Текст книги "Новые приключения Незнайки: Снова на Луне"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Глава восьмая
Как Росомаха выпустил в репортёра Болтика всю обойму, но не попал ни разу

Территорию Научного городка окружал тянущийся прямо по лесу высокий деревянный забор. Болтик долго брёл по мокрым листьям вдоль забора, пока не услышал с той стороны возню и не почувствовал запах дыма. Заглянув в щёлку, он увидел дворника, который сгребал листья в кучи и пытался их жечь. Кучи из-за сырости едва дымили, дворник ворчливо разговаривал о чём-то сам с собой.

– Эй! – окликнул его Болтик.

Дворник схватился за лопату.

– Что!.. Кто!.. – дёрнулся он испуганно по сторонам.

– Хотите десять фертингов? – сказал Болтик как можно миролюбивей и просунул в щелку десятифертинговую бумажку.

Дворник тотчас увидел, подкрался к забору и осторожно её вытянул. Рассмотрев на свет, аккуратно сложил и спрятал куда-то далеко в недра своих ватных штанов.

– Хотите ещё десять?

Дворник настороженно осмотрелся:

– Чего… надо?

– Я репортёр Болтик, вы меня знаете?

– Нет… не знаю.

– Я здесь был сегодня, ведь вы меня видели.

– Ну, может, и видел. А может, и нет. Мне господа учёные платят за то, чтобы посторонних здесь не было. Ну и чтобы порядок…

– Зачем же вы тех троих пустили? – не удержался Болтик от язвительного вопроса, который мог испортить всю его хрупкую дипломатию.

– А тех мне сами господа учёные велели слушаться, – ничуть не смутился дворник. – Те господ учёных охраняют от бандитов и репортёров.

– Охраняют?! Они же сами и есть бандиты!.. Ты вот что, голубчик… Я тут свою сумку оставил. Мне бы только её забрать, а потом будто меня и не было. Понимаешь?..

Из щёлки стала медленно просовываться пятидесятифертинговая бумажка. К тому моменту, когда она высунулась наполовину, в мучительных колебаниях дворника произошёл решительный и окончательный перелом.

Не прошло и пяти минут, как Болтик уже карабкался по садовой лестнице на знакомый карниз, а дворник топтался внизу, пугливо озираясь по сторонам. Сумка оказалась на месте. Перебросив ремень через голову, Болтик не удержался от любопытства и заглянул в окно совещательной комнаты.

Мотавших из стороны в сторону головами в мучительном забытьи Альфу и Мемегу санитары выносили из комнаты на носилках; Жмурик, Тефтель и Ханаконда смотрели на них, повернувшись спинами к окну. Здесь же, в комнате, толклись несколько охранников. Посторонившись, чтобы пропустить санитаров с носилками, к своим боссам повернулся Росомаха и что-то произнёс. У него было красное и распухшее от пара лицо. Неожиданно при ярком свете лампы он увидел за оконным стеклом Болтика, и глаза их встретились.

– Вот он!!! – взревел Росомаха, выхватил огромный револьвер и принялся палить в окно над головами своих боссов, которые немедленно попадали на пол, решив, что это конец.

Грохот, дым, звон стекла – всё это обрушилось на Болтика в одно мгновение. Он потерял равновесие, взмахнул руками и полетел вниз.

Ему повезло так, как везёт один раз в жизни: ухнув в бездну, он свалился на кучу сухих листьев.

Прокатившись кубарем, он вскочил на ноги и, петляя, бросился в сторону деревьев. Росомаха продолжал палить в него до тех пор, пока не кончилась вся обойма.

Начинало смеркаться, и Болтик легко затерялся в пестроте осеннего леса. Домчавшись до забора, он повернул к главному входу и там стал дожидаться выезда автомобилей «скорой». Врачи посадили его к себе в машину и даже поменяли повязки, только удивляясь, как это быстро он успел их изорвать и перепачкать.

Догадываясь, что недавняя стрельба каким-то образом связана с появлением здесь отчаянного репортёра, врачи всё же из деликатности не лезли с вопросами. А от них Болтик узнал, что находившиеся в третьей машине Альфа и Мемега только что уснули и о характере их недомогания можно будет говорить не раньше завтрашнего дня, после того как будут результаты анализов.

– Почему-то мне кажется, – многозначительно намекнул Болтик, – что им стало плохо после утреннего чая. После утреннего чая, понимаете, доктор?..

По прибытии в город Болтик поспешил в свою телевизионную студию и принялся монтировать сенсационный репортаж обо всем, что ему удалось узнать за истекшие сутки. Мы же вернемся в ресторан «Весёлый клоун», где в это время за кулисами происходила неожиданная встреча старых знакомых.

Глава девятая
Печальная история Козлика, один эпизод которой особенно заинтересовал господина Жулио, но как раз в это время начался налёт

– Козлик!

– Господин Жулио!..

Оба тотчас узнали друг друга, в голосе Жулио прозвучала искренняя радость, в голосе Козлика – удивление и настороженность.

Жулио шагнул в гримёрку, приблизился к Козлику и сгрёб его в дружеских объятиях.

– Осторожно, господин Жулио, вы меня задушите, – робко попытался отстраниться от него Козлик.

– Ах, брось эти церемонии, мы ведь старые друзья! Как же тебя угораздило стать клоуном?

– Да, я вижу, вам повезло больше, – осторожно заметил Козлик, высвободившись наконец из объятий и разглядывая дорогой костюм своего бывшего компаньона по «Гигантским растениям».

– С работой полный порядок, – сказал Жулио. – Служу секретарём у самого Спрутса.

Козлик уважительно покачал головой.

– Хочешь, устрою и для тебя какую-нибудь не очень пыльную работенку? Мне это раз плюнуть. Курьером, лифтёром… или что-нибудь вроде того. По крайней мере, не придётся подставлять под огрызки свою физиономию. Я ведь, честно говоря, и сам пару раз запустил в тебя какой-то дрянью по неведению…

Жулио смущённо заулыбался и прикрыл рот ладошкой.

– Погодите, господин Жулио, – вспомнил Козлик, – а почему вы служите у кого-то секретарем? Разве вы сами не отхватили тогда несколько миллионов от «Гигантских растений»? На такие деньги вы бы и сами могли нанять себе секретарей.

– Какие там миллионы, дорогой Козлик! Эти животные Мига и Крабс надули меня так же, как и всех остальных. Подумай, смог бы я называть тебя другом, совершив такую подлость? Я был без гроша, скитался, голодал… Пока случай не свел меня с этим кровопийцей Спрутсом. – В голосе Жулио появились страдальческие нотки.

– И вы с тех пор больше не встречали этих… двоих? Вы не пытались их разыскать?

– Мигу и Крабса? А что толку? После всей той смуты, голода и отмены денег – что с них возьмешь? Кстати, сейчас они выполняют кое-какие поручения моего хозяина… Я ещё подумаю, как с ними обойтись впоследствии. Но что же мы всё обо мне! Расскажи наконец о себе, Козлик: как ты жил это время? Как тебя занесло на эту ужасную, неблагодарную работу? Ты даже не представляешь, как приятно видеть нормального коротышку после всех этих надутых индюков!

– Да чего уж тут рассказывать, – погрустнел Козлик. – Трудное было время. Когда улетели земные коротышки, я, как и многие другие, взялся за выращивание гигантских растений, стал фермером. Засадил поле гигантской к-кукурузой…

Воспоминания привели Козлика в такое волнение, что он начал заикаться.

– Ладно, ладно, – похлопал его по плечу Жулио. – Про гигантские растения можешь не рассказывать.

Козлик высморкался в платочек и продолжил:

– Потом снова объявили деньги. А когда ещё их отменили, многие их просто на радостях разбрасывали. Думали, что они больше никогда не пригодятся и всё всегда будет даром. У меня дома, например, целая стена над кроватью была деньгами обклеена. Пятёрки, десятки, даже сотни попадались. И вот, когда деньги снова объявили, я обрадовался и бросился их отдирать. Куда там! Клей, как назло, очень хороший попался: дерёт вместе с обоями, бумагу насквозь пропитал. С одной стороны вроде бы деньги как деньги, а с другой не поймешь что. Под обоями ведь ещё и старые газеты оказались… Пробовал я и так и сяк, и мылом, и растворителем – ничего не берёт! И вот так, бывало, лежишь на кровати, голодный как собака, а вокруг купюры, купюры, сотни, тысячи… Говорят, после меня в этой комнате какой-то бедолага спятил. Ну а я подался в Научный городок.

При последних словах Жулио насторожился.

– Если помните, господин Жулио, – начал объяснять Козлик, – земные коротышки перед отлётом оставили на поверхности Луны небольшую радиостанцию. Через неё можно было держать связь между Звёздным городком на Большой Земле и нашей давилонской обсерваторией. На первых порах я всё собирался туда съездить поговорить со своим другом Незнайкой, да только дел на ферме было невпроворот. А потом в газетах написали, что станцию накрыло метеоритом и никакой связи больше нет.

Жулио кивнул, припоминая этот случай.

– Но я всё равно поехал в Научный городок. Хотел добиваться, чтобы радиостанцию во что бы то ни стало починили. Ведь земные коротышки могли прилететь снова и помочь нам наладить жизнь. Сами-то мы лететь к тому времени уже не могли: приборы невесомости вышли из строя. Так что ни связи, ни полётов.

Господа учёные приняли меня хорошо, угостили морковным чаем с сухарём. Я тогда уже, по правде говоря, был готов ноги протянуть от голода. Я им говорю: надо чинить передатчик, собрать команду специалистов… Я ведь сам когда-то был неплохим электриком, работал на заводе Грязинга. А те только усмехнулись. Конечно, какой там передатчик, если кругом голод и разруха.

Идти мне было некуда, и я остался при Научном городке, в Планетарии. Наладил электропроводку, вычистил планеты, смазал шарниры. Всё опять закрутилось, замигало. Изредка стали приезжать из города экскурсии. Двадцать сантиков за вход, конечно, не большие деньги…

А где я спал, господин Жулио, вы не поверите! В модели Большой Земли! Прямо под куполом! Постелил внутри матрас, кое-какое бельишко – и вот так парил каждую ночь в космическом пространстве.

Когда жизнь стала налаживаться, начали выделять деньги для Научного городка, крохи конечно. И мне опять не повезло: оклады положили только господам учёным, секретарше и дворнику. Ко мне в Планетарий тоже зашла комиссия. Посмотрели, что всё горит, все крутится, – и сказали, что электрик не нужен. Я бы ещё пожил там какое-то время и без оклада, только дворник очень вредный оказался, выжил меня в два счёта.

Я ещё долго перебивался случайными заработками, голодал, пока не устроился сюда, в «Весёлый клоун», со своим номером. Дело знакомое, я когда-то уже так зарабатывал в Сан-Комарике.

– Вот что, Козлик, – сказал Жулио, выслушав приятеля. – Ты мне рассказал сейчас очень важные вещи. Может случиться, что тебе удастся здорово заработать. Только, самое главное, ты никуда не пропадай, чтобы я мог тебя в любое время найти.

– Вообще-то, я здесь ночую, – признался Козлик. – Не хочу тратиться на жилье, пока нет постоянной работы. На кухне кой-чего помогаю, так что кормёжка идет даром. Всё, что зарабатываю, откладываю на чёрный день. Ведь когда-нибудь мой номер наскучит здешней публике…

Козлик хотел ещё что-то добавить, но в этот момент со стороны зала грохнули выстрелы, и оркестр перестал играть.

Жулио выхватил из-за пазухи револьвер и высунул голову за дверь гримёрки.

– Всем сидеть на местах, это налёт! – доносились крики из зала.

– Дело дрянь, – пробормотал Жулио. – Кажется, кто-то не поладил с Красавчиком.

– Идите за мной, – шёпотом позвал Козлик.

Они прошли какие-то коридорчики, винтовые лесенки под сценой и оказались в темноте, среди пыльной рухляди, за фанерным задником кулис. Кое-где в фанере были просверлены дырочки, через которые тьму иголками пронзали лучи света. Оба прильнули к дырочкам и стали наблюдать за происходящим.

Глава десятая
Как Жмурик, Тефтель и Ханаконда совершенно бесплатно получили назад «Космические поставки», а сопровождавшие их охранники – памятные жесты внимания от заведения (тоже совершенно бесплатно)

Жулио ошибался: вооружённый налёт был совершён не против Красавчика и его заведения. Разъярённые потерей «Космических поставок», Жмурик, Тефтель и Ханаконда решили поговорить таким образом со своими обидчиками Пупсом и Спрутсом.

Крепкие, приземистые коротышки в тёмных очках, чёрных костюмах и кожаных перчатках, с автоматами в руках, выстроились по краю сцены и хмуро направили стволы в сторону зала и ложи-люкс. Ещё несколько налётчиков перекрывали выходы. Охранник по прозвищу Хорёк грубо командовал в микрофон:

– Всем сидеть на местах, оружие на пол, руки на стол!

Удивительно было то, что находившиеся в ложе-люкс Пупс, Спрутс и Гризль не проявляли ни малейшего беспокойства в отношении происходящего. Они беседовали, закусывали и с интересом наблюдали за тем, как развиваются события. Причиной их странного поведения было то, что при первом же сигнале опасности их ложу перекрыло опустившееся сверху толстое пуленепробиваемое стекло. Стены, пол и потолок ложи имели внутри надёжный слой брони.

В зале появились Жмурик, Тефтель и Ханаконда. На них были длинные шерстяные пальто, франтоватые белоснежные шарфики и пестрые цилиндры. Ханаконда что-то сказал Хорьку, и тот объявил:

– Мои хозяева ничего не имеют против господина Красавчика, они имеют интерес вон к тем господам… – Хорёк указал дулом автомата в сторону ложи-люкс. – Эй, вы! – окликнул он довольно грубо. – Вылезайте-ка оттуда, пока вас не вытянули за уши!

Услыхав эту дерзость, Пупс в удивлении вскинул брови и сказал своему компаньону:

– Не пора ли прекратить это безобразие, господин Спрутс?

Тот с готовностью закивал, Пупс вынул из кармана портативную рацию и спокойно произнес:

– Начинайте.

В ту же секунду стоящий в вызывающей позе Хорёк почувствовал, как вокруг его шеи затянулась петля, а затем сцена и микрофон стремительно улетели куда-то вниз. Он выпустил автомат и обеими руками схватился за душившую его петлю. Оглядевшись по сторонам, он убедился, что все налётчики, подобно куклам-марионеткам, болтаются на спустившихся с двойного потолка капроновых шнурах. Многие пытались звать на помощь, дергались и извивались, как червяки, что весьма рассмешило публику, которая стала воспринимать происходящее как новую инсценировку, придуманную для увеселения посетителей ресторана.

Все стали аплодировать, а во всё ещё манерно стоявших возле сцены Жмурика, Тефтеля и Ханаконду полетели объедки и огрызки. (В этот момент следивший за происходящим через дырочку Козлик одобрительно хмыкнул.)

Убедившись, что хозяином положения стал Пупс, к микрофону вышел Красавчик и объявил:

– Я рад, что уважаемой публике понравился наш новый аттракцион под названием «Налёт».

Последовал взрыв аплодисментов, одобрительные крики, свист, и новый шквал объедков обрушился на главарей налётчиков, которых все теперь воспринимали как переодетых клоунов.

– Только хватит!.. – шутя прикрикнул на публику Красавчик. – Хватит уже пачкать польты моим артистам! Приходите в «Весёлый клоун», и я обещаю вам ещё не так повеселиться!.. Оркестр! Продолжайте вечер!

Заиграла музыка, вышел конферансье и начал уморительно смешить публику по поводу «налёта». Программа пошла своим чередом.

Тем временем коротышки в серых трико и таких же масках, обтягивающих головы, принимали снизу трепыхавшихся налётчиков и уводили из зала. Невидимая, но вездесущая охрана господина Пупса сработала, как всегда, чётко и эффективно.

Жмурика, Тефтеля и Ханаконду привели в люкс-кабинет и толкнули на кожаный диван.

– Снимите с них наручники, – мягко попросил Пупс.

Пока главари усаживались и разминали руки, Спрутс велел убраться за дверь всем лишним. За столом остались Пупс, Спрутс, Гризль и незаметно появившийся откуда-то Жулио.

Спрутс был уже в курсе дел и почти смирился с тем, что вырученные сегодня за акции миллионы придется вернуть. «Лучше потерять эти деньги сегодня, чем завтра всё», – повторял он про себя фразу, услышанную от Гризля, и она его немного успокаивала.

– Итак, господа, мы вас слушаем, – пропел своим медовым голоском Пупс и принял вежливо-выжидательную позу.

Спрутс злобно улыбался, глядя в упор на потерявших весь свой кураж «теневых магнатов». Гризль и Жулио скромно перелистывали бумаги, не поднимая глаз.

– Вы украли у нас семьдесят миллионов, – угрюмо и зло произнес Ханаконда, глядя в пол.

– Семьдесят? – удивился Пупс. – Нет, не семьдесят, а гораздо больше! Ведь акции дорожают с каждым часом, с каждой минутой! Я уже не говорю о десятках миллиардов, которые вы намерены выручить от реализации всего проекта!..

– Сволочи, вам это не сойдет с рук, – прошипел Ханаконда. – Сегодня ваша взяла, а завтра мы ещё посмотрим…

– Ой!.. – Пупс сделал круглые глаза и схватился за сердце. – Ой!.. Сейчас со мной будет приступ. Ведь это угроза? – с выражением изумления и испуга Пупс повернулся к Спрутсу: – Это угроза?

Спрутс скривил губы в усмешке.

– Но ведь если от вас действительно исходит реальная опасность, – озабоченно продолжал Пупс, – я должен срочно, немедленно что-нибудь предпринять! Не ждать же завтрашнего дня, когда вы возьмётесь за меня по-настоящему! Вы – такие крутые и серьезные!.. Но что же делать? – Пупс заёрзал в кресле и завертелся по сторонам. – Бежать, бежать! Срочно рассовать по карманам сотню-другую фертингов и бежать куда глаза глядят!..

Пупс вскочил с места, испуганно озираясь.

Но вдруг он успокоился и хлопнул себя по лбу:

– А что это я вдруг так перепугался? Ведь можно поступить и по-другому… И что это такое на меня такое нашло?..

Он снова уселся в кресло, спокойно срезал кончик толстой сигары и прикурил от огня услужливо протянутой ему Гризлем зажигалки.

– Как же я не подумал сразу? Вот сейчас впопыхах и наделал бы глупостей, садовая голова. По-другому-то выйдет и дешевле, и спокойнее, да и надежнее, пожалуй, выйдет. Возьмём корыто… Гризль, у нас найдётся в хозяйстве подходящее корыто?

– На скотном дворе я видел именно то, что нужно, хозяин, – немедленно отозвался Гризль.

– Прекрасно. Поставим вас, таких красивых и стильных, в это корыто и навалим туда вёдер двадцать цементного раствора вперемешку со щебнем. А когда раствор схватится, отвезём вас на ближайший мост, где нет полицейского. И – бултых в реку! В самый омут! Вот смеху-то будет!..

Пупс залился своим заразительным смехом, Спрутс захохотал, секретари захихикали в ладошки.

– И главное, – Пупс едва выговаривал, захлёбываясь, – и главное – никаких расходов!..

С трудом успокоившись, Пупс утёр глаза платочком, раскурил сигару и предложил вдруг без всяких предисловий:

– Хотите получить назад «Космические поставки»?

Магнаты подняли бледные как бумага лица.

– Да, да, все права вместе с сегодняшней выручкой, – небрежно подтвердил Пупс.

– Шутишь, начальник? – процедил Жмурик, злобно прищурив свой единственный глаз.

– Гризль! – распорядился Пупс. – Оформите немедленно все бумаги как полагается. Так ведь, господин Жмурик? Ведь вы вернете липовые права Альфе и Мемеге?

Жмурик очумело посмотрел на своих компаньонов, ища поддержки.

– Что за дурацкий трёп? – презрительно повысил голос Ханаконда. – Говорите, чего вам надо, и точка.

Но разговоров больше не последовало. Пупс вызвал охрану, магнатам вручили обещанные бумаги и вытолкали всех троих на улицу.

Тем временем обезоруженных и основательно помятых охранников в чёрном по одному выводили из подвала, ставили на порог заведения, и Красавчик с чувством припечатывал каждого пинком под зад. Для этой процедуры он специально одолжил у швейцара тяжелые, подбитые железом ботинки, которые надел поверх своих лакированных туфель.

Когда очередной коротышка в черном кубарем скатывался вниз по ступенькам, Красавчик приговаривал что-нибудь вроде того: «Был счастлив от вашего посещения» или «Наш каждый клиент должен остаться доволен нашим обслуживанием»…

Вокруг собирались гулявшие по ночным улицам зеваки, которые так и покатывались со смеху.

В это же время главари быстро нырнули в свой автомобиль, и Ханаконда прорычал водителю: «Гони живо». Мысли в их бедных головах перепутались – они никак не могли понять, кто же на этот раз остался в выигрыше.

Глава одиннадцатая Как Болтик преодолел в себе мучительные переживания в пользу одного миллиона фертингов и перестал быть независимым журналистом

Этой же ночью Болтик готовил к эфиру сенсационный выпуск передачи «Момент секретности». Он тщательно смонтировал все последние материалы, а затем снабдил их архивными вставками и собственными комментариями. Материал получался взрывной, и это было только начало… Но вот в первом же выпуске утренних новостей сообщили о событиях нынешней ночи в ресторане «Весёлый клоун». Встреча финансовых воротил и непонятный налёт перепутали Болтику все карты. Теперь передача не могла выйти в эфир в прежнем виде. Всё, что он разведал с таким трудом, подвергая себя смертельной опасности, внезапно устарело и потеряло связь с сегодняшним днём. Необходимо было срочно и любой ценой разведать что-то о ночных переговорах, а затем вставить этот фрагмент в передачу и расставить все точки над «i»…

И Болтик стал лихорадочно перебирать в уме всех, кто имел какое-либо отношение к ночным событиям.

Гризль, Гризль… Они были знакомы по работе в «Давилонских юморесках». Гризль был редактором и часто хвалил Болтика за хорошие материалы. Вспомнит ли он его сейчас?..

Болтик в задумчивости грыз кончик карандаша, когда раздался звонок по местному телефону. Вахтёр с проходной сообщал, что Болтика желает видеть некто господин Гризль.

– Что?! – закричал Болтик. – Как вы сказали? Пропустите, пропустите его немедленно! – И он сам побежал навстречу нежданному гостю.

– Рад вас снова видеть, коллега, – сказал Гризль, когда оба вернулись в кабинет и уселись в кресла. – С интересом слежу за вашей творческой деятельностью. И в прессе, и на телевидении… Очень впечатляет, очень…

– Благодарю вас. – Болтик расплылся в улыбке, удивляясь собственной угодливости. – Но и вы были в своё время выдающимся мастером своего дела. Ваши статьи, фельетоны, редакторская работа… Я всегда откровенно восхищался вашим умением повернуть тему нужным образом и вашим неподражаемым юмором.

Гризль поднёс руку к груди и слегка поклонился.

– Однако когда-нибудь в жизни наступает время, – произнес он, подняв вверх указательный палец, – когда информационный бизнес перестает удовлетворять широкую, неординарную натуру… Не кажется ли вам, господин Болтик, что такое время для вас уже наступило?

Болтик растерялся. Он все ещё не понимал, к чему клонит управляющий делами миллиардера Пупса.

– Работая на публику, – продолжал Гризль, – вы направляете свой талант в никуда, бесцельно распыляете его, получая взамен жалкую популярность и жалкие гроши. Но публика неблагодарна: как только она вами насытится и у неё появится новый кумир по части сенсационных разоблачений, про вас забудут. Вас даже никто не пожалеет, потому что вы для них бесцеремонный и циничный проныра, который всегда найдёт для себя какое-нибудь грязненькое, но хорошо оплачиваемое дельце. Вы останетесь без капитала и положения в обществе, в лучшем случае на должности редактора какой-нибудь дешёвенькой жёлтой газетёнки, в суете ежедневной текучки и в полнейшем забвении. Горение яркой звезды внешне эффектно, но – увы! – весьма быстротечно, господин Болтик. Подумайте о своём будущем, пока не поздно, ведь вы очень смышленый коротышка.

Болтик не нашелся что сказать и почесал карандашом за ухом.

– А между тем многие коротышки очень ловко устраиваются в этой жизни, – продолжал Гризль своё мягкое давление.

– Конечно, господин Гризль, вам в жизни очень повезло.

– Я, конечно, не имел в виду себя, но раз уж вы сами заговорили… Знаете, почему мне повезло?

Болтик пожал плечами.

– Потому что я не пытался угодить всем сразу. Я служил интересам одного-единственного, но достойного во всех отношениях коротышки.

– Я понимаю, «Давилонские юморески» принадлежали господину Спрутсу…

– Да, для многих это не являлось секретом. Господин Спрутс вкладывал в газету хорошие деньги, а я печатал добротные материалы, хорошо отражавшиеся на авторитете и благосостоянии господина Спрутса.

– Ничего не имею против, – согласился Болтик.

Тут надо заметить, что и тот и другой предполагал наличие у собеседника портативного магнитофона, а потому отзывались обо всех упоминаемых коротышках весьма деликатно.

– И чем это для меня закончилось? – продолжал г-н Гризль.

– Чем?

– Тем, что господин Спрутс рекомендовал меня для работы секретарём и управляющим делами богатейшему коротышке нашей планеты господину Пупсу.

– Да, вы неплохо устроились.

– Хотя об этом не принято говорить… хотите знать, какой у меня теперь оклад?

– О!..

– Сто тысяч фертингов в месяц, или один миллион двести тысяч фертингов в год. И это не считая доходов от ценных бумаг!

Болтик выронил карандаш, который всё это время машинально вертел в руках.

– Как вы понимаете, такие деньги не очень-то легко потратить. Приходится вкладывать в недвижимость, золото, произведения искусства. Господин Пупс мог бы легко удвоить сумму моего оклада, если бы я попросил его об этом, но я не прошу.

– Наверное, вы очень ценный работник, – глухо произнес Болтик, опустив глаза. Сам он, после неудачи с открытием собственного телеканала, основательно влез в долги. Газету «Правдивые расследования» могли закрыть со дня на день… Доходы собеседника его ошеломили.

– Разумеется, – согласился Гризль. – Иначе я бы просто не взял денег. Эти деньги являются лишь малой частью той прибыли, которую получает господин Пупс благодаря моей неустанной и весьма плодотворной деятельности.

– Чего же вы хотите от меня? – спросил Болтик напрямик, устав от разговора, который его изматывал своей неопределённостью.

– Я хочу, чтобы вы начали работать на господина Пупса, – так же напрямик ответил Гризль.

– Что?

– Да, да. Я здесь по поручению именно этого господина. Миллиардера и, скажу вам по секрету, очень, очень неглупого коротышки.

Болтик наконец всё понял, однако находился в нерешительности. Его буквально разрывали внутренние противоречия. Он ещё не знал, чем закончится этот разговор.

– Стало быть, вы хотите купить меня со всеми потрохами? – произнес он с улыбкой, оттягивая время.

– Это уж как вам угодно, – сказал Гризль, – но за эти самые потроха, как вы изволили выразиться, господин Пупс для начала выплатит вам один миллион фертингов.

Карандаш в руках Болтика хрустнул пополам.

– В дальнейшем, – продолжал Гризль, – в процессе нашей совместной работы, суммы выплат, разумеется не будут исчисляться миллионами… Но обещаю вам, они будут очень, очень существенны.

Болтик поднялся, шагнул к окну, раскрыл его настежь и вдохнул полной грудью осеннюю прохладу. Постояв так с минуту, он прикрыл окно и сказал:

– Я могу обдумать это предложение?

– Разумеется, – с готовностью согласился Гризль. – Пока я здесь, в кабинете, можете обдумывать.

Болтик понял, что после столь откровенного разговора его отказ может иметь довольно опасные последствия. Ходу назад не было, и это, к его тайному облегчению, упрощало ситуацию. Он решил прямо сейчас заручиться маленьким и столь необходимым ему информационным авансом.

– Что за разговор был сегодня ночью в «Весёлом клоуне»? – спросил он, решительно повернувшись к Гризлю.

Тот кивнул, молча вынул подписанный Пупсом чек на миллион фертингов, протянул Болтику и сказал:

– Возьмите чек, и мы поговорим обо всем обстоятельно.

Впервые в жизни испытывая подобные внутренние переживания, Болтик принял чек и трясущейся рукой запихал его в свой бумажник.

– Итак, господин Болтик, – сказал Гризль с некоторой торжественностью, – с этого момента вы находитесь на негласной службе у господина Пупса. Поздравляю вас от души, коллега.

Гризль поднялся из кресла и пожал совершенно взмокшую ладонь честного и неподкупного ещё минуту назад репортёра.

– Присаживайтесь, господин Болтик. – В тоне Гризля торжественность уступила место деловому настрою. – Вот теперь мы поговорим о событиях сегодняшней ночи и нашем первом совместном выпуске передачи «Момент секретности». Возможно, кое-что придется перемонтировать, а также придать несколько иную окраску закадровому тексту… В дальнейшем я буду просматривать подготовленные вами материалы ещё на подготовительной стадии, и совместными усилиями…

Но тут мы незаметно удалимся, не дослушав всех подробностей этого сугубо профессионального разговора.

Вечером того же дня, в самое удобное для зрителей время, вышел в эфир сенсационный выпуск передачи «Момент секретности». Предварительные ежечасные анонсы подогрели интерес публики настолько, что транслировавшуюся в тот же час любимую всеми игру «Колесо везения» никто не смотрел.

Под руководством Гризля Болтик перемонтировал передачу так, что все факты и события перевернулись вдруг с ног на голову. По новой версии выходило, что проект «Космические поставки» изначально принадлежал миллиардерам Пупсу и Спрутсу, которые исключительно из любви к науке намеревались безвозмездно передать его ученым Альфе и Мемеге. Но это якобы не понравилось главарям преступного мира Жмурику, Тефтелю и Ханаконде, которые задумали силой завладеть правами на это сулящее огромные прибыли предприятие. Для этой цели преступники решили отравить ученых ядом. Попытка не удалась, потому что на месте предполагаемого преступления оказался он, репортёр Болтик.

Болтик помешал отравить ученых до смерти, но был схвачен и подвергнут жестоким пыткам. Ему удалось бежать благодаря его собственной ловкости, а также самоотверженности врачей «скорой помощи».

Но преступные главари не угомонились – рассказывалось далее. Той же ночью они совершили налёт на ресторан-кабаре «Весёлый клоун», где в это время мирно отдыхали господа Пупс и Спрутс. Под дулами автоматов бандиты вынудили их передать права на «Космические поставки» Жмурику, Тефтелю и Ханаконде, прикрывающимся именами находящихся в больнице ученых Альфы и Мемеги…

Вся эта невразумительная чехарда была настолько ловко смонтирована, что не вызывала ни малейших сомнений в достоверности. Здесь были видеосъемки, сделанные Болтиком в Научном городке, видеозаписи налёта на ресторан, сделанные камерами слежения службы охраны, кадры из архива, интервью с прямыми и косвенными участниками событий – от врачей «скорой помощи» до хорошо заработавшего на этом деле дворника.

Передача имела потрясающий успех, и когда через несколько часов на другом канале выступили с яростными опровержениями Жмурик, Тефтель и Ханаконда, зрители над ними только посмеялись.

Пупс и Спрутс были чрезвычайно довольны проделанной работой. Болтика и Гризля пригласили на ужин в «Весёлый клоун» и всячески обласкали. Главная цель была достигнута: у публики сложилось устойчивое представление о двух добреньких миллиардерах-меценатах и трех отпетых бандитах (каковыми Жмурик, Тефтель и Ханаконда на самом деле и являлись).

Таким образом, г-да Пупс и Спрутс с блеском выкрутились из щекотливого положения, в которое едва не угодили благодаря некстати подвернувшемуся на карнизе репортёру Болтику. За историю с порошком их могли запросто отдать под суд, а теперь главный свидетель и общественное мнение были на их стороне.