Текст книги "Контрабанда из иного мира"
Автор книги: Бертрам Чандлер
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
И тут в голове у коммодора что-то щелкнуло.
Еще не соображая, что делает, он откатился в сторону, и острая пика вонзилась в землю в дюйме от его шлема. Через секунду Граймс уже был на ногах, тут же упал на колени, и острие, которым было увенчано топорище, угодило сержанту в пах. Лицо десантника перекосилось – пластик лишь смягчил удар – и он замахнулся, словно в самом деле хотел разрубить противника пополам.
Лезвие со свистом описало короткую дугу, раздался хруст, и в руках сержанта остался обрубок топорища длиной около двух футов. Следующий удар опрокинул инструктора навзничь, и…
Когда багровая пелена спала с глаз коммодора, он обнаружил, что стоит над поверженным десантником, приставив к его груди острие пики.
Сержант выглядел скорее ошарашенным, чем напуганным, а потом на его лице медленно расплылась улыбка.
– Потише, потише, сэр. Еще немного – и Вы меня проткнете. Вы же не собираетесь меня убить, правда?..
– Прошу прощения, сержант, – пробормотал Граймс, переводя дыхание. – Но Вы, кажется, тоже не слишком удачно пошутили.
– Так и было задумано, сэр. Никогда и никому не верь – это первое правило, которое надо усвоить.
– А второе?
– Похоже, Вы его уже знаете. Врага надо ненавидеть. Забудьте слово «противник». Когда Вы сидите в рубке и смотрите на противника в прицел лазерной пушки, лучше сохранять хладнокровие. Но если уж вы сошлись с противником – с врагом – лицом к лицу…
– Кажется, я понял, сержант.
Он покидал Базу без особого сожаления. Ему предстояла масса дел. И прежде всего – модификация «Свободы», которой предстояло лететь в неизведанное.
Глава 11
«Свобода» была приписана к Военному Флоту Приграничья, но это не повлекло за собой никаких внешних проявлений. Крылатое колесо, украшающее обшивку кораблей Конфедерации, не золотилось на ее опаленных бортах. Черную краску, которой было написано ее имя, оставили в неприкосновенности – равно как и золотые выпуклые буквы, похожие на английские.
Новый экипаж почти полностью состоял из офицеров запаса – мужчин и женщин. Как всегда, прибыло подразделения космодесантников. Новая форма – если эти лохмотья можно было назвать формой – не предполагала погон, шевронов и прочего, и знаки различия наносились несмываемой краской на запястья. Мужчинам было предписано не бриться, а женщинам запрещалось делать прически и пользоваться декоративной косметикой.
«Свобода» выглядела точно так же, как и несколько недель назад, когда «Маламут Приграничья» притащил ее в порт. И даже внимательный наблюдатель вряд ли смог бы догадаться, что эти изуродованные орудия способны вести огонь.
Антигравитационный контейнер разместили по соседству с двигательным отсеком, в просторном пустом помещении, которое, по-видимому, служило столовой. Другой отсек превратили в убежище – стенки, пол и потолок облицевали толстыми свинцовыми плитами. По расчетам Граймса, такой защиты было достаточно, чтобы экипаж не пострадал от радиации в момент атомного взрыва. Ученые уверяли, что вероятность оказаться после взрыва в той Вселенной, откуда корабль появился, равен почти семидесяти процентам… а вероятность угодить хоть в какой-нибудь временной поток максимально приближена к ста.
На одном из корабля было еще одно немаловажное изменение. Специально для экспедиции была изготовлена партия свиных консервов, внешне полностью идентичные тем, в которых хранилось человеческое мясо.
– В конце концов, свиная кровь по составу близка к человеческой, – сказал Граймс, когда один из научных сотрудников начал протестовать, требуя полного правдоподобия. – Черт возьми, мы пираты – но не каннибалы!
По виду не скажешь, добавил он мысленно. Его офицеры действительно больше напоминали толпу дикарей, чем джентльменов удачи. Мужчины успели обрасти настолько, что порой он отличал их только по меткам на запястье. Впрочем, те не слишком переживали – в отличие от женщин. Возможно, поэтому живописные прорехи на их одежде в самых неожиданных местах подчас отвлекали внимание от их лиц…
Да, воистину, встречают по одежке. Но ведь именно этого он и добивался! В конце концов, Соня смотрелась очень неплохо. Она носила свои лохмотья с таким шиком, точно они были последним воплем моды и стоили дороже, чем весь Флот Миров Приграничья. О себе Граймс такого сказать не мог. Сидя в пилотском кресле и разглядывая свои драные шаровары, он чувствовал, что уши у него краснеют от стыда и вот-вот станут одного цвета с пунцовой полоской на руке – единственным, что указывало на его звание. Как ему не хватало куртки с золотыми погонами, фуражки с кокардой и форменные шорт – одежды, в которой он обычно ходил на корабле! Конечно, по большому счету это ерунда… но сейчас ему хотелось немного отвлечься от более серьезных проблем. Над ними ему еще предстоит поломать голову – чуть позже.
Во втором кресле расположился коммандер Вильямс – еще недавно старший помощник на «Маламуте Приграничья», а теперь исполнительный офицер «Свободы». Он снова вел корабль с Лорна туда, где беглец из другого мира впервые был замечен с Третьей орбитальной. Согласно расчетам ученых, именно здесь находилась точка, из которой с наибольшей вероятностью можно было попасть в Альтернативную Вселенную. Для порядка пробежав глазами многоэтажные математические выкладки, Граймс согласился с выводами. Признаться, многомерная физика никогда не была его сильным местом.
На этот раз перелет проходил в невесомости.
Корабль медленно плыл в черноте. Все было так, как обычно. То же они увидят, когда прибудут к последнему месту своего назначения – бездонная тьма, брызги звезд, тусклые пятна далеких островных вселенных… Корабль медленно плыл в черноте. Прямо по курсу недобрым оком горело солнце Иблиса, окруженное более тусклыми точками-планетами. Справа на полнеба развернулась сверкающая Линза Галактики. Россыпи звезд сверкали среди перистых молочных туманностей, словно алмазы, запутавшиеся в волосах черной богини.
Граймс улыбнулся. Его редко посещало поэтическое настроение. Он поглядел на Соню, она улыбнулась в ответ, словно прочитав его мысли, и собиралась что-то сказать, когда Вильямс нарушил тишину:
– Внимание всем! Подготовиться к торможению!
Завыла сирена, потом коротко, рассерженно рявкнули реактивные реверсы. Кто-то из офицеров застонал и выругался: ремни впивались в обнаженное тело, вызывая почти невыносимую боль.
Исполнительный офицер удовлетворенно усмехнулся.
– Готово, шкипер. Теперь, как я понимаю, пробил час «Большого Бена»?
– Действуйте, коммандер.
Вильямс поднял микрофон и коротко отдал приказ. Несколько секунд ничего не происходило, потом корабль вздрогнул – это отстрелили капсулу с ядерным зарядом. Прежде, чем свинцовые плиты опустились, закрыв иллюминаторы, Граймс увидел, как большой металлический цилиндр медленно уплывает прочь – блестящий, как зеркало, обманчиво безобидный… Коммодор почувствовал, как по позвоночнику пробегает ледяная волна. Безумие… Это действительно безумие – то, что он задумал. Ученые уверяли его, что все произойдет как надо. Но это ему и Соне, а не им, сидеть в этой свинцовой оболочке. Ему и Соне предстоит проверить свои выводы на собственной шкуре… Нет, сказал он себе. Все получится. Иначе и быть не может. Ведь это наша идея…
– Огонь! – зычно прогремел Вильямс.
И ничего не случилось.
Не было грохота… но разве может быть звук там, где нет воздуха? Нет, должен быть толчок, вибрация или еще что-нибудь… Должна подняться температура обшивки…
Осечка?
– Попытайтесь связаться с Лорном, – сказал Граймс радисту. – Третья орбитальная должна слушать на своей частоте.
В динамике послышалось потрескивание.
– «Свобода» – Третьей орбитальной, – проговорил радист. – «Свобода» – Третьей орбитальной. Как слышите меня? Прием.
Снова потрескивание, шумы… И больше ничего.
– Смените частоту, – приказал Граймс. – И не выходите в эфир, только слушайте.
Щелкнул тумблер, радист покрутил ручки…
Осечки не произошло.
Потому что из приемника донеслись те же писклявые голоса, запись которых сохранилась в журнале связи со «Свободы». Сначала понимать исковерканные слова было нелегко, но постепенно ухо привыкло, и смысл диалога стал понятен. Это был обычный разговор корабля с базой: расчетное время прибытия, накладные, проблемы погрузки и выгрузки груза…
Свинцовые ставни медленно отползли, в иллюминаторы проник неяркий свет. Картина не слишком изменилась. Но Граймс и его экипаж уже знали, что мир, в котором они оказались, принадлежит не человечеству.
Глава 12
– Как думаете, какой у них радар? – спросил Граймс.
– Думаю, хреновый, – отозвался Вильямс. – Правда, у нас не лучше. Но их планета и орбитальные станции еще далеко, так что без спецаппаратуры им нас не засечь.
– Отлично, коммандер, – сказал Граймс. – Теперь разворачиваемся так, чтобы солнце было прямо по курсу. И рассчитайте предельный угол сближения, чтобы не вписаться в Лорн – или как его у них называют – и выйти на орбиту.
– На реактивных, сэр?
– Нет, коммандер. На Манншенне.
– Но у нас нет масс-индикатора, шкипер. Расстояние до этой посудины – не больше двух-трех тысяч миль.
– Зато у нас есть отличный компьютер. Если повезет, мы перехватим эту посудину прежде, чем она выйдет на геоцентрическую орбиту. Постарайтесь рассчитать, где она находится.
– Правильно, Джон, – подхватила Соня. – Не стоит терять времени.
Впрочем, остальные ее энтузиазма явно не разделяли. Кое-кто из офицеров, включая майора космодесантников, посмотрели на коммодора с опаской, словно прикидывали, не повредился ли он в уме.
– Поторапливайтесь, коммандер, – резко произнес Граймс. – Единственный способ перехватить корабль на орбите – это подойти к нему быстро и внезапно, чтобы застать их врасплох. Как только будете полностью готовы, доложите.
– Будем брать хвостатых на абордаж? – спросил майор, командующий группой космодесантников. Теперь он смотрел на капитана с уважением.
– Именно так. Выдайте своим людям легкие костюмы. И надерите этим паразитам хвосты, когда окажетесь на месте.
Граймс поудобнее угнездился в кресле и чуть ослабил ремень. – Старт не позже, чем через сто двадцать секунд, сказала Соня, бросив взгляд на дисплей. – Склонение влево пять секунд.
– Начальный толчок? – спросил Вильямс.
– Семьдесят пять фунтов в течение полусекунды.
– Движитель Манншенна к пуску готов – доложил один из офицеров, сидевший за дистанционным пультом управления.
– Коммандер Веррилл, – произнес Граймс, – введите в компьютер полную программу маневра, и запустите ее, как только будет готово.
– Есть, сэр! Мистер Кавендиш, будьте готовы, пуск Движителя после остановки реактивных двигателей на семь целых, пять десятых секунд. Внимание. Отсчет.
«Прямо как на старинной подводной лодке, – подумал Граймс. – Подкрасться к цели незаметно… И даже перископы убраны, чтобы не засекли».
В глубине корабля заревели реактивные двигатели, и ускорение мягко вдавило в спинки кресел – и отпустило. Потом пронзительно взвыли гироскопы Манншенна, вызвав ощущение полной дезориентации во времени и пространстве. Рубка озарилась неестественно ярким желтым светом, но через секунду стекла потемнели – система поляризации здесь все-таки присутствовала. Теперь прямо по курсу была планета, до странности похожая на Лорн – те же ватные облака, те же очертания континентов в их разрывах. Она висела совсем рядом. Казалось, вот-вот зазвучат позывные аэрокосмической службы, и знакомый голос диспетчера сообщит атмосферную сводку. Все, как обычно.
Но голос, который донесся из динамиков, не был ни привычным, ни знакомым.
– Ниизвистни-и кири-ибль, Ниизвистни-и кири-ибль, ктии вии? Итвичи-итии…
Граймс поморщился. Говорите по-английски, черт подери!
– Жалуются, что мы их чуть не протаранили, – прокомментировал Вильямс. – Мы прошли слишком близко, шкипер.
– Действительно, – согласился Граймс, взглянув на радар. – Откорректируйте траекторию, коммандер. Ложитесь на параллельный курс и сравняйте скорости.
Чужой корабль действительно был совсем близко – его можно разглядеть невооруженным глазом. Надраенная обшивка ярко блестела в лучах солнца, и он казался вытянутой ртутной каплей, которая медленно двигалась по геоцентрической орбите. Соня надела на объективы оптики темные фильтры и пристально разглядывала корабль.
– «Вижи», – сказала она. – Похоже, просто торговое судно… И, по-моему, не вооруженное.
– Мистер Картер!
– Да, сэр? – отозвался офицер-артиллерист.
– Попробуйте срезать им радарные антенны. И пройдитесь по вспомогательным реактивным двигателям.
– Есть, сэр.
Офицер склонился над пультом управления. За стеклами иллюминаторов сверкнула молния лазерного импульса, потом на корпусе чужого корабля что-то сверкнуло. Еще раз, еще… Прочные металлические конструкции испарялись во мгновение ока, превращались в ничто. Проводив глазами обломок, в котором можно было узнать половину радарной «тарелки», Граймс взял микрофон и произнес:
– «Свобода» – «Вижи». Мы высадимся к вам на борт. Не оказывайте сопротивления, и мы не причиним вам вреда.
Из динамика донесся истошный вопль, от которого заложило уши.
– Ни пими-ищь! Ни пими-ищь! «Истри-ибитиль» и биглии рибии! Ни пими-ищь!
– Заглушите их, черт побери! – приказал Граймс.
Сколько времени пройдет, прежде чем на выручку прилетит военный корабль? А может быть, они держат несколько вооруженных крейсеров на орбите – на всякий случай, только за планетой их не видно? Кстати, не исключено, что с планеты нас тоже могут обстрелять… но с этим мистер Картер как-нибудь справится.
Тут люк распахнулся, и в рубку ввалился некто в громоздком скафандре – из тех, что были найдены на борту «Свободы». Рука Граймса непроизвольно метнулась к несуществующей кобуре – в первый момент он подумал, что один из прежних хозяев каким-то образом проник на борт. Но из крошечного динамика под шлемом глухо прозвучал голос майора:
– Десантная группа готова, сэр.
– Отлично, – ответил коммодор. – Только, боюсь, стучаться бесполезно – не откроют… А у вас нет даже лазерных пистолетов.
– Зато в здешней мастерской масса всего полезного. Как говорит один мой друг, упремся – разберемся.
– Отлично, майор. Можете отправляться.
– Какие будут указания, сэр?
– Старайтесь не увлекаться. Все, что мне нужно – это документация. Чем больше, тем лучше. Бортовой журнал из рубки, уставы, договора, накладные… Если они начнут уж очень рьяно сопротивляться… В любом случае не застревайте. Вы должны быть готовы в любую минуту покинуть судно и вернуться. И прихватите с собой «языка».
– Есть, сэр. Постараемся.
– Надеюсь. И еще раз: как только я дам приказ, немедленно возвращайтесь.
– Слушаюсь, сэр.
Майор попытался отсалютовать, потом повернулся и вышел.
Снова поглядев в иллюминатор, Граймс увидел, как из-за диска планеты появились три крошечные черные иглы, за ними тянулись неровные хвосты дыма. Все-таки ракеты… Пока опасаться нечего. Как только они подлетят поближе, Картер собьет их своими лазерами.
Затем появилась десантная группа. Люди в скафандрах, с реактивными ранцами, вооруженные абордажными топориками, выглядели весьма комично. Впереди летела пара, нагруженная какими-то допотопными приспособлениями. Перфоратор, дисковая пила… Ах, молодцы! Еще минута – и группа облепила входной люк, и Граймс, оттеснив Соню от оптики, увидел, как они высверливают в нам отверстия. Затем в ход пошла дисковая пила, блестящий металлический блин медленно поплыл прочь от корабля, и космодесантники один за другим исчезли в черном отверстии. Вскоре из него вырвалось облако пара, которое мгновенно рассеялось в пустоте. Отлично, ребята прошли шлюзовую камеру.
Приемник был настроен на ту же частоту, что и рации абордажной группы. Сквозь треск помех то и дело доносились голоса:
– Черт возьми, Бронски, это оружие, а не игрушка! Не тратьте попусту заряды!
– Но я, сэр…
– Лучше вышибите эту дверь…
Раздался стук, взвизгнула дисковая пила, потом что-то с грохотом опрокинулось. Глухие удары, тяжелое дыхание… И крик – человеческий.
– …на двенадцать часов снизу, сэр, – говорил оператор радара. – Две тысячи миль. Приближаются ракеты.
– Картер!
– Держу их в прицеле, сэр, – отозвался артиллерист. – Еще слишком далеко.
Граймс взял микрофон.
– Коммодор Граймс – десантной группе. Завершить операцию и возвращаться на борт, – он щелкнул тумблером, переключаясь на интерком: – Коммодор Граймс – экипажу. Всем занять места. Приготовиться к старту. Включить радиационную защиту.
Чужой корабль был по-прежнему отчетливо виден. Из черного отверстия в люке показались фигуры в скафандрах. Затем мощные свинцовые щиты снова закрыли иллюминаторы. Интересно, поможет ли это, когда Картер пустит в ход свои пушки. Конечно, все зависит от того, на каком расстоянии взорвутся ракеты. Но в любом случае: если майор и его группа не успеет вовремя попасть на корабль, их ждет страшная участь. Проследить за их возвращением невозможно: камеры внешнего обзора были уничтожены взрывом. Неизвестно почему, но новые камеры так и не установили. Радар бесполезен: конечно, он засечет даже такую мелкую цель, как человек в скафандре, но расстояние слишком мало. Группа уже на полпути к «Свободе». К тому же пространство кишит обломками… Кстати, если корабль напоследок захотят обстрелять лазерными пушками, эти обломки могут сработать не хуже газового эмиттера.
– Группа на борту, сэр, – раздался из динамиков интеркома голос майора. – Погибших нет, раненых двое, пленный захвачен живым и доставлен на борт.
Вздохнув с облегчением, Граймс повернулся к приборной панели. Для начала он запустил реактивные двигатели, доставив себе и экипажу несколько малоприятных секунд. Но прежде всего надо было отойти на безопасное расстояние.
– Движитель Манншенна – пуск, – приказал он. – Уровень темпоральной прецессии – произвольный.
– Пленного – в кают-компанию, – добавил он, обращаясь к майору. – Мы подойдем туда через пару минут.
Глава 13
Пленник стоял посреди кают-компании в окружении космодесантников. Граймс, Соня и Мэйхью пристально рассматривали чужака. Он все еще оставался в скафандре, но запястья и щиколотки были скованы наручниками. Шестеро крепких молодцов, уже успевших переодеться, угрюмо и недружелюбно поглядывали на него, и было ясно, что малейшая попытка к бегству закончится для пленника плачевно. Впрочем, он и не пытался бежать, только время от времени переминался с ноги на ногу и делал какие-то странные движения, да глаза слишком ярко поблескивали за щитком гермошлема. Если бы не эти странности, его вполне можно было принять за одного из десантников.
– Ну, мистер Мэйхью? – спросил Граймс.
– Это… он не человек, сэр, – пробормотал телепат. Граймс хотел сказать, что это и без того ясно, но воздержался.
– Я попробую читать его мысли. Нет… не получается. Он думает не по-человечески. Только эмоции. Ненависть, ужас – безумный, парализующий ужас.
Ну еще бы он не боялся. Оказаться в плену у тех, кого прежде сам держал в рабстве…
– Может, его раздеть, сэр? – предложил майор.
– Давайте, – согласился коммодор. – Интересно будет увидеть его… настоящее лицо.
– Браун! Гилмор! Снимите с него скафандр.
– Но сначала с него придется снять наручники, сэр, – с опаской проговорил один из десантников.
– Вас шестеро, а он один. Если не хотите рисковать, освободите сначала руки, стяните скафандр до пояса и снова наденьте наручники, а затем то же самое с ногами.
– Есть, сэр.
– Но будьте осторожны, – сказала Соня.
– Слушаюсь, мадам, – заверил ее майор.
Браун отцепил от пояса связку миниатюрных ключей, выбрал нужный и очень осторожно освободил пленнику руки, готовый к любой выходке чужака. Но тот даже не пошевелился. Затем Гилмор открыл застежки шлема, повернул его на четверть оборота и осторожно приподнял…
… И взглядам присутствующих предстало лицо пленника. Если это можно было назвать лицом.
Кожа, плотно поросшая короткой серой шерстью, острые желтые зубы, торчащие из-под вздернутой верхней губы, длинные щетинистые усы-вибриссы, очень длинный нос с заостренным кончиком, рубиновые глаза и несоразмерно огромные, круглые уши с небольшими мочками. Существо пискнуло и огрызнулось. От него исходил странно знакомый тошнотворный запах.
Гилмор уверенно отстегнул ремни, снял баллоны с воздухом и реактивный ранец и расстегнул скафандр. В это время Браун с гримасой отвращения, которую не могла скрыть даже густая растительность на лице, снял с пленника наручники и тут же потянул за манжеты, так, что кисти существа исчезли в рукавах. Наконец, скафандр был наполовину снят и висел только на бедрах. Браун вздохнул с облегчением и снова надел на чужака наручники.
«Гхм… – подумал Граймс. – Интересно, распространяются ли на этих созданий правила по ведению допроса гуманоидов?»
Браун подозвал еще одного десантника и приподнял чужака за подмышки, а его напарник, расстегнув наручники на ногах, стягивал с него скафандр. Гилмор подошел и начал высвобождать хвост.
– Всю жизнь мечтал работать в цирке, – проворчал он.
Тому, что произошло в следующую секунду, не могли научить ни одного зверя ни в одном цирке. Тонкий голый хвост, точно хлыст, выскользнул из скафандра и обвил шею Гилмора. Десантник захрипел, его лицо налилось кровью. Скованные руки опустились на голову Брауна, и лишь густая шапка волос спасла его от гибели. Одновременно чужак брыкнул ногами, и острые когти прочертили на торсе третьего десантника кровавую полосу от горла до паха.
Все случилось настолько быстро и неожиданно, что никто не успел вмешаться. Тварь двигалась с невероятной быстротой и проворством, и невесомость совершенно ей не мешала. Кто-то выхватил нож и бросился на помощь задыхающемуся Гилмору. Перекувырнувшись, она буквально упала на десантника, и через секунду тот был мертв. Казалось, по кают-компании закружился смерч из когтей и зубов. В воздухе плавали крошечные кровавые шарики.
Все, кто находился в кают-компании, схватились за оружие. Напрасно Граймс пытался убедить десантников, что пленник нужен ему живым. Вид когтистой твари, готовой вспороть живот и раздробить кости каждому, кто к ней приблизится, убеждал лучше любых слов.
– Осторожно! – взывал коммодор.
Похоже, только Соня услышала его – и только она была готова к такому повороту событий. Выхватив крошечный, словно игрушечный, пистолет, она сделала несколько шагов вперед и прицелилась. Граймс знал, что у нее в руках. Сомнопистолет с усыпляющими зарядами – любимое оружие этологов. Выстрел был не громче детской хлопушки. Но Соня промахнулась. Один из десантников отделился от группы дерущихся и неподвижно повис в воздухе, раскинув руки.
Соня подошла еще ближе, чтобы стрелять наверняка, и снова остановилась. Цель находилась в самом центре живой шевелящейся массы. Прицелиться было невозможно. Перед глазами мелькали ножи в человеческих руках, когтистые лапы, руки, ноги… И в этот момент тварь вцепилась в усыпленного десантника и повисла на нем. Секунды замешательства хватило, чтобы она вырвалась из окружения. Пытаясь схватить ее, кто-то резко ударил Соню по руке, и пистолет отлетел в сторону.
Пришелец висел прямо перед ней, похожий на оживший ночной кошмар – перепачканный кровью, с оскаленными зубами… Руки-лапы, по-прежнему скованные тяжелыми наручниками, взлетели над головой, задняя – или нижняя? – конечность, похожая на четырехпалые грабли, зацепилась за ее одежду, вторая подогнулась, как сжатая пружина…
Забыв обо всем, Граймс выхватил свой кинжал и бросился к жене. Как он был благодарен сержанту за уроки рукопашного боя! Один удар – и все было кончено. Из мохнатого горла твари брызнула кровь, и когтистые лапы, покрытые жуткими буроватыми пятнами, бессильно застыли в воздухе.
Коммодор поспешил осмотреть Соню, но она отстранилась.
– Со мной все в порядке. Займись лучше другими.
Мэйхью пытался что-то сказать. Схватив коммодора за руку, он что-то сбивчиво бормотал – о своем усилителе, о Лесси, о ее гибели…
Граймс понял его с полуслова. Потому что уже думал об этом еще до того, как Мэйхью попытался объяснить.
Несомненно, эта тварь была разумна. В процессе эволюции изменилась форма черепа, размер… Но установить происхождение этого вида не составляло труда.
В своей жизни коммодор уже сталкивался с чем-то подобным. Однажды, когда он только начинал службу, его группе пришлось проводить операцию на судне, которое перевозило груз пшеницы. Он очень хорошо помнил, как выглядели диверсанты, с которыми им пришлось бороться.
Это были огромные крысы…