Текст книги "Второй Эдем"
Автор книги: Бен Элтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Фантазии хозяина
Юрген Тор наблюдал, как исчезает вдали вертолет с Максом и Розали на борту. Им повезло, подумал он. Возможно, ему следовало убить их за то, что они знают правду. Но почему-то он захотел дать Розали повариться в этом. Он был уверен, что она ничего не расскажет, и Юргену очень нравилось сознавать, что прекрасная, преданная маленькая Розали, гордость группы «Мать Земля», будет вынуждена жить с этой ужасной правдой. Или, по крайней мере, с частью этой ужасной правды. Юрген не мог точно объяснить это даже самому себе, но он чувствовал, что, поделившись, по крайней мере, одним из своих темных секретов с Розали, он вроде как запачкалее, и это было приятно. Он ощущал себя сильным и злым. Он заставил милую, чистую, маленькую девочку окунуться во мрак компромиссов и обмана, в котором он жил каждый день. Она теперь запачкана, как и он, и именно он сделал это.
Возможно, когда-нибудь он расскажет ей всю правду, и вот тогда у нее действительно будет повод поплакать.
Юрген Тор почувствовал шевеление в паху.
– Ну и каково тебе, упрямая девственница?! – крикнул он вслед огням улетающего вертолета. – Здесь, в мире Юргена Тора? Тебе ведь хорошо, правда? Я спрашиваю: тебе хорошо? – Но Юрген знал, что ей не хорошо, он знал, что ей грустно и она в смятении. Он представлял себе, как она сидит на пассажирском сиденье вертолета, жалкая, маленькая, смущенная и… запачканная. Юрген почувствовал, что счастлив. Эта картина удовлетворила его. Хотя нет, не удовлетворила, потому что теперь он хотел ее трахнуть. Если бы она не притащила с собой этого мелкого звездного говнюка, сказал он себе, я бы ее трахнул.
Затем он вспомнил, что Скаут все еще в спальне. Вот достойный подарок, которым он завершит этот грустный, темный день. Почему бы и нет? Он это заслужил. Он спустится вниз и будет трахать эту молоденькую тупую идеалистку, пока у нее мозги не задымятся… Если у нее вообще есть мозги. В этот раз никакого прокола не будет, сказал себе Юрген. Потому что он – Юрген Тор и он стоит на вершине мира. Холодный ночной ветер развевал его длинные светлые волосы, когда он злобно смотрел в темноту. Грудь вперед, ноги широко расставлены, лицо искажено гримасой ожесточения. Он словно бросал вызов миру, зная, что Бог проклянет его за все, что он сделал. И за все, что он продолжает делать.
Перед тем как вернуться в спальню за наградой, он подождал, пока огни вертолета не исчезнут совсем.
Да, может быть, когда-нибудь он доставит себе удовольствие и расскажет славной маленькой Розали всю правду, и она отправится вместе с ним в ад.
Опасный идеализм
Юрген Тор вернулся на лестницу, ведущую в спальню. В этот раз не будет никакой прелюдии, никакого нежного и долгого путешествия к женскому оргазму. Юрген собирался сорвать со Скаут одежду и трахать ее, пока не кончит, вот и все.
Затем он будет пить всю ночь и снова трахать ее, пока не наступит рассвет.
Однако его бурные фантазии улетучились, когда он увидел перед собой дуло пистолета.
– Меня от тебя тошнит, – сказала Скаут дрожащими губами.
– Что такое, детка? – спросил потрясенный Юрген.
– Не смей называть меня деткой, безвольный лицемер! – закричала Скаут. – Я стояла у двери и слышала абсолютно все, что ты говорил им там, внизу.
– Ты подслушивала? – Юргена это огорчило.
– Конечно! Черт возьми, не часто есть возможность услышать, как Юрген Тор разговаривает с кинозвездами. Я думала, это будет что-то особенное, по крайней мере, поинтереснее того, что было у нас с тобой. Я думала, что Макс Максимус – тайный активист группы «Мать Земля» и я услышу чудесные откровения о борьбе против «Клаустросферы». И какие же откровения я услышала? О самом отвратительном компромиссе на свете! До сих пор поверить не могу. Ты, я, вот это все оплачивается Пластиком Толстоу! Меня просто тошнит, черт тебя побери. Я убила два года, чтобы научиться быть лицемеркой, и считаю, что это просто гадко.
– Отдай пистолет, Скаут, – сказал Юрген.
– Ага, разбежалась! Надо же, у тебя еще хватает наглости требовать, ты по-прежнему думаешь, что можешь приказывать мне.
– Ну и чего ты хочешь?
– Я скажу, чего я хочу, ублюдок. Я хочу получить от тебя полное признание на видеокассете. Эта хрень зашла чересчур далеко.
Скаут была слишком молода и непримирима, чтобы принять прагматическую идею, с помощью которой Юрген убедил Розали хранить молчание. У нее за плечами не было пяти лет бесполезной борьбы, через которую прошла Розали, и она не видела, как все, что она пытается защитить, умирает. Она была еще очень юной и верила, что мир можно спасти, если люди начнут действовать честно. И еще она пылко верила в заявления группы «Мать Земля», что «Клаустросфера» совершает планетарное предательство. У нее на стене спальни даже висел плакат с изображением Юргена Тора, который произносит именно это. Как часто она лежала на кровати, глядя в эти роскошные глаза, мечтая о том, как однажды последует за Зеленым богом на битву против «Клаустросферы». И теперь оказалось, что эти глаза лгали, что Юрген Тор и Пластик Толстоу – просто две стороны одной медали. Скаут претила мысль, что на свете нет ничего святого и даже идеалисты вынуждены идти на компромиссы. Она вдруг поняла, какая же мерзость этот мир и как ужасно быть человеком. Она не могла с этим смириться.
– Мне плевать, что станется с группой «Мать Земля», я все расскажу людям об этом свинстве, – заявила она. – На лжи нельзя построить ничего прочного и надежного.
– Это не так, любовь моя. Ложь так же важна, как и правда, потому что без лжи правда потеряет ценность, – сказал Юрген.
– Это просто брехня, ты сам знаешь. Тебе просто не нравится, когда тебя называют лицемером, вот и все. Но ты именно лицемер, и я собираюсь обнародовать это, так что топай вниз, у тебя в кабинете должна быть видеокамера.
Итак, Юрген Тор снова вернулся в свой кабинет, где только недавно разговаривал с Максом и Розали, вот только в тот раз он был в положении хозяина, в безопасности, и контролировал ситуацию. Теперь же его конвоировала женщина, которую он считал просто ребенком. По крайней мере, так все выглядело на взгляд Скаут. Юрген же, напротив, готовился снова стать хозяином положения, не останавливаясь ни перед чем. Он не хотел убивать девушку, поэтому предпринял последнюю попытку убедить ее:
– Скаут, ты совершаешь большую ошибку. Ничего хорошего из этого не получится, ни для тебя, ни для Земли. Ты понимаешь, о чем я, детка?
– Послушайте, мистер Тор, либо вы запишете на пленку признание насчет «Клаустросферы» и группы «Мать Земля», либо я пристрелю вас, и к черту последствия! Меня тошнит от всего этого, и мне уже на все плевать.
– Так тому и быть, – грустно сказал Юрген Тор.
Ему не составило труда заманить Скаут в удобное место. Она старалась держаться от него как можно дальше, поэтому, для того чтобы она встала туда, куда ему нужно, Тору пришлось отойти к противоположной стене. Разумеется, он мог бы просто разоружить ее. Юрген был абсолютно уверен, что Скаут не выстрелит, если он попытается отнять у нее пистолет. Но что потом? Он просто не может позволить ей уйти. Она явно не станет держать рот на замке. Она будет болтать без умолку, и хотя ей никто не поверит, ему не хотелось, чтобы эта история выплыла наружу.
Дом стоял на пике огромной горы. Верхний этаж, полностью занятый спальней, располагался собственно на вершине, а нижние этажи – на подступах ней, по отвесным склонам скалы. То есть под полом кабинета не было ничего, кроме поддерживавших его балок, выступавших на нужную длину из скалы. Чтобы эти балки можно было периодически ремонтировать, в полу имелся люк. Именно на нем и стояла сейчас Скаут.
Юрген Тор любил этот люк. Иногда он открывал его ночью и сидел на краешке, бросая горящие угольки в темную пропасть под ногами и наблюдая за тем, как они исчезают в мрачном разломе горы далеко внизу. Он даже соорудил там трапецию. Его друзьям вряд ли понравилось бы это, но Юрген Тор иногда раскачивалсянад бездной. Без всякой страховки он парил в воздухе, летая взад и вперед, взад и вперед – только он и бездна, он и свист ветра.
– Скаут, – сказал Тор, – ты сейчас испытаешь очень странное и неповторимое ощущение, которое всегда влекло меня. Постарайся не потерять сознания, ты должна понимать, что происходит, потому что это будет чудесный и триумфальный конец для храброй, но глупой девушки.
На лице Скаут отразилось сомнение и тревога, в ту же секунду Юрген, совершив огромный прыжок, оказался у своего письменного стола и нажал кнопку. Люк открылся под ногами девушки, и, вскрикнув от удивления, она исчезла в холодной тьме.
Юрген подошел к краю зияющего проема и вгляделся в него. Все было черно, Скаут уже улетела в объятия бархатной ночи. Однако ее все еще было слышно. Крик, раздавшийся через несколько секунд после падения, разносился среди жутких темных скал, призрачный, но все же невероятно громкий.
Скаут кричала еще пару секунд, даже после смерти. Падение было долгим, а скорость звука не знает уважения к мертвым. Когда последние отголоски ее короткой жизни растаяли в тишине, Юрген Тор закрыл люк. К своему удивлению, он понял, что по щекам у него текут слезы. Он оплакивал Скаут и себя. Ему очень не хотелось убивать ее. Однако раскаяние не поможет, он это знал. Если Бог существует, то Юрген Тор уже проклят и нескольким слезинкам не смыть его грехов.
Глава 21
Предательство и катастрофа
Предатель в сердце организации
Полиции оставалось только стоять в стороне и наблюдать, как первая из огромных автоцистерн выехала на просторную, выложенную мозаикой площадь перед Европейским парламентом.
Смертоносную колонну возглавлял «лендровер», где между Розали и Сондерсом сидел Джуди, и при каждым подскоке машины на выбоинах его бросало то в жар, то в холод. Он был в отчаянии, потому что замерз, промок и у него болела задница. Джуди и в детстве ненавидел походы и активный отдых, в последующие годы его отношение к подобным развлечениям ничуть не изменилось. Джуди находил выбранный группой «Мать Земля» образ жизни совершенно для себя неприемлемым.
Однако, несмотря на холод и сырость, он очень гордился собой. Ведь он находится в самом сердце крупной операции. Ему удалось внедриться в террористическую организацию глубже всех своих более удачливых коллег. Да, он действовал исключительно по собственной инициативе и пошел на нарушение своих полномочий ради этого, но Джуди надеялся добиться прощения в случае успеха.
Он осторожно поерзал.
– Сиди тихо, ты! – рявкнул Сондерс, человек без лица.
– Извини, у меня вот-вот вылезет геморрой.
– Ха! Ты слышала, Розали? – ухмыльнулся Сондерс. – Боевое ранение, так, что ли? Дайте этому человеку «Пурпурное сердце», [4]4
«Пурпурное сердце» – знак военных заслуг США, нашивка в форме сердца из пурпурной ткани. Сначала награждение производилось только за боевые заслуги, но с 1942 г. «Пурпурное сердце» стало выдаваться за ранение, а также вручаться родственникам погибших.
[Закрыть]у него задница болит. У некоторых из нас есть, между прочим, настоящиебоевые шрамы.
Удерживая руль одной рукой, Сондерс принялся дергать застежки своего мешка.
– Оставь его в покое, Сондерс, и смотри на дорогу! – резко бросила Розали.
Ей и так было о чем подумать. Несомненный успех операции не радовал ее, ведь она знала, что все ее действия финансируются Толстоу… который по всем статьям является антихристом. И ей уж точно не хотелось разбираться с воинственным героизмом Сондерса.
– Сондерс, не вздумай снимать свой мешок, – продолжила она. – У меня для этого не то настроение. Оставь Шварца в покое, пусть волнуется о своей заднице.
На самом деле Джуди ерзал вовсе не из-за геморроя. Размышления о собственных успехах напомнили ему о том неприятном обстоятельстве, что достиг он всего этого за счет предательства. Джуди это ужасно не нравилось. Он восхищался Розали и знал, что только по ее рекомендации его согласились оставить в отряде. Не говоря уже о том, чтобы разрешить участвовать в акции.
– Он спас меня от пожизненного заключения, – говорила Розали, ходатайствуя перед начальством за Джуди. – То есть, если мы его выкинем, он отправится в тюрьму. К тому же, если он говорит правду, он может оказаться очень даже полезен. Позвольте мне присмотреть за ним. Я за него отвечаю.
Джуди прекрасно понимал, что Розали доверилась ему, а он собирается отплатить ей за доверие предательством. Ему было стыдно. Однако Джуди понимал, что Розали готовится совершить преступление, и намеревался остановить ее. Он не сомневался, что она действует исходя из собственного понимания правды и справедливости, но ведь все фанатики-убийцы в истории утверждали, что Бог на их стороне.
Статус знаменитости
Розали хотела включить в команду также и Макса, но это было уже слишком. Всем казалось, что присутствие мегазвезды смешает планы операции. Охотники за автографами все испортят.
– Если он хочет вступить в наш отряд, – заявило руководство, – он может начать с самого низшего уровня, как и все остальные.
Розали понимала точку зрения командования. Террористические операции не входят в число светских мероприятий; любовникам и бойфрендам здесь не место. Но Максу понять это было трудно, и он начал горячиться.
– Но я ведь невероятно знаменит,черт возьми! – воскликнул он. – Масса людей готова на все, лишь бы уговорить меня участвовать в проекте.
– Макс, группа «Мать Земля» – партизанская армия, а не ночной клуб Лос-Анджелеса и не кино. Наш рейтинг не вырастет оттого, что мы притащим с собой знаменитость.
Макс сказал, что понимает, но на самом деле просто поверить в это не мог. Он слишком долго жил в мире, где известность открывает все двери. В мире, где буквально любое дело, любой бизнес, любое мероприятие только выигрывает от участия знаменитостей.
– Ладно, ладно, – сказал он, стараясь не выдать обиду. – Я буду протирать штаны в Париже и маяться дурью. То есть заниматься своим привычным делом. Хотя именно это мне и нравится. Развлекаться, в смысле. Твоя миссия – спасать мир, а моя – развлекаться. Я просто хотел быть крутым. – Последовала пауза, а потом Макс не удержался и добавил: – Ты точносказала им, что это я?
– Сказала, Макс, сказала. Ты извини, но, по-моему, от этого стало только хуже.
Тут Макс окончательно уверился, что это какая-то ошибка. Он пытался понять Розали, но не мог, ведь даже предположить такое – просто дикость. От его имени стало только хуже?Не может быть.
– Слушай, – сказал он, – я типа врубился, что у них там творится полный бардак, но ты ни о чем не беспокойся, ладно? Наплюй. Не унижайся.Я звякну в свою контору, чтобы проверили этих чуваков, и через пару дней эти жалкие ничтожества к нам на коленях приползут.
Розали решила принять совет и наплевать, напомнив себе, что, хотя ее мир нечаянно соприкоснулся с миром Макса, они все же находятся на расстоянии миллионов световых лет друг от друга.
Захоронение отходов
Операция, в которой Максу не позволили участвовать, состояла в захвате автоколонны, регулярно пересекавшей Ла-Манш с целью захоронения отходов в Британии. Захваченную колонну надлежало отправить к центру европейской администрации в Брюсселе и оставить ее там.
Британия была местом захоронения отходов европейских стран и всего мира в целом. Британия принимала все, что нельзя было нелегально слить неразвитым странам. Британское правительство считало, что забирать дерьмо у других народов, а выражаясь официально, заниматься «переработкой и захоронением» – очень выгодная сфера деятельности, и намеренно развивало ее уже не первое десятилетие.
– Отходы – неизбежный побочный продукт роста. А что такое рост? – спрашивал премьер-министр у преданных сограждан на последней конференции Партии.
– Рост – это хорошо! – громогласно отвечали преданные сограждане.
– Когда это хорошо? – кричал премьер.
– Это всегда хорошо! – следовал благоговейный ответ.
– Вот именно, – уже спокойнее говорил премьер. – И мы должны гордиться количеством отравляющих веществ и прочего мусора, которым завалена вся Британия, ибо это есть доказательство нашей определяющей роли в цикле роста.
И действительно, им было чем гордиться. Каждый уголок и каждая щель на британских островах были до предела забиты коробками из-под гамбургеров, использованными презервативами и ядерными отходами. Компании по захоронению отходов подтверждали свою бесконечную гениальность, изыскивая для захоронения все новые места – от заброшенных шахт до обреченных жилых кварталов. У них не было другого выхода, потому что каждый день прибывала новая партия. Многие американские города, например, запретили занимать свое пространство под свалку бытового мусора и платили Британии, чтобы избавиться от него. Однако зачастую мусор был не столь безобиден. Например, основной отраслью британской промышленности являлось захоронение радиоактивных отходов. Каждый день тысячи АЭС, при помощи которых Франция поддерживала жизнь европейской энергетической системы, производили невероятное количество радиоактивных веществ, отправлявшихся затем в Англию на захоронение. Отходы замуровывались в бетонные гробницы, которые затем покрывали предупреждающими символами, призванными не позволить грядущим, еще не рожденным цивилизациям распечатать то, что, несомненно, убьет их.
Такова жизнь. Египтяне оставили после себя гробницы, которые через тысячи лет явили миру сокровища неописуемой красоты, свидетельство величия египетской цивилизации. Британцы же, создавшие так много вещей, которые могли прославить их великую страну, оставят в память о себе захоронения смертельной отравы.
Мишень
Кроме того, существовали промышленные токсины. Постыдные секреты экономической деятельности, ядовитые отходы, способные погубить реку или отравить воздух. Токсины, которые колонна автоцистерн каждый месяц доставляла из индустриальных центров Европы в Британию для «переработки». Именно такую колонну и предстояло захватить отряду Розали.
Машины с отходами были мишенью огромного количества мирных акций протеста. «Природа» утверждала, что в любой момент перевозки к месту «переработки» может произойти ужасная катастрофа. Власти отвечали, что никакая катастрофа произойти не может, что приняты самые современные меры безопасности. В конце концов руководство «Природы» решило разоблачить этот обман. Группа «Мать Земля» должна была продемонстрировать уязвимость колонны, помешав машинам пересечь Ла-Манш и вернув их в Брюссель.
– Мы устроим теракт и захватим колонну, – говорили на тайной планерке стратеги группы «Мать Земля», – для того чтобы продемонстрировать, как легко устроить теракт и захватить колонну.
По прибытии в Брюссель планировалось оставить груз перед Дворцом Мира и Наживы с его тридцатью пятью Великими Залами (тридцать шестой зал был разрушен во время покушения на Юргена Тора).
– Посмотрим, как эти ублюдки запоют про безопасность всей этой дряни, когда им придется перешагивать через кучи ядовитых отходов, чтобы добраться до своих автомобилей!
Бородатые отцы основатели
Группа «Мать Земля» оказала отряду Розали великую честь, доверив ему провести захват. Ответственность была огромная, и в прежние времена Розали готовилась бы к операции, дрожа от возбуждения. Однако она не могла выбросить из головы ужасную правду. Маленький урок прагматизма, который преподал ей Юрген Тор, полностью изменил ее отношение к своей деятельности, и она проводила последние приготовления устало и безразлично.
Это была первая боевая операция Розали в должности командира, или куратора отряда, как называлась ее должность в структуре группы «Мать Земля». Розали совершила огромный скачок, получив эту должность. Всего в группе было пятнадцать отрядов, и Розали являлась самым молодым в истории куратором. Ей не нравилось так называться, равно как ее первому помощнику не нравилось называться другом куратора, а ее начальнику – организатором отряда. Эти ужасные, нелепые титулы всех смущали. Однако отказаться от них не представлялось возможным. Они являлись частью традиции группы и были очень дороги самым старым бойцам, столь тяжело пострадавшим от токсических веществ в первые годы борьбы, что от них, можно считать, ничего и не осталось – разве что вставные челюсти, скучные истории да ненасытное желание рассказывать всем подряд, как все было когда-то.
До появления «Природы» в истории Земли был ужасный период, когда защитой окружающей среды занимались наивные старые хиппи-идеалисты и, что еще кошмарнее, ведьмы и «новые язычники». Милые, но глуповатые «зеленые» (хотя милыми там были далеко не все) твердо верили, что стоит им вообразить себе что-то, как это что-то тут же воплотится в жизнь.
– Если мы хотим изменить мир, мы должны сначала измениться сами, – искренне уверяли друг друга люди с бородами, в огромных джемперах, а некоторые и в остроконечных шляпах. – Нельзя уничтожить структуру, создав ее копию.
– Но это ведь просто бессмыслица и чушь собачья, – говорил какой-нибудь отважный человек и слышал в ответ, что именно такая его реакция и доказывает их доводы.
Бородатые личности в джемперах (обладатели остроконечных шляп к тому времени преисполнились отвращения к подобным высказываниям и удалились отмечать солнцестояние) утверждали, что поскольку именно силовые структуры защищают производителей отходов, то не стоит копировать эти структуры.
– Мы не станем подражать методам своих врагов! – говорили они. – Мы создадим свободную систему, которая поможет нам прийти к свободному миру. Мы должны самипредставлять собой то, за что боремся! В противном случае мы окажемся лицемерами.
Насчет лицемеров – вопрос спорный, однако не подлежит сомнению тот факт, что очень скоро они оказались шутами.
Отвергнув концепцию лидерства, они выражали свою позицию посредством специальных комитетов, состоящих из случайных спикеров, отсекая себе тем самым возможность общаться с народом. Правда, которую все знали, но боялись озвучить, заключалась в том, что каким бы весомым ни был аргумент, в устах произвольно выбранного оратора он будет звучать менее убедительно, чем любой даже самый слабый довод, представленный напористой и харизматичной звездой СМИ.
– Если вы потребляете ресурсы и ничем это не компенсируете, рано или поздно они закончатся, – бормотал оратор.
– Ну и что? Давайте отрываться! – гласил лозунг профессионально разработанной кампании в СМИ, организованной получателями прибыли от эксплуатации ресурсов.
С основанием группы «Мать Земля» даже самые тупые «джемпера» признали, что армии без генералов не бывает. Однако бородачи-основатели, как их начали к тому времени называть, по-прежнему противились копированию структур, против которых они были призваны бороться. В результате бойцов группы «Мать Земля» стали называть активистами, что всех устроило, но оставалось решить, кто станет отдавать «активистам» приказы. Бородачи подумали и сказали, что делать это станут «катализаторы». Они будут примерно как сержанты. Однако организация росла, ее структура усложнялась, и у бородачей вскоре исчерпался запас приемлемых альтернативных названий для обозначения военных должностей. Розали поднялась до звания (или до НУ, что означало «неиерархический уровень») «катализатора», когда ей исполнился двадцать один год. Потом она побывала «генератором» (то есть генерировала планы, неукоснительно выполнявшиеся как «катализаторами», так и «активистами»), «координатором», «другом куратора» и, наконец, «куратором». Если бы Земля прожила достаточно долго, Розали могла бы в конечном счете надеяться дорасти до высшего неиерархического уровня «первого среди равных», коим являлся в данный момент Юрген Тор. Эта должность приравнивалась к главнокомандующему.
