Текст книги "Лучшая ошибка в его жизни"
Автор книги: Беверли Лонг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Глава 6
Первый раз Хоуп рассказала это кому-то, кроме отца. Мак не отреагировал никак. Уже легче.
– Твой экс? – напряженно спросил он.
Она кивнула.
– Уильям Бэйлор Третий. Первого я никогда не встречала, второй казался довольно милым парнем. Видимо, в данном случае яблоко упало очень далеко от яблони.
– Как сильно он тебя избил?
– Сломанный нос. Смещение челюсти. Опухоль гортани. Это он пытался меня душить. Два треснутых ребра. И целый набор шишек и синяков.
– Я очень, очень надеюсь, что ты выдвинула против него обвинения, – все так же напряженно, даже злобно произнес он.
В этом месте ей всегда становилось трудно.
– Не выдвинула.
– Почему?
Они въехали в подъездную аллею.
Хоуп подождала, пока он припаркуется и заглушит мотор.
– Я не стала выдвигать обвинения, потому что не говорила об этом никому, кроме отца, Мама в тот момент была очень больна. Мы думали, она умирает. Отец просил ничего ей не говорить, я согласилась.
Лунный свет проникал сквозь стеклянную крышу, она видела удивленное лицо Мака и знала, каким будет следующий вопрос.
– Но твой бывший муж до сих пор работает в приходе твоего отца? Что за черт!
В самом деле, что за черт!
– Таково было решение отца. Тебе лучше поговорить с ним.
Хоуп вылезла наружу, отперла парадную дверь и вошла в дом. Мак последовал за ней. Она услышала, как он включает сигнализацию.
Хоуп собиралась немедленно лечь в постель. И постараться забыть прошедший час.
– Хоуп?
– Да. – Она не обернулась.
– Мне очень жаль, что с тобой все это случилось. Бэйлор заслуживает того, чтобы ему надрал задницу кто-то покрупнее и посильнее.
Эта спокойная убежденность чуть не погубила ее. Чтобы побороть собственные опасные и кровожадные мысли, она задержала дыхание и медленно выдохнула.
– Это больше не имеет значения.
Она с трудом оторвала ногу от ступеньки и стала подниматься, не остановилась, пока не прошла весь коридор и не оказалась в собственной спальне.
Черта с два это не имеет значения! Сама мысль о том, что мужчина может ударить женщину, казалась невероятной, непостижимой, и тот факт, что преподобный Арчибальд Минноу не прогнал подонка бившего его дочь, и продолжал спокойно с ним сотрудничать, просто абсурд.
Не удивительно, что Хоуп терпеть не могла отца. О чем вообще думал этот человек? Маку захотелось позвонить ему и потребовать ответа. А потом устроить небольшой ад бывшему мужу, причинить серьезную боль.
Хоуп быстро отмела предположение, что нападение на приют может иметь отношение к ней нелегко убедить. Но Мак мало что мог сделать в час ночи. Опустился на диван и закрыл глаза. Интересно, как сильно пострадало здание. Пожарная бригада приехала быстро. Конечно, прихожей, можно сказать, больше нет, но пожарные, скорее всего, не дали огню распространиться на основную жилую часть. Даже при самом удачном исходе обитательницам придется где-то жить, пока здание полностью не отремонтируют. Предложит ли Хоуп свои услуги волонтера в другом приюте? Ей следует понять, пряток больше не будет. Сегодня все прошло нормально, но в следующий раз удача может отвернуться.
Мак постарался дышать медленнее. Годы жизни, проведенные на грани опасности, показали, как важно уметь быстро успокоиться, расслабиться и поспать хотя бы несколько часов.
Когда он проснулся три часа спустя, в половине пятого, в доме было тихо. Мак проверил систему сигнализации, хотя был уверен, что она исправно работает. Хоуп в своей комнате, Мэйвис, разумеется, еще не вставала.
Он выпил стакан воды, надел кроссовки и отправился в подвал на беговую дорожку. Он всегда любил бегать, и когда мог, бегал на свежем воздухе.
Двадцать восемь минут и пять миль спустя он почувствовал себя гораздо лучше. Стянул футболку, вытер вспотевшее лицо. Повесил ее на шею, намереваясь отправиться в душ.
Поднимаясь, Мак услышал еле уловимый звук, кто-то сдвинул стул. Мэйвис? Возможно. Он тихо преодолел оставшиеся несколько ступенек и осторожно выглянул из-за угла.
Хоуп сидела за столом, подогнув под себя босые ноги, в пижаме, да-да, пижаме с дельфинами. Ужасного парика уже не было, длинные светлые волосы собраны в небрежный низкий хвост. На лице ни грамма косметики. Она читала газету.
Она очень, очень красива.
Но какого черта встала в пять утра?
– Привет.
Она подпрыгнула чуть не на целый фут. Страницы разлетелись. Схватившись рукой за сердце, уставилась на него, щеки вдруг порозовели.
– Никогда так больше не делай. – Она наклонилась подобрать с пола газету.
Он увидел полоску загорелой кожи там, где топ выбился из пижамных шортов. Видимо, Хоуп любила проводить время у бассейна. Ее кожа была шелковисто-гладкой, и, когда она выпрямилась, ему пришлось быстро отвести глаза.
Он подошел к кофейнику, в нем уже был свежий кофе. Мак принялся беспорядочно открывать и закрывать шкафчики, отыскивая кружку. Черт. Ему было жарко после тренировки, а сейчас стало еще «теплее».
«Соберись», – приказал себе телохранитель.
– Извини, что напугал. Не ожидал, что ты уже встала. – Он осторожно посмотрел на нее через плечо.
Хоуп крутила по столу чашку с кофе.
– Я не могла уснуть.
– Ты говорила с Сашей?
– Я послала ей сообщение прошлой ночью, она мне позвонила часа через два после того, как мы добрались домой.
– Что она сказала? – Мак повернулся налить себе первую восхитительную чашку утреннего кофе. Кофейник он поставил на стол. Чашка Хоуп уже наполовину пуста. Он долил ей свежего кофе и только потом вернул кофейник на горелку. Взял свою чашку и сел напротив Хоуп.
Ей явно не хотелось ничьей компании, она отодвинула стул и подошла к раковине, стоя спиной к Маку и глядя в окно.
– Им удалось договориться с одним из отелей города. Все наши клиентки провели там прошлую ночь. И для них найдется место еще на несколько дней. Но в выходные большие соревнования по футболу, и в отеле на это время все номера забронированы. К несчастью, придется снова переезжать.
– Обратно и я Вутен-стрит?
Хоуп покачала головой.
– Этого Саша не знает, сегодня должны прийти подрядчики, оценить ущерб и сказать, сколько времени займет ремонт.
– У полиции есть идеи, кто мог это сделать?
– Саша так не думает. Офицер, который занимается расследованием, опросил всех женщин. Не знаком ли им желтый «эль-камино». Все ответили «нет». Хотя кто-то мог и солгать. Женщины, которые регулярно подвергаются насилию, иногда защищают не тех людей. Они делают это не для того, чтобы добавить нам проблем. – Хоуп повернулась к нему лицом. Видимо, приняла его молчание за осуждение.
Он поднял ладонь.
– Я никого не сужу. Жизнь научила меня тому, что истина всегда где-то посередине.
Она улыбнулась, но как-то безрадостно.
– Когда ты ребенок, тебя учат всегда говорить правду. Потом ты взрослеешь и понимаешь, все вокруг врут. Это можно назвать достижением совершеннолетия.
– Врут не все, – возразил Мак. – И уж точно не все время.
Она пожала плечами.
– Может, и нет. Может быть, тот маленький уголок мира, где я живу, отличается от остальных. Я пойду обратно в кровать.
– Тебе необязательно прятаться в своей комнате.
Хоуп выпрямила прелестную спину.
– Я не прячусь.
– Вчера ночью ты сказала, что единственный, кому ты рассказала о своем бывшем муже, твой отец. А потом сказала, что Мэйвис тоже знает. Несовпадение.
Она развернулась к нему.
– Мэйвис знает, что я работаю в приюте и знает, по какой причине. Однажды она убирала в моей комнате и нашла одежду и парик Полы. Спросила, что это. Я должна была что-то ответить. Она думает, что я держу это в тайне из-за отца, он может использовать это в своих целях, что ему только на руку. Если выяснится, что я работаю волонтером в приюте для женщин, в глазах общественности он будет выглядеть еще лучше. И Мэйвис знает: я желаю помогать отцу в укреплении его империи.
– Как ты думаешь, ей не интересно, почему выбрала именно «Путь Глории»?
Хоуп покачала головой.
– Да она никогда и не спрашивала.
Кстати, о Мэйвис. Мак услышал, как она спускается по лестнице, с кем-то разговаривая. Когда она завернула за угол кухни, он увидел, что к уху у нее прижат мобильный. Мэйвис была не причесана, халат застегнут не на ту пуговицу.
– Я хочу приехать, очень. Но просто не знаю. Держись, сестренка. Будь сильной. Скажи Уолту, что я молюсь за него. – Мэйвис нажала отбой.
– Что случилось? – Хоуп подошла ближе.
– У мужа моей сестры в Мобиле был сердечный приступ. И дела у него не очень хорошие. Их единственный ребенок умер от рака несколько лет назад, теперь Грета осталась со всем этим один в один.
– Ты должна немедленно ехать к ней, – тут же сказала Хоуп. – Я закажу тебе билет на утренний самолет.
Мэйвис покачала головой, подошла к холодильнику и оторвала верхнюю страницу календаря.
– Я обещала твоей матери, что буду здесь, пока она в отъезде, и присмотрю за тобой.
Хоуп закатила глаза.
– Он должен присматривать за мной. – Она кивнула на Мака.
– Очень мило, что ты наконец это признала, – заметил он и посмотрел на Мэйвис. – Послушайте, у меня действительно все под контролем. Делайте то, что вам нужно. У нас все будет в порядке.
Мэйвис посмотрела на Хоуп, на Мака, снова на Хоуп. Вернулась к календарю и перелистнула несколько страничек. На одной из них остановилась и постучала пальцем по карандашной надписи.
– Предполагается, что я выступлю волонтером на акции сбора средств для библиотеки. Это будет мойка машин. Им нужны любые руки, которые в состоянии работать.
– Нет проблем, – откликнулась Хоуп. – Это больше чем через неделю. Если ты к этому времени не вернешься, я займу твое место. Я умею мыть машины.
– Ты уверена?
– Уверена, что умею мыть машины, или уверена, что буду работать волонтером? – поддразнила Хоуп.
Мэйвис грустно покачала головой.
– Я собиралась за продуктами сегодня утром.
– Я вполне уверена, что мы вдвоем как-нибудь с этим справимся.
– Я ничего не испекла.
– Я умею печь шоколадный пирог, – вмешался Мак.
Хоуп недоверчиво подняла бровь.
– Погоди-погоди. Ты еще будешь умолять меня дать тебе кусочек.
Мэйвис снова перевела взгляд с Хоуп на Мака.
– Будьте добры друг к другу, – сказала она и посмотрела на Хоуп. – А ты будь осторожна. Не стоит недооценивать угрозы.
Хоуп кивнула.
– Хорошо. А теперь иди. И попробуй застегну, пуговицы по-другому. – Она нежно обняла Мэйвис
за плечи. – Я помогу тебе собрать вещи.
После того как обе ушли, кухня показалась Маку странно тихой. Он допил кофе. Похоже, им с Хоуп придется играть в «семью» эти несколько дней. Он видел, как она утихала в присутствии Мэйвис и начинала «вести себя хорошо». Прошлой ночью очень тихо вошла в дом, вероятно, чтобы не разбудить Мэйвис. Когда же той не будет рядом, бог знает, чего можно ожидать от девчонки. Теперь проделки ограничивает только ее воображение.
Отлично. Надо бы поставить новые замки на двери.
Глава 7
Хоуп ненадолго спустилась, чтобы проводить Мэйвис, затем вернулась в свою комнату, чтобы все же поспать. Она не видела Мака, когда была на первом этаже, однако из окна спальни услышала, как он прощается с Мэйвис. Значит, на улице.
Что ж, ей все равно, чем он занимается. Пока не беспокоит ее, все нормально.
Она не могла не признать, что он очень помог ей прошлой ночью.
Если бы ее застали в приюте, Байрон Фергюсон изошел бы слюной от удовольствия. Этот папарацци заинтересовался семейством Минноу несколько лет назад и немало досаждал, то и дело щелкая фотоаппаратом, когда Хоуп или члены семьи появлялись на мероприятиях. Он нашел себе напарника – журналиста, вместе они сделали целый комикс о том, как преподобный Арчибальд Минноу постепенно превратился из проповедника из маленького городка в религиозный символ мирового значения. Но Байрон Фергюсон остался в Уэдерби. Получил новую должность и, видимо, теперь погрузился в работу с головой. Несмотря ни на что, он все равно находил время появляться рядом с семейством Минноу, когда там происходило нечто, достойное новостей.
Она была уверена, именно он сделал снимок, который фигурировал в статье журнала People. Интересно, сколько ему заплатили.
Если бы она захотела рассказать кому-то, как ее избил муж, Байрон был бы вне себя от счастья задокументировать повреждения. Это стало бы новостью первых полос.
И, честно признаться, несколько раз, много раз, особенно первые пару месяцев после того случая, Хоуп испытывала сильнейшее искушение рассказать правду, показать людям, какой подонок ее бывший муж. Но она дала отцу слово молчать.
Его просьба не столь уж бессмысленна. Мама была необыкновенно счастлива, что Хоуп вышла замуж за Уильяма Бэйлора-третьего. Прекрасная семья, «старые деньги», огромные апартаменты возле Центрального парка, поместье в Хэмптонсе и еще одно в Вейле. Она бы страшно расстроилась, узнав, как ошибалась в Уильяме, поскольку сама же и посоветовала выйти замуж за человека с диким нравом.
Хоуп все меньше и меньше хотелось говорить Прошлая ночь это вполне доказала. Она едва выдавить из себя слова: «Мой муж избил меня».
Она сохранит все в тайне, хотя Мак прав. Если секрет знает больше чем один человек, это уже не секрет. Она доверяла Саше. Теперь и Мак знает.
Можно ли доверять ему?
Сегодня утром он ее удивил, войдя в кухню после тренировки, весь разгоряченный и мокрый. Она увидела обнаженную грудь и потрясающие мускулы, и ее собственное тело охватило пламя от макушки до пяток.
Она лежала в кровати на спине и старалась забыть, что в огромном доме сейчас только она и Мак. Им даже нет нужды находиться в одной комнате в одно и то же время. Они могли сосуществовать. Не жить вместе, а существовать независимо друг от друга. Довольная, Хоуп закрыла глаза. У нее созрел план.
Когда несколько часов спустя она проснулась, желудок подсказывал, что уже время ланча. Она приняла душ и высушила волосы. Затем надела черные легинсы и простую шелковистую черную майку. Тщательно собрала «рабочую» одежду: мешковатые серые джинсы, свободную легкую рубашку с длинными рукавами, кеды и, конечно, парик.
Перед пожаром они с Сереной сидели в кухне и обсуждали, как той переехать. Серена связалась с матерью, которая жила в другом штате. Та тоже была в разводе, поэтому обладала весьма ограниченными средствами, чтобы помочь дочери начал новую жизнь. Тем не менее наскребла несколько сотен долларов, и Серена надеялась, что на эти деньги, плюс подаренные мужем драгоценности, которые сумела прихватить из дома, сможет снять небольшую квартирку в Уэдерби.
Хоуп сомневалась. Хотя цены на аренду квартир несравнимы с ценами в Нью-Йорке, но все равно очень недешево. Собрав одежду, Хоуп по привычке потянулась к кожаной сумке, но рука замерла на полпути. Она вдруг осознала, что теперь нет нужды скрываться. Как правило, она выходила из дома в образе Хоуп Минноу, заходила в ночной мини-маркет в двух милях отсюда и переодевалась в женском туалете, появляясь уже в образе Полы.
Было довольно приятно осознавать, что впервые в жизни она может не прятаться за Полу, которая, честно говоря, ей нравилась.
Свою агрессию по отношению к отцу Хоуп выражала тем, что тратила его деньги или нарочно позволяла папарацци поймать себя в таких местах и ситуациях, которые никак не вязались с его общественным положением и ценностями.
Она не оканчивала курс психологии, тем не менее прекрасно понимала, что делает. Ее поведение по отношению к отцу было классическим примером пассивно-агрессивной позиции.
Она натянула штаны и рубашку поверх легинсов и майки, достала телефон Полы из кожаной сумки и спустилась по лестнице с мобильником и париком. И тут же почувствовала запах бекона. Дойдя до кухни, остановилась в дверях. Мак стоял за рабочим столом и резал помидоры тонкими ломтиками. В тарелке уже высилась горка листьев салата.
– Привет, Пола, – бросил он. – Хорошо поспала?
Он понял, что она не просто притворяется другим человеком, а действительно превращается в Полу.Это изумило неимоверно.
– Неплохо.
– Новый наряд?
– Даже Пола не может ходить в брюках цвета хаки каждый день.
– Новый телефон? – Он взглянул на простенькую «раскладушку».
– Хоуп пользуется смартфоном. Я покупаю телефон с предоплаченной картой в аптеке на углу, и Пола им вполне довольна.
– В этой двойной жизни ты чувствуешь себя как рыба в воде.
– Да, чувствую себя неплохо. – Хоуп жила так уже восемь месяцев и ни разу не попалась. – Одежда, в которой я была прошлой ночью, провоняла дымом. Собираюсь ее постирать. – Она немного поколебалась. – Если хочешь, могу забросить в стиральную машину и твои джинсы.
– Уже не нужно. Я постирал все утром, пока ты спала. Надеюсь, тебе нравятся сэндвичи с беконом, томатами и луком? Фрукты я тоже нарезал. – Мак кивнул на чашу с фруктами на столе.
Хоуп поразилась. Ее телохранитель вдобавок ко всему стирает и готовит.
– Я не ожидала этого, – сказала она.
– Мы должны чем-то питаться. Я король завтраков, могу кое-как состряпать ланч, а если любишь стейки, то и ужин тоже. Но Мэйвис права. Нам нужно сходить за продуктами.
В желудке у Хоуп громко заурчало. Она достала из шкафчика тарелку и принялась сооружать сэндвич. Десять минут спустя, наполовину съев ланч, отложила вилку.
– Это очень вкусно. Спасибо тебе.
– Пожалуйста, – просто ответил он и кивнул на парик, который она положила на край стола. – Какие планы на день, Пола?
– Есть одна женщина, которой необходимо найти квартиру. Она пробыла в приюте максимально возможное время и не может больше там оставаться. Я сказала, что помогу с поисками сегодня.
Он кивнул.
– В Уэдерби?
– Да. Может, она бы и уехала из города подальше, но у нее здесь хорошая работа, она помощник трудотерапевта, не хочет бросать.
Хоуп отодвинула тарелку и встала.
– Меня не будет пару часов. Заеду в магазин по пути домой.
– Куда ты, туда и я.
– Это невозможно. Послушай, на дворе белый день. Яркий дневной свет. Со мной ничего не случится.
– Ты права. С тобой ничего не случится. – Он вытер рот салфеткой.
– Ну, как мне тебе объяснить? – в отчаянии простонала она. – У Полы не может быть телохранителя…
– А брат или бойфренд?
– Прекрати. Это просто глупо.
– Глупо не заботиться о собственной безопасности. Отныне я твоя тень. Теперь, когда накормлена, ты готова выслушать правила?
– Правила? – Она нахмурилась.
–Да. Правило номер один: не ходи никуда без моего ведома. Правило номер два: когда я говорю тебе: «Сделай то-то и то-то», ты выполняешь, не задавая вопросов. Например, я говорю: «Ложись», ты падаешь на землю. И не спорь со мной.
– Я припоминаю, дядя Бинг говорил ты служил в Морфлоте. Видимо, ходил в начальниках. – Хоуп постаралась, чтобы он ни в коем случае не принял ее слова за комплимент.
Мак задрал подбородок.
– Ты полагаешь, я слишком много командую? Это от природы. У меня есть младшая сестра.
– Рада за нее. – Хоуп подумала и решила, что у нее есть полное право спросить. – А ты не женат, Мак?
– Никак нет. За все шестнадцать лет службу не пробыл ни в одном месте достаточно долго, чтоб обзавестись семьей.
– Но теперь ты завязал с военной службой.
– Да. И собираюсь пустить корни в Колорадо. Там живут отец и сестра.
– Твои родители в разводе?
– Мать умерла, когда я учился в старших классах. Рак.
– Мне очень жаль. – Хоуп проглотила комок в горле. – Я была старше, когда заболела моя мама, и все равно это неимоверно тяжело.
Он отвернулся. Первый и единственный раз она увидела на его красивом лице намек на ранимость.
– Было тяжело всей семье. Мама была особенным человеком. Отец потом не женился целых двадцать лет, а когда все же нашел себе жену, она оказалась предательницей. Шесть месяцев назад, после того как она попыталась убить мою сестру, ее посадили за покушение на убийство и государственную измену. Она проведет в тюрьме еще много лет.
Ого. А она-то думали, что это ее жизнь драма. Хоуп нервно заправили полосы за уши. В комнате повисла оглушительная тишина.
– А вы, ребята, не думали превратить все это в телевизионное реалити шоу?
Конечно, это черный юмор, но он немедленно разрядил напряженную атмосферу. Мак подмигнул ей.
– Не хочешь принять участие в качестве гостя – звезды?
– Может быть, как-нибудь. – Она улыбнулась. – У Полы нет бойфренда. Но вполне может быть брат. И эту роль ты, похоже, можешь весьма убедительно сыграть. Пошли. Серена меня уже ждет.
Глава 8
Они находились уже на полпути в город, когда Хоуп вдруг сказала:
– Серена сейчас, мягко говоря, не заинтересована в мужчинах.
Он взглянул на нее сбоку. В машине она решила не надевать парик, и слава богу.
– Не удивительно. – В молчании они проехали еще пару минут. – Так ты моя старшая сестра или младшая?
Она метнула в него испепеляющий взгляд.
– Младшая. Намного младше. И у нас очень мало общего.
– Какой у тебя любимый цвет?
– Зачем тебе это?
– Думаю, я, как брат, должен знать такие вещи. Наверное, это был самый коротенький карандаш в твоей коробке.
– Желтый. – Она немного помолчала, – А твой?
– У мужчин не бывает любимых цветов.
Хоуп подумала.
– Любимое блюдо?
– Энчиладас с курицей. Острые.
– А я думала, единственное блюдо, которое ты можешь приготовить на ужин, – это стейк.
– Мне не нужно уметь готовить самому, чтобы любить. Самые лучшие Энчиладас делали на борту USS Higgins. Я провел на этом судне несколько месяцев, и вечера, когда подавали Энчиладас, были моими самыми любимыми.
– Я думала, ты служил офицером разведки. Ты действительно служил на корабле?
– Конечно. В разное время и в разных местах.
Видимо, офицер разведки собирает разведданные. Правильно?
– Собирает. Анализирует. Старается разобраться, где правда, где дезинформация, которую подбросили, чтобы пустить по ложному следу.
Они достигли окраины. Хоуп нацепила парик, и, хотя Мак был к этому готов, он все равно поразился перемене в ее внешности. Неудивительно, что ей так долго удается оставаться неузнанной.
Но быть узнанной не самый большой риск. Две женщины знают ее тайну. Если каждая скажет об этом еще двум людям, а те – еще двум, число посвященных возрастет в геометрической прогрессии.
Они зашли в неприметный сетевой отель и прошли мимо стойки регистрации. Хоуп нажала кнопку лифта. Номер комнаты она знала от Саши. На третьем этаже они вышли и постучали в дверь номер 310.
– Не забудь, – с нажимом напомнила Хоуп. – Я Пола.
– Я не первый раз танцую эти танцы, – слегка раздраженно отозвался он. Неужели она не понимает, что он умеет перевоплощаться мгновенно, с его-то опытом!
Им открыла женщина лет двадцати с небольшим, с безумной татуировкой на шее в виде рельсов. Улыбнулась Поле, перевела взгляд на него, и ее лицо тут же стало тревожным.
Мак улыбнулся и попытался придать себе безобидный вид.
– Серена, это мой брат Мак. Приехал меня навестить из другого города. Я разрешила ему сегодня пойти с нами.
Мак подумал, не протянуть ли ему руку для рукопожатия, но решил дождаться, когда она сама сделает первое движение. Серена просто кивнула.
– Ты готова?
– Я получила эсэмэску от Уэйна.
– И что?
– Он сказал, что пойдет на семейную консультацию.
– Ты веришь ему? – осведомилась Хоуп.
– Это он верит, что пойдет. Но когда дойдет до дела, откажется. Как раньше.
– Ты ответила на эсэмэску?
– Я сказала, что ищу квартиру. Но, конечно, не сказала где.
–Отлично, – отозвалась Хоуп. У Мака сложилось впечатление, что ей не понравилось общение Серены с почти уже бывшим мужем. Но, возможно, именно этого они и ожидала. – Нам лучше уже пойти.
Как только они оказались в машине, Мак вбил адрес, продиктованный Сереной, в навигатор. Квартира оказалась меньше чем в трех милях от отеля.
– Я не знала, что у тебя есть брат, – заметила Серена. – Ты никогда о нем не упоминала.
–Мы с Маком редко видимся.
– Кем ты работаешь, Мак?
– Только что вышел в отставку, служил на флоте. – Всегда лучше держаться как можно ближе к правде, особенно когда врешь.
– Уэйн тоже служил на флоте. До того, как мы поженились. Но он мало об этом говорил. Наверное, там ему не очень-то нравилось.
– Военная служба не для каждого, – признал Мак. Здание, где располагалась квартира, было из кирпича и дерева, постройки примерно 1970-х годов. Окна большие, квадратные, крышу, видно, недавно залатали. Раздвижные стеклянные двери открывались на маленькие балкончики второго и третьего этажей. Стоянка рядом с домом почти пуста, всего-то две машины, достаточно близко к железнодорожной станции, так что арендаторам удобно добираться в город на поезде, в целом, вполне подходящее место для молодой женщины, которая решила начать все с начала.
– Надеюсь, я смогу себе это позволить, – волновалась Серена.
– Давай посмотрим, что внутри, а потом уже будешь переживать о деньгах, – призвала Хоуп.
Втроем они вышли из машины. Хозяин, мужчина лет шестидесяти, слегка прихрамывающий на левую ногу, встретил их в холле, провел вверх по лестнице. Когда он открыл дверь квартиры на втором этаже, Серена вошла первой. Всего за пару минут осмотрела обе спальни и ванную, вернулась в пространство, служившее одновременно гостиной и кухней. Несколько секунд стояла неподвижно, потом подняла жалюзи вдвинула в сторону балконную дверь. Балкончик совсем небольшой, фута два на три, едва хватит места для двух стульев. Она вышла и перевесилась через перила.
Принцесса, осматривающая свое новое королевство. Женщина, сумевшая выжить, благодарная за новый день.
Она вернулась и тщательно заперла за собой дверь.
– Что думаете? – спросил хозяин.
«Вполне нормально, – подумал Мак. – Белые стены, бежевый ковер. Все лучше, чем на улице или в приюте для женщин. И намного лучше, чем с человеком, который использует тебя как боксерскую грушу». Серена явно думала о том же, потому что энергично закивала.
– Думаю, мне подойдет, – заявила она. – Сколько?
– Оплата за первые два месяца плюс залог в восемьсот долларов на всякий случай. Всего две тысячи четыреста долларов.
Серена приоткрыла рот.
– Я не подумала о залоге. Господи. А ведь должна была. У меня просто нет такой суммы.
Мак уже собирался предложить недостающие деньги, но Хоуп его опередила, обратившись к хозяину:
– Можно мы немного посоветуемся?
– Конечно.
Он вышел в коридор, но оставил дверь чуть-чуть приоткрытой.
– Тебе нравится эта квартира? – спросила Хоуп.
– Да. И станция близко, не нужно даже покупать машину, чтобы добираться до работы. Но у меня нет столько наличных. Я, возможно, наскребу на первый и второй месяц аренды, но проклятый залог! Это слишком много.
– У нас в приюте есть некоторые фонды насчет того, что мы покроем залог плюс добавим тебе пару сотен, чтобы хватило на еду и другие расходы, пока ты не получишь первую зарплату?
В глазах Серены блеснули слезы.
– Правда? «Путь Глории» сделает это?
«Путь Глории» не собирался никому выписывать чеки. В этом Мак был абсолютно уверен. Это ХоупМинноу намеревалась помочь женщине выбраться. Он подозревал, что это далеко не впервые.
– Ну, конечно! – подтвердила Хоуп. Она открыла дверь и жестом подозвала хозяина. Он вытащит договор аренды, Хоуп и Серена прочитали его, Серена подписала там, где стояли точечки.
– Мне нужны деньги, прежде чем я передам вал ключи, – заявил напоследок хозяин.
– Она вернется завтра, – пообещала Хоуп. – В полдень.
Серена практически скакала до машины на одной ножке. Мак понял, какую тяжесть сбросила с плеч эта женщина.
Они завезли Серену в отель. Оказавшись наедине с Хоуп, Мак повернулся к ней.
– И часто ты отдаешь свои деньги обитательницам приюта?
– Кто сказал, что я даю ей деньги?
– Я.
Она пожала плечами.
– Подумаешь, большое дело. Ей нужны деньги, они у меня есть. Самое важное – то, что она не вернется к мужу, который бьет и унижает ее, только потому, что ей не на что жить самостоятельно.
Она стащила с головы парик и с наслаждением встряхнула длинными светлыми волосами.
Маку отчаянно захотелось запустить в них пальцы. Вместо этого он только крепче сжал руль. Затем она стащила рубашку и мешковатые джинсы. Под ними оказались черные легинсы и просторная черная шелковая майка
– Нам нужно купить продукты, – напомнил он.
Он вполне мог вести себя нормально, даже когда сердце выскакивало из груди.
– Поверни налево на следующем углу, – указала она. – Справа есть магазин. Я могу сбегать.
– Куда ты, туда и я. – Мак радовался, что голос не дрогнул и не дал петуха. Он понятия не имел, что она настолько сногсшибательна.
Она закатила глаза. Даже это выглядело прелестно.
– Люди в Уэдерби знают, что у меня нет брата. Мне еще жить здесь много лет после того, как ты забудешь, как меня звали. Давай просто купим еды, как нормальные люди, а если кто-то о чем-то спросит, я скажу, что ты мой друг и приехал навестить из другого города. Главное, не вступай ни с кем в разговоры.
