Текст книги "Лекарство от любви"

Автор книги: Барбара Пим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Ну, и что дурного в том, если эта хорошенькая девочка заглянет ненароком в дом одинокого ученого в один из своих свободных вечеров? А вдруг у нее возникнут вполне конкретные вопросы по поводу роли неометафизиков в современном литературном процессе? И вообще! Ему ведь еще только сорок семь, так что ничего в этой жизни для него пока не потеряно.

– Ах, этот Пруст с его изысканными медитациями! – вздохнула Виола.

«Боже! Как они все нелепы, – Лорел презрительно взглянула на обеих женщин. – И как смешны в своем неуемном желании задавить окружающих своей культурой. В самом деле! Пожилые люди порой бывают просто несносными. Особенно, когда начинают к месту и не к месту демонстрировать свою образованность».

Служанка подала блюдо с запеченным гусем.

– Я могу помочь разделать мясо! – тут же предложил свои услуги Элвин.

– О, не беспокойтесь! Постараюсь справиться сама! – с благодарностью отклонила его предложение Далси. – Главное, не обращайте на меня внимания, и я все сделаю, как надо.

«Хоть бы он только пропекся как следует», – подумала она, берясь за разделочный нож, но уже после первой порции перевела облегченный вздох. Гусь удался на славу. Аппетитная хрустящая корочка сверху и нежно-розовое мясо внутри. Соблазнительные ароматы поплыли над столом. Хорошо, что она не послушала Виолу, которая предлагала начинить птицу оливками. Нет уж! Традиционный рецепт, шалфей и лук в сочетании с густым яблочным соусом – это именно то, что надо. Плюс зеленый горошек в качестве гарнира.

– Глядя на это роскошное блюдо, я невольно вспоминаю детство! – восхищенно воскликнул Элвин, полной грудью вдыхая ароматы со своей тарелки.

– Детство? – эхом повторила за ним Виола. Интересно, где прошло его детство? Насколько ей известно, он откуда-то с Запада. Вполне возможно, они даже соседи.

– Да! В детстве рождественский гусь был моим любимым блюдом. Наверное, потому, что такое лакомство у нас в семье подавали только по самым большим праздникам.

Элвин замолчал, явно не намереваясь посвящать присутствующих в более детальные подробности о временах своего далекого детства.

– Отличное вино, Далси! – прервал затянувшуюся паузу Морис. – Поздравляю с удачным выбором.

– О, это скорее заслуга моего виноторговца, который порекомендовал взять именно эту марку.

– И правильно! – поддержал новое направление в разговоре Элвин. – Женщинам совсем ни к чему разбираться в винах.

– А я вот больше люблю белое вино, – проронила Лорел, рассматривая густую темно-бордовую жидкость в своем бокале.

– Какое? Токайское? Или вам больше по душе рейнское? – снова обратился к ней Элвин.

– О, мне все равно. Главное, чтобы оно было сладким и не очень крепким.

– Это возрастное! – не удержалась от язвительного замечания Виола. – Но ничего страшного! Через пару лет вы перерастете свою любовь к сладкому.

Смотреть противно, как он заигрывает с этой зеленой девчонкой! Стоит ли удивляться, что и в жены он выбрал себе такую невыразительную особу, как Марджори? Виола вдруг вспомнила, сколько долгих вечеров она просидела у каталожных ящиков, многократно перепроверяя правильность каждого индекса. Вот он бы так послепился с этими карточками допоздна! Тогда бы знал, что это такое – правильно составленная библиография. Она почувствовала, что еще немного – и она расплачется от обиды на весь белый свет. Впрочем, разве кто-нибудь из них заметит ее слезы? Если только Далси, которая мгновенно спишет все на начинающуюся простуду и тут же начнет предлагать свои доморощенные рецепты исцеления за одну ночь от насморка и заложенного горла.

Виола подняла голову и встретилась глазами с Морисом: на его устах играла легкая ироничная улыбка человека, который все успел заметить и все правильно понял. Она резко поднялась со своего места и, схватив блюдо с зеленым горошком, сказала:

– Пойду, отнесу на кухню.

Сидя за кухонным столом, мисс Лорд начищала до блеска хрустальные креманки, которые приготовила для апельсинового мусса.

– Правда, красиво будет смотреться? – обратилась она к вошедшей Виоле. – Ой, ваша шаль, мисс Дейс! По-моему, вы запачкали кисти супом. Дайте-ка мне ее сюда, я сейчас замою.

– Пасха в Тоскане – это что-то! – услышала Виола голос Элвина, вернувшись через некоторое время в столовую.

– Как бы мне хотелось побывать в Италии! – воскликнула в ответ Лорел.

– Кофе я подам в гостиную! – объявила Далси после десерта. – Прошу!

Элвин, Виола и Лорел перешли в гостиную, а Морис замешкался возле обеденного стола, помогая Далси составлять посуду на тележку. Внезапно он подошел к ней и полуобнял за плечи. Далси замерла, не выпуская тарелку из рук. Неужели он сейчас полезет целоваться?

– Ах, Далси! – прошептал он ей на ухо разомлевшим от сытого обеда голосом. – Наверное, мы все же допустили ошибку, так внезапно разорвав наши отношения.

«Ты допустил, – мысленно поправила она его. – Сказал, что недостоин меня. А ведь и в самом деле недостоин. Или у нее все же чересчур завышенные требования к представителям сильного пола?»

– Не переживай, Морис. Все, что ни делается, все к лучшему. Мы вряд ли были бы счастливы вместе.

– Почему ты так уверена? Жизнь не стоит на месте, а вместе с ней меняемся и мы.

– Теперь уже поздно об этом говорить.

– Почему поздно? У тебя появился кто-то другой? Этот доктор Форбс! Ну, конечно, Элвин! Великий знаток поэзии! – добавил он саркастически.

Мысль о том, что они с Форбсом могут быть вместе, показалась Далси столь абсурдной, что она негромко рассмеялась. «Некоторые проблемы редактирования текстов», вспомнила она название доклада, с которым Элвин выступал на научной конференции. И как она неслась к нему, зажав в кулаке флакон с нюхательной солью.

– Успокойся, Морис! Я никогда не выйду замуж.

– Вот ты всегда так! Твоя категоричность меня просто пугает. Ты не оставляешь человеку ни малейшей надежды.

«Надежды на что? Что ты снова вернешься ко мне? Не дай бог! – вихрем пронеслось в ее голове. – Вернешься, чтобы потом снова бросить? Нет уж! Хватит!»

– Морис, вокруг полно молодых девушек. Нет нужды горевать о том, что было. Думаю, ты очень скоро найдешь мне равноценную замену. И даже еще лучше.

– Да, но ты не такая, как все. Я знаю это, вижу, чувствую! – продолжал ныть Морис, бестолково топчась рядом.

– Все, Морис! Остальные уже заждались обещанного мною кофе. Я пошла на кухню.

Когда Далси появилась в гостиной с кофейным подносом, Элвин разглагольствовал о своих неометафизиках. Впрочем, судя по лицам гостей, его откровениям внимала лишь одна Виола. Что же до Лорел и Мориса, то они откровенно скучали в ожидании кофе.

Далси весь вечер хотелось расспросить Элвина о его старшем брате, но она никак не решалась начать этот разговор, боясь показаться бестактной. Непринужденная атмосфера за кофе побудила ее собраться с духом и озвучить вопрос, уже давно вертевшийся на кончике языка.

– У вас случайно нет брата-священника? – поинтересовалась она как можно более безразличным тоном. – Дело в том, что мои дядя и тетя живут рядом с приходом, в котором служит некто по фамилии Невил Форбс. Вот я и подумала…

– Есть! – неохотно признался Элвин. – Мой старший брат имеет духовный сан. Впрочем, мы редко видимся. Родственные узы еще не предполагают наличие духовной близости, не правда ли?

– Не скажите, не скажите! – не согласился с ним Морис. – Родная кровь есть родная кровь. Тем более, священнослужитель!

– Ну и что тут такого? – ринулась на помощь Форбсу Виола. – Подумаешь, священник! Это еще не повод питать к человеку нежные родственные чувства.

– Вот именно! – ухватился за подсказку Элвин. – Люди думают, что священники не такие, как все. Уверяю вас, точно такие же! И проблем с ними не меньше. Нам с матерью это известно не понаслышке.

Интересно, что за проблемы были у Элвина с его старшим братом, если потребовалось даже вмешательство их матери? Далси попыталась представить себе мать Элвина Форбса, почтенную даму с седыми букольками и неизменной бархоткой на дряблой шее. Какие такие неприятности обрушил на ее голову старший сын? Вряд ли ей представится возможность выяснить подробности, ибо Форбс снова вернулся к столь дорогим его сердцу неометафизикам.

Но вот кофе допит, и мужчины начинают собираться по домам.

– Моя дорогая Далси, – прочувствованно мурлыкает Морис, целуя ей руку. – Это был незабываемый вечер! Благодарю тебя!

«Ах, так ее зовут Далси! Надо запомнить», – фиксирует в памяти полезную подробность Форбс и тут же пускает свои знания в дело. Нельзя допустить, чтобы молодой человек переиграл его.

– Благодарю вас, Далси, за прекрасный вечер! Ужин был восхитительным!

Надо же! Он назвал ее по имени. Как непривычно прозвучало оно в его устах. А что такого? Ведь у них же чисто дружеская вечеринка, и все они почти в приятельских отношениях. Только вот вряд ли она рискнет назвать его Элвином в обозримом будущем.

14

Жить по соседству еще не значит встречаться друг с другом каждый день. Во всяком случае, за прошедшие пару месяцев Элвин видел Лорел лишь единожды, да и то только из окна своего кабинета, когда она в утренний час торопилась на автобусную остановку в компании таких же юных, как и сама, сверстниц.

Как жаль, что у него нет собаки! Тогда встреча с девушкой стала бы более вероятной, особенно, во время вечерней прогулки. Какая-нибудь милая собачка, которая моментально привлекла бы внимание к себе своими милыми дурачествами. Такая, которую хочется погладить, потискать, приласкать. Беда в том, что он не большой любитель животных. А уж в доме и вообще их не переносит. И что? Завести собаку, а потом взвалить эту обузу на прислугу? Вот если бы Далси Манаринг жила поближе, то она наверняка не отказала бы ему в помощи по уходу за животным. Все же она очень мила, эта Далси.

Что же до ее племянницы, то встреча с ней, к счастью, случилась и без участия четвероногого питомца, так сказать, в порядке вещей, как нечто само собой разумеющееся. Элвин возвращался домой из издательства, Лорел спешила к себе после занятий, и они сошлись вместе в одном автобусе, заметив друг друга лишь на выходе. Лорел была не одна, а в обществе своей неизменной подружки Мэрион. Увидев Элвина, она немного смутилась, но все же поздоровалась и представила ему свою спутницу. Подружка показалась Форбсу чересчур раскованной, пожалуй, ее присутствие было даже лишним. Впрочем, на фоне эффектно яркой Мэрион юная племянница Далси показалась ему еще более нежной и хрупкой.

– Ну, как прошел день? – поинтересовался он тоном умудренного жизнью человека просто для того, чтобы что-то спросить. Надо же как– то поддерживать разговор, пока они идут все вместе.

– Спасибо, хорошо! – хором ответили девочки.

– А у вас как? – проявила ответную вежливость Лорел. «А что у них может быть, у этих стариков», – подумала она про себя. Она вообще с трудом представляла себе, чем можно заполнить свои дни в таком преклонном возрасте. Скукотища, а не жизнь!

– Без особых приключений. А вот и мой дом! Приглашаю! Я в это время не отказался бы выпить какой-нибудь аперитив.

– Аперитив? – снова хором удивились девочки, и Элвин моментально устыдился своего предложения. В самом деле! Разве этим юным созданиям нужен допинг в виде спиртного для поднятия настроения или для укрепления общего тонуса? Боже, какой же он безнадежный старик в сравнении с ними.

– Тогда по чашечке чая!

– Я пасс! – мгновенно отреагировала Мэрион. – Прошу простить меня, доктор Форбс, но мне надо бежать. У меня сегодня свидание!

И с этими словами девушка действительно вприпрыжку унеслась прочь. «Беги, кролик, беги», – мысленно напутствовал ее Элвин, ни мало не сожалея о том, что лишился общества Мэрион. После чего снова повернулся к Лорел.

– Ну, а вы? Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию?

– С удовольствием! – смущенно пробормотала Лорел, всерьез перепугавшись, что вот сейчас этот пожилой джентльмен затащит ее к себе домой и тут же начнет жаловаться на собственное одиночество, неприкаянную старость и прочие «радости» холостяцкой жизни.

– Тогда прошу! – он широким жестом указал на парадную дверь своего дома.

Все стены в холле и над лестничными проемами были увешаны потемневшими от времени картинами в массивных позолоченных рамах. Они поднялись по лестнице, устланной пушистым ковром в ярко-красных тонах, на второй этаж. Элвин распахнул одну из дверей.

– Моя библиотека!

Огромная комната была сплошь уставлена стеллажами с книгами, которые закрывали все стены, что издали очень смахивало на обычные театральные декорации. Но нет! Книги были самыми настоящими: толстенные, в дорогих кожаных переплетах с золотым тиснением на корешках. Лорел с любопытством уставилась на полки. Не то, чтобы она была большой любительницей литературы. Но ведь надо же было на что-то смотреть. К тому же, переплеты действительно были очень красивыми, вот только названия большинства книг ей ни о чем не говорили.

– Итак, что будем пить? – Элвин указал рукой на маленький журнальный столик, примостившийся возле камина, на котором была выставлена целая батарея графинов со спиртным. – Вот, рекомендую, отличный шерри. Есть джин. А может быть, немного виски?

– Нет-нет, лучше шерри! – снова испугалась Лорел, на сей раз перспективе быть споенной.

Она взяла предложенный ей бокал двумя руками и неловко прижала его к груди.

«Ну, и о чем я стану говорить с этой девчушкой, – подумал Элвин. Пожалуй, лучше всего просто сидеть вот так и молчать, потягивая виски и любуясь ее прелестным личиком. В конце концов, красивые молоденькие девушки созданы совсем не для разговоров».

– Как поживает ваша тетушка? – нащупал он, наконец, нужную тему для беседы.

– Тетя Далси? – вполне искренне удивилась Лорел. – О, у нее все прекрасно. У нее всегда все прекрасно. Правда, я сейчас редко с ней вижусь.

Лорел скользнула глазами по письменному столу, заваленному бумагами.

– Это корректура моей последней книги, – перехватил ее взгляд Элвин.

– Той самой, над которой работала мисс Дейс?

– Можно сказать и так, – слегка скривился Форбс, снова услышав о неоценимом вкладе Виолы в свой опус. – Хотя, если честно, то ее участие в работе ограничилось исключительно только библиографией.

– Скучное, должно быть, занятие – копаться во всех этих справочниках.

– Согласен, веселого в такой работе действительно мало.

– Но ведь кто-то же должен заниматься и этим.

– Да, вы правы. Более того, молодых филологов даже специально обучают такому ремеслу. О, ваш стакан уже пуст. Разрешите, я подолью еще немного?

– Пожалуй, мне достаточно! – снова смутилась Лорел. – Разве что чуть-чуть. К тому же, мне тоже пора!

– Уже? – разочарованно воскликнул Элвин, на какую-то долю секунды наклонившись над ней с графином в руке.

«А он ведь был очень хорош собой в молодости», – мелькнуло у девушки. Впрочем, от ее зоркого глаза не укрылись темные круги под глазами и серебристые нити в густой светлой шевелюре. Старость! Лорел почувствовала, как непроизвольно сжалось у нее сердце при виде столь прекрасного, но – увы! неизбежного увядания.

«Безжалостное время посеребрило его кудри, которые некогда были золотыми», – вдруг всплыли в ее памяти строчки стихотворения, которое она когда-то учила в школе. Вот только кто его написал, она вряд ли вспомнит. Особенно, после бокала шерри. Ну, и почему, интересно знать, он над ней завис с этим графином? Неужели сейчас полезет целоваться? О, Поль, где ты? Ты мне сейчас очень бы пригодился!

В дверь негромко постучали. На пороге появилась темнокожая служанка.

– Прошу прощения, сэр! К вам миссис Виллитон.

Стоя в холле, Грейс Виллитон прихорашивалась возле старинного зеркала в бронзовой раме, поддерживаемой двумя позолоченными купидонами. Собираясь с визитом к своему бывшему зятю, она специально надела новую шляпку и сейчас решила, что снимать она ее не будет. Бледно-розовый фетр хорошо сочетается с серым цветом ее костюма, и вообще! Пусть знает, что она тоже знает толк в том, как должна выглядеть леди. Итак, коль скоро он дома, значит, ее письмо получил. Что ж, тем лучше! Не стоит тянуть с тем, что называется «поставить все точки над i».

– Доктор Форбс у себя в библиотеке, – объявила появившаяся на лестнице служанка. – Он ждет вас.

Миссис Виллитон стала медленно подниматься по ступенькам, придирчиво оглядывая ковер под ногами. Чисто! Неужели служанка пылесосит его каждый день? В противном случае, в нем, должно быть, полно моли. Нет! Она все же никогда не чувствовала себя в этом доме комфортно. Да и ее дочь тоже.

– Здравствуйте, Элвин! – проговорила она несколько церемонным тоном, входя в библиотеку. Что за дурацкое имя у ее бывшего зятя! Надо же придумать такое. Элвин!

– Здравствуйте, Грейс! Какая приятная неожиданность!

Наверное, напрасно он назвал ее по имени, испугался Элвин уже после того, как озвучил свое приветствие. Кто знает, вдруг бывшая теща оценит подобную фамильярность, как вопиющую бестактность. Но не «мамой» же ее называть, в самом деле! Особенно в нынешней ситуации.

– Позвольте представить вам мисс… э-э-э… Манаринг.

Черт! Имя девочки начисто выветрилось из его памяти. Ошарашенная Лорел взглянула на него с нескрываемым недоумением. С какой стати этот старикашка решил выдать ее за ее старую тетку?

Маленькая пухленькая женщина в сером костюме и чересчур яркой для ее возраста шляпке с нескрываемым удивлением вперила свой взгляд в гостью.

– Миссис Виллитон, моя теща! Прошу любить и жаловать!

– Здравствуйте! – улыбнулась Лорел. Улыбка получилась преувеличенно лучезарной. Возможно потому, что спиртное уже успело ударить ей в голову. А, возможно, потому, что ей и в самом деле стало смешно, что у такого пожилого человека есть теща. И вообще, наличие подобных родственников никак не вяжется с обликом мистера Форбса. – Ну, мне пора! Спасибо за угощение, доктор Форбс!

– Я провожу вас! Прошу простить меня, Грейс! Я буквально на одну минуту.

Оставшись одна, миссис Виллитон внимательно обозрела комнату. Так-так! Два бокала для шерри, рядом почти пустой графин. Наверняка он был полон, когда эти двое уединились в библиотеке, якобы для работы. Чего и следовало ожидать! Бывший зятек в своем привычном амплуа: волочится за молоденькими девушками. Омерзительный тип! Какие же нужны еще доказательства его развратной натуры? Можно только предполагать, чем завершилось бы это милое свидание, не появись она здесь в столь неподходящий момент. Подумать только! Даже сам антураж – книги! не в состоянии остановить этого бабника. Он способен к грехопадению даже в окружении столь славных имен. Она мельком скользнула по корешкам: «Ночные размышления», «Игра воображения», «Россиада». Ничего не говорящие ей названия, неизвестные фамилии авторов. Как же он мог опуститься до подобного безобразия? И это после того, как она предупредила его письмом о том, что придет к нему для разговора. Впрочем, чего еще можно ожидать от всей этой богемной публики? Она ведь сама на днях вернула в библиотеку книгу о похождениях лорда Байрона. Там про него такое написано! Одно слово – развратник! И ее зять недалеко ушел от беспутного лорда.

– Прошу простить меня, Грейс, что заставил вас ждать, – проговорил Форбс, снова появившись в дверях. – Зато сейчас я всецело в вашем распоряжении. Выпить желаете?

– Нет, благодарю вас. Я никогда не употребляю спиртное.

– Ну, шерри едва ли можно назвать спиртным в привычном понимании этого слова. – Кажется, его реплика прозвучала чересчур саркастически. – Тогда позвольте, я позвоню служанке, чтобы она подала вам сок. Например, томатный.

– Нет-нет! Обойдемся без соков! Вы получили мое письмо?

– Письмо? Какое письмо?

– Я послала вам письмо третьего дня. Оно уже точно должно было прийти.

– Позвольте-позвольте! Ах, вот вечерняя почта! Сожалею, но я еще не успел ее разобрать.

– Конечно! Вам ведь было недосуг!

– Вот и ваше письмо, кстати! Но моя дорогая Грейс! Вы же перепутали индексы! Я живу на Юго-Западе, а вы написали индекс Западного округа. Неудивительно, что письмо блуждало в пути лишний день. Сейчас я прочитаю его. Или вы предпочтете изложить мне его содержание в устной форме?

– Там нет никакого содержания. Я просто предупредила вас, что собираюсь к вам с визитом.

– Бог мой! Но не проще ли было позвонить по телефону?

Миссис Виллитон, с большой опаской относившаяся к любым техническим устройствам и никогда вполне не доверявшая таким из них, как телефоны, лишь еще плотнее поджала губы.

– Я привыкла уведомлять о своих визитах письменно. Не вижу повода отступать от своих привычек! Впрочем, коль скоро я уже здесь, то не могли бы мы перейти непосредственно к цели моего визита? Я хочу поговорить с вами о Марджори. Дело в том, что я хотела бы знать, какие у вас дальнейшие намерения относительно моей дочери.

– Намерения? – переспросил Форбс удивленным тоном. – А какие у меня могут быть намерения? Она сама ушла от меня, так и не удосужившись объяснить на прощание истинные мотивы столь импульсивного поступка. Я даже хотел навестить вас, переговорить с ней начистоту, но так и не рискнул зайти.

– Когда это было?

– В тот день, когда у вас в доме проходила благотворительная ярмарка по сбору средств для приобретения нового органа. Я посчитал неуместным появляться у вас дома в такой момент.

– Ах, вот как? – черты лица миссис Виллитон слегка разгладились, и взгляд ее стал не таким колючим.

«Наверняка вспомнила того красавчика-органиста, для которого она собирала пожертвования», – язвительно подумал Форбс, но промолчал.

– Мне жаль, что все так вышло, – проговорила она после некоторой паузы. – Но если бы вы предупредили нас заранее, то, уверена, мы бы что-нибудь придумали.

– Я никак не мог предупредить вас заранее. Дело в том, что желание увидеться с Марджори у меня возникло спонтанно, и я…

– Ах, вот как? Но вы же уже вполне зрелый человек. И мне ли говорить вам о том, как неразумно следовать сиюминутным порывам души или, тем более, желаниям.

– Пожалуй, вы правы! – тяжело вздохнул Форбс. Вот он последовал такому сиюминутному желанию и женился на Марджори. И ничего хорошего в итоге из этого брака не получилось. Да и она, тоже исключительно в порыве чувств, собрала свои вещи и уехала к матери.

– А что, если вам с Марджори встретиться с вашим старшим братом? Он ведь священник, и ему приходится сталкиваться с самыми разными житейскими коллизиями. Авось и насоветует что-то дельное.

– Он бы вначале с собственными коллизиями разобрался, а уже потом начинал советовать другим.

– Тогда, возможно, вам сумеет помочь наш приходской священник, отец Тулливер. Он очень разумный человек. Приезжайте к нам на Пасху. Думаю, он сумеет выкроить время для того, чтобы переговорить с вами, даже притом, что Пасха для священников – горячая пора.

– Спасибо, но у меня несколько иные планы. Я собираюсь провести пасхальные каникулы в Италии. В Тоскане, если конкретно. Там необыкновенно красиво в эту пору года, особенно, в апреле. Я уже и номер забронировал в тамошней гостинице.

– Ах, вот оно что! – презрительно фыркнула миссис Виллитон. Конечно, куда же такому аморальному типу податься? Только в Италию! Вот и лорд Байрон там подвизался в свое время. – Ну, тогда нам больше не о чем говорить!

– Сожалею! – Элвин изобразил светски вежливую улыбку. – А почему бы Марджори самой не заглянуть ко мне при удобном случае? Кстати, как она? Все хорошо? Мои наилучшие пожелания ей!

Миссис Виллитон покинула дом зятя в самом скверном расположении духа. Хорошо, что она запомнила один чайный магазинчик неподалеку от метро. Этот мерзкий человек даже не сообразил предложить ей чашечку чая, а сама она не могла опуститься до такого унижения, чтобы просить подать ей воды. Сидя в чайной лавке, она неторопливо глотала горячий ароматный напиток, чувствуя, как силы мало-помалу возвращаются к ней. Вокруг нее сидели такие же озабоченные люди, и по их лицам было видно, что у каждого из них есть свои проблемы или мелкие неприятности. Но картина всеобщей неустроенности окружающей жизни, вполне возможно, подвигнувшая философа на глубокомысленные размышления, а у писателя пробудившая воображение, которое, в свою очередь, дало бы толчок полету творческих фантазий, – все это оставило миссис Виллитон совершенно равнодушной. У нее не было склонности к абстрактным медитациям да и особой игрой воображения она тоже не отличалась. Отставив в сторону пустую чашку, женщина поднялась из-за столика и вдруг неожиданно для себя подумала: «Ну, что могло побудить Марджори выйти замуж за Элвина? Что?» Приемлемого ответа на этот вопрос она так и не нашла. «Да и почему люди вообще женятся или выходят замуж, – размышляла она, стоя уже на платформе метро. Сходятся, потом расходятся. Одни только хлопоты и неприятности и для себя, и для родственников».