Текст книги "До самой смерти. Том 2 (ЛП)"

Автор книги: Белла Джуэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Ты такой горячий, Маркус.

Это женщина? Сверху меня? Я быстро моргаю, и постепенно фигура появляется в поле зрения. Она блондинка, голая, и седлает меня. Смесь гнева, унижения и вины ползет вверх по моему телу. Я пытаюсь поднять руки, но ничего не получается. Ничего не чувствую.

Рука поглаживает мой член.

Я что, блять, голый? Как, блять, это произошло?

– О…о…отпусти, – я пытаюсь, но мой голос звучит жалко и невнятно.

– Шшш, позволь мне помочь тебе.

Она поглаживает мой вялый член. Какого хрена? Я пытаюсь стряхнуть ее со своих бедер, но из-за того, что я, блять, в хлам, ничего не происходит.

Я мычу от ярости, снова дергая бедрами.

– Тише, позволь мне трахнуть тебя, красавчик.

Нет.

Ни хрена.

Я снова брыкаюсь, и в этот раз она слезает с меня. – Убирайся на хрен! – я воплю.

Дверь распахивается, и я слышу знакомый голос. – Черт, приятель. Дерьмо.

Мак.

– Убирайся нахуй, – я воплю, стряхивая ее со своей груди. – Убирайся нахуй.

– Что ты дала ему, сука? – Мак орет.

– Я…я просто…

– Что ты ему дала?

– Я не знаю, – она плачет. – Друг сказал, что это поможет мне.

– Затащить его в постель? – Мак шипит.

– Лучше убирайся, блять, с моего поля зрения, пока я не добрался до тебя и не выбросил в окно.

Я слышу топот ног, и затем он или она тянет меня вверх за плечи. – Бля, чувак, – Мак бормочет. – Прикройся.

Он бросает на меня одеяло, и я могу увидеть его через яростную дымку.

– Где она? – я воплю.

Если она увидит это…если она узнает, что эта женщина была рядом со мной… нет.

– Кто?

– Катя? Не впускай ее сюда.

– Блять, мужик, – Мак бормочет, садясь рядом со мной. – Чувак, она ушла. Помнишь?

Боль разрывает мою грудь, когда я вспоминаю выражение лица своей жены, когда она ушла от меня. Нет. Она не могла уйти.

– Нет, Мак, – я рычу. – Верни ее назад. Скажи ей, что я сожалею.

– Ну же, мужик, ты облажался. Позволь мне отвезти тебя домой, чтобы ты проспался.

– Скажи ей, что я сожалею, – я хриплю, опуская голову. – Скажи ей, что я люблю ее. Скажи ей.

– Маркус, приятель, тебе это не поможет.

Я поворачиваюсь, хватая его за рубашку, и трясу. – Блять, скажи ей. Скажи ей, Мак. Скажи ей, как мне, блять, жаль. Заставь ее вернутся. Заставь ее поверить мне.

Он отталкивает меня. – Возьми себя в руки. Она ушла. Она, блять, ушла, и ты топишь себя с каждой гребанной минутой.

– Мак? – это Джайла. Его женщина.

– Джай, не сейчас.

– Он в порядке?

– Не совсем.

– Заставь ее вернутся, Джайла, – я хриплю, запуская пальцы в волосы.

– Кто-нибудь, пожалуйста, просто верните ее.

– Боже, – Джайла шепчет, когда мои слова снова ушли в пустоту. – Бедный человек.

~*~*~*~

Катя

Сейчас

Звук моего звонящего телефона вырывает меня из сна. Я моргаю, пытаясь прояснить свое зрение. Моя голова стучит и мой желудок переворачивается. Воспоминания прошлой ночи заставляют мой желудок гневно сжиматься. Я приподнимаюсь и тянусь сквозь исчезающую тьму в поисках телефона. Вижу номер отца, и мой желудок падает.

Мама.

– Привет? – я спрашиваю.

– Катя, – он говорит, его голос низкий и разбитый. – Это твоя мама.

Все еще поражающая боль резко выстреливает прямо в сердце. Мою кожу покалывает. В ушах звенит. Кажется, словно все остановилось.

– Папа, – я хриплю. – Пожалуйста.

– У нее был инсульт.

Страдальческие слезы стекают по губам.

– Она жива, но…Катя…они не думают, что она справится.

Я поворачиваюсь, вставая с кровати. – Я выезжаю прямо сейчас. Я выезжаю.

– Я забронировал билет, вышлю тебе подробную информацию. Это был самый ранний, который я смог взять.

– Я выезжаю, – я отчаянно снова повторяю. – Папа, пожалуйста.

– Детка, – он бормочет, и я закрываю глаза. – Поспеши.

Я вешаю трубку и сразу же звоню Дасти.

– Катя, что случилось? Сейчас примерно четыре часа утра.

– У мамы был инсульт, – я говорю, мой голос монотонный, безэмоциональный. – Она в больнице, и мне нужно к ней.

– Боже.

– Мне нужно…Боже, я не знаю, что мне нужно.

– Пенни, позволь Кэнди и мне забрать ее.

– Нет, – я резко говорю.

– Катя, это долгий полет, и ты будешь сидеть в больнице. Это не нормально.

Мои эмоции расплываются в большой беспорядок, беспорядок, который я не могу убрать. – Я не могу оставить ее, – я хриплю.

– Это к лучшему. Мы позаботимся о ней, ты знаешь, что мы сделаем это. Катя, твоя мама нуждается в тебе.

Я закрываю глаза, сжимая их, пытаясь облегчить боль.

– Хорошо. Меня не будет несколько дней, потом я вернусь.

– Не торопись. Я обещаю, с Пенни все будет в порядке.

– Я уезжаю в скором времени. Ты сможешь приехать?

– Уже еду.

Я вешаю трубку и поворачиваюсь к Пенни. Мое сердце пылает. Я хочу забрать ее. Я не могу вынести и мысли быть вдали от нее, но Дасти прав. Это необъективно брать ее с собой в самолет и потом ожидать, что она будет сидеть в больнице. Я заползаю на кровать рядом с ней и взрываюсь в приступе, не контролируя слезы.

Я не могу потерять свою маму.

Глава 12 

Катя

– С ней все будет в порядке, – Кэнди успокаивает, прижимаясь, когда я сажусь в такси.

– Пожалуйста, пиши мне все время, мне нужно знать, что с Пенни все хорошо, – я шепчу.

– Обещаю.

Я смотрю на Дасти, который веселится с Пенни. Он смотрит на меня, посылая воздушный поцелуй и поднимает большой палец вверх. Он пытается успокоить меня, но ничего не чувствуется правильным прямо сейчас. Ничего. Таксист начинает отъезжать, и я не могу даже помахать своим друзьям. Если оглянусь назад, то сломаюсь, а я не могу справиться с этим прямо сейчас.

Поездка в аэропорт унылая и медленная, такая медленная, что к тому времени, как мы прибываем, я опаздываю. Расплачиваюсь с таксистом и выхожу. Собираюсь войти в здание, когда руки обхватывают мою талию. Я кричу, извиваясь, пока меня тащат к машине. Когда меня забрасывают внутрь, я поворачиваюсь и бросаюсь, только чтобы увидеть Маркуса, блокирующего дверь.

– Ты не хочешь говорить со мной. Я позабочусь о том, чтобы ты сделала это. Ты не уйдешь, Катя.

Я открываю рот, чтобы закричать, что он все не так понял, но он забирается в машину, прижимая руку к моему рту. Он зол, его глаза отсутствующие, за пределами сострадания. Он наклоняется и начинает говорить: – Я не причиню тебе боль, я никогда не сделаю этого. Я делаю это, чтобы ты выслушала меня. Ты должна понять. Ты должна выслушать меня. То, что произошло прошлой ночью, не должно было произойти, я знаю это, но я не буду отрицать, как охуенно-хорошо было почувствовать это с тобой снова.

Мама.

Мой самолет.

Я извиваюсь, но Маркус обвивает свою руку вокруг меня, прижимая меня. Как он узнал, что я буду здесь? Он должен отпустить меня. Он должен позволить мне сесть на самолет. Я извиваюсь. Стараюсь укусить его за руку. Пытаюсь прокричать ему слова. Но он ничего не замечает.

– Боже, Катя, просто выслушай.

Я закрываю глаза и мотаю головой. Я уже опаздывала, когда приехала сюда, чем дольше он держит меня, тем больше у меня шансов не успеть на самолет. Этого не может произойти.

– Катя, – он рычит. – Просто послушай.

Я брыкаюсь, и он прижимает свое тело к моему. – Ты думаешь, что смогла бы просто уехать? Ты не можешь уйти без решения этого, я не потеряю тебя снова. Пожалуйста, малышка, послушай меня.

Мое тело дергается от его слов. Они ранят. Они находят, где глубоко в моей душе то, что я скрывала, и вырывают это.

– Я не могу исправить то, что я сделал, – говорит он мягко. – Я могу только попытаться сделать это лучше. Ты хочешь, чтоб я отказался от всего, чтобы доказать, что ты значишь для меня все? Я, блять, сделаю это.

Я качаю головой из стороны в сторону. Время прошло. Я опоздала. Я опоздаю на самолет. Делаю вдох и затем ударяю сильнее. Наконец-то Маркус меня отпускает, и я карабкаюсь к двери.

– Мои слова ничего не значат? – он рявкает.

Я поворачиваюсь к нему, с ненавистью в глазах. – Прошлой ночью у моей мамы был инсульт.

Его глаза расширяются, и челюсть падает. Я толкаю дверь машины, поднимаю свой багаж и бегу к дверям. Маркус за мной, не отступая. Я пробегаю мимо охраны. Скольжу к своему выходу, только чтобы найти там женщину. Мое сердце колотится.

– Мне нужно попасть на этот рейс, – я плачу.

– Простите, мэм. Двери только что закрылись.

– Тогда откройте их, – я кричу. – Пожалуйста.

– Простите, я не могу этого сделать. Если Вы подойдете и обратитесь к стойке регистрации, они могли бы перенести без доплаты.

– Моя мама умирает, – я кричу. – Мне нужно быть там сейчас.

– Катя, – Маркус говорит, кладя свои руки на мои плечи. – Мы найдем тебе другой рейс. Давай.

– Она умирает, – я плачу. – Она умирает, и из-за того, что ты меня задержал, я не смогу сделать этого.

Он вздрагивает, но сохраняет спокойствие в голосе. – Ты сделаешь это. Давай.

Он поворачивает меня и ведет назад к ряду со служащими за столом. Он начинает разговаривать с ними, злиться и махать руками. Я нахожу место и сажусь, опуская голову на руки. Я доберусь туда. Я доберусь туда. Я доберусь туда.

– Катя.

Я смотрю вверх, видя Маркуса на коленях передо мной. – Есть самолет через час.

Я киваю быстро.

– Ты будешь там.

Я закрываю глаза и остаюсь в таком положении.

Минуты проходят, и когда объявляют мой рейс, я встаю, не признавая Маркуса, и иду к выходу. Он зовет меня, но я не оборачиваюсь. У меня в голове только одна вещь.

Вернуться домой к маме.

~*~*~*~

– Нет, – я кричу, падая на колени.

– Мне так жаль. Катя, – папа хрипит.

– Она умерла.

– Когда? – я говорю скрипучим голосом. – Когда?

– Пятнадцать минут назад.

Пятнадцать минут. Пятнадцать минут. Я опоздала на пятнадцать минут. Я потеряла человека, который был со мной всю жизнь, и он умер пятнадцать минут назад.

Пятнадцать минут, которые могли быть спасены, если бы из-за Маркуса я не пропустила свой рейс. Он не позволил мне сесть на тот самолет, если бы я попала на него, то увидела бы ее. Смогла бы сказать ей, что люблю ее.

Маркус забрал еще что-то у меня.

– Это не может быть реальным, – я хриплю, опуская голову.

Руки моего отца обнимают меня. – Мне так жаль.

– Я оставила ее, если бы я не ушла…

– Не надо. Ты не могла изменить это.

– Я не сказала ей прощай, – я шепчу охрипшим голосом. – Она умерла. Не зная, что я люблю ее.

– Малышка, – папа говорит скрипучим голосом. – Она знала. Уверяю тебя, она знала.

– Меня здесь не было, – я кричу, но мой голос ломается на половине.

Мой отец тянет меня в свои объятья, и я разбиваюсь на кусочки. Моя мама была для меня всем. Она боролась за каждый мой вдох, а я оставила ее. Я оставила ее, чтобы исправить что-то с тем, кому наплевать на меня. Он помешал мне поехать к ней. Он помешал мне сказать ей в последний раз, какое значение она имела.

Последний фрагмент Кати, который я хранила, утонул в яме моей собственной тьмы.

Глава 13

Маркус

Ее мама мертва.

Ее мама мертва.

Это моя вина.

Я был так поглощен в стремлении не потерять ее снова, не понимая, что удерживал ее от человека, который был важен для нее. Я не дал ей попрощаться со своей матерью. Я отобрал у нее последний драгоценный момент.

Боль в моем сердце бесспорна.

Я отнял у нее прощание.

~*~*~*~

Катя  

Две недели спустя.

– Она не справляется.

Я смотрю в окно, слушая, как они говорят обо мне, словно меня здесь и нет. Как будто я призрак. Возможно, так и есть. Я больше ничего не чувствую. Злоба так глубоко засела в моей душе, и единственное, что я хочу сделать, это вспороть ее, чтобы просто облегчить боль. Маркус Тандем помешал мне добраться до мамы, он отобрал последние драгоценные моменты ее жизни. Теперь он должен заплатить за это.

Это все, о чем я могу думать. Это съедает мне днем и ночью. Смешивая мою боль и бесчеловечную ярость, чтобы заставить его страдать. Мне необходимо увидеть его на коленях, умоляющего о пощаде. Я хочу заставить его страдать, чтобы он чувствовал такую боль, которую не смог бы выдержать. Он все у меня отобрал и ведет себя так, словно ничто никогда не причинит ему боль.

– Она не плачет. Просто сидит там, разбитая.

Я резко развернулась назад на печальный, обеспокоенный голос Кэнди. Не знаю, почему они волнуются. Я работаю. Я справляюсь. Делаю то, что должна. Я вернулась, упаковала вещи и переехала в этот дом с папой и Фордом. Я улыбаюсь Пенни. Я заставляю себя функционировать каждый божий день.

Что они еще хотят от меня?

– Ей нужно время.

Это был мой отец.

– Ей нужна помощь.

Это был Форд.

Я закрываю глаза. Мне не нужна помощь. Я нуждаюсь в отмщении. Хочу на кусочки разорвать мир Маркуса. Хочу обжечь его так же, как и он меня.

– Как дела? – Уайатт спрашивает, очевидно, присоединяясь к разговору.

– Хорошо, – мой отец бормочет. – Что это?

– Письмо, переадресованное. Это для Кати.

– Я отнесу ей, – Дасти предлагает.

Я слышу его шаги, и мгновением позже моя дверь скрипит, открываясь. Не оборачиваюсь. Он входит и прочищает горло. Я по-прежнему не оборачиваюсь.

– Письмо для тебя, милая. Я просто положу его сюда.

Слышу, как он бросает его с тяжелым, побежденным вздохом, затем дверь закрывается. Я оцепенело поднимаюсь и поворачиваюсь, подходя к письму. Вероятно счета. Мой отец оплатил похороны, но это не относится к другим счетам, которые накопились за время. Я пробегаюсь по некоторым словам и останавливаюсь, когда вижу что-то о страховке.

Я открываю его и смотрю на слова. Это обновленные данные о нашем полисе после смерти мамы. Она была указана, как один из получателей, если Маркус и я умрем. Теперь ее нет, им нужны новые сведения. Я уставилась на полис. Знаю, что мы сделали это, но я полностью забыла об этом. Мои глаза сканируют слова, и я ахаю, когда вижу сумму, которую получу, если Маркус умрет.

Пять миллионов долларов.

Пять. Миллионов. Долларов.

Мое ожесточенное сердце сжимается, моя ненависть к нему так глубоко запущена, что поглощает меня. Он должен заплатить. Он разрушил мою жизнь. Он отнял у меня маму. Он не заслуживает того, чтобы жить. Если он умрет, я получу эти деньги. Я смогу дать Пенни жизнь без страданий. Я обрету что-то, что поможет мне снова дышать.

Я прижимаю письмо к груди. Ничего не чувствую. Нет вины. Нет агонии. Нет эмоций. Все пропало. Я полностью оцепенела. Наклоняюсь к телефону и делаю кое-что, прежде чем осознаю это. Звоню Джайле, девушке, с которой познакомилась, когда была с Маркусом. Девушка, которая связана с Маком, членом МК «Злые клоуны».

Эти люди могут предоставить мне информацию, которую я хочу. Информацию, которая позволит мне сделать это чисто, без последствий.

Информация о киллере.

Киллере, который убьет моего мужа.

~*~*~*~

– Прошло много времени, Катя, – Мак говорит, уставившись на меня.

– Я дома, – говорю я. Самый большая ложь, которая была у меня в жизни. – Это было трудное время.

– Маркус вне себя, разыскивая тебя.

Я вздрагиваю, но, надеюсь, он не обратит внимание.

– Мне нужно время. Я поговорю с ним, когда все обдумаю.

Он кивает, долго изучая меня. Неприятный момент. – Джайла скоро вернется.

– Хорошо, спасибо. Как твои дела?

Он пожимает плечами. – Хорошо.

– Как мальчики?

Теперь он улыбается. Я понимаю, почему. Любовь к ребенку. Одна из самых сильных эмоций. У Мака с Джайлой двое детей. Дизель и Джек. Они замечательные ребята. – У них все хорошо.

Я натянуто улыбаюсь. – Я рада. Как дела в клубе?

Он сужает глаза. – Не могу говорить об этом.

– Конечно, извини.

Мы неловко сидим минуту, когда дверь распахивает и входит Джайла. Она улыбается мне и бросается вперед, обнимая меня. Обнимаю ее в ответ, но по-прежнему ничего не чувствую. Я хочу хоть что-нибудь почувствовать. Хочу быть счастливой, или грустной, или даже злой. Но ничего нет, кроме пустоты.

– Я так рада увидеть тебя. Как ты? – она спрашивает, улыбаясь Маку, когда он уходит.

– У меня все хорошо.

– Я так сожалею о твоей маме, – она шепчет.

Я киваю, на мгновение уставившись на стену. – У меня есть вопрос. Это довольно странный вопрос, но...

Она садится рядом. – В чем дело?

– Мне было интересно… – Боже, как я собираюсь ей это сказать? – Есть ли у Мака или у кого-нибудь из клуба информация о… – я сглатываю, – найме киллера.

Джайла ахает. – Катя, зачем тебе это? Боже, это для Маркуса?

– Конечно, нет, – я плачу, фактически звуча обиженно. – Это…у меня есть старый бывший. – Боже, я лгунья. – Он опасен, Джайла. Действительно опасен. Мы расстались, потому что он, ну, пытался избить меня. Недавно он вернулся в мою жизнь и не хочет оставлять меня. Я боюсь, что он сделает что-то со мной, если подберется слишком близко.

– Так скажи Маркусу.

– Я не могу сделать этого, – я шепчу. – Прямо сейчас, я не могу увидеться с ним.

– Катя, ты не хочешь связываться с киллером. Это опасно.

Она не собирается сдаваться.

Черт побери.

– Ты права, – я говорю, вставая. – Мне так жаль. Это был глупый вопрос.

Она изучает меня. – Хочешь, я могу поговорить с Маком, посмотрим, сможет ли он помочь с этим бывшим?

– Конечно, – я бормочу.

Пусть поможет с несуществующим бывшим.

– Катя, ты точно в порядке?

Я киваю, снова заставляя себя улыбнуться. Она видит меня прямо насквозь. Мне нужно убираться отсюда. – Мне нужно идти. Спасибо за помощь.

Я спешу, пока у нее не появился шанс снова заговорить. Проклятье. Мне нужно глубже покопаться. Прямо в недра преступного мира. Я спешу к своей машине, избегая подозрительный взглядов Мэддокса, Мака и Крипа. Я ускоряюсь.

Ни на шаг не продвинулась.

Глава 14 

Маркус

Мои руки дрожат от ярости, пока я слушаю Мака.

– Она спросила Джайлу о киллере?

– Да, приятель, – он бормочет. – Не уверен, для чего. Она клялась, что это для бывшего, который ее беспокоит.

– Да, – я рычу. – Этот бывший наверняка я.

– Говорила, что это не так, – он говорит, хотя я могу сказать, что он сам в это не верит. – Сказала, что это для старого бывшего.

– Она лжет, Мак. Мы оба знаем, что у нее достаточно причин убить меня.

– Мы говорим о Кате, – он вздыхает. – С какого хрена ей хотелось бы тебе навредить? Она и мухи не обидит.

– Был ли кто-нибудь в твоей жизни, без кого ты не смог бы дышать?

Мак глубоко вздыхает. – Да.

– Ее мама была этим кем-то. Она была единственной причиной, почему Катя так усердно старалась. Я удержал ее. Если бы я не остановил ее в аэропорту…

– Она бы все равно не успела вовремя, – он меня перебивает. – Блять, чувак, не вини себя. Ты не знал об этом.

– Ты ей это скажи.

– Я займусь этим, узнаю столько, сколько смогу. А пока…будь осторожен.

Черт возьми. Меня.

Моя жена пытается убить меня.

Она также могла разорвать мое сердце ножом. Это было бы лучше.

Катя

Я смотрю на большой комплекс, окруженный забором с колючей проволокой. Внутри находятся два огромных склада, а снаружи линия парковка для мотоциклов в милю. Я закрываю глаза, мои руки трясутся. Это единственные люди, которые, как я думаю, могли бы помочь мне. Байкеры. Они также известны, как безжалостные и безбашенные, и они никому не скажут. Это клише, я знаю, что сюда приезжает много байкеров. Единственное место, о котором я могла подумать, которое прямо сейчас имеет смысл.

– Эй!

Я вздрагиваю и поворачиваюсь, чтобы увидеть здорового, толстого мужчину, несущегося к воротам.

– Ты, блять, заблудилась? – он спрашивает.

Я сглатываю, выпрямляя плечи, и заталкиваю свой страх обратно в темноту. – Я здесь, чтобы увидеть президента.

Он поднимает седую бровь.

– Кто ты, блять, такая? Его киска? Никогда раньше не видел тебя здесь.

Боже.

– Я, эм, мне нужна его помощь.

Он прищуривает глаза, – Ты коп, мать твою?

– Нет.

Он распахивает ворота, дотягивается и затаскивает меня внутрь. Внезапно меня швыряют, и мое лицо прижимается к проволоке. Его руки начинают обшаривать мое тело сверху донизу. Я закрываю глаза, ожидая, когда это закончится, но на самом деле ничего не чувствую. Прямо сейчас у меня нет эмоций, все просто большое ебаное пустое место.

Я даже не уверена, было ли мне все равно, если бы они меня убили.

– Ты чиста, так какого хрена ты здесь делаешь? Ты журналист?

– Нет. Мне нужны…ваши услуги.

Он фыркает. – Услуги?

– Мне нужно нанять убийцу.

Он вздрагивает позади меня.

– Что, блять, ты сказала?

– Я сказала…или …я думала, что вы те люди, у которых можно об этом спросить.

– Женщина, ты потеряла свои гребанные мозги? – он рявкает.

– Если вы не можете помочь, я уйду.

– Хуй, что ты уйдешь. Иди.

Он поворачивает и толкает меня в сторону огромного склада. Я иду медленно по грязи, пока мы не добираемся до входной двери, он распахивает ее и заталкивает меня внутрь. Я сталкиваюсь с комнатой полной байкеров, женщин, кучей наркотиков и секса. Смотрю на них, но у меня нет страха.

– Что у тебя там, Фатсо? – молодой мужчина смеется. – Не думал, что кто-то настолько красивый пошел бы за твоей жирной задницей.

– Завали ебало, – Фатсо ворчит, толкая меня по коридору. Он подводит меня к огромной заблокированной двери, обходит вокруг меня и стучит по ней.

– Что, черт подери? – рычит довольно мужественный голос.

– У тебя гость, През.

Раздаются звуки шарканья, мгновением позже дверь открывается, и я сталкиваюсь с очень привлекательным мужчиной. Высокий. Сложенный. И смертельно опасный. Я уставилась на него, и он с такой же интенсивностью возвращает мне взгляд. – Что это?

– Сука появилась у ворот и сказала, что заплатит кому-нибудь за убийство.

Президент поднимает темные брови.

– Да ну на хрен.

– Блять. Она твоя.

Он толкает меня к человеку, а затем исчезает в секс-фестивале, который происходит в основной части.

Мужчина хватает меня, обхватывая пальцами мою руку, и затаскивает меня в комнату, захлопывая дверь.

– Ты коп?

– Твой друг уже обыскал меня, – я бормочу.

– Ты журналист?

– Вам, ребята, надо придумать новые вопросы, – говорю бесстрастно.

Он поворачивается ко мне, прищурив глаза.

– Как тебя зовут, девочка?

– А ты скажешь мне свое?

Он наклоняет голову. – Нет.

– Тогда тебе не нужно знать мое. Я слышала, что могу заплатить тебе за убийство. Можешь ты или нет?

Он прищуривает глаза. – Зачем такая красивая девушка, как ты, спрашивает байкера об убийстве?

– Это имеет значение?

– Если я собираюсь сделать это.

Я качаю голову. У меня нет на это времени. Если он собирается спрашивать двадцать вопросов. Я найду кого-нибудь другого.

– Знаешь что? Не беспокойся. Если ты не можешь сделать это, все нормально.

– Я никогда не говорил, что не могу сделать это, – он говорит, когда я поворачиваюсь к двери. – Сейчас расскажи мне, кого ты хочешь, блять, убить.

– Моего мужа.

Он вздрагивает. – Он тебя избил?

– Нет.

– Изнасиловал?

– Тогда почему ты рискуешь таким дерьмом, чтобы убить его?

– Потому что он уничтожил меня.

Должно быть, он увидел что-то в моих глазах, в моих мертвых, холодных глазах, потому что вздыхает и бормочет:

– Твою мать. Хорошо. У тебя есть деньги?

Я смотрю на него.

– Сколько?

Он скрещивает руки.

– Двадцать кусков.

Я резко киваю.

Блять.

Глава 15 

Маркус

Я резко заглатываю янтарную жидкость, она обжигает горло, пока стекает вниз по горлу. Улио шагает по комнате, рыча в телефон. Мое колено подпрыгивает, пока я жду, когда он закончит разговор и скажет мне, что происходит.

– Ну? – я говорю, когда он наконец-то вешаю трубку

– Наш парень следил за ней. Она была замечена у комплекса Солдатов Тинмэн.

– Ты, блять, издеваешься надо мной? – я рявкаю.

– Нет, – говорит он, заталкивая телефон обратно в карман джинсов. – Она серьезна. Чтобы она не задумала, она серьезна.

Боль распространяется в моем сердце. Она не отвечает на мои звонки. Она не хочет видеть меня. Она не дает мне все исправить. Теперь она ошивается с байкерами, расспрашивая об убийце.

Они сделают это за нее.

Твою мать. Это, блять, действительно серьезно.

Катя

– Зачем тебе столько денег? – спрашивает Форд, скрещивая руки.

– Я пришла к тебе, Форд, потому что не могу пойти к кому-нибудь другому. Только ты можешь понять.

Он прищуривает глаза. – Понять что?

– Я….я…

– Катя, с какого хуя тебе нужно столько денег?

Они нужны мне, чтобы заплатить Солдатам Тинмэн, чтобы они убили моего мужа. Это единственные люди, которым сойдет с рук убийство, и никто не будет спрашивать об этом. Они байкерский клуб. Это имеет значение. Это сработает. Они могут быть хитрыми, а с прошлым Маркуса, полиция не заподозрит их.

Я выпрямляю плечи. – Я уезжаю, и мне нужны деньги на первое время.

– Почему ты уезжаешь, когда здесь у тебя есть вся поддержка?

– Потому что.

– Ты врешь.

Он стискивает челюсть, и я тоже.

– Пожалуйста, Форд.

Он скрещивает руки на груди и смотрит на меня. – Ты скажешь мне или я не дам тебе их.

Я вздыхаю и рычу, низко и глубоко. – Они нужны мне, чтобы заплатить байкерскому клубу.

Он испускает дрожащий звук. – Какого хрена тебе нужно заплатить байкерскому клубу?

– Убить моего мужа.

Его лицо становится бледным. Мое тело дрожит. Не могу поверить, что сказала это. Не могу поверить, что это вырвалось из моего рта. Он уставился на меня, с широко раскрытыми глазами и со свисшим ртом. – Ты потеряла свой ебаный разум?

– Нет, – говорю я, мой голос безжизненный. – Он отнял у меня жизнь. Он удерживал меня от моей матери. Он лишил меня всего живого. Ему следует умереть.

– Катя, – говорит он, его голос твердый.

– У тебя есть ребенок.

Я вздрагиваю.

– Ты не хочешь связываться с этим дерьмом.

Я отворачиваюсь. – Если ты не поможешь мне, Форд, я найду другой способ, но я не остановлюсь, пока Маркус не умрет, и я буду снова свободной.

– Ты думаешь, что будешь свободной? – он орет на меня, когда я иду вниз по коридору.

– Ты думаешь, что будешь чувствовать себя нормально до конца своей жизни?

Я не отвечаю ему.

Он не понимает. Никто не понимает.

Я сама по себе.

~*~*~*~

В машине жарко. Я потная и липкая. Мои руки дрожат.

Деньги лежат в сумочке рядом со мной, готовые быть переданными. Я убедила своего отца, что мне нужна новая машина, и я не могу жить без нее. Я одолжила его, но он скоро должен вернуться на работу, так что это была логическая ложь. Он просто дал мне деньги без вопросов. Конечно же, он верит мне. Почему бы и нет? Высокий мужчина в темной толстовке подходит к окну машины и стучит три раза. Я отпускаю его, чтобы посмотреть на него. Я узнаю мужчину, с которым говорила, новый президент Солдатов Тинмэн, племянник Говарда, старого президента. Говард был убит в тюрьме, три месяца назад.

Он суровый, опасный и невероятно красивый. Первый раз, когда я встретила его, он был завораживающим и сейчас такой же. У него темно-коричневые волосы. Ярко-зеленые глаза с крошечными желтыми крапинками. Его кожа оливкового цвета. Его тело огромное, покрытое татуировками. Его челюсть сжата, а рот выпрямлен в линию, пухлую линию.

– У тебя есть деньги? – он спрашивает.

– Да.

Я толкаю деньги к нему. Он протягивает руку и забирает их. Наклоняется в машину и пересчитывает их, потом кивает, глядя через окно на меня.

– Девочка, ты уверена, что это то, чего ты хочешь?

– Да.

Он наклоняет голову в сторону.

– Много чего повидал в этом мире. Видел темноту. Видел боль. Но никогда не видел пустоту, которую вижу в твоих глазах. Кто бы ни был этот человек, вероятно, он заслуживает эту пулю в лоб.

Я вздрагиваю.

Он продолжает.

– Но сможешь ли ты жить с этим? Сможешь ли ты жить с его смертью?

– Да, – я хриплю.

– Мы не делились именами. Я не знаю тебя. Ты не знаешь меня. Это будет чисто и не коснется тебя. У тебя есть сорок восемь часов, чтобы изменить свое мнение. Ты знаешь, где найти меня, если передумаешь.

– Я не передумаю.

– Подумай долго и хорошенько об этом.

Я поворачиваюсь к нему, и, Боже, почему у него такие красивые глаза.

– Разве это не ваша работа, быть преступником?

Он сжимает губы. – Да. Я стараюсь очистить клуб от беспорядка, который оставил мой дядя. Я делаю это, потому что мне нужны деньги, но если ты поменяешь свое мнение, они твои.

Я знаю, что эти люди враги МК “Гневные Джокеры”, но этот человек, кем бы он ни был, кажется не таким плохим. Я предполагаю, что он, вероятно, думает, что Джокеры проблема, как и они думают про него. Жизнь так запутана. В конце концов, кто на самом деле плохой парень?

– Я уезжаю сейчас, – я говорю.

Он кивает, отступая. – Сорок восемь часов.

Я не отвечаю ему.

Я просто уезжаю.

Я не изменю свое мнение.

Глава 16 

Катя

Как только я вошла в дом, поняла, что что-то не так. Там уже все собрались: мой отец, мои братья, Кэнди и Дасти. Они ждали меня. Выражения их лиц напряженные и жесткие. Кэнди держит Пенни на руках, нежно поглаживая ее руки, но вот ее лицо – суровая маска, направленная на меня.

– Где ты была? – спрашивает мой отец.

Я пожимаю плечами.

– Гуляла.

– Катя, – предупреждает он. – Где ты была?

Я смотрю на него.

– Гуляла.

– Где деньги, которые я тебе дал?

Я вздрагиваю, поднимаю голову и стреляю взглядом в Форда. Он уставился на меня со скрещенными руками. Он рассказал. Он, блять, рассказал. Мой отец достает письмо, и я знаю, что это страховка. С помощью Форда он сложил два и два.

– Ты рассказал, – рявкаю я на Форда.

– Ты хоть представляешь, что творишь? – он рычит. – Ты вообще догадываешься, какой опасности подвергаешь себя?

– Это не твое дело.

– Катя! – Дасти гаркнул мое имя. Он кивает Кэнди, и она быстро уходит с Пенни.

– Что, блять, не так с тобой? Ты действительно собиралась убить Маркуса? Ты даже не подумала, что что-то может пойти не так?

– Не лезь в это, – говорю я.

– Ты ничего не чувствуешь, не так ли? – шепчет он, покачивая головой. – Ты полностью сломлена.

– Я сказала, не лезь в это, – рявкаю я.

– Катя, где деньги? – спрашивает мой отец.

– Исчезли.

– Господи, – рычит он. – Кому ты заплатила?

– Не твое дело.

– Катя, – печально говорит Уайатт. – Да ладно, девочка.

– Прекратите, все вы, – сказала я; мой голос настолько безжизненный, что даже я его не узнаю. – Это моя жизнь. Мое дело. Если вы не прекратите лезть в это, то потеряете меня.

После этого я ни на кого из них не смотрю.

Я просто поворачиваюсь и выбегаю из дома. Пошли они все. Они не понимают. Я быстро иду вниз в сарай за домом моего отца. Нахожу стог сена и сажусь на него, уставившись на голубое, ребристое небо.

Звук шагов предупреждает меня о приближающемся человеке, но я не поворачиваюсь.

– Куда ты ушла?

Это Форд.

– Оставь меня, Форд. Ты получил то, чего хотел.

– Катя, посмотри на меня.

– Пошел на хер.

Он становится передо мной.

– Очнись ты, наконец. Разве ты не видишь, что творишь?

Ничего не отвечаю.

– Блять, выберись из раковины и послушай меня, – орет он. – Ты портишь будущее не только себе, но и своей дочери.

Я сжимаю челюсть, но по-прежнему ничего не говорю.

– Думаешь, они не узнают, что это ты в этом замешана? Думаешь, они не заметят крупный перевод от моего отца тебе? Не поинтересуются, куда это делось? Ты не думаешь, что он может не попасть под удар? Что будет, когда ты окажешься за решеткой?

– Остановись.

– Нет, – он рычит. – Что произойдет, Катя? Где будет Пенни, если Маркус умрет, а ты будешь в тюрьме? Ну, представь это. Она окажется в приемной семье. Одна.