Текст книги "Можно ли купить счастье?"

Автор книги: Барбара Макмаон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Несколько месяцев спустя

Линдси положила Элли в кроватку и похлопала по спинке. Малышка устала и сейчас крепко спала. Молодая мать с улыбкой покачала головой. Иногда Элли бывает неугомонной, но сегодня после прогулки в парке, устав от солнца и свежего воздуха, она без возражений легла днем спать. Линдси оставалось только пожелать, чтобы каждый день давался так же легко.

Раздался звонок. Выйдя из детской, Линдси прошла к двери. Открыв, в изумлении отступила. Меньше всего она ожидала увидеть собственного мужа.

– Люк… – прошептала она. Ее охватил трепет. Зачем он пришел? Она не видела его четыре месяца. Сразу после торопливой свадьбы ему позвонили, и он помчался в английский филиал разрешать какую-то опасную ситуацию. Тогда он рассыпался в извинениях и обещал скоро вернуться. Но не вернулся.

Мать Люка зашла в ее старую квартиру за два дня до рождения ребенка. Кэтрин Винтерс не скрывала, что не одобряет выбор Люка. Линдси, собственно, и не ожидала, что ее встретят с распростертыми объятиями. Она поломала планы всем в этой семье.

Но она ждала, что Люк ей, по крайней мере, напишет.

В начале каждого месяца она получала чек, без письма или записки. Когда родился ребенок, она позвонила мужу в Лондон, с трудом выяснив номер телефона. Он послал ей огромный букет цветов, а ребенку – большого плюшевого мишку. Когда Линдси нашла себе квартиру, она послала ему вежливое сообщение на адрес офиса. Вот и все их контакты, не считая нескольких телефонных звонков. И смехотворный брак стал казаться совсем уж сюрреалистичным.

И вот Люк стоит в дверях, все заслоняя собой.

– Какой нежданный сюрприз, – проговорила она. – С возвращением! Ты только что приехал? – А может, он в Сиднее уже две недели и только теперь выбрался взглянуть на скоропалительно приобретенную жену?

– Линдси? – выдавил он. Он обежал ее взглядом – от растрепанных кудрей, по изящной фигурке в пляжном халате и до ступней ног в босоножках.

– Да. А ты решил, это не я? – усмехнулась она.

Он вошел. Но Линдси, посторонившись и пропустив его, не пошла следом, а ухватилась за ручку двери, как за свое спасение. Люк казался еще более импозантным, чем помнился ей. Обведя черными глазами аккуратную гостиную, он подошел к дивану и сел, как будто его приглашали. Оглядел фотографии на стенах и на столе – в основном Элли, от новорожденной, спящей в кроватке в роддоме, до сегодняшней малышки в коляске. Линдси взглянула на свою любимую фотографию Вила. Может, Люк рассердится, что она выставила портрет первого мужа? Она хотела, чтобы Элли его видела, пусть даже крошка не знала отца.

Линдси медленно закрыла дверь. У Люка нет оснований сердиться. Она выполнила свою часть соглашения, выйдя за него замуж. Он получил себе фиктивную жену. Условия же он составлял сам. Он не предлагал ей переехать в его дом, не предлагал какие-либо отношения между ними.

– Хочешь чаю? – запоздало предложила она.

– Если не трудно.

– Нет. – Она обрадовалась передышке, нужно было немного успокоиться. – Сейчас вернусь.

– Прекрасно. – Он сидел на диване, ослабив узел галстука, и смотрел ей вслед, когда она выходила на кухню.

Готовя чай, Линдси сделала несколько глубоких вздохов и постаралась придать лицу выражение спокойного безразличия – того самого, что с блеском удается Люку Винтерсу. Если их браку конец, так тому и быть. Она понимала, что живет в волшебной сказке. Никто не платит женщине только за то, что она называется женой. Она ничего не сделала, только обменялась с ним клятвами перед судьей. Бессмысленными клятвами. Что означали пункты их соглашения? Когда он уехал, она все внимательно перечитала, чтобы разобраться в своем положении.

Ничего, по крайней мере ей удалось кое-что скопить из тех денег, которые он ей давал каждый месяц. Они помогут продержаться, пока она не найдет работу. Эти несколько месяцев она наслаждалась, проводя все время с дочкой и глядя, как она растет. Мысль о том, чтобы отдавать ее на день в другие руки, была ненавистна, но Линдси ухватилась за идею, что найдется такая работа, где можно и на жизнь зарабатывать, и проводить время с Элли.

Она поставила на поднос чайник, чашки с блюдцами и понесла в комнату. Придется взглянуть в лицо своему будущему. Бесполезно прятаться на кухне.

– Давненько я не таскала подносы, – весело сказала она, входя в комнату. Она справится. Может, ее возьмут обратно в кафе. Джек говорил, новая официантка не так проворна, как Линдси.

Люк сидел на диване откинувшись, длинные ноги он вытянул и скрестил, руки засунул в карманы брюк, пиджак был переброшен через ручку дивана, развязанный галстук косо перечеркивал широкую грудь. Люк Винтерс крепко спал.

Линдси вытаращила глаза. Затем осторожно поставила поднос на столик возле дивана.

– Люк? – тихо позвала она.

Ответа не было. Она чуть не прыснула, но вовремя прикусила губу. Надо же! Линдси решила, что он пришел заявить, что желает аннулировать брак [1], объявить ей, что беспечная жизнь подходит к концу. А он искал где поспать.

Тихо сидя в уютном кресле возле дивана, она разглядывала своего мужа. Он казался старше, чем ей помнился. Она не видела его всего лишь четыре месяца, а он явно постарел. Вокруг глаз и возле рта появились новые морщинки. Но темные волосы были такие же густые и блестящие. Он казался осунувшимся и похудевшим.

Она не будет его будить, она подождет. Линдси налила себе чаю и откинулась в кресле. В голове закружились воспоминания о том, как она впервые встретилась с ним на пляже. Каким он казался тогда надменным и властным! Линдси считала его воображалой. Она улыбнулась, вспомнив, как пробила его высокомерие своими насмешками. Он так разозлился, что погнался за ней вдоль кромки воды. Давно это было. А вот недавние события не оставили воспоминаний. Свадьба прошла как в тумане. Его мать и дед не принимали в ней участия, с ее стороны был только Джек.

И все-таки она очень благодарна Люку, что первые месяцы после родов могла оставаться дома с Элли. Ей хотелось что-нибудь сделать для Люка, чтобы его отблагодарить.

Как же это он заснул? Правда, он прилетел из Англии всего несколько часов назад, не спал всю ночь и здесь уже провел совет директоров, срочно созванный с утра пораньше. Ему и прежде приходилось проделывать такое, но не засыпал же он в чужой гостиной!

Глядя на женщину, сидевшую перед ним, он опять удивился: что за чудеса, она совсем не похожа на ту, на которой он второпях женился несколько месяцев назад. Он помнил, что его жена толстая, у нее длинные блеклые волосы. Эта на нее совершенно не похожа! Пышные светлые локоны, казалось, излучали сияние, они были яркие и шелковистые, их хотелось потрогать, убедиться, что и на ощупь они такие же мягкие, как на взгляд.

Какие у нее тонкие черты лица! Высокие скулы и чуть раскосые глаза. Кожа гладкая, как слоновая кость. Ему ясно вспомнилась девчушка, которая гонялась за ним, дразнила его, смеялась весело и непринужденно. Сквозь ресницы он разглядел крепкие груди, тонкую талию, плавный изгиб бедер. Она сидела в кресле поджав ноги.

Скосив глаза, Люк увидел чайник и одну использованную чашку.

– Кажется, я проспал чай, – протянул он.

Она подняла голову, в серых глазах промелькнуло веселое удивление.

– Кажется, да. Устал?

Он потер лицо и сел.

– Чай еще горячий?

– Нет, конечно. Ты проспал полчаса. Если опять не заснешь, я пойду сделаю новый.

– Я с тобой. – Он встал и пошел за ней на кухню. Задержавшись на секунду, осмотрелся. Мебели очень мало. Из украшений – только фотографии девочки да редкие безделушки на столе и на полке. В углу лежала стопка книг, напротив у стены стоял книжный шкаф. Телевизор маленький. Никакой стереосистемы нет и в помине.

Кухня показалась такой же безупречной, что и гостиная. Он подошел к Линдси, и она попятилась. Боится? Он опять нахмурился.

– Тебе с молоком? – спросила Линдси.

– Нет, я люблю черный. Как тебе живется?

– Прекрасно.

– Линдси, я говорю не для того, чтобы поболтать. Я хочу знать, как ты справлялась это время. Я не собирался надолго задерживаться, думал вернуться через две недели. С удивлением узнал, что ты живешь здесь. Я договаривался с матерью, что в мое отсутствие она зайдет к тебе и окажет необходимую помощь.

Она смотрела на него, слегка запрокинув голову, как будто решала какую-то проблему. Он чуть не улыбнулся. Эта женщина, которую он сделал женой и сразу после свадьбы оставил жить одну, вызывала теперь в нем жгучее любопытство.

– Спасибо за все, что ты сделал, Люк. Я и правда признательна тебе. Мы очень хорошо жили на твое щедрое содержание. И мама твоя приходила. Но, как я понимаю, ей было неприятно узнать, что ты женился на мне. Она помнит меня девчонкой, больше похожей на мальчишку. Но мы с тобой договаривались о фиктивном браке, так что я не ждала помощи от твоей семьи. Я же понимаю, их не очень радует твой выбор.

– Тактичность не относится к сильным сторонам моей матушки. Извини, если разговор вышел тяжелый, – пробурчал он. Теперь он даже жалел, что посылал к ней мать. Хотел всех приучить к мысли, что он женат. Но мать была в ярости; следовало догадаться, что она выльет ее на голову Линдси.

Он оглядел скудную меблировку, отметил отсутствие кухонных принадлежностей, один только тостер. Где ряды коробок с продуктами, где кухонные приборы?

– Тебе хватает содержания?

– Вполне.

– У тебя маловато мебели, – осторожно проговорил он.

Она засмеялась и пожала плечами.

– Нам хватает. Нас здесь всего двое, и одна совсем кроха.

– Твой ребенок?

– Элли.

Он кивнул. Когда ему позвонили, он думал прилететь и навестить ее в больнице, но в то время не мог покинуть Англию. Он должен был первым делом спросить о ребенке, молодые мамы обычно бывают без ума от своих первенцев.

– Хоть с опозданием, но поздравляю тебя.

Линдси просияла.

– Ты поздравлял по телефону. Я получила чудные цветы. А твой мишка сидит у нее в углу кровати. Если хочешь, позже можешь посмотреть на нее, сейчас она спит.

Он растер себе затылок, шея затекла после сна на диване. Пытаясь разрядить атмосферу, сказал:

– Что дочь, что отец, да?

Улыбка сползла с ее лица.

– Ты ей не отец.

– Нет, конечно, это неудачная шутка, Линдси. Просто мы оба спим среди дня. Но учти, большинство людей будет думать, что я отец. На худой конец – отчим.

Она кивнула и отвернулась, чтобы выключить газ. Ополоснув чайник, залила его кипятком и понесла в комнату. Когда она проходила мимо него, он сказал:

– Надо было меня разбудить.

– Если человек так устал, что заснул в незнакомом месте, нужно дать ему отдохнуть. Вот если бы ты проспал до ужина, пришлось бы будить.

Когда перед обоими стояли чашки с чаем, Линдси спросила:

– Поскольку это первый случай после свадьбы, когда ты захотел со мной встретиться, я думаю, ты хочешь что-то сказать. Тебе нужно аннулирование?

Он даже вздрогнул. Не спеша глотнул горячий чай, не спуская с нее глаз. Поставил чашку на стол и покачал головой.

– Нет. Я пришел попросить тебя об одолжении. И хочу, чтобы это пошло на пользу и тебе.

– Одолжение, которое пойдет мне на пользу? О чем речь?

– Мой дед очень болен. Врачи говорят, он умирает, – медленно проговорил Люк. Сам он не верил в это даже сейчас. Когда он улетал в Англию, дед казался вполне здоровым. К тому же Люк считал, что тот слишком вредный старикан, чтобы когда-нибудь умереть.

– Сочувствую, – пробормотала она.

Он поднял брови.

– Линдси, говорят, ему недолго осталось жить. Я перевез его к себе. При нем круглосуточно дежурит медсестра, но, во всяком случае, он не в больнице. Больше я ничего не могу для него сделать, кроме…

Он так долго молчал, что она спросила:

– Кроме чего?

– Линдси, ты знаешь, когда мы поженились, я это сделал для того, чтобы досадить матери и деду. Я выполнил их требование, но на своих условиях.

Она кивнула.

– Я знаю, что твоя мать кипит от злости. Она с порога заявила мне, что я золотоискательница и что она сделает все, чтобы положить конец фарсу с нашим браком.

Он прикрыл глаза.

– Извини. Я не ожидал, что мне сразу придется уехать в Лондон. – Люк усмехнулся. – Ты еще легко отделалась. Знаешь, какую мне закатили сцену, когда я им сообщил обо всем! Сразу после церемонии я отправился к деду на Палм-Бич. Там был не только он, но и моя бывшая невеста и мама. Джаннетт заявила, что я разрушил ее жизнь, рвала и метала так, как будто потеряла не счет в банке, а величайшую любовь в жизни. Дед ругался, что он никогда не отдаст мне компанию. Мать больше всего убивалась о потере социального статуса. – Он помолчал, вспоминая, и поморщился. Теперь все это выглядело как сцена из плохой комедии.

– Плохо дело. Ты и женился ради того, чтобы получить контроль над компанией. Странно, что, не получив его, ты до сих пор не потребовал аннулирования брака.

– Я пришел не для этого, – резко сказал он. – Компанию я получил. Когда дед грозился всего меня лишить, я знал, что он блефует. Линдси, я прекрасный менеджер. Я знал, что многие компании дорого заплатят, чтобы я работал на них. Видишь ли, дед меня хорошо выучил. Я и сказал ему, что не нужна мне его компания, я найду другую работу.

– Господи, ты сжигал все мосты!

– Я не позволю собой командовать!

– Запомню на тот случай, если мне захочется что-то заявить, – хмыкнула она, прихлебывая чай. С него слетела вся усталость, он опять выглядел энергичным и самоуверенным. И невероятно красивым…

– Через месяц после нашей свадьбы, видимо из-за удачных переговоров, которые я провел в Лондоне, Джонатан смягчился. Меня объявили председателем совета директоров холдинга. Я получил извещение по факсу.

– Поздравляю.

Он замолчал и с подозрением уставился на нее.

– Ладно. Вместе с новой должностью наступило некоторое потепление в отношениях с дедом. Только когда я вернулся и узнал про его болезнь, я понял, что перемена была вызвана не моей женитьбой, а состоянием его здоровья. Первый инфаркт он получил три месяца назад; тогда он понял, что не может больше управлять компанией. Некоторые начинают что-то понимать только после самого сурового урока.

– Люк, семья – это очень важно. Я знаю, потому что у меня ее нет. Кроме Элли, конечно. Мне жаль, что твой дед болен. Ты потому и вернулся?

– Нет, в Лондоне дела закончились. Я приехал, как планировал, и только здесь узнал, насколько серьезно болен дед. Он никому не разрешал сообщать мне, пока я был за границей. Я велел секретарше перевезти его из больницы ко мне домой, нанял сиделку, пригласил медицинских светил. – Он потер глаза.

– Хорошо, что у него есть ты, – улыбнулась Линдси.

– Почему у тебя никого нет? Что случилось с твоими родителями?

– Они погибли в авиакатастрофе вскоре после нашего последнего лета на пляже. Единственная мамина сестра растила меня до восемнадцати лет, потом уехала в Тасманию. Через несколько лет она умерла. Она долго болела.

– А семья твоего мужа?

– Он был сирота с детства. Никакой родни. Береги деда, Люк, тебе повезло, что он у тебя так долго живет.

– И это говоришь ты, потерявшая по его вине мужа?

Линдси глубоко вздохнула.

– Твой дед не был прямым виновником происшествия. Его ответственность только моральная. Дело в компании. Настоящий преступник – тот управляющий, который выпустил на линию неисправный грузовик.

– Я выяснил, кто это, и уволил его. Это был мой первый официальный акт в новой должности, – спокойно сказал Люк.

Глаза ее расширились.

– Ты это сделал? О Люк, спасибо!

– Линдси, выполни мою просьбу. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне домой. Живи там как моя жена и делай вид, что у нас замечательная, счастливая семья, для того чтобы скрасить последние дни умирающего.

– Жить с тобой? – тонким, неуверенным голосом спросила она. Это не входило в первоначальное соглашение. Жить вместе с Люком? Каждый день его видеть? Вместе обедать, вместе жить? На секунду ей вспомнились давние мечты о Люке – рыцаре в сверкающих доспехах. Она не ожидала, что мечты обернутся явью таким образом.

– И с ребенком! Мой дом достаточно велик. Одну комнату занимает Джонатан. При нем постоянно находится сиделка. У тебя в этом отношении не будет никаких обязанностей. Просто будь неподалеку. Может быть, разок поговоришь с ним, скажешь, как меня любишь. Что-нибудь в таком роде, из-за чего на самом деле выходят замуж. Дед должен думать, что мы счастливы. Это ненадолго.

– Ты с ума сошел? В нашем соглашении говорилось о полной независимости. Это твое условие. А теперь ты хочешь, чтобы я притворялась любящей женой? Никто нам не поверит!

– Ты моя жена. Я только хочу, чтобы ты сыграла эту роль. К тому же я рассказывал им, что в юности между нами был взаимный интерес, и они решили, что теперь он снова вспыхнул.

– Я не уверена…

– В нашем соглашении говорится, что, когда брак закончится, ты уходишь ни с чем. Я это изменю. Установлю тебе трастовый фонд, тебе и твоей дочери. Если захочешь, можешь выйти замуж, деньги больше никогда не будут для тебя проблемой. Тебе нужно только поехать со мной и играть роль любящей жены – до тех пор, пока…

– Думаешь, за деньги можно все купить? – взвилась она.

– За деньги можно многое купить. Я, например, купил себе брак, – язвительно заметил он.

При этих словах она резко выпрямилась. Ему показалось, что в глазах ее блеснули слезы. Но она не отвела взгляд.

– За деньги не купишь счастье. Я хочу аннулирования, – твердо сказала она.

– Пока рано. Сначала помоги мне. – Он был уверен, что Линдси ухватится за возможность получить побольше денег. Что с ней такое?

– Нет. Я не привыкла дурачить людей.

– Мы уже это сделали.

– Нет, мы просто расписались. Это было все, чего ты хотел. Сказал, что ничего другого не будет.

– Положение изменилось.

– А я – нет!

– Дорогая, ты изменилась больше всех. Ты совсем не похожа на угрюмую женщину, на которой я женился.

– Угрюмую? Я была беременна!

– И работала на двух работах и пыталась учиться. Скажи, Линдси, что бы ты делала, если бы я не сделал тебе это иррациональное предложение и не женился бы? Продолжала работать в двух местах и при этом пыталась растить ребенка? А если бы ты заболела? Или дочка?

Линдси проглотила ком в горле. Губы ее сжались в тонкую линию.

– Все, о чем я тебя прошу, – это помочь осчастливить деда на те дни, что ему остались. Это ненадолго. – На этот раз Люк проглотил ком в горле. А взамен ты сможешь и дальше нянчиться с ребенком, вместо того чтобы таскать подносы в кафе.

– Я чувствую себя такой корыстной, – промямлила она.

– Нет, корыстны такие, как Джаннетт Салливан. Она бы сейчас уже спросила, сколько денег я ей обещаю, и выдвинула встречное предложение. Ты никогда не спрашивала о деньгах, даже когда выходила замуж.

– Мне было более чем достаточно, – тихо сказала Линдси.

– Куда ты дела деньги? – спросил он, оглядываясь. – Ни мебели, ни домашней утвари.

– У нас есть все, что нужно, – она заерзала в кресле.

– Ты это уже говорила.

– Я кое-что скопила, – неохотно призналась она. – Это на тот случай… когда ты… если мы аннулируем брак.

– Я начну аннулирование на следующий день после смерти деда, если ты только захочешь. Пожалуйста, дай мне эти несколько недель.

– Я должна подумать. Мы же ничего не знаем друг о друге, Люк. Ты хочешь, чтобы я изображала чувства, которых не испытываю? А остальные члены семьи?

– Мать живет у меня, пока ее отец в таком плохом состоянии. Она знает, что я хочу переселить тебя к себе.

– Она не любила меня в детстве, рассвирепела, когда ты на мне женился, – как я смогу жить в твоем доме?

– Это мой дом, а ты моя жена, значит, это также и твой дом. Править будешь ты, а не мать. Если се пребывание станет для тебя неудобным, она уедет к себе домой и каждый день будет навещать отца.

– Нет, я не это имела в виду. Она знает, почему мы поженились?..

– Да. Ты права, она не встретит тебя с раскрытыми объятиями, она выбрала мне Джаннетт. Но моя мать всегда умела владеть собой. Меня не касается, что она чувствует. Я хочу убедить деда, что счастлив в браке.

– Он будет счастлив, если ты аннулируешь этот брак и женишься на женщине своей мечты, – пробормотала Линдси.

– Ты и есть женщина моей мечты, – усмехнулся он. – Я?!

– Конечно! Какой мужчина не мечтает о жене, которая спасла бы его от другой женщины, набивавшейся в жены? Которая никогда не вмешивается в его дела, не придирается, ничего не требует? Ты идеальная жена!

– Если я к тебе перееду, все это кончится.

– Сомневаюсь. Ты не похожа на привереду. Линдси, скажи «да».

Она медленно повернулась к нему.

– Что ты скажешь деду? Мы женаты четыре месяца и никогда еще не жили вместе. С чего вдруг такая перемена?

Она готова согласиться! У Люка словно гора с плеч свалилась. Он откинулся в кресле и расслабился. Самое трудное позади.

– Я все время был за границей. Неужели трудно поверить в то, что я жду не дождусь, когда мы будем жить вместе в моем доме? Дед не знает, что после свадьбы мы не встречались. Ведь каждый из нас жил у себя. Время от времени я сообщал ему, что ты поделываешь. Мы просто скажем, что теперь, когда я вернулся, ты переезжаешь ко мне.

– Думаешь, он на это купится? – скептически спросила она.

– Почему нет, если он будет видеть, что мы живем в любви и дружбе.

– Как это? – с тревогой спросила Линдси.

– Ты с обожанием смотришь на меня. Я каждый вечер прихожу домой обедать. Когда мы заходим проведать дедушку, то держимся за руки или что-нибудь в этом роде. Не знаю. Как ведут себя молодожены?…

– А остальные? А твоя мать? Что мы им всем скажем?

– То же самое. Если ты правильно сыграешь свою роль, он поверит в сказку об ожившей детской любви. Линдси, дед умирает. Он хочет видеть меня счастливым. Ты можешь днем сложить свои вещи?

– Сегодня? Побойся Бога, Люк, я ведь даже еще не сказала, что согласна. И потом… я не успею… – Линдси встала.

– Возьми вещи на ближайшие два дня. В субботу мы с тобой приедем и заберем остальное.

– Для меня это слишком быстро. Мне нужно подумать…

– Подумаешь у меня дома. Машина будет в четыре. Увидимся за ужином. – Люк наклонился и чмокнул ее в губы. – Спасибо, Линдси, я этого никогда не забуду.

Линдси молча смотрела, как он прошел через комнату и вышел. Она медленно подняла руку и прижала пальцы к губам. Она тоже этого никогда не забудет.

– О Вил, знал бы ты, во что я ввязалась!

Порадовавшись, что Элли спит, Линдси стала торопливо разбирать свой гардероб, решая, что ей понадобится в ближайшие несколько дней. Только она кончила укладываться, как проснулась Элли. Пока малышка гукала и разглядывала висевшие над кроваткой игрушки, Линдси сложила детские вещи, в том числе мишку, подаренного Люком. Она набила все в детскую коляску, стоявшую у двери, и тут раздался звонок.

На пороге стоял шофер в униформе.

– Миссис Винтерс? – спросил он.

Линдси задохнулась. Ее еще никто так не называл.

– Тут довольно много, – сказала она, показывая на сложенные вещи.

– Нет проблем, мадам. Схожу несколько раз. Когда все отнесу, вернусь за вами и ребенком.

Полчаса спустя Линдси подъезжала к дому Люка, расположенному на берегу залива, к северу от причала, возле Харбор-Бридж. Здание показалось ей громадным. Импозантный фасад выполнен в стиле Тюдоров: оштукатуренный кирпич и темные выступающие балки.

Шофер проводил ее до двери. Он уверенно позвонил и сказал:

– Сейчас принесу ваши вещи.

– Спасибо, – проговорила Линдси, еле ворочая языком. Девочка сосала палец и таращила на шофера ясные глазенки.

– Миссис Винтерс? – Дверь открыла темнокожая женщина, изящная, тонкая, с сединой в волосах. Ее глаза светились любопытством.

– Да.

– Добро пожаловать. Люк предупреждал, что вы приедете сегодня. Меня зовут Марабель, я экономка. Я провожу вас в ваши комнаты и, когда Хедли принесет вещи, распакую их.

– Я сама разберу свои и детские вещи, – торопливо сказала Линдси и огляделась. На второй этаж вела широкая лестница. Из высоких окон лился солнечный свет. Открытая арка приглашала заглянуть в гостиную. Линдси сделала несколько шагов и тут же поняла, почему Люк удивлялся пустоте ее комнаты. Эта была переполнена мебелью, картинами, статуэтками. То ли он коллекционер, то ли это так декоратор потрудился…

– Сюда. – Марабель пошла вверх по лестнице.

– Мистер Джонатан в дальней комнате на первом этаже. – Она показала на дверь напротив гостиной: – А вот ваша комната. Ваша с Люком, – сказала она, распахивая дверь.