Текст книги "Галактический конвой"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Очень хорошо, миледи, – добродушно ответил Маас. – Задавайте ваш вопрос, но только один.

– Как можно попасть на космические форты? – затаив дыхание, спросила Веллингтон.

– С помощью жужу, миледи, – недоуменно нахмурился Маас. – Или я неправильно вас понял?

– Немного, – улыбнулась Веллингтон. – Как я – ЛИЧНО Я – могла бы попасть туда? Возьмут ли меня в один из этих жужу?

Маас пожал плечами.

– Я не говорил, что доступ в форты открыт только для членов ордена, миледи, – ответил он. – Но полагаю, для этого требуется специальное разрешение нашего аббата. – Монах почтительно приложил руку ко лбу, еще раз поклонился и, решительно повернувшись, зашагал к монастырю.

– Вы действительно хотите осмотреть форты, Дора? – удивленно спросил Брим. – Ну в конце концов древние вооружения – мой хлеб, – напомнила Веллингтон. – И когда война закончится, я рассчитываю вернуться к преподаванию – разумеется, если победит Грейффин, а меня не разнесут в клочки. – Она пожала плечами. – Так что, пусть даже сейчас способа подачи энергии на древние космические пушки монахов и не существует, я все-таки верю, что когда-то из них стреляли, и уже ради одного этого на них стоит посмотреть. – Она хихикнула. – Особенно если учесть, что моему факультету не придется оплачивать путешествие на Гелик…

* * *

Поздно вечером Брим обсудил свои впечатления с Клавдией, не забыв упомянуть и об интересе Веллингтон к космическим пушкам ордена градгроутов. – Она действительно увлеклась древними градгроутскими фортами? – усмехнулась Клавдия, хлопоча на кухне в облаках изысканных ароматов. – Ну что ж, Вилф, она не первая – и скорее всего не последняя. Порой мне кажется, у нас это что-то вроде национальной достопримечательности…

– Но Веллингтон общепризнанный эксперт по древним вооружениям, – напомнил Брим. – Гм, – пробормотала Клавдия, поднимая крышку с источающей пар кастрюли. – А я по меньшей мере признанный эксперт по приготовлению пудинга «торго». Что вы на это скажете, Вилф Брим?

– Клавдия Бальмонт, вы признанный эксперт далеко не только по пудингам, – заметил Брим, вставая из кресла. – Однако в данный момент меня мало интересуют вопросы снабжения звездолетов или что-то другое в этом роде.

Мгновением спустя она хихикала, извиваясь в его объятиях, а он расстегивал ее блузку – по обыкновению, под ней не оказалось другой одежды…

После обеда они, как всегда, посидели у камина, потягивая вино.

– «Непокорный» вылетает завтра? – спросила Клавдия.

– Да, – вздохнул Брим. Она повернулась и посмотрела ему в глаза.

– На случай, если я ночью об этом не вспомню. Передай Доре Веллингтон, что я добуду у аббата разрешение на посещение космического форта к вашему возвращению. – Она улыбнулась. – Это самое меньшее, что я могу сделать для нее в благодарность за участие в подготовке тебя как рулевого Имперского Космофлота – в результате чего твое столь одаренное во всех отношениях тело попало на Аталанту…

На следующее утро, вскоре после того как «Непокорный» миновал световой барьер, Брим получил на редкость необычную КА'ППА-грамму из Авалона – ее передал ему лично в руки дежурный связист:

К321681АНБВА (СПЕЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ) ОТ: РЕЗИДЕНЦИЯ ИМПЕРАТОРА ДЛЯ: В. А. БРИМ@БОРТ921:НЕОПР ИНФО: КОМФЛОТАГЕНШТАБ, КОЛЛИНГСВУД @БОРТ921:НЕОПР/ «1298НАДД560Ж343ЕБР-ЕД783КА-К00006647Й»

1. Л-Т БРИМ: МЫ ИМЕЕМ УДОВОЛЬСТВИЕ ЛИЧНО ПРИГЛАСИТЬ ВАС В НАШУ ИМПЕРСКУЮ РЕЗИДЕНЦИЮ В АВАЛОНЕ С ЦЕЛЬЮ НАГРАЖДЕНИЯ ИМПЕРАТОРСКИМ КРЕСТОМ В СООТВЕТСТВИИ СО СЛАВНЫМИ ТРАДИЦИЯМИ НАШЕГО ФЛОТА; ВРЕМЯ ТИРЕ УТРЕННЯЯ ВАХТА ЧЕРЕЗ ТРОЕ СУТОК, 23/51996. ВАШИМ СПОНСОРОМ БУДЕТ Д-Р А. А. БОРОДОВ. 2. В СООТВЕТСТВИИ С УСТАВОМ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ ФОРМА ОДЕЖДЫ ТИРЕ ПОЛЕВАЯ.

(ОКОНЧАНИЕ СПЕЦИАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ) ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ПОЗДРАВЛЕНИЯ ОТПРАВИТЕЛЬ ГРЕЙФФИН IV КУ07ВОЩ-9

Вторая КА'ППА-грамма пришла почти следом за первой, и из связного отсека ее тоже доставили Бриму лично в руки. Эта носила гриф «Секретно», и отправлял ее некто Л. К. Г, г. Ноор, личный секретарь Грейффина IV. В ней содержались координаты и время рандеву с курьерским кораблем, которому предстояло забрать Брима при прохождении «Непокорного» мимо Авалона и вернуть его на обратном пути. Только перечитав это послание в третий раз, Брим поверил, что он все-таки попадет на Авалон.

Еще до окончания вахты все члены команды «Непокорного» сочли своим долгом заглянуть на мостик и лично поздравить рулевого, хлопнув его по спине или пожав руку. В результате, когда Брим передал управление Вальдо и удрал к себе в каюту, и спина, и руки у него изрядно болели. В каюте, заперев на всякий случай дверь, он битых два метацикла пытался придумать способ известить Марго о своем прибытии на Авалон, но все до единой идеи были им отвергнуты как несостоятельные. Увы, новая баронесса Торондская настояла на том, что именно ОНА свяжется с НИМ в нужное время.

Окончательно истощив фантазию, Брим отдохнул и решил просмотреть свою почту. В большинстве своем это оказался обычный хлам, но где-то в середине списка мелькнула фамилия Бородов, и он тут же вызвал послание на дисплей. За прошедший со времени их совместной службы год морда старого содескийского медведя заметно поседела, но во всех других отношениях он совершенно не изменился. От его поздравлений веяло такой теплотой и искренностью, что Бриму почудилось, что тот снова рядом. Только потом, просмотрев список корреспонденции дальше, Брим сообразил, что удостоился высокой чести: старый содескиец считался теперь одним из самых гениальных имперских ученых в области физики межзвездного полета.

Неожиданно его взгляд упал на послание, обозначенное грифом: «ПОСОЛЬСТВО/ТОРОНД». С нетерпеливо бьющимся сердцем Брим нажал на кнопку «ВЫВОД» и стал, затаив дыхание, ждать, когда в шаре дисплея появятся золотые кудри Марго…

Он их так и не дождался. Вместо этого дисплей заполнился стандартными иероглифами приглашения – совсем не такого, какого он ожидал:

ДЛЯ Л-ТА ВИЛФА А. БРИМА, ИМП. ФЛ ©БОРТ921 ОТ: БАРОНА РОГАНА ЛА-КАРНА ТОРОНДСКОГО@ПОСОЛЬСТВО ТОРОНДА, АВАЛОН.

ВАШЕ ПРИСУТСТВИЕ ОЖИДАЕТСЯ НА БАЛУ В ЧЕСТЬ ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВА ЕСОББА ЛОТОР-ДА. ПОСЛА ПРИ ДВОРЕ МОГРЮНДА XXIV. В СООТВЕТСТВИИ С УСТАВОМ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ ФОРМА ОДЕЖДЫ – ПОЛЕВАЯ.

ВЕЧЕРНЯЯ ВАХТА: 25/51996 ПОСОЛЬСТВО ТОРОНДА ПРОСП. ПОКРОВИТЕЛЕЙ АВАЛОН

Нахмурившись, Брим сразу же понял, что Бородов уже оповестил Марго о его предстоящем прибытии. Похоже, медведи всегда знают, как улаживать такие дела. Приглашение на вечер – после его аудиенции у Грейффина IV – явно ее ответ. Послание представляло собой стандартный бланк, какие пишут рядовым гостям закулисные секретари. Однако то, что ЕГО приглашение было послано отдельно (трудно представить, что имя какого-то лейтенанта попало в подобный список), выдавало руку Марго. Тем не менее, поскольку непосредственных следов этой руки в письме видно не было, Брим пришел к очевидному выводу, что предстоящая встреча будет первой из тех, когда они смогут только видеть друг друга, не более. Глядя на маленький голопортрет принцессы – вырванный из какого-то журнала, – Брим гадал, удастся ли ему совладать с ситуацией. Увы, однозначно утвердительного ответа на этот вопрос он дать не мог.

* * *

Три дня спустя Брим сидел в пассажирском кресле еще одного скоростного ЛК-91, совершавшего безукоризненную посадку на озеро Мерсин близ Авалона. Пронесшись над водной гладью, пакетбот зарулил на гравибассейн и остановился. При воспоминании о прошлом посещении столицы Брим испытал легкое чувство горечи: Марго ждала его тогда на одном из этих причалов…

Выходя из люка с вещмешком в руках, он увидел у подножия трапа массивный черный лимузин, такой безукоризненно чистый, что заходящие солнца Астериоса отражались в его крыше, как в зеркале. Столь элегантного нелетающего аппарата Бриму еще видеть не приходилось. Двое атлетического вида молодцев – водитель и… напарник, что ли? – выпрыгнули из передних дверей лимузина и замерли по стойке «смирно». Помимо форменных красных курток и черных галифе имперских гвардейцев, их отличительными чертами были короткие стрижки, маленькие недобрые глазки и торчащие вперед квадратные подбородки, выдававшие суперпатриотов, всегда готовых выполнить любой, даже самый идиотский приказ. Брим мгновенно невзлюбил обоих всем своим карескрийским сердцем.

– Лейтенант Брим? – спросил гвардеец, на подбородке которого красовался длинный шрам.

Брим утвердительно кивнул, гадая, улыбается этот тип когда-нибудь или нет.

– Будьте добры, ваше удостоверение. – Слова эти были произнесены вежливым тоном? не оставлявшим, однако, сомнений в его серьезности.

Брим молча достал из кармана мундира свои документы.

Оба типа потратили некоторое время, сопоставляя изображение на голокарте с его физиономией, и только потом вернули ее владельцу.

– Благодарю вас, лейтенант, – произнес наконец тот, что со шрамом, щелкнув каблуками, и уселся на водительское место. Второй гвардеец придержал дверку, пока Брим залезал в обитый мягкой кожей салон. Мгновением спустя глайдер рванул с места, взметнув за собой облако лепестков лайлы – в Авалоне стояла весна. Брима не оставляло впечатление, что, если бы не обитый кожей просторный салон, все это гораздо больше смахивало бы на арест.

Очень скоро длинный лимузин уже летел вдоль берега по трехполосному бульвару Верекера, без труда минуя утренние пробки. Брим покачал головой, вспоминая свои последние поездки по бульвару – те лимузины не принадлежали самому Императору; соответственно и скорость у них была пониже. Два флажка, гордо реявших по сторонам ветрового стекла, действовали на зазевавшихся водителей как сирена! Вскоре справа показался Монумент Дестерро, а там и огромная рубиновая арка над Большим Актитовым каналом. Еще через несколько циклов они миновали башню замка Марва, вслед за чем, углубившись в городские кварталы, бульвар несколько сузился, но, когда плотность потока машин достигла обычного утреннего пика, лимузинуже находился в районе Бердмора. Брим усмехнулся, с такой скоростью мелькали за окном знаменитые исторические здания. По меньшей мере каждое третье стояло в лесах. Замечательное место для жизни, сказала как-то Марго, если, конечно, когда-нибудь их достроят…

Наконец узкий участок дороги остался позади, и лимузин, промчавшись по придворной площади и задержавшись немного в чудовищной пробке у гравифонтана Савойны, затормозил у Хантингдонских ворот Императорского дворца.

Только когда машина остановилась у пропускного пункта, Брим понял, что эта короткая поездка на Авалон – не просто недолгая увольнительная. Он действительно увидит самого Императора – и очень скоро! Только сейчас до него начал доходить весь ужас его положения – уж лучше бы он сразился в одиночку с тысячей «Горн-Хоффов»! Сделав глубокий вдох, Брим усилием воли заставил себя убрать руку с дверной рукоятки – выпрыгивать было поздно. Но во имя грязного ногтя Вута, что ему – нищему карескрийцу – делать на аудиенции у Грейффина IV, Великого Галактического Императора, Принца Созвездий Регги, Законного Хранителя Небес? Внезапно его охватила паника. Надо вернуться на корабль – наверняка вышла какая-то ошибка… Но когда он уже собирался открыть рот, пути к отступлению оказались окончательно отрезаны, ибо лимузин плавно скользнул вперед, пересек широкую площадь, вымощенную золотым кирпичом, и остановился у подножия кошмарно широкой лестницы. Хотел Брим этого или нет, он прибыл!

Мгновением спустя дверцу салона открыл седовласый тип изящного телосложения, с узким лицом, длинным носом и близорукими глазами секретаря.

– Лейтенант Брим, – произнес мужчина, протягивая ему руку, – добро пожаловать в резиденцию Императора. Меня зовут Лорган, и во время вашего пребывания во дворце вы можете рассчитывать на любую посильную помощь с моей стороны. – Несмотря на субтильный вид, рукопожатие его оказалось неожиданно жестким и мужественным. Открыв дорогой органайзер, он, черкнул в нем что-то и повел Брима по лестнице в огромный зеркальный вестибюль, потолок которого украшала яркая роспись с аллегорическими сюжетами на тему былых империй.

Пока Лорган разбирался с какими-то громилами, сидевшими за столиком в углу, Брим разглядывал изображения древних космических кораблей, на фоне которых стояли мужчины и женщины в столь же древних скафандрах. Кое-кого из них он помнил со школьных лет. Большинство звездолетчиков водружали архаичные варианты Имперского флага среди диких пустынь, наверняка с тех пор превратившихся в величайшие города Галактики.

Вернувшийся Лорган упер руки в бока и покачал головой.

– Я никогда не критикую организацию дел во дворце – по крайней мере у нас есть время перекусить. Его императорское величество Грейффин IV почти всегда отстает от графика – и готов поспорить, это отставание сохранится еще несколько метациклов. Будь я на вашем месте, я бы приготовился ждать весь день; прекрасная возможность отдохнуть. – С этими словами он вскинул на плечо вещмешок Брима, проводил гостя до уютной комнаты, вход в которую охраняли еще несколько гвардейцев патриотического вида, извинился и исчез. Пожав плечами, Брим нашел себе диван поудобнее и принялся смотреть новости на дисплее.

До начала аудиенции оставалось еще двадцать пять циклов, когда Лорган пропустил в комнату пожилого медведя.

– Насколько я понимаю, вы знакомы, – произнес он с широкой улыбкой.

– Анастас Алексий! – вскричал Брим, вскакивая на ноги, чтобы по содескийскому обычаю обнять старого друга. – Спасибо, что пришли!

– Но как же я мог не прийти, друг Вилф Анзор? – спросил Бородов; по-авалонски он говорил с легким акцентом. – Ты как сын мне, старому медведю. Я рад! – У него была большая мохнатая голова с круглыми ушами, длинный аристократический нос и проницательные глаза, утонувшие в завитках рыжевато-коричневой шерсти, отличавшей медведей знатного происхождения. На шкуре пожилого джентльмена виднелись уже седые пряди, а полное отсутствие какого-либо искусственного подкрашивания, с точки зрения Брима, наглядно свидетельствовало об отношении старого содескийца к жизни. Однако мундир Бородова был пошит и отглажен, по обыкновению, безукоризненно, а на петлицах красовались капитанские лычки.

– Клянусь париком Вута! – поперхнулся Брим. – Да вас повысили! Поздравляю!

– Даже Адмиралтейство совершает порой ошибки, – с улыбкой отвечал Бородов. – Но я решил не спорить с ними на этот раз. Как выяснилось, чем выше звание, тем легче выбивать деньги на разработки…

Пока они обменивались новостями. Лорган исчез, но скоро вернулся с подносом, полным всякой кондитерской всячины: тортов, ватрушек, пирожков, трюфелей, штруделей, корзиночек со взбитым кремом и эклеров. Посреди этого изобилия возвышался изящный серебряный сосуд с дымящимся кф'кессом.

– Я уже предупредил лейтенанта Брима, – объяснил секретарь, – что ожидание может затянуться на целый день.

– Кто я такой, чтобы спорить насчет вещей, не относящихся к моей компетенции, – заявил Бородов, делая жест обеими лапами. – Как бы ни завывала зимняя вьюга, медвежата всегда найдут себе теплую берлогу до весны, верно?

– Абсолютно верно, доктор, – не моргнув глазом согласился Лорган, из чего следовало, что он уже привык к высокопоставленным гостям с Содески…

Несколько следующих метациклов Брим никак не мог пожаловаться на плохое обхождение. По окончании утренней вахты Лорган проводил Синие Куртки в изысканную обеденную залу, где они отведали восхитительное ассорти из редких брие, бель паэзе, камамберов, мюнстерских и тильстерских сыров с крекерами и фруктами. Потом, совершив продолжительную экскурсию по дворцу – впоследствии Бриму казалось, что он повидал больше, чем сам Грейффин! – они оказались в другой, не менее изысканной обеденной комнате, где их ждал ленч из устриц, креветок и лобстеров со всей Империи, поданных со свежим, в хрустящей корочке хлебом и зеленым салатом. Запивалось все это игристым логийским вином. На десерт официант в придворной ливрее подал мороженое и сладкие ликеры.

И никаких признаков Грейффина IV…

Миновали полдень, дневная вахта, а двое друзей и наполовину не исчерпали еще половины интересных тем для беседы, хотя Брим начал уже опасаться, не слишком ли он отвлекает Бородова от дел: ведь старый медведь играл важную роль в военных разработках Империи. В очередной раз появившийся в дверях Лорган покачал головой.

Брим сухо улыбнулся и посмотрел на хроноиндикатор.

– Все еще занят, да?

– Все еще занят, – подтвердил Лорган. – Боюсь, вам придется подождать еще немного, прежде чем мы сможем повидаться с его милостью. – Он повернулся к Бородову. – Доктор, – произнес он, – ваша лаборатория обрывает наш телефон уже метацикл, и…

– Может, вам лучше идти, доктор? – поспешно сказал Брим. – Мы ведь все равно увидимся сегодня вечером, правда?

– Ну разумеется, – ответил Бородов. – Я вернусь сюда к началу вечерней вахты. – Он нахмурился и покачал головой. – Как бы мне ни хотелось остаться, Вилф, боюсь, мне и правда надо идти. Некоторые открытия даются с большим трудом.

Секретарь сочувственно кивнул:

– Мне кажется, это верная мысль, доктор Бородов. Содескиец флегматично пожал плечами.

– Тогда я тебя оставляю. Но я вернусь задолго до начала бала – Лорган проследит, чтобы ты никуда не делся. – С этими словами он вышел из комнаты.

– Мне известны ваши планы на сегодняшний вечер, лейтенант, – добавил Лорган, – и я приношу вам личные извинения за проволочки.

Брим вздохнул.

– Всему свое время, – рассудительно сказал он секретарю. – И уж во всяком случае, вы абсолютно не виноваты.

После обильного обеда, на этот раз в круглой зале высокой башни с великолепным видом на город, Лорган извинился и снова исчез.

Брим отошел к окну и принялся гадать, где в этом лабиринте ярко освещенных улиц расположено посольство Торонда. Неожиданно за его спиной отворилась дверь.

– Насколько я понимаю, его милость по-прежнему занят, – сказал Брим, не оборачиваясь. Через метацикл должен был вернуться Бородов, и он не хотел упустить шанс еще раз встретиться с ним – и с Марго.

– Нет, мой мальчик. – В звучном голосе, раздавшемся за его спиной слышалась насмешка. – Его милость наконец-то вырвался.

Брим оцепенел. Этот голос он много раз слышал по головидению. Сделав глубокий вдох, лейтенант медленно отвернулся от окна… нет, он не ошибся.

– Ваше королевское величество, – прошептал он, вытягиваясь по стойке «смирно».

– Вольно, лейтенант, – произнес Император, с улыбкой протягивая ему руку. – Я рад познакомиться с вами… по нескольким причинам. – Он был среднего роста, не молод, но и не стар, и как ни странно, поразительно похож на свои портреты, висевшие на каждом корабле в кают-компании. Грейффин IV был одет в безупречного покроя флотскую форму с адмиральскими знаками различия; седые волосы его были коротко острижены и зачесаны на косой пробор. Близко посаженные серые глаза разделял длинный нос, под которым топорщились усы щеточкой и небольшая остроконечная бородка. В свободной руке он держал маленькую деревянную коробочку.

Пожимая мягкую, сухую ладонь Императора, Брим тихонько посмеивался про себя. Он настолько уверился, что так и не увидит этого человека, что даже не успел испугаться! Однако Грейффин IV внешне казался самым обычным человеком, если не считать полнейшей уверенности в себе, которая отличает очень богатых и очень властных людей.

– Я бы сказал, Брим, – негромко произнес Император, ставя коробочку на стол и открывая крышку, – вы прошли очень неблизкий путь к вот этому. – В коробочке лежала восьмиконечная серебряная звезда, в ее центре было выгравировано единственное слово: ЧЕСТЬ. Она крепилась к черной ленте, на которой золотом поблескивала надпись: ГРЕЙФФИН IV, ВЕЛИКИЙ ГАЛАКТИЧЕСКИЙ ИМПЕРАТОР, ПРИНЦ СОЗВЕЗДИЙ РЕГГИ, ЗАКОННЫЙ ХРАНИТЕЛЬ НЕБЕ. Развернув ленту, Император повесил ее на шею Бриму, отступил на шаг и нахмурился.

– На вид высший класс, – заметил он, прикусив губу.

– Спасибо, ваше величество. Грейффин усмехнулся.

– В моем дворце вы желанный гость, лейтенант, но я ни за что не поверю, что вы так уж благодарны мне – я слишком долго промариновал вас здесь. Наша встреча должна была состояться еще во время утренней вахты. – Он вздохнул. – Боюсь, я едва не задержал вас настолько, что вы могли опоздать на встречу с моей племянницей в торондское посольство. Вы, Вилф Брим, – добавил он с легкой улыбкой, – на редкость настойчивый молодой человек.

Внутри у Брима все разом похолодело.

– Ваше величество? – спросил он.

– С моей племянницей, – пояснил Грейффин. – С ее светлостью, принцессой Эфферианских доминионов Марго, баронессой Торондской. – Он снова улыбнулся, на этот раз с легкой досадой. – С леди, которая, возможно, была бы уже вашей женой, когда бы не мое вмешательство.

– Я… я… – пробормотал Брим. Грейффин поднял руку и сочувственно улыбнулся.

– О, я прекрасно знаю, что вы не станете обсуждать такие вещи даже со мной, Брим, и это говорит только в вашу пользу. Это достаточно ярко характеризует вас как личность, да и мою племянницу тоже. – Император еще раз задумчиво улыбнулся. – Мне стоило бы довериться ее выбору. Она слишком проницательна, чтобы увлечься простым карьеристом.

Брим открыл было рот, но Грейффин снова поднял руку.

– Подождите, Брим. Поскольку ничто не может изменить обстоятельства, в которых оказались вы с Марго, знайте по крайней мере, что если уж не одобрение, то симпатии и понимание мои на вашей стороне. – Он опять улыбнулся – Бриму показалось, с легкой мечтательностью – и дернул себя за бороду. – Я был бы дураком, если бы считал, что могу уговорить вас отказаться от своей привязанности. Подозреваю, что это, как говорится, тяжелый случай. Моя прекрасная и восхитительно непочтительная племянница уже отвергла подобное предложение, и я не верю, чтобы кого-то с послужным списком вроде вашего сумел убедить какой-то там Император. – Он тихо усмехнулся и кивнул, глядя Бриму в глаза. – Ладно, тут уж ничего не поделаешь. Марго и правда прекрасна, молодой бузотер. Чертовски прекрасна – я не виню вас.

Брим оглушенно мотнул головой и поднял руки кгруди ладонями вверх.

– Не знаю, что и сказать вам, ваше величество, – пробормотал он.

– А ничего и не говорите, – с улыбкой ответил Император. – Мне пора идти – сами понимаете, встречи, аудиенции… Вот как наш брат, император, зарабатывает себе на хлеб, если вы еще этого не знаете. – Грейффин на мгновение выглянул в окно. – Мне очень жаль, Брим, но Ла-Карн сейчас в городе, поэтому я сомневаюсь, что вам с Марго светит что-нибудь, кроме обмена влюбленными взглядами. Впрочем, у вас еще все впереди – если, конечно, вы останетесь живы в этой чертовой войне. – Он нахмурился, потом устремил в грудь Бриму свой царственный указательный палец. – Молодой человек, как ваш Император я повелеваю в этой связи лишь одно: чтобы вы были… осторожны в своих отношениях с моей племянницей. Ее брак имеет огромное значение для всей Империи. И, как – я надеюсь – она уже говорила вам, он значительно важнее вас обоих как личностей. – Стекла в комнате задребезжали от далекого грома, донесшегося со стороны озера Мерсин, и Император вместе с Бримом повернулся к окну посмотреть на взлет. – Прошу прощения за подобную неделикатность, – продолжил он, – но мне действительно все равно, с кем спит Марго, до тех пор, пока она этого не афиширует – и, разумеется, если ее первый ребенок не будет похож на Вилфа Брима. А после – что ж, если кто-нибудь из них вырастет черноволосым, с широкой грудью и привязанностью к чертовым межзвездным драндулетам, это не мое дело. – Он протянул руку. – И еще раз, лейтенант, примите мою персональную благодарность за вашу исключительную храбрость и преданность Империи – особенно удивительную, учитывая ваше карескрийское происхождение.

Брови Брима против воли поползли вверх, и он сжал руку Императора. Ничего подобного он не ожидал.

– Я неважно правил Карескрией, – продолжал Император, в упор глядя на него, – уверен, вам это слишком хорошо известно. Возможно, мы обсудим это как-нибудь потом. И что бы то ни было, продолжайте биться с Лигой. Вряд ли Негрол Трианский изменит на вашей планете что-то к лучшему – и По крайней мере теперь я учту промахи, которые допустил в управлении своими доминионами.

А потом он ушел…

Долгое время Брим стоял потрясенный, глядя на дверь, пока в ней появился вездесущий Лорган.

– Доктор Бородов ждет вас у заднего портика, лейтенант, – сообщил он. – Надеюсь, у вас была приятная встреча с его милостью. – Словно речь шла о чем-то обычном…

* * *

Брим редко видел Марго в присутствии Ла-Карна, а со времени их свадьбы – вообще ни разу. Он был поражен произошедшей в ней перемене. Их глаза в первый раз встретились на церемонии представления в посольстве; принцесса стояла человек через пять от него. В платье персикового цвета и длинных белых перчатках она показалась ему еще прекраснее. Марго тоже явно узнала его, но не подала и виду. Здесь и сегодня они были не любовниками, но просто старыми, друзьями, пусть эту маску видел он один.

Совершенно поглощенный терзавшими его эмоциями, Брим слепо брел за Вороновым через большой бальный зал, пока незнакомый голос не объявил откуда-то со стороны: «Вилф Анзор Брим, лейтенант Имперского Флота», – вслед за чем он обнаружил, что обменивается рукопожатием с самим Роганом Ла-Карном.

– Привет, Брим, – произнес тот с – наигранной? – небрежностью. Ла-Карн был высок, недурен собой и одет в черный мундир полковника элитных гоффритцких гвардейцев. Рубленым чертам лица как нельзя лучше шла полоска усов, украшавших чуть вздернутую верхнюю губу, а холодные голубые глаза излучали властность. Ничего не скажешь, хорош. – Рад, рад, что вы смогли выбраться к нам сегодня, – говорил барон. – Старик Бородов сказал, вы только что из дворца. Примите поздравления с крестом, старина. Большая честь и так далее.

– Благодарю вас, барон, – пробормотал Брим, совершенно не находя подобающих моменту слов. – Я действительно глубоко польщен.

– Ну да, могу себе представить, – согласился Ла-Карн, поворачиваясь к Марго. – Дорогая, уверен, тебе… доставит удовольствие приветствовать этого увешанного наградами карескрийца. Кажется, вы были друзьями, и довольно близкими.

– Вилф! – произнесла Марго, чуть приобняв его. – Я так рада за вас! – На короткий, умопомрачительный момент ее маленькие груди прижались к нему, а неповторимый аромат ее духов ударил Бриму в ноздри.

– Ты прекрасна, – прошептал он, на мгновение поддавшись эмоциям.

Ее губы коснулись его – сухие, плотно сжатые, почти безразличные.

Каждый атом его существа отчаянно жаждал стиснуть ее в объятиях и… да что там, он ничего не мог. Ее МУЖ стоял тут же, рядом… Все это напоминало какой-то кошмар. Вселенная свидетель, он был бесконечно рад одной возможности ее видеть – но этого оказалось мало. Он ЛЮБИЛ ее. И не мог сделать ни черта, только смотреть!..

А Марго уже представляла его какому-то похожему на маленького жирного гнома типу с глазами-бусинками, вздернутыми усами, улыбкой от уха до уха и здоровенной бородавкой на носу. Имени его Брим не разобрал, что было немудрено – тип говорил с чудовищным акцентом.

После того, что показалось ему полной смятения вечностью, процедура представления завершилась. Рядом немедленно оказался Бородов, сунувший ему в руку изрядных размеров кубок.

– Может быть, тебе полегчает, друг мой, – заявил медведь.

Странное дело, это и впрямь помогло. На протяжении всего вечера Брим с Марго почти не общались, а в те редкие мгновения, когда оказывались рядом, им мешало присутствие посторонних. Но взгляды их встречались часто, я по крайней мере глазами они сказали друг другу многое. Однако чем дальше, тем труднее им становилось общаться. Брим был совершенно лишен возможности сказать ей слова, которые не мог не сказать. В полном отчаянии он даже пригласил ее на какой-то танец, но оказался таким неловким, что почти сразу же ретировался, бормоча бестолковые извинения и покраснев как рак, несмотря на ее утешения.

После этого Брим с радостью улизнул бы, но, как объяснил ему многоопытный в вопросах придворного этикета Бородов, это совершенно исключалось. В результате каждое новое мгновение добавляло страданий его и так уже истерзанной душе.

Позже, когда Брим честно пытался поддерживать умную научную беседу с Бородовым и еще несколькими высокопоставленными адмиралтейскими учеными, на его плечо легла чья-то твердая рука. Оглянувшись, Брим увидел перед собой хорошо уже знакомую квадратную челюсть кронпринца Онрана, единственного отпрыска Грейффина и по совместительству троюродного брата Марго.

– Ваше высочество, – произнес Брим, осторожно поворачиваясь – он набрался уже основательно и понимал это. – Я не знал, что вы здесь. Я рад вас видеть.

Онран ухватил его за локоть и увел в сторону от Бородова и его коллег. – Брим, – сказал он с сочувственной улыбкой. – Для человека, только что получившего Императорский Крест, вы выглядите достаточно жизнерадостно, чтобы вас приняли на работу могильщиком. – Принц медленно покачал головой. – Впрочем, моя кузина чувствует себя ненамного лучше. Предупреждал ведь я вас обоих тогда, на Гиммас-Хефдоне, что вам предстоит дорога платить за свою любовь.

Брим посмотрел Онрану в глаза и улыбнулся в ответ.

– Ваше высочество, – сказал он медленно, тщательно выговаривая слова. – Я не имею ни малейшего представления, о чем вы толкуете… – Он помолчал, ибо зал вокруг него покачнулся. – Мы с принцессой Эффервик-Ла-Карн всего лишь случайные знакомые. Но, – продолжал он, еще внимательнее следя за своей речью, – мне кажется, внимание такой женщины, как ваша очаровательнейшая кузина, стоит любой цены – абсолютно любой.

Онран медленно покачал головой, еще крепче стискивая локоть Брима.

– Воистину жаль, что она родилась принцессой, – пробормотал он. – Я глубоко восхищаюсь вами, Брим. – Затем его глаза озорно блеснули. – Будем считать, что исключительно в связи с награждением.

Брим поклонился.

– Покорнейше благодарю вас, ваше высочество, – ответил он.

Онран поклонился в ответ.

– Продолжайте воевать так же доблестно, – сказал он напоследок и исчез в толпе.

В оставшуюся часть вечера Бриму с Марго удалось лишь дважды коснуться руками, прежде чем – наконец-то! – почетный гость, в честь которого давался бал, соизволил отчалить. Вскоре после этого Ла-Карн пошел провожать депутацию торондских дворян, и Марго, неожиданно возникнув рядом с Бримом, взяла его за руку и втащила в какую-то маленькую, задернутую занавеской нишу. В следующее мгновение она уже была в его объятиях, жадно прижимаясь губами к его рту.

– Великая Вселенная, Вилф, – выдохнула она, – все оказалось куда тяжелее, чем я это себе представляла.