Текст книги "Национал-Социализм и Раса"

Автор книги: Богдан Заднепровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

7. «Русский национальный социализм» – становление понятия.

(обзор)

Понятие русский национальный социализм все прочнее входит в лексикон современной политики и в обиход русского национального движения в частности. Видимо пришло время. Само сочетание «русский национальный социализм» не ново и употребляется уже достаточно давно, но носило до нынешней поры очень размытую смысловую нагрузку. Вот и попробуем рассмотреть в небольшом ретроспективном обзоре становление понятия «русский национальный социализм», оценим разнообразие смыслов, которое в него вкладывали до сих пор, и которое оно обретает на сегодняшний день. А звучит этот политический манифест все чаще. И, похоже, битва за «русский национальный социализм» в правом движении началась.

Термин «Русский национальный социализм» активно начали употреблять еще в 90-х самые разные радикальные правые национал-патриотические авторы.

Одно из первых упоминаний «русского национального социализма» в России можно обнаружить в труде М.В. Александрова «Внешнеполитическая доктрина Сталина» Canberra: Australian National University, 1995, http://grachev62.ru/alexandrov/content.htm, где в заключении автор делает следующие выводы:

«Сталинизм в его философском аспекте отразил в себе идеологию русского национального социализма, разработанную патриархом русской социалистической мысли А.И. Герценом [c.135] и развитую затем в трудах русских революционеров-народников. Позднее концепция русского социализма легла в основу программы партии социалистов-революционеров (эсеров). Разгромленная интернационал-коммунистами при помощи иностранных войск (латышских стрелков) в роковые дни 6–7 июля 1918 года, народническая идея не умерла. Она продолжала жить в многомиллионной массе русского крестьянства. “Термидор” Сталина, происходившего, кстати, из православной крестьянской семьи, стал историческим реваншем русского социализма над чужеродным, привнесенным с Запада марксизмом».

Тут идет привязка «русского национального социализма» к тому, что происходило в истории России в 20 веке, к сталинизму. И далее показывается разница этого «русского национального социализма» с германским национал-социализмом:

«С учетом вышесказанного, систему философских взглядов, на которой основывалась внешнеполитическая доктрина Сталина, можно было бы условно обозначить как русский национально-государственный социализм. Причем, сразу же необходимо провести различие между этой доктриной и немецким национал-социализмом. В отличие от сталинской, доктрина Гитлера базировалась не на общенациональной, а на расистской предпосылке, предусматривающей превосходство германской расы над всеми другими. Ничего подобного ни у русских народников, ни у самого Сталина найти не удастся. В основе русского социализма лежало не этническое [c.137] происхождение того или иного лица а принцип гражданства, принадлежность к многонациональному народу России. Другой важной отличительной чертой было то, что в практике нацистской Германии было очень мало чего-либо по-настоящему социалистического. В этом смысле Гитлер заметно уступал даже Муссолини, который все-таки пытался осуществить кое-какие социалистические преобразования».

Фактически уже здесь проявляются две основные тенденции в интерпретации понятия «русский национальный социализм» в будущем, то есть по сей день: отождествление с Советским Союзом, либо со сталинизмом и отмежевание от германского национал-социализма.

В середине 90-х часто использовал термин «русский национальный социализм» некий А. Елисеев. Например, в его рассуждениях в статье «Национал-социализм и собственность» на страницах журнала «Нация» №1, под «русским национальным социализмом» подразумевается «русский социализм», уходящий корнями в дореволюционную артель, коллективизм, кооперацию, даже упоминается «православный» характер этого социализма:

«Россия должна стать действительно социалистической державой, решающее слово в которой будет за национальным коллективом тружеников. Следовательно, преобладание коллективной собственности является обязательным компонентом экономической доктрины Русского Национального социализма.

И оно вполне вписывается в общую картину Русского традиционализма, тесно связанного, в экономическом отношении, с общинно-артельным хозяйством. Общины и артели – живое подтверждение того, что коллективистский проект не нужно считать какой-то утопией. Поэтому их необходимо изучать, и использовать опыт наших предков, применяя его в новых условиях, на новой основе. Попробуем сделать некоторые шаги в этой области, предварительно отметив, что наибольший интерес для нас представляют артели, так как они распространялись в основном в сфере промышленно-городской жизни, которая сегодня выступает в виде главной сферы национального бытия».

Далее в газете «Штурмовик» № 37 за 1997 год он декларируется как некая цель, альтернатива и антагонист тирании интернационального капитала против России и русского народа. Но четкого представления и содержания, что такое «русский национальный социализм» пока не дается:

«Всем известно, что в результате капиталистических, рыночных реформ, уровень жизни Русской нации резко упал, что число Русских людей в России сокращается катастрофическими темпами. Известно ли вам, что у большинства матерей нет денег, чтобы рожать детей и обеспечивать их жизнь? В родильных домах не редкость сегодня такая сцена – мать отказывается от своего же ребенка. Около 500 тысяч (полмиллиона!) детей живут в детских домах, хотя у них есть родители. Ежегодно в России производится три миллиона абортов, три миллиона узаконенных убийств новорожденных, из них триста тысяч приходится на молодых женщин в возрасте до 19 лет. Всеобщая нищета, отсутствие социальных гарантий, неуверенность в своем будущем и будущем своих детей – неотъемлемый атрибут сласти интернационального капитала. При этом прозападном, реформаторском правительстве и президенте, число Русских людей будет продолжать сокращаться. Единственно достойный выход – прогнать разжиревших нуворишей и установить в стране Русский национальный социализм. Вот тогда все изменится».

В том же далеком 1997 году заявляет о русском национальном социализме и небезызвестный А. Дугин в своей книге «Тамплиеры пролетариата» в главе «Фашизм – безграничный и красный». Дугин вслед за Елисеевым отождествляет русский национальный социализм и с «русским социализмом» и с некой новой формой «красного фашизма»:

«2. Русский социализм

Совершенно неправомочно называть фашизм «крайне правой» идеологией. Это явление гораздо точнее характеризуется парадоксальной формулой «Консервативная Революция». Это сочетание «правой» культурно-политической ориентации – традиционализм, верность почве, корням, национальной этике – с «левой» экономической программой – социальная справедливость, ограничение рыночной стихии, избавление от «процентного рабства», запрещение биржевых спекуляций, монополий и трестов, примат честного труда. По аналогии с национал-социализмом, который часто называли просто «немецким социализмом», о русском фашизме можно говорить как о «русском социализме». Этническая спецификация термина «социализм» в данном контексте имеет особый смысл. Речь идет об изначальной формулировке социально-экономической доктрины не на основе абстрактных догм и рационалистических законов, но на основе конкретных, духовно-этических и культурных принципов, органически сформировавших нацию как таковую. Русский социализм – это не русские для социализма, но социализм для русских. В отличие от жестких марксистско-ленинских догматов, русский национальный социализм исходит из того понимания социальной справедливости, которое характерно именно для нашей нации, для нашей исторической традиции, для нашей хозяйственной этики. Такой социализм будет более крестьянским, чем пролетарским, более общинным и кооперативным, чем государственным, более регионалистским, чем централистским – все это требования русской национальной специфики, которая найдет свое отражение в доктрине, а не только на практике».

В этих ранних упоминаниях «русский национальных социализм» звучит еще не столь выразительно и определенно. Насколько справедливо и объективно отождествлять его с дореволюционной традицией «русского социализма», в которую volens nolens попадают и большевики? Хотя там свои довольно серьезные и интересные исторические перипетии и идейная борьба, все же нельзя сопоставить в полном объеме «русский социализм» и «национал-социализм» и слепить из этого всего «русский национальный социализм». Возможны лишь какие-то допущения. Тот же вопрос и к дугинскому «красному фашизму». Да здесь у авторов много «русского», много «социализма», много «национального», но состоится ли из этого вот так вот достаточно эклектичного синтеза «русский национальный социализм»? Во всяком случае, стоит отметить, что везде в этих работах выражается сильная оппозиция «капитализму» как таковому и «национальному капитализму» в частности.

Также с середины 90-х (Доброслав. Природные корни русского национального социализма // Русская правда, 1996. Спецвыпуск № 1 (3).) и в начале двухтысячных понятие «русский национальный социализм» внятно, но в своеобразной духовно-нравственной упаковке излагается в трудах язычника Доброслава:

«Русский Национал-Социализм есть политическое выражение Русской Национальной Идеи. Если в двух словах, то РНС – ЭТО НАЦИОНАЛЬНАЯ ВЛАСТЬ И СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ. Мы – националисты, потому что любим свой народ и боремся с его поработителями. Мы – социалисты, потому что капитализм есть узаконенный грабёж тружеников. Мы – революционеры, потому что только Революция спасёт Родину от захватчиков, а народ – от геноцида. РНС – единственная подлинно русская, народная, созидательная и победоносная Идеология: идеология сохранения РУССКИХ КАК НАЦИИ И РУСИ КАК ДЕРЖАВЫ».

(Язычество как духовно-нравственная основа русского национал-социализма)

Доброслав ставит «русский национальный социализм» в рамки «русского национализма», как нечто чисто методологическое, инструмент, обозначает его вторичность:

«Второй основой Русского Государства должен стать хозяйственный уклад, способный установить социальную справедливость. Этой социальной справедливости не было в прежнем обществе, лживо именовавшим себя социалистическим, не может ее быть и при капитализме, куда нас тащит правительство национальной измены. Капитализм и марксизм – две стороны единого долговременного плана завоевания мира иудеями. У России – свой, самобытный путь. Это русский национальный социализм, основанный не на частной и не государственной, а на общественной собственности на средства производства. Подлинный социализм возможен лишь на духовно-нравственных устоях, и именно у нас такие устои есть: общинное мышление русского народа, сложившееся в условиях русской сельской общины благодаря отсутствию частной собственности на землю. Необходимо различать социализм и марксизм. Социализм – это мечта о справедливом обществе. Марксизм в своих целях паразитировал на этой вековой народной мечте. России навязывают ложный выбор: или марксизм или капитализм. Как говорится: кума! Выбирай сама, на какой верёвке тебя повесить: на пеньковой или на шёлковой? А нам нужен социализм с русским лицом! И если уж говорить русским языком (а социализм есть не наше слово), то нам нужен Русский Общинно-Вечевой Строй, Русский Порядок в справедливом распределении благ».

(Великославие Русского национализма)

«Исконно русская жажда ПРАВДЫ – МИРА, ГДЕ ПРАВИТ СПРАВЕДЛИВОСТЬ – ЭТО И ЕСТЬ ИДЕЯ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО СОЦИАЛИЗМА. Ведь социализм – это, прежде всего СПРАВЕДЛИВОЕ ПО-СОВЕСТИ распределение жизненных благ. И если понимать социализм как осуществление ПРАВДЫ – СПРАВЕДЛИВОСТИ НА ЗЕМЛЕ, ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС (а не в загробных «райских кущах»), то мы – русичи – прирожденные социалисты.

Социализм – это не марксизм. «Социальный» в переводе означает общественный, общинный, товарищеский, т.е. понятия чисто русские. Подлинный социализм – это общественный строй, обеспечивающий достаток ТРУЖЕНИКАМ и исключающий благоденствие кровопийц-ростовщиков и тунеядцев. Идеалы социализма – это и есть наши естественные национальные идеалы ДОБРА, БРАТСТВА И СПРАВЕДЛИВОСТИ».

«Русский национальный социализм» Доброслава носит довольно узкий утилитарный смысл, притом, что погружен в весьма громоздкую религиозную оболочку язычества. Теряет конструктивизм и привлекательность для широких слоев русского населения. Утилитаризм социализма слишком прост для восприятия, и к нему испытываешь некое недоверие – многое из этого люди уже слышали от предыдущих властей. С другой стороны язычество, родноверие еще не слишком распространенно в массовом сознании, и налагает серьезные ограничения в распространение данной концепции «русского национального социализма». Хотя выдвигается очень много верных тезисов, полезных для становления «русского национального социализма». То есть на опыт Доброслава есть смысл изучить.

Перейдем уже к близким нам временам. Понятие «русский национальный социализм» приобрело еще несколько расширенных значений. Одним из нюансов стало приписывание «русского национального социализма» к «советскому социализму», к сталинизму, как некой формы общественного строя, накопившейся и проявившейся в период существования Советского Союза. Подобную аллюзию  можно найти в статье 2005 года  «Нечленораздельный вопль небытия» некоего Владимира Карпеца, где он анализирует разные проявления «коммунизма – социализма» у нас и на Западе:

«Возвращаясь к политико-историческому контексту, укажем, что окончательная победа «ленинского призыва» над «ленинской гвардией» произошла уже в 1937-38 гг. А на XVIII съезде ВКП(б), происшедшем сразу же после «контрреволюционного переворота», Сталин уже прямо – не называя адресата – оспорил ленинские тезисы из «Государства и революции» (лето 1917) об отмирании государства при социализме при переходе к коммунизму. «Путь к коммунизму (курсив наш – В.К.) лежит через укрепление социалистического государства в условиях капиталистического окружения», – сказал Сталин. Это был полный разрыв с марксизмом как таковым в его историософии, и разрыв этот совпал с физическим уничтожением «последнего российского марксиста» – Льва Троцкого. С этого момента окончательно сформировалось два коммунизма – русский национальный социализм и интернациональный марксистский коммунизм, борьба между которыми шла и идет до сих пор не на жизнь, а на смерть».

С этим допущением можно спорить: в «совке», увы, государство не было средством для нации, скорее, наоборот, нация эксплуатировалась ради политического курса государства. Однако эта тенденция закрепилась, как в прокламациях адептов «русского национального социализма», так и в критике оппонентов. У многих все еще сохраняется желание воспринять из недавнего отечественного прошлого то положительное, что создавало позитивный рост государственной системы, вытекающее из энергии и участия русской культуры и русского народа, как таковых, не опосредованно. Внятный компромисс в этом плане выразил совсем недавно в 2008 году М. Малютин в историческом обзоре развития социализма «Левые и социализм XXI века: итог и остаток»:

«…без созданных Петром «двух наций и культур» большевизм никогда бы не победил, но находились они в ожесточенном антагонизме, пока индустриальный город не «сожрал» деревню и традиционный русский народ, живший 1000 лет соседской общиной. Максимальная степень «русификации марксизма-ленинизма» была достигнута реально в СССР между осенью 1941 года и 9 мая 1945 года, но для многонациональной «территориальной империи» русский национальный социализм был самой страшной из возможных внутренних угроз (особенно в ситуации, когда под контроль попала восточная Европа и часть восточной Азии). Сталин пытался «остановить мгновенье», потом устраивать демонстративные «зачистки» сначала «русской партии» в Ленинграде, затем «космополитов», но борьбы двух этих тенденций (национальной и территориально-имперской) в конечном счете развалила СССР.».

Как видим, вполне обосновано показана несочетаемость сталинизма с «русским национальным социализмом», и в то же время значение русского народа в социалистическом строительстве, и итог внутренней борьбы двух антагонистических тенденций в социализме: национальной и космополитической.

Или вот еще интересное размышление Е. Ихлова в «Мартовские иды для Цезаря» (воспоминания о будущей революции) «по поводу истории» от 27.02.2007, где включено понятие «русский национальный социализм»:

«О том же, что ждало бы нас в случае поражения Октября, можно судить по идеологической эволюции Белого движения и Белой эмиграции. Скорее всего, нас ждал бы «умеренный фашизм» – что-то среднее между Пилсудским и Муссолини. Ну, не страшнее, чем Франко.

Но если бы сорвались еще глубже, и у нас построили бы русский национальный социализм, тогда конфигурация Второй мировой прошла бы по иному. Легко быть в России и антифашистом, и патриотом. Но как должно было бы сегодняшнее (альтернативное) российское патриотическое сознание вопринимать строчки из учебника о наступлении осенью 1941 года на Москву (столицу Великороссийской социальной державы войск) Германской Демократической Федеративной Социалистической Республики…».

Вообще с 2007 года понятие «русский национальный социализм» стало все чаще и чаще декларироваться в русском национальном движении. Начинается так сказать «битва за флаг». То есть каждая заинтересованная сторона пытается дать собственное понимание и определение «русскому национальному социализму» в рамках своих программных установок.

Вот как объясняет «русский национальный социализм» организация «Научно-культурный центр русской цивилизации» в своей книге Экономический вектор развития России: кооперация и социализм»[64]64
  Автор(ы): Антипенко Л.Г. / Гарасько М.И. / Мартынюк В.А. / Разживин В.С. / Самарин А.Н. / Чуринов Н.М.Издательство научной литературы Н.Ф.Бочкаревой 2007


[Закрыть]:

«Тема выступлений сотрудников Научно-культурного центра русской цивилизации обязывает нас сразу же дать объяснение того, что понимается под русским национальным социализмом. Его идеи и исторический опыт не имеют ничего общего ни с нацистским социализмом гитлеровского типа, ни с космополитическим социализмом Троцкого. Общим во всех трёх случаях остаётся лишь термин «социализм». Но мы не можем избежать его употребления, так как должны считаться с историческими законами словотворчества вообще и с утвердившейся социально-политической терминологией в нашем русском языке. На наш взгляд, вряд ли была бы оправданной замена латинского (по своему происхождению) термина «социализм» другим, скажем, греческим термином «киновия», адекватным по смыслу первому.

Сам по себе термин социализм связан со стремлением людей к построению общества на началах социальной справедливости. Но на историческом опыте мы убеждаемся в том, что невозможно достигнуть справедливости социальной, упуская из виду справедливость национальную. Явления социального паразитизма могут быть искоренены только вместе с явлениями паразитизма национального, кланового. Но особенность русского национального социализма состоит ещё и в том, что он провозглашает справедливое отношение людей к Природе. Одна из программных установок нашего Центра гласит: «В традициях Русской цивилизации заложено стремление к установлению в обществе социальной справедливости. В то же время имеется понимание и того, что не может быть социальной справедливости без справедливости национальной, не может быть того и другого без справедливого отношения к Природе. Необходимым условием бытия Русской цивилизации, равно как и цивилизаций других народов, является существование и экологически-нормальное функционирование Земной биосферы. Центр объединяет сторонников защиты Земной биосферы от чисто потребительского, хищнического отношения к ней со стороны современного капитализма».

В том же 2007-м о «русском национальном социализме» упоминает в своей работе «Социализм без ярлыков» в Интернет издании «Спецназ России» №6 (129) за июнь месяц Андрей Борцов в связи с анализом социологических опросов о социализме, где он также отождествляет его с «русским социализмом», с опытом Советского Союза:

«…выходом для русской нации в нынешней ситуации является не просто русский социализм, а русский национальный социализм. Впрочем, если социализм русский, то это значит, что он национальный, не так ли? Но для ясности стоило обозначить».

То есть «русский социализм» и «русский национальный социализм» вроде бы одно и то же. И даже слово национальный как вроде лишнее, плеоназм. Само сочетание «национальный социализм» вводит в подобное заблуждение в сопоставлениях с «русским социализмом», «немецким», «шведским» и т.д. На самом деле, понятие «национальный социализм» несет содержание гораздо шире, чем просто принадлежность социализма к какой-либо нации. Оно само по себе – то есть уникальная форма социализма, отдельная высшая эволюционная ветвь социалистического учения в ряду «социализмов», разных идейных социалистических течений – социал-демократия, марксизм, прудонизм и т.д. «Русский социализм», «шведский социализм» – это условные обобщения исторического опыта социалистического строительства в той или иной стране, с очень запутанной спецификой, течениями. «Национальный социализм» – это цельный, обособленный  термин, фактически одно слово, отдельная идеология. Поэтому-то и необходимо обозначать дополнительную принадлежность к нации к «национальному социализму»: германский национал-социализм, русский национальный социализм. «Русский национальный» – это не «масло масляное»: сочетание делится на «русский» – относительное прилагательное и «национальный социализм» – неразделимое сочетание двух слов.

Продолжим далее наш обзор становления понятия «русский национальный социализм». Еще один пример из 2007 года – редакционная статья из журнала «Кром» «Эпоха национального социализма», в которой «русский национальный социализм» провозглашается застрельщиком нового этапа истории:

«Общество, в котором русская земля будет принадлежать русскому народу; в котором Природа вновь станет для человека матерью, а не средством наживы; в котором природные богатства не будут расхищаться кучкой олигархов для того, чтобы поддерживать экономику других стран; в котором торгаши, воры и аферисты перестанут считаться героями; в котором богатеи не будут купаться в роскоши, в то время как трудящиеся могут позволить себе лишь самое необходимое; в котором честным рабочим не придётся стыдиться своего положения; в котором не будет места бюрократам и ростовщикам. Такое общество невозможно при господстве идеологии капитализма или при утопических интернациональных доктринах марксистского типа. Единением русского национального самосознания и русской идеи о справедливости станет качественно новый общественный строй – русский национальный социализм».

Или вот еще небольшой манифест «русского национального социализма» уже наших дней, гуляющий по ЖЖ:

«За русский национал-социализм! Нет национал-буржуизму!

Хватит оперировать понятиями «правые» и левые»! Русский человек настолько масштабен, парадоксален и непредсказуем, что его мировоззрение нельзя ограничивать какими-либо форматами. Заимствованные извне идеологические штампы к нам неприменимы.

Настоящий русский национализм не может быть «правым» или «левым». Национальная справедливость не может существовать без справедливости социальной, национальное освобождение невозможно без освобождения социального. Идеологический консерватизм, традиционализм, империализм, антисемитизм и гомофобия должны сочетаться с лозунгами справедливого распределения доходов, полной национализации крупного и среднего производства, безусловного превалирования государственной (общественной) собственности, государственного регулирования и планирования, государственной монополии на внешнеторговую и банковскую деятельность, конфискации незаконно нажитого имущества.

Список врагов русского национализма не исчерпывается сионистами, извращенцами и нелегальными иммигрантами. Старый и однозначный враг русского народа – буржуй-эксплуататор. «Буржуазный национализм», «национал-капитализм», «национал-либерализм» – это псевдонационализм. По крайней мере, псевдорусский. Общинное сознание нашего народа предполагает заведомое неприятие западных либерально-капиталистических ценностей. Русский человек должен быть подлинным хозяином своей Земли и своего Труда».

Таким образом, до 2008 года «русский национал-социализм» был не единожды заявлен, получил определения разных авторов. Из недавних можно упомянуть определение «русского национального социализма» Я. Бутакова, которое он дал в своих «17 ответов с точки зрения русского национального социалиста»:

«Человек, пробующий рассуждать о русском национальном социализме, должен сразу уяснить себе, что связь с «национал-социализмом» тут чисто словесная. На самом деле, русская национальная социалистическая традиция, черпающая свои истоки в творчестве таких разных деятелей, как консерватор Константин Леонтьев и революционер Александр Герцен, это, прежде всего – поиск особого русского пути к универсальной общественной гармонии. Поэтому русский социализм имеет вселенскую нацеленность, не знающую границ между расами и народами.

Но русский социализм, одновременно, отличается от интернационализма тем, что выделяет именно русский народ как главного творца нового строя для всего человечества. Даже такие радикальные русские социалисты, как Бакунин, отрицая государство, считали, тем не менее, что сами нации не исчезнут при социализме. Нация, следовательно, естественное единство людей. Аналогичным естественным единством, более высокого уровня, является раса».

Это определение также не выбивается из общего хора выше обозначенных тенденций в определениях и описаниях «русского национального социализма».

Можно даже обнаружить утверждение «русского национального социализма» в небольшом фельетоне сего года «Чем дышит будущее?» на сайте «Русское дело»:

«У нас же – да будет иначе! И не спустя двадцать лет. Русский национальный социализм разбудит великое созидательное творчество наших людей, если мы вырвем себя из нынешнего мрака, конечно. И тогда всего через десятилетие жизнь наполнится такими вестями:

«Свыше 30-ти миллионов Русичей воротилось с чужбины на Родину в ответ на призыв Великого Вече о собирании Русского Народа. Почти половина переселений произошла из украиноязычной провинции Евросоюза – бывшей «Незалежной Украины»…

«Казначейство Великой и Белой Руси оставило неизменной ежегодную ставку рублёвых ссуд для зарубежных заёмщиков: 18%. Запрет на взимание лихвы («процентов») по займам с граждан Руси остаётся неизменным»…

Тут уже понятие «русского национального социализма» становится литературным феноменом – его употребление становится шире, выходит за рамки историко-философского и строгого публицистического стиля.

Но политическое понятие не может исчерпываться лишь упоминаниями, определениями, декларированием, манифестацией, стилизацией. Оно служит для выражения концепции,  то есть ему необходимо содержательное наполнение, чтобы стать действительно идеей, идеологическим течением. Что касается «русского национального социализма», то его расширенным содержательным аспектом как раз с 2008 года и по сей день активно занимается М. Калашников. Он уже без обиняков и намеков прямо пишет о «русском национальном социализме», как таковом в целом ряде материалов: «Национальный социализм как русская перспектива», «Русский национальный социализм», «Диктатура развития и русский НС в СССР-2». Начинает Калашников как и большинство предыдущих теоретиков с «русского социализма» – подробно в работе «От деградации к подъему. (опыты национального социализма)». Понятие «русский национальный социализм» еще не звучит, но все идет к сравнениям с национал-социализмом. Тут Калашников резко выступает против опыта Третьего рейха. Это понятно. Иначе невозможно будет легализовать эту идею, не прервав предыдущую традицию с ней связанную. Но возможно ли сделать это до конца? Калашников встраивает «русский национальный социализм» в свои уже довольно обширные и обстоятельно ранее проработанные идеологические теории по отношению к развитию «Государства Российского»:

«Создавая русский национальный социализм, мы должны, конечно, выдвигать сильных, харизматичных вождей. Но при этом нужно создавать свои структуры коллективного думания и действия, свои сети и мозговые тресты. Надобно изобретать государство нового типа, аппарат управления на самых революционных, антибюрократических принципах, думать о технологиях местного самоуправления и превращения гнаших организаций в громадные, надличностные, разумные «мы». Ведь это и есть – дорога в мир завтрашнего дня, в следующую эпоху. В этом и заключается главный смысл русского национального социализма». (26.05.2008)

(Национальный социализм как русская перспектива)

В данной работе понятие «русского национального социализма» обретает содержание и прагматический характер.

Далее:

 «Это – русский национальный социализм, бесконечно далекий от гитлеровского НС: футуристический, нацеленный на построение реалий новой эпохи: Нейромира-нейросоца. Русский национальный социализм, враждебный примитивному гитлеровскому расизму, нацеленный на торжество людей-творцов над высокопримативными полуобезьянами. Это – создание невиданного ранее типа государства, идущего на смену умирающему национальному государству и уродливым мутантам, «государствам экономики и политики! Сюда органически ложатся Пятилетки развития – и многоярусная экономика, включающая в себя и высшую креаномику, и социалистический сектор, и ярус свободного рынка. Здесь же – и применение высших психотехнологий и оргтехнологий для полного искоренения коррупции – равно как и для отбора людей высшего качества. Здесь же – и антибюрократические технологии самоуправления – «разумные города» по Игорю Бощенко». (18.04.2009)

(Диктатура развития и русский НС в СССР-2)

Сама же статья «Русский национальный социализм» (17.04.2009)   – содержит данное понятие только в заголовке, и посвящена она раскрытию его, как оригинальной идеологической концепции.

В чем-то М. Калашников повторяет Доброслава. Если у того «русский национальный социализм» в раскидистых ветвях родноверия, то у Калашникова вместо родноверия футурология. Насколько будет воспринята эта версия «русского национального социализма» пока что рано судить? Но внимания она заслуживает.

Во всех трудах упомянутых апологетов «русского национального социализма» неизменной также остается  тенденция размежевания с германским национал-социализмом, утверждение собственной самобытности в пику гитлеризму, нередкое отрицание и осуждение опыта этого последнего. Кто-то делает это центральной темой, кто-то акцентирует на частных моментах и различиях. Избавиться от сравнений и ссылок на Третий рейх вряд ли удастся в ближайшее время. И трудно определить – насколько это нужно.