Текст книги "В ожидании судьбы"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Остаток пути они избегали болезненных тем, держась более спокойной гавани политики.
– Когда именно состоятся выборы? – спросила Розина.
– Вероятно, не раньше чем через несколько месяцев.
– Несколько месяцев? Так долго? Но ведь если парламент распустили…
– Еще нет. Даже потерпев крах, премьер-министр Дизраэли продолжает цепляться за свое кресло. Сейчас рассматривается очень важный для парламентской реформы законопроект. По нему предоставляется право голоса людям, которые раньше его не имели, и разбиваются некоторые крупные избирательные округа на более мелкие.
– Изменятся избирательные округа? – эхом отозвалась встревоженная Розина. – Ваш и папин?
– Как вам известно, за ним закреплен Восточный Грэдли, а за мной Западный. Теперь появится новый округ – Южный Грэдли, сформированный частично моими и частично его избирателями. Однако нам ничего не грозит. Жители Грэдли единодушно поддерживают нашу партию, и, кого бы ни назначили кандидатом от нового округа, он без труда получит место в парламенте. Дело в том, что этот закон нужен обеим партиям, и они не распустят парламент, пока его не примут. Тогда за победу в выборах будут бороться уже по новым правилам.
– Как досадно, что приходится ждать.
– Будьте терпеливы, горячая головушка. К осени будут вам выборы. Ваш отец доволен задержкой, поскольку она дает нам время подготовиться, а не втискивать все в три недели, как это бывает с большинством предвыборных кампаний.
Последовало несколько неловкое молчание, и сэр Джон добавил:
– Так как наши округа находятся по соседству и многие планы мы разрабатываем вместе, ваш отец любезно предложил мне погостить в вашем доме, пока не пройдут выборы. Надеюсь, вы не возражаете?
Было время, когда возможность видеть сэра Джона каждый день привела бы Розину в восторг. Теперь же он казался девушке одним из врагов и заслуживал почти такого же сурового порицания, как и мужчина, погубивший ее подругу.
Но решать было не ей, поэтому она вежливо ответила:
– Я бы ни в коем случае не стала перечить распоряжениям отца. Совершенно уверена, что он сделал мудрый выбор.
Сэр Джон вздохнул.
– Боже правый. Предчувствую, что лето будет очень холодным…
Розина ничего не ответила, а через несколько минут поезд остановился на лондонском вокзале. Проблема найти кеб избавила молодых людей от необходимости продолжать разговор.
Через час они остановились у большого дома в фешенебельной части Лондона, называемой Белгравия, где жили Кларендоны.
Родители встретили Розину с радостным изумлением. Сэр Джон объяснил, что девушка стала свидетельницей неприятного инцидента в школе и ее отослали домой, чтобы она пришла в себя. Затем он тактично оставил Кларендонов и поднялся к себе в комнату.
Горничная подала в библиотеку чай с пирожными, и Розина с жадностью принялась за еду.
– Сэр Джон поживет у нас некоторое время, дорогая, – объяснил отец.
– Да, папа, он уже сказал мне.
– Думаю, тебя это порадует, – с лукавой улыбкой добавил он. Сэр Элрой был наблюдательным и добродушным человеком.
Однако теперь ему пришлось признать, что прежняя его девочка исчезла. Теперь на него с холодным удивлением взирала исполненная достоинства молодая женщина.
– Неужели, папа? Почему ты так думаешь?
– Ну, я знаю, что он всегда тебе нравился.
– Я всегда была с ним вежливой.
– Полно, только не говори, будто ты не замечала, что он очень красивый молодой человек, – шутливым тоном сказал сэр Элрой.
– Меня его внешность нисколько не интересует.
Перед лицом этой царственной, оскорбленной особы сэр Элрой сообразил, что оступился, хотя и не понял, в чем его ошибка.
– Э… я просто хотел сказать, что… когда юная леди… то есть…
Он смолк, и наступило неловкое молчание. Розина схватила отца за руки.
– Папа, дорогой, позволь попросить тебя никогда больше не вести подобных речей. Если об этом узнает сэр Джон, мое положение сделается невыносимым.
– Кроме того, это будет совершенно неуместно, – вмешалась мать. – Уверена, сэр Джон блестящий молодой человек, по-своему очень хороший, но…
Леди Кларендон нахмурилась, показывая, что питает в отношении дочери гораздо более высокие амбиции. В то же время она едва заметно кивнула Розине, давая знать, что сама разберется с отцом. Сэр Элрой, поставленный на место своими дамами, покорно смолк.
Когда все выпили по чашке чая с ячменными лепешками, натянутость прошла и хозяин дома почувствовал, что можно снова заговорить.
– Следующие несколько месяцев обещают быть очень насыщенными, и я рад, что ты будешь дома, когда мы всерьез начнем предвыборную кампанию.
– Сэр Джон уже объяснил мне, что голосование отложат до осени из-за реформы, – сказала Розина.
– Верно. Появится так много новых избирателей, что агитацию нужно переосмыслить. Джон разработал план действий, который потребует очень серьезных усилий. Эти выборы будут жизненно важными, и в ближайшие несколько месяцев думать о чем-то другом просто не останется времени.
– Ничего подобного, – возмущенно перебила его леди Кларендон. – У Розины скоро первый бал, и это так же важно, как выбрать, кто будет управлять страной.
Сэр Элрой взмолился о прощении и пообещал помнить об этом. Однако Розина, с нетерпением ожидавшая начала кампании, поддержала отца.
– Ты действительно думаешь, что мы победим, папа?
Говоря «мы», девушка имела в виду Либеральную партию. Сэр Элрой был ее выдающимся членом и занимал от нее кресло в парламенте.
Но кроме того, Розина говорила о маме и себе самой. Политика была семейным делом.
Сколько Розина себя помнила, она всегда дышала воздухом политики и слушала, как ее каждый раз обсуждают за столом. В возрасте, когда другие девочки играли в куклы, она уже знала, кто у власти, кого отстранили, у кого хорошие перспективы, кто кому насолил, чей законопроект пройдет, а у чьего нет ни единого шанса.
– Обязательно победим, дорогая. У нас с мистером Гладстоном было несколько очень интересных встреч…
– Ах, милый дядя Уильям! Как он?
– Потирает руки в предвкушении работы. И, между нами говоря, прозвучали некие предположения…
Сэр Элрой замолчал и ни с того ни с сего смутился.
– Ты станешь министром в новом правительстве? – взволнованно спросила Розина.
Отец приложил палец к губам.
– Давай считать цыплят по осени, дорогая.
– Но папа, сколько цыплят высиживает эта конкретная курица?
В глазах сэра Элроя вспыхнул огонек, но он больше ничего так и не сказал.
* * *
Следующие несколько дней Розина просто наслаждалась тем, что она дома. Они отправились с мамой по магазинам и купили ей изящную шкатулку с ключиком, который надежно ее закрывал.
– У меня была такая шкатулка, – лукаво заметила леди Кларендон. – Я хранила в ней письма от поклонников.
– Но, выйдя за папу, ты, разумеется, все их уничтожила, – сказала Розина.
– Вон там есть прелестный шляпный магазин, – торопливо увела разговор в сторону мать. – Давай-ка в него заглянем.
Розина тоже положила в шкатулку любовные письма, только это были письма мисс Дрейкотт. Все, что она забрала из комнаты подруги, оказалось запертым на изящный ключик, в том числе фотография Артура Вудворда и прядь его волос.
Закрыв шкатулку, Розина спрятала ее на дно гардероба. Она достанет ее только тогда, когда будет готова использовать содержимое, чтобы разделаться с Артуром Вудвордом.
Единственным, что омрачало Розине возвращение домой, было отсутствие ее брата Чарльза. Он был красивым крепким парнем на семь лет старше Розины. Характером обладал веселым и не любил сидеть в четырех стенах.
Чарльз с ужасом отверг планы отца сделать из него юриста, предпочтя служить на флоте. Поборов тогда разочарование, сэр Элрой теперь чрезвычайно гордился сыном, который добился быстрого повышения и уже носил звание лейтенанта.
Сейчас Чарльз плавал где-то в открытом море, и семья, вопреки всему, надеялась, что он успеет вернуться к балу сестры, каким бы маловероятным это ни казалось.
Несмотря на разницу в возрасте, Розина и Чарльз всегда были очень близки. Чарльз умел слушать, ему никогда не надоедали детские рассказы о надеждах и страхах, которые поверяла ему сестра.
Будь он дома, Розина рассказала бы ему о мисс Дрейкотт. Но сейчас рядом был только сэр Джон, а у Розины не было желания разговаривать с ним по душам, хотя они и жили под одной крышей.
Постепенно девушка стала замечать, что сэру Джону хватает приличия не докучать своим присутствием. Он редко появлялся за завтраком, уходил из дома на весь день и частенько пропускал ужин.
– Он восходящая звезда партии, – сказал как-то раз сэр Элрой. – Все видят, что однажды он получит важный пост, и юные леди расставляют на него сети. Кое-кто в моем клубе даже делает ставки на то, которая из девиц принесет домой такой трофей.
– Право же, дорогой! – воскликнула возмущенная до глубины души леди Кларендон. – Зачем говорить такие вульгарные вещи?
– Здесь нет ничего вульгарного, – возразил ее супруг. – Всем известно, что молодому человеку с головой на плечах, блестящей внешностью и прямой дорогой к успеху есть из чего выбирать.
– Я согласна с мамой, это вульгарно, – поджав губы, сказала Розина. – Сэр Джон небедный человек. Ему вовсе не обязательно жениться по расчету. Это низко.
Отец недоуменно уставился на нее.
– Низко? Дорогая, ты слишком строга к нему.
– Похоже, сегодня никому нет дела до любви, – с жаром сказала Розина. – Но я утверждаю, что она важнее всего.
– Конечно, конечно, – успокоила мать. – Но и о мирских благах не следует забывать. Как ты говоришь, сэр Джон небеден, но политическая жизнь обходится очень дорого.
Ей как будто внезапно пришла в голову идея.
– Я знаю, кто ему прекрасно подойдет. Летиция Холден. Ее отец сказочно богат. Жаль, конечно, что он всего-навсего торговец. Но ведь нельзя получить все сразу.
– Он один из богатейших предпринимателей страны, – возразил сэр Элрой.
– А что такое предприниматель, если не возвеличенный торговец? – парировала жена. – Прошу заметить, со всеми этими деньгами он мог бы купить титул, заседать в палате лордов и, таким образом, войти в политическую жизнь.
– Ты права, – согласился сэр Элрой, потрясенный мыслью жены. – Для Джона это может оказаться отличным браком.
– Мы должны изо всех сил содействовать его заключению, – подвела итог леди Кларендон.
Розина в ужасе переводила взгляд с матери на отца. Разве можно так говорить, как будто кроме денег и влияния ничто не идет в расчет?
– Мама, я не верю своим ушам. Должны же быть люди, которые женятся по любви. Вы с папой, например.
– Ах да, милая. Но, если бы я не владела большим состоянием, мы могли бы вообще не встретиться. Твой отец был блестящим молодым юристом, но не слишком обеспеченным. Он нуждался в богатой наследнице – этот факт бесполезно отрицать.
– Мама! Какой ужас! Как ты могла быть уверена, что он тебя любит?
Глаза леди Кларендон заблестели.
– А так, моя хорошая, что были еще две девушки гораздо богаче меня, которые с радостью приняли бы его предложение. Но он отказался от них, потому что любил меня.
Розина со вздохом подумала, что теперь это принято называть браком по любви.
– Впрочем, должна признать, что содействовать браку Джона с мисс Холден меня побуждает еще одна причина, – продолжала мать. – Твой отец вбил в голову сентиментальную мысль, будто вы с Джоном… ах, забудь. Я уверена, что ты слишком благоразумна для этого.
Розина сделала глубокий вдох и отвернулась, чувствуя, что краснеет.
– Да, слишкомблагоразумна, мама, – сказала она. – Надеюсь, ты сумеешь убедить папу отказаться от этой идеи.
– В этом можешь на меня положиться. Перед твоей внешностью и воспитанием не устоит никакой аристократ.
– Хочешь сказать, я должна выйти замуж ради того, чтобы занять более высокое положение в обществе, мама?
– Разумеется, нет. – Леди Кларендон казалась шокированной. – Я надеюсь, что ты выйдешь замуж по любви.
Но в следующий миг она опять повеселела, в ее глазах снова заплясали огоньки и она сказала:
– Конечно, мы не знаем, куда приведет нас любовь, не так ли? Но будем надеяться, что туда, где есть богатство и влияние. И будем делать все возможное, чтобы направить любовь по верному пути.
– И как же мы этого добьемся, мама?
– Покупая все новые и новые платья, – просияла леди Кларендон.
Какое-то время они жили в приятном водовороте походов к портнихам и модисткам. Теперь, когда Розина перестала быть школьницей, почти всю ее одежду нужно было менять на наряды, достойные изящной юной леди.
Мать покупала ей платье за платьем. Огромные кринолины в форме колоколов исчезли, уступив место юбкам, которые были ровнее спереди, а сзади складками собирались к турнюру.
Шкафы наполнялись нижними юбками и сорочками из шелка, отделанными атласными лентами и кружевом, изысканными шляпками, подобранными к светлым волосам Розины, туфлями и веерами.
Все новые наряды были стильными и современными, в момент превратив Розину в настоящую светскую даму.
Девушка прекрасно понимала, чего добивается мать. Леди Кларендон хотела для дочери знатного мужа и возражала, чтобы та расточалась перед сэром Джоном, простым рыцарем. Тот факт, что сэр Элрой тоже носил этот низший дворянский титул, только придавал ей решимости. Необъяснимое желание супруга видеть в сэре Джоне зятя было для нее одним из подводных рифов, которые предстояло просто аккуратно обойти.
Однажды утром Розина спустилась в холл, одетая для прогулки верхом в новый костюм из голубого бархата, который красиво подчеркивал ее осиную талию и женственные формы. Гофрированный кружевной воротник сиял белизной вокруг шеи, словно пена морских волн, а заломленная набок голубая бархатная шляпка была маленьким шедевром. Гадая, где сейчас сэр Джон, она направилась в библиотеку.
Когда Розина вошла, он работал. Молодой человек встретил девушку восхищенным взглядом.
– Непревзойденно, – констатировал он. – Вы будете разбивать сердца на каждом шагу.
– В высшей степени вульгарное замечание, – весело сказала Розина. – Моя единственная цель – насладиться прогулкой. Я не стремлюсь разбивать сердца, меня это не интересует.
– Глупости, все женщины хотят разбивать сердца, – таким же беспечным тоном ответил сэр Джон. – Зачем же еще нужно сердце мужчины, если не для того, чтобы его сначала присвоили, а потом втоптали в пыль изящным каблучком?
Розина смерила его пристальным взглядом.
– Вы забываете, сэр Джон, что мне слишком хорошо знакомы страдания разбитого сердца, и эта тема вовсе не подходит для шуток. Я никогда не захочу причинить мужчине боль, как это сделали с моей подругой. Впрочем, ни одно мужское сердце нельзя так чудовищно разбить.
Сэр Джон немедленно посерьезнел.
– Прошу прощения. Я не хотел потешаться над вашей подругой. Я позабыл о ней.
– А я забыть не могу. Мне ненавистен весь этот рынок женихов и невест.
– Неужели? Тем не менее вы становитесь его частью.
В его голосе прозвучал оттенок насмешки.
– Как вы смеете такое говорить?!
– Это правда. Вас холят и наряжают для самого выгодного покупателя. При вашем уме вы наверняка понимаете это.
Розина сверкнула глазами.
– А почему бы и нет? – сердито спросила она. – Судя по всему, мужчины посвящают этому каждый день. А я, как вы знаете, верю в равенство полов. Кто мне запретит делать то же самое?
– Только не я, – тихо ответил сэр Джон. – Разумеется, вам с самого начала была уготована роль светской дамы. А теперь позвольте рассказать вам кое-что, что вас позабавит. Ваша мама всерьез вообразила, будто я могу помешать ее планам. Она даже предупредила меня, чтобы я держался от вас подальше.
Розина почувствовала, что краснеет.
– Простите, – сказала она. – Маме не следовало этого делать. Я уверила ее, что…
Она запнулась от внезапного смущения.
– Уверили ее в чем? – спросил сэр Джон, глядя на нее с улыбкой, от которой ей сделалось неловко.
– В том, что мы с вами никогда не думали друг о друге в таком свете и никогда думать не будем. Мы слишком долго знакомы, почти как брат и сестра.
– И я знал вас маленькой, худенькой школьницей, – любезно подхватил он. – Такие воспоминания остаются надолго. He думаю, что когда-нибудь смогу воспринимать вас как важную леди, даже если вы станете герцогиней. Я всегда буду помнить тот случай, когда вы прыгнули в пруд, чтобы спасти кошку, и выбрались по уши в водорослях.
– Нашли что запоминать, – сердито буркнула Розина. – Но это никак не связано с тем, что я была школьницей. Я бы и сейчас прыгнула, если бы какую-нибудь кошку нужно было спасать.
– Да, вы бы прыгнули, – с неожиданной теплотой в голосе сказал сэр Джон. – У вас доброе сердце. Но мы оба знаем, что я вовсе не помеха планам вашей матери.
– Зачем вы так? – сказала Розина. – Послушать вас, так моя мама самая страшная из коварных мамаш.
– Не хочу быть к ней несправедливым, но ей не понравится, если она застанет нас за такими разговорами. Видите, вон она идет.
В открытой двери показалась леди Кларендон, подходившая к библиотеке. Розина быстро приняла решение.
– Мама, я как раз решила покататься верхом и пытаюсь уговорить сэра Джона составить мне компанию. Он слишком много времени посвящает бумагам, ему необходимо размяться.
– Уверена, папа…
– Папы сегодня нет. Да он бы и не возражал. Однако сэр Джон почему-то никак не желает соглашаться, что кажется мне в высшей степени невежливым. Скажи ему, чтобы он поехал.
– Моя дорогая, твои манеры оставляют желать лучшего. Это вопрос пристойности…
– Но ведь он мне почти как брат, и препираться с ним гораздо веселее, чем с кем-то еще.
Попавшись на хитрость дочери, леди Кларендон вынуждена была согласиться.
– Если сэр Джон сможет уделить тебе время, это будет очень любезно с его стороны.
– Разумеется, я весь к услугам мисс Кларендон, – объявил тот, поблескивая глазами. – Прошу дать мне минутку переодеться.
Когда сэр Джон покинул библиотеку, леди Кларендон сказала:
– Не пойму, о чем ты думаешь, Розина?
– Я просто хочу показать тебе, мама, что твои страхи беспочвенны. Пока я формально не вышла в свет, его компания вполне приемлема, и почему бы мне этим не воспользоваться?
В завершение она пожала плечами, мастерски изобразив безразличие. Леди Кларендон как будто успокоили эти здравые рассуждения, и она не чинила Розине дальнейших препятствий, только напомнила, чтобы та вернулась не слишком поздно.
Оставшись в библиотеке одна, Розина постучала хлыстом по элегантному сапожку, довольная первым залпом, который сделала в своей войне.
Было время, когда она была по-детски увлечена сэром Джоном. Тогда ей приятно было узнать, что отец к нему благосклонен. Но теперь это казалось очень давним, еще до того, как сэр Джон показал себя одним из бессердечной толпы, обрекшей несчастную мисс Дрейкотт на смерть.
Теперь они противники, даже если он еще этого не осознал.
Тем не менее, когда сэр Джон вернулся в библиотеку в костюме для верховой езды, Розине пришлось признать, что он выглядит очень эффектно. К тому же на его губах играла дразнящая улыбка, которую в данный момент девушка сочла уместной.
– Какую изобретательность вы проявляете в желании добиться своего, – сказал он, – и в какой кошмар превратите жизнь какого-нибудь бедняги. Напомните, чтобы я ни за что не делал вам предложения.
– Напомните, чтобы я отказала, если вы его сделаете, – парировала девушка.
Сэр Джон рассмеялся вместе с Розиной, и они покинули дом в полном согласии.
Направляясь легким галопом к Гайд-парку, Розина спросила:
– Надеюсь, я не оторвала вас ни от чего важного?
– Ни от чего такого, чего нельзя будет сделать после обеда. Возможность пользоваться библиотекой вашего отца мне очень помогает.
– Строите планы на будущее? – спросила девушка.
– Мы все, так или иначе, их строим, – расплывчато ответил он.
Когда они въехали в Гайд-парк, сэр Джон спросил:
– Как продвигается ваш план мести? Уже предприняли какие-нибудь действия?
– Я жду подходящего момента, – сурово ответила девушка. – Пока что этот человек не встретился на моем пути.
– И надеюсь, никогда не встретится.
Заметив кривую улыбку на лице Розины, сэр Джон поспешил добавить:
– Не потому, что я хочу его защитить, просто переживаю за вас.
– В таком случае вы переживаете не за того человека, – сказала Розина. – Я выступаю здесь в роли ангела мести.
– Я могу представить вас ангелом, но только не с карающим мечом.
– Это потому, что вы меня не знаете.
Сэр Джон не ответил. Розина повернулась к нему и увидела, что он всматривается вдаль. Проследив за его взглядом, она увидела двух молодых женщин верхом на лошадях. Одна из них махала им рукой.
– Вы знаете этих леди? – спросила Розина.
– Машет мисс Летиция Холден, а рядом с ней леди Дорин Блейкмор.
Сэр Джон помахал в ответ, и девушки легким галопом поскакали к ним в сопровождении грума, который остановился на почтительном расстоянии, когда молодые люди встретились.
Розина с интересом разглядывала мисс Холден. Так вот она, невеста, которую выбрала Джону ее мать.
В богатстве мисс Холден нельзя было усомниться. О нем трубили и чистокровная лошадь, и элегантный костюм девушки. На плече Летиции сверкала бриллиантовая брошь. Украшение было явно очень дорогим, но в это время дня и на прогулочной одежде оно смотрелось неуместно и даже вульгарно.
Спутница мисс Холден была одета гораздо скромнее, однако элегантнее. Она была дочерью графа, но об этом миру сообщали лишь ее благородные манеры.
Сэр Джон представил барышень друг другу, и леди Дорин тут же схватила Розину за руку.
– Ах, как я рада с вами познакомиться, – сказала она. – Я так много слышала о вас.
– Обо мне?
– Папа очень интересуется политикой и высоко ценит сэра Элроя. Я знаю, что они несколько раз ужинали вместе в палате.
Под «палатой» она подразумевала Вестминстерский дворец на берегу Темзы, в котором проходили заседания палаты общин и палаты лордов. Она тоже дышала воздухом политики всю свою жизнь и произнесла это слово с такой же легкостью, как это сделала бы сама Розина. Между девушками сразу возникло взаимопонимание.
Все четверо продолжили прогулку; у Розины с леди Дорин завязалась беседа, они выдвинулись вперед, мисс Холден и сэр Джон ехали за ними.
Розина слышала смех, из чего заключила, что сэр Джон весьма доволен компанией.
Что до самой Розины, то она нашла леди Дорин очаровательной. До сих пор все ее дружеские связи ограничивались школой, но теперь школа закончилась, и она должна была научиться свободно держаться в обществе.
Дебют леди Дорин состоялся в этом году, и, узнав, что Розине предстоит первый бал, девушка охотно принялась давать советы.
– Увидишь, твоя жизнь преобразится, – сказала она. – Балы, вечера, красивые наряды. И, – добавила она приглушенным, доверительным тоном, – молодые люди. Конечно, мне не следует этого говорить. Дорогая матушка была бы шокирована. Даже после дебюта девушке полагается скромно опускать взгляд, тогда как мужчины могут свободно ее рассматривать.
– Но почему бы и нам не рассматривать их в ответ? – пожелала знать Розина.
– Об этом и я говорю. У нас тоже есть мнение, и решать должен не только папа, что бы он там ни думал, – мрачно добавила она.
– Папа хочет выдать тебя замуж за кого-то, кто тебе не нравится? – спросила потрясенная Розина.
– Не совсем. Он знакомит меня с молодыми людьми, о которых он хорошего мнения, и я знаю: он надеется, что я выберу одного из них. Но папа слишком добрый, чтобы меня принуждать. Недавно он начал поощрять одного молодого человека, достойного, но очень скучного, и ясно дал мне понять, что хочет, чтобы я приняла его предложение. Но я просто не могуэтого сделать и сказала об этом папе. Он очень рассердился, поэтому придется немного подождать, пока пройдет его раздражение, прежде чем я смогу сказать ему, что… что…
Она запнулась и покраснела.
– Есть кто-то другой? – деликатно предположила Розина.
Леди Дорин кивнула и покраснела еще больше.
– Вообще-то он не… то есть мы не… есть определенные сложности, и деликатность не позволяет ему открыться. Но мы оба знаем, что чувствуем друг к другу.
– Надеюсь, у вас все будет хорошо, – с теплотой посмотрела на девушку Розина. – Ведь я страстно верю, что одна лишь любовь имеет значение. Она гораздо важнее богатства и карьеры.
– Ах, я тоже! – с жаром откликнулась леди Дорин. – Как замечательно, что ты понимаешь! Я чувствую, мы станем лучшими подругами.
– Думаю, нам пора, – окликнул сзади сэр Джон. – Нас не простят, если мы опоздаем на ленч.
– Нас тоже, – рассмеялась леди Дорин.
Молодые люди попрощались друг с другом. Когда Розина и сэр Джон разворачивали лошадей, мисс Холден лукаво бросила:
– Я часто катаюсь по Гайд-парку примерно в это время.
– Буду вас искать, – уверил ее сэр Джон.
– Постарайтесь, – сказала та, – я на вас рассчитываю.
Розина решила, что ей не нравится Летиция Холден.
