Текст книги "Медитация - искусство внутреннего экстаза"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Кундалини-йога – только один из столь многих методов. Но лучше заниматься только одним.

Метод динамической медитации, используемый мною, связан с Кундалини. Легче работать с Кундалини, потому что вы работаете со вторым телом. Чем глубже вы идете – к третьему или четвертому телу – тем труднее это становится. Второе тело – ближайшее к вашему физическому телу, и на вашем физическом теле есть соответствующие ему точки, так что это легче.

Если вы работаете с третьим телом, точки соответствия находятся на втором теле. Если вы работаете с четвертым, точки соответственно находятся на третьем. Тогда это не связано с физическим телом. Вы не можете чувствовать вообще ничего в физическом теле. А, работая с Кундалини, вы можете правильно чувствовать каждый шаг и знаете, где вы есть. Тогда вы более уверены. Для других методов вам придется изучать техники, помогающие чувствовать точки соответствия во втором или в третьем теле, но на это нужно дополнительное время.

Другие методы отрицают Кундалини, но это неправильно. Они отрицают ее, потому что не связаны с ней. Для Кундалини нужна своя методология. Если вы занимаетесь методом дзен, вы не должны думать о Кундалини.

Но иногда, даже когда вы работаете другим методом, проявляется Кундалини, потому что семь тел проницают одно другое, они взаимосвязаны. Поэтому, когда вы работаете с астральным телом (третьим телом), может начать работать второе тело. В него может попасть искра от третьего.

Обратное невозможно. Если вы работаете со вторым телом, в третьем теле зажигания не произойдет, потому что второе тело ниже, чем третье. Но, работая с третьим, вы создаете энергию, которая может перейти ко второму без каких-либо усилий с вашей стороны. Энергия стекает в нижние области. Ваше второе тело ниже, чем третье, так что энергия, возникшая в третьем, может иногда перетечь во второе.

Кундалини можно почувствовать, занимаясь другими методами, но те, кто учит методам, не связанным с Кундалини, не позволят вам обращать на нее внимания. Если вы обращаете на нее внимание, к ней будет переходить все больше энергии. Будет нарушен весь метод, не связанный с Кундалини. Они ничего не знают о Кундалини, поэтому они не знают, как работать с ней.

Учителя других методов будут совершенно отрицать Кундалини. Они будут говорить: "Это чепуха, это воображение". Они скажут: "Это просто ваши проекции. Не думайте об этом, не обращайте на это внимания". И если вы не обращаете на это внимания и продолжаете работать в третьем теле, мало-помалу Кундалини остановится. Энергия больше не будет переходить ко второму телу. Так лучше.

Так что, если вы занимаетесь каким-либо методом, занимайтесь им полностью, целиком. Не пробуйте никакой другой метод, даже не думайте ни о каком другом методе, потому что он вам все спутает. А канал Кундалини столь тонок и неведом, что путаница будет вредна.

Мой метод динамической медитации направлен на Кундалини. Даже если вы просто следите за своим дыханием, это полезно для Кундалини, потому что дыхание, сопровождающееся праной (жизненной энергией), связано с эфирным телом, вторым телом. Оно служит вашему физическому телу. Оно извлекается из вашего физического тела, вытягивается из него, но ваше физическое тело – только дверь.

Прана связана с эфирным телом. Легкие совершают дыхание, но делают это для эфирного тела. Наше физическое тело (первое тело) работает на эфирное тело (второе тело). Точно так же эфирное тело работает для третьего тела, астрального, а астральное работает для ментального (четвертого тела).

Ваше физическое тело есть дверь для второго тела. Второе тело настолько тонко, что оно не может быть связано с физическим миром прямо, так что сначала ваше физическое тело превращает всякий материал в жизненные формы. Тогда они могут стать пищей для второго тела.

Все, что воспринимается через чувства, превращается в жизненные формы. Тогда оно становится пищей для второго тела, потом второе тело превращает их в еще более тонкие формы, и они становятся пищей для третьего тела.

Это похоже вот на что: вы не можете есть грязь, но в овощах элементы грязи трансформируются. Теперь их можно есть. Растительный мир превращает грязь в живые, тонкие формы. Теперь вы можете принять их внутрь. Вы не можете есть траву. Корова делает это за вас. Она ест траву и превращает ее в молоко. Теперь это доступно вам. Вы можете пить молоко.

Точно так же ваше первое тело вбирает в себя материю и превращает ее в жизненные формы. Тогда их принимает второе тело. Дыхание совершается легкими: легкие – это машины, работающие для второго тела.

Если умирает второе тело, легкие остаются в порядке, но дыхания нет. Дыхание исчезло. Второе тело – хозяин первого, и третье тело – хозяин второго. Каждое низшее тело есть слуга высшего.

Поэтому созерцание дыхания полезно для практики Кундалини. Оно порождает энергию, оно сохраняет энергию и помогает жизненной силе идти вверх. Весь мой метод связан с Кундалини. Поняв метод, вы можете делать с его помощью все, что угодно. Тогда больше ничего не нужно.

Последней чакры (сахасрары) можно достигнуть любым методом. Сахасрара и брахма-рандхра – это названия седьмой чакры в Кундалини-йоге. Если вы не будете работать с Кундалини, если вы работаете с третьим телом, тогда вы также достигнете этой точки, но она не будет называться брахма-рандхра и предыдущих шести чакр не будет. Вы прошли через другой проход. Поэтому дорожные знаки будут другими, но конец будет тот же. Все семь тел связаны с седьмой чакрой, так что ее можно достичь отовсюду.

Нельзя уделять внимание двум каналам, двум методам. Иначе возникает путаница, и внутренняя энергия будет направлена в два канала. Любой метод должен направить всю энергию в одном направлении. Это и делает мой метод динамической медитации, и поэтому она начинается с десяти минут глубокого, быстрого дыхания.

ВОПРОС: Похоже ли чувство Кундалини на движение змеи?

ОТВЕТ: Нет, не похоже. Человек, может быть, никогда не видел змеи. Если пробуждается его Кундалини, он не может представлять ее как «змеиную силу». Это невозможно, потому что этот символ отсутствует. Тогда он будет чувствовать ее иначе. Это нужно понять.

На Западе люди не могут понять Кундалини "как змеиную силу", потому что змеи – это не реальность их повседневной жизни. Она была таковой в древней Индии. Змея была вашим соседом, ближайшим соседом, и она была одним из наиболее наделенных силой явлений, с наиболее красивыми движениями. Поэтому змея была изображена символом движения Кундалини. Но в других местах змея не может быть символом. Это будет неестественно. Там не знают змей. Тогда вы не можете понять символ, не можете даже вообразить его.

Есть символы, и они имеют значение для вашей личности. Но конкретный символ только тогда имеет значение, если он реален для вас, если он соответствует вашему умственному настрою.

ВОПРОС: Является ли Кундалини психическим феноменом?

ОТВЕТ: Когда вы спрашиваете: «Это психическое?», – вы боитесь, что если это психическое, то оно не реально. У психики есть своя реальность. Психика означает свою область реальности: нематериальную. В уме реальность и материальность стали синонимами, но это неправильно. Реальность гораздо шире, чем материальность. Материальность – это лишь одно из измерений реальности. Даже сон имеет свою реальность. Он нематериален: это психическое, но не принимайте это за не реальное. Это просто другое измерение реальности.

Даже у мысли есть своя реальность. И есть области реальности, и степени реальности, и различные измерения реальности. Но в наших умах материальное стало единственной реальностью, так что, когда мы говорим "психическое", "умственное", мы отвергаем эту вещь, как нереальную.

Я говорю, что Кундалини – это символ, это психическое, психическая реальность. Но символ – это нечто такое, что вы придали ей, он не присущ ей.

Это психический феномен. Нечто поднимается в вас, поднимается с большой силой. Вы чувствуете это, но когда хотите это выразить, возникает символ. Даже для того, чтобы понять это, вы пользуетесь символом. Вы пользуетесь символом не только для того, чтобы объяснить это другим. Вы сами не можете понять этого без символа.

Когда мы говорим "поднимается", это тоже символ. Когда говорим "четыре", это тоже символ. Когда говорим "верх" и "низ", это тоже символы. В реальности нет ни верха, ни низа.

В реальности есть экзистенциальные чувства, но нет никаких символов для понимания и выражения этих чувств. Поэтому, когда вы понимаете, возникает метафора. Вы говорите: "Это похоже на змею". Тогда это становится похожим на змею. Явление принимает форму вашего символа, становится похожим на ваше представление о ней. Вы отливаете его в определенную форму, иначе вы не можете его понять.

Когда ваш ум воспринимает, что нечто начало раскрываться и расцветать, вам придется как-то представить себе то, что происходит. Как только возникает мысль, она вносит свою категорию. Тогда вы говорите "цветение", говорите "раскрытие", говорите "проникновение". Самую вещь можно понять через множество метафор. Метафора зависит от вас, она зависит от вашего ума, зависит от столь многого – например, от вашего жизненного опыта.

Возможно, через двести-триста лет на земле не будет змей, потому что человек убьет все, что окажется враждебным ему. Тогда "змея" будет просто историческим словом, словом из книг. Она не будет реальностью. Она не есть реальность для большей части мира даже сейчас. Тогда сила будет утрачена, красота исчезнет. Символ станет мертвым, и вам придется представить Кундалини по-новому.

Она станет "вздымающейся волной электричества" – электричество будет более действительным, более подходящим для ума, чем змея. Она может стать подобной "бьющей вверх струе", "струе, бьющей до луны". Скорость будет подходящей, это будет подобно струе. В действительности это нечто другое, но метафора принадлежит вам. Вы избрали ее благодаря вашему опыту, потому она имеет смысл для вас.

Благодаря тому, что йога развивалась в сельскохозяйственном обществе, в ней есть сельскохозяйственные символы: цветок, змея и т.п. Но это только символы. Будда даже не говорил о Кундалини, но если бы ему пришлось, он не говорил бы о змеиной силе. Не говорил бы о ней и Махавира. Они вышли из царских семей. Символы, имеющие значение для других людей, не имели значения для них, они использовали другие символы.

Будда и Махавира вышли из царских дворцов: змея там не была реальностью. Но для крестьян она была в высшей степени реальностью. И она была опасной. Нужно было стеречься ее. Но для Будды и Махавиры она совсем не была реальностью.

Будда не мог говорить о змеях: он говорил о цветах. Он знал цветы, знал их больше, чем кто-либо другой. Он видел много цветов, и только живые цветы. Его отец приказал дворцовым садовникам следить, чтобы он (Гаутама) не видел ни одного умирающего цветка. Он должен был видеть только свежие цветы, и всю ночь садовники готовили сады для него. Утром, когда он выходил, нельзя было обнаружить ни одного мертвого листка, ни мертвого цветка – только цветы, входящие в жизнь.

Для него цветение было реальностью в большей степени, чем для нас. И когда он пришел к постижению, он говорил об этом, как о бесконечном процессе раскрытия и цветения. Реальность – это нечто другое, но метафора идет от Будды.

Эти метафоры не реальны. Это не просто поэзия. Они соответствуют вашей природе: вы принадлежите им, они принадлежат вам. Отрицание символов оказалось жестким и опасным. Вы отрицаете и отрицаете все, что не имеет материальной реальности, – ритуалы и символы берут реванш. Они опять приходят, они прорываются. Они есть в вашей одежде, в ваших храмах, в ваших делах. Символы возьмут реванш, они вернутся. Их нельзя отвергнуть, потому что они принадлежат вашей природе.

Человеческий ум не может думать относительными, чисто абстрактными понятиями. Он не способен. Реальность нельзя вообразить в понятиях чистой математики, ее можно представить только в символах. Связь с символами лежит в основе человеческого характера. В самом деле, только человеческий ум создает символы, животные не способны их создавать.

Символ – это живая картина. Когда что-то происходит внутри, вы должны пользоваться внешними символами. Как только вы что-то почувствовали, символ приходит автоматически, а как только появился символ, сила приняла форму этого символа. Таким образом, Кундалини становится подобной змее, она становится змеей. Вы будете чувствовать ее, и видеть ее. И она будет даже более живой, чем живая змея. Вы почувствуете Кундалини, как змею, потому что вы не можете чувствовать абстракцию. Не можете!

Мы создали идолов бога, потому что не можем понять абстракцию. Бог становится бессмысленным, как абстракция. Он становится математическим. Мы знаем, что слово "бог" есть символ, понятие, а не действительный бог, но нам приходится пользоваться им. И это парадокс: когда вы знаете, что то-то не есть факт, но также не фикция (что это необходимость реальная), тогда вы должны преодолеть символ. Тогда вы должны выйти за его пределы и знать также и то, что за пределами.

Но ум не может представить себе то, что за пределами. А ум – это единственный инструмент, который у вас есть. Через него к вам должно прийти любое понятие. Тогда вы чувствуете символ – он становится реальным. А для другого человека может стать реальным другой символ, настолько же реальным, насколько ваш символ стал реальным для вас. Тогда возникают разногласия. Для каждого человека его символ подлинный, реальный, но вы одержимы конкретной реальностью. Это должно быть реально для нас, иначе это не может быть реальным.

Мы можем сказать: "Этот магнитофон реален", потому что он реален для всех нас. Это объективная реальность. Но йога занимается субъективной реальностью. Субъективная реальность не настолько реальная, как объективная, но она реальна по-своему.

Одержимость объективным должна исчезнуть. Субъективная реальность столь же объективна, как и объективная реальность, но как только вы познали ее, вы придаете ей свой аромат. Вы даете ей свое имя, даете ей свою метафору. И этот способ восприятия ее неизбежно будет индивидуальным. Даже если кто-то переживает то же, что и вы, он расскажет это иначе. Даже две змеи будут различны, потому что метафора исходит от двух разных людей.

Так что эти метафоры (т. е. это чувство Кундалини похоже на движение змеи) – просто символы. Но они соответствуют реальности. Дыхание одно и то же – тонкое движение, подобное змее, но оно есть. Сила есть, золотой образ есть. И все это соответствует символу змеи. Так что если этот символ подходит вам, все нормально.

Но он может вам не подойти. Поэтому не говорите никому, что то, что произошло с вами, обязательно случится с ним. Никогда, никому не говорите! Это может быть так, а может быть и иначе. Символ подходит вам, он может не подойти ему. Если вы это понимаете, нет причин для разногласий.

Различия появились из-за символов. Мухаммед не может понять символ Будды. Это невозможно! Их окружения были столь различны. Даже слово "бог" может стать бременем, если оно воспринимается не как символ, соответствующий вашей индивидуальности.

Например, Мухаммед не мог понять бога как "сострадание". Сострадание не существовало нигде в его окружении. Все было так ужасно, так опасно, что бога нужно было понимать иначе. Набеги из страны в страну, убийства. Люди в окружении Мухаммеда не могли представить себе бога, который не был бы жестоким. Не жестокий бог, сострадающий бог был бы нереальным для них, потому что это понятие не соответствовало бы их реальности.

Для индуса Бог виден через окружение. Природа прекрасна, земля плодородна. Народ глубоко укоренен в земле. Все течет и течет в определенном направлении, и движение очень медленное, так же, как и течение Ганга. Оно не ужасно и не опасно. Поэтому индуистский Бог обязательно будет Кришной, танцующим и играющим на своей флейте. Этот образ возник из окружения и из национального ума с его опытом.

Все, что объективно, обязательно будет переведено в символы. Но какое имя и какой бы символ не сопоставили ему, они нереальны. Они реальны для нас. Так что нужно защищать свой символ, но нельзя насильно навязывать свой символ другим. Нужно говорить: "Даже если все другие против этого символа, он соответствует мне. Он появился у меня естественно и спонтанно. Так пришел ко мне Бог. Я не знаю, как он приходит к другим".

Поэтому существовало много способов указать на это, тысячи и тысячи способов. Но когда я говорю, что это субъективное, психическое, я не имею в виду, что это только слова. Это не только слова. Для вас это реальность. Оно пришло к вам так, и не может прийти иначе. Если мы не путаем материальность с реальностью, и не смешиваем объективность с реальностью, тогда все становится ясным. Но если вы путаете их, тогда понять будет труднее.

Беседа седьмая. ПРОСВЕТЛЕНИЕ: НАЧАЛО БЕЗ КОНЦА

Медитация есть путешествие внутрь. И путешествие это бесконечно, бесконечно в том смысле, что дверь открывается и продолжает открываться... до тех пор, пока сама дверь не становится вселенной. Медитация цветет и продолжает цвести, пока весь космос не становится этим цветением. Это путешествие бесконечно, оно начинается, но не кончается никогда.

Нет степеней просветления. Раз оно есть, оно есть. Это как прыжок в океан чувств. Вы прыгаете, вы становитесь единым с ним, так же как капля, упавшая в океан, становится единой с ним. Но это не значит, что вы узнали весь океан.

Этот миг целостен: миг сбрасывания эго, миг уничтожения эго, миг отсутствия эго – целостный миг. Он завершен. Что касается вас, он совершенен. Но что касается, океана (что касается божества), это лишь начало, а конца не будет.

Помните одно: у неведения нет начала, но есть конец. Вы не можете знать, откуда начинается ваше неведение. Оно всегда есть, вы всегда среди него. Вы не знаете начала, начала нет.

У неведения нет начала, но оно кончается. Просветление имеет начало, но оно не кончается никогда. И оба они становятся одним: они и есть одно. Начало просветления и конец неведения – это одна и та же точка, опасная точка с двумя лицами: одно лицо смотрит в направлении безначального неведения, а другое лицо глядит на начало бесконечного просветления.

Так что вы достигаете просветления, но все же никогда не достигаете его. Вы приходите к нему, падаете в него, становитесь единым с ним, но все же обширное неведомое остается. И в этом его красота, в этом его тайна.

Если бы в просветлении все было известно, не было бы тайны. Если бы все стало известным, вся эта затея была бы уродливой. Тогда бы не было тайны, все было бы мертвым. Так что просветление не есть "познание" в этом смысле. Это не такое познание, как самоубийство. Это познание в том смысле, что оно есть выход к более великим тайнам. Тогда "познание" обозначает, что вы познали тайну. Это не значит, что вы разведали ее, это не значит, что есть математическая формула и теперь все известно. Наоборот, познание просветления обозначает, что вы пришли к точке, где тайна стала окончательной.

Вы узнали, что это окончательная тайна, вы узнали это как тайну. Теперь это стало настолько таинственным, что вы не можете надеяться разведать эту тайну. Теперь вы оставили всякую надежду. Но это не отчаяние, это не безнадежность. Это просто понимание природы тайны.

Тайна такова, что ей нет разрешения, что само усилие разведать ее абсурдно. Тайна такова, что пытаться разрешить ее интеллектом бессмысленно. Вы подошли к пределу своего мышления. Теперь мышления нет совсем и начинается познание.

Но это нечто совершенно другое, чем познание науки. Слово "наука" означает познание, но такое познание, которое уничтожает тайну. Религиозное познание означает нечто совершенно противоположное. Оно не уничтожает тайну реальности. Наоборот, все, что было познано раньше, все становится таинственным. Даже обычные вещи, относительно которых вы были уверены, абсолютно уверены, что вы их знаете. Теперь даже вход найти невозможно. Врат нигде нет – все стало бесконечным и неразрешимым.

В этом смысле нужно понимать познание: это участие в исключительной тайне бытия, это означает говорить "да" тайне жизни. Интеллекта, интеллектуальной теории больше нет. Вы лицом к лицу с тайной. Это экзистенциальная встреча – не через ум, но через вас, через век цельности вашего существа. Теперь вы чувствуете тайну всем вашим телом, глазами, сердцем. Целостная личность вступает в контакт с всеобщей тайной.

Это лишь начало. А конца не будет никогда, потому что конец означал бы уничтожение тайны.

Это начало просветления. Ему нет конца, но это начало. Можно понять конец неведения, но этому просветленному состоянию ума не будет конца. Вы прыгнули в бездонную пропасть.

Это можно представить с очень многих точек зрения. Если вы придете к этому состоянию ума через Кундалини, это будет бесконечным цветением. Тысяча лепестков сахасрары (последняя чакра, символизирующая тысячелепестковый лотос) в действительности не означает тысячу: "тысяча" означает просто величайшее множество. Это символ. Он означает, что цветущих лепестков Кундалини бесконечно много. Они будут раскрываться, раскрываться и раскрываться. Так что вы узнаете раскрытие первых лепестков, но последних не будет, потому что этому нет конца.

Можно прийти к этому через Кундалини или прийти другими путями. Кундалини не незаменима.

Те, кто достигает просветления другими путями, приходит к тому же самому, но имя будет другим, символ будет другим. Вы будете представлять себе это иначе, потому что, то, что происходит, описать нельзя, а то, что описано, не точно то же, что произошло. Описание есть аллегория. Описание метафорично. Вы можете сказать: "Это как цветение цветка", – хотя нет никакого цветка. Но у вас такое чувство, как будто вы цветок, начинающий раскрываться. Чувство раскрытия то же, но кто-то другой может представить это иначе. Он может сказать: "Это как открытие двери – двери, ведущей в бесконечность, и дверь продолжает открываться". Так что для описания можно пользоваться чем угодно.

В тантре используются сексуальные символы. Ими можно пользоваться. Они говорят: "Это встреча, это бесконечное единение".

Когда тантра говорит: "Это подобно майтхуне (сношению)", – вот что имеется в виду: «Встреча индивидуумов с бесконечным, но встреча бесконечная, вечная».

Это можно представить и так, но любое представление неизбежно будет метафорой.

Это символы, иначе быть не может. Но когда я говорю "символы", я не имею в виду, что символы не имеют значения.

Символ имеет значение постольку, поскольку он связан с вашей индивидуальностью, потому что вы представили это, поняли именно так. Вы не можете представить себе это иначе. Человек, не любящий цветы, не знающий цветы, проходящий мимо цветов, оставаясь незнакомым с ними, человек, вся жизнь которого не связана с "царством цветения", не может почувствовать это как цветение. Но если вы чувствуете это как цветение, это значит много. Это значит, что этот символ естественен для вас. Он как-то соответствует вашей личности.

ВОПРОС: Как чувствует себя человек после того, как начинает раскрываться сахасрара?

ОТВЕТ: После того, как раскрылась сахасрара, будет не чувство, а внутренняя тишина и пустота. Это чувство вначале будет острым – когда вы почувствуете его впервые, оно будет очень острым – но чем более знакомо оно вам, тем менее острым оно становится. Чем более вы станете едиными с ним, тем больше оно утратит свою остроту. Тогда наступит момент – и он должен наступить – когда вы совсем не будете этого чувствовать.

Чувствуют всегда нечто новое. Вы чувствуете то, что странно, вы не чувствуете того, что привычно. Чувствуют странность. Если это стало единым с вами, и вы познали это, вы этого не чувствуете, но это не значит, что этого нет. Это есть даже больше, чем прежде. Оно будет усиливаться все больше и больше, но чувствовать вы будете все меньше и меньше. И наступит момент, когда чувства не будет. Не будет ощущения инакости, поэтому не будет и чувства.

Когда впервые наступает цветение сахасрары, это нечто иное, чем вы. Это неведомо вам, вы незнакомы с этим. Это нечто, проникающее в вас, или вы проникаете в это. Между вами и этим есть промежуток, но промежуток постепенно пропадает, и вы станете единым с этим. Тогда вы не будете видеть это, как нечто, происходящее с вами. Вы станете этим происходящим. Оно будет распространяться, и вы станете единым с ним.

Тогда вы не будете это чувствовать. Вы будете замечать это, но будете это чувствовать не больше, чем вы чувствуете свое дыхание. Вы чувствуете свое дыхание только тогда, когда с вами случается нечто новое (или неприятное), иначе вы не чувствуете его. Вы даже не чувствуете своего тела до тех пор, пока в него не закралась какая-нибудь болезнь, пока вы не заболели. Если вы совершенно здоровы, вы не чувствуете его: оно просто есть. В самом деле, ваше тело более живо, когда вы здоровы, но вы одно целое с ним.

ВОПРОС: Что происходит с религиозными видениями и другими проявлениями глубокой медитации, когда раскрывается сахасрара?

ОТВЕТ: Все это пропадает. Все картинки пропадут, видения, все пропадет, потому что это происходит лишь вначале. Это хорошие признаки, но они исчезнут.

Прежде чем раскрыться сахасраре, у вас будет много видений. Они не нереальны. Видения реальны. Но с раскрытием сахасрары видений больше не будет. Они не возникнут, потому что "переживание цветения" есть высшее переживание ума, дальше ума не будет.

Все, что происходило до сих пор, происходило с умом, но раз вы вышли за его пределы, больше ничего не будет. Когда прекращается ум, нет ни мудр (внешних выражений психической трансформации), ни видений, ни цветов, ни змеи. Не будет вообще ничего, потому что вне ума нет метафор. Вне ума реальность так чиста, что нет никакой инакости. Вне ума реальность настолько цельна, что ее нельзя разделить на переживающего и переживаемое.

В уме все разделено надвое. Вы что-то переживаете (можете назвать это как угодно, название не имеет значения), но различие между переживающим и переживанием, знающим и знанием, остается. Остается двойственность.

Но эти видения – хорошие признаки, потому что они приходят только на последних ступенях. Они приходят лишь тогда, когда ум должен отпасть, только когда ум должен умереть. Конкретно мудры и видения – лишь символы, символы в том смысле, что они указывают на надвигающуюся смерть ума. Когда ум умирает, ничего не остается. Или остается все, но разделения на переживающего и переживаемое не будет.

Мудры, видения, особенно видения, – это переживания. Они указывают на определенные стадии. Это точно так же, как когда вы говорите: "Я видел сон". Можно уверенно сказать, что вы спали, потому что сновидения приходят во сне. А если вы говорите: "Я грезил", – тогда значит, вы тоже были в своего рода сне, потому что сны или грезы можно видеть только тогда, когда ум, сознательный ум, уснул. Так что сновидения – это признак сна. Точно так же мудры и видения – суть признаки определенного состояния.

У вас могут быть видения определенных фигур. Вы можете распознать их. И эти фигуры тоже будут различны для различных индивидуумов. Фигура Шивы не возникает в уме христианина. Это невозможно, ее появление там невозможно. Но Иисус появится. Это будет последним видением в уме христианина. И оно очень ценно.

Последнее видение, приходящее к вам, – это видение фигуры, центральной для данной религии. Центральная фигура станет последним видением. Для христианина (а под христианином я понимаю того, кто впитал в себя язык христианства, символы христианства, того, в чью плоть и кровь христианство проникло с самого детства) последним видением будет фигура Христа на кресте. Знающий, переживающий все еще присутствует, и в самом конце появится Спаситель. Люди переживали это, это нельзя отрицать. В последний для ума момент (момент смерти ума) в конце появляется Иисус.

Но джайн не увидит Иисуса, буддист не увидит Иисуса, буддист увидит фигуру Будды. Как только раскроется сахасрара – в момент раскрытия сахасрары – появится Будда.

Вот почему Будду видят сидящим на цветке. Настоящий Будда никогда не сидел на цветке – под ним не было цветка, – но статуи изображают Будду, сидящим на цветке, потому что статуи не есть буквальные копии с Гаутамы Будды. Они изображают последнее видение, появляющееся в уме. Когда ум пропадает в вечности. Будду видят так: на цветке.

Поэтому и Вишну изображают на цветке. Цветок – это символ сахасрары, а Вишну – последняя фигура, которую видит индуистский ум. Будда, Иисус, Вишну – это архетипы – то, что Юнг называл архетипами.

Ум ничего не может представить абстрактно, поэтому последняя попытка ума понять реальность будет попыткой представить ее символом, который был наиболее важным для него. Наивысшее переживание ума будет его последним переживанием. Предел, пик – это всегда конец. Пик означает начало конца. Предел есть смерть. Так что раскрытие сахасрары есть предельное переживание ума, наивысшее, что возможно для ума, последнее, что возможно в уме. Появится последняя фигура, самая центральная, глубочайшая фигура, архетип.

И она будет реальной! Когда я говорю "видение", многие станут отрицать его реальность. Они скажут, что оно не может быть реальным, потому что они думают, что слово "видение" означает нечто иллюзорное. Но оно будет более реальным, чем сама реальность.

Даже если весь мир будет отрицать его, вы не сможете согласиться с этим отрицанием. Вы скажете: "Это для меня более реально, чем весь мир. Камень на столе реален, как та фигура, которую я видел. Она реальна. Она совершенно реальна". Но эта реальность субъективна, расцвеченная вашим умом. Переживание реально, но метафора принадлежит вам, поэтому христиане употребляют одну метафору, буддисты – другую, индусы – третью.

ВОПРОС: Происходит ли выход за пределы (трансценденция) с раскрытием сахасрары?

ОТВЕТ: Нет, выход за пределы – это более чем раскрытие сахасрары. Но понятие просветления имеет двойной смысл. Во-первых, это постижение умирающим умом (прекращающимся умом, умом, идущим к смерти, умом, доведенным до предела, до последней своей возможности) просветления. Но появляется граница, и ум не идет дальше этого. Ум знает, что он кончается, и он знает, что с этим концом приходит конец страданию. Этот ум знает также конец раздельности, знает также конец существовавшего до сих пор конфликта. Все это кончается, и ум постигает это как просветление. Но это все еще ум, который постигает просветление. Так что это просветление, постигаемое умом.