Текст книги "Тридцать четвертый мир"

Автор книги: Борис Иванов

Соавторы: Юрий Щербатых
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

3. ЛЕС НАКАНУНЕ

Голубой с белым, больше похожий на спортивный самолетик, чем на космический аппарат мини-шаттл словно и не думал двигаться – намертво завис над бездонной, сине-голубой пропастью, и, казалось совсем невероятным, что вот эти – терракотового отлива, полускрытые облаками извивы – эти высочайшие горные хребты и в бездну уходящие ущелья планеты не так уж и давно известные роду людскому, а там – в коричневатой тьме – глубокая ласковая лазурь еще покрытого теплой, влажной ночью Побережья – все это может быть чем-то иным, а не лишь прибежищем для жаждущей отдыха и покоя души.

Но там – внизу шла война. Не знающая отдыха и пощады. Целились из зарослей в изукрашенную маскировкой броню транспортеров партизанские базуки, шарили с вертолетов, выискивая в "зеленке" свои цели стволы крупнокалиберных пулеметов, тихо высыхал на свежеизготовленных стрелах, несущий мучительную смерть яд… И перекошенным многоугольником вонзался в истерзанную плоть Планеты Периметр. Невидимый еще с такой высоты, скрытый еще, быть может, за горизонтом, но столь же реальный и непреложный, как предстоящий восход Звезды.

Кораблик шел без пилота – в надежном автоматическом режиме, и никто не мешал его единственным двоим пассажирам высказать друг другу то, что они друг о друге думают.

– Мне не нравится, капитан Дель Рэй… – сказал Кай, рассматривая предутреннюю планету за иллюминатором. – Мне не нравится ваша самодеятельность. Я, конечно, не волен давать вам руководящие указания – но, как мне кажется, вправе был бы ожидать, что вы выполните мою дружескую просьбу…

– Вы извините меня, Следователь, – намертво застряли там со всеми этими идиотскими формальностями… А действовать сейчас надо оперативно: Охота пошла…

– Кай выдержал паузу.

– По крайней мере, – продолжил капитан планетарной контрразведки, несколько сбавив обороты, – теперь я уверен, что мы прилетели в Колонию на одном кораблике с убийцей Посла…

– И мистера Джакомо Сфорца… – меланхолично добавил Федеральный Следователь. – А может, и еще кого… И еще теперь вы уверены, что ваш приятель Мацумото – вы ведь сохранили с ним приятельские отношения, после того, как вкатили ему производное диобеина? – так вот, вы теперь уверены, что это не он устранил с нашего с вами жизненного пути помянутого только что мистера Сфорца. Это – позитивная информация, капитан. Но огорчает меня, главным образом, ваш неосторожный поход в триста сороковую…

– Если подходить к делу формально, – слегка напрягая голос Гвидо почему-то – он сам не смог бы точно объяснить почему – капитан контрразведки силился оторвать взгляд Федерального Следователя от лениво вырастающего за стеклом иллюминатора, рельефа Планеты, – так вот, если подходить к делу формально, то вы попросили меня не соваться в это заповедное место в одиночку. Не более того. Именно так я и поступил…

– Ну да – вы доверили провести разведку боем вашему, да и моему, впрочем э… коллеге. Только и всего. И каков результат? Бедняга госпитализирован, по крайней мере, на сутки… В этом, конечно, есть своя положительная сторона… Но, скажу вам прямо, капитан Дель Рэй, я не поступил бы так на вашем месте…

– Когда он не появился оттуда через пять минут… И, потом, когда я услышал… эти… звуки… Я обнажил ствол и вошел в помещение сам. Ничего там не было… Каюта, подготовленная к сдаче администрации судна. Только Мицуи сидел на полу и нес… эту чушь…

– Еще там были картины, Гвидо. Довольно большие картины в ящиках. По предоставленной мне документации, в каюте во время перелета проживал некто Олбап Оссакип – миллионер, художник, коллекционер живописи и довольно примитивный шутник, на мой взгляд. Вез с собой еще массу всякого багажа. Но ни его, ни этих шмоток после вашего неосторожного к нему визита никто на борту найти не может…

– Ничего – никуда он не денется при высадке… Кстати, почему вы считаете его шутником?

– Почитайте внимательно как зовут нашего нового знакомого… Вы, надеюсь, интересовались живописью начала двадцатого века? И середины… Кай развернул к собеседнику портативный дисплей.

– О, Господи, – раскусив глуповатый розыгрыш своего заочного партнера, воскликнул Гвидо, – всегда приходится иметь дело с претенциозными педерастами…

– Довольно опасными, замечу вам, капитан Дель Рэй. Довольно опасными… Вы ведь правильно заметили, что идет охота – причем самый опасный ее вид – охота на охотников. А вы вызвали огонь на себя.

Кай, наконец, повернулся лицом к собеседнику.

– Вас не удивляет, капитан Дель Рэй, что мы все еще живы? И выключите эту штуку, – он кивнул на надрывающийся динамик в спинке переднего кресла.

– Не могу, это "принудиловка". Прием. Повторяю, борт спускового модуля "Процион-ноль-ноль первый"… Прием.

– Периметр-три, Периметр-три!!! Борт Процион-ноль-ноль первый, отвечайте, мать вашу!!! Оглохли вчистую, что ли?

– Мы отвечаем вам, Периметр-три… В чем дело? – Немедленно покидайте борт!! Вы слышите – немедленно!!! Ваш шаттл дает сигнал наведения…

– Черт, наш друг, кажется, подсунул нам на борт "пищалку"… – зло сказал Кай.

– Какую к хренам "пищалку"! – заорал Периметр-3. – Это у вас вирус такой – в софтвэре. Заставляет вашу электронику подманивать самонаводящийся "копперхэд"… Которым стрельнут из джунглей, как только вы войдете в зону действия… Это зеленые уроды выдумали… На них какой-то ублюдок в космонавигации работает… Вырубить сигнал можно только со всей навигационной системой вместе. Так тогда вы загремите и без "коппера"… Да что я тут распинаюсь, натягивайте шлемы и катапультируйтесь! И скорее, черт вас дери! Вы уже почти в зоне… Да – блоки связи повыключайте… А то вас по пеленгу – в упор крупнокалиберными в клочья разнесут… И автоматику вырубите на парашютах… Чем ниже вы их откроете…

Это сильно смахивало на конец.

Кай послушно выключил и пристегнул к поясу блок связи, рядом примостил переносной компьютер и откинулся в кресле – что еще надо для полного счастья сотруднику Федерального Управления, путешествующему по казенной надобности с целью расследования убийства особо важного лица?

– Прощайте, капитан Дель Рей, – сказал он, опуская забрало легкого гермошлема и берясь за рукоять катапультирования.

– До свидания, – ответил, видимо более оптимистично настроенный Гвидо и тоже положил руку на красную рукоять.

Сам момент катапультирования, как и всякое резкое изменение судьбы, плохо отложился в памяти Федерального Следователя. Просто проплыли в памяти стихи, которые он пытался выучить, когда хотел осилить чужой язык на Святой Анне…

Самолетик жестяной

Кувыркается со мной…

…

Не успею, не смогу,

Не увижу на бегу

Предпоследнюю весну

Предвесеннюю тайгу…

[Стихи Л.Розановой]

Он отсоединил и бросил во вращающееся вокруг него пространство модуль автоматического открытия купола. Вцепился в кольцо ручного включения. Мини-стабилизаторы сделали свое дело – кресло прекратило свое вращение, и Кай летел теперь по крайней мере не вниз головой.

Вообще, если бы не свист ветра, то состояние его можно было бы назвать полным покоем. Величественный и грандиозный Лес надвигался снизу. На глазах теряло темную глубину, превращаясь в голубой шелковый полог небо чужого мира…

Кай попытался отыскать глазами кресло Гвидо, но не смог. Зато увидел, как из зеленой дымки внизу вынырнул и уверенно пошел на цель яркий злой огонек самонаводящегося снаряда. Опередив его взглядом, Кай успел увидеть и уходящий вдаль, пустой теперь, но по-прежнему красивый бело-голубой шаттл. За треть секунды до того, как на полгоризонта шарахнул взрыв. На уши мягко надавила ударная волна. И отпустила. Кай проводил глазами уходящие вниз огни пылающих обломков, потом перевел взгляд на встроенный в рукоять кресла альтиметр. Оставалось всего-ничего. Но он подождал еще почти целую минуту. Потом рванул кольцо.

Сильно тряхнуло и кресло отлетело вниз и в сторону. Подняв голову, он с облегчением увидел оранжевое полотнище купола, глянув вниз – уже не с таким оптимизмом – стремительно надвигающееся месиво уже вполне различимых ядовито-зеленых крон. Краем глаза он увидел, как раскрылся вдалеке купол парашюта капитана Дель Рэя – секунд на двадцать после его собственного – нервы у контрразведчика были покрепче…

– Мне не нравится это, – пухлая ладонь шефа Сектора смела в сторону разложенные на столе распечатки. – Все трое – на одном лайнере и летят на одну-единственную Гринзею! Это не может быть случайностью.

– Все четверо, – напомнила госпожа Фуллер. – Там еще этот тип из контрразведки. И, судя по всему, это еще не конец списка…

– Даже если это случайность, она грозит стать роковой. Уже который раз оказывается, что у нас правая рука не ведает того, что тем временем творит левая… – задумчиво продолжал сэр Барни, не внемля строгому лепету своей верной секретарши. – Ставлю сто против одного – ребята наломают дров! А если их задания пересекутся, я гроша ломаного не дам за успех операции! Обеих – тьфу! – операций…

Шеф пожевал кончик электропера и, воздев его, подобно дирижерской палочке, стал диктовать текст шифровки. Мисс Фуллер старательно заменяла собой шифродиктофон, о существовании которого в волнении, как всегда, позабыл Шеф. В разгар этого увлекательного занятия на терминале вспыхнул непреложно алый сигнал экстренного вызова.

Надавив на клавишу ответа, шеф вызвал на экран монитора респектабельное и весьма озабоченное изображение дежурного по сектору подпространственной связи.

– Сэр, – с глубоким чувством произнес тот. – Только что мы получили следующее. Открытым текстом, по экстренному каналу… Разрешите зачитать?

Сэр Барни кивнул с видом питона, приведенного в неважное расположение духа.

– Администрация Колонии "Гринзея-2" в лице Президента Гарри Р.Гаррисона лично и все компетентные службы Колонии с прискорбием уведомляют руководство Сектора Федерального Управления Расследований…

Выслушав похоронку до конца, шеф взорвался. Взрыв занял без малого четыре минуты и дорого обошелся подвернувшемуся под руку карлсбадской керамики пресс-папье и куче бумаг, не вовремя, но вполне естественно, тут же рухнувшей на пол. Взяв себя в руки, сэр Барни заказал разговор с Представительством Директората и в ожидании оного стал энергично надиктовывать мисс Фуллер письмо Президенту Гаррисону, временами вставляя "тут выразитесь помягче"… Закончив это сильно успокоившее его дело и выдав несколько тавтологическое "пока нет трупов, нет и покойников…" он уже в последнюю очередь вызвал по селектору Комиссара Грэгори и распорядился приступить к формированию резервной группы расследования.

– Какого же Дьявола? – спросил, утирая пот, Гвидо. – Вы говорите, что вам стоило таких огромных трудов извлечь на поверхность эти памятники… Сами говорите, что им цены нет, что это – свидетельства древних тысячелетий вашей цивилизации… А теперь вы все это закапываете обратно – в этот чертов песок… Зачем?

– Все что мы извлекаем из недр нашей планеты, – поучительно ответил похожий на плюшевого мишку учитель Ю, – тщательно измеряется и описывается… Теперь, когда у нас есть возможность покупать технику землян, мы делаем голографическую фиксацию и нейтронно-активационный анализ ископаемых… Вы понимаете, уважаемый Кай, или Гвидо, что речь идет не об угле или алмазах – я имею ввиду памятники Истории…

– Я раз шесть уже объяснял вам, что меня зовут Гвидо. Капитан Гвидо Дэль Рэй… А Каем – Каем Санди зовут того, к кому я прошу вас отвести меня как можно быстрее. Ваши раскопки, безусловно, до Дьявола интересны, но мы прибыли сюда, чтобы…

Гвидо присел на уцелевший от древней колонны пенек и принялся массировать ушибленную при не слишком удачном приземлении лодыжку.

– Странно, как много значения вы придаете собственной индивидуальности…

– В нас много странного, приятель. Да и у вас с этим делом хорошо выходит… Вот, говорю, за каким чертом раскопки опять закапываете?..

– Только земля хранит то, что ей доверили так, как тому подобает… – учитель Ю с назидательным видом устроился напротив взмокшего и вдрызг уставшего, главным образом от непрекращающейся беседы с ним, Гвидо. – Разве вы выставляете останки своих великих людей прошлого на всеобщее обозрение в залах музеев? Да еще – после их анатомического анализа? Это ведь было бы странно… А многие нашли бы это отвратительным… Хотя это вовсе не значит, что вы хотите забыть своих великих… Наоборот – о деяниях их вы пишите эти свои… книги… Слагаете песни. Если кому-то взбредет в голову узнать, как был устроен мозг, ну, скажем этого вашего великого писателя… я забыл как его зовут…

– Не важно, – устало сказал Гвидо.

– Вот видишь – я же говорю тебе, что индивидуальность сама по себе – не важна… Так вот, если вы захотите узнать, каков был мозг какого-то из ваших ныне почивших великих, или какими болезнями он страдал – вы все это можете найти в научных сочинениях и сделать это достойно, не тревожа то, чего тревожить уже не надлежит… Вот так же и остатки древней винодельни – ты напрасно считаешь ее за храм – которые ты видишь перед собой. Ознакомившись со всем, что заслуживает интереса в этом творении наших древних предков, мы хорошенько запишем, запомним, зафиксируем их местонахождение и с величайшей осторожностью придадим их земле – так как они и провели все эти пятнадцать тысяч лет… Если считать по вашему…

– Однако на Земле… и в Мирах Федерации есть народы, которые изготовляли мумии, делали места захоронения своих великих центрами паломничества…

– Но ведь от этого отказались со временем… Я много читал… Народ Леса знает, что живое, умирая, должно породить новую жизнь…

– Ну, еще далеко не все и не всегда… А уж места древних раскопок – повсюду в Обитаемом мире это – прямо-таки центры паломничества туристов…

– Вот и напрасно, гость, вот и напрасно… Ничто так не разрушает Историю, как нашествие профанов… Когда надо и где надо – в школах, в музеях – это вы нам подали хорошую идею – организовывать специальные музеи – всюду в таких местах будут выставлены тщательно выполненные копии и изображения реликвий прошлого, и многие, многие поколения… Учитель Ю замолк, прислушиваясь к чему-то в себе…

– Но ведь и наука не стоит на месте – могут потребоваться какие-то дополнительные измерения, анализы… – Гвидо начал осторожно подниматься, готовясь продолжить путь, ибо спорить с учителем Ю – он это уже успел понять – можно было до бесконечности…

– Наука слишком многое разрушает. Своими анализами и измерениями… И только Знание – хранит… Ты прав – нам надо торопиться – скоро с неба придет смерть…

"Всегда был в восторге от нашей системы секретности, – подумал Гвидо. – Они – там в Космосе, спецкодом и тонкими намеками дают мне знать, что, мол, готовится карательная операция… И чтобы никому – ни-ни! Хотя и речь-то идет о затее сволочей из Легиона… А здесь уже давным-давно ждут их. С хлебом-солью, надо полагать… Идиоты – они и есть идиоты…"

– Ну а если, – продолжил он вслух не столь тягостную тему, – вы тут наметите какую-то новую стройку… Или, допустим – начнете разрабатывать какие-нибудь минералы… Ведь тогда – волей-неволей, вся эта археология загремит в тар-тарары…

– Мы давно уже ничего не строим… Мы ВЫРАЩИВАЕМ наши жилища… И другие, подобные сооружения… Или вьем… Если они бывают нужны… Ведь целый ряд… как вы это называете… форм нашего народа вообще обходится без того, что вы именуете жильем или зданиями… А те – что под землей…

– Кротовики?

– Не говори этого слова… Вообще – учись говорить так, как говорят здесь… Если ты будешь говорить как люди Периметра, это оттолкнет от тебя многих…

– Ладно, значит – Те, что под землей…

– Да – они весьма осторожны. Они никогда не будут селиться и работать там, где почувствуют следы Древних… Они помогают нам бережно извлекать то, что ты называешь ископаемыми, и осторожно возвращают их на место… То, что видел сейчас – открытая разработка винокуренного храма – это редкий случай – нам иногда приходится работать варварскими методами… Уже через считанные часы все это снова будет скрыто под землей, ибо сюда придут Кровь и Смерть… Остановись. Спрячемся.

– А в чем дело? – еле слышно – одними губами спросил вжавшийся в переплетение корней Гвидо.

– Смотри, – так же беззвучно ответил ставший почти совсем невидимым во мху учитель Ю.

По тропинке – Гвидо уже научился узнавать здешние тропы – осторожно, но не без торжественности, двигалась группа смахивающих на помесь макаки с хамелеоном созданий – числом всего около шести. Они с ужасно гордым видом волокли нечто большое и оранжевое..

– Господи, да это парашют… – пробормотал Гвидо. – Скорее всего – Кая. Свой я закопал…

– Закопал… – в голосе учителя Ю читалось нескрываемое насмешливое презрение. – С тем же успехом, ты бы мог послать его Тайному Пророку по этой… Я читал – это у вас называется почта? – когда…

– Почта, – остановил готовый излиться на него поток знаний учителя Ю о земной цивилизации Гвидо. – Кто это были?

– То была Ночь Среди Дня. Творения Тайного Пророка и его слуги… Если бы они увидели тебя – нам пришлось бы расстаться… Они несли Учителю свой трофей. Теперь он будет знать, что кто-то из вас жив…

– Скажи мне, учитель Ю, – вкрадчиво спросил Гвидо. – Это они… Творения Тайного Учителя пальнули в нас ракетой?

– У них не хватило бы ума и умения на то, чтобы произвести этот… пуск. Ведь это называется Пуск – когда…

– Пуск, – Гвидо тихо скрипнул зубами. – Но и никто из вас – тех, кто копошится здесь на раскопках, в нас тоже не стрелял… Иначе вы бы прикончили меня как только я вам… попался… Так кто же, черт возьми?

– Ты напрасно поминаешь Тайного Пророка его дурным именем, если хочешь что-то узнать о нем…

Снова наступило долгое молчание, во время которого человек и подобие плюшевого мишки все глубже уходили вниз – в лабиринт все плотнее сходящихся над ними, больших и малых корней…

– Тебе только кажется, что тут совсем темно, – успокоил Гвидо учитель Ю. – Зеленая и Синяя Плесень довольно хорошо освещают путь… И есть еще – тараканы-светлячки… Тебе только надо привыкнуть…

– Мы – под землей? – Х-хе… Это еще только верхние ярусы проходов между корнями… Еще не начались настоящие дупла… А до Подземелья еще очень далеко… Но мы должны успеть…

– Так кто же пальнул в нас? Учитель Ю?..

– В вас стреляли ваши собственные соплеменники…

– Что?! Люди? Впрочем, был об этом разговор, черт его дери…

– Ну вот, опять…

Снова много минут прерываемого лишь сопением молчания. – А вот теперь – дупло. Настоящее, хорошее. В нем нет даже змей… По нему мы спустимся сразу на три-четыре яруса… Только, ты иди первым, человек… Потому, что если ты сорвешься и рухнешь мне на голову… Я ничего не хочу сказать плохого о тебе Кай… или Гвидо… И вообще обо всем вашем роде – но ты слишком тяжел и можешь сломать мне шею…

Тот факт, что где-то в густой шерстке учителя Ю пряталась еще и не замеченная им до сих пор шея, немало поразил капитана Планетарной Контрразведки. Но еще больше его поразил вид, открывшийся перед ним, когда он заглянул в страшноватого вида дупло в теле гигантского ствола, в который уперся их путь.

– Так ведь там… не за что ухватиться… Учитель Ю? Там сплошной колодец трухлявый – метров на триста…

– Ты невнимателен… Там – вдоль стенок тянутся лианы… Но они прерываются время от времени – имей ввиду… Но это – только, чтобы притормаживать… Кроме того, дупло имеет определенный наклон… Так что для тебя главное – положиться на Судьбу и притормаживать локтями. И коленями… Вперед, друг мой, если ты разрешишь мне себя так называть…

Стеная, чертыхаясь и отряхивая с разодранного комбинезона все виды осклизлой грязи, Гвидо дождался внизу, в сумрачном туннеле веселым колобком выкатившегося из дупла учителя и спросил:

– Ну, куда дальше?

– За мной, за мной, человек. И, в основном, вниз. Впереди – еще, кажется, два таких спуска…

– Так что за люди стреляли в нас? – наконец спросил Гвидо, проделав еще изрядный участок пути и завидев впереди черный провал следующего дупла. – Вы их нанимаете? Платите им? Никогда еще за все их короткое знакомство, учитель Ю не выглядел настолько обиженным. Он не удостоил Гвидо ответом.

Тот подождал немного и, когда они уже снова стояли перед дуплом, все-таки снова спросил:

– Так кто же хотел нас убить?

– Я напрасно назвал тебя своим другом, тогда, – с горечью сказал учитель Ю, жестом приглашая Гвидо следовать в дупло. – Ты думаешь плохое о нашем народе.

– Но ведь кто-то приказал этим ублюдкам, ч-ч-ч…

– Эти люди – тоже создания и слуги Тайного Пророка… Только они называют его по-другому… Вперед, человек… Там тебя встретит проводник – мой ученик…

– А вы, учитель, Ю?

– Мне надо быть здесь. Большая беда идет к нам… – И учитель мягко, но достаточно энергично помог, не успевшему вовремя оказать его действиям должного сопротивления, капитану Планетарной Контрразведки пулей кануть в очередное, пахнувшее ему навстречу древесной гнилью, жерло.

Когда Беррил открыл глаза, перед ним стоял тот, кого он и ожидал увидеть – Чурик-Железный-Шпент. Прорвавшийся, конечно, без стука и без доклада. Дюк виновато маячил позади. Наготове.

– Уйди, – сказал ему Барсук. Подождал, пока сказанное будет исполнено, и страдальчески посмотрел на Чурика.

– Я хочу жить, – просто сказал тот. И протянул Бериллу объемистый пакет, завернутый в потертый брезент. – Вот, забери…

– И ты меня бросаешь?

– За мной грех, Барсук… Дал себе на хвост сесть… Делом этим сам Джакомо занялся – а против Джакомо я – пас…

– Что ты порешь? Джакомо третий год на Планете ни один хрен не видел…

– В том-то и дело, что он лично на… – тут Железный Шпент сделал движение головой куда-то вверх и назад, – на хозяина этих дел, – он кивнул на огромный пакет, – и вышел… через наземную тюрягу, представляешь?.. И сейчас сам ЕГО сюда ведет. На "Проционе". В друзьях они. Ты понял? Ты понял, что со мной сделают, когда узнают, что я – с малолетства в Мафии ходивший, от своих эти бумаги прячу? Нет – я пас в сторону… Ты сам решай…

– Так ты, ведь мог и не знать – ни сном ни духом… Ну поручил тебе Барсук Беррил бумаги какие-то – так ты глаз в них и не запускал, как в честной игре и положено…

– Так-то так, да не так… Тут уже, похоже, головы полетали, Барсук… Джакомо на последний сеанс не вышел. Чуешь, чем это пахнет?

– Не паникуй… Ну не сложилось у него… Что-то помешало…

– В таком деле Джакомо одно только может помешать – Костлявая. Забирай бумаги, Барсук, и с хозяином сам решай… эти вопросы.

Берилл потянулся к кнопке звонка:

– Дюк, ты того… Шпенту выйти не мешай… И сам зайди минуты через две… Он подождал, пока останется один, бросил пакет в особый, одному ему известный тайник секретера, и замер в мрачной задумчивости. Даже появление Дюка не вывело его из нее…

"Якопетти кто-то убрал. Логично думать, что Питон. Но о бумагах знает только Шаленый. И Шпент. Надо срочно сбросить бумаги. Если еще осталось время."

– Хорошо еще, что эти двое разминулись, – вслух сказал он.

– Трое, – поправил его Дюк. – Там кого-то из них дожидается эта баба бешеная – пумоид… С пумой.

Гвидо смахнул с головы упавшие сверху мелкие корешки вместе с землей и белыми, отвратительного вида личинками, и тыльной стороной ладони вытер пот с чумазого лица.

– Долго еще?

Аучч не удостоил капитана ответом.

В сумрачном, зыбко колеблющемся свете свисающих с потолка плесневых грибов, туманным пятном удалялась от него тощая фигура аборигена, и во второй раз Гвидо охватил позабытый с детства страх темноты. Он уже давно повзрослел и твердо усвоил старую африканскую истину: "На самом деле никто не боится темноты – боятся тех, кого можно в ней встретить". Однако здесь, в подземных запутанных галереях гринзейского мира, из глубин подсознания душным туманом всплывал казалось бы навсегда изжитый детский страх темноты. Страх, не имеющий в виду кого-то конкретного, клыкастого или зубастого, а боязнь навеки остаться одному в этих темных бесконечных, запутанных переходах, сплетающихся как клубок змей и неожиданно разбегающихся в разных направлениях десятками извилистых узких проходов.

Гвидо усилием воли подавил минутную слабость и ускорил шаг. За поворотом его ждал проводник. В синеватом свете слабо люминесцирующих гнилушек и переливчатом сиянии Зеленой Плесени его тощая фигура выглядела усталой и по-человечески печальной. Дель Рэй впервые подумал, что "богомольцы", наверное, – редкие гости в Нижних ярусах Леса и, возможно, что нынешнее путешествие доставляет неприятные эмоции не только ему одному. В его душе шевельнулось чувство благодарности к аборигену.

– Извини, приятель, что заставляю тебя ждать. Но этот чертов туннель не рассчитан на мой рост, а идти все время согнувшись, честно говоря, тяжеловато.

"Богомолец" то ли задумчиво, то ли осуждающе покачал узкой головой.

– Не стоит ругать дорогу за ее малые размеры. Тем более, что строили ее не люди Тайного Пророка, которого ты так часто некстати упоминаешь, а Люди Нижней Страны, размеры которых много меньше твоих.

– Что обидного в слове "кротовики"? Почему Нижние Люди его не любят? Аучч наставительно поднял перед собой длинный суставчатый палец, напоминающий гигантскую гусеницу-пяденицу. – Маленькие пушные зверьки, с которыми вы сравниваете Подземных жителей, лишены разума, а что может быть обиднее для мыслящего существа, как сведение его до уровня животного?

Гвидо смущенно пожал плечами:

– Да я не имел в виду ничего такого. Просто "кро…" ну, в общем, так проще говорить, чем употреблять сложные названия типа "Те, Кто Внизу" или "Люди Нижней Страны".

Аучч с жалостью посмотрел на своего собеседника.

– Длинные слова нужны вам, людям Внешнего Мира. Нам же хватает образов.

– Образов?

Проводник задумался на мгновение, пытаясь настроить свои мысли на волну чужака.

– Ты говорил, что твоя работа на Земле – поиск Справедливости и борьба с Преступлением. Я правильно тебя понял?

– Ну, в общем… пожалуй, можно выразиться и так…

– Если Плохой человек хочет причинить тебе зло, то разве должен он сообщать тебе об этом заранее? Или ты сам не способен без слов отличить Свет от Тьмы?

Гвидо промолчал, переваривая сказанное.

– Вы придаете слишком много значений звукам, издаваемых слизистыми связками, натянутыми здесь, – Аучч провел узкой кистью по горлу. – И слишком мало прислушиваетесь к тому, что рождается тут. – Он прикоснулся к вытянутой голове с непропорционально большим лбом. – Поэтому ваше тело так часто предает ваш разум, а мысли бывают спутанны.

Не удивительно, что для познания себя и окружающего мира вам необходимы длинные и неуклюжие слова. Но в таком случае научитесь хотя бы правильно ими пользоваться. – Он резко развернулся и скользнул в темноту прохода, не дождавшись ответа на свою необычно длинную тираду.

Дель Рэй тяжело поднялся с травы и уныло побрел ему вслед.

Подземный ход стал понемногу расширяться и через сотню метров они оказались в огромном туннеле около шести футов в диаметре, образованном гигантским пустотелым корнем.

Глаза Гвидо уже полностью привыкли к темноте, и он уверенно шел за своим проводником, легко уворачиваясь от свисающих сверху осклизлых лохмотьев Зеленой Плесени и снующих под ногами страшных на вид, но вполне безобидных земляных сколопендр.

Как ни странно, но здесь, в двадцати футах от поверхности, вовсю кишела жизнь. Пышным ковром переплетались по стенам бесхлорофилльные растения с матовыми листьями-присосками, огненными искорками мелькали вокруг тараканы-светлячки, призывно подрагивали розовыми губами-лепестками насекомоядные растения, приманивающие всякую подземную мелочь, а в многочисленных норах по бокам туннеля копошились деловитые полуметровые червяки.

Воздух, насыщенный тысячами незнакомых запахов, был густ и прян, но дышалось здесь, вопреки ожиданиям, достаточно легко. Тут и там из стен торчали глянцевые бока многочисленных куколок, готовящихся к Превращению.

Один раз Гвидо заметил прямо-таки гигантскую куколку необычной формы, вмурованную в стенку бокового ответвления. Заинтригованный ее размерами, он окликнул своего проводника.

– Эй, приятель, давай передохнем пару минут. И заодно, скажи, что за зверь вылупится из этой штуки?

– Зверь, – Аучч осуждающе покачал головой. – Ты опять обижаешь жителей моей страны, человек…

– Не понял… – Гвидо с подозрением уставился на "богомольца".

– Ты хочешь сказать, что… – Да, это житель Нижней страны отправился в путешествие. Возможно, он захотел навестить своих внуков. А может быть он выводит новую породу Ползучих Корней, а они развиваются так медленно… Я не знаю точно. Так же и как то, когда он проснется – когда вырастут его сыновья, или когда станут стариками внуки внуков его внуков… Но именно так мы путешествуем во Времени.

– Постой, – Гвидо не мог прийти в себя от изумления. – Ты хочешь сказать, что этот парень впал в летаргический сон, который может продлиться тысячу лет? Но ведь за это время все тут изменится, и он попадет в совершенно другой мир.

– Это у вас, людей Земли, так важно внешнее окружение, а мы меняемся изнутри… Но довольно об этом. Я устал сегодня, разговаривая с тобой. Мы уже почти пришли. Сейчас дорога пойдет на подъем, и ты встретишься с Зелеными Отшельниками. Они согласны принять нас на краткое время отдыха в дороге. Но не утомляй их слишком долго своими вопросами. Они копят свою энергию для более важных дел…

На мгновение Гвидо показалось, что его спутник сделался невидимкой, но он тут же понял, что тот просто шагнул в глубокую тень. Он последовал за проводником и только через несколько минут вынырнул на залитую ярким, но каким-то рассеянным светом Звезды крохотную полянку.

Глаза Дель Рэя не сразу распознали обитателей здешнего поселения среди яркой зелени леса. Да и вправду сказать, не было там никакого поселения – ни домов, ни улиц. Туземцы прекрасно обходились без всего этого. Не говоря уже об одежде, которая им вообще была противопоказана, ибо "зеленушки" питались за счет энергии Солнца.

Аучч подвел гостя к старейшинам для традиционного приветствия, и Гвидо с трудом удержался от удивленного восклицания. До этого он лишь однажды видел в городе представителя этой редкой расы, да и то издали. Вблизи же они представляли собой совершенно необычное зрелище.

Неправильных пропорций, вытянутые и зеленые от внедрившихся в кожу водорослей, они и впрямь больше напоминали причудливые растения, чем разумных существ из плоти и крови. Местами темно-зеленая, словно сшитая из дорогого бархата, кожа широкими складками свисала с конечностей, грудины и скул туземцев, придавая зеленушкам сходство с висящим на вешалке необычным театральным костюмом для какой-то фантасмагорической постановки сумасшедшего режиссера. И лишь несомненная искра разума, сияющая в глубоко запавших глазницах аборигенов подтверждала, что перед ним стоят действительно мыслящие существа.