Текст книги "Очаровательное зло"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

7

В воцарившейся тишине прозвучал возглас капитана Вести:

– Это несправедливо! Такое себе даже вообразить невозможно!

– Но это так, и здесь ничего не поделаешь, – с горечью констатировал маркиз.

– Необходимо продолжить игру. Шесть месяцев – это еще не вся жизнь, – с горячностью сказал капитан.

– Ты думаешь, удастся сохранить мой брак в тайне?

– А кто сейчас знает о нем? Прислуга? Но она достаточно предана тебе и будет молчать. Нотариус? Но он знает, что венчание состоялось в день смерти твоей мачехи, и прекрасно поймет твое желание не делать огласки до окончания траура.

– То есть именно шесть месяцев?!

– Точно!

– Что ж, это мысль, – согласился маркиз. – Во всяком случае, это единственная соломинка, за которую можно ухватиться.

– Не вижу причин для беспокойства, – продолжал капитан. – Никого не удивит, если на шесть месяцев ты прекратишь появляться в обществе. Ты можешь уехать в Чард. Тамошнюю прислугу можно заставить держать все в тайне. А еще лучше, если с тобой поедет Мелинда. Тогда вообще не будет никаких вопросов!

– Вы забыли только об одном, – вмешалась Мелинда.

До этого она не проронила ни слова, и оба друга, чуть не вздрогнув от неожиданности, удивленно уставились на нее.

– Забыли? – недоуменно переспросил маркиз.

– Да, забыли. Я не намерена продолжать этот фарс.

– Она не намерена! – вскипел маркиз. – Понимаю! Деликатность ситуации не ускользнула от вас, мисс Стэнион. Вы прекрасно поняли значимость своей роли. Отлично! Какова ваша цена?

– Моя цена? – не понимая, переспросила Мелинда.

– Да, да, не будем притворяться! – резким тоном продолжал он. – Вам поразительно везет, правда? Вы взяли меня за горло, так оставьте свое жеманство, и перейдем к делу. Что вы хотите?

– Но… но я ничего… вовсе ничего не хочу, – запинаясь, пролепетала Мелинда. – Я хочу лишь побыстрее оставить этот дом.

– И вы полагаете, я с этим соглашусь? – Глаза маркиза превратились в узкие щелки.

– Но ведь я выполнила все, что от меня требовалось, – возразила Мелинда. – Вы обещали мне за это пятьсот гиней. Я хочу получить эти деньги завтра утром и уйти.

– И уйти! – передразнил маркиз. – Можно ли придумать что-либо более чудовищное? Бросьте! Назовите свою цену! Сколько вы хотите? Тысячу? Две тысячи? Пять тысяч? Я полностью в вашей власти, и вы отлично знаете, что мне придется заплатить.

Смертельно побледнев, Мелинда вскочила со стула.

– Мне не нужны ваши деньги! – почти прокричала она. – Все, что я хочу – это побыстрее уйти отсюда!

– Не кричите, я слышал. Но это совершенно невозможно. Через шесть месяцев я обязан предъявить вас в качестве своей жены.

– Мелинда, – вмешался капитан Вести, – вы не можете так жестоко поступить с бедным Дрого! Вы отдаете себе отчет в том, что это обойдется ему в два миллиона фунтов? Звучит невероятно, но это факт.

– Так почему бы вам не жениться на самом деле, причем на той, которую вы любите? – наивно спросила девушка.

– Хотите правду? Я презираю женщин, и у меня нет ни малейшего желания жениться, – резко бросил маркиз.

– Это я могу понять, – отозвалась Мелинда, вспоминая полковника Джиллингхема. – Но остаться с вами на полгода? Нет, я не могу.

– Но почему? – нетерпеливо спросил маркиз. – У вас есть более выгодные предложения?

– У меня есть определенные планы…

– Хартингтон, не так ли? – перебил ее маркиз. Сколько он вам обещал? Я заплачу вдвое. Дом? Машину? Бриллианты?

– Лорд Хартингтон здесь совершенно ни при чем, – устало возразила девушка. – Он влюблен в мисс Кегли. Просто он посоветовал мне не влюбляться, и я обещала постараться этого не делать.

– Ну, это-то понятно, – с готовностью отозвался маркиз, – ведь у вас совершенно нет сердца. Если бы оно у вас было, вы, несомненно, смогли бы понять мое положение и сжалиться надо мной.

Мелинда не смогла сдержать грустной улыбки. Она, Мелинда Стэнион, сирота без гроша в кармане, должна пожалеть могущественного лорда Чарда. В этом было что-то абсурдное.

– Боже милостивый! Что же мне делать? – спросил маркиз, обращаясь к капитану Вести. – Я ничего не понимаю. Будь на ее месте любая другая женщина, та же Кегли, все было бы уже решено. Что у нее на уме? Может, за этим кто-нибудь стоит?

– Нет, насколько мне известно, – пробормотал капитан. Он посмотрел на девушку и понял, что, несмотря на драматизм ситуации, у той от усталости слипаются глаза.

– Я, пожалуй, пойду, Дрого. Проводи меня до двери. Спокойной ночи, Мелинда!

– Спокойной ночи, – отозвалась девушка.

– Утром я вернусь и отвезу вас, куда вам будет угодно, если к тому времени вы не измените своего решения.

– Я не изменю его.

Джервес Вести направился к двери; маркиз последовал за ним. В холле, понизив голос почти до шепота, капитан сказал:

– Ты пытаешься на нее давить, и из этого ничего не выходит. Попробуй ее очаровать! Ты ведь умеешь это, Дрого.

– К черту! – отрезал маркиз. – Хотя, возможно, ты и прав. Но я просто отказываюсь понимать, почему одна из девок Кейт должна решать мою судьбу?

– Да, совершенно невероятно, – согласился капитан.

– Не понимаю! Но без нее нам не обойтись.

– Так возвращайся и уговори ее. Если ты не добьешься своего, я перестану верить в твою репутацию сердцееда. – Он взял шляпу и вышел на улицу.

Маркиз глубоко вздохнул и вернулся в гостиную. Мелинда, откинувшись на спинку дивана, спала. Она выглядела совсем юной, беспомощной и очень несчастной. На мгновение маркиз ощутил неодолимое желание защитить ее. Он прекрасно понимал, что в его интересах немедленно разбудить девушку, продолжить свои уговоры, любыми средствами заставить ее остаться, но… не смог.

Он поднял Мелинду на руки и осторожно перенес ее наверх в спальню. Спящая девушка доверчиво прижалась лицом к его плечу. Горничная открыла дверь, и маркиз бережно опустил свою ношу на кровать. Мелинда вздохнула, но не проснулась.

* * *

На следующее утро Мелинда, как и накануне, поначалу никак не могла понять, где находится и что с ней происходит. В щели между тяжелыми шторами на окнах ярко светило солнце. Девушка увидела, что лежит на широкой мягкой кровати в просторной комнате. Наконец в ее памяти ожили события минувшего дня, и она вспомнила, что находится в доме лорда Чарда на Гросверон-сквер.

– Надо уходить, – сказала себе Мелинда, но кровать была такой мягкой и удобной, что вставать совсем не хотелось.

Она подумала о красивых нарядах, висящих в гардеробе. Все они могут стать ее собственными, более того, она может получить еще многое-многое другое! Слишком долго Мелинда прожила на положении бедной, никому не нужной приживалки, и сейчас ее одолевало искушение обрести деньги, а с ними – и независимость. Все, что для этого требовалось – согласиться выполнить просьбу маркиза.

Вдруг девушка подскочила на кровати. Она совершенно не могла вспомнить ни как оказалась в спальне, ни как раздевалась.

– Нет, мне обязательно нужно уйти, – снова пробормотала она.

Со своей старой няней она будет в безопасности. «А что станет с вами, когда кончатся пятьсот гиней?» – прозвучало у нее в голове. «Но это случится еще очень нескоро», – мысленно ответила девушка. «Твоя няня стара и может заболеть. Почему ты не хочешь надежно обеспечить вашу жизнь? Тебе предлагают тысячи фунтов! Это целое состояние! Почему ты не хочешь принять его?» – не унимался внутренний голос. «Потому что мне это кажется недостойным, – упорствовала девушка, – я просто обязана уйти».

В дверь постучали.

– Войдите, – сказала Мелинда и натянула на себя одеяло.

В спальню вошла Гледис, молоденькая миниатюрная горничная, помогавшая ей одеваться перед «венчанием».

– Доброе утро, миледи! Я не знала, в какое время вы обычно встаете, и не хотела вас будить, но уже четверть десятого.

– Ой, надо скорее вставать! – воскликнула Мелинда.

– Его светлость велел сказать, что ждет вас, миледи.

После того как было покончено с завтраком, поданным на серебряном подносе прямо в кровать, Мелинда задумчиво произнесла.

– Что же надеть? У меня нет ничего черного. Пожалуй, Гледис, дайте-ка мне вон то серое платье.

В этом платье, которое мадам Мерсье называла дорожным, Мелинда выглядела совсем как школьница.

– Что-нибудь еще, миледи? – осведомилась Гледис и, получив отрицательный ответ, вышла.

В коридоре Мелинду встретил дворецкий маркиза.

– Его светлость ожидает вас в библиотеке, – изрек он.

– Хорошо, спасибо, – отозвалась Мелинда и пошла вслед за ним.

Маркиз сидел за письменным столом в дальнем конце комнаты.

– Доброе утро! – сказала Мелинда, унимая дрожь в голосе.

Маркиз быстро встал из-за стола.

– Извините, Мелинда, я не слышал, как вы вошли. Доброе утро! Надеюсь, вы хорошо выспались?

– Спасибо, хорошо. Боюсь, что я… вчера вечером вела себя не слишком корректно, но я так устала! Не помню даже, как оказалась в спальне.

– Это я отнес вас туда, – объяснил маркиз.

– Вы? Вы отнесли меня? – Девушка залилась румянцем.

– Да, и это оказалось совсем несложно. Мне казалось, что я несу ребенка или, быть может, лесную нимфу, которая по ошибке забрела в мой дом. – В голосе маркиза было столько теплоты, что Мелинда взглянула на него с нескрываемым удивлением.

– Прошу меня извинить, если я была не совсем вежлива с вами.

– Да нет, все было хорошо. Так чем бы вам хотелось заняться сегодня? Я уже сделал все необходимые распоряжения по организации похорон и весь к вашим услугам. Похороны состоятся завтра, а после них, надеюсь, мы все уедем в Чард.

Мелинда упрямо сжала губы.

– Я была вчера не такой уж сонной, чтобы забыть наш разговор, – сказала она. – Как вы, должно быть, помните, я сказала, что хотела бы уйти.

– А я сказал, что вам нельзя уходить, – начал маркиз, но, увидев, как меняется выражение лица девушки, поспешил объяснить: – Нет, нет, я сосем не это имел в виду. Я вовсе не собираюсь удерживать вас силой, могу лишь умолять помочь мне!

– Я хорошо понимаю всю сложность вашего положения. Вы рискуете очень большими деньгами, – сказала Мелинда. – Но я уверена, что все будет в порядке, если я появлюсь за несколько дней, ну, может, за неделю до истечения шести месяцев.

– Однако, если этого не случится, я потеряю все до последнего пенни, – вздохнул маркиз. – Помните, что я предлагал вам вчера? У вас будут деньги, и вы сможете выйти замуж за кого захотите.

– Но я совсем не хочу, чтобы кто-нибудь женился на мне из-за денег. Если я выйду замуж, то только за человека, которого полюблю и который полюбит меня.

– Вы очень откровенны, но от этого только выигрываете, – с легкой улыбкой сказал маркиз.

– Я совершенно уверена, что брак должен быть основан только на взаимной любви, – продолжала девушка, – поэтому, как мне кажется, вы поступаете правильно, не желая жениться из-за денег. Конечно, плохо, что вы обманули свою умирающую мачеху, но это все же лучше, чем если бы вы на самом деле женились только для того, чтобы получить наследство.

– Очень рад, что вы это понимаете, – снова улыбнулся маркиз. – Мне казалось, что вы осуждаете меня.

– Здесь все слишком запутано, – покачала головой Мелинда. – Когда я пришла сюда, то совершенно не представляла истинного положения вещей. Казалось, что заработать эти пятьсот гиней очень просто. Но все обернулось по-другому.

– А что вам сказала тогда мачеха? – спросил маркиз.

– Она сказала мне, что вы очень нуждаетесь в любви.

– Она сказала вам это?! – пораженно воскликнул маркиз. – Вот уж никогда бы не подумал!

– Мне показалось, что она очень во многом раскаивается.

– К сожалению, несколько поздно, – с горечью сказал маркиз. – В особенности, если учесть ее приписку к условиям завещания.

– Вы думаете, она обо всем догадалась?

– Нет, что вы! Просто она всегда считала меня ветрогоном, мотыльком, порхающим с цветка на цветок. Но не это важно. Важно то, что она сломала мне жизнь, когда я был еще ребенком. Она настроила против меня моего отца. Даже сейчас, когда она мертва, она продолжает решать за меня, что мне делать, а что – нет. Я думаю, умирая, она была совершенно уверена, что мне не получить наследства. Но ведь вы поможете мне, Мелинда? Вы поможете мне доказать ей, что она была не права?

В голосе маркиза звучало неподдельное отчаяние, и Мелинда почувствовала, что не может больше отказывать ему. Она задумчиво глядела в окно. Что подумали бы обо всем этом ее родители?

Лорд Чард пристально смотрел на девушку. Он действительно заметил, что в ее лице, да и во всем облике есть что-то аристократическое. «Джервес прав, – подумал он. – В ней и вправду есть голубая кровь».

– Пойдемте, я хочу вам кое-что показать, – сказал он.

Он взял девушку за руку. Пальцы Мелинды были прохладными и слегка трепетали в его ладони.

Пройдя в другой конец дома в какую-то заброшенную комнату, маркиз указал на висевшую на стене большую картину. Мелинда взглянула на нее и вздрогнула.

– Это мой дом, – услышала она голос маркиза. – Быть может, теперь вам будет проще понять, почему он так дорог мне.

На большом, во всю стену, полотне был изображен огромный дом, построенный в стиле королевы Елизаветы. Картина была написана большим мастером, и дом выглядел обжитым, теплым и приветливым. То, что Мелинда вздрогнула, объяснялось тем, что Чард, хоть он, конечно, и был гораздо больше и величественнее, очень напоминал ее родной дом в поместье Стэнион. Как и все дома, построенные в елизаветинском стиле, он был пронизан человеческим теплом и уютом.

– Неправда ли, он чудесен? – спросил маркиз.

– Он очень похож на наш милый старый дом, – прошептала Мелинда так, чтобы маркиз не смог ее услышать. – Прелестный дом, – согласилась она вслух. – Почему вы не живете в нем постоянно?

– Один? – удивился маркиз. – Нет, в таком доме нужно жить с женой и детьми. Вы не находите?

– Но ведь вы его так любите?

– Да, потому что именно ему я обязан всем хорошим, что было в моей жизни.

Впервые маркиз представился Мелинде маленьким мальчиком, оставшимся без матери и получившим всю душевную теплоту от этого старинного дома. И девушка, неожиданно для себя самой, сдалась:

– Я останусь на шесть месяцев.

– Останетесь? Но почему вы изменили свое решение?

– Потому что вам очень дорог Чард, – ответила Мелинда. – А для того, чтобы поддерживать его, действительно необходимы деньги.

– Спасибо, Мелинда, – тихо сказал маркиз. – Клянусь, я не заставлю вас пожалеть о том, что вы для меня сделали.

Их глаза встретились. С минуту оба стояли молча и, не отрываясь, смотрели друг на друга. Затем Мелинда смущенно отвернулась.

– Что ж, – сказал маркиз, когда они вновь вернулись в библиотеку, – быть может, мы с вами совсем неплохо проживем в Чарде все эти шесть месяцев. Только бы вы не заскучали.

– Вряд ли, ведь я родилась и выросла в сельской местности, – возразила девушка.

На несколько минут воцарилось молчание – каждый думал о своем. Затем маркиз взял ее за руку, улыбнулся и сказал:

– А теперь я хотел бы сделать вам подарок на память о нашем соглашении. Вы в полной мере показали свою доброту ко мне и к Чарду, а меня не слишком часто баловали добротой.

Мелинда на несколько мгновений задержала свою руку в его ладони, потом осторожно высвободила ее.

– Я думаю, мне не следует принимать подарки от человека, которому я не смогу ответить тем же, – тихо сказала она.

Маркиз рассмеялся:

– Вы удивительны! Никогда в жизни я не встречал человека, который отказывается от подарков. Наверное, вы просто испытываете меня.

Девушка хотела снова возразить, но он смотрел на нее так, как не смотрел еще ни один мужчина в ее жизни. В душе Мелинды что-то отозвалось на этот взгляд, и она затрепетала.

– Мелинда… – совсем тихо произнес маркиз, почти вплотную приблизив свои губы к ее губам.

Неожиданно отворилась дверь, и в комнату вошел дворецкий.

– Что такое? – резко спросил маркиз.

– Прошу прощение за беспокойство, ваша светлость, – ответил дворецкий. – Пришла леди Алиса Сент-Хилайр. Она настаивает на том, чтобы встретиться с вашей светлостью.

– Черт бы ее побрал! – пробормотал маркиз. – Где она?

– Дожидается в холле, милорд. Я хотел проводить ее в малую гостиную, но она категорически отказалась.

– Прошу меня извинить, Мелинда, – сказал маркиз, обращаясь к девушке, – но леди Алиса не должна вас здесь видеть. Быть может, вы пройдете в кабинет?

– Да, да, конечно, – в испуге согласилась Мелинда.

Девушка поспешно направилась к двери в противоположном конце комнаты. Когда она была уже на пороге кабинета, за спиной дворецкого открылась дверь, и жизнерадостный женский голос прощебетал:

– Дрого! Неужели ты действительно не желаешь меня впустить?

Краем глаз Мелинда заметила стройную женскую фигуру, одетую во что-то розовое, и проскользнула в кабинет. Чтобы не привлечь внимания вошедшей, она не решилась плотно затворить за собой дверь, и оставила ее приоткрытой, так что девушка невольно слышала все, что происходило в библиотеке.

– Дрого! Дорогой Дрого! Как я рада, что ты, наконец, освободился от этого чудовища! Теперь, когда у тебя есть деньги, все будет совсем по-другому.

– В каком смысле? – спросил маркиз.

– Не будь таким тупицей! Пока была жива эта ужасная женщина, тебе приходилось отказывать себе буквально во всем! Теперь же ты сможешь развлекаться здесь или в Чарде, как тебе заблагорассудится. Ведь теперь ты очень, очень богат!

– Но я по-прежнему не понимаю, как все это может повлиять на наши с тобой… родственные отношения, Алиса, – натянуто сказал маркиз. – Разве что лорд Сент-Хилайр этой ночью скоропостижно скончался или покончил с собой.

– Сент-Хилайр жив, даже слишком, – надулась леди Алиса, – но, как тебе прекрасно известно, он интересуется только скачками и ничем, кроме скачек! Он неделями сидит в Ньюмаркете… А нам с тобой, Дрого, интересно кое-что другое, не правда ли?

Игривый кокетливый тон леди Алисы не оставлял никаких сомнений. Мелинда больше не могла слушать всего этого и с легким стуком притворила дверь. Еще один пример нравов, царящих в Лондонском высшем свете! Девушка была совершенно ошеломлена. Более того, она неожиданно почувствовала себя больно задетой, хотя и не могла понять, почему.

8

Мелинда взлетела вверх по лестнице, подгоняемая желанием поскорее спрятаться, укрыться от того отвратительного, неприличного зрелища, невольным свидетелем которого она стала. Ни за что на свете она не смогла бы поверить, что замужняя женщина с таким положением в обществе, какое занимала леди Алиса Сент-Хилайр, способна говорить постороннему мужчине подобные вещи, если бы минуту назад не слышала все собственными ушами, Эта сцена шокировала ее и глубоко оскорбила.

Вбежав в спальню, девушка плотно затворила за собой дверь и, чтобы немного отвлечься, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Вид голубого летнего неба, яркого солнца и зеленых деревьев напомнили ей деревню, родительский дом, и понемногу она начала успокаиваться. Ее мысли вновь вернулись к маркизу.

– Как он жалок, – прошептала Мелинда и дала себе слово высказать все это маркизу при первой же возможности. – Я не буду больше его бояться. Я должна попытаться сделать его лучше…

Однако, поняв, что все это – не более, чем фантазии ее разыгравшегося воображения, она устыдилась собственной наивности.

Мелинда уселась в кресло и стала ждать, что маркиз вновь пригласит ее спуститься в библиотеку. Но часа через два, к ее немалой досаде, в дверь постучала Гледис и сказала, что к маркизу неожиданно приехали родственники и что он очень просит ее пообедать одной в будуаре, примыкавшем к спальне.

Обед, состоявший, как и вчера, из самых изысканных блюд, не произвел на девушку никакого впечатления – ей было скучно. Остаток дня она провела в одиночестве, в раздумьях и ожидании; ее мучило любопытство – что происходит внизу?

Пришедшая разобрать постель и помочь Мелинде раздеться перед сном Гледис сообщила.

– Сегодня в столовой были очень серьезные разговоры, миледи.

– С кем? – спросила Мелинда. Она отлично понимала, что вступать в беседы на подобные темы с горничной не следовало, но сдержать любопытства не могла.

– Мистер Ньюмэн, дворецкий, сказал, что дядя его светлости, лорд Фитс-Болтон, потребовал показать ему завещание, а его светлость отказал. Лорд Фитс-Болтон был очень рассержен, когда узнал, что похороны состоятся завтра утром. Он хотел выиграть время, чтобы все родственники успели съехаться из своих поместий и других городов, но его светлость настоял на своем, и поэтому при погребении, кроме домашней прислуги, почти никого не будет.

– А кто еще был за обедом? – спросила Мелинда.

– Только лорд Фитс-Болтон да два его сына. Они останутся здесь до самых похорон. Прислуге они не очень-то нравятся, – ответила горничная и спохватилась: – Ой, миледи, я не должна говорить при вас такие вещи!

– Ничего страшного, Гледис, – успокоила ее Мелинда. – А леди Фитс-Болтон была за обедом?

– Мне показалось, что ее светлость умерла, – ответила Гледис. – Когда я проходила мимо столовой, то слышала, как его светлость лорд Фитс-Болтон сказал; «Моя бедная незабвенная жена пришла бы в ужас от вашего поведения».

– Гледис, ты подслушиваешь?!

– Что вы, миледи, просто я проходила мимо… Но вы ведь никому не расскажете, правда?

– Конечно, не расскажу, – успокоила ее Мелинда, – ведь ты моя единственная собеседница в этом доме. Ну что ж, пожалуй, пора спать. Спокойной ночи, Гледис.

Было еще довольно рано, и спать Мелинде не хотелось. Она лежала на кровати и размышляла о тех странных событиях, которые произошли после ее бегства из дома дяди. Однако, о чем бы девушка ни думала, мысли ее неизбежно возвращались к маркизу.

Утром Гледис пришла с печальным лицом и заплаканными глазами.

– Гроб поставили внизу, – сообщила она. – Похороны всегда заставляют меня плакать. Бедная старая леди! Она была по-своему добра к нам, хотя, конечно, ее характер… Однажды я слышала, как она кричала на его светлость, а затем он выбежал из дома с ужасно злым видом. Я никогда не могла понять, почему они так друг друга не любили.

Мелинда сделала вид, что занята завтраком, и не стала поддерживать болтовню молоденькой горничной, как сделала это накануне вечером. Шторы в спальне не поднимали до тех пор, пока похоронная процессия не покинула дом. Когда все уехали, пришла старшая горничная и приподняла шторы на несколько дюймов, чтобы впустить хоть немного света.

– Извините, миледи, если полумрак причиняет вам неудобства, – сказала она, – но так распорядился его светлость. Вы не будете возражать, если мы с Гледис начнем собирать ваши вещи?

– Собирать вещи? – удивилась Мелинда.

– Разве ваша светлость не в курсе дела? – удивилась старшая горничная. – Я думала, его светлость уведомил вас. Вы отправляетесь в Чард сразу же после окончания похорон.

Мелинда поспешила одеться и оглядела себя в зеркало. Ее наряд выглядел несколько ярковато для такого печального дня, но ничего черного у девушки не было.

Наконец, чемоданы были упакованы и их унесли в холл. Мелинда, опасаясь столкнуться с кем-нибудь из родственников лорда Чарда, не осмелилась спуститься вниз. Она осталась на лестнице и стала поджидать возвращения маркиза.

Лорд Чард вернулся довольно скоро.

– Мене нужно переодеться, – бросил он дворецкому и стал подниматься по лестнице.

Мелинда успела заметить хмурое выражение его лица и поспешила проскользнуть в будуар. Она с нетерпением ожидала, когда маркиз пришлет за ней. Наконец, в дверь будуара постучал дворецкий.

– Его светлость желает вам, миледи, доброго утра и спрашивает, готова ли ваша светлость к отъезду, – сказал он.

– Да, я готова, – ответила Мелинда.

В сопровождении дворецкого девушка спустилась в холл. Маркиз был уже там.

– Доброе утро, Мелинда! Надеюсь, вы хорошо спали? – сказал он. Приветствие прозвучало буднично, но девушка с удовольствием отметила, что от хмурого настроения маркиза не осталось и следа.

Они вышли через парадную дверь и уселись в огромный открытый автомобиль. Маркиз включил зажигание и путешествие началось.

Когда Лондон остался позади, маркиз посмотрел на Мелинду и спросил:

– Почему вы все время молчите?

– Потому что сама терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем, – ответила она.

– Вы любите водить машину?

– Люблю, но такую огромную мне водить не приходилось. Боюсь, мне с ней не справиться.

– А что еще вы любите? – поинтересовался маркиз. – Или, быть может… кого?

– Я люблю деревню, – ответила девушка, игнорируя вторую часть вопроса. – Мне кажется, я не смогла бы в долго жить в городе.

– Вы полны неожиданностей, Мелинда, – улыбнулся маркиз.

Девушка промолчала. Через некоторое время они остановились возле дорожной гостиницы, выкрашенной в белую и черную полосу, подобно старинным почтовым станциям.

– Необходимо подкрепиться, – сказал маркиз. – Вы – как хотите, а я зверски голоден.

Интерьер крохотного ресторанчика при гостинице оказался под стать ее внешнему виду. Они плотно перекусили, причем маркиз поглотил несметное количество еды.

Когда они вновь тронулись в путь, он сказал:

– Я не завтракал дома. Не хотелось садиться за стол с этим занудой, моим дядюшкой, и его напыщенными глупцами-сыночками.

– Я смотрю, вы не жалуете своих родственников, – заметила Мелинда.

– Терпеть их не могу, – с готовностью отозвался маркиз. – А вы своих родственников любите?

– Нет. Мои родственники совершенно невыносимы.

Они оба рассмеялись своему единству в отношении к родне.

– Джервес говорит, что я плохо обращаюсь с вами, Мелинда, – неожиданно сменил тему маркиз. – Вы простите меня?

– Конечно, – ответила девушка. – Я ведь понимаю, что все это время вы были в состоянии сильного напряжения.

– Не следует прощать того, кто дурно обращается с такими очаровательными девушками, как вы.

Этот комплимент прозвучал как-то неуместно.

– Расскажите мне лучше про свой дом, – поспешила переменить тему Мелинда, и лицо маркиза немедленно расцвело.

– А знаете ли вы, что я впервые в жизни еду в Чард, чувствуя себя его полноправным, полновластным хозяином?

Проехав еще около часа, они свернули и вскоре оказались перед большими железными, старинной ручной ковки воротами, укрепленными на массивных каменных столбах с изваяниями соколов, парящих на широко распростертых крыльях. Маркиз притормозил возле группы раскидистых старых дубов, и перед ними, как на ладони, раскинулось старинное родовое поместье Чард.

Если Чард, изображенный на картине, выглядел просто привлекательно, то теперь, в реальности, он произвел на девушку совершенно ошеломляющее впечатление. Это была какая-то сказочная страна.

– Я совершенно потрясена! – воскликнула Мелинда, вызвав одобрительную улыбку маркиза.

– Это место самое прекрасное на свете, – сказал он. – Чард живет в моем сердце, как любимая женщина.

«Лучше уж Чард, чем Алиса Сент-Хилайр» – промелькнуло в голове Мелинды.

Они подъехали к дому, и маркиз немедленно принялся показывать девушке все его достопримечательности. Они облазили дом от подвала до чердака, обошли многочисленные сады и аллеи, полюбовались бассейном с золотыми рыбками, осмотрели огороды и оранжереи Маркиз радовался как ребенок. Он вспомнил увлечение Мелинды лошадями и по берегу небольшой речки, в которой степенно плавали белые и черные лебеди, провел девушку на конюшню.

Мелинда с удовольствием осмотрела лошадей и продемонстрировала столь глубокие познания в этой области, что удивила не только маркиза, но даже конюха. Особый восторг девушки вызвал крупный вороной жеребец.

– Это Тандерболт, – пояснил маркиз. – Я приобрел его год назад в Лондоне. Однако он оказался слишком норовист для прогулок в городском парке, и его пришлось отправить сюда.

В дом они вернулись, когда день уже клонился к вечеру. Мелинда, рассматривая себя в одном из огромных, висевших в гостиной зеркал, думала, что Чард словно создан для счастливой безоблачной жизни двух любящих сердец. Ее взгляд случайно упал на отражение маркиза. Он внимательно смотрел на Мелинду, и девушка поняла, что сейчас его одолевают те же самые мысли. Неожиданно взор маркиза помрачнел, и Мелинда по какой-то совершенно необъяснимой причине, почувствовала легкую дрожь и опустила глаза.

– Надо переодеться с дороги, – рассеяно сказал маркиз, но, казалось, в этот момент думал он совсем о другом.

– Да, конечно, – быстро согласилась Мелинда. Она была рала поводу ускользнуть и отправилась наверх, в свою комнату.

– Какое платье вы наденете к ужину, мисс? – спросила горничная, и Мелинда по плохо скрытому неодобрению в ее тоне и плотно сжатым губам поняла, что прислуга в Чарде не предупреждена об их «браке».

– Спасибо, я справлюсь сама. Идите, если понадобится помощь, я позвоню.

– Слушаюсь, мисс, – ответила горничная с изрядной долей яда в голосе и вышла, оставив после себя атмосферу неприязни и недоброжелательства.

Переодевшись, Мелинда спустилась по широкой дубовой лестнице в холл и открыла дверь в гостиную. Маркиз стоял возле окна и смотрел в сад. Освещенное последними лучами заходящего вечернего солнца, его лицо было безмятежным.

– Вы счастливы? – спросила девушка.

– Пожалуй. Если бы судьба отняла у меня Чард, я бы, наверное, застрелился, – устало сказал он, и Мелинда поняла, что он не преувеличивает. – Но теперь все позади. Я победил! Чард мой! Похоже, до сих пор я не вполне осознавал, как много он для меня значит. Все это благодаря вашей помощи, и я никогда этого не забуду.

Рука маркиза легла на плечо девушки, и она инстинктивно отстранилась. Он улыбнулся и хотел сказать что-то еще, но в это время вошел дворецкий и доложил, что ужин подан.

За ужином маркиз говорил о том, что собирается усовершенствовать оранжереи, восстановить фонтан (который был перенесен в другое место, а потом и вообще заброшен), облегчить фермерам условия аренды, доведенные до абсурда жадностью его мачехи, и заставить их использовать последние достижения агрономии, что повысит урожаи и сделает его фермы лучшими во всей округе.

Мелинда загорелась его энтузиазмом, и после ужина они оба отправились в кабинет, где долго рассматривали огромные листы бумаги с планами владений и обсуждали все, что предстояло сделать в Чарде.

Это занятие так увлекло обоих, что когда они вернулись в гостиную, было уже совсем темно. В камине горел огонь.

– Дрова пахнут совсем как дома, – задумчиво сказала девушка, устраиваясь в кресле.

Маркиз сел на диван и с минуту, не отрываясь, смотрел ей в глаза, потом сказал:

– Я очень рад, что вы приехали сюда. Так приятно иметь собеседника, который все понимает и разделяет твои взгляды!

Он встал, подошел к Мелинде и нежно взял ее за руку.

– Сядьте рядом со мной, Мелинда, – мягко сказал он, притягивая девушку к себе.

Неожиданно для себя, она подчинилась и села возле него на диван. Некоторое время он молча смотрел на нее, затем, словно разговаривая с самим собой, негромко сказал.

– Прекрасна! Так прекрасна, что…