Текст книги "Цвет невидимки"

Автор книги: Борис Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

31 марта, 23:05

Ализа ждала их в машине.

– Не задело? – спросила она. – Никого не задело?

– Нет, – коротко ответил Сергей, срывая с места "опель".

Прелесть недостроенной дороги заключалась в том, что за строительным хламом начиналась лесная дорога, о которой мало кто знал.

– Что твои "чуки-геки"? – Ализа повернулась к сидевшему сзади Игорю.

– Гордон своего увел. А вот бородатого придется из больницы тягать.

– Мало тебе неприятностей? – пробормотал Сергей и тут же взвился: – Ну вы с Гордоном и стервецы! В такую заваруху нас втянули!

– Извини. Спецов я не вызывал.

– Двоих положили? – спросила Ализа.

– Зачем спрашивать? – Игорь развел руками. – Ты же сама стреляла.

Сергей объехал последний строительный вагончик без колес и свернул в лес. Метров через сто трясти перестало, и они продолжили разговор.

– Я положила одного. В бородача и в шар я не стреляла.

– Да ладно тебе, так классно ему в бедро всадила, – сказал Игорь. – Хотя зачем было в шар стрелять? В общем, можешь на свой счет обоих записать.

– Да пошел ты! Я не бухгалтер, если ты еще не понял.

– Ну и чего тогда переживаешь? – удивился Игорь.

– Я?! Ты помнишь, когда я в последний раз переживала?

– Когда ноготь сломала дня два назад, – хором сказали Игорь и Сергей.

– Умные мальчики, – согласилась Ализа, но настойчиво повторила: – Я в бородатого не стреляла. И в шар этот не стреляла. Кстати, что это за шар был? За который два полных кейса дают?

Где-то вдалеке дважды ухнуло – для грозы рано, еще март, для взрывов поздно, на Тумковке уже всех повязали.

– Все вопросы к Гордону, – Игорь покачал головой. – Я подключился к операции в последний момент.

– Никто не наговорит лишнего? – спросил Сергей.

– Для этого двоих и пришлось отстрелить, – ответил Игорь. – А из живых никто рта не откроет. Гарантирую... Да, кстати, если ты не стреляла, то чего ждала? Когда "каппелевцы" ближе подойдут?

– Зря ты меня подкалываешь. – Ализа удобно устроилась, положив одну ногу на "торпеду", посидела так с минуту, зевнула, а затем выдала Игорю по полной программе: – Меня вспышкой ослепило. Когда шар взорвался.

– Но ведь ты же в линзах была! – хором воскликнули Сергей и Игорь.

– Ну а я-то вам о чем все это время толкую! – недовольно ответила Ализа, и все трое замолчали.

Слалом по проселочной дороге продолжался пятнадцать минут. Потом Сергей заглушил мотор.

– Хочу курить, – сообщил он. Протянул пачку Игорю.

Тот не любил сигареты с ментолом, но сейчас не отказался. Ализа пошуровала под сиденьем и достала две груши.

– Надо обсудить, – сказала она, съела первую грушу, сняла спортивную шапочку и долго скребла ногтями голову. Ализа ненавидела шапочки, шляпы и парики, которые ей приходилось постоянно носить. Говорила – под ними начинают чесаться мысли.

– Слава Богу, что у меня пятки не начинают чесаться, вздохнул Игорь и рассмеялся.

– Хорошо, что у Гордона пятки не чешутся, – напомнил Сергей.

Теперь расхохотались все трое.

– Вах, – сказала Ализа. – Нельзя над чужой бедой смеяться.

Вновь все прыснули со смеху. Но теперь он звучал как-то натянуто. И оборвался резко.

– Стрелял кто-то чужой, – сообщила Ализа. Она рассказала Игорю про разобранную металлическую конструкцию, лежавшую у стены, и продолжила: – Я ведь первая выскочила из запасного выхода и успела осмотреться – те железяки были собраны в самую настоящую лестницу. Думаю, кто-то сидел на ней и стрелял сверху вниз. Ты разве не обратил внимания, как пуля вошла в ногу бородатому? И еще, – она развела руками, останавливая вопрос Сергея, – собрать ее в одиночку за то время, пока мы находились внутри, было просто невозможно.

Игорь покачал головой:

– Ты свой арбалет за сколько секунд собираешь? Да и кто там мог быть? Засланные казачки от "геков"?

– Они до такого никогда не додумаются, – возразил Сергей. – Полагаю, стрелял тот, кто подослал скейтбордиста на гаишной машине.

Игорь переводил удивленный взгляд с Ализы на Сергея.

– Вы что, разыгрываете меня? Какой, к хрену, скейтбордист?!

– Нам бы тоже очень хотелось знать, кто нас разыгрывает. Спецы этого тоже сделать не могли. – Сергей выбросил окурок и погнал машину дальше. Теперь он уже не боялся включить фары, и минут через двадцать они выехали на нижнее шоссе.

– Кстати говоря, я гаишную машину не видел.

– Я ее с горки спихнула. На всякий случай...

Фрагмент телеинтервью командира отряда ОМОН, руководившего захватом группы террористов на так называемой Тумковой гор

ке.

"Да-да... мне разрешено кое-что рассказать... вышли метров за пятьсот и двинулись от развилки вверх лесом вдоль старой каменной дороги... там наверху бетонная площадка... водой вся залитая... и гараж старый. Мы затаились. Внутрь гаража двое прошмыгнули, следом третий... мне показалось, что с ним разобралась... была уж очень стройная. Минуты, через три с небольшим последовало два выстрела, а затем началась хаотическая пальба, выстрелов десять или двенадцать... своим бойцам, первой группе, дал команду блокировать ворота, а со второй обошел сарай... там есть запасняк... двое бросились к микроавтобусу, который стоял за деревьями... еще двое рванули вниз по старой лестнице... когда мы оказались на площадке у перил... взорвали ее... по звуку мотора, есть один "мастер" по таким делам, уехали на старом "опеле". А первых двоих мы. упустить не боялись, один был ранен, а другой его тащил. Раненый, как мы и думали, оказался... а личность его телохранителя устанавливается. Водила ждал, когда они доберутся до машины, и даже не пытался уехать... Потом мы поняли, почему... Там в микроавтобусе мы обнаружили нечто странное... даже непонятно, где они эту мумию нашли и зачем с собой возили... Вроде Фредди с этой... улицы Вязов, только сухой совсем... извините, больше не уполномочен... Остальное в Пресс-центре МВД..."

3

1 апреля, 4:10

Сергей проснулся, и вся картина перестрелки в гараже вновь промелькнула перед глазами. Так всегда происходило после дела. Особенно если экспромт служил единственной мерой жизни. Его собственной. И жизни Ализы. Сейчас он прокрутит "сюжет" еще раз и вновь уснет как убитый. Бессонница же придет завтра. Это как отходняк – в данный момент ты еще под кайфом. Сергей прокрутил "сюжет" во второй раз, оставалось только удивляться, как их сгоношили на такую аферу, как они все не прокололись, учитывая появление третьей стороны. И все-таки что это за тар продавали-покупали?.. Ведь он не разбился, а разбрызгался и растекся... И тут же погас... Испарился...

Сергей тяжело вздохнул, уже заснув...

Обычно Ализа ночью не просыпалась. Она не верила снам, но никуда не могла убежать или спрятаться от них, поскольку сны являлись неотъемлемой частью всей ее сознательной жизни. Цветные, широкоэкранно-полнометражные, очень редко – короткометражные, сны-предупреждения. О чем они предупреждали она не всегда могла понять. Но, несомненно, предупреждали. Скорее всего – быть настороже, действовать в полную силу и ни на секунду не расслабляться. Одним словом – не изменять себе. Делать вид, что ты Сама Уверенность и тебе не страшно. Но разве это Предупреждение – не изменять себе? Это образ жизни.

Если ей снился Сергей, который сопел рядом, предстояло внимательнее присматривать за Игорем. И наоборот, если ей снился Игорь, – а "его никогда рядом с ней не сопело", следовало сосредоточиться на Сергее: наутро после "вещего" сна Ализы он был неизменно рассеян и слегка заторможен. Если такое определение допустимо для "хамелеона", ведь даже в заторможенном состоянии его реакция должна быть на порядок выше, чем у обычного человека.

Ализа резко села на кровати, темнота только начинала растворяться в светлеющем воздухе. Скоро утро... Она сидела с мокрой спиной и таращилась на противоположную стену, затем, чуть откинувшись, приподняв подбородок и упершись руками в подушку позади себя, вздохнула, перевела дух – грудь ее уже почти не вздымалась; и тут, за одну секунду, грудь, как и спина, покрылась мелкими капельками пота. Несмотря на сумрак, капельки эти были прекрасно видны, они напоминали облегающую накидку из серебра, которая выглядит одновременно и прекрасно, и устрашающе...

Ализа снова вздохнула, выхватила из-за спины подушку, прижала к груди и зарылась в нее носом.

1 апреля, 6:20

Сергей не спал с того самого момента, как Ализа вынырнула из озера своего сна. Как настоящий профессионал, он способен был запрограммировать время пробуждения и уж тем более просыпался всякий раз, когда его любимой снились страшные сны. Но всякий раз продолжал лежать и мерно посапывать, памятуя, что сны для Ализы гораздо интимнее всей остальной ее интимной жизни. В них она не допустит никого и никогда, поскольку сама не в состоянии расшифровать и понять – имеют ли они хоть какое-то значение, хоть какую-то ценность.

Сергей досчитал до двухсот, а затем осторожно шевельнулся: симулировал первое движение перед пробуждением. Ализа тут же вскочила с кровати и поспешила к окну. Сергей повернулся на бок и вновь начал считать; он знал, что его (он любит мусолить в мыслях это короткое слово "его") девушке необходимо время: она должна десять раз написать "это не с нами". Она дышит на стекло, быстро пишет и стирает ладошкой. Когда заклятие написано и стерто, она берет тряпку, пропитанную специальным раствором, и основательно натирает стекло. Это один из способов их общения.

Теперь на стекле можно оставить сообщение, а человеку, которому оно адресовано, останется лишь принести с кухни электрический чайник, поставить на подоконник, включить и через несколько секунд после того, как вода закипит, прочесть.

Сергей ощутил спиной легкий ветерок – это Ализа, завершив нехитрый, но действенный "обряд", закружилась по комнате. Теперь можно – он шумно повернулся на другой бок и демонстративно попытался приобнять пустое место. После пары неудачных попыток удивленно хмыкнул, заспанно приподнялся на локте и протер тыльной стороной ладони глаза. Ализа тут же напрыгнула, но так, чтобы очутиться в его объятиях.

– Судьба моя, где бродишь ты ночами? – воскликнул Сергей.

– Светает, герцог, нам пора в поход. Ужель не видишь ты, над тающими снами встает зарницы кровожадный свод! – Ализа постоянно обыгрывала Сергея – он знал гораздо больше всяких всячин наизусть, но она могла выдавать рифмы не сходя с места.

– Но я обнять тебя еще успею. А может, и не только, если только... – Сергей рассмеялся, поскольку не смог придумать достойный ответ. – Сдаюсь! – Он сбросил с себя одеяло и поднял руки вверх. – Я полностью в твоей власти!

– Ты кудесник?

– Как скажете, моя госпожа!

– Тогда измени время – я жажду полдень, а судя по твоему желанию, перевалило за три часа... – Ализа начала хищно приподниматься над Сергеем, выставив вперед скрюченные пальцы и оскалившись.

– Проще простого, – заверил ее Сергей. – Одного взгляда на ваше прекрасное тело, сударыня, достаточно, чтобы опровергнуть все известные физические законы и заставить время двигаться в обратном направлении!

– Не обещай чего не можешь, кудесник, иль ждет тебя...

Она вскинула руки и разочарованно завыла.

– Ждет нас, милый мой серый волк, дальняя дорога, – закончил фразу Сергей, садясь на кровати и хватая пейджер, – и я догадываюсь – в какое такое царство-государство.

Он резко повернулся. Ализа все еще стояла к нему лицом, но уже в халате.

– Покажите хоть вашу прекрасную пяточку, сударыня.

– Ни-за-что! – холодным хрустальным голосом отчеканила Ализа, резко спрыгнула с кровати, подхватила полы халата, задрала их чуть ли не на плечи, повертела задом и с хохотом скрылась за дверью.

Сергей встал, подошел к окну, раздвинул шторы. Солнце подсвечивало фиолетовые облака и плясало зловещими бликами по крышам пятиэтажек. "Часов семь", – прикинул он и ошибся на добрые тридцать минут.

– О черт! Нам некуда торопиться! – Сергей вышел в прихожую, заглянул в ванную, для приличия постучав, сообщил, что начальство ждет их к девяти, и залез к Ализе под душ.

– Где? – спросила она.

– В зале.

– Я не об этом.

– Да прямо здесь...

Час спустя они опять лежали в постели. Сергей курил, а Ализа пристроилась у него на груди. Новость была неутешительна, тащиться в это утро никуда не хотелось, и Ализа сказала:

– О черт! Но нам есть куда торопиться!

Сергей усмехнулся, услышав знакомую фразу, и спросил:

– Я пошел на кухню?

– Не возражаю. – Она чмокнула его в губы. – Сваргань там что-нибудь, а главное, кофе свари покрепче. С гримом я тебе помогу. Дополнительных пожеланий не передано? Значит, стандартные рожи номер один. Ненавижу я этот рыжий парик... Ализа продолжала говорить, но уже не было слышно, поскольку она одновременно еще раз принимала душ, чистила зубы и ругалась.

– А чай свой ты сегодня пить не будешь? – крикнул Сергей.

– НОУ!

Сергей двинулся на кухню, налил чайник, включил и тут заметил чуть ниже локтя здоровенный синяк. Но это не от вчерашнего, это от позавчерашнего. Плохо сработано, заключил Сергей, внимательно осматривая руку. Тот плешивый отпрянул резче, чем он ожидал. Пришлось делать лишний шаг, но удар локтем все равно не получился, хотя Сергей и сломал плешивому нос. И вместо того, чтобы поспешать к Ализе на подмогу, пришлось приложить плешивого по колену, а затем схватить за шиворот – и лбом о стенку. Так что он, Сергей, дважды сплоховал. Если так можно сказать. Отключил одного за то же время, за какое Ализа уложила двоих.

Нет, это было два дня назад, вспомнил он, включая кофеварку. А как, в таком случае, мы развлекались третьего дня?

4

1 апреля, 9:02

Они выскочили из такси в двух кварталах от здания, в котором их ждали. Старое это здание в самом центре города вечно находилось в стадии либо капитального, либо косметического ремонта. Однажды больше года оно стояло под непонятно кем накинутой на него зеленой сеткой. Вечно аварийное для стороннего наблюдателя, внешнее состояние здания абсолютно не соответствовало его начинке: лаборатории химии, лазерной и компьютерной техники, баллистики и прочая, и прочая перемежались с учебными классами, сценическими студиями, гримерными, пунктами слежения и связи, уничтожения и безопасности. Здесь размещались специалисты по медицине и взрывчатым веществам, по истории литературы и приборам ночного видения, по психологии и кулинарии (естественно, был и специалист, готовивший блюда, которые можно было съесть только один раз в жизни). Вы могли получить консультацию по любому вопросу, здесь проводились любые тесты и анализы, вы могли заказать прибор, орудие взлома или оружие, наносящее временное увечье или полностью уничтожающее "цель". Был здесь и склад, где вы могли экипироваться лучше любого Шварценеггера. Одним словом, здесь было все, как в Греции. Единственно, чего здесь не было, так это именно той самой занюханной Греции с ее пляжами, винами и женщинами в белой морской пене.

Табличка же при входе гласила просто:

"ЗАОЧНЫЙ СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ЦЕНТР НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА"

В лифте, поднимаясь на пятый этаж, Сергей притянул к себе Ализу. Она подняла глаза на видеокамеру и показала язык. Когда лифт остановился, дверь долго не открывалась. То ли соглядатаю не понравился Ализин язык, и он намеренно задержал их, чтобы они опоздали, то ли в девять проходила пересменка, и новый человек не знал, какую именно дверь лифта открывать. В итоге открылась правая от пульта, в которую они и входили, выпустив их в холл, который вел к гримерной "Факс Мактор", как называл ее Сергей, и к лаборатории сценического моделирования, в которой располагался основатель Центра полковник Гарлин.

1 апреля, 9:05

Общий сбор был назначен ровно на девять. Ализа и Сергей опоздали; дверь уже была закрыта, поэтому им, помимо стандартных для здания магнитных пропусков, пришлось вводить индивидуальные коды допуска. В проходной комнате, так называемой приемной, сидел в длинном пальто помощник полковника на это утро. Он кисло посмотрел на вошедших, не сказал ни слова, только вздохнул, но и рук из карманов не вынул. Ализа, как кошка, легко просочилась в кабинет; Сергей постарался повторить ее маневр, но на первом же шаге половицы заскрипели. Все дружно повернули головы и заулыбались. Сорок ехидных морд, никак не меньше. То есть собралось чуть больше половины. Вся группа не поместилась бы в так называемом "игровом" кабинете Гарлина.

"Сам" сидел за столом, значит, говорить еще не начинал. Приказы из Москвы, а только ради их оглашения и собирали группу, он неизменно зачитывал стоя, а затем так же стоя ожидал, когда все разойдутся. Сергей выдержал паузу и огляделся: Игорь, а его трудно было узнать в это утро, махал им рукой, предлагая Ализе место. Она мгновенно пробралась к подоконнику, поскольку любила погреться на солнышке. Сергей оглядел собравшихся: кого-то он узнал, но большинство выглядели абсолютно чужими. На самом деле он знал в лицо абсолютно всех, так же, как любой из группы знал его. Но специфика работы вынуждала постоянно менять внешность – кому-то приходилось делать это реже, кому-то чаще. Все зависело от того, насколько оперативно человек справлялся с заданием.

К стандартному облику, которому соответствовала фотография на пропуске в здание Управления, прибегали только в самом крайнем случае, когда требовалось наведаться в это самое здание.

Гарлин дождался, когда Ализа усядется, и поднялся, держа в правой руке какие-то бумаги, скрепленные степлером в левом верхнем углу.

Сергей продолжал краем глаза следить за Ализой. Яркое утреннее солнце уперлось ей в спину, и она выгнулась навстречу теплу. Сергею ужасно захотелось подойти и погладить Ализу-кошечку по мягкой шерстке. Игорь перехватил его взгляд и сурово кивнул на Гарлина, который, бросив на стол пачку бумаг, обратился к подчиненным:

– Зачитывать эту ахинею целиком не стану. Время жалко. Вы должны знать только то, что с сегодняшнего дня вводятся обязательные суточные дежурства сотрудников группы "гэ" на трех опорных пунктах – северном, центральном и юго-западном. Вне зависимости от принадлежности к отряду "хэ". И это не первоапрельская шутка.

Гарлин называл учеников и подчиненных "гэ" и "хэ", когда язвительно пересказывал московские нововведения. Такое буквенное обозначение звучало с откровенной неуважительностью, но ребята не обижались, поскольку так их именовали в московских бумагах. И они сами, и питерский шеф называли себя на английский манер – группа "джей" и группа "эйч", поэтому, заслышав Гарлинское "гэхэканье", сразу понимали, откуда ветер дует.

– Дежурить придется на пунктах по трое. Располагаться – в помещениях, зарезервированных Управлением. Выезжать на место преступлений или потенциально тяжелых правонарушений в случаях, как здесь сказано, – он подковырнул бумаги пальцем, вызывающих сомнение. Все ясно?

Группа восприняла сообщение молча, поскольку каждый точно знал, что последует за вопросом Гарлина. Никто не ошибся.

– Да какого хрена! – тут же запротестовал Игорь. – Ничего нам не ясно! Что значит: "в случаях, вызывающих сомнение"? И чье именно сомнение? Наше или дежурных оперов?

– Думаю, каждый из вас быстро решит это в индивидуальном порядке. А твое сомнение, Игорь, это и так всем ясно, может вызвать лишь взятка при чистом мизере. Тихо-тихо, это еще не все. Вы действительно думаете, что именно для совершенствования мастерства в карточных играх вам и выделяются высоким начальством пять лишних дежурств в месяц? Неужели вы так думаете?

Все дружно рассмеялись после первого вопроса. И над тем, как Гарлин подцепил Игоря, и над тем, как охарактеризовал решение Центра. Все прекрасно знали, что Игорь одинаково ревностно и любовно относится к трем великим ценностям жизни – женщинам, рукопашному бою и преферансу под текилу. Все так же знали, что Гарлин оспаривал вступление приказа в силу до самой последней секунды, поэтому смеяться теперь могли только сами над собой. Вот почему после второго вопроса все дружно заткнулись. А Гарлин стал серьезен, как первая снежная туча в октябре.

При том объеме работы, который выпадал на "гончих" и "хамелеонов", дополнительные пять дежурств в месяц представлялись сущим адом. Даже если просто сидеть двадцать четыре часа подряд на попе ровно. Каждый из ребят, кроме всего прочего, отличался неистощимым любопытством, которое являлось одним из основных критериев для отбора в команду Гарлина.

– Хочу заострить ваше внимание на одном важном моменте. Этот приказ пролежал у меня в столе две недели. Не надо аплодисментов. Сегодня рано утром пришло печальное сообщение. Вчера вечером в столице во время перестрелки "завалили" пятерых очень опытных ребят. Подробностей не знаю, так что ничего больше говорить не стану. Ознакомьтесь с графиком дежурств и... вперед. Можете меняться, если того требуют личные или общественные целеустремления. Все изменения согласовывать с Иванчуком, он должен быть в курсе всех ваших перестановок. Можете сразу с ним переговорить. Это он сидит в приемной. Не узнали? Значит, выпишу ему премиальные. Давайте-давайте, рассасывайтесь побыстрее. Да, Игоря и сотоварищей, чтобы не расслаблялись на солнышке, попрошу ненадолго задержаться.

Все вышли, тихо перешептываясь над последней фразой полковника. Сергей сел в кресло напротив Гарлина, Игорь остался стоять рядом с Ализой и солнечным подоконником.

– Идите-ка лучше сюда, – позвал Гарлин, грузно опускаясь в кресло. – Игорек, тебя это касается в первую очередь. Или ты фикус собрался поливать?

Говорил полковник устало и печально, что настораживало; даже его фирменная прибаутка насчет фикуса не смогла ослабить напряжения, возникшего в кабинете. Просьбой к "Игорю и сотоварищам" Анатолий Ефимович Гарлин намекнул всем на то, что произошло нечто из ряда вон. И, возможно, отнюдь не с пятерыми "очень опытными ребятами". Сейчас он откинулся на спинку кресла, прикрыл веки и на пару минут "взял тайм-аут". Над его головой висел портрет Дзержинского, конфискованный двадцать лет назад у одного известного ныне художника. Железный человек был нарисован просто мастерски, но почему-то напоминал Чехова, которого Гарлин просто обожал. Несомненно, именно поэтому портрет и оказался в его рабочем кабинете.

Полковник, надо отметить, внешне напоминал литературного или театрального зубра: зачесанные на затылок седые волосы, высокий лоб, густые брови и пронзительный взгляд серых глаз создавали иллюзию, что перед вами вечно недовольный главный режиссер на генеральной репетиции. Как совершенно точно сформулировал Сергей, идеология "гончих" и "хамелеонов" крепко стояла на спинах трех китов: Конфуция, Станиславского и Крутого Уокера. И имя ей было "гарлинизм".

– В официальном сообщении говорится, что "произошла перестрелка, в результате которой пострадали пять ребят из "альфы" и семеро террористов, причисляемых к так называемой организации ОГРЕ. Небольшая перестрелка, для отвода глаз, действительно имела место быть вчера вечером в одном из скверов на Садовом кольце. Из неофициальных источников мне сообщили, что убили троих и ранили двоих ребят из ближайшего окружения генерал-майора. Вчера утром. Об этом известно пока только мне. Теперь вот – и вам. Если сведения подтвердятся, значит, вечернюю перестрелку инсценировали, чтобы избежать огласки утреннего инцидента.

– Но с самим все в порядке? – Игорь аж привстал.

– Он не пострадал, хотя вместе со своей командой попал в "детскую" западню. Помнишь, где дорога от дачи через холмистый лес идет? Так вот накрыли их, как котят, – стреляли с четырех высоток. Две минуты непрерывной пальбы, а затем полная тишина. И ушли нападавшие так, что никаких зацепок. Веточки сломанной после себя не оставили. Только четкие следы стандартных армейских ботинок к шоссе вели. Все – сорок второго размера. А на шоссе – пусто, как в Сахаре. Два вертолета висели над местом перестрелки буквально через несколько минут, но даже сверху ничего и никого не обнаружили. Хотя... я бы на его месте и не просил искать чересчур усердно. Слишком кислая ситуация сложилась, чтобы ее афишировать. И вот еще что, если хотите знать мое мнение. Судя по краткому отчету, в него намеренно не пытались попасть.

– Не пытались попасть? – удивленно переспросил Сергей. Зачем же тогда так тщательно планировать нападение?

– Не знаю, – вздохнул Гарлин, – но свой предварительный вывод не изменю – планировали именно для того, чтобы не попасть. По переднему сиденью, точнее говоря, по передней половине машины ни одной пули не выпущено. Нетрудно было заранее выяснить, что он всегда сидит рядом с водителем. Лупили по ним прицельно. Двое на заднем – в клочья. Ребята из двух других машин получили по ногам, когда начали выскакивать. Кире это быстро рассек и приказал кому залечь, кому просто не высовываться. Правда, интересно?

Сергей посмотрел на Гарлина так, что тот все понял без слов и тут же ответил:

– Не скажу, уж ты прости. Даже вам не продам своего человека в Москве...

– И что же мне теперь делать? – спросил Игорь.

– Ты ведь собирался завтра дневным к нему на день рождения рвануть? – напомнил Гарлин.

– Да, – подтвердил Игорь и достал темные очки. Солнце добралось до его кресла, а он сидел лицом к окну. – Только какой теперь, на хрен, праздник?

– Вот и узнай, какой там, на хрен, состоится праздник, предложил Гарлин. – И мне расскажешь, как веселятся в Москве после похорон. Или на собственных похоронах.

– Узнаю – расскажу, – то ли сердито, то ли растерянно ответил Игорь и потер ладонью "арийский" подбородок.

Характерный жест. Сергей понял: Игорь что-то для себя решил. Окончательно и бесповоротно.

– Поедешь сразу после дежурства. Выспишься в помещении на юго-западе. Ребята за тебя подежурят. Вы ведь подежурите? Что вам стоит пару ночей подряд покуролесить, так ведь?

– Так, – согласился Игорь и спросил: – Где Гордон?

– Там, где ему и положено быть, задержан около микроавтобуса, в котором зачем-то перевозил мумию, – ответил Гарлин. – Все на него свалили. Шесть единиц стрелкового оружия, шестьсот тысяч долларов – это мелочи, как я понимаю. Но зачем понадобилось сажать рядом с водителем мумию?

– Это еще не все, – сказала Ализа.

– Было что-то интереснее мумии?

– Интереснее – не то слово. Мы вообще ничего вчера понять не могли. Дурота сплошная...

– Расскажи-ка подробнее, – Гарлин повернулся в кресле к Сергею. Он знал, кого спрашивать. Сергей лучше всех изложит суть, а Игорь с Ализой подобьют ее несколькими уточняющими, но крайне важными серебряными гвоздиками.

Гарлин долго и внимательно слушал, но как только Сергей заикнулся о шаре, полковник вскочил, хватил кулаком по столу, правда, тут же извинился за несдержанность. После этого молча начал ходить, заложив руки за спину, туда-сюда по кабинету. Потом сел, положил ладони на стол и, нервно, но почти бесшумно постукивая пальцами по бумагам, спросил:

– Ты хорошо рассмотрел его?

– Не очень. Я стоял левым боком и следил за Гордоном. Потом он... шар взорвался после выстрела, и я заметил только то, как он выплеснулся струями на пол и почти мгновенно превратился в туман.

– Игорь?

– Я стоял ближе, но видел меньше. Бородатого подстрелили, и я подхватил его, стоял, нагнув голову...

– Молодцы, ребята. Мы стояли, мы рыдали, а он... испарился, – передразнил Гарлин. – Может и вы, девушка, ничего не видели?

– Он ослепил меня на несколько секунд, и я едва...

– А почему не в линзах работали, девушка?

– В том-то и дело, что в линзах.

Гарлин впился в нее взглядом, но соревноваться с Ализой в "гляделки" было бесполезно. Как и переспрашивать. Если уж она сказала, значит, так и было. Гарлин покачал головой:

– Веселые у нас деньки наступают... Эх, генерал-майор, что же вы там задумали? Мы тут за вами не успеваем, – Гарлин опять покачал головой.

Сергей не очень-то понял, при чем тут Кирьяков-старший, но переспрашивать не стал. Его интересовало другое.

– Вы знаете что-то о шарах?

– Вот именно – "что-то". Материалы о том, как их нашли и украли, видел. Потом бумаги засекретили и опечатали. Вместе со всем Седьмым отделом, – сказал полковник так, будто проговорился.

Да, веселые деньки, мысленно согласился с ним Сергей

– В Питере нет Седьмого отдела, – возразил Игорь.

– Был. Сейчас – нет. Но у дяди твоего до сих пор существует. Так? Так. Кто там чем занимается – не знаю. Но Седьмой московский существует сам по себе, то есть помимо "эй-би-ди".

– Я спрошу...

– Спроси-спроси. Он тебе ответит! – Гарлин вновь покачал головой. – Не исключено... у нас такая тут петрушка завертелась, что некогда будет фикус полить.

Сергей и Ализа с нескрываемым интересом следили за разговором. Они первый раз услышали и о Седьмом отделе, и об "эй-биди"... А им всегда внушали, что "хамелеоны" знают или могут узнать все. Что закрытой информации для их группы не существует.

– Твоим сотоварищам не все понятно, – заметил Гарлин

Игорь молча развел руками.

– Тогда я сам расскажу. Поскольку сегодня вы работаете по определенному плану. После того как два года назад убили Шинкаря... – Полковник тут же пояснил: – Сами понимаете, не его это идея была – сигать на камни с обрыва, отдыхая в Крыму. Так вот, после того случая никто не захотел взять на себя ответственность за дела Седьмого отдела, все новые сведения мы сразу в Москву передавали, хотя всякая чертовщина в основном у нас тут происходила...

Ализа и Сергей переглянулись.

– Вам интересно?

– Нам очень интересно, – ответил Сергей.

– В таком случае, я ознакомлю вас с некоторыми документами в самые ближайшие дни, а сегодня ваше место на юго-западе... – Полковник поднял телефонную трубку: – Кто у нас записался на юго-запад? Так это же вы? – Ребята дружно закивали. – Зачем мне голову морочите? Ладно, материалы готовы? Нет, я сам сейчас поднимусь. – Он встал, пересек кабинет и нажал кнопку у противоположной стены.

Дверь бесшумно отъехала, в глубине соседней комнаты имелась винтовая лестница. Гарлин резво взбежал по ней.

Сегодня утром полковник был то ли рассеян, то ли намеренно валял дурака, ведь буквально пять минут назад совершенно точно сказал Игорю, где тот выспится перед отъездом в Москву.

Сергей посмотрел на Игоря. Гарлин намеренно покинул их.

– Я знаю кое-что, – взмолился Игорь, – но сам ни в одной операции не участвовал. Они там каких-то колдунов ловят, нечисть всякую, пришельцев...

– Шары волшебные от Алладина, – подхватила Ализа.

– Ни о каких шарах я до сих пор не слышал...

– А что такое "эй-би-ди"? – продолжала Ализа.

Игорь молча покачал головой: Гарлин уже спускался вниз. Дверь за его спиной бесшумно закрылась.

– Игорька допросили? – с улыбкой спросил полковник.

– Мы только собрались его пытать, да вы, Анатолий Ефимович, помешали, – с улыбкой же ответил Сергей.

– Я могу минут на двадцать вас оставить, – предложил Гарлин. – Не хотите узнать "вводную"?