Текст книги "Запретное влечение"

Автор книги: Барбара Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

– Бога ради! Ну же! – крикнул Фейн Дакнеллу и Кадду.

Вместе они протаранили красивые стеклянные окна леди Квеннел. К удовольствию Фейна звук затрещавшего дерева и разбившегося стекла наполнил дом, когда они ворвались в гостиную.

Их неожиданное появление только добавило суматохи, творившейся в комнате. В гостиной был хаос. По всему полу были разбросаны опрокинутая мебель и осколки стекла. Как только в доме появились Фейн и его друзья, Ордиш схватил виконтессу за волосы. Теперь пистолет опять упирался в шею леди Квеннел. Пытаясь утихомирить вырывающуюся пленницу, граф нацелился на Килби. Отряхнув с себя стекло, Фейн выпрямился и бросился к жене.

Вдалеке он услышал, как Рамскар и другие взламывают соседние двери. Фейн обхватил Килби за талию и потянул вниз. Она закричала, когда они рухнули на жесткий пол, по которому были рассыпаны осколки битой посуды. Однако риск получить пулю в лоб был слишком велик.

Краем глаза Фейн заметил, как Дакнелл и Кадд пробираются к Ордишу и леди Квеннел.

– Черт побери, Килби! Я же просил тебя не покидать городской дом! – зарычал герцог, и его долго скрываемое раздражение прорвалось наружу, когда она начала вырываться из его рук.

– Отпусти меня, – сказала она.

Он перекатился и прикрыл ее собой, как щитом, предупреждая опасность, вздумай Ордиш выстрелить из своего пистолета.

– Он убьет ее!

– Ни за что, – яростно возразил Фейн.

Дверь, ведущая в холл, зашаталась, петли, удерживающие ее, с треском оборвались, и в комнате появился Рамскар с пистолетом в руках. Эверод и дворецкий виконтессы, Джордан, вошли и окружили Ниппинга. Казалось, все замерли на месте. Рамскар пытался дать отпор графу, который целился в лицо леди Квеннел.

– Рамскар, пристрели этого подлеца! – простонал Фейн.

– Нет! – закричала Килби, опасаясь за жизнь своей покровительницы.

Ордиш резко развернулся на месте, нападая на Рамскара, но тут же открылся с тыла. Леди Квеннел ни на кого не смотрела, так как все ее силы были направлены на то, чтобы отвести пистолет. Но эта борьба была обречена на поражение, если виконтессе никто не придет на помощь.

– Если вы выстрелите, – победоносно заметил граф, – вы рискуете попасть в даму. А я хотел приберечь это удовольствие для себя.

Килби могла причинить себе вред, если бы не перестала вырываться. Сдавшись, Фейн встал и помог ей подняться на ноги.

– Боже мой! – в ужасе пробормотал он, заметив капли крови, падающие с ее пальцев.

Ее ладонь была в плачевном состоянии. Килби, которая во что бы то ни стало хотела вырваться, даже не заметила своих ран. Фейн вытащил платок и сунул тонкий лен ей в руку. Это единственное, что он мог сделать, пока они не отберут у Ордиша пистолет. Фейн был занят тем, что удерживал свою жену, чтобы она не бросилась на спину графу. Рамскар решительно прицелился.

– Я прекрасный стрелок, граф, – сказал он.

Однако он все еще колебался. Смертельный танец, в котором невольно участвовала эта пара, заставил его повременить с тем, чтобы спустить курок.

– Вам придется очень постараться, сэр, – ответил Ордиш, зная, что он окружен.

Хотя он и потерял шанс хладнокровно убить Килби, он все еще мог выместить свою злобу на виконтессе.

– Только смерть помешает мне сделать большую уродливую дыру на лице Придвин.

– Она моя мать, Фейн, – сказала Килби, и ее охватило такое отчаяние, что вся ее маленькая фигурка задрожала.

– Уже за одно это он готов ее убить.

Вдруг всех удивила леди Квеннел. Она резко отпустила руку лорда Ордиша и изо всех сил ударила его в бедро, которое он повредил позапрошлым летом. Граф вскрикнул от боли, его нога скользнула, и пара рухнула на пол.

Фейн, Дакнелл и Кадд бросились к ним, пытаясь вырвать из смертельных объятий Ордиша виконтессу. Но его словно обуяло безумие, и он демонстрировал решимость идти до конца в своей страшной мести. Он направил пистолет в шею леди Квеннел, и его пальцы уже жали на курок.

Вместо того, чтобы опустить его руку, виконтесса подбила ее вверх, пытаясь избежать непоправимого.

Крик Килби можно было расслышать даже сквозь оглушительный звук выстрела. Разгоняя клубы дыма руками, она помогла Фейну оттащить леди Квеннел от Ордиша.

Потрясенная происшедшим, виконтесса смотрела на тело графа. Килби обняла ее.

– Он… мертв?

Фейн мрачно посмотрел на Рамскара. Тот коротко кивнул и опустил пистолет. Фейн стал между леди и телом графа. Склонившись над ним, он понял, что граф мертв: рикошетом ему раздробило лицо. Свинцовая пуля прошла через левую щеку графа, выбив правый глаз и разнеся череп.

– Да, – бросил через плечо Фейн. – Граф больше никого не потревожит.

– Фейн, ей надо лечь в постель, – прошептала Килби своему мужу.

Объявив, что лорд Ордиш мертв, он подхватил жену на руки, приказал друзьям помочь Придди и отнес Килби в библиотеку.

Он налил стакан бренди и велел ей выпить. Килби нерешительно сделала глоток. Даже бочонок этого зелья не поможет ей стереть из памяти то, что заставил ее пережить Ордиш.

– Килби, не надо беспокоиться, – укоризненно сказала Придди, присоединяясь к ним.

Несмотря на то, что ей довелось пройти через жестокое испытание, виконтесса сохраняла поразительное спокойствие. Если бы ее платье не было испачкано пятнами крови графа, можно было бы подумать, что они заняты обычной светской беседой.

– Как я понимаю, ваша светлость, ваши друзья вскоре вернутся сюда в сопровождении констебля, и у всех возникнут вопросы.

– Но это может подождать, не так ли? – взволнованно спросила Килби.

Она ничего не могла с собой поделать. С той минуты как она покинула гостиную, ее то охватывала дрожь, то поражал гнев.

– Лорд Ордиш никуда не денется.

– Килби, – простонал Фейн.

Они были в библиотеке втроем. Рамскар, Эверод и Кадд покинули дом, отправившись за констеблем, а Дакнелл и Джордан остались внизу в холле с Арчером. Килби еще не имела возможности спросить, как ее брат оказался замешан во всем этом деле.

– Прежде чем вести разговор с властями, я думаю, что нам надо кое-что согласовать, – сказал Фейн, сохраняя благоразумие и практичность.

Килби едва не заскрежетала зубами.

– Я согласна.

Она прикрыла рот рукой. Было видно, как ее глаза наполнились слезами. Несколько минут она не могла совладать с собой.

– Простите меня. Вы были так терпеливы, ваша светлость. Больше, чем я заслуживала, учитывая то, что Килби могла погибнуть из-за меня.

Фейн взял руку виконтессы и сжал ее в знак сочувствия. Он перевел взгляд своих зеленых глаз на жену, и его лицо на мгновение ожесточилось.

– Нет, мадам. Килби должна винить только себя.

Килби высокомерно вздернула подбородок, услышав его замечание. Они с Придди только что столкнулись с безумцем. Если она надеялась на то, что выражение ее лица охладит пыл Фейна, то ее ждало разочарование.

– Придди, в некоторых вопросах мой муж прав. Я должна была упомянуть о лорде Ордише.

– Ты должна была упомянуть и о других вещах, не менее важных, черт побери, – сказал Фейн, и Килби часто заморгала, услышав его ледяной тон.

Он был в ярости оттого, что она ослушалась его и покинула дом Броули.

– Ты понимаешь, какой опасности подвергалась? – спросил Фейн, словно готов был отшлепать Килби прямо перед виконтессой. – То, что ты не верила в меня, привело тебя в руки сумасшедшего.

– Я не совсем… – начала Килби, но тут же виновато замолчала. – Ну, не то чтобы… Благодаря тебе и твоим друзьям все, в общем-то, обошлось…

– Записка, которую он заставил написать виконтессу, только пробудила твои страхи. Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понять, как мало значения я придаю тому, что может сказать свет. Даже если бы все поверили клевете твоего брата о твоем сомнительном происхождении, ты думаешь, что это изменило бы что-то для меня? Ты была бы не первой герцогиней, имя которой связано со скандалом. Вы меня разочаровываете. Вы должны были доверить мне решение этого вопроса.

Он встал и потер затекшую шею.

Придди сочувственно взглянула на Килби, надеясь, что она не станет принимать близко к сердцу критику из уст Фейна.

– О, ваша светлость, я прошу у вас снисхождения. Арчер влиял на Килби до того, как в ее жизни появились вы. Ее брат использовал любую возможность, чтобы унизить Килби и удовлетворить свою извращенную натуру. До лорда Ордиша дошли слухи о том, что Арчер увез Килби из моего дома. Он решил, что она придет, чтобы защитить меня. Винить во всем случившемся надо только меня.

Килби опустила плечи от отчаяния.

– Я только что подумала о том, что если лорд Ниппинг был моим отцом, то Арчер доводится мне братом, – сказала она, не приходя в восторг от этого открытия.

– Брат он или нет, меня это не волнует, – мрачно заметил Фейн, глядя на двери библиотеки так, словно опальный маркиз мог видеть его. – Это не спасет его от возмездия до тех пор, пока он не передаст мне право опекунства над Джипси и не пообещает, что не станет оспаривать наш брак. Если он хочет потягаться со мной, то его ожидает война в суде. Карлайлы известны не только своим богатством, но и авторитетом.

Придди откашлялась, потрясенная гневным тоном герцога. Никто бы не поставил под сомнение то, что Арчер подчинится воле Фейна.

– Тебе нечего беспокоиться, девочка моя. Лорд Ниппинг – твой отец. То, что рассказал Ордиш, – правда, хотя его обида извратила эту историю.

Килби поставила стакан на место. Ей хотелось задать Придди тысячу вопросов. Боль от осознания того, что она многое утратила навсегда, заполнила ее.

– Почему никто не сказал мне правды? После смерти родителей ты могла бы мне открыться.

Молчание Фейна было красноречивее слов. Килби не знала, о чем он догадался.

– Но какой правды? – спросила Придди. – С того момента как Греннил отдал тебя в руки Эрмины, мне оставалось только молиться о ее здравии, потому что я бы не нашла более достойной и любящей матери для тебя, чем она.

Килби обуревали противоречивые чувства. Придди была права: леди Ниппинг была ее матерью. Думать иначе означало предавать ее, особенно теперь, когда все обстоятельства стали известны. Придди была ее другом. Килби любила виконтессу. Леди Квеннел страдала молча, она отдала ребенка, которого желала. Фейн, очевидно, ощутил, каким мучениям подвергает себя Килби. Он заставил себя забыть о раздражении и привлек жену к себе, усевшись с ней на стул. Килби прильнула к нему, находя успокоение в силе и тепле, которые он излучал.

Светло-голубые глаза Придди затуманились, когда она заговорила о прошлом.

– Зная Греннила, я предполагаю, что он надеялся на то, что леди Ниппинг откажется принять незаконнорожденную дочь своего мужа. Может, он хотел разрушить их брак. Я знаю одно: он был на это способен.

Виконтесса отпила бренди, подняла голову и обхватила себя руками. Даже воспоминания давались ей с трудом.

– Мой короткий роман с твоим отцом был не таким, как представил его лорд Ордиш. Встретив лорда Ниппинга, я решила, что моему браку пришел конец. У Ниппинга совсем недавно умерла жена. Он один воспитывал маленького сына. Мы искали друг в друге утешения. И только позже я поняла, что беременна. Но к тому времени твой отец уже встретил Эрмину и влюбился. Я все еще была замужем за Греннилом, поэтому посчитала, что не имею права разрушать их брак и их счастье.

– Ты любила моего отца? – спросила Килби. Леди Квеннел задумалась над вопросом.

– Дорогая моя, это было непростое для меня время. Лорд Ниппинг был полной противоположностью джентльмена, который назывался моим мужем. Он был щедрым и добрым. Какое-то время я думала, что это настоящая любовь. Эти чувства изменились, конечно, когда он встретил твою мать. Они были созданы друг для друга. Великолепная пара.

В фиалковых глазах Килби заблестели слезы.

– Я знаю.

Ее родители любили друг друга. Они излучали чувства и согревали ими своих детей. Хотя лорд Ордиш надеялся на то, что факт рождения Килби омрачит этот союз, для женщины, которую Килби считала своей матерью, это не имело ни малейшего значения. Она взглянула на Фейна и провела по его заросшему подбородку. Он задрожал и зарылся лицом в ее ладонь.

– Эрмина видела, что ты настоящее чудо. Твои родители сразу же поняли, что даже если бы я захотела, чтобы ты осталась со мной, я не смогла бы этого сделать из-за Греннила, который был непредсказуем в своей жестокости, – призналась Придди и отвернулась, застыдившись. – Мой муж не мог простить моей измены. Ты была в опасности. Когда он забрал тебя у меня, он сломил мой дух, хоть я и думала, что такое невозможно.

Килби потянулась к руке виконтессы.

– О Придди…

Леди Квеннел всегда была членом их семьи. Прекрасная элегантная леди с чарующей улыбкой появлялась в Элкине несколько раз в год, неизменно нагруженная подарками для детей Ниппингов и имея наготове истории, которые развлекали слух их родителей.

– Ты всегда была частью нашей семьи, но я не догадывалась, насколько тесно мы связаны.

– Ты и не должна была, – пробормотал Фейн, привлекая к себе жену. – Такое положение дел спасало от лорда Ордиша не только тебя, но и виконтессу.

– Вы правы, ваша светлость, – выразила согласие Придди незаметным кивком.

– Называйте меня Карлайлом, – сказал он, непринужденно пожимая плечами. – Или Тэмом, если хотите. Так меня называют самые близкие.

Лицо виконтессы изменилось: она не ожидала, что ее зять окажется столь добр и любезен.

– Очень хорошо Тэм. – Ее голос задрожал. – Твоя суровость и выдержка достойны восхищения. Греннил не отличался благоразумием с тех пор как отдал Килби Ниппингам. Даже после того, как он получил развод, я боялась его. Я уехала из Англии на несколько лет, надеясь, что он позабудет обо мне. Твоя мать, Килби, поддерживала со мной связь. Когда до нее дошли вести о том, что Греннил покинул Англию, она упросила меня вернуться домой. К тому времени твоя семья вела тихую жизнь в Элкине. Твой отец никогда не проявлял интереса к светской жизни. В те годы визит подруги семьи мог пройти незамеченным. Со временем Греннил стал лордом Ордишем, а я вышла замуж за лорда Квеннела. Было проще и, возможно, гуманнее не навязывать свое общество несчастной леди, которую обстоятельства вынудили бросить своего ребенка.

Килби выскользнула из объятий Фейна. Став на колени перед своей вновь обретенной матерью, она сказала:

– Никто не станет винить тебя, тем более я. Ты заслуживаешь счастья, Придди.

Виконтесса обняла Килби.

– Я совершила ошибки. Я должна была рассказать тебе правду о Гренниле сразу после смерти твоих родителей. Если бы я это сделала, ты бы не поверила клевете, которую распространял Арчер, и не столкнулась бы с лордом Ордишем…

– И не стала бы герцогиней, – сухо добавил Фейн. – И не нашла бы вас. Миледи, вы же знаете, что для обретения счастья нам часто приходится проходить через испытания. В нашем случае испытанием был брат Килби. Однако теперь, когда Ордиш больше не стоит на нашем пути, я надеюсь, что Арчер незамедлительно отправится вслед за ним.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

– Может, нам надо было воспользоваться предложением Придди и остаться у нее?

Килби не скрывала волнения и беспокойства. Фейн знал, что ее чувства ни в малейшей степени не связаны с шокирующим открытием истинного имени ее матери. Килби любила виконтессу. Со временем она обязательно поймет, что, приняв ее как мать, она ни в коем случае не предаст память той, что воспитала ее. Килби повезло: у нее было две матери, и обе любили ее и желали ей только счастья.

Фейн игриво тронул жену, когда они поднимались по дорожке, ведущей к городскому дому Солити.

– Нет. Ордиш мертв, его тело убрали. Власти удовлетворены. Придди сказала тебе, что собирается лечь в постель, чтобы немного прийти в себя после такого испытания. Если нам повезет, я тоже хотел бы отдохнуть. Возможно даже, что желание задать тебе трепку пройдет у меня уже через месяц-другой.

– Ты ужасно сердишься на меня? – спросила она еле слышно. Ее голос звучал по-детски.

Фейн сразу же смягчился, несмотря на то что давал себе слово не сдаваться без боя.

– А ты сама как думаешь? Ты ослушалась приказа, хотя речь шла о твоей безопасности. Затем ты пила чай с человеком, который мог стать твоим убийцей. Стоит мне злиться или нет? – пробормотал он раздраженно.

Он был женат на ней не больше недели, а уже терял рассудок. Даже если проклятие Солити всего лишь выдумка, то погоня за непокорной герцогиней точно сведет его в могилу до срока.

Килби все еще пыталась настоять на своем. Надув губки, она сказала:

– Но не настолько же ты зол на меня, чтобы скормить драконам.

Фейн остановился, до глубины души потрясенный ее доводами.

– О чем ты говоришь?!

Если не считать нескольких порезов на руке, Килби и виконтесса избежали судьбы, уготованной им Ордишем. Ее легкомысленность заставила его остановиться.

Килби со страхом посмотрела на дом Солити.

– Я имею в виду встречу с твоей матерью. Я полагаю, что заслуживаю того наказания, какое ты посчитаешь справедливым. Однако, откровенно говоря, я слишком утомлена, чтобы выдержать столкновение с твоей матерью сегодня вечером.

Произошло столько всего, что Фейн начисто забыл о волнениях Килби относительно его семейства.

– Моя малышка, но моя мать знает, что я женился. Более того, она знает, на ком я женился.

– И, наверное, она опасается за твою жизнь, учитывая трагическую судьбу твоего отца, – с горечью добавила Килби.

Она схватила его за полы сюртука.

– Послушай, давай пойдем куда-нибудь в другое место, хорошо? В твой дом, например? Какая разница, есть там слуги или нет? Или к твоей сестре. Мы даже можем переночевать на берегу Темзы: Я не стану возражать.

Фейн прижал к себе жену. Килби не дрогнула перед графом, но мысль о встрече со свекровью наполняла ее ужасом.

– Не нужно бояться герцогиню, – сказал Фейн, ведя жену к двери. – Убедись в этом сама. Она полюбит тебя так же, как люблю тебя я.

Он постучал. Ему немедленно отворил дворецкий.

– Добрый вечер, ваша светлость. Вашего визита сегодня не ждали.

Фейн улыбнулся слуге. Дворецкий служил у них много лет и прекрасно знал об эксцентричных выходках всех домочадцев.

– Добрый вечер, Курде. Думаю, что для меня и моей герцогини найдется лишняя комната на несколько дней.

Отступив на шаг, дворецкий шире отворил дверь.

– Конечно, ваша светлость, следуйте за мной…

Килби вытянула руку, загораживая ему путь.

– Одну минутку! Курде, я прошу у вас прощения… – Она взглянула на Фейна, и ее фиалковые глаза заблестели. – Ты любишь меня?

– Очевидно. Я ведь женился на тебе, – ответил он, думая, что его герцогиня, наверное, повредила голову. – У меня нет привычки жениться на каждой леди, которую…

Килби тактично накрыла ладонью его рот.

– Я тоже тебя люблю.

Его маленькая герцогиня хотела произвести хорошее впечатление. Фейн мог ей рассказать, что к этому времени слуги все равно были уверены, что в Карлайле не может быть ничего хорошего и праведного.

– Курде? – послышался сверху голос его матери. – Кто там у двери?

Фейн улыбнулся Килби, которая пыталась засунуть руку в карман его жилета.

– Я думал, что ты захочешь познакомиться с леди, которая погубила меня… – Он не обратил внимания на беспощадный удар Килби по его ушибленным ребрам.

Герцогиня оказалась вовсе не такой, какой ее представляла Килби. Она была на несколько лет старше Придди. Ее сходство с леди Файер поражало, только глаза у герцогини были голубые. Она все еще была одета в вечерний наряд. Мать Фейна махнула им, приглашая наверх, в музыкальную комнату.

– Пойдемте. Я только что вернулась. – Дама тепло обняла своего сына. – О, как я по тебе соскучилась!

Фейн невольно выругался, когда мать пребольно дернула его за ухо.

– За что?! – с возмущением вскрикнул он.

– За твое нетерпение! – парировала герцогиня. – Что это за идея исчезнуть в Гретна-Грин? Клянусь, ты такой же, как твой отец. Ты игнорировал все мои попытки соединить тебя узами брака с какой-нибудь леди и?.. – Она бросила на Килби взгляд, требующий выражения сочувствия несчастной матери, измученной капризами своего ребенка.

Килби выдавила из себя слабую улыбку. Герцогиня и не нуждалась в большем.

– И затем ты, не сказав никому ни слова, делаешь выбор сам и женишься!

Фейн взглянул в сторону Килби. Оскорбленный в лучших чувствах, он спросил:

– И ты недовольна?

Герцогиня снова дернула его за ухо.

– Тэм, не глупи! Твоя жена решит, что связалась с идиотом.

Килби тихонько закашляла, тактично прикрывая рот рукой, чтобы скрыть смех.

– Но почему ты не мог жениться, как полагается? – с расстроенным видом продолжила герцогиня. – Ты же знаешь, как я была бы счастлива увидеть вас двоих на церемонии, устроенной в саду. Ты подумал о бедной матери, когда увез свою леди, даже не представив ее как положено? Думаю, что как и у всех мужчин, все твои мысли были заняты только одним, – первой брачной ночью.

– Бог ты мой, матушка, но ни один человек не станет учитывать пожелания матери накануне первой брачной ночи, – ответил Фейн, чувствуя себя загнанным в угол.

Наблюдать, как он сжимается под взглядом голубых глаз герцогини, было редким удовольствием. Возможно, со стороны Килби такие мысли были греховными, но он всегда был на шаг впереди, умело манипулируя ею, направляя по нужному ему пути. Не было ничего удивительного в том, что Карлайла мог приручить только Карлайл.

Килби решила над ним сжалиться.

– Фейн, ты когда-нибудь представишь меня своей матушке?

В зеленых глазах Фейна блеснул огонь.

– Бог ты мой, и ты туда же? – Не выказывая своей обычной грациозности, он махнул рукой в сторону Килби. – Матушка, познакомься: моя герцогиня. Что-то подсказывает мне, что она станет прекрасным дополнением к нашей безумной семейке.

Герцогиня обняла Килби с самыми теплыми чувствами.

– Добро пожаловать в семью, Килби. Рада признать, что иногда мой сын проявляет благоразумие. Я одобряю его выбор.

Герцогиня удивила Килби, подмигнув, прежде чем направиться в музыкальную комнату.

– Если бы ты увидела те ужасные создания, которые много лет пытались вонзить свои когти в моего бедного Тэма, ты бы поняла отчаяние матери.

– Достаточно, матушка, – сказал Фейн. – Килби прекрасно знает о моем бесславном прошлом. К счастью, она успела завоевать мое легкомысленное сердце до того, как посчитала меня недостойным кавалером.

Герцог Солити в роли хорошего семьянина? Такая задача вряд ли была кому-то по силам.

– Думаю, что с помощью Придди мне удастся сделать из тебя респектабельного господина. Годам к пятидесяти, – поддразнивая Фейна, сказала Килби.

Честно говоря, она не хотела, чтобы он менялся. Она любила его таким, какой он есть. И его грехи и недостатки были ей милы.

– Скорее к восьмидесяти, но я буду очень стараться, – ответил Фейн, останавливаясь у двери.

Он притянул Килби к себе и поцеловал на глазах у герцогини.

– Обещаю.

От его близости и слов, произнесенных хриплым шепотом, у Килби тут же пошла кругом голова.

– Ну что же.

Герцогиня с умилением взглянула на них, и ее глаза затуманились.

Даже если Килби и не могла оценить силу любви своего мужа, мать тут же заметила перемены в своем сыне. Он не забивал себе голову проклятием. Этот герцог Солити был намерен прожить долгую и счастливую жизнь со своей герцогиней.

Фейн первым заметил, что в комнате гости. Он преградил Килби путь.

– Что они там делают?

Два симпатичных джентльмена обернулись, глядя на Килби. Темноволосый господин, который сидел у позолоченной арфы, вдруг встал. Тот, который был повыше, стоял у огромного зеркала в стиле рококо. Как и у его элегантно одетого спутника, у него были черные волосы и голубые глаза. Джентльмены по возрасту годились Фейну в старшие братья.

Не обращая внимания на перемены в настроении сына, герцогиня представила своих гостей как Винсона Савила, маркиза де Контрелла, и Алана Кевелла, графа Мерье.

– Мы решили для разнообразия провести вечер дома. Перед вашим приходом граф очаровывал нас своими необыкновенными умениями.

Килби едва не открыла рот, когда граф поцеловал сначала руки герцогини, а потом щеку.

– Ты знаешь этих джентльменов? – спросила она у своего мужа.

Фейн не выказывал никакого удовольствия от того, что застал у матери гостей.

– Нет, у меня нет никакого желания знакомиться с ними, как и знакомить с ними тебя, – добавил он с раздражением.

Какой деспот! И это говорил человек, который с наступлением нового сезона менял любовниц как перчатки.

– Но почему же? – улыбаясь маркизу, сказала Килби, – Похоже, они добрые приятели твоей матери.

Она не хотела начинать свои отношения со свекровью с грубости. Им надо было объяснить герцогине, почему Фейн с презрением относится к ее брату, почему Джипси нуждается в опекунстве, как случилось, что Килби вновь обрела мать, и почему лорд Ордиш пытался их убить. Фейн сказал, что его семья отличается эксцентричностью, но даже по стандартам Карлайлов события минувшей недели были ошеломляющими.

– Да, – пробормотал Фейн. – Я привел тебя, надеясь, что в этом доме найду покой и тишину. И в мои намерения точно не входило, чтобы ты флиртовала с любовниками моей матери.

– Любовниками? Они оба?

Удивительно. Килби с благоговением посмотрела на герцогиню.

Фейн, заметив взгляд жены, улыбнулся.

– Моя мать предпочитает коллекционировать их парами. И не спрашивай почему. Это не тот разговор, который я намерен с тобой хоть когда-либо вести. Я не позволю, чтобы ты переняла плохие привычки герцогини.

Его мать, тихо обмениваясь репликами с лордом Контреллом, заметила, что Фейн и Килби все еще стоят на пороге. Она с удивлением произнесла:

– Тэм, дорогой, отчего же ты медлишь? Килби, садись рядом со мной. У Мерье необыкновенные руки. Ты сама можешь в этом убедиться…

– Достаточно… – оборвал ее Фейн. – У Килби будет возможность убедиться в талантах графа в другой раз. Ей пора в постель.

Этот мужчина не имел представления о такте. Килби едва сдержалась, чтобы не ткнуть его локтем в больной бок.

– Фейн, ты вгоняешь меня в краску, – прошипела она. Его дьявольская ухмылка должна была подсказать ей, что он задумал какую-то очередную проделку.

– Наверное, я недостаточно ясно выразился. Он схватил Килби и перебросил ее через плечо.

– Простите нас, матушка, господа. В другой раз увидимся. Моя герцогиня нуждается в нескольких уроках послушания.

Он ласково шлепнул Килби пониже спины.

– Боюсь, что вы не увидите нас ближайшие несколько дней.

– Дней? – эхом отозвалась Килби, смущенная тем, что висит вниз головой. Она должна внушить этому дикарю, что она не мешок с мукой. Какой ужас. Она заметила озорные взгляды герцогини и ее гостей.

Они, казалось, были немало позабавлены суровостью Фейна.

– И что, по-твоему, ты себе позволяешь?! Бог ты мой, да что же это такое?

– Хм. – Фейн провел рукой по изгибам ее бедер с видом собственника. – Кто-то должен тебя наставить на путь истинный, и кто это может сделать лучше, чем я? – протянул он с хрипотцой.

Килби разомкнула уста, собираясь ответить, и вдруг замерла. Никто не любил ее больше Фейна. Он был порочен, страстен, склонен к авантюрам, и он принадлежал ей. Жизнь с ним никогда не будет скучной.

– Конечно же, никто, ваша светлость.