Текст книги "Место для большего (ЛП)"

Автор книги: Бет Эманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

27

Кейси

– Что он делает? – мой крик разорвал тишину в гостиной. Я в ужасе наблюдала, как Броди навалился на парня из команды противника и избивает его. В это время игра еще не началась.

– Боже мой, это плохо! – мама прижала руки ко рту.

– Погоди, – взвизгнула я, продолжая паниковать. – Это нормально, так? В хоккее всегда дерутся.

– Но не так, – Фред покачал головой. – Вратари очень редко дерутся. Они вне правил. И игра даже не началась. Произошло что-то еще.

Броди был безжалостен, обрушивая удары на парня снова и снова. Вайпер с судьями и другие парни, которых я не узнала, поспешили к нему и оттащили Броди от него. Этот неизвестный мне парень встал, все его лицо было в крови.

– Он только что улыбнулся Броди? – спросила я, не поверив в увиденное.

– Думаю, да, – Фред почесал голову и прищурился.

– Что там происходит? – спросил один из комментаторов.

– Не уверен, но у нас все еще перерыв. Что-то вывело из себя Мерфи, – Ооветил второй мужчина.

– Знаете, Билл, для Броди Мерфи в последнее время это не удивительно. Он немного выпал в этом сезоне, но в последнюю неделю особенно. Эта выходка обеспечит ему дисквалификацию, по крайней мере, на одну игру, а может больше.

Дисквалификацию?

Судья сказал что-то обоим мужчинами и указал на лед. Броди развернулся и начал уезжать со льда в сопровождении Вайпера позади.

– Подождите. Он только что толкнул Вайпера? – я округлила глаза.

– Да! – мама все еще стояла, обхватив голову руками. – Что с ним происходит?

Как только Броди скрылся за трибунами, я села на диван и опустила голову на руки:

– Что мне делать?

Она села рядом и обняла меня:

– Чем я могу помочь, милая? К сожалению, ничем.

– Я просто... Я хотела, чтобы он поговорил со мной, – слезы набежали мне на глаза, и я повернулась к маме в поисках совета. – Я несколько дней не разговаривала с ним. Неужели он так просто все забыл?

Мама прикусила губу, в волнении оглядывая комнату.

– Мам?

Она закрыла глаза и шумно выдохнула.

– Я не должна была говорить, но не могу сидеть и смотреть, как ты считаешь, что он забыл о тебе. Он написал мне... утром.

Каждый нерв в моем теле встрепенулся от смеси страха и радости.

– Что? Когда?

– Рано утром. Вчера они поздно вернулись. Сообщение было коротким, мы не обсуждали Зака, но он очень хотел узнать, как ты и сказал, что скучает по девочкам.

Впервые за последнюю неделю мое сердце наполнилось надеждой, изгоняя разрушительную печаль.

Он написал. Не мне, но написал. Это значит, что ему не все равно, правильно?

– Что ты ответила? – я старалась проглотить образовавшийся в горле огромный ком.

– Я сказала, что ты несчастлива, но держишься. Сказала, что тебе очень жаль, и что девочки скучают по их Броди, все трое. – Она пожала мою руку.

Мое сердце так быстро билось, что мне пришлось напомнить себе дышать глубже.

– Он ответил?

– Сказал, что тоже скучает по вам. Я не хотела допрашивать или давить на него, на этом общение закончилось.

Моя дрожь не утихала, я глубоко вздохнула.

– Спасибо, – прошептала я. – За то, что рассказала мне. Знаю, ты не должна была, но я рада, что ты сделала это. Думаю, сегодня впервые смогу уснуть.

Я поцеловала маму в щеку и поспешила в свою комнату.

Забравшись на постель, я схватила телефон.

Хорошо, Кейси. Успокойся.

Броди написал моей маме с условием, что она не расскажет мне. Я не могла поблагодарить его, не выдав ее, поэтому мне пришлось хорошенько подумать, что сказать ему. Я решила оставить все как есть и отправиться спать, но, учитывая, что я увидела во время игры сегодня, и то, через что ему пришлось пройти, разобраться с этим нужно было прямо сейчас.

К: ПРИВЕТ. ВИДЕЛА СЕГОДНЯШНЮЮ ИГРУ. НАДЕЮСЬ, ТЫ В ПОРЯДКЕ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИ. НАМ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ОБСУЖДАТЬ ПРОИЗОШЕДШЕЕ. ПРОСТО ХОЧУ ЗНАТЬ, ЧТО С ТОБОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

Я знала, что он не ответит сейчас – игра еще не закончилась. Даже если так, я не была уверена, что он ответит в принципе, но игра давала мне повод думать иначе. Я свернулась калачиком на постели и выключила свет.

***

Мои глаза распахнулись у вставились в темноту. Вокруг была сплошная чернота, но я была уверена, что слышала свой телефон. Щурясь на яркий экран, я поморгала несколько раз, ожидая, когда глаза сфокусируются на сообщении. Оно было с незнакомого номера.

Неизвестный: КЕЙСИ, ЭТО ВАЙПЕР. СРОЧНО ПОЗВОНИ. БРОДИ АРЕСТОВАЛИ.

Мои глаза все еще до конца не сфокусировались, когда я прочитала его сообщение с номером. Я набрала его, более чем уверенная, что все правильно запомнила. Послышались гудки, и мой взгляд упал на часы на тумбочке. Начало четвертого утра.

– Алло? – ответил хриплый голос.

– Вайпер? Это Кейси. Какого черта творится?

– Девочка. Сам не понимаю, – выдохнул он. – Сегодня он играл, как последнее дерьмо, поэтому я решил, что он поедет прямо домой и проспится. Но после игры он сказал, что хочет выпустить пар в баре. Ладно. Мы сидели, выпивали, все было отлично. Я пошел в туалет, вернулся, а он устроил какую-то потасовку с четырьмя парнями. Затем приехали копы и арестовали его.

– Боже мой!

– Ты должна приехать, Кейси. Он загибается. Я не знаю, как достучаться до него.

– Напиши адрес участка. Я уже еду.

Я накинула через голову толстовку, обула шлепки, быстро написала записку маме, на случай, если не вернусь до отхода автобуса девочек.

***

Полтора часа спустя мои руки тряслись, когда я в восьмой раз объезжала один и тот же квартал, пытаясь найти место для парковки.

Наконец я нашла одно, и впервые в жизни, как профессионал, припарковалась параллельно. Я схватила телефон из сумочки и написала Вайперу.

К: Я ЗДЕСЬ. ТЫ ГДЕ?

Громкий стук в окно с водительской стороны чуть на заставил меня завизжать от испуга.

– Иисусе! – выкрикнула я, уставившись на улыбающееся лицо Вайпера, прижимающееся к стеклу. – Ты до чертиков напугал меня!

Он рассмеялся.

– Я сидел на ступеньках. Смотрел, как ты кружишься по кварталу, думал Стиви Вандер за рулем.

– Не смешно, – я закатила глаза, пытаясь не рассмеяться.

Прохладный осенний воздух окатил меня, когда я выскочила из джипа. Немного сюрреалистично было то, что всего лишь два часа назад я спала дома, а сейчас была в городском участке, чтобы вытащить арестованного парня.

– Ладно, – я захлопнула дверь машины. – Никогда не платила ни за кого залог. Как это происходит?

– Я уже был там и поговорил с ними. Его держат в подвале, в камере, – он шагал позади меня. – Мы входим, оплачиваем счет и освобождаем его. Затем я буду держать его, пока ты не выбьешь из него всю дурь.

– У меня есть идея, – я прищурилась на него. – Среди этих копов есть хоккейные фанаты?

После того как Вайпер включил спортивное обаяние и пообещал остаться ненадолго и раздать автографы, свежевыбритый милый офицер провел меня вниз к камерам задержания. Здесь были две камеры. В одной были парни из университетского братства пьяные вдрызг, о чем свидетельствовал гнилой запах рвотных масс, ударивший мне в нос.

Слева находилась вторая камера, где, сидя на бетонной лавке, находился Броди. Он наклонился вперед, опираясь локтями о колени, его голова лежала на руках. Я стояла несколько секунд, глядя на его кудрявую макушку. Я была переполнена любовью к нему и виной, что манипулировала его чувствами.

Набрав полную грудь воздуха, я собрала в кучу все свое мужество:

– Привет, – тихо сказала я.

Он поднял голову на звук моего голоса и его глаза распахнулись, когда он увидел меня. Быстро поднявшись на ноги, он вытер ладони о джинсы и подошел на пару шагов ближе.

– Кейси? Что ты здесь делаешь? Откуда ты узнала?

Сочувственная улыбка появилась на моих губах.

– Вайпер написал мне, и я приехала, как только смогла.

– Тебе не стоило ехать, – он медленно покачал головой. – Вайпер вытащил бы меня.

– Знаю, но думаю так к лучшему. – Я скрестила руки на груди.

Он поднял брови и осмотрел камеру.

– Да?

– Ага, – я подошла ближе и обхватила решетку руками. – Он наверху, развлекает офицеров с четкими указаниями не оплачивать залог пока не получит от меня сообщение "все чисто".

– Хах?

– Здесь ты от меня сбежать не сможешь. Ты не сможешь игнорировать мои сообщения. У тебя нет выбора, кроме как выслушать меня.

На его губах заиграла улыбка.

– Изобретательная малышка, да?

– Отчаянные времена требуют отчаянных мер, – я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Броди, я люблю тебя. Я очень сильно люблю тебя. Ты ворвался в мою жизнь почти пять месяцев назад и полностью изменил ее. Ты к лучшему изменил меня. Ты заставил меня расслабиться, немного, научил, как жить не боясь. Хотя, время от времени, напуганная, слишком рациональная девочка внутри меня поднимает свою изуродованную голову и становится на грани чертовой катастрофы.

Он нахмурился, и почесал щеку.

– Что?

– Проехали, – я быстро помотала головой. – Это то, о чем говорила Лорен, это не важно. Я вот к чему: когда несколько недель назад в свой первый день я поехала в больницу, я и подумать не могла, что встречу там Зака. Я даже не ожидала увидеть его в своей жизни вообще.

При упоминании имени Зака желваки на челюсти Броди напряглись, но я не остановилась. Все должно было произойти «сейчас» или «никогда», и я не собиралась уходить, оставив проблемы нерешенными.

– Должна ли я была прийти прямо к тебе и рассказать? Да. Было ли это рационально для девушки? Да. Я это сделала? Нет, – мой голос начал дрожать, но я прочистила горло, настроенная вернуть себе самообладание и завершить начатое. – Это произошло во время нашей последней недели перед твоими тренировками и все только утряслось после Кендалл-Блэр фиаско. Я струсила. Эгоистично: я просто хотела, чтобы между нами все было гладко.

Его взгляд смягчился, и он открыл рот, чтобы ответить, но я еще не закончила.

– Я мама-медведица, Броди, не долго гадать, что я всегда знаю, что к лучшему и медленно признаю свои ошибки. Но я признаюсь – я была не права. Я была не права, потому что не рассказал тебе раньше, но не обвиняй меня во лжи. Я никогда не лгала тебе. Я просто приняла неверное решение. – Я смахнула слезу со щеки.

Он подошел к решетке и остановился в дюйме от меня.

– Ты не единственная кто ошибся, Кейси.

Мое сердце перестало биться, и я задержала дыхание.

О, Боже! Он прощается со мной?

– Я ошибся, отталкивая тебя всю эту неделю. Понимал ли я твои причины или нет, я не могу сказать насколько сильно я хотел, чтобы у нас состоялась та беседа. По моей вине она не состоялась.

– Я тоже хотела, чтобы мы смогли все обсудить тогда, – я всхлипнула и уперлась лбом в решетку, слезы текли по моим щекам. – Может уже забудем все, пожалуйста? Мне очень нужно обнять тебя, а эти чертовы решетки мешают мне.

– Я не закончил, – осторожно сказал он.

– Ох…– опустошение нахлынуло на меня.

– Я много думал на этой неделе, и, позволь сказать, в последнее время мой мозг превратился в дурдом. – Он усмехнулся так странно, нервно, что моя кожа покрылась мурашками и желудок сжался. – Я поговорил с родителями утром, отчаянно пытаясь понять, как убедить их попробовать еще раз. Тогда я начал размышлять... Я полнейший лицемер.

– Лицемер?

– Да, просто подумай об этом. Мои родители разводятся. Мне двадцать семь, и я полностью опустошен из-за этого. Я бы все отдал, заплатил любую сумму, сделал все для них, чтобы они еще раз попытались. Что, если это была не их глупость, а виной всему человек вставший между ними? Чтобы я чувствовал к этому человеку? Я бы ненавидел его до конца своих дней, и думаю провел бы их в тюрьме за его убийство.

У меня на затылке зашевелились волосы.

– О чем ты, Броди?

– Я люблю твоих девочек, Кейси. Я могу лишь молиться, что однажды смогу испытать то же самое к своим детям. Меньше всего на свете я хочу, чтобы они ненавидели меня, или отвергли через десять лет, потому что будут считать, что я встал между их мамой и папой, – он моргнул, и его веки покраснели. – Не важно, как мне больно признаваться, но я отойду и позволю тебе сперва разобраться с ним.

У меня отвисла челюсть, и я отошла от решетки.

– Ты серьезно? – я спросила и затаила дыхание.

– Да, – он сжал губы и сглотнул.

Как молниеносно смятение заполонило мое тело и разум, так же быстро оно рассеялось, оставляя после себя только гнев. Я шагнула назад и начала ходить вдоль камеры, запустив руки в волосы. Я не смотрела на Броди, но знала, что он не отрывает от меня глаз. Я чувствовала его.

– Кейси, поговори со мной, – растягивая слова, произнес он.

Я повернулась к нему.

– Ты любишь меня?

Его голова дернулась от удивления, и он облизнул губы.

– Да. Вот почему я это делаю.

– Нет, – я подошла к решетке. – Ты, правда, любишь меня?

– Да, – твердо ответил он.

– Тогда, пошел ты.

– Что?

– Пошел ты!

– Нет, я слышал тебя. Просто не понял.

– Знаешь, почему Зак ушел? – я подбоченилась, а потом скрестила руки на груди. Он закатил глаза.

– Без понятия.

– У него была какая-то серьезная проблема с зависимостью. Я не представляла, на сколько серьезной она была, а он решил, что сделает мне одолжение и уйдет. Знаешь, ради моего и девочек блага, – с сарказмом ответила я. – И вчера он сказал, что решил уйти, снова, ради меня и девочек. Я сказала, что не хочу, чтобы он уходил.

Его брови взлетели вверх.

– Ты это сделала?

– Да, ты слышал меня. Я сказала ему не уходить, чтобы мы не торопились и подумали над тем, как представить его девочкам. Также я сказала, что нет никаких шансов, что между нами что-либо будет. Понимаешь, мне двадцать четыре. Я была матерью-одиночкой пять лет. За это время мне удалось закончить сестринскую школу, помочь маме обустроить гостиницу, и влюбиться в самого потрясающего мужчину. В того же мужчину, который думает сейчас, будто знает, что для меня будет лучше и ему стоит уйти.

– Кейси...

– Нет! Я не закончила, – прервала я. – Я приняла решение. Отныне и навсегда я буду принимать решения, что лучше для Кейси и ее девочек. И если ты больше не любишь меня и считаешь, что нам будет лучше порознь – это другое дело. Но, пожалуйста, не думай, что ты делаешь мне одолжение, отворачиваясь спиной и оставляя меня.

Броди подошел к решетке и уперся в прутья головой, уставившись на меня.

– Ты нужен мне, Броди. Я все отдам в своей жизни, кроме Люси и Пайпер, только, чтобы ты был рядом, навсегда. Мне наплевать на деньги или звездный статус, или прочее дерьмо. Мне просто нужен ты. Если тебя продадут, я завтра же перееду. Если ты получишь травму и не сможешь больше играть, я найду вторую работу, чтобы содержать нас.

Мы оба молчали целую минуту. Мы просто стояли, уставившись друг на друга с глазами полными слез.

– Ты мне тоже нужна, Кейси. Я просто не хочу, чтобы девочки ненавидели меня.

– Ненавидели тебя? – эта мысль была нелепой для меня, но она его пугала. – Броди, они думают – ты Супермен. Сейчас они многого не понимают, но, когда станут старше, они поймут.

– Что, если они будут обвинять меня? – спросил он. – Когда станут старше?

– Тогда мы вместе сядем и расскажем, как можно больше правды. – Я подошла ближе к решетке и посмотрела на него. – И главное слово – «вместе». А сейчас, давай вытащим тебя отсюда и поедем домой. Вместе.

– Чувак, если ты не женишься на ней, это сделаю я! – послышался знакомый голос.

Я повернула голову влево и увидела Вайпера и того же офицера, который проводил меня вниз, они стояли на верху лестницы.

– Простите, – он пожал плечами. – Вы так долго возились, что я подыхаю с голода. Подумал, если вы еще не закончили, я смогу завести вас домой, и вы, наконец, потрахаетесь, пока я буду есть пиццу.

Коп вытащил свои ключи и направился к нам.

– Твою мать! Вайперрррр! – прокричал один из пьяных парней в другой камере, когда мимо них прошел Вайпер.

– Вы как, чуваки? – Вайпер остановился и пожал им руки через решетку камеры.

Я отошла, позволяя офицеру открыть замок. Броди наблюдал за Вайпером и парнями с невозмутимым лицом. Бряцанье ключей в замке привлекло его внимание, и он уставился на меня.

Сквозь меня.

Дверь камеры открылась, но Броди не торопился. Его взгляд все так же скользил по мне, но он слегка повернул голову в сторону офицера.

– Он будет тут целую минут торчать, так?

Коп повернулся и посмотрел на Вайпера, который братался и болтал с теперь ожившей группой.

– Похоже на то.

Ухмылка появилась в уголке губ Броди и поднялась к его глазам, когда он протянул руку, хватая меня за ворот толстовки. Он притянул меня в крепкие объятия и сжал.

– Тогда закройте дверь и тоже дайте нам минуту.

Я зарылась в его рубашку и отпустила все накопившиеся эмоции за последние несколько дней. Я плакала и плакала, по большей части от облегчения, потому что он не уходил от меня. От нас.

28

Броди

Подвешенное состояние отвратительно. По-другому не скажешь.

Драка во время игры заработала мне дисциплинарный штраф до конца игры, из-за которого я просидел не только ту, от которой меня отстранили, но и следующую тоже. Вместо того чтобы обжаловать решение и отправиться к члену дисциплинарной комиссии, мы с Коллинзом решили, что в начале сезона лучше отбыть наказание, оплатить штраф, и двигаться дальше. Ну, двигаться дальше с точки зрения лиги, но я и далеко не решил эту проблему.

Во время моего маленького взрыва тестостерона в баре, и в результате моего ареста, «Дикари» дополнительно отстранили меня от двух игр. Единственный положительный момент после этого ареста был долгий разговор в кабинете Коллинза на следующее утро. Я объяснил все, что происходило, не оправдывая свое поведение.

– Мерфи, я подписал тебя сразу после колледжа, потому что в тебе было нечто особенное. Ты чертовски хороший хоккеист, но это не все. Ты был сумасшедшим, незрелым ребенком, который превратился в замечательного мужчину. Я хотел бы думать, что я был причастен к этому, но мы оба знаем, что я не могу приписать себе эту заслугу. – Он наклонился вперед и оперся локтями на стол, положив подбородок на сцепленные пальцы. – В твоей личной жизни кое-что происходит, я понимаю это. Воспользуйся этими днями и прочисть свои мозги.

Я опустил голову и кивнул, поерзав на стуле, словно был пацаном в кабинете директора.

– Слышали слухи из главного офиса о моей продаже?

Моя грудь сжалась в ожидании следующего предложения. Я не хотел слышать ответ, но должен был задать этот вопрос.

– Нет. Ничего. И, поверь мне, мои люди слушают.

Я выдохнул и встал, чтобы уйти. Коллинз провел меня к двери.

– Держись, парень. Это лишь небольшая кочка на долгой дороге твоей карьеры. – Он похлопал меня по плечу, и я открыл дверь.

– Увидимся позже, Тренер, – попрощался я.

– Погоди. Я должен знать... драка в баре. С чего началась?

– Вайпер был в туалете, я сидел и пил свое пиво, никого не трогал, но все еще был на взводе после драки во время игры. Парни начали рассказывать всем, что я стал вратарем потому что не знаю, как драться, – я пожал плечами. – Он толкнул меня в спину, и я доказал, что он не прав. Затем еще раз доказал. И еще раз.

– Подожди, – Коллинз нахмурился в смятении. – Вайпера не арестовали, но все его костяшки сбиты. Он каким боком?

Моя попытка скрыть улыбку провалилась.

– Он вышел из туалета, а я дрался с четырьмя парнями. Я помню, как он кричал мое имя, интересуясь кого ударить первым. Я не ответил, поэтому он просто начал драться.

Коллинз вздохнул и покачал головой.

– Вы двое как «Тупой и еще Тупее» на коньках. Иди. Поговорим через пару дней.

Я открыл дверь своего пикапа, посмотрел на пассажирское сидение и занял свое место.

Кейси подпрыгнула, и ее глаза распахнулись.

– Прости. Ты уснула?

Она подняла руки над головой и потянула спину.

– Должно быть задремала.

– Мне жаль, что ты такая уставшая сегодня. Это из-за меня.

– Эх, – она подмигнула мне. – Ты того стоишь.

– Итак, – вздохнул я. – Какие планы на сегодня?

Пожалуйста, не говори, что тебе надо домой. Пожалуйста, не говори, что тебе надо домой.

– Ну, думаю, мне надо домой, – она повернула голову, чтобы посмотреть на время на приборной панели. – Мама уже отвела девочек на автобус, но мне очень нужно в душ.

– Не знаю... – мои глаза лениво блуждали по ее телу и лицу. – Ты меня заводишь в этих розовых пижамных штанах с желтыми уточками.

Она ущипнула меня за руку.

– Заткнись! Я спешила спасти своего парня из кутузки. Тем не менее, хочешь со мной поехать домой?

– Да. Очень хочу.

Ленивая улыбка появилась на ее губах.

– Рассчитывала, что ты скажешь это. Нам придется ехать порознь. Моя машина все еще здесь, помнишь?

– Без проблем. Я буду за тобой, – я искоса взглянул на нее и сжал ее руку. – Обычно сзади хороший вид.

Она посмотрела на меня и игриво приподняла бровь.

– Твой задний вид тоже не плох, Мерфи.

Мы приехали к моему дому в тишине, довольствуясь лишь прикосновением руки и нашим воссоединением.

Я заехал в гараж и припарковался рядом с ее джипом. Она не спешила выходить, и я не торопился избавиться от нее.

– Я тут подумала... – замолчала она.

О, нет.

– Мы поедем ко мне, я освежусь, накормлю Люси и Пайпер...

– Звучит хорошо, – прервал я.

– И потом, – продолжила она, притворившись, будто не услышала меня. – Я думала, мы могли бы поехать к твоим родителям, и ты бы поговорил с ними.

– Нет! – я упрямо покачал головой. – Сегодня я не в настроение для этого.

– Броди, выслушай меня. – Она положила руку на мое предплечье, и нежно скользила по нему большим пальцем. – Они все еще твои родители, не важно – вместе они будут или порознь, и ты любишь их так же сильно, как и на прошлой неделе, когда узнал это. Думаю, тебе станет лучше, когда ты просто поговоришь с ними, особенно с мамой. Судя по твоему разговору с ними по телефону, могу сказать, что ты злишься по большей части на нее.

Откуда она может такое знать?

Я стиснул челюсти и смотрел прямо на бетонную стену перед пикапом.

– И, зная, твою маму – сейчас она сходит с ума, потому что ты не разговариваешь с ней. Я была удивлена после вчерашней игры, почему ее не было утром в коридоре у твоей квартиры, – усмехнулась она.

Я посмотрел на нее, показав, что мне не смешно, и ее улыбка исчезла.

– Прости. Слишком рано. – она прикрыла рот, пытаясь подавить смех.

– Ладно. Ты... – я замялся.

– Права?

– Нет. Не права, – с сарказмом ответил я. – Но и не неправа.

– Хорошо. Я выиграла, – она наклонилась и поцеловала меня в щеку, быстро вылезла из машины и поспешила к своей.

***

Мы уложили девочек в постель, и мне было сложно отойти от них в ту ночь. Я просто хотел остаться в их комнате и наблюдать, как они спят.

Чем ближе мы подъезжали к дому моих родителей, тем сильнее было желание развернуть машину и поехать в противоположном направлении.

Я не хотел туда ехать.

Я не хотел разговаривать с ними.

Я не хотел видеть их.

– Нервничаешь? – милый голос Кейси вернул меня к реальности.

– Нет! – решительно ответил я.

– Ну, по тебе не видно. Последние тридцать миль ты вздыхаешь снова и снова, и ноздри раздуваются как у дракона.

Я мельком взглянул на нее и поднял ее руку к своим губам, целуя ее.

– Я просто не знаю, что сказать им. Я считаю их глупыми.

Она усмехнулась:

– Не говори так.

Десять минут спустя мы поднялись по ступенькам родительского крыльца.

– Глубокий вдох. Я люблю тебя. – Кейси улыбнулась мне, и я постучал в дверь.

Дверь открылась, и мама инстинктивно шагнула назад, запахивая полы халата.

– Броди? – ее голос дрожал, взгляд метался между мной и Кейси. – Что вы здесь делаете? Все в порядке?

– Не совсем, мам, – выдохнул я.

– Проходите, – пригласила она, полностью распахнув дверь.

Я вошел и развернулся, а мама притянула Кейси для объятий.

– Привет, милая. Как ты?

– Я в порядке. Броди сообщил мне новости. – Она погладила маму по руке. – Как ты?

Мама потуже затянула халат и скрестила руки на груди.

– Развод – отвратительно, но мы справляемся, как можем. Я знаю: для вас это в новинку, но у нас был год, чтобы свыкнуться с этой идеей.

Мне пришлось побороть желание закатить глаза. Каждый раз, когда они упоминали, что знали об том разводе целый год и не удосужились рассказать нам, лишь раздражало меня еще больше. Они были несправедливы ко мне, и не справедливы к Шей.

– Может присядем? – угрюмо спросил я.

Мама моргнула несколько раз и тяжело сглотнула.

– Да. Конечно. Проходите.

Она прошла мимо меня в гостиную и включила свет. Кейси схватила меня за руку и потянула, пытаясь привлечь мое внимание.

– Расслабься, – прошептала она, улыбаясь.

Мы вошли в гостиную и сели на диван, пока мама возилась на кухне.

– Может мы пойдем? – умолял я Кейси. – Это глупо. Я не хочу разговаривать с родителями о своих чувствах.

– Тебе станет легче, когда все закончится. Ш-ш-ш.

Я нахмурился и посмотрел на нее.

– Ты только что шикнула на меня?

– Да. Я люблю тебя. Ш-ш-ш, – снова прошептала она. Я не смог сдержать улыбку: она была обворожительна.

Мама вернулась в комнату с бутылками воды для нас и поставила их на кофейный столик.

– Я принесла воду, или вы хотите чай или кофе?

– Нет, нет. Не беспокойся, – отмахнулась Кейси. – Воды будет достаточно. Спасибо.

– Я позвала папу. Он будет через секунду. – Ее шея покрылась красными пятнами, а голос дрожал, когда она говорила. Обычно, мама – спокойная и хладнокровная и берет ситуацию в свои руки. Мне было не ловко, заставляя ее так нервничать. Мне нужно было найти способ разрядить атмосферу в комнате.

– Меня вчера арестовали, – выпалил я, когда мама расположилась в кресле.

У нее отвисла челюсть, Кейси опустила голову и вздохнула.

– Что?! – воскликнула мама.

– Что? – я пожал плечами. – Правда. Подумал, что ты захочешь это узнать от меня, а не прочитать в газете.

– О чем прочитать в газете? – спросил папа, входя в комнату.

Мама поджала губы и посмотрела на меня, затем на отца, когда он присел на кресло рядом с ней.

– Твоего сына арестовали.

Он посмотрел на меня.

– Опять? За что на этот раз?

Я закатил глаза.

– Ты так говоришь, будто меня арестовывали миллион раз.

– Хочешь знать, сколько раз меня арестовывали? – папа сдвинул на нос очки и посмотрел поверх них на меня. – Нуль! Так за что на этот раз?

– Подрался.

– Мы это видели. Они не могу арестовать тебя за драку на льду, или могут? – Спросила мама.

– Нет. Я устроил еще одну драку после той.

Мама выпрямилась в кресле.

– Ты подрался два раза за один вечер?

Я кивнул.

Возможно, это был не лучший способ смягчения атмосферы.

Мама потянулась и взяла со столика бутылку воды.

– Ну, что же произошло? Рассказывай.

– У меня была тяжелая игра, и я был не в настроении идти домой, поэтому мы с Вайпером пошли в бар. Мы выпили по парочке бутылок пива и обсуждали игру. Все было в порядке. Ему нужно было отлить и, как только он ушел, какой-то придурок начал заливать, что я паршивый вратарь, стал вратарем, потому что не умею держать удар, – я подал плечами. – Я игнорировал его и затем... он толкнул меня в спину своим бильярдным кием.

– Ой-ей! – выдохнул папа.

– Именно! – я указал на него. – Не нужно объяснять, что этого было достаточно. Последнее, что помню, я отмахивался от кучки парней, а затем меня арестовали.

– А что произошло сейчас? – спросила мама.

– Ничего. Они подадут иск. Возможно, меня возьмут на испытательный срок, если все зайдет так далеко.

Мама тяжело выдохнула.

– Ох, Броди. Из-за чего все это?

– Моя жизнь была немного стрессовой, мам. Меня очень глубоко ранили. – Я посмотрел на нее, в голосе слышалось чуть больше сарказма, чем я хотел.

Она отшатнулась, как отвергнутый ребенок, ссутулив плечи и опустив голову, и откинулась на спинку кресла.

– Послушай, – продолжил я. – Поэтому я приехал сюда, или меня заставили приехать, не важно. – Я посмотрел на Кейси, которая подбадривающе кивала. – Прошлая неделя была не самой лучшей для нас, и я просто хотел разобраться в себе. Я не знаю.

– Мне очень жаль, что на тебе все так сказалось, – мама всхлипнула. – Я бы хотела унять твою боль, но я не знаю, как помочь тебе.

– Я просто взбешен, мам. Я не понимаю, почему вы сдались.

– Броди, дело в том... Это не твои отношения, чтобы понимать их, – тихо ответила она. – Мы с твоим отцом не однажды проснулись утром и решили развестись. Мы некоторое время жили раздельно. Сейчас мы другие люди. Он все еще любит меня, и я все еще люблю его, но иначе.

– Тут и вправду ничего не поделаешь? На этом все? – отчаянно спросил я, глядя то на него, то на нее.

– На этом все, сын, – ответил отец. – Твоя мама права. Нам нечего сказать друг о друге плохого, и мы всегда будем друзьями.

– Ты только начинаешь осознавать этот процесс, милый, этот печальный процесс. – Добавила мама.

– Печальный? – переспросил я.

– Да. Ты оплакиваешь утрату того, что ты представлял, жизни, которую рисовал в своем воображении. Ты вырос с мыслью, какой будет твоя жизнь, когда ты повзрослеешь, и я уверена, в нее не входила идея о разводе твоих родителей. – Ее мудрые слова и успокаивающий тон впервые за неделю заставил меня расслабиться. – Придется немного привыкнуть, но, в конце концов, ты поймешь: ты никого из нас не теряешь. А лишь идею о нас.

Она была права. Я всегда представлял, как привезу своих детей в их дом, к бабушке и дедушке, на пикник и ночевку. Теперь от этого придется отвыкнуть.

Я чувствовал себя пораженным.

Поверженным.

Истощенным.

– Но, если у вас не получилось, если ли надежда, что с другими не случиться такого? – выдохнул я, выбрасывая воображаемый белый флаг.

– Милый, как я сказала, отношения между мной и твоим отцом – не твои, твои отношения с Кейси – не мои. Черт, я вообще не должна давать советы, но скажу то, что сама давным-давно поняла: если вы хотите быть вместе, вам стоит обоим закатать рукава и работать. Всегда. Люди стоят перед священником и говорят: «Согласен», это не значит «Закончил». Потом дело доходит до приложения времени и усилий ради работы над отношениями, – она посмотрела на папу и грустно улыбнулась. – Хотела бы я вернуться назад и воспользоваться своим советом.

***

Час спустя мы с Кейси были на пути домой, она была тихой. Очень тихой.

– О чем думаешь?

Она вздохнула:

– Прокручиваю в голове все, что сказала твоя мама.

– Какую именно часть?

– Все, но особенно ту часть, когда она сказала, что нет двух одинаковых семей, они все разных цветов, размеров и форм. Это очень задело меня, – нервничая, она опустила голову и начала заламывать руки. – И та часть, где она сказала, что иногда люди в двадцать пять не такие как в пятьдесят.

Я посмотрел на нее, затем на дорогу.

– Что ты хочешь сказать?

Она покачала головой.

– Нет. Нет. Ничего о нас, совсем ничего. Я просто рассуждаю. Думаешь, люди в двадцать пять иногда хотят чего-то другого, нежели они хотели в двадцать? На примере Зака?

Я стиснул челюсть и впился пальцами в руль.

– Просто подумай, Броди. Факт в том, что он здесь и кажется другим. Я чувствую, будто должна девочкам, по крайней мере, дать шанс завязать значимые отношения с ним.