Текст книги "Приключения соломенной вдовы"
Автор книги: Борис Михайлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
На уик-энд Михаил приедет и я должна решить, обращаться за деньгами или нет, а тут Лана случайно обратила внимание на объявление о продаже студии красоты и посоветовала мне приобрести. Я призналась, сама мечтаю, да не могу найти компаньона, наверное, придется обращаться к Михаилу. Одна не собираю нужную сумму. Лана загорелась помочь.
– Не вздумай просить у отца, – остановила я подругу. – Предлагаю другой вариант. Ты становишься совладелицей моего салона. Половину суммы я найду. Как тебе идея?
– А что? Я владелица недвижимости, предприниматель! Любопытно. Многие журналисты держат магазины, парикмахерские, артисты владеют ресторанами и казино, почему и мне не попробовать?
Через несколько дней она позвонила и попросила завтра в первую половину дня обязательно быть в салоне. Зачем? Не объяснила. На все вопросы отвечала: узнаешь. Будь только на месте.
На следующий день я приехала в салон с самого утра, позвонила Лане.
– Я на месте, дальше что?
Лана и сейчас ничего не ответила, посоветовала набраться терпения. Заглянула к Луизе, и мы засели за последний журнал мод, только – что доставленный из Парижа с дипломатической почтой. Муж Луизы сотрудник французского посольства, а сама она Лизавета из сибирской глубинки. Поехала на стажировку во Францию, там познакомилась с будущим мужем. Когда ему предложили работу в Москве, Луиза горячо поддержала идею вернуться на родину. Работает у меня не ради денег, муж достаточно обеспечен, а из любви к своей профессии дизайнера и художницы. На этой почве и познакомилась. В соотечественнице нашла родственную душу.
Не успели обсудить и первые страницы журнала, как меня позвали. Прибыли гости. Увидев Ярослава Максимовича – отца Ланы, поняла, почему подруга не открывала, кто придет. Вместе с банкиром пришли еще трое. Знала я одного – юриста семейства Ланы, двое других респектабельных мужчин были не знакомы. После обмена приветствиями, отец Ланы попросил показать хозяйство, и я провела гостей по немногочисленным комнатам, познакомила с Ларисой и Луизой, бухгалтером и секретарем Светланой. Затем все спустились на первый этаж смотреть студию красоты Екатерины Васильевны, предлагаемую к продаже.
Один из членов группы спросил хозяйку, что в подвале, кому принадлежит. Она предупредила, там очень сыро и ничего нельзя хранить.
– Сделаем подземную автостоянку, – высказался, до этого только слушавший, и не вымолвивший ни слова, Ярослав Максимович. – Подумайте, Сергей Борисович, – обратился он к одному из сопровождавших.
– Сколько стоит всё ваше оборудование? – спросил Екатерину Васильевну другой мужчина из группы.
– Пойдемте, позже обсудим финансовую сторону, и так распугали клиентов, – сказал Ярослав Максимович и направился к выходу.
Я проводила делегацию до ожидавших машин с водителями и охраной. Прощаясь, отец Ланы, обнял меня, и не понятно, обнадежил или разочаровал.
– Я должен подумать, Леночка, посоветоваться.
Гости уехали, а я так и осталась в неведении, поддержит ли отец Ланы идею.
– Ну, что? – нетерпеливо бросилась ко мне Лариса, когда поднялась к себе.
– Будут думать. Отец Ланы человек дела, слёту капризам дочери не потакает.
Вечером я позвонила Лане, отца она не видела, общалась по телефону. Предложение с салоном назвал перспективным, требующим всестороннего изучения.
3
Звонок из Самары не заставил долго ждать. Позвонил Сергей и огорошил: криминалистическая экспертиза оценила оба снимка, как пятьдесят на пятьдесят. Возможно на фотографии изменившийся Валерий. Может и не он. Сам Сергей послезавтра на неделю улетает в Штаты, а мама требует немедленно ехать в Новокумск. Мне ничего не оставалось, как пообещать созвониться с психбольницей, откуда снимки, и лететь, встретиться с больными, похожими на Валерия. Сергей настаивал, вылететь сегодня же, мать ждет – не дождется ответа на мучившие сомнения.
Заказала переговоры с Новокумском. Через час телефонистка ответила, что больница не в самом городе, и, после урагана, бушевавшего на Дону, линию еще не восстановили. На вопрос, а когда заработает, ничего определенного сказать не могла. Собралась спросить, а дорога хоть до больницы есть, но в Новокумске уже отключились. Заказывать снова не стала. Позвонила шоферу – охраннику Саше и предупредила, завтра летим в Ростов. Он не поинтересовался, на сколько, зачем, спросил, почему бы не на машине. Предложил мне лететь самолетом, а он на машине встретит в Ростове. Предложение дельное, но я отказалась, не зная куда еду, на сколько, и вообще все неизвестно.
***
Из Ростова до Новокумска сто с лишним километров. Взяв в аэропорту такси, поехали в прокат автомобилей взять машину. По пути шофер отговорил: машины старые, дорога никудышная. Надежнее взять такси и оплатить оба конца.
– Согласна, поехали, – предложила я. Водитель отказался и вызвался доставить на стоянку, где найдутся желающие совершить это нелегкое, по его словам, путешествие. Найти машину оказалось не просто. Водители не желали ехать в Новокумск ни за какие деньги, – слишком разбитая дорога, к тому же, есть участок, где еще несколько дней назад стояла вода, разлившегося Дона. Автобус идет пять часов, на него опоздали, ждать завтрашнего дня, не резон. Уговорила Сашу рискнуть взять машину в прокате, но тут объявился охотник за триста баксов отвезти нас в Новокумск. Частник на "Фольксваген – пассате". Саша критически окинул взглядом авто, хмыкнул и сказал:
– Рискнем.
Водитель, приличного вида мужчина, лет пятидесяти, рассказал, что живет извозом, работает в одной из многочисленных частных таксомоторных компаний, заработки небольшие, потому и отважился поехать с нами. Спросил, чем привлек Богом забытый в степи городок. Я рассказала, водитель, оказалось, знает психбольницу. Обрадовал, она по пути, километров двадцать не доезжая до города.
В больнице нам не удивились. После показа фотографий по ЦТ, сюда паломничество надеющихся найти близкого человека. Нас заставили подождать, пока закончится послеобеденный сон.
К концу "Мертвого часа" объявился главный врач. Не теряя времени, я достала отпечатки всех четырех снимков, показала, с кем хотела бы встретиться.
– Из Москвы? – не удивился врач, взяв мои ксерокопии. – Не далеко. С Сахалина приезжали, после показа наших больных.
Снимок, который у тещи вызвал сомнение, сразу же отложил.
– Его уже забрали. Приехала жена, узнала и увезла.
С души словно камень сняли. Не Валерий! Кто-то осудит меня, чему обрадовалась? Почувствовала облегчение, напряжение последних дней отпустило.
Главврач взял вторую мою ксерокопию.
– Эту фотографию секретарь по ошибке передала на телевидение. Год назад сбежал. Судьба его не известна.
– Обрадовали, – заметил Саша. – Вдруг сбежавший и есть мужчина, которого ищем.
– Евдокия Андреевна указала на того, у которого нашлась жена, – поправила я.
– Жаль парня, – продолжал главврач о сбежавшем. – Пропадет, а у него были подвижки. Наш гипнотизер уверен, больной должен скоро заговорить. Оставшихся двух сейчас увидите.
Я уже не слушала – не Валерий, раз объявились жена и мать. Как увидела фотографии, поняла, ни на одной нет Валерия. Но Евдокия Андреевна… Для нее блеснул луч надежды.
– Часто у вас дурики сбегают? – нарушил наступившее молчание Саша.
– Бывает. Как правило, быстро находим. Фотографию Михаила – врач снова показал на снимок сбежавшего, – показывали по Ростовскому телевидению, есть у милиции.
– Спасибо, всё выяснила, зачем приехала, – поблагодарила я главного врача, вставая. Он удивился и остановил.
– Сейчас приведут оставшихся двух мужчин, снимки которых показывали на ТВ.
– Зачем? Мне все ясно.
– Давай все же посмотрим для полной уверенности, раз приехали, – поддержал врача Саша, и я вынуждено согласилась. Вскоре медсестра ввела в кабинет высокого, постоянно улыбающегося мужчину. Одного взгляда на рост достаточно – великан, не Валерий. Привели второго, он тоже улыбался, что-то радостно мычал, показывая на меня.
– Знаешь эту женщину? – спросил врач.
Больной радостно закивал, а я испугалась. Заставят еще забрать этого шизика.
– А мужчину знаешь? – теперь врач показал на Сашу и больной отреагировал также.
– Оба симпатичные, а второй так просто красавец, почему на ТВ отправили такие страшные фотографии?
– Как получилось, профессионального фотографа у нас нет.
– Носишься с компьютерными ксерокопиями, вместо того, чтобы поискать оригиналы, – вступился за неизвестного фотографа Саша. Сейчас и мне в голову пришло – следовало найти фотографии.
– Нет у вас приличной фотографии сбежавшего? – спросила на всякий случай. На снимках, что дали на ТВ, на Валерия больше походил именно он, а не тот, на кого указала мать.
Врач встал, достал со стеллажа толстую папку с историями болезней, перебрал стопку и открыл нужную.
– Больного привезли военные. Здесь записаны имена и адрес доставивших больного из госпиталя. Запишите?
– На кой они мне? Тем более, шизик сбежал, – ответила я.
Главврач осуждающе посмотрел на меня, "шизик" – явно не из его лексики, и продолжил пересказывать историю больного. Нашли в Чечне, военные придумали имя Миша. В истории болезни записан как Михаил Михайлович Михайлов. Возраст сорок – сорок пять. У чеченцев в плену испытал, вероятно, сильный шок. Внешне физически крепок. В больнице есть еще прошедшие чеченский плен и потерявшие память.
Опытным взглядом, определив во мне состоятельную женщину, главный врач отнесся к нам с показным вниманием, в надежде на вознаграждение.
В истории болезни нашлась фотография, копию с которой показали по ТВ. На ней мужчина больше походил на Валерия.
За годы, что не виделись, Валерий не мог так изменился – подумала я о сбежавшем.
– Спасибо за участие, простите, отняли у вас время, – я достала зеленую сотенку и протянула врачу. Меня предупредили, на Северном Кавказе всем необходимо платить. Он спокойно взял деньги и объяснил, его врачебный долг радушно относится и ко всем посетителям, не только к больным.
4
Мы ожидали посадки в Ростовском аэропорту, когда позвонил мой последний любимый – Михаил. Сказал, сегодня прилетает, и был бы счастлив немедленно встретиться. Я соскучилась и обрадовалась звонку. Поговорка "лететь на крыльях" сейчас подошла бы. С нетерпением посматривала на табло и ждала объявления посадки на Москву.
За час до прибытия лондонского рейса мы были в соседнем московском аэропорту. Поспеть в Шереметьевский международный успевала, благо мой второй водитель на "Ауди" уже ждал нас с Сашей. Пришла мысль сделать сюрприз и встретить Михаила, но в последнюю минуту отбросила – совсем зазнается. Позвонила сказать, что буду ждать дома, надо привести себя в надлежащий вид после Новокумска и Ростова. Его телефон не отвечал. Вероятно, самолет уже садился, и запретили пользоваться мобильниками.
– Поехали! – сказала Виктору, и мы рванули в сторону МКАДа. Подъезжая к Барвихе, нажала номер Михаила. На этот раз ответил и спросил – куда ему ехать домой или сразу ко мне. Радуясь предстоящей встрече, ответила: ко мне.
На правах будущего мужа, изредка принимала его у себя. Любители посплетничать привыкли к нашим отношениям и больше не чесали языки. Даша встречала Михаила как будущего хозяина, Игорек полюбил "Дядю Мишу" и всегда ему рад. Бывая у меня, Михаил его играм уделял внимания больше чем я.
Я позвонила в Самару Евдокии Андреевне и подробно описала визит в Новокумск, не сказала, правда, что один из героев сбежал, и увидеть не удалось. Тем более, её заинтересовал не он. Вместе повздыхали и согласились, что Валерия нет в живых, пора смириться. Сергею в Штаты звонить не стала, мать обещала сообщить сама. Смириться, однако, Евдокия Андреевна не могла и объясняла, сердцем чувствует, Лера жив, томится в неволе.
***
Ждала, Игорек обрадуется моему возвращению, попросит поиграть с ним, почитать, а он занятый игрушечным театром, даже не бросился ко мне обнять и поцеловать, как поступал обычно. Рядом лежала трубка включенного телефона, и он переговаривался с Вариным Сашей.
Пока я пыталась вразумить сына и обратить на себя внимание, позвонил Михаил, он уже подъезжал к дому. Сказала, что жду, и бросилась в ванную, хотя бы душ с дороги принять.
После душа сушила волосы, задержалась и когда вошла в гостиную, Михаил не сразу увидел меня. В подарок Игорю он привез красный двухэтажный автобус, и оба были заняты новой игрушкой. Я из Ростова ничего не привезла сыну.
Михаил предложил прежде съездить к себе, встретиться со своими, а часика через два заехать за мной и отправиться в Люблино. Я согласилась, и он уехал. В Люблино у меня квартира, купленная еще Валерием по приезде из Самары. Дом в Жуковке мы приобрели позже. Люблинскую квартиру предлагала продать, но Валерий настоял оставить как запасной аэродром в случае ремонта в Жуковке, для приема гостей и вообще "недвижимость с каждым годом дорожает". Не разрешал сдавать её. После исчезновения Валерия, квартира изредка служила местом свиданий. Кирилл открыл в ней филиал своего офиса. Когда Лана узнала о квартире, стала иногда пользоваться для свиданий. Поэтому, сейчас следовало предупредить её, что я и сделала. Рассказала ростовскую эпопею и невзначай спросила о планах на вечер. Лана пригласила на презентацию неизвестного мне музыкального коллектива. Пришлось открытым текстом сказать, люблинская квартира будет занята.
***
Уже стемнело, когда приехал Михаил. Сам за рулем. Перед "Верандой у "Дачи" остановился, спросил, что купить. Я успокоила. В холодильнике и баре всегда всё есть. Об этом заботится приходящая домработница.
С МКАДа мы съехали на Волгоградский проспект и взяли курс на Люблинскую. У дома заехали в подземный гараж, я передала машину дежурному, и мы пошли к лифту подняться ко мне на пятый этаж. Едва я нажала кнопку вызова, как почувствовала, чья-то сильная рука закрывает мне рот мокрой тряпкой. Попыталась вырваться, но раньше потеряла сознание и, дальше – провал. Что потом – не помню. Прошло какое-то время, очнулась лежащей на диване в незнакомой, прилично обставленной комнате. Голова раскалывалась от боли, не могла сообразить, где я. Медленно приходила в себя, вспомнила, с Михаилом поехали в люблинскую квартиру и испугалась! Где Михаил, где я?
Моего пробуждения ждали. Открылась дверь, и вошел мужчина в омоновской маске на глазах.
– Очухалась?
– Где я? Что от меня хотите?
– От тебя ничего. Посидишь тут, пока любовник твой не расколется и не отдаст документы. – Какие еще документы?
– Не твоё дело.
– Вы знаете моего тестя Комаровского? Он в курсе, куда я поехала. Не вернусь к ночи, вся милиция кинется искать.
Мое заявление не вызвало никакой реакции у бандита.
– Имя Шамиль Мурадович Мамедов, вам ничего не говорит? Если с головы Михаила упадет, хоть волосок, или со мной что случиться, будете иметь дело с ним.
Мужчина в маске, показалось, отреагировал. Фамилия Шамиля произвела впечатление. Подошел вплотную, взял за подбородок, приподнял, грубо рявкнул.
– Не бери на понт! Слышала где-то про Мамедова?
– Шамиль мой друг.
Мужчина отпустил меня и ушел. Я поднялась, голова кружилась, подошла к окну, оно оказалось зарешеченным, какой этаж в темноте не разобрала, подергала дверь – заперта. Открыла свою сумочку – она лежала на столе, достала мобильник, он светился. Покрутила в руках, пощелкала кнопками. Телефон молчал. Сняла заднюю стенку с аккумулятором и увидела, в трубке нет сим – карты. Мобильник не работает, часов с собой не взяла, совсем потеряла счет времени. Головокружение медленно проходило, голова продолжала болеть, страшно хотелось пить, я застучала в дверь. Долго никакой реакции.
"Где я, кто нас с Михаилом похитил? По – крайней мере, после разговором с человеком в маске, выяснила, главный объект похищения Михаил, а не я".
Подошла к двери, снова принялась стучать, на этот раз каблуком туфли. Послышалось движение, в полуоткрытую дверь просунулась круглая рожа в маске.
– Чего стучишь, в морду захотела?
– Пить хочу, умираю, гадостью вашей надышалась.
– Потерпи, принесу, – прорычал он и захлопнул дверь.
Села на лежанку и заплакала от бессилия. Никто со мной не говорит, ничего не требует, позвонить нельзя. Что с Михаилом? Мужик он вспыльчивый, а бандиты не терпят, когда им перечат.
Проплакала еще сколько-то, и дверь открылась, вошел молодой мужчина в маске. Поднял меня за руку с дивана и молча, словно вещь, потащил к двери.
– Пить просила – взмолилась я. Сопровождающий молча провел еще через комнату, там мне, несмотря на сопротивлении, связали руки, всунули в рот тряпку и завязали на шее, потом завязали глаза, и повели. Дрожала от страха, гадала, куда ведут, может убивать. "За что? Ничего не потребовали. Может, убили Михаила, я лишний свидетель"? Почувствовала, что оказались на улице. Сразу же втолкнули в машину, судя по простору, поняла, иномарка. Долго куда-то ехали, я прощалась с жизнью.
Остановились, мужчина, что сидел рядом, развязал руки, помог выйти, вынул кляп изо рта.
– Не снимай повязку с глаз, если жизнь дорога, – приказал. Хлопнула дверца автомобиля, услышала я, а, сорвав тряпку с глаз, увидела, похитители уехали.
Темно, незнакомое место, с обеих сторон дороги высокий бетонный забор. Судя по большим домам вдали, я в городе. Который час не знаю. Ясно только, что ночь и похитители продержали несколько часов. "Может и Михаила отпустят? – подумала. – Хотя, вряд ли, раз им нужно что-то от него".
Открыла сумочку, проверила содержимое. "VISA" на месте. Денег – ни копейки. Впрочем, не уверена, брала ли с собой портмоне с мелкими купюрами и мелочью.
Что оставалось делать? Идти и искать улицу, где можно поймать такси, встретить людей. Прошла я довольно много, пока увидела вдали фонари. В этот момент позади меня показались милицейские "Жигули", я подняла руку и машина остановилась. Вышел молодой ухмыляющийся сержант, двое остались в машине. Подошел и обдал диким сивушным перегаром, спросил.
– Что, дамочка, подвезти до дома?
– Да! – обрадовалась я. – Сам Бог послал вас. – Принялась рассказывать, что со мной произошло. Вижу, сержант не слушает.
– Расплачиваться придется натурой.
Из машины вышел второй милиционер, от него тоже разило сивухой.
– Ночная бабочка возвращается с работы? – спросил у своего коллеги, продолжая рассматривать меня таким похотливым, раздевающим взглядом, что я испугалась.
– Обыщи, наверняка с травкой.
Не дождавшись реакции товарища, обнял и принялся ощупывать меня, грудь, живот, я напряглась и закричала сквозь слезы на всю улицу.
– Ребята, вы что! Какая травка!
Пьяный, не обращая внимания на крик, засунул руку под платье, полез в трусы. Не стерпела и дала ему в рожу. Он опустил руку, мгновенье смотрел на меня недоуменно, а потом дал сдачи по одной щеке, второй.
– Ах ты, сучка!
– Хам, не представляешь, как дорого тебе это обойдется! – Взвыла я от боли. Последний раз меня ударила мама в восьмом или седьмом классе.
– Что-то лепечет про похищение, – заметил сержант. – Трахнуть всегда успеем, послушаем, что она поет.
– Тащи в машину, чего ты её слушаешь! Знаю место, где приятно позабавимся.
– Соображаете, что предлагаете?! Вы знаете, кто я?!
– Как оказалась здесь среди ночи, живешь где? – наконец проявил интерес третий милиционер и кажется трезвый, вышедший из машины. В ночной тишине хорошо слышны все разговоры.
– Подошла к лифту и бандит тряпкой со снотворным в лицо, я потеряла сознание. Затащили в незнакомую квартиру. Что с парнем, с которым приехала, не знаю. Его вероятно пытают. Узнали, кто я, отвезли с завязанными глазами и выбросили здесь. Помогите добраться до дома или позвольте позвонить.
– Садись в машину и не рассказывай сказки, – приказал второй, что
хамски облапил меня. – Что вы с ней болтаете! Засовывай в машину. Сама хочет, чтобы трахнули. – Повернулся ко мне. – Давно осмотр у врача проходила?
Я испугалась не на шутку, в отчаянии вдруг пришла здравая мысль.
– Поехали ко мне, на Люблинской у меня квартира, в гараже машина. Осмотрите место, где нас похитили.
Второй милиционер схватил меня, и, не обращая внимания на сопротивление, пытался втолкать в машину. Третий тем временем изучал содержимое сумочки. Включил телефонную трубку, понял, что не работает, нашел карточку "VISA".
– Отпусти девчонку, разобраться надо, – строго приказал он товарищу и тот нехотя отпустил.
– Чего разбираться – не видишь, путана, с блядок возвращается.
– Мой свекор советник Путина, – наконец, сообразила я привести весомый довод.
– Родственники советников не шляются в три часа ночи по улицам, могла придумать дезу умнее. Где живешь, говори?
– В Жуковке, это на Рублевке. В Люблино у нас осталась квартира.
– Что-то ты все врешь, да не складно. Права тебе выданы в Люблино, заливаешь про Жуковку, уже более дружелюбно заметил первый сержант.
Никаких документов, кроме водительского удостоверения в сумочке не оказалось. Там я значилась Бурлаковой, и права выданы Люблинским ГАИ.
– Позвольте позвонить, вызову своего охранника с машиной, он и документы привезет. – Сержант, что первый вышел из машины, сник, до него медленно доходило, что встреча со мной обернется неприятностями.
– Сколько у вас на карточке? – показывая "VISA", спросил третий милиционер.
– Достаточно! – ответила я, забирая её.
– Мобильник у тебя крутой, да что толку – дохлый.
– Отвезите меня в отделение.
Сержант вернул трубку и права, ничего не сказал, подошел к товарищам, они о чем-то поговорили, хлопнули дверцы, и машина скрылась. Я не успела посмотреть номера, но крупную цифру 117 на дверце запомнила. Снова осталась одна на ночной незнакомой улице. Телефонного автомата здесь и днем при свете не найдешь. Можно бы позвонить по экстренным номерам без симки, да от волнения не сообразила.
Вспомнила эпизод из детективного романа, надо взять что-то тяжелое и разбить витрину магазина, сразу приедет охрана и спасет, за разбитую витрину потом заплатить, главное, оказаться с людьми. Но витрин рядом не было, с двух сторон тянулись заборы, попался не жилой дом, огороженный под снос. Картинка из американского фильма, куда гангстеры привозят пытать свою жертву. Я шла, шла, и забор с одной стороны кончился, увидела ворота, проходную. Принялась стучать. Там никого не было или сторож слишком крепко спал. Я опять заплакала от невезения и пошла дальше, когда забор кончился, за поворотом, наконец, увидела довольно освещенную улицу. Прибавила шаг и увидела трамвайные рельсы. Теперь можно надеяться поймать машину. Подняла руку, "Мазда", не остановившись, пролетела мимо. За ней, не останавливаясь, проехали "Москвич" с "Жигулями", "Опель". Наконец остановилась "Ауди"
– Вам куда? – спросил немолодой мужчина. Ехать в Люблинскую квартиру я не решилась и назвала Жуковку. Мужчина отказался – слишком далеко. Попросила телефон позвонить, ответил, что телефона нет, и уехал. Я продолжала голосовать, долго никто не останавливался. Остановилось "Пежо". В машине молодой парень и девчонка, похоже, с панели, везет ее домой. Они пожалели меня. Ехать в Жуковку не согласились, но объяснили, что я в Марьино и до МКАД отсюда не далеко, позволили воспользоваться их мобилой. Я позвонила дежурному охраннику, спросонья он не сразу понял, чего от него хотят. Сказала, чтобы взял любую машину в гараже и ехал немедленно в Марьино.
5
Дома, не приняв душ, набрала номер Михаила. Металлический голос ответил, абонент вне зоны приема или отключен. Часы показывали половину пятого утра. Звонить Халецким рано, но сообщить о случившемся необходимо, и я позвонила. Минут пять никто не брал трубку, потом ответил охранник, долго выпытывал у меня, кто я и зачем среди ночи нужен Давид Осипович. Я пыталась убедить, что очень нужен, не объясняя причин. Он повесил трубку, я снова набрала номер Халецких и сказала, что Михаил в опасности. После этого, он нехотя пошел будить хозяина. Прошло еще минут пять, прежде чем я услышала недовольный голос Давида Осиповича. Постаралась внятно и кратко описать ситуацию. Он обещал минут через пятнадцать заехать за мной. Предупредил ничего не говорить Инессе Серафимовне.
От душа пришлось отказаться. Умылась, а переодеваться не стала, за забором уже сигналили. Я выскочила на улицу, и узнала знакомый "Ягуар", на которой иногда ездил Миша. Давид Осипович предупредил своего адвоката, а начальник службы охраны на своей машине уже выехал в МУР. После телефонных переговоров с адвокатом и начальником охраны, решили встретиться у дежурного МУРа.
Вот уж где никогда не бывала! Почему МУР – у начальника охраны семейства Халецких там надежные друзья, даже в пять утра помогут и подскажут с чего начинать. Давид Осипович предусмотрительно взял собой рубашку Михаила на случай, если Владилен Сергеевич – начальник охраны Халецких договорится о собаке – ищейке.
В МУР заезжать не пришлось, позвонил Владилен Сергеевич и отправил сразу в Люблино. На трех машинах мы все подъехали почти одновременно. Я с Давидом Осиповичем на его "Ягуаре", адвокат на "Ауди", начальник охраны на своем "Джипе" привез двух милицейских в штатском с собакой. Я пересказала всё, что с нами случилось. Про насильников милиционеров, слушать меня не стали, обещали разобраться позже. На подземной парковке дежурил охранник, что впускал нас с Михаилом. Его машина стояла на месте. Один из муровцев приступил к допросу дежурного, второй, с собакой, которой дали понюхать рубашку Михаила, продолжал расспрашивать меня, как мы шли к лифту, кто шел впереди. Объяснила, что шли рядом. Выходило или нас обоих одновременно вывели из строя, или Михаил всё видел. Собака покрутилась около лифта, внутрь заходить отказалась. Покружив возле дверей, медленно повела нас к машине. Она была не закрыта, как мы оставили. Михаил к ней не возвращался. На команду сопровождающего "След, ищи!" собака понуро побрела обратно к лифту. Еще раз обнюхала лифт, Михаил в него не заходил. Стало ясно: увезли в машине. Дежурный парковки показал журнал с записями въезда и выезда. После одиннадцати, как мы поставили машину, и до утра, из гаража выехали четыре машины, две вернулись. Муровец записал номера машин, фамилии владельцев. Дежурный объяснил, всех водителей знает в лицо, кто еще в машине, обычно не обращает внимание. "Ауди" Михаила впустил, потому что рядом сидела я.
– Покойный муж госпожи Бурлаковой был совладельцем парковки, после его смерти Елена Алексеевна продала свою долю, но остается уважаемой нашей клиенткой. Когда просит принять кого-то из друзей, всегда рады выполнить просьбу. Сегодня чужих не было, если не считать машину, на которой она приехала.
Муровец с собакой заявил, ему здесь делать нечего и попросил отвезти на Петровку. Я спросила нельзя ли мне на Мишиной машине отвезти товарища и уехать домой, принять ванну, придти в себя после ночных кошмаров.
Давид Осипович нехорошо посмотрел на меня и сказал, чтобы не выключала телефон, наверняка я понадоблюсь следствию, если раньше не объявится Михаил или похитители. Еще раз напомнил, чтобы Инессе – ни слова. Я обещала.
Милиционер предложил сесть за руль, я, было, воспротивилась, потом решила, пусть ведет, для него правила движения не писаны, до Петровки доберемся быстрее. Однако, Николай, как он представился, вел машину осторожно. Соблюдал скоростной режим, не рвался на желтый свет светофора. Спросила.
– Всегда так законопослушны?
– Когда с Рексом.
– Он, знает правила движения?
– Смотрите! – Николай прибавил газ, и, едва стрелка переползла цифру восемьдесят, Рекс приподнял голову и с заднего сидения ударил лапой Николая по спине, зарычал. Николай сбавил скорость, и собака успокоилась.
– Теперь поверили?
– Правила ПДД знает, а след похитителей не взяла.
– Уехали на автомобиле.
Я рассказала Николаю, как пьяные милиционеры приняли меня за проститутку и едва не изнасиловали.
– Подонки! Они и наводят ужас на мирных граждан, в итоге народ боится милицию. Так оставить нельзя!
Во двор, прямо к зданию знаменитой Петровки подъехать не дали. Николай с Рексом вышли, а мне приказал сидеть в машине и ждать. Пообещал найти ребят из Службы внутренней безопасности и поехать разобраться.
– Наберись терпения. Кто дежурил на 117-ой машине установить не проблема. Постараемся успеть, пока экипаж не сдал дежурства, и не разъехался по домам.
Ждать пришлось долго. Николай пришел один, попросил освободить водительское место, которое, как приехали, на правах хозяйки я сразу же заняла.
– Никого не нашли? – Встретила его вопросом.
– Все в порядке, кому надо уже поехали. Экипаж патрульной машины задержан, все в разной степени опьянения. Этого уже достаточно, для увольнения из милиции. За попытку изнасилования, да еще групповую, светит серьезная статья. Необходимо ваше заявление и опознание. Будьте принципиальны до конца, напишите заявление.
Николай, показалось, положил на меня глаз. Очень уж заботливо отнесся ко мне. По дороге расспрашивал о мужьях, о Михаиле, почему не замужем. Сам в разводе. Объяснил, никого из кинологов не нашли в этот ранний час, вот и взял Рекса, выросшего у него в доме. Он не кинолог, а следователь. Если бы не просьба Владилена – бывшего сослуживца, ни на какое похищение без команды сверху не поехал бы.
– А найти и наказать насильников, получили команду? – поддела я.
– В данном случае две причины. Нельзя оставлять без наказания позорящих нашу службу, вторая – желание познакомиться с вами.
Николай мне понравился, нашелся человек, взявшийся отомстить за мои унижения. Продолжало беспокоить отсутствие информации о Михаиле. Что с ним? Спросила, занимаются ли муровцы похищением Михаила. Николай неохотно ответил, что группа работает, а мы едем разбираться с насильниками.
За разговорами быстро доехали до отделения милиции. Нас встретил капитал из Управления собственной безопасности, пожал мне руку.
– Вы потерпевшая? – Я кивнула. – Пойдемте, посмотрите, как сейчас держатся герои.
Мы с Николаем и капитаном прошли по коридору, зашли в один из кабинетов. За начальственным столом, примыкающем к длинному столу для совещаний, сидел майор, оказалось тоже из Управления собственной безопасности, сбоку с кислой рожей полковник, начальник районного отделения и зло посматривал на трех подчиненных, скромно, устроившихся на стульях вдоль стены.
При нашем появлении майор и полковник встали.
– Комаровская Елена Алексеевна, пострадавшая, – представил меня Николай.
– Узнаете? – полковник обратился к знакомой мне троице. Они молчали, я не сразу догадалась, что вопрос не ко мне, и ответила.
– На всю жизнь запомнила.
Майор за столом попросил рассказать, все как было и я начала говорить. Тот, что приставал ко мне, несколько раз перебивал.
– С чего взяли, что хотели изнасиловать. Может, я неудачно пошутил, извините.
