Текст книги "Предательство любви не прощается"
Автор книги: Борис Михайлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Он не захотел продолжать в том же духе, однако, обнял, прижал к себе.
– Давай останемся друзьями. Только друзьями, и не больше. Договорились? А детство и вчерашняя встреча пусть останутся в памяти приятными воспоминаниями, которые сохраним на всю жизнь.
Я согласилась, глубоко в душе понимая, что Ваня, как всегда прав. Чтобы не расплакаться, быстро поцеловала его, пожелала приятной дороги, успехов в делах, и ушла. Не стала ждать, когда объявят посадку в поезд.
32
Все валилось из рук. Понимала, встреча с Ваней последняя, никакой надежды не остается. Хватит мечтать о несбыточном. Не суждено нам быть вместе. Всё! Конец. Но мыслям не прикажешь, они опять возвращали к Ване. Как мил и предупредителен в постели! Угадывает каждое движение, каждый мой взгляд. Ни мужья мои, ни любовники, никто не сравнится. Как бы то ни было, наши счастливые мгновения никто никогда не отнимет.
Промучившись весь день, после отъезда Вани, выпила целую бутылку водки, словно алкоголичка, и не захмелела. Набрала Надю, стала рассказывать о визите Вани.
Она обрадовалась за меня, перебила:
– Не тяни! Помирились?
– Нет! – Я не сдержалась и разрыдалась.
– Может не всё еще потеряно. Выпей успокаивающего.
– Всё! В этот раз окончательно убедилась: не быть нам вместе.
– Хочешь, я разыщу его? Поговорю.
– Он уехал в Керчь, – продолжая всхлипывать, сказала я. – Что ты ему скажешь? Всё кончено, он не оставит свою Веруньку и Зину.
– Дай, я запишу его имя – отчество, постараюсь через Университет выяснить, где живет и приду.
– Знаю я, его адрес! Спасибо за сочувствие, не надо ничего предпринимать. Выпитая водка начала действовать и я совсем расклеилась. Кое-как закончила разговор с сестрой, пообещала продолжить разговор завтра, когда немного успокоюсь и приду в себя.
На следующий день взяла себя в руки и поехала в салон. Обычно, окунувшись в его проблемы, отдавшись их решению, я забывала всё, что меня мучило, Надеялась и сегодня отвлечься от тяжелых мыслей.
Без меня всё крутилось, заказов набрали так много, что едва справлялись. Массовка шла нарасхват. Лариса организовала работу швейного и трикотажного цехов в две смены, подумывала и о третьей.
– Не получится из салона эксклюзивной одежды мини – фабрика массового пошива? – спросила Ларису, выслушав ее оптимистический доклад о результатах работы за последние недели.
– Индивидуалку не трогаю. Эксклюзивные заказы продолжаем выполнять, темпы не снижаются. На показе в Рублевке перестарались, набрали слишком много заказов. К Новому году, боюсь, не справимся.
Луиза пригласила посмотреть новую юбку – стакан, которая, по ее мнению скоро будет пользоваться спросом. Предложила выпустить небольшую партию и выставить в бутик. Подошла Лариса, и мы втроем решали, какую ткань взять для массового пошива, чтобы красиво и не очень дорого. Напомнила, что я так и не съездила в Индию.
– Весной опять будет моден твид, – заметила Луиза. – Как смотришь, не подготовить нам к весне пиджачок, а может и костюмчик полностью?
Я поддержала. Оказалось, Луиза уже придумала целую серию моделей и теперь раскладывала передо мной эскизы моделей, рисунки.
Проснулся мобильник, и я вышла в коридор. Звонил Миша. За последние полторы недели он несколько раз звонил из Екатеринбурга, потом из Кельна и Гамбурга. Был в курсе, что сестра нашлась, и я ездила в Питер к ней. Теперь Миша в Москве и не терпится встретиться. Я после Вани никого не хотела видеть. Старалась вежливо объяснить. Миша переспросил, и его тоже не хочу видеть? Ответила, что никого, и предложила позвонить через недельку.
– Да что с тобой, объясни? – не отставал Михаил. – С Кириллом связано? Давай встретимся, взгляну тебе в глаза.
Ни какие мои доводы не действовали. Был уверен, что встреча выведет меня из депрессии, поднимет настроение. В итоге я согласилась сегодня в восемь встретиться у нас в Жуковке в новом французском ресторане, где оба еще не бывали.
Я не опоздала и едва вошла в зал, увидела Михаила, беседующего с симпатичной женщиной неопределенного возраста в строгом дорогом костюме. Извинившись перед дамой, он чмокнул меня в щечку и представил нас.
– Татьяна – директор ресторана. Близкая знакомая нашей семьи. Никак не ожидал ее встретить здесь.
Я назвалась и Татьяна прихвастнула, что хорошо знает старших Комаровских – Софью Михайловну и Георгия Семеновича. Предложила отведать фирменные блюда – устриц во льду и ризотто с грибами. Подчеркнула, что все фирменные продукты доставляют самолетом из Франции. Рекомендовала подняться на второй этаж и познакомиться с оригинальной новинкой – шоколадным фонтаном, под его струи самостоятельно можно подставлять шпажки с фруктами.
Мы воспользовались ее советом и заказали устриц во льду. Татьяна ушла встречать очередного гостя. Михаил стал пытать, чем вызвана моя депрессия, почему не рада видеть его. Опять упомянул Кирилла. Пришлось рассказать, что несколько дней назад приезжал Иван, моя первая любовь и первый мужчина, которого до сих пор люблю. Объяснила, мы не виделись много лет, если не считать короткой встречи на вокзале в этом году.
– Он женат? – спросил Миша.
– Женат, любит жену и дочь. У нас с ним уже ничего не может быть, – вынес приговор. – Поезд давно ушел. А я никак не смирюсь. – Я замолчала. Михаил тоже молчал, я продолжила. – Не знаю, зачем тебе рассказываю. Чтобы понял моё состояние и не искал встреч.
– Хорошо, подожду, пока пройдет хандра. Столько времени не вспоминала, была счастлива, и вдруг нашло.
– Я перебила.
– Не вдруг! У каждого человека на земле есть своя половинка. Редко, кто ее находит. Второй моей половинкой был Ваня, и нам повезло, в юности нашли друг друга. Потом я предала его. Не поверишь, все годы жила надеждой, что Ваня простит, наступит день, мы встретимся и больше не расстанемся. Тогда и начнется настоящая жизнь, для которой я родилась на этом свете, а пока черновик, его можно переписать.
– Интересная ты женщина.
Устриц я любила, когда были в меню, позволяла себя побаловать. Сегодня не ощущала ни какого вкуса. После отъезда Ивана ничего не лезло в горло, ничего не хотелось делать, не хотелось жить. В салоне, увлекшись новыми Луизиными фантазиями, немного отошла, а стоило оказаться с другим мужчиной, мысли опять вернулись к Ване. Зачем позволила уговорить себя встретиться!
Поковыряв ложечкой необычное фирменное пирожное, поданное на десерт, попросила Мишу проводить домой. Он уговаривал посидеть еще, дождаться хотя бы начала музыкальной программы, чтобы получить полное представление о новом ресторане. Я настояла на своем, и, он, расплатившись, нехотя проводил в гардероб, долго ждал пока я оденусь. На улице сделал еще одну попытку развеять мою хандру, предложил на уик-энд отправиться в Хурдалу.
– Поезжай, погрейся с кем – нибудь другим.
– Кроме тебя, ни с кем не получу удовольствия. Подожду, когда у тебя пройдет депрессия.
Пожалела парня. Строит серьезные планы, а я не могу ответить взаимностью. Чтобы хоть немного утешить, пообещала, как отойду, сама обязательно позвоню.
Расставшись с Михаилом, позвонила в Питер Наде.
– На душе кошки скребут. Приезжай на уик-энд с Юлей. Увижу тебя – станет легче.
Надя обещала приехать.
33
Ранним субботним утром встретила их на вокзале и повезла в Жуковку. Погода стояла на удивление замечательная. Выпавший накануне снег не растаял, легкий морозец и солнце. Сестра с племянницей рассматривали Москву из автомобиля, сыпали вопросами, восхищалась моей машиной, удивлялись автомобильному потоку на МКАДе и моему умению лавировать в нескончаемом потоке машин.
После поворота с кольцевой на Рублевку, поток машин в обе стороны замер, я затормозила тоже. Мимо понеслись милицейские машины, сигналя и мигая фонарями. Я объяснила, сейчас поедет Путин или кто-то из первых лиц государства. Юля опустила стекло и прильнула к окну. Надя напомнила, что в Питере тоже останавливается весь транспорт, когда едет Матвиенко. Звуки милицейских сирен слышались все явственнее, наконец, на бешеной скорости мимо пронесся кортеж правительственных машин. В какой из них сидел Путин или кто-то другой, за тонированными стеклами не рассмотреть. Мы медленно тронулись навстречу автомобильному потоку, растянувшемуся на несколько километров.
– Кому срочно в город, как добираются? – Спросила Надя.
– Так и добираться! Вместо двадцати – тридцати минут до центра, утром дорога занимает полтора часа, а то и больше. Приходится стоять в пробках, пока проедут все чиновники, а они на работу не спешат. У них она начинается в десять и одиннадцать. Обычно я выезжаю в это время.
– Ты все рассчитала, успеем в Ярославль съездить и вернуться к поезду? Может, лучше выехать сегодня?
– Все успеем. Ты должна посмотреть, как я живу, познакомиться с моими подругами. В любом случае успеешь в свой Питер.
Впервые оказавшись на знаменитом шоссе, Надя с любопытством рассматривала встречные иномарки, рекламные щиты.
– Читала, дорогу в ваш "заповедник" определишь по содержанию реклам, – сказала Надежда, показывая на придорожный билборд. – И точно, что ни реклама, обязательно "Элитное". "Элитный отдых", "Элитное жилье", "Элитное вино", "Радио "Монте-Карло". А что означает "Абсолютное качество жизни"?
– Не знаю. Наверное, наилучшие условия жизни. Знаешь, никогда не обращала внимания на рекламу. У меня иммунитет к ней. Потом, необходимо постоянно следить за дорогой, видишь, какая напряженная.
– Симпатичный поселок, – оценила сестра, когда оказались на его улицах. – Прямо европейское предместье. Зачем только высокие заборы возвели? Ничего не видно за ними.
– Большинство приезжает сюда отдохнуть от людей, не хотят никого видеть, не желают, чтобы их видели.
Представляла, у вас как за границей – дома вовсе без ограды или декоративная живая изгородь. – У нашего дома забор не высокий, зато под током.
– Начинаю чувствовать элитность. Дома как в Западной Европе, заграничные автомобили, светящиеся вывески, людей на улицах почти не видно, а кого встретили, разодеты – моей годовой зарплаты не хватит, – заметила Надя.
Мы остановились возле центральной площади. Я обещала Даше на обратном пути купить хлеба, чего никогда не делала. Зашли в торговый центр, и пока я искала хлебный отдел, Надя успела рассмотреть несколько витрин и ахнула:
– Что у вас за цены! В Питере все это в два, если не в три раз дешевле. Продукты заморские?
– Есть из Европы, но больше "Made in Russian". Цены на порядок выше, чем в Москве. За продуктами наши домработницы ездят в Москву. Здесь покупают лишь хлеб.
По соседству с современным торговым комплексом и рестораном "Царская охота", Надя обратила внимание на магазин – сельпо.
– Ради экзотики назвали "сельпо"?
Пояснила, что Жуковка по административному делению – деревня.
Мы заехали во двор, охранник загнал машину в гараж, а я повела гостей в дом. На крыльце нас встречали Даша с Игорем. Сын первым делом спросил Юлю, будет ли с ним играть? Юля заверила, что обязательно, Надя взяла его на руки и расцеловала, сказала, очень похож на маленькую Юлю.
Показала Наде ее комнату, Юлю хотела поместить с Игорем, но она закапризничала. Не привыкла без мамы. Пришлось пообещать принести кресло – кровать от Даши.
– Быстренько мыть руки, умываться, и спускайтесь на первый этаж, будем завтракать, – скомандовала я и пошла к Даше распорядиться насчет планов сегодняшнего дня.
После завтрака Игорек повел Юлю показывать свой театр. Несмотря на разницу в возрасте, дети с радостью принялись за игру и вскоре из детской на весь дом раздавались звонкие голоса, смех, беготня. Провела Надю по этажам, показала гостиную и библиотеку, спортзал, спальни и детскую. Пока размышляла, чем её занять, Надя попросила показать ей мой гардероб. На моем примере надеялась увидеть, что носят рублевские женщины.
Не ожидала, что моей интеллектуальной сестре доставит удовольствие примерять мои платья. Но женщина остается женщиной, как бы её не воспитывали! Несмотря на разное детство и питание, Надя особо подчеркнула последнее, наши фигуры абсолютно идентичные, вся моя одежда идеально сидела на ней. Природа постаралась. Надя была потрясена количеством моих платьев.
– Большинство, вижу, от заграничных кутюрье. "Дольче и Габана" "Валентино", "Ферре". Все изумительны и сшиты, будто на меня. Каждое стоит моей годовой зарплаты.
Я показала, не все от знаменитых домов мод, напомнила, что шью сама и у меня собственный салон одежды, где могу сшить что угодно. Предложила забрать половину своих платьев.
– В качестве подарка? Я не раздетая, Лена! У меня тоже есть несколько выходных платьев.
Я обняла её.
– Так счастлива, у меня теперь ты! Хочу поделиться всем, что имею.
Принесла фотоаппарат и принялась снимать сестру в разных нарядах, позвала Дашу, поснимать нас вместе. Нащелкав, десятка три кадров, мы пошли смотреть их в компьютере. Надя не видела цифрового фотоаппарата и не знала, что можно сразу посмотреть, как получилось. Увидев себя в моих нарядах, была в восторге.
– Это я или ты?
– Посмотри на голову.
– Ох, ты! Как похожи! Не прически – не различишь.
Включила принтер и отпечатала несколько снимков, протянула Наде. Она радовалась, как ребенок.
– И на моем компьютере, что подарила, можно печатать фотографии? – удивилась она.
Объяснила, что нужен еще принтер и специальная бумага, но главное – цифровой фотоаппарат. Надя скисла и сказала, что они с Юлей обойдутся пока обычной "Мыльницей", в ателье с неё делают вполне приличные фотографии.
Мы вернулись к моему гардеробу. Показала Наде шубы, предложила выбрать какая больше нравится. Она категорически отказалась, не решалась даже померить. А глаза, при взгляде на норковую шубу, загорелись. Видела, хотелось принять подарок, гордость останавливала. Я обняла её.
– Понимаю тебя. Тоже гордая. Двенадцать лет назад я штопала колготки и носочки, перекраивала старые платья, из трех соображала одно. С мамой отказывали себе в еде, чтобы купить лишнюю тряпку, только бы удивить подруг на дискотеке. Жизнь сложилась, что не получила высшего образования. Чего-то нахваталась, спасибо образованным мужьям, много читаю, но пробелы в воспитании дают знать. Вероятно, следовало какими-то другими словами предложить тебе подарки, как-то иначе. Так что не обессудь за мое желание предложить тебе часть гардероба. Ты родная сестра, считаю долгом предложить все, что пока не можешь позволить себе. Отказываясь, обижаешь, как бы говоришь, что духовно выше богатой выскочки. А я не выскочка, судьба так сложилась. Богатство свалилось на меня, а счастья не принесло. Потому так обрадовалась твоему появлению в моей жизни. Близкий человек, могу о тебе заботиться. Не считай, избалованная дамочка захотела облагодетельствовать бедную сестренку, подняться в собственных глазах.
Проговорив все это, я испугалась, что обидела Надю, но она поняла мои чувства, обняла.
– Прости, мысли не было плохо подумать. Просто такие дорогие вещи никогда не носила.
В Питере, в первую встречу, я рассказала ей, откуда у меня всё. Но Надя была взволнована моим приездом, слушала в пол уха, не все поняла. Сейчас я была вынуждена еще раз объяснить сестре, что начальный капитал получила от первого мужа, и если бы тратила только на развлечения и наряды, он давно закончился. Наследство Валерия приумножаю сама. Рискуя, покупаю и продаю ценные бумаги, перекладываю деньги из банка в банк, где выше проценты. Пока везет. Банковские счета у нас с Кириллом разные. Второй год безбедно жить позволяет доход от салона. Одежда, обувь, три шубы – все приобретено на мои деньги. Четвертую – соболиную шубу подарил Кирилл. Еще украшения разные, BMW. Но машина была у меня и до него – "Пежо".
Надя еще раз извинилась, что обидела резким отказом и согласилась принять подарки.
– В ближайшие годы вряд ли сумею приобрести всё это, – она показала на раскрытый шифоньер. – Доход от музицирования не позволит.
В итоге она надела шубу, долго красовалась в ней перед зеркалом, обнимала меня, благодарила за подарок. Я сфотографировала ее в шубе и пошла к компьютеру печатать снимки, а она вернулась к исследованию моих бесчисленных платьев. В этот момент в комнату вошла Варя. Надю приняла за меня и спросила.
– Ревизию вечерних платьев проводишь?
– Знакомлюсь, – ответила Надя и посмотрела на Варю.
– Откуда такой приличный парик? Не показывала! – воскликнула моя подруга, обратив внимание на волосы Нади.
Минуту спустя, я вернулась с фотографиями и, увидев меня, Варя всё поняла.
– Мать честная! Как вы похожи! – она подошла к Наде. – Приняла тебя за Алёну! Давай знакомиться. Варвара, Варя, подруга и соседка Лены. – Они пожали друг другу руки. – Хорошо, что у вас прически разные, а то не различишь. – Оставив Надю, обняла меня. – Рада, сестра приехала? Я кивнула.
– На два дня. Предлагаю переехать совсем. Или погостить дольше.
– Летом, в каникулы приеду, когда бассейн водой заполнишь, будем купаться в саду.
– Любишь плавать? Пошли к нам! У нас бассейн в доме, – пригласила Варя и повернулась ко мне.
– Приводи сестру, Игорька, поиграем в водное поло.
– Как Надя.
– В другой раз.
Варя объяснила, что пришла пригласить нас вечером в Горки на встречу Нового года. Раз у меня гость, взять и её с собой. Надя спросила, не ослышалась ли – до Нового года почти месяц, до протестантского и католического Рождества три недели.
Подруга пояснила, что на Рублевке традиция праздновать Новый год заранее, авансом. Многие праздники приспосабливают под себя. В Крещение, например, вместо того, чтобы лезть в прорубь, приглашают священника домой, и выполняют обряд в ваннах и собственных бассейнах.
– О здоровье очень беспокоятся, – прибавила я. – Не лезть же в ледяную прорубь. А календарные новогодние праздники местный народ встречает в жарких странах. Женщины вначале отметят европейское Рождество в Париже, Лондоне или на Лазурном берегу, а потом с присоединившимися мужьями отправляются в Майами, Египет или на Бали.
– Теперь понимаю, чем руководствуются члены нашего правительства, с каждым годом всё увеличивая январские праздники, – заметила Надя. – Подольше погреться на солнышке.
– Миша мне так и объяснил, – согласилась Варя.
Я сказала Наде, что муж Вари Михаил Сергеевич Матвеев депутат Государственной Думы, а Варю спросила, где с мужем собираются встречать Новый год.
– Если не продолжатся заседания Думы, на Рождество нас пригласили Мишины друзья в Париж, затем поедем к себе в Кань-сюр-Мер. – Повернувшись к Наде, прибавила – Небольшой курортный городок между Ниццей и Каннами. Уговори Лену, и поедем все вместе.
– Только на мою зарплату концертмейстера летать в Париж и на Ривьеру. У меня и паспорта заграничного нет.
– Паспорт сделай. С визой проблем не встанет. За самолет платить, скорее всего, не придется. Будут частные рейсы.
– Самолет Ларионовых – мужа Ольги, – объяснила Варя. Представляю, что творилось в бедной головке Нади! Рассуждаем о поездке в Париж, как она с подругами об экскурсии в Стрельню или Комарово.
– Спасибо, Варя, за приглашение. Подумаем. В Горки, с нами поедешь, или на своей машине?
– На своей. Миша сказал, чтобы взяла водителя. Он подъедет позже, надеется на вечеринке встретиться с кем-то. Кстати, тоже возьми охранника. Мало ли чего. – Она еще раз осмотрела Надю с головы до ног. – Потрясающе похожи! Бывайте, до вечера! – Поцеловала меня, махнула рукой Наде и убежала.
Празднество проходило на катке в Горках – 2. Часть катка чем-то закрыли, сверху расстелили ковры, поставили накрытые едой столы, кресла. Каждой из нас вручили сумку с парой новых валенок и коньки, которые обязали тут же надеть. Надя, было, запротестовала: в моём длинном платье валенки никак не идут. Мы не ожидали, что заставят встать на коньки и оделись в вечерние платья. Пришлось подчиниться распорядителям праздника. И я, и она вынуждены были прикрепить к валенкам коньки, выйти на лед.
Не сделав и круга, поняли, это не катание, а мучение, к тому же опасное – легко брякнуться и ушибиться.
Стоило мне удалиться от Нади или отвернуться, начинались курьезы. Подходили подруги, традиционно лезли обниматься, целовали, удивлялись холодности Нади, спрашивали, почему не в духе, хвалили новый парик и долго не врубались, что это не я. Даже Лана с Ольгой, знавшие, что нашла сестру в Питере, накололись. Маша, увидев нас вместе, поняла, что я с сестрой и пригласила за стол.
– Коньки снимайте, а валенки оставьте, ногам будет холодно. Под ковром тот же лед.
Я представила Надю, и они быстро нашли тему для беседы – классическую музыку. С приходом за стол Ланы, общий разговор перешел на ведущего МузТВ Романа Транберга, нарядившегося в Деда Мороза. Телеведущий Сергей Фост в костюме Серого волка, организовал етку – енку и первым встал в цепочку. Её заполнили снегурочки – наши красавицы: популярные певицы и актрисы, представительницы шоу-бизнеса обитатели Рублевки. Все в карнавальных костюмах.
Маша спросила, кто чего будет пить и, не дождавшись ответа, заказала две бутылки шампанского "Кристаль". На пятерых оказалось мало. Я собралась заказать еще шампанского, но Ольга опередила.
– Замерзнем с одним шампанским. Предлагаю виски. Принесли бутылку виски и тартинки с икрой и рыбой.
Молодежь на коньках танцевала, женщины моего возраста и моложе, в платьях, предпочитали сидеть за столиками, смотреть на танцующих и слушать похабные анекдоты пошляка Романа, усиленные динамиками. Надя приголубила виски и отказалась.
– Очень крепко для меня.
Ей налили остатки шампанского, а мы, привычные к крепким напиткам, быстро расправились с бутылкой и заказали вторую. Теперь всем было весело и не ощущалось присутствие льда под ногами.
Надя тихо спросила, про Николая – моего сегодняшнего водителя – телохранителя, он так и будет сидеть в углу катка с другими парнями, покуривая и не притрагиваясь к напиткам, почему не пригласила к столу? Объяснила, он получает приличную зарплату, чтобы охранять меня от всяких неожиданностей, а не сидеть за столом. Всё для нее вокруг открытие. Поразили мои подруги – все ухоженные, довольные собой, красивые – как на страницах глянцевых журналов.
У меня замурлыкал мобильник. Звонила Даша. Игорька уложила спать, а Юля не хочет ложиться ни в комнате, что я отвела Наде, ни с Игорем, сидит у нее и плачет, ждет маму. Попросила Дашу передать ей трубку, а сама протянула телефон Наде. Надя попыталась успокоить дочку, что скоро приедем, но уговорить Юлю лечь спать, не получилось, и Надя попросила отвезти ее домой. Пришлось объяснить ситуацию подругам и покинуть их, не дождавшись кульминации праздника. Распрощались со всеми и уехали.
Юленька не дождалась нас и уснула на кровати у Даши. Сонную привели на второй этаж, положили в кресло – кровать рядом с Надиной кроватью, Юля продолжала крепко спать.
– Предстоящая завтра встреча и разговор висят надо мной тяжелым камнем. Как отреагируют – не представляю. Ударом станет для них известие, что я всё знаю. Надеюсь, твое присутствие смягчит удар. Раз в неделю я обычно звоню им, а в прошлое воскресенье не решилась. Понимаю, рано или поздно придется признаться.
– По себе знаю, как тяжело, если над душой висит нелегкий разговор, который все откладываешь. Побудем несколько дней у них, и всё образумится… Водитель поживет в гостинице. Ты же не собираешься устраивать сцену. И любить их будешь не меньше.
– Какие несколько дней! Завтра на 23.40 билеты.
– Билеты можно сдать.
Надя снова принялась убеждать меня, что в понедельник у её подопечных ответственное выступление, и во что бы то ни стало должна быть в Питере. Жаль, что не поживет хоть несколько дней, однако про себя я отметила, что уважаю обязательных людей. Дело прежде всего. На сестру можно положиться.
На вопрос, можем ли завтра съездить в Ярославль и до половины одиннадцатого вечера вернуться, Саша ответил, что всё можно, но к чему спешка, в каком состоянии дорога не знает. Летом четыре часа на дорогу в одну сторону. Объяснила, что пробудем там часа три – четыре, не больше. Договорились выехать в восемь утра. Звонить родителям не стали – поздно, решили позвонить утром, а соберется Надя сейчас, чтобы завтра из Ярославля ехать сразу на вокзал.
Нашла у Даши барыжную сумку, с которыми еще не так давно ездили челноки, помогла упаковать шубу, вместе выбрали норковую шапку – у меня их несколько. Всунула в сумку пару выходных туфель. Сапоги. Она опять сопротивлялась, я не слушала. В Надину сумку сложила платье, в котором она ходила сегодня на неудачно закончившую вечеринку.
Собрав, легли на мою кровать и долго еще разговаривали. Сестра очень удивилась, что Маша кандидат наук, социолог, Ольга – переводчица, знает четыре языка, Варя – бывшая модель, работала в Париже и Риме, а до этого закончила иняз, Лара – журналистка, Женя – владелица фитнес – клуба.
– Считала, все эти красавицы – твои подруги, просто удачно вышли замуж и ничего собой не представляют, – призналась Надя.
– Конечно, судьба им подфартила, позволив выйти замуж за богатого. То же можно сказать и обо мне. Богатство дало свободу, позволяет чувствовать себя достойно, хотя счастья не принесло. Подруги тоже не очень счастливы, у каждой свои проблемы, все не по первому разу замужем. Как лучше, я не знаю. Но убеждена, в бедности не может быть счастья и любви, как пишут в романах. Без денег нет свободы, не ощущаешь себя полноправным членом общества.
Надя так и уснула в моей постели, а я еще полночи размышляла о своей и её судьбе. Пришла к мысли, что встреча со мной, сослужит плохую службу ее мировоззрению, заставит задуматься о вещах, о которых раньше не думала. Возможно, сделает несчастной, если зародится в душе зависть. Я искушала её.
Утром нас разбудила Даша.
– Слышу, будильник на весь дом орет, а никто не встает. Ты собиралась встать в семь?
Я поблагодарила, приказала, через полчаса приготовить кофе, подняла Надю. Мы приняли душ каждый в своей ванной, разбудили Юлю.
Надя спросила разрешения и набрала Ярославль, сказала маме, что сегодня днем заедет с подругой и Юлей на несколько часов. На многочисленные вопросы матери ответила, что находится в Москве по делам, выдалось время смотаться домой. Соскучилась.
Без четверти восемь мы были в столовой, там нас уже ждал Саша. Увидев Надю, тоже поразился нашей похожестью.
– Вот, оказывается, кого мы искали!
Познакомила Надю с Сашей и он унес её вещи укладывать в багажник. В дорогу я надела парик, чтобы стать больше похожей на сестру. Юля, узнав, что едем к бабушке с дедушкой, обрадовалась, кушать ничего не хотела, как ни уговаривали. Даша сунула нам бутерброды.
– В дороге проголодается, съест.
Хотела дать термос с чаем, но я отказалась, в дороге остановимся и поедим.
Мы уже сели в машину, когда сообразила, что ничего не везем в подарок родителям Нади. Вернулась в дом, достала из бара бутылку "Вдовы Клико", попросила Сашу остановиться у кондитерской, купить торт.
34
С дорогой нам везло, вероятно, Надя везучая. За двадцать минут без пробок добрались до МКАДа, еще пятнадцать минут и мы уже мчались по Ярославскому шоссе. На бензоколонке перед Сергиевым Посадом зашли в придорожное кафе, плотно позавтракали и двинулись дальше. Следующую короткую остановку сделали в Ростове. Саша, отпустив весь запас комплиментов Наде, молча слушал радио. Юля первую половину пути смотрела в окошко, потом положила голову маме на колени и уснула. Мы трое уместились на заднем сидении. Юля спала, а мы шептались.
Прошли три недели, как Надя узнала семейную тайну, и всё не могла смириться с мыслью, Анастасия Федоровна не мама. Мучительно подбирала слова, какими начнет разговор, чтобы не обидеть людей, ее вырастивших.
– Что если вдвоем молча войдем, станем рядом? Увидят нас и сразу всё поймут. Ты представишь: знакомьтесь, моя родная сестра.
– Молча не войдем. Дверь узкая, мама, увидев меня, бросится обнимать, спросит, а это кто?
– Если мне войти первой, мама примет меня за тебя, я всё и скажу?
– Мама сразу поймет, ты не я, ей может стать плохо. Исключено.
После долгих обсуждений вариантов, как безболезненно открыть всё родителям, остановились на самом простом – как получится.
Около часу дня мы уже мчались по улицам Ярославля и вскоре остановились во дворе стандартной хрущевской пятиэтажки.
Невидимые сигналы, что передают родителям информацию о детях за тысячи километров, которым нет пока объяснения, и. тем не менее, они существуют, подали Виктору Васильевичу команду посмотреть в окно именно в минуту, когда у подъезда остановится наш BMW. Он заинтересовался, к кому иномарка. С третьего этажа угловой части здания хорошо было видно, как вышел водитель, галантно открыл заднюю дверь. Из машины выходит дочь, за ней женщина… Тоже похожая на дочь. Кто из них дочь? – задался он вопросом и позвал жену. Первая женщина тем временем, помогла вылезти из машины Юленьке – ее узнали сразу. Водитель открыл багажник, достал сумки, одна из женщин взяла в руки коробку с тортом и все направились в подъезд.
Увидев двух молодых, похожих женщин, у Анастасии Федоровны на миг остановилось сердце, в голову стукнуло: сестры – близняшки, она закачалась, и не помощь мужа, упала бы на рядом стоящую кровать. Интуиция подсказала: случилось чего ждала, и боялась всю жизнь.
– Что с тобой? – спросил Виктор Васильевич, ничего не поняв. Успел посадить жену на кровать, как из прихожей послышался звонок. Оставив жену, пошел открывать.
Надя бросилась на шею отцу.
– Мама где? – первое, что спросила, забыв всё, что репетировали.
– Здесь я, дочка! – раздалось из комнаты, и Анастасия Федоровна вышла в коридор, бросилась обнимать дочь.
Я, с тортом в руках, сзади Саша с сумками, остановились в нерешительности. Виктор Васильевич, наконец, пришел в себя, повернулся к нам, не признав во мне сестру Нади.
– Входите! Что же вы встали!
Обогнав нас с Сашей, к деду прорвалась Юля и закричала на всю квартиру:
– Бабушка, а мы нашли мамину сестру! Тетю Лену!
Виктор Васильевич изменился в лице, превратился в одного из героев заключительной сцены "Ревизора". Надя совсем растерялась, ничего не говорит. Я поняла, пора брать ситуацию в свои руки, разрядить обстановку.
– Дорогие родители, не переживайте! – громко произнесла я и передала коробку с тортом Виктору Васильевичу. – Все нормально. Надюша вас по-прежнему любит и считает за родителей.
Оставив дочь, Анастасия Федоровна подошла ко мне, обняла, поцеловала.
– Так ты Надюшина сестра – близняшка?
Саша не дал ответить.
– Разве не видно? Может природа создать такое чудо – двух настолько похожих красавиц?
Виктор Васильевич обнял меня, пропустил Сашу с сумками в комнату. Все разделись. Надя увела мать в другую комнату, мы с Сашей и отцом остались в гостиной.
