Текст книги "Счастье возможно"

Автор книги: Беатрис Клейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

8 глава

На какое-то время ошеломленная Лаура лишилась дара речи, после чего принялась судорожно подыскивать слова для достойной отповеди.

– Я пошла на то, чтобы отдать пару лет жизни для исправления вопиющей несправедливости! – в отчаянии воскликнула она. – Но то, что ты задумал, просто чудовищно!

– Не отдать, а продать! – грубо поправил Джесс. – Ты была готова продать пару лет своей жизни. А я всего лишь хочу продлить этот срок. Обещаю тебе, что все это окупится сторицей, о чем бы ни шла речь. Положение в обществе, деньги и тому подобное. А если у нас с тобой родится ребенок, ты обретешь уверенность, что Нелли может спать спокойно, где бы она ни находилась.

– Так я и клюнула на твою сентиментальную удочку! – взвилась Лаура с истерическими нотками в голосе. – Как можно думать, что я соглашусь зачать ребенка от человека, к которому не питаю никаких чувств? Уже не говоря о том, что он сам не отвечает мне взаимностью!..

– На этом пути ты рискуешь совершить непоправимую ошибку, – холодно возразил он. – Практика показала, что рассудочный, цивилизованный брак, создает куда лучшие условия для здоровья и благополучия супругов и, конечно, детей. В отличие от сожительства, основанного на таком метафизическом понятии, как любовь. – Джесс сделал паузу и равнодушно осмотрел ее с ног до головы. – Само собой, физическая совместимость – это лишний плюс для обоих партнеров. И не стану кривить душой, я не вижу у нас с тобой особых сложностей по этой части.

– Убирайся прочь! – Она тщетно пыталась вырваться из дьявольского капкана, взбешенная своим нежеланием замечать зародившееся в ней новое чувство, которое уже начинало мучить ее своей вязкой неотступностью. – Я не желаю обсуждать это!

– Вот незадача! А я как раз желаю, – гнул свое Джесс.

От его циничного взгляда все поплыло перед глазами. Отбросив неверным движением пышные волосы с пылающего лба, она почувствовала какую-то магическую силу, которая не позволяла бежать отсюда, хотя ее руки и ноги были свободны.

– У тебя не должно быть иллюзий относительно моего отношения… – еле слышно пыталась возражать она, вся дрожа от терпкости интимной подоплеки вопроса.

– Ты меня ни в грош не ставишь, я вижу. И продемонстрировала это достаточно ясно. – Он коротко рассмеялся, не обращая внимания на протестующий возглас. – Но не надо водить себя за нос, женушка. Отношение к человеку не имеет ничего общего со слиянием двух тел. Зов плоти – это химическая реакция, которая не подчиняется нормам морали. Все, что от тебя требуется, – желание. – Он залюбовался ее живописно растерзанным видом. – И, как бы ты ни старалась убедить меня в противном, думаю, ты действительно хочешь меня. Я чувствую, как твое тело отвечает мне, когда до тебя дотрагиваюсь. Когда я убрал руку с твоей руки, она же так и потянулась вслед!

– Нет… – почти застонала Лаура, чувствуя, как горячая волна прокатывается по всему телу.

– О, да, моя маленькая, – нежно продолжал он, не сводя глаз с ее вспыхнувшего лица. – Ты не создана для аскезы и умерщвления плоти. И прекрасно отдаешь себе в этом отчет. – Он поднял руку и тыльной стороной ладони легонько провел по ее щеке, усиливая действие парализующих чар.

– Прошлой ночью, – одними губами произнесла Лаура, – ты говорил…

– Той ночью мы были слишком утомлены, а ты предпочитала противиться правде. – Его глуховатый мурлыкающий голос удивительно приятно щекотал слух. – Можешь ненавидеть себя за это, но, правда проста. Ты так же мечтаешь отдаться мне, как я – овладеть тобой.

Глаза Лауры нарочито выражали несогласие, но влажное тепло губ Джесса, прикоснувшихся к мочке уха, отключило в ней что-то еще, лишив дара речи. Она смогла издать лишь слабый стон, когда от места первого поцелуя вниз, по направлению к ключицам, пролегла цепочка таких же волшебных прикосновений.

Затем чувство стыда и унижения, в который раз наполнило ее, заставив одеревенеть все тело. Как она может отвечать на эгоистичные ласки Джесса, зная, что единственной его целью было утолить с ее помощью сексуальный голод, что его сердце по-прежнему принадлежит Элен де Буи.

Господи, где же выход из этого жуткого тупика? Тот давний идеал, который отнюдь не оказался поверженным идолом, незаметно привнес в душу куда более серьезное чувство. С упавшим сердцем Лаура поняла, что самообману приходит конец. Былая влюбленность переросла в любовь.

Принимая ее молчание за вынужденное согласие, Джесс явно не собирался останавливаться на достигнутом. С ненасытной жадностью он вновь овладел ее губами. В этом поцелуе была требовательная страстность. И что-то еще, напоминающее злость, обреченно подумала она. Но сопротивляться Лаура уже не пыталась.

Его пальцы с обольстительным проворством взбежали по ее спине, отточенными движениями расправляясь с застежками бюстгальтера, чтобы затем, сложившись в живые чашечки, вернуться к груди. Со счастливым вздохом Джесс принял в ладони это сокровище, упоенно лаская источающие сладострастие соски.

Затем, прежде чем Лаура догадалась о его намерениях, он одним движением окончательно избавил ее от блузки, осыпая беспрерывными поцелуями плечи, грудь, живот.

Последние проблески сознания катастрофически исчезали. Вцепившись руками в его плечи, она призывно изогнулась, влекомая всепоглощающей жаждой соития. Ничто из того, что Лаура читала, слышала или пережила до этого, не подготовило ее к пугающему пароксизму собственного возбуждения, ничто не предупредило о боли, неумолимо разливавшейся по телу.

Он оказался прав. Даже зная, что душа его отравлена предательством Элен, что его сердце не свободно, а все, что ему нужно – это ненадолго удовлетворить распаленную страсть, она постыдно хотела его, как никогда не хотела ни одного мужчину в своей жизни.

Время стянулось в точку. А ее языческий кумир, ее любимый вырос до размеров вселенной, заполнив своими прикосновениями, запахом, древними инстинктами охотника-мужчины все каналы восприятия. Он вновь опустил Лауру на их импровизированное лесное ложе, но на этот раз так бережно, что последние очаги сопротивления, которые могли еще тлеть в ее душе, были бы затоплены ласковой волной. Умолкло еще недавно неотступное сознание греховности происходящего. От мучительных терзаний сейчас не оставалось и следа!

Он мог бы взять ее прямо здесь, вдохнуть жизнь в их брак в этой волшебной роще, окутанной томными благовониями, под аккомпанемент невидимого оркестра цикад, и Лаура была бы благодарным партнером. Не только на эти мгновения, наполненные лихорадочным трепетом. На всю жизнь.

Мелодичный звон колокольчиков, сопровождаемый смутно знакомыми звуками, настиг их секунду спустя.

– Кто-то идет! – Лаура панически забилась в его объятиях, пытаясь на ощупь обнаружить хотя бы первостепенные детали своего скромного наряда. Спокойствие начало возвращаться только тогда, когда Джесс неохотно откатился в сторону, перекинув ей злополучную блузку.

– Это, должно быть, туристы, – дрожащим голоском произнесла Лаура, пытаясь взять себя в руки. Какой невообразимый позор, если бы кто-нибудь обнаружил их в лесу, в объятиях друг друга или в еще более компрометирующем положении! Ее словно обдало кипятком при мысли, какое зрелище мог застать случайный прохожий, если бы появился здесь на пару минут позднее.

– Овцы! – Джесс выразительно кашлянул. На его потемневшем лице отразились неописуемая досада и разочарование. – Это же просто несколько отбившихся от стада овец. Ну, ты даешь… – Он пробормотал что-то невнятное. – Итак, судьбе было угодно, чтобы моя едва начавшая складываться интимная жизнь была принесена в жертву овцам! Ты с ними что, сговорилась?

– Не иначе, ягненок возвращает старый долг, – предположила Лаура, приподнимаясь с земли и чувствуя, что колдовское оцепенение проходит. Она тряслась как осиновый лист, неглубоко и часто дыша, в то время, как все тело заполняла невыносимая пустота, ничего общего не имевшая с обычным голодом.

Странно, но ощущалось удовлетворение тем, что, если придавать значение внешнему виду, Джессу было сейчас хуже, чем ей. Глаза ее стрельнули к тому месту, где он как раз запихивал футболку за пояс джинсов, и поспешно вернулись к разглядыванию его сердитой мины.

– Спасла же я того ягненочка от судьбы горшей, чем сама смерть, и теперь собратья платят мне взаимностью. – Негнущимися пальцами она приводила в порядок одежду. По ком звонит колокольчик? – с неврастеническим юмором подумала Лаура и закусила губки, чтобы не рассмеяться вслух.

– Нечего было паниковать. – Джесс исподлобья воззрился на разрумянившуюся супругу. – Корсиканские барашки диковато выглядят на твой английский вкус, но тебе-то точно бояться было нечего.

– Возможно, – сухо признала она, чувствуя, что пульс приходит в норму, и наполняясь глубокой благодарностью, что ее бездумная капитуляция не принята. – Но ведь, где овцы, там обычно и пастухи, а, если верить тебе, эти могут быть очень опасны, если заведутся!

– Ну, не пастуха же я так старался завести, – резонно возразил Джесс. – А потом, еще с тех легендарных времен они хватаются за нож, только если под угрозой честь фамильной юбки. Можешь быть уверена, что голубоглазым блондинкам с сомнительной родословной разрешается тут резвиться где угодно и с кем угодно. Но ты совершенно права. Я тоже не терплю свидетелей в таких делах. Думаю, мы сможем с большей пользой обсудить наши планы на будущее, когда вернемся домой.

Домой. Слово пронзило ее своей многозначностью, когда вслед за Джессом пришлось выбираться из тени сосен. За буквальным смыслом маячило столько всего, о чем она могла только мечтать. Семья, уют, люди, которым хорошо друг с другом и которые любят друг друга, труд во имя общей цели, дети…

Она упрямо шагала, не отставая, в прямом мареве раннего вечера. Джессу безразличны все эти долгоиграющие удовольствия. Ему важнее покладистая женщина в постели, подавальщица у стола и опытная воспитательница для наследников. И к Элен де Буи здесь можно было предъявить особый счет. Что бы ни произошло между ними, именно она высосала из Джесса душевную теплоту и нежность.

Неровная каменистая тропа медленно шла под уклон, то и дело пересекаемая кавалькадами крупных муравьев. Вдыхая пьянящий аромат трав, разлитый в неподвижном воздухе, Лаура упивалась красотой разворачивавшейся перед ними картины. Справа в безоблачное небо уходили гранитные утесы, которым природа придала причудливые, сверхъестественные очертания. Неведомые создания с искаженными лицами, словно порожденные фантазией Дюрера, скорчились у подножия огромной скалы. Рядом щерились в небо в мрачной гармонии ряды мощных каменных столбов, напоминая контрфорсы рухнувшего средневекового собора. Темный ковер маки расплескался у их основания.

Слева – застывшая лава, сбегавшая многослойным потоком к притихшему морю, образовывала над тропой обширный козырек. Лаура остановилась, наслаждаясь короткой передышкой для усталых ног, вслушиваясь в предзакатную увертюру корсиканской природы, сопровождаемую неумолчным стрекотанием сверчков и довольной возней диких пчел, которые пировали по всей округе на буйно цветущем кустарнике.

– Тебе не трудно идти в таком темпе?

Джесс, видимо, почувствовал, что она больше не дышит ему в спину, и обернулся, вопросительно глядя на приотставшую спутницу.

– Нет! – живо встрепенулась Лаура, почти уверенная, что заметила огонек торжества, промелькнувший в золотисто-карих глазах. Он к этому стремился? Разнообразить ее жизнь испытаниями? Наказать за то, что она не Элен? Или от жары и утомления у нее крыша поехала? Она вздохнула, с трудом освобождаясь от почти гипнотического воздействия окружающего ландшафта. – Просто залюбовалась… Тебе – то все не в новинку.

– Фантастический вид, правда? – тихо отозвался он. – У этих скал особая кристаллическая структура, благодаря которой и возникли такие эффектные формы выветривания. Они даже цвет меняют в зависимости от времени суток. Темная охра, которую ты видишь сейчас, станет розовой перед закатом. Но сегодня мы этого не застанем. А с последними лучами заходящего солнца скалы делаются совершенно пурпурными.

– Совсем как в театре. – Она украдкой взглянула на Джесса, поразившись проникновенности выражения его лица, как будто он разделял с ней мистическое восхищение картиной. – А ты, конечно, был здесь на закате?

– Давненько. – Он зашагал рядом по камням, уступив ей проторенную тропку. – Нелли сподвигла тогда меня на эту поездку, но, как я ни умолял ее, так и не составила мне компанию.

Джесс подпрыгнул, пытаясь поймать на лету огромного золотистого жука, но потерпел неудачу.

– Возможно, став старше, она почувствовала, что предала свою семью, и продолжала опасаться мести родственников. А, может быть, у нее было просто такое чувство, что дверь в прошлое за ней закрылась. Знаешь? Так бывает во сне. Если оглянуться назад, решение было верным. Ко времени моей первой попытки, проследить свои корни, все было кончено. Род перестал существовать. Старики умерли, а молодежь подалась на материк в поисках счастья.

– Получается, здесь нет ничего твоего… – протянула Лаура, уловив разочарование в его голосе. Она представила себе, как болезненно Джесс должен был переживать эту ущербность, и, повинуясь безотчетному импульсу, дружески дотронулась до его плеча.

– Только остров. Моя Корсика!.. – К удивлению Лауры, он осторожно взял ее руку в свою. – Для меня это земля обетованная, откуда время от времени являются призрачные гонцы. И когда, подчиняясь их безмолвному зову, ты, наконец ступишь на эту землю, ощущение такое, что вернулся в давным-давно заброшенный, но горячо любимый дом.

– Мне немного знакомо это чувство… – чуть слышно произнесла Лаура, вглядываясь в его неподвижный профиль. Неужели он не отдает себе отчета, что именно так она воспринимает Хантерс? И что-то очень похожее зарождается сейчас в ее душе по отношению к этому уголку. Несмотря на то, что скалы еще дышали зноем, она почувствовала озноб. – Существуют места, которые с помощью каких-то чар привораживают к себе. Их образы проникают в подсознание и остаются с тобой долгие годы.

– И зовут вернуться туда, – подхватил Джесс. Пальцы их рук сплелись. – Но каждый раз ты надеешься, что сможешь противостоять колдовству, вернуть себе трезвость рассудка. Тщетно, потому что открывается какая-то новая грань, волнующий секрет. Паутина колдовства опутывает тебя все крепче. Говорят же, что пламенная любовь питается нераскрытыми тайнами. Не потому ли я ничего не могу поделать с Корсикой, что она так неохотно делится ими со мной?

Он произнес «Корсика», но не Элен ли имелась в виду? На сердце защемило от невеселого подтекста этого признания. Если принимать условия Джесса, то придется примириться со второй ролью, оставив заветное место в сердце мужа его ветреной примадонне…

Как бы там ни было, когда два часа спустя путешествие закончилось, и Джесс привлек ее к себе, она была готова ко всему. Уступая губами нежному напору его языка, принимая трепещущим телом изысканно-дерзкие ласки, Лаура с каким-то безотчетным наслаждением сама распаляла в нем неистовое желание.

Предательский всплеск возбуждения обрушился на ее рассудок, когда Джесс, задрожав всем телом, осознал, что она согласна. Это было словно удар током. Остальное довершил вырвавшийся на волю необузданный инстинкт. Лаура и представить не могла, что вообще способна на такое.

– Ты ведь хочешь меня, Лаура! – хрипло сказал он почти с болью в голосе. – Если в тебе есть хоть крупица честности, ты не потребуешь опровержения.

Огорошенная колкостью, с которой он прошелся по ее честности, Лаура мысленно отшатнулась. Но руки ее вытворяли при этом нечто из ряда вон выходящее.

– Признайся! Скажи, что ты мечтаешь об этом точно так же, как я! – резко настаивал он. – Умоляю тебя, Ло, будь со мной предельно откровенна, пока еще не слишком поздно.

– А если я не соглашусь, то что? – Подозревая, что такая маниакальная настырность вызвана его патологической привязанностью к Элен, она была готова царапаться, как разъяренная кошка.

– Будет по-твоему, – с угрозой процедил он. – Только эту ночь тебе придется провести здесь одной, а наутро мы немедленно отбываем в Амершем. – Джесс отстранился, добавив после секундного раздумья: – Итак? Решение за тобой.

– Но мне пока не хочется возвращаться, – капризно заявила она. – Кроме того, представляешь, какой это будет приятный сюрприз для Рея? Как можно забывать об этом мотиве нашего бегства на Корсику?

– Это надо понимать как согласие? – Джесс просиял от радости, пропустив мимо ушей ее ворчливый комментарий.

Она застенчиво кивнула.

– Не бойся слов, родная! – Его ладонь скользила по предплечью, пока пальцы не стиснули запястье. – Мне не нужны тут даже малейшие недоразумения, когда творятся такие дела. Если ты сейчас говоришь «да», с этой секунды наш брак перестает быть фиктивным. Ты этого хочешь?

– Я хочу… – Лаура запнулась, тщетно высматривая хоть подобие симпатии и поддержки на темном невменяемом лице. Лишь всполохи звериной похоти в глазах… Но и сейчас Джесс безумно красив! Как же объяснить ему свое сокровенное желание? – Да, – просто сказала она, наконец. – Это именно то, чего я хочу.

В следующее мгновение пол ушел у нее из-под ног. Джесс подхватил на руки свою долгожданную добычу, словно пушинку. Она и опомниться не успела, как очутилась в спальне. Блузка, джинсы, батистовый бюстгальтер плавно отлетели по разные стороны кровати. А когда настал через трусиков, Лаура шаловливо задержала его, но уже без всякого стыда.

До этого она никогда не смела сознаться, каким долгим было ожидание кульминации, никогда не могла предположить, с какой легкостью ее тело может взлететь на такую вершину экстаза. И сейчас грядущее проникновение внутрь лона воспринималось почти мистически, как начало новой жизни.

– Подожди! – Лаура вдруг отпрянула, упершись руками в плечи мужа. – Это нечестно…

С неохотой приподняв голову, он поймал ее озабоченный взгляд зрачками, казавшимися непомерно расширенными в теплом полумраке спальни. Вид у него был совершенно ошарашенный.

До нее вдруг дошло, что Джесс воспринял нарушение сценария, как запоздалый отказ. Она воинственно ухватилась за пуговицы его рубашки.

– Я тоже хочу тебя потрогать – всего…

– О Боже! – с неподдельным облегчением выдохнул Джесс, срывая с себя рубашку. Потом на пол полетели джинсы и плавки.

И он вернулся к ней. Ее муж, ее любимый…

Джесс ласкал ее с такой нежностью и искусством, что только история их отношений мешала поверить в отсутствие за всем этим горячего сердца и искренней душевной привязанности. И Лаура откликнулась на эти божественные прикосновения. Она гладила крутые бугры переливающихся мышц, подстраиваясь под его движения, внося в них обертоны присущего ей ритма, пока зияющая пустота внутри лона не потребовала полного любовного слияния.

Она застонала от удовольствия, протягивая руки, чтобы самой впустить его, но услышала шепот:

– Я сейчас…

Балансируя на коленях, Джесс подложил небольшую подушку под ее бедра. Скрестив стройные ноги у него за спиной, Лаура грациозно взяла мужа в плен, одновременно обхватив руками плечи, и он вошел в нее с удивительной легкостью, стремительно устраняя мучительное ощущение космической пустоты. Лаура содрогалась от слепящего восторга. Хотелось, чтобы волшебство, превратившее их в одно целое, длилось вечно, не останавливаясь…

Рассудок вернулся к ней только спустя несколько часов. Джесс сладко спал, разметавшись наискосок кровати. А ведь он ни о чем не догадался? В самом начале… Когда она пронзительно вскрикнула.

Лаура еще долго лежала, пытаясь хоть немного разобраться в своих чувствах. Возможно ли такое – чтобы эта ночь была запрограммирована в ее подсознании с момента их самой первой встречи?!

Было нелегко сознаться себе в чем-то подобном, но как иначе истолковать бурный поток эмоций, потрясший все основы ее прежнего бытия и вознесший на абсолютно другой уровень чувственного восприятия?

Да, пришло время признать правоту Джесса. У них общее дело, а теперь и… Но хватит ли этих двух китов, чтобы создать прочный фундамент совместной жизни, достойной не только ее, но и ребенка, которого суждено носить?

9 глава

Когда наутро, после короткого забытья, Лаура очнулась, Джесс еще спал. Приподнявшись на вытянутой руке, она склонилась над мужем, пристально всматриваясь в спокойное лицо с темной щетиной на щеках и подбородке, длинные густые ресницы и черные волосы, утопающие в белоснежных подушках.

Ее внимательный взгляд скользнул по обнаженному телу, укрытому ниже пояса скомканной простыней, и уперся в рваный шрам, широкий трехдюймовой бороздой пропахавший грудь.

Откуда этот сувенир? Может быть, память о Южной Америке? Ей же почти ничего не известно о его прошлом. Впрочем, как и Джессу о ней…

Взаимная неосведомленность успела попортить обоим немало крови, но в будущем… Лаура хотела и боялась ждавших ее открытий, понимая, что и ей придется рано или поздно рассказать о себе.

Последнего она хотела бы меньше всего, смутно стремясь забыть о природе чувств, толкнувших ее на это замужество. И все же их непрочный союз не должен строиться на фундаменте полуправды. Тем более, если им удастся создать настоящую семью.

Она бережно склонилась над мужем, ощущая пряный аромат теплой кожи, и коснулась его плеча легким, словно крылья бабочки, поцелуем. Прошедшая ночь была бесконечно долгим чувственным наслаждением, прерываемым мгновениями забытья и освежающе холодными глотками терпкого вина.

Вчера, когда выяснилось, что никто из супругов не горит желанием одеться и отправиться в деревню за едой, Джесс соорудил холодный ужин из сэндвичей с копченым лососем. Стало быть, нынешний завтрак – за ней. Но сначала в душ!

Всласть нанежившись в ванной, Лаура, напевая, облачилась в джинсовую юбку и безрукавку из тонкого голландского полотна. Надевая легкие сандалии, она с радостным удивлением отметила, что ноги после долгой вчерашней прогулки не обнаруживали ни малейших признаков усталости. Остается надеяться, что на сегодня не запланировано ничего более грандиозного, ну… по крайней мере, по части горного туризма!

Торопливо обшарив буфеты в гостиной, она нашла в одном из них пакет молотого кофе и электрический кофейник с ситечком, а также комплект фаянсовой посуды и столовых приборов. На кухне оказался-таки крохотный холодильник с жалкими остатками былой роскоши, где, впрочем, еще оставались кое-какие напитки, масло и джем.

Когда Лаура вновь заглянула в спальню, Джесс все еще продолжал досматривать сны. Что ж, незачем будить его. Прогулка до деревни и обратно займет менее получаса, и если он проснется до ее возвращения, то уж наверняка сообразит, куда она делась. Прихватив с тумбочки сумку, она вышла наружу, тихо прикрыв за собой дверь.

Восемь утра, а солнце уже чувствительно обжигает кожу. Лаура задумчиво ступила на извилистую дорогу, ведущую в деревню.

Шла она медленно, и тело продолжало наслаждаться ощущением близости Джесса, с которым смешивалась радость интимного общения с живой душой этой чужой страны, а мысли уносились назад, к Нелли. Вот если бы та могла увидеть ее теперь…

Она уже возвращалась обратно с багетом и четырьмя душистыми круассанами, когда мимо, отчаянно виляя и сигналя, вдруг проскочил в облаках пыли маленький красный «рено».

Поспешно отпрыгнув на обочину, Лаура решила, что для такой дикой гонки в это дивное утро нужен серьезный повод, особенно если ты не привык сам водить машину.

Когда несколько минут спустя она миновала поворот дороги, то, к своему удивлению, обнаружила, что обогнавший ее автомобиль остановился прямо перед их домом. Заинтригованная, Лаура прибавила шагу. Интересно, кто мог побеспокоить их так рано утром?

Воспользовавшись запасным ключом, хранившимся в тайнике у входной двери, она нетерпеливо открыла замок, быстро вошла в коридор и внезапно застыла на месте, услышав мелодичный, но заведомо театральный женский голос, доносившийся через неплотно прикрытую дверь.

– Как только я узнала, что случилось с тобой в Венесуэле, мой друг, я не могла не разыскать тебя, чтобы сказать, как я виновата перед тобой!

– Случилось со мной? – несколько фальшиво переспросил Джесс, явно волнуясь. – Слишком многое случилось со мной в Венесуале. В чем же именно так раскаивается мадемуазель де Буи?

Элен! Словно ледяная глыба легла на сердце Лауры. Застыв, она ждала ответа парижской красотки.

– О, не притворяйся, Джесси! – воскликнула она. – Американские газеты вынесли твою историю на первые полосы. «АНГЛИЙСКИЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК ПОХИЩЕН В ЮЖНОЙ АМЕРИКЕ», «ДИРЕКТОРА КОМПАНИИ СПУТАЛИ С АМЕРИКАНСКИМ СЕНАТОРОМ», «ТУРИСТ В ГОСТЯХ У ТЕРРОРИСТОВ». Я только-только успела обосноваться в Ницце, как один из моих друзей в Штатах позвонил и рассказал мне всю историю.

О Боже! Чувствуя неожиданную слабость в ногах, Лаура прислонилась к стене прихожей. Элен де Буи здесь, на Корсике, и, очевидно, ищет примирения с Джессом. Это похоже на бред.

Но о каком похищении идет речь? Голова шла кругом, когда она пыталась осознать смысл услышанного. Неужели Джесса силой лишили возможности послать о себе весточку, и он не виноват перед Нелли? Она похолодела от этой мысли, не в силах поверить услышанному. Голос Джесса опять донесся до нее:

– Как ты меня нашла?

– Вчера утром, едва услышав новость, я позвонила тебе в Англию и переговорила с кем-то из прислуги. Мне рассказали, что твоя бабушка недавно умерла, а ты только что женился и проводишь медовый месяц на Корсике. – Раздался звонкий, довольно неприятный смех. – Конечно же, я сразу поняла: ты женился исключительно ради того, чтобы сохранить родовое поместье. Все это не более чем инсценировка. И где еще на Корсике ты мог спрятать свою сговорчивую леди, как не в этой норе? Думаешь, я забыла, как ты привозил меня сюда и, как нам было сладко здесь вдвоем? – Ее голос вдруг стал елейным. – Ты был таким пылким любовником, Джесси! Я ничего не забыла. Вот почему я здесь. О дорогой, ты не можешь себе представить, как много я потеряла, лишившись тебя!

Драматический монолог оборвался на ноте раскаяния. Лаура мучилась в тоскливой неопределенности, понимая, что ей не следует подслушивать. Нужно было решаться – либо войти в комнату, либо… возвращаться в деревню. Господи, что же делать?

Дрожащей ладонью она слегка приоткрыла дверь в гостиную и заглянула одним глазом в образовавшуюся щель. Элен и Джесс стояли у дальнего края стола. Обнаженный по пояс, в сползших на бедра джинсах без ремня, со спутанными волосами, он, видимо, только что поднялся с постели. Де Буи смотрелась безукоризненно в тесно облегающем коротком алом платье без рукавов. Ее каштановые волосы были коротко подстрижены, дополняя совершенство точеной фигурки.

Судя по фотографиям, Лаура ожидала, что знаменитая модель окажется высокой и длинноногой, но бывшая невеста Джесса казалась малюткой рядом с его статной мускулистой фигурой. Что ж, позировать и жить – не совсем одно и то же. Вслед за мучительной болью пустота и усталость захлестнула Лауру.

Уязвленная гордость побуждала Джесса противиться, но он, судя по всему, не сможет долго выдержать! Да и какой мужчина, любивший однажды столь прелестную женщину, чья рука ласкала теперь его обнаженное плечо, мог бы устоять перед столь явной демонстрацией покорности?

– Ты хочешь, чтобы мы опять стали любовниками? И жили так, словно бы ничего не случилось? – Теплые, хрипловатые тона его голоса, как отзвуки предыдущей ночи, скальпелем терзали душу Лауры, а между тем мадемуазель, склонив очаровательную головку и уже почти прильнув к нему, призывно приоткрыла губы.

– Конечно, – томно сказала она. – И ты тоже этого хочешь, разве не так?

– А как же твой муж? – снисходительно улыбнулся Джесс, глядя на нее сверху вниз. – Как он воспримет новый расклад?

– Ах, муж… – Красавица пожала плечами. – Хуан был моей ужасной ошибкой. Он подвернулся в момент отчаяния, когда я решила, что ты меня просто бросил. Парень хорошо смотрелся рядом со мной, был очень мил… и я приняла предложение, но никаких особенных чувств к нему не испытывала.

– Так твое замужество было, по существу, фиктивным? – Выражение его лица заставило Лауру глубоко вонзить ногти в ладони.

Элен эффектно пожала плечами.

– Каким еще оно могло быть, если ты – единственный мужчина, который мне по-настоящему дорог? – Обвив руками шею Джесса, она приблизила к нему лицо и с улыбкой заглянула в глаза. – И я знаю, что ты все еще любишь меня. – Элен соблазнительно провела языком по влажным алым губам, уверенная в своей неотразимости.

– А тот факт, что у меня есть жена, тебя не тревожит? – тихо сказал Джесс, нацеливаясь раскрытой ладонью на ее точеный подбородок.

– Почему это должно меня тревожить? – Элен действовала безошибочно. – Проворная дамочка, которой довелось оказаться в нужном месте в нужный час и выступить в качестве моего дублера? Я думаю, ты уже прикидываешь, как от нее отделаться. Ну, предложи ей побольше!

Лаура кусала губы, сдерживая рвущийся наружу стон и, словно в трансе, следя за взглядом Джесса, медленно скользившим по сногсшибательным прелестям Элен.

– Ты все еще считаешь, что после всего, что случилось, у нас может быть совместное будущее? – мягко спросил он.

– О, конечно. Не терзай меня, любимый! – Француженка страстно подалась к нему. – Ты не должен упрекать меня за то, что случилось. Ты был разъярен, не хотел ничего слушать. И, когда не смог потом быть со мной на этом приеме, я подумала, что на следующий день по твоей милости окажусь в двусмысленном положении. Представь, в каком я была бешенстве! Но теперь это все в прошлом.

– Но моя женитьба очень, даже в настоящем, Эл. – Ощутив прикосновение ее груди, Джесс отстранился, но лицо его заметно напряглось. – Лаура является моей законной женой и отмахнуться от нее не так просто…

Его «законная жена»… Глаза Лауры наполнились слезами боли и унижения. А что еще она ожидала услышать? Что он любит ее? В этих холодных суждениях не было ничего утешительного. Сейчас он просто наказывает провинившуюся любовницу. А потом… Опытная хищница больно ранила Джесса, но так и осталась в его сердце. И, когда Элен прерывисто всхлипнула, она, сжавшись всем телом, почувствовала близкую капитуляцию мужа.

– Умоляю, не будь таким обидчивым! – с трагизмом в голосе воскликнула мадемуазель де Буи. – Ты не можешь отвернуться от меня сейчас. Не можешь! Сам же прекрасно знаешь, что любишь меня. У тебя всегда было…

– Но теперь у меня другие обязанности, – жестко напомнил Джесс. – Теперь для тебя настало время понять, что не все мы – рабы своих гормонов. Некоторым из нас суждено познать более важные вещи, за которые мы в этой жизни несем ответственность.