Текст книги "Моя блестящая леди (ЛП)"
Автор книги: Бек Макмастер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Не трудись, она не останется. Однако от крови… не откажусь.
Поднявшись, он тихо как кот пошел к своему кабинету. Лучше понаблюдать за ней до встречи. Дверь в кабинет секретаря была приоткрыта. Здесь аромат незнакомки чувствовался сильнее. Запахи лимонной вербены и льна пропитали воздух. Наверное, надушила запястья и шею.
В узкую щель он увидел темно-синие юбки и турнюр по моде пятилетней давности. Плотная бархатная пелерина цвета полуночи скрывала изящные плечи, а шляпа – черты лица. Линч не понял, молода ли кандидатка в секретари или стара, красавица или простушка.
Однако заметил, что она изучает огромную карту города на дальней стене. Большая часть Восточного Лондона была утыкана красными булавками, а нить между ними создавала паутину, о смысле которой догадывались немногие: Линч обозначил адреса, где видели Меркурия, а также местонахождение найденных им гуманистов. Их он оставил в покое. Достаточно знать, где они, его цель – рыбка покрупнее.
Линч сунул руку в карман сюртука, нащупывая кусочек плаща, на котором не было никаких духов. Его пальцы давно лишили кусочек всякого аромата, но, закрыв глаза, Линч вспомнил ее жаркий запах, смешанный с вонью горящих железных окалин в анклавах и удушающей угольной пыли. На Меркурии не было духов. При воспоминании о ней член запульсировал, и Линч стиснул зубы.
Черт ее побери!
Женщина в его кабинете провела пальцами по карте, а потом развернула голову в задорно сидящей шляпке, чтобы осмотреть помещение. Что-то ищет или просто заскучала? Линч не спросил, сколько она его ждет, но раз сейчас еще утро, вряд ли долго. В связи с военным положением, жители Лондона не выходили на улицу с девяти вечера до шести утра.
Открыв дверь, Линч беззвучно зашел. Незнакомка застыла, будто почувствовала его. Она склонила голову набок, показав красивую линию бледного подбородка и розовые губки. Судя по неловкости позы и напряженной спине, дама редко встречалась с представителями его вида. Без сомнения, представительница рабочего класса, которой все уши прожужжали слухами и суевериями, что здешние обитатели жаждут крови, а их голод ненасытен. Или что в Эшелоне существуют фабрики, полные человеческих рабов.
– Сэр Джаспер. – Дама медленно повернулась, так что свет озарил ее красивое лицо.
Глаза цвета отполированного обсидиана смотрели прямо на него. Линч застыл. Она же почти девочка, хотя… нет… Он присмотрелся. Из-за вздернутого носика и хрупких черт лица гостья казалась совсем юной. А вот самообладание кандидатки в секретари свидетельствовало об обратном.
Ей лет тридцать.
Линч осмотрел гостью: фарфоровая кожа, такая бледная и кремовая, что почти сияла в мягком утреннем свете, льющемся из окон. Медные брови вразлет красиво изогнуты. А в это время дама разглядывала его. Из-за шляпы и вуали он не мог рассмотреть ее волосы, но, скорее всего, они такого же медного цвета, что и брови. Она обладала настолько стройным станом, что тяжелые юбки подавляли ее, а руки скрывали лайковые перчатки, которые она не сняла согласно этикету. Представить запястья или шею голубокровному означало то же самое, что выставить на обозрение грудь.
Значит, у нее есть опыт общения с ему подобными. Интересно. Линчу пришлось пересмотреть свою предыдущую оценку. Кандидатка в секретари была достаточно осторожна, значит, ее общение с голубокровными в прошлом ничем хорошим не закончилось.
– Как поживаете? – спросила она с улыбкой на розовых губах, протягивая правую руку.
Линч уставился на нее.
– Давайте к делу, мисс…
– Миссис Марбери.
Она сделала упор на первое слово.
– Вы замужем?
– Вдова.
Линч нахмурился.
– Боюсь, мы не нуждаемся в ваших услугах. Произошла путаница с объявлением, место уже занято. Гаррет вас проводит…
Он заметил на столе письмо с адресом, написанном золотистыми чернилами. Послание Совета герцогов. И только собрался его взять…
– Место занято явно не женщиной. Мы ведь хрупки телом и все такое, – язвительно парировала миссис Марбери.
Линч остановился и посмотрел на нее. Она слышала его разговор с Гарретом. Спокойные карие глаза встретились с его взглядом, бросая вызов. Если она хотела его смутить, то не на того напала.
Открыв сумочку, дама вытащила пачку листов.
– Мои рекомендации с двух последних мест работы. Я была на службе у лорда Гамильтона в военном министерстве и личным секретарем леди Шиптон. Уверяю, после этого меня ничем не проймешь, и приступами дурноты я не страдаю, – протянула она.
Линч скрестил руки на груди. Он занимался делом Шиптонов. Ревнивый муж-голубокровный и его неверная супруга, чьи пристрастия удивили даже его. А ведь Линч считал, что уже все повидал.
– Вы ведь понимаете, что оба ваших прежних работодателя мертвы?
– Уверяю, они пали не от моей руки.
Смелая дамочка. Он с интересом расправил плечи.
– Я имел в виду, что не смогу проверить ваши рекомендации.
– Позвольте, я выскажусь начистоту… вас ведь это устроит?
Линч резко кивнул. По крайней мере, в наблюдательности ей не откажешь.
– Как вы заметили, мои прежние работодатели мертвы, значит у меня осталась лишь пара бумажек, чтобы доказать свою профессиональную состоятельность. Я нахожусь в затруднительном положении. Мне нужно зарабатывать на достойную жизнь, сэр Джаспер. У меня есть брат… – Тут она запнулась, впервые потеряв самообладание. – Он молод, а его теперешнее окружение я не одобряю. Мне необходимо снять жилье в городе подальше от плохой компании, но сейчас это невозможно.
Ей нужна постоянная работа с хорошей оплатой.
Линч прищурился и оперся бедром о стол.
– Я вам сочувствую, но за последние три месяца у меня сменилось пять секретарей. Работать приходится много часов, имея дело с ужасными случаями. И за мной, похоже, никому не угнаться. За последние месяцы я провел больше времени обучая новых секретарей, чем выполняя свои обязанности, и не собираюсь больше тратить его понапрасну.
Миссис Марбери расправила плечи.
– Мне об этом известно, Гаррет пояснил требования к моей работе. Он сказал, что вы вымотаете меня до крайности, забывая о таких человеческих потребностях, как еда и сон, будете таскать меня по всему городу, чтобы я записывала ваши соображения и изучала мертвые тела. Вы попросили последнюю секретаршу подержать голову трупа, чтобы изучить угол, под которым ее отделили от тела, из-за чего бедняжка и уволилась.
На мгновение Линч изумился.
– И вы еще здесь?
– Значит, я правильно все изложила?
– Я кое-что не упомянул, но в целом все важное сказано. Мои подчиненные зовут меня неуступчивым ублюдком, хоть и не подозревают, что мне об этом известно. Меня еще и не так называли. Все еще хотите здесь работать?
Миссис Марбери наклонилась к нему, совершенно не осознавая, что ее декольте углубилось. Линч однако заметил все. Гладкую кожу, голубые вены, пульсирующие от крови. Слегка поежившись, он отвел взгляд. Нельзя ее нанимать, от нее будут одни неприятности. Женщине с таким красивым ротиком и упрямым подбородком его подчиненные проходу не дадут.
– Сэр Джаспер, вам не удастся меня напугать или оттолкнуть. Вам нужен кто-то, кто не будет вас бояться, – выпалила она.
Линч посмотрел ей в глаза. Они были потрясающими – черные омуты, которые намекали на бездонные глубины. Интересно, не отражали ли они ее сущность, не было ли в ней скрытых тайн? Затем он отбросил эту дурацкую мысль. Внимательный наблюдатель легко оценит истинный характер мужчины или женщины. Ему еще не встречался тот, кого он не смог бы раскрыть до последней крупинки души. Люди были предсказуемыми.
– И вы считаете себя такой?
Миссис Марбери не отвела глаз, а пристально вгляделась, будто видела его насквозь. Еще никто так на него не смотрел.
– Да.
Боги, покоя от такой не будет. Однако, к удивлению Линча, ее слова его заинтриговали. У девчонки хватило сообразительности бросить ему вызов. Ни намека на истерику, достаточно умна и держится настороже. Линч ведь оставался голубокровным.
Может, они все же сработаются? И миссис Марбери даже продержится дольше недели, в отличие от предыдущего секретаря, миссис Элтхэм, которую подкосил случай с отрезанной головой.
Миссис Марбери отвернулась, скрыв бездонные глаза под густыми темными ресницами. Линч затаил дыхание. Как бы не так!
– Вы слишком красивы, – пробурчал он.
– Прошу прощения?
Линч отошел от стола.
– Это… – он обвел ее рукой, – …не сработает. Я нанимаю уродин с усами, на которых мои подчиненные лишний раз и не взглянут.
– Вряд ли я устрою бунт в штаб-квартире Гильдии.
– Проблема в том, что вы – женщина. Мы говорим о четырех с половиной сотнях мужчин, которых я заставляю работать на износ. У них едва хватает времени поговорить с женщинами, а вы хотите, чтобы я пустил к ним такую красавицу?
Ее взгляд посуровел.
– Мне стоит волноваться?
– Волноваться? – Потом до него дошло, что она говорит о насилии. – Боже милостивый, нет, они не осмелятся. Знают, что в таком случае я их выпотрошу.
– Значит, вы не хотите меня нанимать потому, что я буду их отвлекать?
Отвлекать? Да произойдет настоящая катастрофа!
Линч нахмурился и подошел к окну. Он никогда не стоял долго на одном месте. Ходьба помогала ему думать.
– Я знаю, что вы будете их отвлекать.
– Но разве я не буду все время с вами? – спросила миссис Марбери, идя следом, шурша юбками и источая аромат духов. – Ваши люди ведь не рискнут совершить такую глупость в вашем присутствии?
– Не рискнут.
Линч развернулся и увидел ее рядом с собой. В скромном платье с длинными темно-синими юбками и туго затянутой талией. Однако высокий рост позволял Линчу полюбоваться ее грудью в декольте.
«Может, я имел в виду вовсе не своих подчиненных?»
Линч сжал руки за спиной, чувствуя, как от жара напряглись мышцы живота. Черт ее побери, он совершает ошибку. Нужно обдумать тысячу вещей и поймать лидера гуманистов. Он не может себе позволить нанять себе в помощницы полногрудую решительную рыжеволосую красавицу, что пахла лимонами и мягкими свежевыстиранными простынями.
Тут он представил ее в своей постели. Все это белокожее безупречное тело только для него. Как из красивого ротика рвется стон, а сам Линч вжимается бедрами между ее ног.
Член Линча встал, напоминая ему, каково чувствовать себя мужчиной. Черт побери! Она его уже отвлекает. Значит принимать ее на работу – плохая идея.
Но ему нужна секретарша, которая его не боится.
Легкий румянец появился на щеках миссис Марбери, но она не отвела взгляда. Линч понял, что уже довольно долго ее разглядывает.
– Так вы меня наймете или нет? – спросила она.
Инстинкт приказывал отказать, но командир Ночных ястребов произнес совсем другое:
– Да, беру на испытательный срок. Я в отчаянии.
– Вы такой очаровашка. С вами придется держать ухо востро, – заметила новоиспеченный секретарь, вскинув бровь. На ее губах заиграла улыбка облегчения.
«Придется самому проявить бдительность».
Сначала неудачная встреча с Меркурием, а теперь это. Определенно ему нужна женщина для разрядки. Меркурий довела его до грани, и теперь тело жаждало удовлетворения.
– У вас есть имя? – резко спросил он.
– Сэр, а как же правила приличия?
– Я редко следую правилам и не собираюсь кричать «Миссис Марбери», когда вы мне понадобитесь. Слишком усложняет дело.
Она немного заколебалась и, открыв соблазнительные губы, прошептала:
– Роза. Меня зовут Роза. А вас?
Он уже повернулся к столу, решив держаться подальше от ее запаха.
– Меня?
– Как мне вас называть?
– «Сэр Джаспер» подойдет.
***
Линч повернулся спиной, и Розалинда наконец смогла глубоко вздохнуть, насколько это было возможно в непривычном корсете. В ту ночь, когда они столкнулись, она не слишком хорошо рассмотрела его в темноте и красноватом зареве анклавов. Тогда ей запомнился высокий рост и холодный пронзительный взгляд Ночного ястреба. Поговаривали, что взрослые мужчины, глядя в его глаза, тут же выдавали признания, а у женщин дрожали колени.
Вот только она не ожидала найти холодного красавца с аккуратно подстриженными волосами, которые он нетерпеливым жестом убрал от лица. Подбородок потемнел от щетины, а морщинка между бровей придавала ему постоянное хмурое выражение.
Розалинда изучала его, чувствуя, как по коже бегают мурашки. Та ночь оставила след на ее теле. До того момента Роза довольно долго считала себя невосприимчивой к мужчинам, особенно к таким опасным типам. И по глупости причислила Линча к обычным голубокровным.
Когда он сомкнул руки за спиной, Роза скользнула взглядом по широким плечам. Именно их она крепко сжимала, лаская губами гладкую кожу его горла. Легкий трепет возбуждения зародился внизу живота. Роза втянула воздух, впиваясь ногтями в ладони. В этом она не осмелилась признаться ни брату, ни Ингрид. Линча невольно влекло к Меркурию, но по иронии судьбы она сама не избежала той же ловушки.
Розалинда внимательно оглядела помещение и шагнула вперед. Сегодня она запомнит все до мельчайших деталей. Роза посмотрела на стену с той проклятой картой. Она не была дурой и поняла, что означают эти булавки, потому что в тех местах находились десятки гуманистов, прятавшихся среди обычного населения. Некоторых раскрыли и арестовали, но многих пока не трогали, и те понятия не имели, что об их участии в сопротивлении стало известно.
Эта карта ей много рассказала об этом Ночном ястребе. Во-первых, он терпелив, а во-вторых, достаточно умен, чтобы не выкурить их из всех нор. Красная линия стала паутиной, и у Розалинды создалось впечатление, что сплел ее именно Линч.
Просто ждет маленькой мушки, одной гуманистки, которая попадет в клейкую сеть.
Слава богу, она рискнула пролезть в Гильдию. Теперь Роза знала о ловушке и могла предупредить людей, а то и воспользоваться полученными сведениями в своих целях.
– Сэр Джаспер, – выдавила она. – Ваше имя тоже не выговоришь одним махом.
Ночной ястреб пристально посмотрел на нее через плечо, будто удивляясь, что она заговорила. От взгляда ледяных серых взгляд Роза затаила дыхание. Комната будто ушла на второй план, и остались только они вдвоем.
Ужасное неловкое чувство, будто он знает все ее скрытые тайны. А Роза прекрасно умела хранить секреты.
Свет коснулся его прямого ястребиного носа.
– Тогда Линч.
– Когда мне начинать? – Розалинда принялась теребить перчатки: привычка, от которой так и не удалось избавиться.
– Вы не хотите сперва обсудить зарплату? – Он опустил взгляд на ее пальцы, и она заставила себя успокоиться.
– Я уже поговорила об этом с вашим помощником, Гарретом.
– Значит, как только… – Он поднял голову, словно увидел что-то за дверью. В его глазах промелькнули темные тени, признаки внутреннего голода, ненасытного хищника, который скрывался под кожей утонченного голубокровного. Признак вируса жажды.
Розалинда застыла. К ее бедру был прикреплен пистолет с разрывными пулями-молниями, а к запястью футляр с иглами, смоченными в болиголове. Однако от жуткого страха по коже побежали мурашки.
Пусть Линч выглядит и ведет себя как джентльмен, хоть и несколько прямолинеен, ей не стоит забывать, кто он такой на самом деле.
Распахнулась дверь, и в кабинет ворвался мужчина постарше с лысой головой и в кожаном камзоле, затем увидел Розалинду и остановился, багровея.
– Прошу прощения, мисс, – поздоровался он с легким ирландским акцентом и перевел голубые глаза на Линча. – Я не думал, что тут есть еще кто-то.
– Дойл, познакомься с моей новой секретаршей, миссис Марбери, – ответил Линч, излучая совершенное спокойствие.
– Очередная? – вскинул бровь Дойл. Потом резко кивнул новой знакомой, повернулся, вытащил письмо из камзола и бросил Линчу. – Только что пришло. Снова плохие новости.
Тот подхватил послание на лету.
– Поясни подробнее.
– На Парк-лейн кровавая баня. Лорд Фэлкон прирезал всю семью. Женщин, детей, трэлей… всех слуг. Лорд Бэрронс ждет вас там.
Как наследник герцога Кейна, Бэрронс лично отвечал перед правящим Советом герцогов, хоть и дружил с Линчем. Командир нахмурился.
– Это второе происшествие за неделю. Бирнс только начал проверять сведения по делу Хэвершэма.
Дойл пожал плечами.
– Похоже, тот случай не единичный.
– Проклятье! – Линч развернулся на пятках и зашагал по ковру. – У меня нет на это времени.
– Ваше оправдание не устроит его Королевскую Бледность, – не стесняясь ляпнул Дойл. – Все ж таки аристократик замарался. А вот если б виноват был один из грязнокровных – тогда другой разговор.
Интересно.
Розалинда разглядывала мужчин, размышляя, станет ли Линч ругать подчиненного за вольность, но выражение лица командира оставалось прохладно-нейтральным.
Раскол в мире голубокровных? Она застыла, обдумывая услышанное. Роза всегда полагала, что враг – один, но если удастся использовать эту информацию, чтобы настроить Ночных ястребов против Эшелона, у нее в руках появится сильное оружие.
Мужчины, казалось, на мгновение позабыли о ней.
– Простите, но что происходит? – спросила Розалинда.
Линч окинул ее проницательным взглядом, будто прожигая насквозь.
– Мы говорим об убийстве, Роза. Теперь посмотрим, так ли вы подходите на эту должность. Берите бювар и следуйте за мной. Надо посмотреть тела, пока они еще свежие.
Глава 3
Карета опять резко завернула и Розалинда стиснула зубы. Ремень врезался ей в ладонь, и она крепко прижала бювар к груди, чтобы не выронить.
На сидении напротив покачивался в такт движению экипажа Линч, его длинные ноги едва оставляли ей место. Он перелистывал бумаги, время от времени хмурясь. Хотя Ястреб по большей части игнорировал Розалинду, изредка бросаемый в ее сторону взгляд обжигал, как огонь. Ей не нравилось, что они заперты вместе в такой тесноте. Линч был слишком большим и занимал собой все пространство.
Увы, в темной и тесной карете ей никак не удавалось отогнать воспоминания о том, как это крепкое тело прижималось к ней. Его поцелуй, его вкус, сила его желания вытащили наружу нечто таившееся глубоко внутри. Голод. Только пробудившийся и едва утоленный. Грешные желания плоти, жажду горячих поцелуев и крепкого тела, нависшего над ее собственным.
Она велела себе не думать об этом, но на губах словно остался ощутимый призрак поцелуя. Дурочка, нельзя было этого делать! А хотеть больше – еще глупее.
– Хэвершэмы – сколько их было? – спросила Роза.
– Лорд Хэвершэм, его супруга, леди Амелия, и трое их детей. Низшая ветвь дома Гете. Найдены в понедельник утром старшим сыном, вернувшимся из игорного дома. Все в особняке разорвано в клочки, включая людей, сам Хэвершэм застрелился. В голову.
– Их разорвал он?
– Мы подозреваем, что да. В его желудке оказалось два литра крови, и у леди Амелии под ногтями нашли кусочки кожи, она пыталась сопротивляться. Рядом с телом Хэвершэма обнаружили нож, размерам которого соответствуют раны на слугах и… детях; орудовали именно этим ножом.
Розалинда отметила, что сначала голос Линча звучал монотонно. Он привычно перечислял факты, но потом запнулся. Произошедшее с детьми ему явно не нравилось.
– Почему он так поступил? – Как бы она ни относилась к голубокровным, происшествие выглядело странно. Хэвершэм относился к мелким лордам, и, несомненно, держал достаточно трэлей, чтобы удовлетворять свою жажду крови – разве что был близок к Увяданию, когда голубокровные бледнели и превращались в безумных ненасытных хищников. – Дело же не в Увядании, не правда ли? – Мысль об этом беспокоила. Роза знала, что случалось, когда в городе на охоту выходил вампир.
Линч отрицательно качнул головой:
– Уровень его вируса жажды держался на шестидесяти процентах.
Значит, не Увядание. Вирус жажды делал голубокровных тем, чем они были, но большая часть Эшелона тщательно следила за своим уровнем. Этого требовал закон, век назад принятый правящим Советом герцогов из-за наплыва вампиров. За каждым голубокровным, чей уровень приближались к семидесяти пяти-восьмидесяти, тщательно следили.
Тех, кто превышал планку, ждала гильотина.
– Дойл сказал, там были дети. – Ребенком Роза насмотрелась достаточно ужасов, чтобы считать свои нервы железными – в конце концов, в части тех ужасов она была виновата сама. Но дети… Это всегда тяжело.
Тихим бесцветным голосом Линч подтвердил:
– Да, у Фэлкона их было двое. Мальчик и девочка. – Он внимательно посмотрел на нее и добавил: – Можете подождать снаружи, если хотите.
– В этом нет нужды. – Она должна доказать свою полезность.
– Я не стану хуже о вас думать. Никто не должен видеть детей в таком состоянии.
Серые глаза затуманились, будто от жутких воспоминаний.
– Как насчет вашей бывшей секретарши?
– Там другое. Тогда жертвой был взрослый, пристрастившийся к крови. Который доизбивал свою трэль до того, что она перерезала ему горло, пока он спал.
– Перерезала горло? Я думала, его обезглавили.
От подобного голубокровные не могли исцелиться.
– Она наносила повреждения большим ножом много раз, прилагая недюжинную силу.
Розалинда размышляла над услышанным, делая собственные умозаключения. Ей нужно было узнать о нем – своем сопернике – побольше. Но отрицать, что отчасти ею движет обычное любопытство, оказалось невозможным.
– Значит, дети вас нервируют?
– Как бы вас это ни удивляло, иногда я чувствую и даже выказываю эмоции. Я не машина.
Произнесено это было тоном, каким обычно интересуются, не налить ли еще чаю. Розалинда выглянула в окно на затянутую туманом улицу. Ей не хотелось ему сочувствовать. Линч был ее врагом. До нее доходили слухи, что даже в Эшелоне его считали холодным и бездушным. В обществе посмеивались, что у него каменное сердце, он практически машина.
До него, очевидно, слухи тоже доходили.
– Как вы с этим справляетесь? – не удержалась она. – Как можете делать подобную работу?
Линч опустил бумаги:
– Потому что хорошо это умею. Я лучший в своем деле. В каждом нападении на женщину, в каждом убийстве ребенка я могу найти виновных, и, возможно, даже остановить их прежде, чем от них пострадает кто-нибудь еще. И я могу… отстраняться. Есть у меня такая черта характера. Я стараюсь не думать о них как о людях. Вижу только мертвые тела. Ничего, кроме тел. В моих силах убедиться, что виноватый понесет наказание.
Она это понимала, еще как. У самой эмоции выгорели давным-давно. Стало просто задвигать их подальше. Не думать, сосредотачиваться на деле.
Линч же интересовал ее все больше. Что он за человек? Ее противник, туманная фигура на другой стороне метафорической шахматной доски в их игре. Розе нужно было понять его, но с каждым ответом Линч казался ей все человечнее. Плохо.
Он совсем не похож на Эшелон. Или лорда Балфура.
«Не каменное сердце, а каменные стены», – подумалось ей. Воздвигнутые для защиты. Вот возможность одолеть его. Линч не был глух ко всему, значит, у него есть слабое место. Надо только его найти.
Линч опустил взгляд:
– Вы теребите перчатки. Из-за меня нервничаете?
Розалинда тут же выпустила перчатку и сложила руки на коленях:
– Нет. – «Кажется, да». – Просто привычка.
Все из-за его проклятущего взгляда. Она встречалась со многими противниками, нередко и с вооруженными, но от Линча словно чесалась кожа и звенели нервы. Не от страха. Она убила достаточно голубокровных, чтобы знать – неуязвимых среди них нет. Нет, от чего-то другого… Роза сама пока не могла понять, в чем дело.
Она отвернулась к окну. Мимо проносились улицы бесконечным полотном кирпичей, штукатурки и тумана. Газовые лампы на углах по-прежнему светились. И взгляд Линча она чувствовала почти физически. Поняв, что ерзает, Розалинда заставила себя сидеть неподвижно. Да, выступать в роли Меркурия было легче, тогда ее скрывала маска.
– Возможно, просто из-за мыслей о том, что нас ждет. Что мы увидим.
Боковым зрением она заметила движение и резко отдернула руку, к которой потянулся было Линч. Он замер, его лицо словно окаменело:
– Я лишь пытался помочь, успокоить.
Он тянулся к ее левой руке. Искусственной. Сердце громко бухало в груди.
– Простите.
Розалинда вернула руку на колено. Одно касание – и Линч почувствует металл, шарниры. Повезло, что по этикету она при нем должна носить перчатки всегда, исключая совместные обеды; впрочем, Роза собиралась или принимать пищу в одиночестве, или не есть вовсе.
– Я не люблю, когда меня трогают за руки, – добавила она. – Где угодно, только не там.
На долю секунды Линч задержал взгляд на ее декольте. И тут же отвел снова. Будто и не смотрел, но в ней снова все вспыхнуло. От явно мужского взгляда на женщину. Внезапно Розалинда поняла, что ляпнула. Живо представив, где бы мог ее коснуться Линч, Роза ощутила, как соски напряглись под жесткой тафтой платья, а мурашки пробежали вниз по позвоночнику.
– Тогда я больше вас не трону, даю слово.
Розалинда не хотела отпугивать Линча. Ей нужно было раскусить его, узнать его секреты, понять, что он за человек.
– Не принимайте на свой счет, – торопливо сказала она, пытаясь придумать правдоподобное объяснение, и нашла почти настоящее. – Мой отец… – Роза опустила взгляд. – С этим жестом у меня связаны неприятные воспоминания.
Лицо ее собеседника смягчилось:
– Понятно. Прошу прощения.
Карета снова резко повернула. Розалинда вцепилась в ремень, а Линч попросту уперся ногами покрепче. Пока карета огибала угол, сильные мышцы его бедер бугрились, а мягчайшая кожа штанов скрипела.
– Безумие какое-то, – не выдержала Розалинда. – Нам повезет, если доберемся живыми до места преступления.
– Уверяю вас, Перри всегда так правит. Я предпочитаю скорость, а не осторожность. Мне нужно увидеть, что случилось, прежде чем там потопчутся люди Эшелона и уничтожат все улики.
Розалинда непроизвольно сжала в кулак руку на ремне:
– Там будет кто-то из Эшелона?
– Вероятно, Бэрронс, наследник герцога Кейна. Вызов поступил от него, к тому же он любознателен. – Линч снова взял в руки бумаги. – И, без сомнения, туда явится Ледяная гвардия принца-консорта, чтобы потом отчитаться перед хозяином.
Дом будет кишмя кишеть голубокровными. К счастью, можно выдохнуть с облегчением: лорда Балфура она там не встретит. Ублюдок считал ее умершей, и Розалинда сильно изменилась со времен отрочества и юности, но, увидев, он все равно бы ее узнал.
– Что…
Внезапно они резко остановились, послышался скрип шин и ругательства. Розалинда, не удержавшись, выпустила ремень кареты и полетела вперед.
Упасть на пол между чужими ногами ей не дали. На секунду она почувствовала под ладонями крепкие мышцы, но потом осознала, на что именно опирается, и поспешно отдернула руки.
Пальцы ястреба впились ей в предплечья, крупное тело словно закаменело. Внезапно оба пассажира осознали, в какой двусмысленной позе оказались. Глаза Линча утратили цвет, радужки поглотила расширившаяся чернота зрачков.
Его внутренний демон.
Розалинда замерла. Пистолет на бедре внезапно начал жечь кожу, словно напоминая, как трудно будет его достать. Она прорезала в юбках карманы ради беспрепятственного доступа к оружию, но когда они безнадежно перекручены, это никак не поможет.
Линч резко отдернул руки и вцепился в сиденье.
– Я вас не трону, – произнес он сухим, почти металлическим голосом. Глубоко вдохнул и, отведя взгляд, закрыл глаза. – Только двигайтесь медленно. – На челюсти дернулся желвак. – Я бы помог, но, полагаю, сейчас мне совсем не стоит вас касаться.
Опереться ей было совершенно не на что. Розалинда мрачно оглядела колени Линча и заставила себя ухватиться правой рукой за его бедро. Паровой экипаж вновь дернулся, и Розе пришлось усилить хватку.
– Сожалею, – пробормотала она.
Он не открывал глаз и дышал ровно, размеренно. Сдерживая себя. Обуздывая свой голод, свои желания.
– Я тоже. – Скупая улыбка. Будто он не мог себе позволить большего.
Розалинда оттолкнулась и встала на колени, грудь Линча оказалась у нее прямо перед глазами. Твердый панцирь нагрудника был подогнан точно по фигуре, с почти вульгарно обрисованной мускулатурой. Под ним он носил черную рубашку, а сверху – длинный кожаный плащ.
Пахло только кожей. У голубокровных нет своего запаха, но некоторые из них предпочитали скрывать его отсутствие с помощью духов или чего-нибудь подобного. От Гаррета так просто несло одеколоном, впрочем, Розалинду это не удивляло. А вот Линч… Ни своего запаха, ни духов. Только слабый намек на кофе и что-то еще, с оттенком меди.
Кровь.
Он открыл глаза, словно удивляясь, почему она так медлит. У Розалинды перехватило дыхание, она вскочила на ноги и почти рухнула на свое сиденье. Чернота исчезла, своих демонов он действительно уверенно держал в узде. Впечатляюще. Кажется, она никогда не видела настолько хорошо владеющего собой голубокровного.
– Такое случается нечасто. Но я уже несколько дней без сна и не успел… получить питание перед тем, как мы выехали.
Тело его было напряжено, слова – едва слышны. Неужели ему неловко? Стыдно? Розалинда уставилась на него, воздух медленно покидал ее легкие. Она чувствовала себя почти на взводе, тело было готово спасаться бегством или сражаться. Но опасность миновала. Почему же это ощущение не проходило?
– Возможно, вам стоит носить с собой фляжку, – предложила она низким, хрипловатым голосом.
– Отличная идея.
Его тихий голос словно ласкал кожу. Роза заставила себя посмотреть в окно. Внешний мир был затянут туманом, в котором быстро мелькали газовые лампы. Архитектура домов стала более вычурной, появились кованые ограды и небольшие садики за ними.
Они почти на месте. Внезапно Розалинде стало невтерпеж. Ей хотелось выскочить из проклятой кареты, прочь от Линча. И не из-за страха, а из-за смятения, в которое он привел ее мысли.
Карета замедлилась, рокот паровой машины стих до шипения, испускаемого печью. Розалинда прижала ладонь к стеклу, выглядывая наружу. Она знала, что Линч наблюдает за ней. Чувствовала его взгляд кожей и даже позвоночником. Мысль об этом чуть не заставила ее панически рассмеяться.
«Думай о Нейте». Она смежила веки, отчаянно пытаясь представить мужа. Годами его образ преследовал ее, но сейчас она не могла его вызвать – только неясный силуэт и тень улыбки, когда-то завоевавшей ее сердце.
– Я никогда не причиню вам боли, – сказал Линч.
Нет сомнений, он нюхом чувствовал нервозность, видел ее в позе Розалинды. Но ошибался в причине.
Открыв глаза, она увидела, что стекло запотело от ее дыхания.
– Я знаю.
Она бы не позволила причинить себе боль. Глубоко вдохнув, отчего корсет впился в ребра, Розалинда выдавила улыбку:
– Это из-за кареты. Не выношу тесноты. Во всяком случае, долгое время.
Его проницательный взгляд не покидал ее.
– Не касаться рук. Не запирать вас. – Медленный кивок. – Постараюсь запомнить.
Наконец карета остановилась. Дверь открылась, и Розалинда едва не выпрыгнула на улицу. Ей отчаянно, почти панически хотелось выбраться наружу. Стены словно давили.
Появился Гаррет и удивился, обнаружив ее уже в дверях. Он машинально подал ей руку, неискренне улыбаясь. Красивый мужчина, но по ней – так слишком уж смазливый. Да, ей, очевидно, нравятся более темные личности.
