Текст книги "Человек из чужого времени"

Автор книги: Борис Сидненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Послушайте, Михаил, вы ведь юрист. А что если мы с вами заключим сделку?

– Пока я без документов, это могут быть только устные консультации.

– Нет, в пустых словах и советах я не нуждаюсь. Мне нужен результат.

– У меня нет ни денег, ни жилья, ни документов…

– А если я дам вам деньги, жилье и документы, тогда вы сможете сделать развод?

– Скорее всего, да.

– У меня нет времени на эксперименты.

– Да.

– Что ж, такой ответ меня вполне устраивает.

– А если – неудача?

– Если в течение двух месяцев вы не решите мой вопрос, то возвратите мне все мои затраты. Проценты за кредитование брать не буду, – пошутила Лиза. – Но для того чтобы рассчитаться со мной, вам придется еще и поработать.

– Вы нанимаете меня на работу?

– Да, больше ведь некому о вас позаботиться.

– Это верно.

– Тогда так: я позабочусь не только о вашей профессиональной занятости, но и о вашей временной легализации. Если вы порядочный человек, то не обманете меня. Если вы хороший юрист, вам это дело не составит труда. Сейчас юридическая практика – дело прибыльное. Сегодня очень популярно заниматься регистрацией и перерегистрацией товариществ и обществ, особенно совместных предприятий. Несколько моих знакомых, кстати, интересовались, нет ли у меня такого специалиста.

– Если вы можете решить такие глобальные проблемы, как документы, жилье и деньги, то почему вы не можете финансовым образом урегулировать бракоразводный процесс?

– У старой системы есть один недостаток – чиновники среднего звена взяток не берут. И это в первую очередь относится к судьям.

– Послушайте, Лиза, сейчас я уже за себя не беспокоюсь, я волнуюсь за вас. Если браться за такое серьезное дело, то надо к нему серьезно подготовиться. Здесь уже надо иметь не только нормальные документы, но и многое другое. Я согласен на все. Во мне можете не сомневаться. Но еще раз обращаю ваше внимание на существенную деталь: к процессу надо очень хорошо подготовиться.

– И я о том же. Готовьтесь. Я обеспечу вас всем, что будет необходимо, всем, что вы попросите. Для дела, конечно.

– Сейчас это предел моих мечтаний.

– И это все, что вам надо для полного счастья? Шучу. Одну минуту.

Они остановились у маленькой будочки, внутри которой висел телефон. Лиза еще раз пристально посмотрела Михаилу в глаза. Наконец, решив что-то для себя, она выпорхнула из машины, вошла внутрь этой будочки и кому-то позвонила. Потом она сделала еще несколько звонков. Наконец Лиза снова села в машину.

– Послушайте, вы разбудили во мне жуткую авантюристку. Я так долго жила правильно, что вдруг мне захотелось настоящего бунта.

– Я тоже о таком мечтал, но никогда не мог себе этого позволить.

– Что ж, неведомые силы сами сделали это за нас. И вот еще что, Михаил, мне все время надо возить вас с собой. В вашем присутствии решаются любые мои проблемы. Жить вы будете у моей подруги на проспекте Просвещения. Пару лет назад ее муж уехал в Австралию. С тех пор в квартире никто не живет. Сама она вместе с ребенком перебралась на Старо-Невский к родителям. Сейчас мы зайдем в срочную фотографию и сделаем снимки на паспорт. Бывшие друзья моего мужа ко мне относятся лучше, чем к нему. Это уже мои настоящие друзья. Они сделают вам липовый паспорт. Никто не отличит его от настоящего. Какие у вас будут фамилия, имя, отчество, место жительства и дата рождения – узнаете из нового документа. Вам придется подстричься.

– Надеюсь не наголо?

– Не волнуйтесь так сильно, мы постараемся максимально сохранить вашу красоту. Просто сделаем немного покороче и посовременнее. Одежды у вас будет с избытком. Столько, сколько ее у моего мужа, нет ни у одной женщины. Я покупала для него, но так и не подарила. Не заслужил. Вы с ним абсолютно одинаковой комплекции, так что все будет впору. Я принесу вам все нормативные акты по гражданскому, процессуальному и семейному праву и передам все необходимые документы и справки.

– Этого будет вполне достаточно.

– Я пыталась сама отстаивать свои права, но при первой же встрече с судьей поняла, что мне это сделать не удастся. Здесь необходимы профессиональные навыки, особый стиль и манера поведения. Нужны особые слова, точные определения, словом, у меня ничего не вышло. Три года я пребываю в жутком нервном напряжении. Я живу на пороховой бочке с факелом в руке во время торнадо.

После того как Михаила постригли на вкус Лизы, а затем сфотографировали в какой-то маленькой будочке с вывеской «Срочное фото на документы», они поехали дальше. Про себя Михаил заметил, что ей нравится руководить им. Даже при том, что он не является ее мужчиной, Лиза сейчас получала то, в чем ей, вероятно, было отказано в замужестве.

Они подъехали к дому, где еще вчера жила пассия Михаила. И снова его сердце заколотилось, как у кролика. Они вошли в ту же парадную, в которую с волнением Михаил входил в прошлом веке, и поднялись на третий этаж. Именно здесь жила его девушка. Та же дверь, та же латунная кнопка звонка. От этого совпадения он вновь покрылся испариной. Его стала колотить нервная дрожь. Лиза позвонила. За дверью раздался лай собаки. Дверь приоткрылась, и длинная коричневая такса выскочила на площадку. Тявкнув и фыркнув, она обежала вокруг Михаила, понюхала его ботинки и юркнула обратно в квартиру. Они вошли. В коридоре было сумрачно. Лиза обменялась приветствием со своей подругой и отошла в сторону.

– Юля, познакомься, это мой приятель Михаил. Не обращай внимания на его внешний вид, это у него такой имидж.

– Вы баптист, стилист или нигилист?

– Он юрист.

– Ты теперь даже шутишь серьезно и в рифму.

– Научилась у Михаила.

– Обожаю твои новые увлечения.

Юля улыбнулась очаровательной улыбкой, лишних вопросов задавать не стала и, проводив гостей в комнату, сразу же переключилась на разговор с Лизой о том о сем – ни о чем. Они понимали друг друга с полуслова. Им было комфортно.

Михаил испытывал какую-то необъяснимую неловкость. Наконец он обратился к Юле, слегка покраснев.

– Мне бы ненадолго отлучиться.

– Удобства? Сейчас я вам покажу.

– Я помню.

– Правда? – с нескрываемым удивлением хором воскликнули девушки.

– Я хотел сказать, что сам найду, не тратьте на меня время.

Когда Михаил вышел из комнаты, Юля шепотом спросила.

– Слушай, он так похож…

– Ему об этом все говорят, – прервала подругу Лиза. – Его это ужасно раздражает. Стесняется. Что еще можешь сказать.

– Красивый и интеллигентный молодой человек, но что за странный наряд? И с твоим-то идеальным вкусом.

– Это мы исправим. Так он вырядился до меня.

– Я так рада за тебя. Наконец-то у тебя появился парень.

– Сама не знаю, что произошло.

– Он тебе нравится?

– Если честно, то да.

– Мне он тоже понравился.

– Но-но!

– Шучу. Мы с тобой две дуры. Наши мужья нас бросили, живут в свое удовольствие, а мы им верность храним.

– Ну мне-то с верностью легко разобраться.

– К сожалению, и тут ты права, мне со своим «добром» придется идти до конца.

– Давно не звонил?

– Больше месяца.

Михаил вернулся и сел рядом с Лизой. Девушки снова перешли на нейтральную тему. Юля несколько раз бросала на Михаила взгляд и слегка краснела. Что до Михаила, то он просто не мог оторвать глаз от этой девушки. На его лице было изумление, кричащее огромными буквами: «НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!» Наконец Лиза сказала: «Ну все, нам пора». Юля отдала ей ключи, которые все время держала в руках. Юля – особенный человек. Михаил был поражен. Вот оно – воплощение его мечты в реальность. Мечты из той, прошлой жизни о соединении двух идеальных половинок. Сейчас он видел это собственными глазами – в такой далекой и совсем близкой реальности. Перед ним стояла девушка, которая соединила в себе те две половинки, о которых он так сильно мечтал в свое время. Это было что-то античное – не полная и не худая, возбуждающе-приятная брюнетка с белой кожей и очень красивыми вишневыми глазами. Она была настолько красивой, что он никак не мог оторвать от нее своего взгляда. Сейчас он испытывал такие же чувства, какие появляются у ученого археолога, нашедшего древний артефакт. Это была не влюбленность, а неописуемый восторг, удивление, обожание и даже гордость – вот, мол, какой я молодец, отыскал-таки. Это было открытие.

К тому же Михаил очень хорошо знал эту огромную пятикомнатную квартиру, в которой разве что поменяли шторы и обои. Массивная дубовая мебель – и та осталась из прошлых времен. Он отлучился не для того, чтобы посетить «удобства». Он вышел в прихожую, чтобы справиться со своими эмоциями – спустя век Михаил вновь попал в квартиру той девушки, с которой у него так странно закончились сердечные отношения. Разве такое совпадение может быть случайным? Нет, конечно! Молодой человек понимал, что он стал участником каких-то особенных событий, которые как-то связаны с его прошлой жизнью.

Когда они сели в машину и стремительно куда-то понеслись, Лиза сказала:

– Я вижу, Юля вам понравилась.

– Не то слово.

– Что, очень-очень понравилась? – продолжала шутить Лиза.

– Нет, дело в другом. Это какое-то наваждение. Хотите – верьте, хотите – нет, но в этой квартире в свое время жила моя девушка.

– Вы серьезно?

– Уж поверьте мне.

– И что, Юля похожа на нее?

– Совершенно не похожа. Ну разве что наполовину.

– Только квартирой.

– Только фигурой.

– Вам нравятся полненькие?

– Она не полненькая.

– Ага, вот и попались. Вижу-вижу, понравилась. Это моя лучшая подруга. У нас с ней очень много общего и в интересах, и в судьбе. Ваша девушка тоже была замужем?

– Нет.

– Теперь понятно, почему «наполовину», – Лизе стало весело, и она заразительно рассмеялась. Глядя на нее, улыбался и Михаил.

Спустя полчаса они оказались в месте убежища и временного пристанища Михаила.

– Я иногда здесь уединяюсь. Заходите и устраивайтесь. Теперь это ваше фактическое место жительства. А юридическое скорее всего будет в другом городе.

Лиза включила удивительный аппарат, назвав его телевизором, объяснила, как им управлять, и пошла на кухню готовить еду. Михаил тем временем стал внимательно слушать все, что говорили с цветного экрана. Политика, политика, политика. Все слова, все сюжеты и события были посвящены только политике. Он понял, что попал в историческое время, в то самое время, которое потом будут называть кризисом, переломом, революцией или еще как-нибудь. Это будоражило его нервы и воспаляло его мозг. Многого он не понимал, но суть ухватывал сразу.

– Да ну ее к лешему, – весело сказала Лиза, заглянув в комнату.

– Кого ее?

– Политику. Сейчас вкусная еда намного интереснее любого политического шоу. Все готово. Идемте за стол. Уверяю вас, там ничего за это время не произойдет, все уже давно за нас решено. Представление в полном разгаре.

Они с аппетитом поели. За едой немного поболтали о всяком разном. Выйдя из-за стола, Лиза спокойно и серьезно сказала:

– Вы не псих, не аферист и не искатель приключений. Вы, Михаил, редкий экземпляр русского интеллигента, занесенного в Красную книгу.

– А что это за книга?

– В нее заносят вымирающие виды. Считайте, что вы в нее уже попали.

Затем Лиза уехала, дав на прощанье наказ:

– Из дома не выходить, голодным не сидеть. Еды в холодильнике хватит на несколько дней, сама покупала. Всякой ерундой голову не забивать, изучить исковое заявление. Вот оно. Завтра утром будет вся необходимая юридическая литература и, может быть, что-то прояснится с документами.

Но на следующий день она не пришла. Не пришла она и на второй день. Это были выходные дни.

Глава 4. На третий день Бог сотворил страх. А страх сотворил любовь

Михаил уже ко всему привык. Как говорят, обжился. Зажигать газ, пользоваться разными приборами и устройствами, куда девать мусор – этому его Лиза научила еще в первый день их знакомства. Среди множества разных книг, плотно расставленных на книжных полках, прибитых под потолком вдоль всей стены, Михаил нашел одну самую полезную в его положении книгу под названием «Кулинарные советы и рецепты». С этого момента он начал сам готовить еду. Кроме того, он пылесосил квартиру, смотрел телевизор, читал газеты и художественную литературу. Новой информации было так много, что Михаил едва успевал делать для себя открытие за открытием. Самыми большими откровениями явились для него информационные системы, достижения науки и техники, прошедшие в двадцатом веке войны, освоение космоса, развитие вооружения и виды оружия. Такого количества способов уничтожения всего живого на земле он себе и представить не мог в свой прогрессивный девятнадцатый век. Чем больше Михаил смотрел телевизор и читал газеты, тем сильнее он ощущал, как неведомое доселе чувство страха заползает в его душу и в его сознание. Не только политическая обстановка в мире и в стране пугали его – жутко становилось от того количества убийств и насилия, которые становились обычным образом жизни россиян. Манера изъясняться и общаться друг с другом весьма приличных людей напоминала глухую магаданскую деревню спившихся уголовников. Здоровенные парни, остриженные наголо, в одинаковых длинных черных пальто, в зеленых или красных пиджаках, с женскими сумочками в руках, учили академиков и прочую интеллигенцию, как надо жить, пугали стариков и становились кумирами для молодежи. Они стали хозяевами на предприятиях, в торговле и в политической жизни страны. Их манера поведения и нецензурные выражения, их лозунги и угрозы в чей-то адрес шокировали Михаила. Непонятно было, за что шла война в отсталом феодальном Афганистане и как ее можно было проиграть. То ли это были военные маневры, игры, в которых накапливался опыт для чего-то будущего, то ли предательство, то ли специальная психологическая акция. Или, может быть, это был сговор сильных мира сего? Непонятно. Еще более непонятным являлось признание героями тех, кто проиграл войну в чужой стране. Чтобы все это понять, вероятно, надо было жить в России в период этих событий. «Хотя о чем это я, – подумал Михаил, – России как таковой нет, есть кусок СССР в виде Российской Федерации». Чуть ли не каждый день по телевизору коммунисты транслировали песню со словами: «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути!» Михаилу хотелось кричать: «Вы что, ослепли? Неужели не видно, что ваш бронепоезд проржавел насквозь, его полностью обгадили залетные голуби, а руководители партии – “наши рулевые” украли и рельсы, и шпалы, и то, что было в вагонах. Да и куда ему нестись – назад к старой России? «Смешные люди, тут одному человеку туда не попасть, а вы толпу собираете. И смех, и грех. Ваш главный машинист-коммунист уже все видит и заранее готовится к прыжку, если уже не сделал в Ново-Огарево».

Михаил понял одно: в этом ужасе политического хаоса и криминального разгула главное – не высовываться. Надо быть незаметным, не отличаться от других, ни во что не вмешиваться и не влезать, прикидываться дурачком и избегать мест, где могут произойти какие-то хоть мало-мальски опасные события. Как бы там ни было, а телевизор смотреть надо. Информация – это более эффективное оружие, чем пистолет или нож.

Михаил сидел в оцепенении. Все услышанное и увиденное, все уже пережитое на кладбище и в кафе сложилось в одну ужасающую картину. Он не воспринимал информацию во всех ее тонкостях и оттенках, он впитывал ее в целом, понимая по сути.

Неожиданно Михаил услышал, как кто-то пытается открыть дверь квартиры ключом. И вновь адреналин захлестнул его организм. Нервная дрожь пробежала по всему телу. Он резко вскочил с кресла, крадучись подошел к телевизору и выключил его. Щелканье дверным замком прекратилось. Спустя какое-то время он подошел к массивной железной двери и посмотрел в глазок. На лестничной клетке стоял молодой человек. Слышимость была великолепной. Незваный гость с раздражением произнес:

– Юлька, зараза, замок поменяла. Один открывается, а второй нет.

Михаилу показалось, что молодой человек был не один.

И вдруг, словно почуяв что-то неладное, гость поднял голову и тоже посмотрел в глазок. Михаилу стало жутко. Он отпрянул в сторону и замер. В дверь позвонили. Михаил стоял ни жив ни мертв. И только теперь он понял, почему дверь не могли открыть. Помимо двух хитроумных замков дверь была оснащена еще и задвижкой, которую он машинально закрыл, когда провожал Лизу. Между тем молодой человек сказал кому-то шепотом неразборчивую фразу. Кто-то так же шепотом сказал: «Хорошо». После чего Михаил отчетливо услышал удаляющиеся звуки шагов. Кто-то спустился по лестнице. Сомнений не было, это была девушка.

– Кто там, откройте дверь или я вызову милицию, – спокойно, но очень громко произнес молодой человек.

Михаил затаил дыхание и не шевелился. Гость позвонил еще несколько раз. Это были долгие, душераздирающие звонки. Безрезультатность его взбесила, и он стал колотить в дверь что есть силы. Вышла соседка. Вероятно, она его узнала. Они поздоровались и стали бурно обсуждать, как надо поступить в данной ситуации. В итоге сошлись на том, что надо вызывать милицию. Наступила пауза.

– Подождите здесь, я сейчас позвоню. Они скоро приедут, – сказала женщина.

– Да ладно, может быть, просто замок заело.

– И все же я на всякий случай вызову милицию.

Но милиция долго не приезжала. Время шло, а ее все не было. Михаил не знал, что ему делать. Он был страшно напуган. Его воображение было заблокировано, и он не мог себе представить ничего хорошего. Он не в силах был отстоять свои права. Их у него просто не было. Нет документов – нет и прав. От одной мысли, что над ним будут безнаказанно издеваться, а в случае малейшего отпора – станут бить, ему становилось плохо. Он так сильно разнервничался, что в какой-то момент неожиданно для себя плавно отодвинул засов и сел на пол неподалеку от двери с одной мыслью: «Будь что будет».

Прошло около часа, может быть, меньше, но ожидание предстоящего ужаса показалось ему вечностью. Наконец он услышал, как дверь отворилась, и от страха потерял сознание.

Михаил очнулся от жуткого запаха нашатырного спирта. Над ним стояла Юля.

– Что с вами, что здесь произошло?

– Там был ваш муж. Он пытался открыть дверь. Мне в голову полезло бог знает что. Словом, моя психика не выдержала, и я потерял сознание.

– Мой муж в Австралии. Вам, вероятно, померещилось. Мне позвонила Лиза и попросила заехать к ней, взять кое-что и передать вам. Вот этот пакет.

– Может быть, я делаю что-то не то, но мне бы хотелось во всем разобраться. Может быть, я действительно начинаю сходить с ума. Мне непонятно, где я нахожусь и что вокруг происходит.

– Сначала надо прилечь на диван и прийти в себя. Давайте я вам помогу.

– Ну что вы, я сам.

Шатаясь, Михаил дошел до кресла, сел в него и тихо с грустью произнес:

– Я уже не жду ничего хорошего. Мои нервы на пределе. Стук в дверь, угрозы, милиция. Это выше моих сил. Кто-то пытался открыть дверь, а я и представить себе не мог, как себя защитить.

– Это моя квартира.

– И тем не менее. О такой ситуации меня никто не предупредил.

– Извините. Вы здесь на законном основании.

– Так-то оно так, но сами посудите, я при всем при этом нахожусь в чужой квартире, без свидетелей и без документов. Воображение рисует жуткую картину, как приезжает милиция, как меня допрашивают, требуют доказательств, а их у меня нет.

Юля была взволнована. Она представила себе эту ситуацию и поняла, что Михаил был прав.

– Меня избивают и увозят в тюрьму – вот такую картину нарисовало мое воображение. К тому же, когда он стучал в дверь и звонил, вышла соседка. Может быть, спросить у нее?

– Не волнуйтесь так сильно. Это скорее всего голодный обморок. Я посмотрела на кухне, вы практически ничего не ели. От голода могли начаться галлюцинации.

– Нет-нет, я питался отменно, варил картошку, жарил капусту, открыл банку шпрот и банку сардин. По кулинарной книге я даже суп сварил и приготовил мясо. Нет-нет, я не голодал.

– Хорошо, я спрошу у соседей, что здесь произошло.

– В дверной глазок я видел, как из квартиры с номером 135, из той, что слева, выходила молодая женщина, кажется, армянской национальности. Она говорила с легким акцентом, она же и милицию вызывала.

Юля ушла. Когда она вернулась, на ней не было лица. У нее было такое состояние, что теперь уже Михаил достал пузырек с нашатырем и стал откручивать пробку.

– Не надо. Мне уже хорошо, – на некоторое время она замолчала, потом добавила: – Это действительно был мой муж.

Она была очень расстроена. Михаил пришел в себя и стал за ней ухаживать. Сварил кофе, накрыл на стол. Девушка сидела спокойно и о чем-то напряженно думала. И лишь стоило ему мысленно пожелать: «Не мучай себя, расскажи обо всем», как она сразу же, неожиданно для Михаила, заговорила.

– Это я виновата. Я сама виновата во всем.

Юля сделала паузу и продолжила.

– Это мне предлагали ехать в Австралию. Все из-за этого безденежья.

– Успокойтесь, пожалуйста.

– Я сама уговорила папу отправить его вместо меня.

Девушка встала, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Не оборачиваясь, она тихо произнесла:

– Папа, как всегда, оказался прав. Он меня предупреждал, что нельзя мужчину надолго оставлять без присмотра.

Юля обернулась и с надеждой посмотрела на Михаила. Ей нужен был собеседник, надо было выговориться, излить душу.

– Вы отпустили его.

– Я упустила его, – с грустной улыбкой произнесла девушка. – Выехать можно было только одному человеку. Маше всего годик исполнился. Ну как ее оставишь? Я же нормальный человек, мама как-никак. А тут такое сказочное предложение – полторы тысячи долларов в месяц! Здесь такие деньги и за полгода не заработаешь. Контракт на два года, еще пара месяцев, и все.

– Конечно, ребенок – это главное. Да и деньги…

– Странно все как-то, он не должен был приезжать досрочно.

– Может быть, изменились обстоятельства.

– Может быть, и так. Полгода он звонил мне чуть ли не каждый день, писал нежные письма. И вдруг все прекратилось. Звонки пошли все реже и реже, хорошо, если раз в месяц. Он в основном болтал с Машкой. Он ее любит. Это решало все. А иногда он скажет ей пару фраз и попрощается. А мне доставалось всего три слова.

– Зато это самые важные слова.

– Нет-нет, Михаил, вы не о том подумали. Это не было признание в любви. Он говорил вначале: «Привет», а в конце: «Целую, пока». Вот и весь разговор.

– Но ведь он все же звонил.

– Ну, в общем, да. Последний раз это было месяц назад.

– А что, если у него возникли какие-нибудь проблемы?

– О-о-о, Михаил, вы его не знаете. Если у него возникает хоть малейшая проблема, он ставит на уши всех родственников и знакомых. И с этого момента эта проблема становится их проблемой, но никак не его.

– Вы просто сердитесь на него. А в глубине души все же любите, ведь это ваш муж.

– Если он здесь, значит, ему что-то надо. Виза у него долгосрочная, продлевать ее не требуется, разве что отметиться в ОВИРе…. Не знаю, сама я за границей ни разу не была, и этот момент как-то не интересовал меня… У нас свободный выезд за рубеж начался только с этого года, сами знаете.

Михаил молчал.

– Маришка, моя подруга – вот кто в курсе всего. Все визы проходят через нее. Я не спрашивала, а она мне ничего не говорила. Я узнаю у нее правду.

– Вы хорошо подумали? Сначала признайтесь самой себе, вы этого очень хотите? Вам нужна эта правда?

– Не знаю, не знаю, не знаю. Мне мерзко и гадко.

Юля замолчала. Спустя какое-то время она продолжила разговор:

– А может быть, он нашел себе хорошего помощника? Я уже думала на эту тему. Пыталась приучить себя к мысли, что ему там одиноко, что кто-то должен заботиться о нем. Все это временно. Я даже думала, что вот он скоро вернется и я даже не спрошу у него ничего. Пусть рассказывает сам о том, о чем сочтет нужным. Я пойму и прощу ему все. Семья – это главное.

– Да, конечно, ради семьи пожертвуешь чем угодно.

– Семья – это очень ранимое живое существо, если его расчленять на части, оно перестает существовать. Я не стану делать больно своей семье.

Обида и унижение не отпускали ее душу. Было гадко от одной только мысли, что он поступил так подло и низко. Приехал тайком, не позвонил, не зашел домой, не навестил дочь. Такое она себе и представить не могла.

– Он был один? Он был без вещей?

Вдруг у нее сами собой, непроизвольно потекли слезы. Она их словно не замечала. Они капали, а она смотрела на Михаила и ждала ответа.

– Да.

– Думаю, что он сюда поехал не из аэропорта. Впрочем, все и так ясно. Значит, у него есть место, где можно оставить вещи и переночевать.

Михаил только пожал плечами.

– Ладно, хватит об этом. Теперь, если кто-либо будет звонить в дверь, отвечайте, что вы здесь живете, снимаете у меня квартиру. Соседку я предупредила. И закрывайтесь на засов. Это вы правильно сделали.

Она снова подошла к окну, постояла так несколько минут, затем вернулась назад, взяла свою сумочку и на какое-то время застыла, глядя Михаилу в глаза. У нее был очень умный, красивый и трогательный взгляд. Это никак не вязалось с сумбурной логикой ее догадок. «Если у ее мужа есть другая женщина в далекой Австралии, – размышлял Михаил, – то с кем же тогда он приходил сюда, на Просвещения? Не привез же он заморскую зазнобу с собой в Россию. Хотя как знать? Если он приехал недавно, то не стал же он сразу бегать по городу и разыскивать себе временную подругу. Скорее всего, он действительно приехал в Россию не один. И именно это все и объясняет. Но не делиться же с Юлей своей догадкой. Да и чем делиться, если она и так все сама знает. Женское чутье не обманешь».

Михаил смотрел на Юлю и думал о ее переживаниях. Все, что сейчас произошло, все, о чем шла речь, касалось и его. И тем не менее он ничего не мог поделать с собой – переживая за Юлю, молодой человек думал о личном. Совсем недавно и у него была душевная травма. И все из-за вымышленной страстной мечты и поневоле оставленной реальной девушки, которая нравилась ему. Сказать по правде, она очень нравилась ему, он даже готов был связать с ней свою жизнь. Ему даже казалось, что он любил ее. Но только здесь, в новом веке, он понял, что настоящая любовь пришла к нему лишь сейчас, и не одна. Но эйфории он не испытывал. Михаил отчетливо понимал, что хотя его страстные мечты и, казалось бы, несбыточные фантазии состоялись, но все в них было как-то не так. Все в них было связано с опасностью и каким-то грехом. Со своим умом и воспитанием он понимал, что для семейной жизни нужна именно реальная, простая и милая девушка. Но он знал и то, что для брака нужна еще и любовь. А желанной любви, пусть даже греховной, как раз-то и не было. Сама природа воспротивилась этому и выбросила его из той жизни, где клятву дают не только друг другу, но и Богу. Он понимал, что окончательно во всем запутался. И тогда судьба распорядилась по-своему, она показала ему портрет девушки, не похожей ни на его мечту, ни на кого-либо ранее известного ему. «Да, именно так все и было, – произнес Михаил про себя, – я увидел ее, влюбился и навсегда расстался со своим прошлым». Вот она – его настоящая любовь, вот именно то, чего ему так не хватало! Он смотрел на Юлю, он боготворил ее, он жалел ее, сопереживал вместе с ней, но думал о Лизе. Он защищался этим именем, словно щитом. И все же Михаил понимал, что от того чувства, которое в него только что вселила Юля, уже не избавиться. Судьба – дама коварная. Она всегда устраивает сюрпризы, испытывает и проверяет избранного человека. Своими искушениями она способна пробить любой щит. «Ты настолько уверен в силе своей любви, что не променяешь ее даже на воплощенную в реальность мечту? – искушала его судьба и страстным голосом вопрошала: – Посмотри вот та девушка, о которой ты так неистово мечтал. Только что она стала свободной. Бери ее. Она твоя».

Михаил несколько раз потряс головой, чем сильно удивил Юлю, и тихо произнес:

– Надо уметь противостоять самым фантастическим искушениям. Ради святого можно пожертвовать и своей мечтой.

Юля не поняла, к кому относилась данная фраза, и с удивлением посмотрела на Михаила.

– Это, конечно, так, но в реальной жизни все выходит иначе.

Да, Юля – это его давняя мечта, это романтическое прошлое, с ним никогда не расстанешься, оно всегда будет согревать душу, напоминать о себе, но жить следует реальной жизнью, он сделал свой выбор. Это Лиза.

Именно в этот момент его пронзила весьма неприятная мысль: «А как же моя девушка из прошлого? Если я завтра вернусь назад в девятнадцатый век, как посмотрю ей в глаза? Чем же тогда я буду лучше Юлиного мужа? Он попал в Австралию и там нашел свою настоящую любовь, я попал в будущее и влюбился в Лизу. Нет, прошлое уже не вернуть. Да и возвращаться туда, несмотря ни на что, уже нет желания. А что Юля? Нет, это не соблазн. Юля – это лучшая частичка из прошлого в настоящем времени. Она словно последовала за мной, чтобы уберечь от искушения страдать по прошлой жизни, чтобы оградить меня от чего-то неверного. Может быть, это мой ангел-хранитель и ангел моей любви? А ангела можно любить только душою, его надо беречь и заботиться о нем. И тем не менее Юля здесь, и это – реальность. Что тут ни говори, а у нее не просто проблема, у нее – большая беда. И в этой ситуации надо быть честным человеком. Если ты считаешь себя таковым, то не должен бежать прочь, боясь искушения. Ты просто обязан помочь тому, кто тебе безгранично дорог и кто нуждается в твоей помощи».

Все это были стопоры и преграды, которые Михаил мысленно создавал, защищая себя от искушений и соблазнов. Конечно, ему очень хотелось понравиться Юле, ему хотелось помочь ей, быть для нее полезным, но он прекрасно понимал еще и то, что ни в коем случае не должен стать для Юли решением всех ее проблем. После продолжительной паузы он тихо спросил:

– Вы хотите уйти?

– Не знаю, мне очень плохо.

– Побудьте немного со мной.

– Только ни о чем меня не спрашивайте.

Юля говорила тихим голосом. По всему было видно, как ей в этот момент было тяжело и одиноко.

– Я буду молчать.

– Хорошо. Только не надо на меня так смотреть.

– Что вы, упаси бог! Я лишь подумал, что вашему мужу удивительно повезло. Ему досталось настоящее сокровище. И он навернякаэто знает.

– Михаил, не надо этого. Мне сейчас очень плохо.

– Я сказал правду. Не хочу пользоваться сложившейся ситуацией, не хочу обидеть вас, не хочу, чтобы вам было плохо.

– Тогда давайте посидим молча.

Через несколько минут молчания Юля грустно улыбнулась и сказала:

– Как бы там ни было, а мне хочется слышать приятные слова.

– Вы созданы для счастья. Все наладится, вот увидите. Я, пожалуй, выйду на кухню. Вам нужно немного побыть одной.

– Останьтесь здесь, пожалуйста.

– Но…

– Я прошу вас, Михаил, останьтесь.

Они сели в кресла напротив друг друга. Наступила абсолютная тишина, слышно было только, как пульсирует кровь в висках и колотится сердце.