Текст книги "Можно ли купить счастье?"

Автор книги: Барбара Макмаон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Забавно. Что-то я не припомню, чтобы ты приглашал нас с Элли на пляж, – пробурчала Линдси, глядя, как лимузин увозит Кэтрин.

– Идея возникла под влиянием момента, – сухо ответил Люк.

– Ты во всем перечишь матери?

Он засмеялся.

– Ты единственная из моих знакомых, кто употребляет слово «перечить».

– Не пытайся сменить тему, – сказала Линдси. – Тебе неожиданно пришла в голову мысль, как сделать так, чтобы мать принимала твою невесту одна, да?

Он взял ее за руку и повел в бальный зал.

– Во-первых, мои отношения с матерью и бывшей невестой тебя не касаются. Если Кэтрин хочет, чтобы к ней приехала Джаннетт, она в состоянии сама ее принять. Во-вторых, если Джаннетт думает, что стоит ей погрозить пальчиком, и я начну ходить по струнке, ее ждет жестокое разочарование.

– Раз ты хотел на ней жениться, ты испытывал к ней теплые чувства.

– К той женщине, за которую ее принимал. Но она оказалась другой.

– Я думаю, все вернется на свои места.

Он остановился, мягко развернул Линдси лицом к себе и бесстрастно спросил:

– Тебе нравится идея женитьбы ради денег?

Ее охватило отчаяние. Она пожала плечами.

– Невелика разница – жениться из мести.

– Я женился на тебе не из мести.

– Ты мстил не мне, а матери и деду.

Люк молча смотрел на нее.

– Если быть точным, это была не месть, – сказал он.

– Что же, если быть точным?

Он взял ее за подбородок и провел пальцем по губам.

– Способ перечить, – ухмыльнулся он. – Поедем завтра на пляж. Обещали прекрасную погоду, почему бы этим не воспользоваться?

– Я не отказываюсь, хотя и не помню, чтобы ты заранее предупреждал. – Лучше бы он хотел поехать с ними потому, что ему приятно их общество, а не для того, чтобы дать пощечину матери и Джаннетт. Но приходится брать, что дают.

– Директору приходится быстро соображать. У меня нет ни малейшего желания проводить выходной день с матерью и Джаннетт Салливан.

– Вообще-то я понимаю, почему ты не хочешь проводить день с матерью, – сказала Линдси, когда они входили в бальный зал. – Она всегда была такая формальная, такая… удаленная? – тактично выразилась она.

Люк провел ее в тихий уголок и придвинул стул.

– Кэтрин возненавидела меня еще до того, как родила, – сказал он, сев на соседний стул. Подскочил официант и принял заказ.

– О нет, Люк, этого не может быть! Мать тебя любит, я знаю, – возразила Линдси, когда они остались одни – насколько это возможно в переполненном зале. – Конечно, Кэтрин не очень-то проявляет свою любовь, но мать не может не любить свое дитя.

Он пожал плечами.

– Может быть, по-своему любит, но с самого начала она меня ненавидела. Она страстно любила мужа. Но он не был из хорошей семьи, он был просто выскочка. Дед обвинял его в том, что он женился ради денег и положения в обществе. Джонатан выгнал его задолго до моего рождения.

– Как это выгнал?

– Откупился, как же еще. Тот уехал из Австралии и больше не возвращался. У матери был выбор: поехать за ним или вернуться домой. Она выбрала не мужчину, которого объявила своей любовью, а ту жизнь, которую на самом деле любила. Но от меня отделаться не могла.

Полная сочувствия, Линдси поймала его руку и сжала.

– Мне очень жаль.

– Это было больше тридцати лет назад, – сухо сказал Люк.

– Это очень печально для вас обоих, – ласково сказала она.

– В каком смысле?

– У тебя в детстве не было отца, она потеряла мужчину, которого любила. И все из-за денег.

– Для большинства людей деньги очень много значат, – заметил он.

– Конечно, но на них нельзя купить счастье. Оно рождается само. Твоя мать во всем видит недостатки – это отражение того, что она несчастна.

– Что ж, она сыпала деньгами Джонатана, как песком, чтобы убедить себя в обратном.

– Для меня деньги никогда не станут важнее людей. И даже вообразить не могу, чтобы я могла возненавидеть Элли.

– Этим ты и отличаешься от других, Линдси.

– Нет, я думаю, просто у тебя круг не тех друзей. Большинство людей, которых я знаю, в этом вопросе согласны со мной. Ты пытался разыскать отца, когда вырос?

– Нет. У меня был Джонатан. Я бы и не знал, где начать поиски. Он мог быть в Англии, Новой Зеландии, США – где угодно. Мог даже умереть.

– Сомневаюсь, что он умер. Если он ровесник Кэтрин, ему сейчас около пятидесяти. Он хоть знал, что ты должен родиться?

Люк посмотрел на нее в крайнем изумлении.

– Не знаю… Я не спрашивал.

Ее передернуло.

– Что хуже – чтобы он знал и отказался от тебя или чтобы вы отказались от него?

– Хмм. – Люк вырвал у нее свою руку, потом взял ее за пальцы и потер тыльную сторону кисти. – Может быть, на днях я задам матери этот вопрос. Она не поощряет подобные разговоры.

Официант принес Линдси белое вино, Люку виски. Когда он отошел, они помолчали, глядя на танцующих. Нежные звуки музыки успокаивали взвинченные нервы, и постепенно Линдси расслабилась.

– Какая у тебя нежная кожа, – сказал он и потер пальцем кисть ее руки.

– Ты меняешь тему? – еле дыша, сказала она.

– Тему моих родителей мы обыграли. Теперь я пытаюсь снять стресс. Я все еще хочу тебя, Линдси. Надеюсь на эту ночь. Мы же достигли соглашения.

– Но это было до того, как подошла Джаннетт Салливан.

– Она тут ни при чем. Соглашение остается в силе.

– Я тоже тебя хочу, – сказала Линдси.

– Так и начинаются самые лучшие любовные связи, – пробормотал Люк и поднес к губам ее руку.

К тому времени как за ними приехал Хедли, Линдси чувствовала приятную усталость. С легким вздохом она опустилась на мягкое сиденье лимузина. День оказался очень длинным.

– Устала? – спросил Люк, усаживаясь рядом.

– Немного. – Она задержала дыхание. Он поцелует ее сейчас или подождет, когда приедет домой? Возьмет за руку? В течение вечера он часто прикасался к ней, горячая рука словно выжигала клеймо на голой спине. Но Линдси не знала, искренний у него интерес или он изображает его для окружающих. Люк Винтерс – заметная фигура в деловом мире Сиднея, и многим было любопытно посмотреть, что у него за жена.

И вот они наедине. Линдси еще раз вздохнула. Нервы натянуты до предела. Через несколько минут они войдут в спальню, в которой провели почти неделю. Но сегодня она не ляжет на пол, не свернется клубочком на самом краешке кровати – сегодня она согласилась на любовь.

– Люк?

– Шшш. Ты собралась передумать? Забудь. Я о тебе позабочусь.

Ей хотелось, чтобы он сказал побольше ласковых слов. Она уставилась в окно, но ничего не видела, только в голове бились мысли. Это ж надо, влюбилась в Люка Винтерса! Что может быть глупее? Она хотела прижаться к нему, передать всю любовь, которую он не смог получить от матери, чтобы у него все стало хорошо. Не глупо ли? Самый уверенный, самый защищенный человек, которого она когда-либо встречала. Может, в детстве ему и не хватало материнской любви, но он прекрасно без нее вырос. Возможно, он излишне властный, но кто бы не стал властным, сражаясь с диктатом Джонатана и безразличием матери?

Линдси вошла в дом и сразу же направилась в их комнату. Люк шел за ней по пятам.

Закрыв дверь, он прислонился к ней и скрестил руки на груди.

– Ну как ты?

– Боюсь немного, – честно призналась она. Бросив сумочку на ближайший стул, шагнула к нему. – Кроме мужа… у меня никого не было.

Люк еле заметно улыбнулся, в глазах его светилось желание. Он подошел к ней, обнял, прислонил ее голову к своему плечу. Линдси застыла. У нее было ощущение, что она наэлектризована. Каждая клеточка тела словно звенела. Она еле дышала.

Он запустил пальцы в ее кудри, и она вздрогнула.

– Холодно? – спросил он.

Линдси помотала головой – она вся горела.

– Начнем наши игры, – прошептал он и наклонился к ней.

Когда наутро Линдси проснулась, в окно било солнце. Она потянулась, переполненная счастьем и любовью. Перед мысленным взором поплыли воспоминания о вчерашнем вечере. Она улыбнулась и повернула голову. Люк лежал на животе лицом к ней. Он еще спал.

С бьющимся сердцем Линдси смотрела на мужчину, который так страстно любил ее этой ночью. На белых простынях его загар казался особенно темным, Люк был похож на пирата. Спутанные волосы падали на лоб. Она хотела отодвинуть их, расчесать пальцами, как делала это ночью, но побоялась разбудить. Он казался моложе, черты лица потеряли суровость. Но он был таким же сильным, мускулистым. И он принадлежал ей, хоть и ненадолго!

Она прерывисто вздохнула, вспомнив, как он был нежен, какой вызывал в ней отклик – она и не подозревала, что способна на такое. Это было восхитительно! Кажется, его не смущала ее неопытность. Он научил ее тому, чего она не знала, и вместе они достигли высот, о которых она не подозревала.

Сейчас, должно быть, очень поздно. Неужели она забыла взять с собой монитор? Нет, вот он лежит на тумбочке. Она проверила включатель – все нормально, должен работать. Не может быть, чтобы Элли так долго спала!

– Что-то не так? – басом спросил Люк.

– Я не слышу Элли. Сейчас поздно, она давно должна была проснуться.

– Если проснулась, с ней Марабель.

– Но она же не накормит ее!

– Может, дала соку. Ты не возражаешь, чтобы ей начали давать соки?

Линдси кивнула, вид лежащего рядом мужчины завораживал.

Он улыбнулся. Не в силах удержаться, она протянула руку, он схватил ее и запечатлел на ладони горячий, влажный поцелуй. Положил ее руку себе на грудь.

– Доброе утро.

– Доброе утро, – еле слышно ответила она и впилась взглядом в его лицо. Была ли прошедшая ночь для него так же необычайна, как для нее?

Их свадебная ночь.

Люк подтянул ее к себе, и она прильнула к нему всем телом. Вчера они разделись и ничего не надевали на ночь. Она ощутила его горячее нагое тело, и в ней вспыхнуло пламя страсти.

– Доброе утро, и давай сделаем его еще более добрым, – сказал он, целуя ее.

* * *

– Я не могу туда выйти, – сказала Линдси.

Она приняла душ, оделась и расхаживала по спальне, пока Люк надевал джинсы и темную майку.

– Почему? – жизнерадостно спросил он.

Она могла бы заметить и раньше: у него совсем другое настроение. Он просто лучится счастьем.

– Почему? – переспросила она. – Каждый, кто на нас посмотрит, поймет, чем мы занимались.

– Жаль огорчать тебя, душечка, но для этого на нас не надо смотреть. Сейчас полдень, и они уже знают, чем мы занимались.

– О Господи! – Линдси закрыла глаза.

– Для них это не новость; они думают, что мы этим занимаемся с тех пор, как ты сюда приехала. Даже раньше, – весело продолжал Люк. Она подняла голову. Он кивнул. – Считается, что Элли – мой ребенок.

– Твоя мать знает, что это не так.

Он пожал плечами.

– Пошли. Я есть хочу. Возьмем что-нибудь поесть с собой на пляж.

– Но я должна покормить Элли, потом ей нужно спать, – пробовала протестовать Линдси.

– Поспит на пляже.

– Для ребенка важен режим. – Она хваталась за соломинку. – Пойдем в другой раз.

– Нам важно убраться отсюда до того, как приедет Джаннетт. Пошевеливайся, Линдси.

Они нашли Элли на кухне; Рэчел готовила салат для ланча и разговаривала с ребенком.

– Она, наверно, голодная, – Линдси кинулась к дочке. – Привет, моя крошка. – Уткнувшись носом в ее щечку, Линдси вдыхала чистый детский запах.

– С ней легко справляться, дали ей соку, и она опять заснула. Только сейчас расшумелась. – С соседнего стула поднялась Марабель. Рэчел отвернулась от плиты и, сияя, смотрела на малышку. – Она у нас как кукла. Дождалась мамочку? Ваши мать и дедушка кушают в комнате мистера Джонатана. Хотите к ним присоединиться? – спросила Марабель у Люка.

– Нет. Линдси покормит Элли, после этого мы поедим здесь и отправимся на пляж. – Люк придвинул стул к кухонному столу и сел.

Увидав, как переглянулись служанки, Линдси поняла, что это необычное явление. Она подхватила Элли и убежала, чтобы покормить ее в тишине.

Когда она вернулась, Люк сидел за столом, перед ним стояла тарелка. Соседнее место предназначалось ей. Линдси села, поставив переносную детскую сумку с Элли на стол.

Уткнувшись в тарелку, она молча принялась за салат. От смущения она не поднимала глаза, но постепенно расслабилась, слыша, как хлопочет Рэчел, а Марабель спокойно разговаривает с Люком, навалившись грудью на стойку: говорит, что пора поменять шторы в гостиной.

– Спросите Линдси, теперь она тут босс, – ответил Люк, намазывая маслом горячую булочку.

Линдси подняла на него глаза. Он знает, что она здесь временно, зачем же делает вид, что ее слово что-то значит?

– Мне нравятся те, что сейчас.

Он встретился с ней глазами.

– Мне тоже, но, если они выгорели, их нужно менять.

– Тогда замени на такие же.

Люк кивнул.

– Люк, это был спецзаказ, много лет назад, когда вы купили этот дом. Такой ткани больше нет, – сказала Марабель, переводя взгляд с одного на другого.

– Твоя очередь, – сказал вредный Люк. Он забавлялся, видя, что Линдси злится.

– Приму это на свое высочайшее рассмотрение, – сквозь зубы проговорила она. Зачем это? Шторы могут два месяца подождать. Если верить Люку, больше этого времени Джонатан Балком не протянет.

– Доедай поскорее, нас ждет пляж, – объявил Люк.

– Сегодня хороший денек, – сказала Рэчел, с улыбкой глядя на Элли; ей было очень приятно видеть ребенка у себя на кухне.

– Надеюсь, мы не будем брать лимузин, – сказала Линдси, отодвигая тарелку. Есть больше не хотелось.

– Нет, поедем в моей машине. Она больше подходит для семейной поездки, как ты считаешь?

– Для семейной поездки? – Тут же всплыли забытые было мечты. Раньше она думала, что ее семья – это она, Вил и их ребенок. Теперь Вила нет, а она замужем за человеком, который ее постоянно смущает. Сводит с ума. Наполняет чувствами, о которых она и не подозревала.

Итак, в разгар любовной связи они устраивают семейную поездку. Элли так мала, что умеет только есть и спать. Да еще улыбаться. Она требует много внимания и заботы. Вдруг это будет Люка раздражать?

– Готовь Элли, а я скажу Хедли, чтобы подал ко входу мою машину, – приказал Люк.

Линдси взяла Элли и пошла наверх. Она наденет на нее тонкие ползунки и возьмет простынку, чтобы защитить от солнца нежную детскую кожу.

Четыре часа спустя Линдси откинулась на переднее сиденье «БМВ» и закрыла глаза. Она была измотана. Солнце и свежий ветер утомят любого, но сюда еще добавилась бессонная ночь. Днем приходилось быть начеку: Люк все время ее дразнил и задирал. Разгоряченная, усталая, обветренная, несколько обгоревшая на солнце, никогда в жизни она еще не была так счастлива.

– Устала? – спросил Люк.

– А ты разве нет? – сказала она, не открывая глаз.

– Я думал, Элли отбила у тебя сон, – сказал он, выезжая со стоянки около пляжа и направляясь в Сидней.

– Ее нельзя винить, вокруг было столько нового, что она спала меньше, чем я рассчитывала.

– В следующий раз возьмем с собой няньку, – сказал он.

Она хотела открыть глаза, но не смогла. Сонно пробормотала:

– Если будет следующий раз.

– Будет, неприменно будет! Но в другой раз я хотел бы получить хоть немного внимания от своей жены.

Линдси открыла глаза.

– Ты считаешь, что я тобой пренебрегала?

– Нет. Но если бы я хотел плавать в одиночестве, я не стал бы брать тебя с собой.

– Нужно было смотреть за ребенком.

– Понимаю и не жалуюсь. Мне это внове, ты знаешь. Я не все продумал. Одному из нас все время приходилось оставаться с ней, и поплавать вместе не удалось.

– Один раз плавали, когда ты отнес ее в машину, – напомнила Линдси.

– Да. – Люк с улыбкой протянул руку, переплел их пальцы и положил сцепленные руки на руль. – Я сегодня наслаждался.

– Я тоже. – Ее захлестнуло теплое чувство. Как им было хорошо! В присутствии Элли было одно преимущество: когда он уходил плавать, Линдси открыто любовалась им, а он и не догадывался об этом. Ей вспомнилось то далекое лето, юный Люк, в которого она была без памяти влюблена. Она хвостом ходила за ним и его приятелями, флиртовала, дразнила. Уже тогда она считала его необыкновенным…

Да, в следующий раз надо взять с собой няньку.

Когда они подъехали к дому, Линдси спала. Люк разбудил ее и взял с заднего сиденья Элли, которая так и не проснулась.

– Я понесу ее, а ты – сумку, – сказал он, поджидая Линдси.

Она перекинула сумку через плечо, и они пошли. Волосы у нее были влажные, кожу пощипывало, утренний макияж был давно смыт. Хотелось скорее принять душ и переодеться.

Люк открыл дверь и отступил, пропуская ее вперед. Линдси вошла и остолбенела. Из гостиной выходили Кэтрин с Джаннетт, обе элегантные, причесанные. Линдси мгновенно почувствовала себя драной кошкой. Захотелось развернуться и убежать, но сзади стоял Люк, и на плече у него прикорнула Элли.

Кэтрин чуть заметно поморщилась. Возможно, Люк даже и не заметил этого.

– А вот и Люк! Джаннетт только что собралась уходить, и я рада, что ты сумеешь с ней повидаться.

– Привет. – Его голос был холоден.

– Ребенок? Это не вяжется с моим представлением о тебе, Люк, – в изумлении протянула та.

– Я унесу Элли. – Линдси бережно отобрала у Люка ребенка и без слов пошла к лестнице.

– Побудь еще, Джаннетт, – подстрекала Кэтрин. – Люк, почему бы нам не выпить всем вместе.

Линдси была уже наверху; она оглянулась и увидела, как Люк кивнул.

– Конечно, почему бы нет, – сказал он.

– Конечно, почему бы нет, – тихо передразнила она, направляясь в детскую, и продолжила, ведя воображаемую роль Люка: – Мне гораздо приятнее быть с тобой, такой роскошной и чистенькой, чем с этой обветренной, обгорелой официанткой, на которой я, увы, женат. – Линдси ворвалась в комнату, скрежеща зубами. Черт! Они провели вместе такой чудный день, почему Джаннетт не уехала раньше, до их возвращения?

«Люк мог бы отказаться», – прошептал Линдси чей-то вкрадчивый голос.

Она положила Элли в кроватку, отыскала мягкую рукавичку и протерла ей лицо и ручки. Девочка так устала, что теперь будет спать долго.

Линдси выложила детские вещи и с монитором в руках пошла в душ. Сейчас она вымоется, оденется к обеду, ей плевать, что Люк предпочел общество своей обожаемой невесты – бывшей невесты! – вместо того, чтобы подняться наверх вместе с Линдси.

Одевшись, она принялась расхаживать по комнате. Он так и не пришел. Сколько можно пить вместе с ними? Но ей все равно. Она его не держит. Легонько вздохнув, Линдси призналась себе: ее проблема в том, что она любит мужчину, который не отвечает ей взаимностью. Самое большее, что он мог ей предложить, – это любовная связь, а не совместная жизнь. И нечего жаловаться, она шла на это с открытыми глазами.

В дверь тихонько постучали. Линдси открыла и увидела Марабель.

– Мистер Балком хочет, чтобы вы с ним немного посидели.

Вот и еще одна проблема. Она не хотела проводить время с Джонатаном Балкомом больше необходимого. Еще недавно она ненавидела этого человека, но пожила рядом, и злость утихла. Жалость к больному смягчила ее сердце. Старик ей уже почти нравился.

– Сколько до обеда? – спросила Линдси.

– Около часа. Мать Люка попросила немного сдвинуть обед. Мисс Салливан еще здесь, и, если она вскоре не уедет, придется приглашать ее к обеду, – откомментировала Марабель.

Линдси кивнула. Джаннетт наверняка на это и рассчитывала.

– Сейчас, только возьму монитор и приду.

– А, вот и ты, заходи, – окликнул с кровати Джонатан, когда Линдси остановилась в дверях.

Сестра Спенсер улыбнулась ей.

– Я пока прогуляюсь по саду. Если понадоблюсь, пришлите за мной Марабель, – приветливо сказала она.

– Садись, девочка, не тянуть же мне шею, чтобы на тебя смотреть. Садись вот сюда, – приказал Джонатан.

Линдси придвинула к кровати стул и села. Осторожно посмотрев на старика, она отметила, что он еще больше исхудал.

– Сразу видно, что провела день на солнце, – одобрил он. На какой-то момент он напомнил ей Джека, старика повара из ее кафе. От ненависти не осталось и следа. Еще немного, и она его полюбит!..

– Мы ездили на пляж Мэнли-Бич. – Она невольно поморщила нос. Кожа покраснела и болела. Надо было больше мазаться противозагарным кремом, но она его весь извела на Элли.

– Катались на яхте? – отрывисто спросил он.

– Нет, просто купались. Элли положили под зонтом, чтобы она не перегрелась на солнце.

– Хмм-фф…

– Вы любите плавать на яхте? – весело спросила Линдси. Может, в молодости он был страстным моряком?

– Нет, и близко не подходил, – хмыкнул он. – Люк рассказал тебе об отце?

– Немного.

– Парня обуревало дурацкое желание плавать. Но я положил этому конец!

– Почему?

– Из-за отца!

– Я ничего не знаю. Все, что Люк сказал мне, – это что отец уехал еще до его рождения.

– Я от него откупился. Так вот. Он женился на Кэтрин ради моих денег. Ну, я и объяснил ему, что больше он не получит ни цента, если не примет мое предложение. Он взял деньги и смылся.

– Как это плохо, – пробормотала Линдси.

– А? Что такое?

– Я говорю, что это очень плохо, – отчетливо повторила она. – Люку не хватало отца, пока он рос.

Старик отвел глаза.

– Это он тебе сказал?

– И говорить не надо, это очевидно. У него не было отца, была мать, которая его ненавидела, и дед, который считал, что внуку можно приказывать, как лакею. Очень тяжелое детство, если вы хотите знать мое мнение.

– Держи свое мнение при себе, миссис! Может, я и тебе предложу деньги, чтобы посмотреть, как ты за них ухватишься. – Он с вызовом посмотрел на нее.

Линдси мрачно улыбнулась. Интересно посмотреть, как далеко старик зайдет. А потом она скажет ему, что всех денег Австралии ему не хватит. Думает, все может купить? Скоро убедится, что ее купить нельзя.

– Предлагайте.

– Что он должен предложить? – раздался голос Люка.