтобы видеть хотя бы левым, стянул с кресла покрывало, прижал к разбитому месту.

В дверях стоял некто с автоматом, в пятнистом костюме и маске, которую он тут же содрал с головы. Это был уже знакомый Игорю "погранец".

– Можно не прятать лица, ты и так знаешь, кто зашел тебя навестить. – Незваный гость улыбнулся. – Кстати говоря, те, как ты считаешь, важные документы у меня. Они у меня очень давно. Я успел их изъять до того, как понял, с чьей легкой руки меня начали колоть всякой дрянью. С твоей ведь, старый козел, так?

– Так, – не без удовольствия согласился Кирс, глядя на майора Темного. Или на погранца. Или на невидимку. – Вот только какого хрена ты приперся?

Ответ последовал не сразу. Пауза затягивалась, но не тяготила собеседников. Со стороны могло показаться, что это встреча старых друзей: улыбаются, сдерживая себя, но в следующую секунду начнут сжимать друг друга в объятиях. На самом деле, между двумя улыбающимися физиономиями проскакивали молнии, а энергия злости и несовместимости не поддавалась измерению – любой прибор давно бы вспыхнул и превратился в пепел. Комната плыла перед глазами Игоря, но их, смертельных врагов, он видел невероятно четко, кожей ощущая напряжение от разрядов ненависти...

– С деловым предложением. Хочу заключить сделку. Меняю документы на шар. Не думал же ты, что я поверю твоей дурацкой инсценировке?!

– Давай меняться, – согласился дядя. – Документы при тебе?

– Они всегда при мне! – Темной постучал себя по голове. Я выучил наизусть все сто сорок четыре страницы отчета по делу об исчезновении... Кого, ты и сам знаешь.

– Мне нужны бумаги.

– А мне нужен шар!

– Забирай, – Кирс не возражал.

– Ты куда это пошел? – спросил Темной.

Кирс сделал пару шагов и пихнул гостю "дыню".

– Забирай! Пока я не передумал!

– Это что такое?! – Темной начинал злиться.

– Это мой шар, – усмехнулся Кирс.

Гость неожиданно расхохотался:

– Просто замечательно! Значит, остается только один. Мой! – И тут он впервые за время разговора обратил внимание на Игоря. – А это, кажется, тот козел из бензовоза. Живой. Молодец! Ба! Так я его еще пацаном помню – это же твой племянничек! Может, я ошибался, и нам хорошая смена растет!

– Пора уходить, – донеслось из коридора.

– Самое время, – согласился Темной. – Так что, дружочек, – обратился он к Кирсу, как к любимому псу, – сделка остается в силе. Найдешь шар раньше меня – поменяю на документы. Без дураков. Ну, мне пора. Можешь не провожать. – Он подхватил шар и бросил его в камин, затем выстрелил в выключатель огромной люстры – во все стороны полетели искры – и исчез.

Через пару минут в комнату вбежали охранники.

– Вы живы? – задал глупейший вопрос капитан, начальник охраны.

– Вроде да, – совершенно спокойно ответил Кирс, хотя Игорь ожидал, что дядя устроит страшный разгон за один только нелепейший вопрос. – Вот Игоря бы не мешало перевязать.

Когда молоденькая медсестра справилась с головой Игоря, дядя подхватил его под локоть и повел на первый этаж. Они вновь устроились за шахматным столиком, который им помогла накрыть медсестра. Кирс поблагодарил ее, и она вышла. Потом посмотрел на Игоря:

– Или ты хочешь, чтобы она осталась? Мне только приказать, и она будет тебе всю ночь клизмы ставить.

– Нет уж, спасибо. Голову поберегу, – ответил Игорь, выпил пару стопок, съел пару бутербродов и откланялся. Ему не понравилась шутка Кирса. Ему не понравилось, что Кирс спустил капитану жуткую промашку. Но еще больше ему не понравилось слово "племянничек", прозвучавшее в устах погранца как намек.