Текст книги "Молчаливый профессор"
Автор книги: Бетти Нилс
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Меган отпила немного тоника и пожалела, что не заказала чего-нибудь покрепче.
Она сняла кольцо с пальца и протянула его Оскару.
– Я буду рада, если ты станешь моим зятем, и, пожалуйста, не чувствуй себя виноватым. Это могло случиться с каждым.
– Меган... ты... разве ты не огорчена? Разве ты не любила меня? Я хотел все рассказать тебе, но не хотел тебя расстраивать... Я думал, что... разбиваю твое сердце.
Меган слушала его с некоторой досадой.
– Конечно, я огорчена, и, конечно, я любила тебя, но, видно, мое чувство не было достаточно глубоким. Что же касается разбитого сердца... То оно скорее чуть-чуть надтреснуто...
– О, Мег, мне так жаль. Я должен был тебе сразу сказать, что полюбил Мелани, как только увидел ее. Она такая красивая, добрая, мягкая. Мы думаем вскоре пожениться. У меня будет частная практика в деревне. Я найду компаньона, и мы купим на паях медицинский кабинет.
Он действительно любит Мелани, подумала Меган. Без сожаления расстается со своими планами и готов сделать то, о чем она мечтала, но ради Мелани он делает это с радостью, даже не вспоминая о должности консультанта, к которой прежде стремился. Внезапно она почувствовала, что больше не может продолжать этот разговор. Оставив свой тоник почти нетронутым, она встала из-за стола и, собрав все свои силы, улыбнулась.
– Прости, я должна бежать. Мы еще увидимся. Позвони ей как можно скорее, Мелани очень волнуется.
Меган стремительно выбежала из кафе и быстро пошла по убогим улицам, ведущим к ее дому. Возле дома стоял «роллс-ройс». Профессор, опершись о капот, разговаривал с мальчишками. Увидев ее, он оставил своих собеседников, взял у нее ключ и отпер дверь квартиры. Она не смотрела на него, боясь, что вот-вот расплачется.
– Пожалуйста, уходите, – взмолилась она со слезами в голосе и почувствовала, как он осторожно ввел ее в комнату, усадил в кресло и принес Мередита.
– Что вам сейчас действительно нужно, так это чашка хорошего чая, – спокойно проговорил профессор. – Англичане быстро приходят в себя, выпив крепкого чая с молоком и сахаром.
Он поставил чайник на плиту, достал чашки и блюдца.
– Конечно, это мера временная. Когда вы выпьете чай, поплачете, ополоснете лицо и успокоитесь, мы с вами поедем куда-нибудь и поужинаем с шампанским.
– С шампанским? – простонала Меган. – Но шампанское пьют по праздникам. Уходите, прошу вас...
Он пропустил ее слова мимо ушей, протянул ей свой носовой платок, ополоснув кипятком чайник, заварил чай, затем поставил перед ней поднос с чашкой.
– Выпейте, пока горячий, и постарайтесь успокоиться.
– Я не хочу чая... – шмыгнула носом Меган.
– Ну, ну, никаких возражений. Вы что, закатили истерику перед молодым Филдингом?
Меган высморкалась.
– Конечно же, нет. – Сопя и снова вытирая нос, она с раздражением добавила: – Кажется, я имею право побыть одна и поплакать, если мне этого хочется.
Он подошел к ней, взял у нее из рук носовой платок и вытер ей лицо.
– Пейте чай. Хватит лить слезы, все уже позади.
А когда она послушно отпила горячего чая, он добавил:
– Вот так, девочка. Подумайте сами: до этого вечера все трое были несчастны, а теперь несчастен только один.
Она сделала еще несколько глотков и сказала слабым голосом:
– Вы очень добры. Я сожалею, что была такой грубой.
– Хватит об этом. Допивайте свой чай, умойтесь, и поедем. Я ужасно голоден.
– Я не могу. Должно быть, я похожа на чучело.
– На очень симпатичное чучело. А если вы причешетесь и попудрите нос, станете еще красивее.
Меган подошла к зеркалу на кухне. Выглядела она и в самом деле отвратительно. К тому же ее беспокоила одна мысль.
– С вашей стороны очень мило пригласить меня, но я не могу пойти с вами. Ведь ваша жена вряд ли согласилась бы с этим.
Профессор чесал Мередита за ухом, как-то безучастно взглянул на Меган и бросил вскользь:
– Согласилась бы. Я в этом абсолютно уверен.
Прикладывая к глазам холодное полотенце, Меган проговорила:
– Считаете меня глупой и старомодной?
– Ничуть. Я сам старомоден.
Успокоившись, Меган прошла в душевую комнату, умылась и почувствовала себя куда лучше.
– Я причешусь и приведу себя в порядок, если не возражаете.
– Ничуть.
С Мередитом на руках он сел в кресло и взял с полки какую-то книгу.
Накладывая макияж, Меган с удивлением размышляла о том, как это он, такой высокий и видный, умеет держаться в тени, всегда оставаться незаметным.
– Ну, как теперь? – робко спросила она.
Ее красивый нос был лишь немного розоватым.
– Прекрасно. Ведь мы не поедем в чересчур шикарное место.
Он повез ее к Датчету по автостраде № 4. Перед Виндзором повернул, и она с облегчением увидела, что машина останавливается перед тихим загородным рестораном, окруженным густой зеленью. Здесь никто не обратит внимания на ее скромный туалет и заплаканное лицо. Профессор все продумал и выбрал как раз то, что нужно. В зале было много народу, но столики стояли далеко один от другого. Они выпили у стойки бара, потом он повел ее к столику у окна. Какое-то время они изучали меню, он спросил:
– Что бы вы хотели?
Меган лишь пожала плечами, и он предложил:
– Давайте начнем с салата «нисуаз» с анчоусами. Затем я предлагаю жареную утку с апельсинами, к ней подойдет ликер кюрасо.
– Вы бывали здесь раньше?
– Ресторан стоит на дороге в аэропорт Хитроу, – ответил профессор. – Еще, пожалуй, возьмем тушеный цикорий и жареный картофель.
Сделав заказ, он заговорил о чем-то постороннем. Потом им принесли салат и шампанское. Пока ели, они избегали обсуждать случившееся, и, поглощая персики в сиропе, Меган слегка укоряла себя за удовольствие, которое ей доставил ужин. За кофе профессор спросил, дежурит ли она завтра с утра, и, узнав, что дежурит, решительно проговорил:
– В таком случае нам пора возвращаться. Вы должны выспаться как следует.
Наверное, старший брат, если бы он был у Меган, сказал бы сейчас то же самое и таким же тоном. Разумеется, напомнила она себе, привел он ее сюда просто потому, что он добрый и видел, как она расстроена. Он пригласил бы любого, кто оказался бы в ее положении, и не стоит обольщаться, будто он уж очень хотел провести вечер в ее обществе.
У нее немного кружилась голова от выпитого шампанского, и на обратном пути она молча сидела рядом с ним. Подъехав к ее дому, он вышел из машины, открыл перед ней дверцу и протянул руку за ключом. Войдя первым в квартиру и оглядевшись, он вежливо прервал Меган, когда она начала его благодарить, и уехал. Он не хотел тратить время на пустые разговоры, обычные в таких случаях. Меган только и успела сказать ему «спасибо».
– Ну вот, – обратилась она к Мередиту. – Он пригласил меня, хотя и не очень-то хотел. Теперь исчезнет надолго.
Кот зевнул, забрался на диван и тотчас же заснул, но позднее, когда услышал, как Меган тихо плачет, свернулся клубочком возле ее плеча и ласково замурлыкал у нее над ухом.
Меган оказалась права: профессора она не видела несколько дней. Зато встретила Оскара, который как-то скованно поздоровался, и тогда она сказала ему, чтоб он не глупил. В больнице уже обо всем знали, и она была уверена, что разговоров на эту тему хватает, но друзья поддерживали ее, приглашали вечерами, когда она была свободна, а в свободные послеобеденные часы звали пройтись по магазинам. Постепенно разговоры затихли, и Оскару удалось справиться с собой и вести себя нормально, когда они встречались, чего, конечно, избежать было нельзя. Чувство потерянности и тоски у Меган не проходило, зато Оскар был счастлив, и Мелани, когда они разговаривали по телефону, не могла скрыть своей радости. Меган убеждала себя, что через месяц-другой она до конца оценит, насколько правильно поступила, однако сейчас... Она изо всех сил старалась, чтобы ее настроение никак не влияло на работу: медсестры и больные видели ее всегда спокойной; одна Дженни посочувствовала ей, остальные промолчали, только мистер Брайт, обычно любящий поговорить, пробормотал: «Огорчен был услышать эту новость». Все будто сговорились не упоминать при ней о случившемся, во всяком случае, так она думала, пока однажды не встретила профессора, входившего в вестибюль больницы. Он поздоровался с ней и весело спросил:
– Ну как, виделись с Филдингом? Сначала это неприятно, а потом привыкнете.
Он остановился и, как обычно, преградил ей дорогу. Меган довольно холодно поздоровалась с ним. Зачем начинать день с неприятного для нее разговора, когда ей так хочется вообще забыть об этом? Но он, очевидно, ждал ответа, и она сказала:
– Да, я видела Оскара несколько раз. И он, и Мелани очень счастливы, я тоже счастлива.
Она подняла на него глаза и с досадой увидела, что он улыбается.
– Что ж, это хорошая новость. Вы слишком молоды, чтобы озлобиться. Я думаю, вообще полезно влюбиться, разлюбить, полюбить другого... Зато когда придет настоящее чувство, вы поймете разницу. Как понял Филдинг...
– Какой вы злой, – сказала Меган. – Я помню, что вы врач и мне полагается уважать вас, но сейчас мы не на работе.
– Просто вы не в настроении, признайтесь честно, Мег. В первый же ваш выходной я отвезу вас к родным, чтобы они увидели, что вы совсем оправились.
Меган судорожно глотнула воздух.
– Я не хочу... – начала она с раздражением.
– Это будет в пятницу, не так ли? В восемь тридцать я заеду за вами. Постарайтесь быть готовой к этому времени.
– Нет, не буду. – Меган сердито тряхнула головой.
Ей удалось проскользнуть мимо него, и она направилась в свое отделение. Из-за него она опоздала, к тому же и настроение он ей испортил.
Медсестру, дежурившую ночью, она слушала рассеянно, другой сестре даже пришлось кое-что повторить, чего раньше никогда не случалось. Когда они ушли и Меган осталась с Дженни обсуждать план работы на день, она, в полной рассеянности, стала рисовать каракули на чистом листе блокнота, в то время как верная Дженни тщетно старалась заинтересовать ее соображениями миссис Бриггс относительно съеденного ею завтрака. Наконец, поймав недоуменный взгляд Дженни, Меган с неловкой улыбкой сказала:
– Прости, Дженни, я отключилась. Так что ты говорила насчет миссис Бриггс? Похоже, она большая зануда, так ведь? Давай передвинем ее кровать к другой стене, пока у нее не возникли осложнения с миссис Коук, ее пожилой соседкой. – Меган перевернула страницу блокнота. – Так кого мы сегодня отправляем на операцию?
ГЛАВА 5
Не раз Меган убеждала себя, что вовсе не собирается ехать в пятницу с профессором, однако вдруг обнаружила, что стоит перед шкафом и выбирает, что бы такое надеть понаряднее, чтобы выглядеть как можно лучше. Пожалуй, она остановится на коротком сером жакете и плиссированной юбке. Этот наряд достаточно элегантен и идет ей. Она приготовила эти вещи на утро, легла спать, но через полчаса поднялась, убрала все обратно в шкаф и достала темно-коричневую вельветовую юбку, шелковую блузку цвета ржавчины и коричневый кардиган с воротником-шалькой: Ведь она предполагала погулять, покопаться в саду, так что глупо было наряжаться. И тут комок вдруг подступил к горлу: ей вообще не стоило наряжаться, разве был у нее кто-нибудь, ради кого это стоило делать? Она снова легла и скоро заснула. Однако ночью несколько раз просыпалась и наутро выглядела едва ли лучшим образом, хотя и приложила все усилия, чтобы это скрыть. Поэтому, когда она открыла постучавшему в дверь профессору, он тотчас заявил:
– Вы снова плакали. Тем более стоит провести этот день в деревне.
Он посадил начавшего было возражать Мередита в его корзинку, повел Меган к машине и помог ей сесть. Затем, поставив корзинку с котом на заднее сиденье, сел рядом с Меган.
– Мы поедем кружным путем, хорошо? Когда вас ждут?
– Если я еду на своей машине, я обычно приезжаю около одиннадцати.
– Прекрасно. Мы поедем через Хай-Уайкомб, а затем свернем. У вас будет время рассказать мне, почему вы выглядите такой расстроенной.
– Я не расстроена, профессор. Просто немного устала.
– Если вас больше это устраивает, объясните, почему вы немного устали? – Он мельком взглянул на нее. – У вас слишком много работы?
– Нет, конечно, – резко ответила она. – Я выполняю эту работу уже почти пять лет...
– Вам нужно сменить обстановку, вырваться из привычного круговорота.
– Таким образом вы тактично даете понять, что теперь, когда мы с Оскаром разорвали помолвку, мне было бы лучше покинуть Регентскую больницу. – Меган повысила голос.
– Ничего подобного. Вы прекрасная палатная сестра, и я бы первый пожалел, если бы вы ушли.
– Но вы сами мне только что предложили...
– Уйти? Да. – Он говорил спокойно. Он почти всегда говорил спокойно. – Но решать вы должны сами. Как только вы встречаете Оскара – а, работая в больнице, вы не можете его не встречать, – вы нервничаете и плачете, и не потому, что вы его любите, а потому, что вас мучают воспоминания, а это, Меган, пустая трата времени.
Сначала Меган возмутилась до глубины души. Она не хотела соглашаться с профессором, но, конечно же, он прав, хотя это и означает, что ей придется оставить работу в этой больнице, – работу, которую она любила, которую выбрала, как она считала, на всю жизнь, и начинать сначала, вдали от Лондона, где-то, где она может встретить Оскара разве что случайно. Она уже стала перебирать в уме места, куда могла бы поехать, когда профессор прервал ее размышления.
– Забудьте об этом, – тихо сказал он. – Радуйтесь сегодняшнему дню. Я сейчас сверну, и мы поедем по красивой дороге. А что вы собираетесь делать дома?
– Поработаю в огороде, погуляю с Мелани. Мама, конечно, угостит чем-нибудь вкусным.
Они ехали по проселочной дороге, по обеим сторонам которой росли деревья, а дальше расстилались поля. Небо было голубым, но дул бодрящий ветерок, и на горизонте собирались облака.
– Отличная погода для прогулки, – заметил профессор, – и вам совсем не повредит как следует закусить. Вы похудели за последние дни.
Меган покраснела и пожалела в глубине души, что была с ним откровенна. Его тон был совершенно бесстрастен, так говорят врачи со своими пациентами. Она смотрела в окошко и не заметила его быстрый взгляд и легкую улыбку.
В половине одиннадцатого они подъехали к дому ее родителей. Меган не предупредила мать, что приедет с профессором, поскольку до последней минуты была уверена, что не поедет с ним. Однако миссис Роднер ничем не показала своего удивления, увидев его «роллс-ройс», она вышла их встретить, обняла дочь и повернулась к профессору:
– Я рада вновь увидеть вас. На этот раз вы обязательно останетесь выпить кофе. – Она повела гостей в дом. – Вы в самом деле никуда не торопитесь?
Он улыбнулся.
– Не тороплюсь, миссис Роднер.
– Замечательно. Может быть, останетесь на ланч? До чая Меган сводит вас погулять. Не думаю, чтобы обратный путь в Лондон на такой машине занял много времени.
Он посмотрел на Меган, молча стоявшую рядом.
– Если мы выедем отсюда около восьми, мы будем у Регентской больницы как раз к тому часу, когда Меган ложится спать. Но я не предупредил о своем приезде, у вас могли быть какие-то дела. Я предполагал заехать за Меган вечером.
– Оставьте, пожалуйста. Провести день в деревне пойдет вам только на пользу, конечно, если в Лондоне вас не ждет что-нибудь поинтереснее.
Все это миссис Роднер сказала тоном, не терпящим возражений.
– Вы очень добры, но что скажет Меган?
Меган была хорошо воспитана и могла сказать лишь то, что сказал бы на ее месте каждый вежливый человек:
– Уверена, тихий день в деревне будет профессору весьма полезен. – Она взглянула на него. – И будет очень мило с вашей стороны, если вечером вы отвезете меня обратно в Лондон.
Миссис Роднер с улыбкой поспешила на кухню готовить кофе.
– А где Мелани? – спросила Меган.
Они сидели в гостиной. Слабый солнечный свет лился сквозь старинные французские окна.
– Сегодня пятница, дорогая моя. Она занимается цветами в церкви, вернется, как только сможет. Я говорила тебе, что на следующей неделе они с Оскаром хотят навестить его родителей?
Меган слегка побледнела, но голос ее звучал спокойно:
– Надеюсь, она понравится миссис Филдинг. Мелани собирается ночевать в Лондоне перед этой поездкой?
– Думаю, Оскар заедет за ней и они поедут прямо отсюда. – Миссис Роднер повернулась к профессору: – Вам нравится в Англии? Вы так прекрасно говорите по-английски, я даже забываю, что вы голландец. Вы часто бываете на родине?
– Довольно часто. Мне нравится Англия, и я провожу здесь большую часть времени. Впрочем, отсюда легко добираться до Голландии.
– Там вы тоже занимаетесь патологией?
– В должности консультанта, как и в Регентской больнице.
– Вы, наверное, очень заняты, и жизнь у вас такая напряженная. – Она взглянула на Меган. – У Меган – тоже, даже, пожалуй, чересчур. Ей нужны хоть какие-нибудь перемены.
Меган чуть не захлебнулась кофе. В течение последних двух часов уже двое говорят ей о том, что она должна изменить свою жизнь. Если еще кто-нибудь ей это скажет, она, возможно, и согласится.
Миссис Роднер встала.
– Ну, дорогие мои, я пойду займусь ланчем. Нет, Мег, помогать мне не надо, лучше сходи в деревню, посмотри, есть ли еще у миссис Слокомб ее замечательные крекеры с сыром, а на обратном пути зайди за Мелани. – И уже в дверях добавила: – Пригласи с собой профессора, Мег. Ему, вероятно, будет интересно посмотреть деревню.
– Может быть, вам лучше посидеть в саду? – спросила Меган.
Стараясь быть как можно вежливей, профессор возразил, что целое утро провел, сидя в машине.
– Пешая прогулка будет полезна нам обоим, – добавил он рассудительно, и за этой рассудительностью Меган почудилась скрытая радость.
Деревня находилась в десяти минутах ходьбы по дороге, обсаженной деревьями; по обе стороны дороги тянулись поля, на которых паслись овцы с ягнятами.
– Чудесно! – Профессор остановился, вдыхая воздух полной грудью. – У вас есть собака?
– Есть, Янус. Он всегда с отцом. Мелани хочет щенка, но, если она выйдет замуж, она заберет его с собой. Мама также хотела бы завести еще собаку, но считает, что лучше подождать, пока Мелани уедет.
– А какой породы ваша собака? – спросил он.
– У нас был спаниель. Очень славный, его звали Флосси. Но теперь мы хотим собаку другой породы, чтобы она не напоминала нам о Флосси.
– Конечно.
Они дошли до деревни, пересекли лужайку и остановились возле магазина миссис Слокомб, который был и почтой, и своего рода информационным центром, куда стекались все сведения о событиях, происходящих в деревне.
– Пожалуй, вам лучше подождать здесь. – Меган не хотела, чтобы их видели вместе, справедливо полагая, что местные сплетники тотчас возобновят пересуды о ее несостоявшемся браке с Оскаром.
Профессор, однако, не обратил внимания на ее слова. В магазине толпился народ, и когда он открыл дверь, а старинный колокольчик возвестил об их появлении, несколько пар жадных глаз впились в них.
Раздался хор приветствий. Профессор огляделся.
– Вы к нам в отпуск? – спросила миссис Слокомб, перестав взвешивать сливы для жены садовника из замка.
– Нет-нет, миссис Слокомб, просто у меня выходной.
– И вы взяли с собой друга, милая?
– Это мой коллега из больницы. Он любезно согласился подвезти меня.
Миссис Слокомб покончила со сливами.
– Очень мило, – одобрила она поступок «коллеги из больницы», женщины в магазине единодушно поддержали ее, глядя на профессора, который стоял улыбаясь, и могло показаться даже, что происходящее доставляет ему удовольствие.
– Вы, вероятно, торопитесь, мисс Меган. У вас только один день. Я уверена, миссис Томсон не станет возражать, если я обслужу вас.
– О, очень мило с вашей стороны. Мама просила узнать, есть ли у вас крекеры с сыром, которые она обычно покупает.
Меган почувствовала, что краснеет, когда услышала беседу профессора с миссис Томсон – Меган знала, что эта дама никогда не кончит говорить. Сначала он ответил на ее замечание насчет того, какая чудесная стоит в этом году весна, а потом миссис Томсон спросила, откуда он родом, и, когда он спокойно ответил: «Из Голландии», она не без задней мысли продолжала выпытывать:
– О, понимаю, вы приехали в Англию ненадолго.
Он уверил ее, что большую часть года живет в Лондоне.
– Кто бы мог подумать! – воскликнула миссис Томсон. – Значит, вы знакомы с нашей мисс Меган.
– Действительно знаком.
– Останетесь на ланч? – продолжала неугомонная леди. – Наверное, вы приехали на машине?
– Разумеется. Деревня вдалеке от скоростных шоссе. Очаровательное место!
Миссис Слокомб как могла долго искала крекеры и укладывала их в пакет; еще дольше она рассчитывалась с Меган, давая ей сдачу.
Меган вежливо поблагодарила ее, пожелала всем хорошего дня и в сопровождении профессора покинула магазин. Дверь еще не успела закрыться, как она услышала гул голосов.
– Я же просила вас подождать меня на улице, – раздраженно бросила она. – Это маленькая деревушка, и все знают все друг о друге, а если чего не знают, додумывают.
– Но нам нечего скрывать, – мягко заметил профессор, забрал у Меган пакет с крекерами и, взяв ее под руку, повел к церкви.
– Я не это имела в виду, – возразила Меган и, когда он добродушно засмеялся, сказала: – Пожалуйста, будьте серьезней...
Он остановился посреди лужайки на виду у всех.
– Милая Меган, не капризничайте и не портите прекрасный день. До сих пор каждая минута доставляла мне удовольствие.
Она шла к церкви, не глядя на него и так высоко подняв голову, что в конце концов споткнулась о кучу веток. Произнеся свое «Ну, ну», профессор поддержал ее.
– А вот и Мелани, – сказал он. – Как вы полагаете, она уже освободилась?
Отвечать не было нужды. Легко ступая, Мелани подошла к ним, не глядя на окружающих. Среди них была и жена викария, которая повернулась в сторону пришедших, и лицо ее просветлело, когда она увидела Меган...
– Дорогая моя, – начала она, прежде чем Меган успела поздороваться, и повела ее в боковой придел. – Я была потрясена, узнав эту новость. – Бросив сочувственный взгляд на вспыхнувшую Меган, она поспешно добавила: – Хотя, как сказал викарий, плох тот ветер, который не несет никому добра. Мы надеемся, что Мелани будет счастлива. – Она посмотрела на профессора. – Это друг твоей матери приехал? У вас гости?
– Он просто подвез меня, – насколько могла безразлично ответила Меган. – Вы не возражаете, если мы заберем Мелани? У нас сегодня ланч будет пораньше. Всего доброго, миссис Брюстер.
Меган изобразила на лице самую очаровательную улыбку и взяла сестру за руку, пока кто-нибудь вновь не затеял разговора.
– Простите, но я только на один день, не могу больше здесь задерживаться.
Церковь уже скрылась из виду, когда Меган взглянула на профессора. Тот улыбнулся.
– Мне следовало представить вас, – извиняющимся тоном произнесла она. – Но если бы я это сделала, мы бы попали в несколько затруднительное положение... Понимаете?
Профессор подал Мелани руку и, пожав плечами, сказал:
– Вы могли представить меня как своего дядю или как старого друга вашего отца.
– Но для этого вы недостаточно стары, – заметила Меган, – хотя, если еще придется...
– Как ты можешь, Меган? – перебила ее Мелани. – Профессор совсем молодой. – Она взглянула на него. – Не правда ли?
– Ну, скажем, моложавый. Вы восхитительное создание, Мелани, даже не замечаете моих седин.
Мелани засмеялась, и всю дорогу до дома профессор ласково подтрунивал над ней. Они шли через сад, когда Мелани сказала:
– Мег, я собираюсь жить у родителей Оскара...
– Да, дорогая, знаю. Мама говорила об этом. Я не понравилась миссис Филдинг, но уверена, что тебя она полюбит, а с отцом Оскара вы, уж конечно, найдете общий язык.
Мелани остановилась и посмотрела на Меган.
– Ты самая лучшая и самая красивая сестра на свете. Но ты выглядишь бледной и усталой. Хорошо бы сменить обстановку. Почему бы тебе не оставить больницу и не поискать другую работу?
– Знаешь, Мелли, – вспылила Меган, – ты уже третья, кто мне советует сменить обстановку и убраться отсюда. Ведь ты это имеешь в виду?
Мелани не ответила – к ним навстречу спешила миссис Роднер.
– Купили крекеры? Прекрасно. Как вам понравилась наша деревня, профессор?
– Очаровательная деревушка, и такие добрые люди в ней живут.
Меган бросила на него недоумевающий взгляд, но не заметила на его красивом лице ничего, кроме тихой радости.
– Они чересчур любопытны, – сказала Меган. – В церкви была миссис Брюстер... Когда мы встретимся в следующий раз, она наверняка начнет приставать ко мне с новыми вопросами, но я не стану ей отвечать.
Слова сестры показались Мелани чересчур резкими.
– А все из-за того, что вы такой высокий, – произнесла она, улыбаясь профессору.
Меган с удивлением и радостью отметила, что сестра говорит с профессором без тени смущения. Может быть, он и скучноватый, но, без сомнения, знает, как вести себя, чтобы Мелани держалась с ним раскованно. А вот больничные санитарки и даже некоторые медсестры готовы на все, лишь бы избежать общения с ним.
Они вошли в дом, и, пока вели общий разговор о прелестях деревенской жизни, Меган продолжала размышлять: профессор, разумеется, умен, она догадывалась, что и в работе он стремится к совершенству, даже в мелочах. Неловкость, неряшливость, некомпетентность выводят его из себя; в конце концов он умеет овладеть собой, но провинившийся все равно пугается. Она кивнула, как бы соглашаясь с тем, что наконец решила мучившую ее проблему, и тут поймала на себе взгляд профессора. Конечно, он не мог знать, о чем она сейчас думает, но Меган покраснела, а у него на губах заиграла слабая улыбка.
Дождавшись мистера Роднера, все сели за ланч в скромной комнате, обставленной полированной мебелью. Воодушевленная нежданным гостем, миссис Роднер превзошла себя. За мясом, пудингом с почками и воздушным картофельным пюре последовали шпинат и молодая морковь прямо с грядки, а затем яблочный пирог и сливки.
– С остатками Брамлея[4]4
Зимний сорт яблок.
[Закрыть], – сообщила она, так и сияя, когда профессор похвалил таявший во рту пирог. – Рада, что вам нравится, но боюсь, я не первоклассный кондитер. У Меган получается гораздо вкуснее, чем у меня.
Взгляды сидевших за столом устремились на Меган, а она, что-то пробормотав, встала, чтобы вымыть тарелки и принести сыр и крекеры. Профессор был явно доволен ланчем, он беседовал с отцом Меган; разговор их не касался серьезных проблем, но как будто заинтересовал обоих. Когда кончили пить кофе, мистер Роднер покинул общество с видимой неохотой.
– Пора в офис. Я вас еще застану, если вернусь после пяти?
– Мы уедем около восьми часов. Ваша супруга любезно пригласила меня поужинать.
– Великолепно. У нас будет время посмотреть довольно любопытные фотографии. – Он потрепал Меган по плечу. – Вот что я тебе скажу, дорогая: ты такая бледная, так похудела... Дальше так не пойдет. Ты должна уйти из больницы, сменить обстановку... – Он встретился взглядом с женой и поспешил добавить: – Ну, я пошел. Желаю всем хорошо провести время.
И к удивлению Меган, день прошел замечательно. Профессор выразил желание осмотреть окрестности, и, так как Янус оставался дома, они взяли его с собой в лес.
– Он все еще скучает по Флосси, – сказала Меган, когда они уже в лесной чаще терпеливо ждали, пока Янус исследовал кроличью норку. – А лес этот называется Нибс-вуд.
– Сюда вы, разумеется, ходили с Оскаром, – сказал вдруг профессор голосом таким тихим, что Меган даже не узнала его.
Воспоминание об этом должно было расстроить Меган, но хотя она и почувствовала некоторую грусть, ответила профессору вполне искренне, и без особого волнения:
– Ходили. Славное место, правда?
Они долго гуляли и вернулись домой как раз к чаю с булочками с джемом и кремом; был подан и вкусный пирог с мадерой.
Когда они поднялись из-за стола, миссис Роднер объявила:
– Ужин ровно в семь тридцать и будет легким, ведь вы едете сразу после ужина.
– Похоже, свой ужин я должен заработать, – объявил профессор. – Нет ли у вас для меня какого-нибудь дела? Может, вскопать что-нибудь? Если ужин у вас похож на ланч, придется нагуливать аппетит.
Миссис Роднер засмеялась.
– Вы не шутите? В самом деле? Тогда возьмите в сарае лопату. Меган покажет вам участок, отведенный под спаржу. Его нужно вскопать второй раз, но работа эта нелегкая. Вы не передумали?
– После того как сидишь, не вставая, за столом и корпишь над микроскопом, лучше быть ничего не может. – Профессор снял пиджак и засучил рукава. – Пойдемте, Меган.
Меган подала ему лопату.
– Вы испачкаете брюки.
– Ничего, у меня есть другие. Пойдемте и поболтаем, пока я буду работать.
– А я в это время прополю морковь.
Она надела садовые перчатки и принялась полоть, не забывая уголком глаз поглядывать на профессора. Он копал легко, не торопясь; чувствовалось, что работа доставляет ему удовольствие. У него еще хватало дыхания вести легкую, бездумную беседу, так подходящую к окружающей их обстановке. Его спокойный голос и стук лопаты, вгрызающейся в землю с равномерностью маятника, ее собственная работа – все это навевало на Меган тихую радость, какой она не испытывала с тех пор, как порвала с Оскаром. Вскоре пришел отец и присоединился к ним, усевшись рядом на старую тачку. Он раскурил свою трубку и был явно доволен тем, что трудную работу делает за него кто-то другой.
Участок был наполовину вскопан, когда их позвали ужинать. Помогая Меган ставить на место садовый инвентарь, профессор вздохнул:
– Поработал на славу. – И, взглянув на порозовевшие щеки Меган, добавил: – Нам обоим это было необходимо.
Меган пошла помыться и привести себя в порядок, потом Мелани проводила ее в спальню.
– Твой профессор такой милый, – заметила она, сидя на кровати и наблюдая, как Меган расчесывает растрепавшиеся волосы.