Текст книги "Моя блестящая леди (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Сериз.

Роза дернулась, пытаясь вырваться.

– Ты и потерял! Я больше тебе не принадлежу. Уже много лет как.

– Я тебя создал, – прошептал Балфур. – Стоило понаблюдать за тем, как ты дерешься, чтобы стало ясно: ты не забыла ничего из того, чему я тебя обучил. – Он шагнул вперед. – Мне сегодня показалось, что я тебя заметил, но ты так сильно изменилась. И только увидев тебя в схватке, я понял, что не просто подвергся сентиментальным воспоминаниям.

Роза кинулась на него, но Линч потянул ее себе за спину, вставая между отцом и дочерью, и мрачно пробурчал:

– Нет.

– Не вмешивайся, – прошипела она.

– Ты с ним не справишься.

– Ты понятия не имеешь, с чем я могу справиться.

Тревожная правда заключалась в том, что Роза, вероятно, права. Если ее тренировал Балфур, если она когда-то ему принадлежала, из нее сделали оружие. Он опустил взгляд на ее кисти и вспомнил.

«Руки… не прикасайтесь к моим рукам».

Какого дьявола ублюдок с ней сделал?

– Я не могу его отпустить. Линч, пожалуйста, он лишил меня всего.

– Ты сама сделала выбор, – поправил Балфур.

Роза одарила его гневным взглядом.

– Я выбрала Натаниэля. А ты убил его, потому что не мог делить с ним мою преданность.

Бесстрастный Балфур поморщился и потянул перчатки, словно размышляя. Это движение очень напомнило привычку Розы.

– Ты не должна была меня доводить. Я дал тебе все… – Он посуровел: – А ты швырнула это мне в лицо ради наивного идиота. – Балфур сжал перчатку, наконец глядя ей в глаза. – И в итоге я снабдил тебя новой кистью.

– Ты приковал меня к стене, дал меч и сказал, мол, у меня пять минут, чтобы спасти Нейта. – Ее глаза наполнились слезами ярости. Она подняла блестящую металлическую руку. – Это ты со мной сделал.

– Нет, ты сама виновата, – ответил Балфур. – Я дал тебе выбор: я или он. Ты могла бы его не делать.

Роза нащупала нож.

– Ты нарушил слово. Заявил, что если я доберусь вовремя, то не убьешь его.

В молчании Линч поднял руку, умоляя ее не продолжать.

– Ты опоздала, – наконец сказал Балфур. – Я дал тебе пять минут.

Линч увидел ярость в глазах Розы за секунду до того, как она кинулась на Балфура, но успел ее перехватить.

– Пятнадцать секунд! – воскликнула Роза, пинаясь и вырываясь. – Всего пятнадцать секунд! Ты перерезал ему горло у меня на глазах!

Балфур поджал губы.

– Сериз, ты сама виновата…

– Я не Сериз! Нет! Меня зовут Розалинда.

Балфур улыбнулся.

– Розалинда Хакер, жена гуманиста? Всего лишь роль, моя милая, порученное тебе задание. – Он сделал еще шаг, словно чувствуя, что выиграл. Розу давило горе и ярость, она не могла сделать то, что отчаянно желала. И змеюка Балфур это понимал.

Он потянулся к ней.

– Дай мне нож, – прошептал Линч, выхватил оружие из ослабших пальцев Розы и отодвинул ее, увеличивая расстояние между ней и голубокровным.

Главарь шпионской сети принца-консорта заметил маневр. Его черные дьявольские глаза обратились на Линча, как на потенциального противника.

– Не делайте того, о чем пожалеете, Линч.

Усадив Розу в кресло, где она свернулась калачиком, походя на потерянное дитя, Линч медленно выпрямился.

– Я никогда не сожалею о своих поступках.

В следующую секунду он прижал Балфура к своей груди и поднес нож к горлу. Сокол резко дернулся и замер.

Линч посмотрел на охранника.

– Дернешься, и я перережу ему глотку.

– Этим меня не убьешь, – прошептал Балфур.

Линч усилил нажим.

– Не сомневайтесь во мне, самодовольный ублюдок. Если я захочу вас убить, то сделаю это.

– И что скажет принц-консорт?

Линч прошептал на ухо интригана:

– Я не вижу свидетелей, а вы?

– За нами все время наблюдают.

Его собственная шпионская сеть. Линч искоса глянул на Розу. Она смотрела на него ошарашенными, полными слез глазами, будто впервые видела. Будто он был для нее кем-то большим.

– Уходи, – прошептал он.

– Что ты творишь?

Времени нет. Судя по тому, как стискивал зубы охранник, он собирался напасть.

– Уходи!

Роза вздрогнула и осмотрела всех троих.

– Прости, – шепнула она Линчу.

– Мне тоже жаль, – бесстрастно ответил он.

И она пропала за кулисами.

– Я считал, что вы свою слабость не демонстрируете, – прошептал Балфур.

Линч отпустил его и толкнул в спину.

– Я был о вас того же мнения.

Балфур не стал стирать тонкую струйку крови на горле.

– О чем вы?

– Пусть она когда-то вам и принадлежала, больше вы ее на цепь не посадите. Роза создана для свободы и не попадет под ваше влияние еще раз. Она вас ненавидит. Вы ее сами оттолкнули.

Глава шпионов задумался, а потом с гордостью заметил:

– Она была больше всех на меня похожа.

– Нет, она совершенно другая. Вы бы в жизни не отпилили себе руку ради спасения другого человека. – Линч сунул нож за пояс, прежде чем ему захотелось бы снова им воспользоваться. – Отпустите ее. Если она вам небезразлична, оставьте ее в покое.

– Но и вам она не достанется, – заметил интриган. Он знал, что утром глава ястребов должен либо предоставить Совету Меркурия, либо умереть.

Линч медленно кивнул.

– Вы правы, так и есть.

– Я мог бы посодействовать.

– За какую цену? – спросил Линч, зная, что Балфур потребует Розалинду. – Вам меня не купить.

– Вот поэтому вы настолько опасны, – ответил Балфур и уставился на стонущего механоида на полу. – Вы же понимаете, что это никак не связано с революционером?

Линч промолчал.

– У вас четыреста пятьдесят Ночных ястребов, и вы всегда поступаете правильно, независимо от того, кому бросаете вызов. Некоторые посчитали бы текущую ситуацию опасной. А кое-кто… боится вас.

Принц-консорт.

– Я бы никогда против него не выступил.

Балфур усмехнулся.

– Я это знаю. Никогда не боялся вас, Линч, вы предсказуемы. Я знаю все ваши ходы заранее. Честь – тесная удавка на шее. – Он резко кивнул и глянул на дверь, через которую как раз вошли Гаррет и Перри. Балфур выпрямился, жестом приказывая подручному подойти. – Даже если бы вы каким-то чудом нашли к утру Меркурия, принц потребует что-то еще. И снова, и снова, пока вы не дадите ему повод для казни. – Балфур медленно отсалютовал. – Увидимся завтра утром.

На секунду Линчу захотелось воспользоваться кинжалом.

– Вы придете?

Балфур повернулся и, походя одарив улыбкой Гаррета и Перри, сказал:

– Не пропущу ни за что на свете.

Глава 24

Линч зачеркнул несколько слов и медленно поднял глаза. Пламя свечи перед ним заплясало, будто где-то открылась дверь.

Отложив перьевую ручку, он потер усталую морщинку между бровями и взглянул на часы на каминной полке. Три часа ночи. Не стоит и пытаться уснуть. Нужно уладить все дела и проследить, чтобы кое-какие события прошли, как должно.

Послышался шелест.

Он склонил голову набок. Тишина. И все же в комнате сгустилась беспокойная атмосфера, от которой по коже бежали мурашки. Линч вскочил и тихонько прошел в спальню, держа в руке свечу.

Повернув ручку, он открыл дверь. Занавески в спальне трепетали на ветру, а окно было полуоткрыто. Не успев даже зайти, Линч понял, почувствовал ее чистый и свежий запах, приправленный легким сладковатым запахом сфер. И увидел, как фарфоровую кожу ласкает лунный свет.

Роза.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – резко прошептал он, поднимая свечу выше.

Роза задрала подбородок, уставившись на него, будто сама не знала ответа. Длинные пряди медных волос рассыпались по плечам, обрамляя заплаканное лицо, обрывки великолепного платья цеплялись за ноги. Вообще-то Роза была не из тех, кому слезы к лицу, но что-то в ее дерзком взгляде заставило Линча затаить дыхание.

– Я хотела… мне нужно с тобой поговорить.

Он сглотнул комок в горле, прошел к окну и поставил свечу на комод у кровати.

– Мне кажется, все уже сказано. – И выглянул, высматривая в тени шпионов. – Думаешь, я просто так позволил тебе сбежать? Черт возьми, Балфур без сомнения послал кого-то следить за Гильдией. Он ожидает, что сегодня я что-нибудь вытворю.

Закрыв окно, Линч резко задернул занавески и глубоко вздохнул. Черт, он ее не ожидал. Его пальцы чуть задрожали. Не очень-то ему хотелось с ней встречаться.

– Почему сегодня? – спросила Роза. – Он тебе угрожал? Что он сказал? – Послышался шелест юбок, а потом тишина. – Он же не причинил тебе вреда?

А не все ли ей равно? Линч вцепился в подоконник, медленно оттолкнулся и посмотрел на нее.

Роза слегка покраснела и опустила взгляд. Потеребив край перчаток, она слегка сгорбилась и глубоко вздохнула.

– Не стоило оставлять его в живых. Если бы ты меня отпустил, я могла бы…

– Умереть, – сердито договорил за нее Линч.

Черт, если бы она знала, как на него действует … Голодным взглядом он окинул ее стройную фигуру и против воли почувствовал желание. Всего одно прикосновение. Линч знал, что если приблизится к ней, она ответит, но будет ли это что-то значить? Неизвестно. Когда-то он считал, что отлично разбирается в людях, но Роза сломала все его представления сотканной паутиной лжи. Больше Линч не различал истину и ложь, и сомневался во всех ее мотивах.

– Зачем ты сюда пришла?

Роза чуть съежилась, будто под тяжестью груза.

– Я хотела… извиниться. Я не могла… мне надо было тебя увидеть.

Проведя рукой по шее, Линч подошел к графину и щедро налил себе бладвейна. Проклятье.

Она глубоко прерывисто вздохнула. Шурша юбками, сделала шаг вперед.

– Понимаю, что ты мне не поверишь, и не виню. Но хотела… сказать, что я не собиралась заводить дело так далеко. Черт, как же неловко. В роли Меркурия или миссис Марбери было проще.

– Легче солгать? – уточнил Линч, залпом выпивая бладвейн.

– Я не всегда лгала.

Линч со звоном поставил бокал и повернулся, о чем тут же пожалел. Ее полный боли взгляд обжег его огнем. Линчу хотелось ей поверить. Боже, так хотелось.

«Просто расслабься и возьми предложенное. Другой возможности не будет», – зашептала его темная сторона.

Линч почти возненавидел Розу за то, что его сердце и тело все еще желали ее, несмотря на предательство.

– Тебе лучше уйти.

Она так резко дернулась, будто он отвесил ей пощечину, но решительно на него посмотрела.

– Нет, я не уйду. Знаю, я тебе врала. Понимаю, что ты никогда меня не простишь, но знай, то, что я к тебе испытывала…

Он больше не мог этого выносить. Отвернувшись, Линч отошел к камину. Ее письмо все еще лежало там, жалкая смятая записка в груде пепла.

– Это ничего не значит, я обо всем забуду, как, без сомнения, и ты.

Теперь он сам солгал.

– Неправда.

Линч мрачно оглянулся через плечо.

– Разве? А что именно?

– Все. Ты меня хочешь, я знаю…

Он повернулся и напрягся, будто чертова скрипичная струна.

– Возможно, ты ошибаешься.

– Я могу вызвать в тебе желание, – заявила Роза, чуть встряхнувшись, так что рукава соскользнули по плечам. Корсаж разошелся, а грудь чуть не выпала из декольте. – Когда-то ты меня желал.

– Вне зависимости от моего желания, я даже не знаю, кто ты! Я считал, что влюбился, но этой женщины не существует! С меня хватит предательств на всю жизнь.

Роза вздрогнула, но не отступила, а вместо этого взялась за ряд пуговиц на корсаже отлично скроенного платья. Свет блеснул на металлической левой руке; Роза сняла перчатки, несомненно, чтобы заставить его признать: она не миссис Марбери.

– Желаешь узнать меня? – спросила Роза. – Ну что ж, в детстве я была уличной воровкой, потом шпионкой Балфура, затем… убийцей. Мой муж умер, потому что я не успела его спасти. Я не в силах высказать свою любовь братьям, потому что у меня нет слов. Я не умею выражать свои чувства к небезразличным мне людям. – Облизав сухие губы, она продолжила: – Я не хорошая, не добрая. Я не в силах испытывать то же, что и другие. Будто прячу все эмоции в запертый ящик в разуме. Но с тобой все по-другому. Мне не нравится ощущать неуверенность, чувство вины, понимание, что я не права, что должна была признаться. – Она с тихим ругательством подергала пуговицу. – Я не знаю, что сказать. Могу лишь показать…

– Я не твой муж, – грубо напомнил Линч о единственном мужчине, которого она любила. – Пусть тебе удалось его одурачить, но я не совершу ту же ошибку.

Еще один удар. Она побелела и все равно принялась расстегивать пуговицы дрожащими пальцами. И Линч не мог оторвать от нее взгляд.

– Ты прав. Это я ошиблась. Притворилась кем-то другим, причем дважды. – Она заколебалась. – Я любила его, но… он меня не знал. Только перед смертью Балфур рассказал ему, кто я такая и что сделала. – Ее взгляд потемнел от горя. – Я не могла прийти к нему, мне не позволили. Поэтому сейчас я здесь. – Она напряглась, будто ожидая удара. – Ты сказал, что твое сердце принадлежит мне, но ты никогда по-настоящему не знал меня… Все… неприятное… Теперь знаешь. И… если в самом деле хочешь, чтобы я ушла, просто скажи, мол, не любишь. Я тебе безразлична и во мне нет ничего, что ты мог бы полюбить.

Ее шепот ранил Линча. Роза взялась за следующую пуговицу, глядя на него, будто в ожидании приговора.

Линч не смог так поступить. Ему очень хотелось ей поверить. Слишком уж он ее желал.

В два шага Линч оказался перед ней, ругая себя за слабость. Зарывшись рукой в шелк волос Розы, он обхватил ее затылок и овладел ртом, потерявшись в ощущениях.

– Боже, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Роза… я хотел бы… подарить тебе вечность.

Он ощутил ее горячий и влажный язык. Она схватила его за рубашку, не давая отстраниться.

– Я согласна и на сегодня.

И прижалась губами к его губам. Все мысли вылетели из головы Линча, оставив лишь отчаянное желание обладать.

***

На секунду Розалинде показалось, что она проиграла, что Линч отвернется от нее, не захочет. Но только успела выдохнуть, как он отчаянно впился в ее губы. Впервые между ними ничего не стояло, и она машинально прижалась к нему, пока сердце грохотало в ушах. Надежда снова воспрянула.

Линч хотел ее, несмотря на поступки, ложь, предательство… Зная о ней все, тем не менее, хотел. Подобного она так и не увидела в глазах Нейта. Муж умер до того, как Роза осмелилась поинтересоваться, смог бы он ее когда-нибудь простить.

Вряд ли заслужить прощение Линча просто, она так его обидела. Но по крайней мере начало положено. Он не выкинул ее в окно, как она, вполне вероятно, заслуживала.

Розалинда отстранилась, чтобы перевести дыхание, и запустила руки ему под рубашку. Ей очень хотелось коснуться его кожи, тела… Показать, что чувствует, раз не может выразить словами. Линч провел ладонью по ее волосам и прижался прохладными губами к шее. Ласка эхом отдалась в лоне Розы. Затем другой рукой он подхватил ее под округлые ягодицы, и она почувствовала прижавшийся к животу твердый член.

Линч горячо потерся между ее ног. Розалинда застонала, впившись ногтями в гладкую кожу его спины, лаская сильное поджарое тело. Каким-то образом она взяла его за руку и направила вниз, распаляясь от желания.

Линч тихо простонал, ощутив, насколько она влажна и готова, и проник пальцами в прорезь в ее белье. Роза не знала, кто вскрикнул на этот раз. Она откинула голову назад и закусила губу. Линч точно знал, где ее касаться и как заставить кричать. Тут Роза ему не лгала: он безошибочно находил все ее нежные места, от прикосновений к которым она с ума сходила.

Он решительно вошел в нее пальцами, большим лаская клитор. Розалинда не могла ни думать, ни видеть. Она терлась об него, отчаянно желая разрядки, чтобы успокоить томление в груди и между ног. Ощущения возросли очень быстро, возможно, потому, что ей так этого хотелось, а может, от облегчения, что он ее касается, дарит желаемое.

Роза пронзительно закричала, содрогнулась от наслаждения и прижалась к нему. Почему-то эта близость была чище и слаще всего, что она испытывала прежде, будто, выпустив на свободу эмоции, Роза позволила телу петь.

Линч оцарапал зубами ее шею, прикусив мягкую кожу над веной. Розалинда округлила глаза, зная, чего он хочет, понимая, что им владеет опасный голод. Но если уж сама попросила доверять ей, значит, придется довериться ему. Он ее не заставит, не станет пить прямо из источника. Как всегда.

А что, если… Невозможно. Или все-таки возможно?

Она вспомнила про тонкий стилет в волосах. Чем больше Роза пыталась не думать об этом, тем хуже себя контролировала. Она боялась вероятности отдать себя во власть другого мужчины, даже Линча. Ее сердце бешено стучало в груди. Линч поднял голову. Глаза затуманились, лицо порозовело от желания. Он ощутил ее напряжение и решил узнать причину.

Розалинда сжала его волосы и поцеловала, пытаясь не паниковать. Нельзя его отпустить. Не сейчас. Она провела кончиками пальцев по груди Линча, чувствуя давление рукоятки стилета на затылок.

– Роза?

Отбросив сомнения, она достала нож и, сглотнув, передала Линчу.

Он застыл. Дымчатые серые глаза потемнели от страсти. Линч посмотрел на ее шею и приоткрыл рот. Он так сильно этого желал. Даже слишком сильно.

Закрыв глаза, Линч попытался выровнять дыхание. Эмоции сменяли друг друга на его лице.

– Нет, ты боишься, я не…

Она притянула его руку к своей шее и приставила кончик клинка к пульсирующей жилке. Их глаза встретились.

– Я хочу, чтобы ты овладел мной. Хочу быть твоей.

Еще один потрясающий момент. Роза почувствовала укол, когда клинок проткнул кожу. Оружие упало на пол, и затем Линч обхватил руками ее ягодицы и прижался губами к шее.

Вспышка желания отдалась между ног, распаляя тело. Каждое прикосновение рта, каждый глоток ощущался прямо в клиторе. Будто Линч ласкал ее прямо там. Роза кончила и схватила Линча за плечи, отчаянно желая ощутить его внутри…. Расстегнула его штаны, высвободила член и принялась ласкать влажную кожу. И снова кончила, вскрикнула, застонала… Ощутила, как пульс ускоряется, приноравливаясь к сердцебиению Линча, пока он забирал ее кровь в свое тело.

Линч одним толчком заполнил лоно. Розалинда наблюдала за ним, словно зачарованная. Он обхватил руками ее грудь, расстегнул пуговицы, те самые, которые никак ей не поддавались, и стал дразнить сосок, потягивая, пощипывая.

Линч тихо выругался и зализал ранку; его бедра яростно двигались. Он завладел ее ртом, и она ощутила медный привкус собственной крови на языке.

Сердце Розалинды грохотало в ушах.

«Я люблю тебя!» – кричала она про себя, хоть он не мог ее слышать. Ну почему так трудно произнести это вслух? Почему тяжело отдать всю себя? Так не должно быть. Линч заслуживал лучшего, но она боялась, что он не найдет в ней ничего, достойного этих трех слов.

– Боже, Роза… Ты мне так нужна… – выдохнул Линч с искаженным от страсти лицом. – Ты восхитительна… на вкус…

Роза обхватила руками его лицо и ощутила растущее в их телах напряжение. Ей хотелось достигнуть пика, но надо высказаться, пока не стало слишком поздно.

– Я тебя люблю, – выпалила она в тишине.

Не совсем то, что намеревалась, но… вполне подходит.

Линч поцеловал ее, не дав договорить, и вжал в узорчатые обои. Затем приласкал пальцами клитор, и Роза выгнулась, растворившись в оргазме. Ее держали лишь руки Линча и его твердое тело, содрогающееся от силы собственной разрядки.

Роза продолжала обнимать Линча, пока он прижимался лицом к ее плечу, перебирала пальцами его волосы. Пытаясь отдышаться, чувствовала каждый спазм, пробегающий по телу Линча.

«Он мой».

Теперь она поняла, почему ему хотелось ее крови. Дело не в том, чтобы завладеть человеком, привязать его к себе нерушимыми узами, а в том, чтобы существовать как единое целое. Отдавать и получать.

И полностью принадлежать друг другу.

Да, еще столько всего не высказано, но впервые Роза ощутила легкий проблеск надежды. Опустив подбородок на плечо Линчу, легко поцеловала в шею.

Теперь она никогда его не отпустит.

Глава 25

Линч перекатился к краю кровати и сел, протирая глаза. Тусклый рассвет проникал через окно, слышалось курлыканье голубей на крыше.

Вспыхнула паника, и Линч прижал дрожащую руку ко рту. Он столько не успел прошлой ночью. И столько хотел…

Он посмотрел на спящую рядом Розу. Ее тепло согревало постель, дыхание колыхало простыню, в которую она завернулась. Сердце екнуло в груди. Воспоминания о прошлой ночи атаковали разум. Все, в чем Роза призналась, все, что она сказала, последние тихие слова, которые он притворился, будто не расслышал… Те, что настолько задели его сердце.

Ему так хотелось, чтобы это было правдой. Но мог ли он поверить в ее признание? Довериться Розе?

Ответ прост: если бы он верил в ее искренность, то не стал бы сомневаться.

Линч чувствовал себя совершенно измотанным. Судя по часам на каминной полке, осталось три часа до его появления перед Советом. Грудь сдавило. Он не мог дышать. Легкие просто не желали работать. Потянувшись, Линч схватил Розу за руку, ощутил ее тепло. Сегодня ему не хотелось быть одному.

Все же ему удалось вздохнуть. Прикосновения к ней помогали, но недостаточно. Линч повернулся к Розе, провел другой рукой по ее ягодицам, чмокнул в плечо, поцеловал в губы.

Он хотел попрощаться. Веки Розалинды затрепетали. Она проснулась и зарылась искусственной рукой в волосы Линча, прижалась к губам, будто ощущая его потребность и ярость.

– Джаспер? – прошептала Роза, но он не хотел говорить. Не сейчас.

Линч перевернул ее на спину и накрыл собой. Жар тела любимой выжег остатки тревоги. Линч с отчаянной страстью вбивался в ее лоно. Каждый тихий стон Розы удерживал его, помогал бороться со страхом. Если он сможет защитить ее, если она выживет благодаря его самопожертвованию, этого достаточно.

Их близость была быстрой и яростной. Когда все закончилось, Роза сонно улыбнулась, не отпуская его руку, и нежно провела железной ладонью по щеке Линча. Сердце снова екнуло, и он прижался лицом к ее плечу, борясь с последней волной паники.

– Линч? Ты в порядке?

Его горло пересохло.

– В порядке. Спи.

Линч улегся рядом с ней и уткнулся лицом в ее восхитительные рыжие волосы, чтобы она его не увидела.

Роза поднесла их переплетенные пальцы к губам и поцеловала его белые костяшки.

– Так и сделаю, – прошептала она хрипло, как миссис Марбери. – Ты меня вымотал.

Роза тихонько рассмеялась. На мгновение все было как надо. Он вдохнул аромат ее волос, такой знакомый и присущий лишь ей.

Минуты тянулись, и тиканье часов казалось звоном тюремного колокола. Роза расслабилась, задышала спокойно и размеренно. Ему хотелось остаться здесь на весь день. Навсегда. Но часовая стрелка подошла к девяти. Нужно еще многое сделать, чтобы защитить Розу.

Высвободившись, он с осторожной грацией соскользнул с постели и пошел к двери.

Линч не попрощался.

Он даже не оставил записки, хоть и нерешительно задержался у стола.

В конце концов, они сказали друг другу все, что надо.

***

В дверь постучали. Розалинда оторвала голову от подушки, ощущая ноющую боль от падения в оркестровую яму. Она поморщилась, а затем поняла, что одна.

Роза прижала простыню к груди и осмотрелась. Сердце застучало немного быстрее. Линч отсутствовал, и судя по льющемуся в окно солнечному свету, она проспала уже половину утра. Неудивительно, ведь прошлая ночь измучила ее как физически, так и эмоционально.

– Миссис Марбери? Можно войти? – спросила Перри.

– Да, – крикнула Роза, заправив волосы за ухо.

Глаза опухли. Судя по отражению в зеркале, даже хорошо, что Линч ушел пораньше.

Или нет?

Она испытывала странное беспокойство. Столько всего произошло между ними за последние сутки, однако они не во всем разобрались. Он простил ее или нет?

Вошла Перри с перекинутым через руку зеленым платьем. Под ее небесно-голубыми глазами залегли черные тени; она выглядела почти так же плохо, как Роза себя чувствовала.

– Вот, Гаррет сказал, что вам пора вставать. – Перри передала ей платье. – Он хочет с вами поговорить.

От ее резкого тона грудь Розы сдавило. Они не знали. Не могли узнать.

– А Линч здесь? Он… хочет меня видеть?

Перри напряглась и отвернулась.

– Спросите об этом у Гаррета.

И ушла. Розалинда быстро облачилась в платье и чулки. Интуиция, ее вечное проклятие, заставляла нервничать. Что-то пошло не так. Вчера они с Перри подружились, но сегодня помощница Линча держалась отчужденно.

Когда Роза открыла дверь, то увидела, как Гаррет барабанит пальцами по столу в кабинете. Он замер и косо на нее посмотрел. Необычно. Мысли Гаррет всегда отражались на его лице. Но сегодня на губах не было привычной насмешливой улыбки.

– Что происходит?

Гаррет поднялся, вокруг его рта от напряжения залегли белые морщины. Он пристально смотрел на нее голубыми глазами.

– Миссис Марбери, мне приказано отвести вас в подземелья.

Кровь отхлынула от ее лица.

– Что?

Он же… только не Линч. Черт побери, прошлая ночь должна что-то значить. Роза дала ему все, чуть наизнанку не вывернулась. Если только… не причинила ему такую боль, что уничтожила на корню все добрые чувства.

Гаррет махнул рукой.

– Идем?

Она не сломается. Не здесь, перед Гарретом или любым другим ястребом, которого встретит по пути в камеру. На глаза опустилась белая пелена. Роза вышла за дверь и направилась за тюремщиком, не видя ни переходов, ни поворотов. Слишком быстро она оказалась перед дверями, сделанными из сцепленных латунных шестеренок.

Гаррет выступил вперед и повернул каждую, хотя Роза не поняла, в каком порядке. Затем отступил и нажал на скрытую кнопку.

Механизм ожил, шестеренки закрутились, пока вся дверь не пришла в движение. Внутри послышался стук, еще один, и, наконец, глухой удар. Шестеренки остановились, и посередине появилась щель.

– Заводная дверь, – прошептал Гаррет. – Нужно запускать в определенном порядке, иначе заблокируется, и придется перенастраивать весь механизм. Изобретение Линча и Фитца. Без ключа никто не войдет и не выйдет.

За дверями оказалась кабина лифта. Розалинда сглотнула.

– У него просто невероятный ум, – прошептала она.

Гаррет встал рядом с ней, затем нажал кнопку, и двери закрылись. Кабинка поехала, заскрипела лебедка.

– У него невероятное сердце, – поправил Гаррет с потемневшим взглядом. – Он сказал мне, кто вы и что сделали.

Он говорил вежливо, но все равно сурово.

Каждый рывок лифта напоминал, что у нее нет выхода. Теребя перчатки, Роза попыталась дышать размеренно. Перед глазами носились маленькие светлые точки.

– А он поговорит со мной?

Роза ощутила прожигающий взгляд Гаррета.

– Вы меня удивляете, миссис Марбери… или как там вас…

– Розалинда. Меня зовут Розалинда.

– Розалинда. – Гаррет задумался. – Я не уверен, играете ли вы, или в самом деле вам не все равно. Вообще-то мне казалось, что вы от него без ума.

Роза молчала, не желая отвечать на такие личные вопросы.

Гаррет вздохнул.

– Такая же непробиваемая, как чертов сфинкс. Понятно. Плевать на мое мнение?

Кабина остановилась, створки открылись и снаружи обнаружились еще одни заводные двери. Розалинда посмотрела на спутника.

– Вовсе нет, сэр.

Она уже сталкивалась с ненавистью и страхом и привыкла к такому обращению. Черствость была ее единственной защитой.

Во всяком случае, до недавнего времени.

Того, чье мнение ей важно, здесь не было.

Гаррет повернул несколько шестеренок. Роза на сей раз попыталась запомнить, но механизм снова завертелся в головокружительном танце.

– Мы нечасто держим пленников, – сказал Гаррет, не сводя с нее взгляда, будто силился разгадать какую-то тайну. – Только пятеро главных помощников Линча знают о существовании этого места и код от дверей.

– Пытаетесь намекнуть, что никто не поможет мне сбежать?

Гаррет удивленно остановился в коридоре так, что газовый свет блеснул на блестящей черной броне.

– Прошу прощения, я не знал, что вы понятия не имеете о его намерениях. Мы здесь не для того, чтобы запереть вас в камере, Розалинда.

– Хотя вы бы поступили иначе.

– Нет. – Гаррет будто хотел что-то добавить, но расстроенно покачал головой. – Я надеюсь, что прав. Надеюсь, что в глубине души он вам небезразличен. Сюда. – И подошел к заводной двери камеры.

Гаррет запустил шестеренку и отступил. Розалинда затаила дыхание, наблюдала, как механизм засверкал и медленно заработал. Что бы ни находилось за этой дверью, оно наверняка изменит ее жизнь.

Замки щелкнули, двери открылись.

Розалинда уставилась на маленькую темную камеру без окон с единственным газовым фонарем, освещающим заключенного. Парень на лежанке поморщился и закрыл рукой глаза. Сердце Розалинды ушло в пятки. Она узнала пленника, потому что практически его вырастила.

– Джереми.

Гаррет положил руки ей на плечи, помогая устоять. Опершись на него, она моргнула, пытаясь прийти в себя, но мир все еще вращался и, по ощущениям, останавливаться не собирался.

– Роза? – Джереми опустил руку и побледнел. Затем вскочил и с ужасом посмотрел на сестру. – Черт! Я им ниче не скажу. Что случилось? Как они до тебя добрались?

Она сделала шаг вперед. Затем еще один. А потом обняла и крепко прижала к груди брата, заливая горючими слезами грубую батистовую рубашку с чужого плеча. Он так вырос: высокий, худой и бледный из-за отсутствия солнца.

– О боже, – прошептала Роза. – Ты жив. И не ранен.

Цепляясь за руки Джереми, она ощупала его грудь и плечи и утерла слезы перчатками. Она не могла перестать плакать. Это правда. Он был тут, все это время… все часы, которые она провела в беспокойстве и поисках. Джереми жив.

– Что случилось? – Она всхлипнула. – Как давно ты здесь?

Джереми сердито зыркнул поверх ее плеча.

– Они взяли меня в Башне. Ночной ястреб меня допрашивал, но, клянусь, я ниче ему не выложил. Он уже нечасто приходит. Тока седня явился. Почти ниче не сказал, но на сей раз назвал по имени. Я и не знал, что они тя взяли. – Он сжал ее за плечи. – Что произошло? Как тя обнаружили?

– Меня не взяли. Я не… – Она посмотрела на Гаррета, который, полуприкрыв глаза, облокотился о косяк. – Что теперь?

– Я проведу вас к выходу, и вы уйдете.

– Вот так просто? – спросила Роза, вытирая лицо. Вряд ли у нее остались слезы. Но схватив под руку брата, она снова почувствовала шквал эмоций: гнев, радость, неверие… Как? Как это произошло? Она помнила ту ночь в переулке и реакцию Линча, когда он выяснил, что ее брат – гуманист.

Он знал.

Знал и пообещал постараться вернуть ей брата. Без сомнения, боролся с инстинктами, понимая, что Джереми – один из виновников взрыва, и размышляя, правильно ли будет его отпустить. Однако все равно исполнил ее самое заветное желание.

Сердце екнуло и… разбилось. Несмотря на предательство, Линч дал ей единственное, что Роза желала больше всего на свете.

– Где Линч? Можно… его поблагодарить? Пожалуйста.

– Он ушел на совет. – Гаррет отступил от двери. – Давайте выведем отсюда вашего брата. И поскорее. Прежде, чем кто-то менее благородный, чем я, осознает, что происходит.

Роза побежала за ним, таща Джереми.

– Вы же сказали, что знают лишь самые доверенные.

– Да. – Гаррет затащил их в кабину лифта. – Только не забывайте, что он забрал нас с улиц или с плахи и подарил жизнь. Не все считают, что вы должны выйти сухой из воды.

Двери закрылись, и лифт начал подниматься.