Текст книги "Мужское обаяние"

Автор книги: Белл Робинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

9

Как они снова очутились в постели, для Вирджинии так и останется загадкой. Вообще-то, конечно, она знала.

Как он и грозил – или обещал, – Фрэнк, когда она вернулась с работы, ждал ее в квартире. И пусть она пришла в ярость от этого вторжения, стоило ему обнять ее за талию, как Вирджиния уже дрожала от страсти, руки ее машинально обвили его шею.

Их близость была неистовой и поспешной, произошедшая между ними днем ссора лишь подстегивала их. Фрэнк, похоже, испугался, что Вирджиния действительно порвет с ним, и всю ночь напролет, словно желая переубедить ее, прибегал к всевозможным любовным ухищрениям.

Утром Вирджиния нежно прижималась к Фрэнку, ее растрепанные волосы разметались по подушке и щекотали его обнаженное плечо. Медленно она поглаживала волосы на его груди – то закручивала их кольцами, то расправляла.

– Ты хочешь, чтобы мы опоздали на работу? – спросил он.

Она улыбнулась.

– Мы уже опоздали.

– Ты наслаждаешься каждой минутой, – заметил Фрэнк с улыбкой, дразня ее взглядом.

– Ты дурно относишься к женщинам, Маллори.

– Вовсе нет.

Она лишь хмыкнула. Затем опустила глаза и глубоко вздохнула, оглядывая его обнаженное тело.

– Вчера у себя в кабинете я говорила серьезно, – вдруг сказала она шепотом. На самом деле Вирджинии не хотелось расставаться с Фрэнком, особенно теперь, когда ей казалось, что она почти влюблена в него, но дело становилось все путаннее. – Нам надо перестать видеться.

Он усмехнулся, видимо не принимая ее слова всерьез, чем еще сильнее раздразнил Вирджинию.

– Могу лишь заметить, что ты женщина, привыкшая держать свое слово.

– Когда я пришла домой, ты находился в квартире, – возразила Вирджиния. – Ты не оставил мне выбора.

Глаза Фрэнка блеснули, он понимающе кивнул, и на его губах мелькнула улыбка, обнажившая ровные белые зубы.

– Но тебе все же удалось понять, что следует делать с вторгшимся в твою квартиру мужчиной, так ведь?

От воспоминаний щеки ее порозовели.

– Я пыталась вышвырнуть тебя. – Но, как только Фрэнк убедил ее позволить ему остаться, она сама предложила ему вместе принять душ, чтобы забыть о жаре. – И все же я останусь полицейским, – заявила Вирджиния. – После юридического факультета я училась в академии и окончила ее с отличием. Меня там обучали, как следует действовать в случае незаконного проникновения, Маллори.

Он снова усмехнулся, многозначительно подняв брови.

– Прости, Вирджиния, но, думаю, в полицейской академии тебя не обучали тем приемам, которые я видел вчера.

– Разумеется, меня им обучали, – рассмеялась Вирджиния, кладя руку на низ его живота. – Ты просто наполнил новым смыслом понятие «закоренелый преступник».

Фрэнк расхохотался, плечи его тряслись, искренний, полный задора смех вырывался из его груди.

– Осторожнее, – предупредил он, – или я подам на тебя в суд за нападение.

– Приму это во внимание.

Вирджиния не переставала гладить его живот. Прилив нежности охватил ее, когда рука Фрэнка стала описывать круги, подобные тем, что описывали ее пальцы. Она насмешливо посмотрела на него. Он улыбнулся в ответ.

– Что?

Вирджиния покачала головой.

– Мне просто интересно, как мужчина может быть одновременно таким противным и таким…

Фрэнк усмехнулся.

– Замечательным? – подсказал он. Когда Вирджиния не ответила, он стал подыскивать подходящее слово. – Дарящим наслаждение? Эффектным? Забавным?

– Ты сводишь меня с ума, Маллори.

– Фрэнк, – поправил он.

– Фрэнк, – с улыбкой повторила она и приподнялась на локте, чтобы посмотреть ему в глаза.

Снова на губах Фрэнка мелькнула улыбка. Заметив ее, Вирджиния почувствовала, как у нее замирает сердце. Фрэнк выглядел донельзя довольным, и все это – благодаря ей.

– Выходит, мы снова друзья? – спросил он.

Вирджиния прильнула к нему, радость распирала ее грудь, ей всегда нравились их шутливые беседы в постели.

– Мы были не только друзьями, Маллори.

– Ты все еще хочешь расстаться, – упрекнул он.

– Я не знала, что у нас серьезные отношения.

– Происходящее между нами действительно серьезно.

– Я вовсе не имела в виду, что нам не стоит больше никогда видеться, Маллори. Я имела в виду необходимость сделать перерыв… по крайней мере, до тех пор, пока у меня не появятся конкретные сведения о твоем отце.

Надолго воцарилась зловещая тишина, которую нарушил Фрэнк.

– Я должен тебе кое-что сказать.

Вирджиния прищурилась.

– Что?

– Он жив.

Слова эти прозвучали громом среди ясного неба. Вирджиния чувствовала, как воздух толчками вырывается из легких.

– Жив? О чем это ты говоришь?

– О том, о чем сказал. Он жив. Я и раньше собирался сказать, но…

Судорожно вздохнув, Вирджиния вырвалась из его объятий и села. Неужели Фрэнк только что сказал, что Энтони жив? Голова у нее шла кругом, мысли путались. Вирджиния порывисто – отчасти от возбуждения, отчасти от гнева – соскочила с кровати и схватила пеньюар. Но это не остудило ее эмоций. Ткань не скрывала ее обнаженного тела. Тем не менее она демонстративно завязала пояс.

Фрэнк приподнялся на локте.

– Пожалуйста, Вирджиния. Вернись в постель.

Положив руки на бедра, она уставилась на него, полная решимости не дать ему на этот раз возможности своими сладкими речами уговорить ее. Вчера в своем кабинете она проявила слабость. От настойчивых поцелуев Фрэнка к тому моменту, когда ему пришло время уходить, у нее подгибались колени. Даже сейчас она хотела его. Хотела и ненавидела себя за это. Как собственное тело могло предать ее – она испытывает вожделение к мужчине, с которым ничего, кроме неприятностей, ее не ждет?!

– Давно ты это узнал?

– Мэтью выяснил это еще в Дувре.

– В Дувре?! – взорвалась Вирджиния. Продолжая говорить, она начала подбирать с пола его одежду. Скомкав ее – темно-синюю рубашку, брюки и трусы, – она швырнула их Фрэнку. Из кармана брюк посыпалась мелочь, раскатившаяся по ковру. – Прошло больше месяца! Ты больше месяца знал, что твой отец жив?! Как ты мог скрывать это от меня?

Надев рубашку, он стал застегивать пуговицы.

– Успокойся.

– Ты лгал мне!

– Я уклонялся от правды, – признал Фрэнк, вставая и надевая брюки. Скорчив гримасу при виде рассыпавшейся мелочи, он решил не собирать ее. – Я просто хотел выиграть время, чтобы мы с братьями смогли…

– Найти его?

Вирджиния уставилась на него. За всеми ее эмоциями скрывалась обида, и с каждой секундой она становилась все сильнее. Она должна заставить Фрэнка покинуть ее квартиру, но прежде она хочет услышать всю правду. На глазах Вирджинии блеснули слезы, но она не позволила им пролиться.

– Неужели я и впрямь могла спать с тобой? – бормотала она, не в силах поверить, какого дурака сваляла.

– Вирджиния… – Уже полностью одетый, он обулся и подошел к ней. Взял ее за плечи. – Посмотри на меня.

Она пронзила его взглядом.

– Убирайся, Маллори.

Положение не менялось от того, что Фрэнк выглядел на редкость беспомощным. Вирджиния привыкла видеть его сильным, уверенным в себе, контролирующим ситуацию.

– Я не уйду, пока мы не поговорим. Знай я, что ты захочешь вышвырнуть меня, я ничего тебе не сказал бы.

– Продолжал бы мне лгать?

Фрэнк вздохнул.

– Не знаю.

– Ты больше месяца знал, что твой отец жив, – повторила Вирджиния.

Он пристально посмотрел на нее и от досады прищелкнул языком.

– Неужели ты не понимаешь, что этим я нарушил бы свои обязательства?

– Какой же дурой вы все меня, наверное, считали, – пропустив мимо ушей его вопрос, стала вслух размышлять она, – в тот вечер, когда мы обедали у твоей матери. – И как ее провели! Все собравшиеся там знали, что Энтони жив, одна только Вирджиния даже не подозревала об этом. – Где он? И есть ли достойное объяснение тому, почему он до сих пор не объявился?

Фрэнк пожал плечами.

– Мне лишь известно, что он жив. Мэтью в Дувре выяснил только это.

– Я тебе не верю, Маллори.

– Не будь излишне подозрительной, Вирджиния. Это – правда.

– Как я могу теперь тебе верить?

– Я понимаю, что ты чувствуешь…

– Почему ты тянул с этим сообщением до сих пор?

– Потому что хотел поговорить с отцом прежде, чем полиция упечет его за решетку. Но тебе я верю, и мне требуется твоя помощь.

Всем своим видом он пытался показать, что время, проведенное ими в постели, имеет отношение к его признанию. В этот момент Вирджиния была уверена, что ей удалось тронуть сердце Фрэнсиса Маллори.

– После известных тебе событий, – продолжил он, – Мэтью остался на острове. Он выдавал себя за туриста-американца. Помнишь его?

О, еще бы, она помнила любопытного бесцеремонного «янки»!

– Высокий, – буркнула Вирджиния, – с пышными светлыми волосами.

Он еще носил безвкусные цветастые рубашки и шорты до колен. Этим объясняется то, почему у Мэтью и Кэтрин было достаточно времени, чтобы они оказались помолвленными, поняла Вирджиния. На острове она частенько видела «американца» в компании Кэтрин. Оказалось, что настырный янки и Мэтью – один и тот же человек.

Кое-как Вирджиния взяла себя в руки. Она провела в Дувре несколько дней в полной уверенности, что удалила Мэтью из своего расследования!

– Мне следовало догадаться, – пробормотала она. – Я ведь не раз слышала рассказы о том, как умело Мэтью Маллори маскирует свою внешность. Да-а, – добавила Вирджиния, покачивая головой, – держу пари, что вам всем было очень весело.

– Оттого, что одурачили тебя? – Фрэнк хмыкнул. – Вовсе нет, Вирджиния. Это не игра. Мы пытаемся найти отца. Мы его любим. Водить тебя за нос вовсе не входит в наши планы. Помоги нам.

– Ты мне все рассказал?

Он утвердительно кивнул.

– Да. Теперь все. И если что-то узнаю об отце, то дам тебе знать.

– Ты правда ничего больше не знаешь?

– Правда.

Она глубоко вздохнула. Когда их взгляды встретились, Вирджиния вдруг перестала понимать, что ей делать дальше. Она собиралась выгнать Фрэнка – она понимала, что должна это сделать, но от одной мысли, что она никогда снова не окажется с ним в постели, грусть охватывала ее. Она задумчиво смотрела на него. Боль сковала ей грудь. В горле першило от душивших ее слез. Почему она не способна найти мужчину, который бы не предавал ее? Какого-нибудь полицейского, оказавшегося бы по-настоящему хорошим парнем?

– Фрэнк, прости, но я вынуждена попросить тебя уйти.

– Вирджиния.

Он произнес только ее имя, но тон его свидетельствовал о глубоких переживаниях. В нем слышалась горечь, страсть и протест. Вирджиния готова была поклясться, что расслышала в нем любовь, но, по-видимому, просто принимала желаемое за действительное.

Указав Фрэнку на дверь, она постаралась обойти рассыпавшиеся монеты и вздрогнула, когда одна из них прилипла к ее голой ступне.

– Пожалуйста, уходи. – На тот случай, если Фрэнк не воспринимает ее слова всерьез, Вирджиния добавила: – Сокрытие информации о том, что твой отец жив, на самом деле является попыткой воспрепятствовать правосудию, Маллори. Если ты не покинешь мою квартиру, я вынуждена буду вызвать полицию.

Ей было нестерпимо больно от его взгляда. Его глаза, напоминавшие своим насыщенным золотистым оттенком осеннюю листву, были слишком умными. Фрэнк мерил ее взглядом, видимо размышляя, в его ли интересах попытаться остаться, и Вирджиния уловила тот момент, когда он решил, что ему лучше уйти.

– Это еще не конец, – тихо сказал он.

Она следила, как он поворачивается и уходит, потом стала прислушиваться к звуку его шагов по ковру в гостиной. После этого раздалось два едва слышных щелчка – когда Фрэнк открыл и закрыл входную дверь. Как только он ушел, Вирджиния без сил рухнула на кровать. Сердце ее выскакивало из груди, глаза резало от слез, но она не собиралась плакать. Она не могла плакать. Она не плакала из-за мужчины с тех пор, как покинула Шотландию, и уж конечно не собиралась начинать это делать сейчас из-за Фрэнсиса Маллори.

Сделав глубокий вдох, Вирджиния постаралась привести в порядок свои эмоции, направив их в нужное русло.

– Мне нужно браться за работу, – прошептала она.

Работа! Да. Это было ее привычным спасением. Вирджиния опасалась, что если поддастся чувствам и начнет горько плакать о своем разбитом сердце, то не сможет стать прежней.

Она вышла из душа и уже надела юбку и блузку, когда зазвонил телефон. Скорее всего Фрэнк, мелькнула у Вирджинии мысль. Неужели это конец их отношений? Неужели она видела его в последний раз? В данных обстоятельствах она сама должна положить конец всему, но ей так хочется, чтобы он вернулся! Сердце ее разрывалось пополам, и от этого Вирджиния сходила с ума.

Схватив трубку, она задрожала, вспомнив прикосновения теплых рук Фрэнка, ласкающих каждый дюйм ее тела. Но не потрудилась смягчить раздраженный тон:

– Да?!

– Сегодня вы опаздываете, капитан Файфилд.

Вирджиния вздрогнула, пальцы крепче сжали телефонную трубку. Прежде шеф городского управления полиции никогда не звонил ей домой. Она представила его сидящим в кабинете, как две капли воды похожим на ее собственный. Как у большинства полицейских, вынужденных заниматься бумажной работой, у него было особое чутье на всякого рода интриги.

– Сэр? Что-то случилось?

– Ничего не случилось. Но вы опоздали, – повторил Эшли Честер.

Сегодня не мой день, огорченно подумала Вирджиния. Сначала Фрэнк расстроил меня, а теперь еще этот странный звонок шефа! Зачем он звонит, раз ничего не случилось? Ну, опоздала, ну и что? Обычно я прихожу на работу раньше остальных, а ухожу позже…

– Пожалуй, это мое первое опоздание, сэр, – оправдываясь, выдавила из себя Вирджиния. – И я уже выхожу, – солгала она и вдруг заметила на полу небольшой ключ, видимо выпавший из кармана Фрэнка вместе с монетами.

Наклонившись, Вирджиния подняла ключ и стала его рассматривать. На нем был выбит номер почтового отделения, где находился и ее собственный почтовый ящик для получения анонимных сообщений от полицейских, оказавшихся в трудном положении.

Итак, Фрэнк тоже пользуется абонентским ящиком. И если бы Энтони хотел связаться с сыном, то он бы наверняка воспользовался им. Шанс, конечно, мизерный, ибо Фрэнк наверняка ежедневно проверяет корреспонденцию, но стоит попробовать проверить этот ящик. Она обязана найти Энтони. Пока дело не завершено, ей не быть вместе с Фрэнком…

К сожалению, ключом часто пользовались, и часть цифр номера ящика стерлась. Вирджиния решила, что, возможно, сегодня воспользуется своим обаянием вкупе с полицейским значком ради получения информации без ордера.

– Да, я понимаю, что ты всегда приходишь первой на работу, – сказал Эшли. Последовала пауза. – Не знаю, как тебе лучше объяснить, но я только что разговаривал с человеком, видевшим тебя и Фрэнсиса Маллори входящими в ресторан накануне вечером.

Страх охватил Вирджинию. Она приготовилась выслушать суровое внушение от начальника.

– Гм… да, сэр… – Мозг ее лихорадочно подыскивал подходящий предлог. – Я все могу объяснить…

– Незачем, – оборвал ее Эшли. – Я просто хотел похвалить тебя за успешное продвижение в этом деле.

Так вот почему он позвонил! Неужели шеф думает, что она встречается с Фрэнком ради получения информации? Вирджиния, разумеется, знала, что пользуется репутацией «крутого» полицейского, но неужели кто-то мог подумать, что она решится на столь неординарный шаг?

– Спасибо, сэр, – буркнула она, – но если вы позволите мне объяснить…

– Никаких «но», Вирджиния. Я знал, что ты прекрасно справишься с работой. Твоя стратегия оказалась успешной? Удалось ли тебе что-то узнать от Маллори?

Поняв, что оправдываться бесполезно, Вирджиния сказала:

– Кое-что. – Она вздохнула. – Сэр, я начинаю думать, что Энтони, возможно, действительно невиновен. Простите, сэр, но я слышала, что вы знакомы с Энтони Маллори. Что он за человек? Что вы можете сообщить мне о нем?

В свою очередь Эшли тоже вздохнул.

– Не много. Но…

Почувствовав, что он колеблется, Вирджиния напористо спросила:

– Что?

– Вирджиния, он мой бывший однокашник по университету. Мы играли в одной футбольной команде.

Понятно, уныло подумала Вирджиния, студенческое братство, спортивная солидарность.

– Вы мне уже об этом говорили, сэр, – сказала она, – и я понимаю, что вам неприятно дискредитировать Энтони, но у нас есть свидетель, видевший, как он берет деньги. Что вы на это скажете?

Последовала еще одна длинная пауза.

– Роберт Литтлер, с которым я тоже дружу, как-то намекнул мне, что Энтони оказывает некоторым клиентам «Мусагета» кое-какие услуги, которые не выходят за рамки обязанностей главного эксперта. И еще его дружеские отношения с Хью Уолдером…

Сердце Вирджинии учащенно забилось.

– Да, сэр?

– Он… Видите ли, Роберт намекнул мне, что Энтони кое-что перепадало от мафии.

Вирджиния прокляла себя за чувства, делающие ее лично причастной к этому делу. Ее работа – искать твердые улики, а не решать, виновен или не виновен подозреваемый.

– Спасибо за информацию, сэр. – И добавила: – У меня тоже есть новая информация. – Она помолчала. – Энтони Маллори жив.

Последовала долгая, полная напряжения пауза.

– Можете сообщить мне подробности, капитан?

– Это все, что я знаю, сэр.

– Когда все закончится, вас ждет поощрение.

Вирджинии стало противно от вызванных этой похвалой чувств. Вероятно, Фрэнк прав. Видимо, ее работа слишком много значит для нее. Не стоит ли ей уделять больше времени развлечениям? Любви? Фрэнку?

Она отбросила эти мысли.

– Я служу не ради поощрений, сэр, – заявила Вирджиния.

Она разрывалась на части. Вирджиния не смогла бы смотреть Фрэнку в глаза, узнай он, что она передала сообщенную им информацию своему шефу. И в то же время она продолжала уговаривать себя, что делает свою работу и Фрэнк понял бы это.

– Истинное удовольствие, – заставила она себя добавить, – получаешь от хорошо выполненной работы.

– Отлично сказано, – согласился Эшли. – Вы, по-моему, сказали, что едете на работу?

Вирджиния взглянула на зажатый в руке ключ от почтового ящика.

– По правде говоря, сэр, – сказала она, – надеюсь, вы не станете возражать, если я задержусь еще ненадолго. Мне… нужно опять увидеться с Фрэнком. Возможно, мне удастся выяснить что-нибудь еще.

– В таком случае, капитан Файфилд, в вашем распоряжении столько времени, сколько вам потребуется.

– Спасибо. Скоро увидимся.

Положив трубку, Вирджиния решила, что у нее не займет и часа заехать в почтовое отделение и проверить почтовый ящик Фрэнка.

Рука Роберта Литтлера продолжала сжимать положенную на рычаг трубку. Он только что закончил разговор со старым приятелем по университету Эшли Честером, который сообщил ему последние новости о проводимом Вирджинией Файфилд расследовании.

– Умная девчонка.

Пока она делала именно то, что ему нужно. Впрочем, в любом случае ее работа заслуживала уважения.

Сейчас ему надо позаботиться о том, чтобы оказаться рядом, когда она найдет Энтони, и побеспокоиться о том, чтобы тот никогда не «раскололся». Любыми средствами.

В голове у него бродили разные мысли. Придя вчера вечером домой, Роберт понял, что кто-то обыскивал его квартиру. Этот человек не взял ни ценных вещей, ни денег – только записную книжку.

Она была небольшой, в потертом сафьяновом переплете. Содержащиеся в ней сведения были зашифрованы, но любой, кому удастся их расшифровать, сможет прочитать подробный отчет о теневой стороне деятельности исполнительного директора «Мусагета» Роберта Литтлера, о том, как он наживался на некоторых сделках, совершаемых фирмой, в которой служил. А это грозит ему разоблачением и – наверняка – немалым тюремным сроком.

Сомнений нет, книжку взял Энтони. И, где бы он сейчас ни находился, в его распоряжении драгоценность, денег от продажи которой ему, Роберту, хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Роберт собирался подменить настоящее яйцо поддельным, изготовленным по его заказу одним не слишком щепетильным ювелиром, подделку продать с аукциона, а подлинное изделие Фаберже через месяц-другой предложить через подставных лиц миллионеру Форбсу, свихнувшемуся на Фаберже и готовому платить за эти пасхальные яйца бешеные деньги.

Роберт не беспокоился, что подмена обнаружится, ведь подделку он намеревался снабдить документами на подлинное яйцо, атрибуцию на которое делал Энтони Маллори. Роберт неоднократно проделывал подобные махинации, и старина Маллори вроде бы ни разу ничего не заподозрил. Что насторожило его на этот раз, Роберт мог только гадать, правда, и столь ценная вещь шла через «Мусагет» впервые.

Приглашая Энтони на работу главным экспертом, Роберт преследовал исключительно свои корыстные цели. Он рассчитывал, что простак Энтони, для которого слово «дружба» было священно, никогда не пойдет против него, даже если и догадается, что в «Мусагете» не все чисто. И вот, поди ж ты, просчитался! Энтони Маллори оказался именно тем человеком, который решил разоблачить его, пустить его жизнь под откос.

Но мы еще посмотрим, кто кого! – подумал Роберт. Без борьбы я сдаваться не намерен.