Текст книги "Зов любви"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Вот и на этот раз лорд Ротвин уехал, и дом опустел. Лалита, сопровождаемая собаками, отправилась в сад. Коротко и аккуратно подстриженные лужайки казались бархатными, цветники и клумбы напоминали картины, вывешенные в картинной галерее замка. Потом Лалита побродила вдоль пруда с золотыми рыбками. Погода была великолепной, солнышко приятно пригревало, но девушка считала минуты до возвращения своего супруга. Это потому, объясняла она сама себе, что мне не терпится поскорее узнать, какова судьба законопроекта. Но в глубине души Лалита не сомневалась, что правда заключалась в другом. Ей хотелось, чтобы супруг был рядом с ней и она могла поговорить с ним о том, что интересно им обоим.

Не желая сильно утомлять себя прогулкой, девушка покинула сад и отправилась в свою комнату складывать из клочков бумаги поэму, которую более трехсот лет назад написал лорд Хадли. Удивительно, что усилия вельможи не пропали даром и, несмотря на разрушения, причиненные вредителями, бумага сохранила многое из его творчества. К счастью, лорд Хадли начертал свое произведение на очень дорогом и плотном пергаменте, да и почерк у него был почти каллиграфический, но из-за некоторой витиеватости почерка Лалита с трудом распознавала кое-какие буквы, поэтому процесс восстановления текста длился весьма долго.

Лалите удалось восстановить первую строку стихотворения, она пришла в приподнятое расположение духа, как дверь неожиданно распахнулась, и ливрейный лакей объявил:

– Госпожа, вас желает видеть мисс Стадли!

Лалита вскрикнула от удивления, соскочила со стула и увидела в дверном проеме Софи. Та выглядела, как всегда, привлекательно. На ней было дорожное платье нежно-голубого шелка и прелестная маленькая шляпка, украшенная цветами. Софи улыбалась.

Лалита, дрожа всем телом, пошла навстречу сестре-самозванке.

– Ты не ожидала увидеть меня, не так ли? – спросила Софи.

– Д-да… – запинаясь, ответила Лалита.

– Я бы хотела поговорить с тобой, – продолжала Софи. – Я знала, что сегодня смогу застать тебя одну, так что поспешила взять экипаж и приехать сюда.

– А к-как… ты узнала об этом? – пролепетала Лалита, вновь почувствовав себя глупенькой пустоголовой прислугой с заплетающимся языком.

– Утренние газеты сообщили, что лорд Ротвин будет выступать сегодня на заседании палаты лордов, – ответила Софи. – Так что у нас есть возможность немного поболтать по душам, – продолжала незваная гостья, оглядываясь. – Как здесь красиво! – воскликнула она, спустя минуту. – Можно присесть?

– Да, конечно, – пробормотала Лалита, – прости; но я не ожидала увидеть тебя здесь.

– Я подумала, что тебе будет интересно узнать, как я живу, – щебетала Софи. – Лалита, ты не бойся, мама совсем не сердится на тебя.

– Не с-сердится? – запинаясь, переспросила Лалита.

– Нет. Она понимает, что ты не в силах была не сделать того, что сделала, если ты и в самом деле вышла замуж за лорда Ротвина, как он мне об этом сообщил в письме.

– Он… писал тебе?

– Да, – ответила Лалита. – Удивление вызывает только то, что о вашей свадьбе не было объявлено в газетах и что, кроме меня, о таком знаменательном событии никто не знает.

Лалита ничего не ответила, и Софи продолжала:

– Это привело меня к мысли, что вы не обвенчаны, а всего лишь заключили временное соглашение, по которому ты живешь у лорда Ротвина. Это так?

– Я… я не знаю… – едва шевеля губами, прошептала хозяйка дома.

– Лалита, – не замолкала Софи, – позволь мне сказать тебе правду. Я люблю лорда Ротвина. Я всегда его любила! Когда мне показалось, что я потеряла его, я поняла: я потеряла все, что имеет для меня значение в жизни. Лалита с удивлением воззрилась на Софи.

– Но… ты никогда… не показывала, что любишь его… Ты всегда говорила, что выходишь за него замуж только потому, что он богат.

– Я говорила так, поскольку стеснялась показать тебе, как глубоки мои истинные чувства, – витийствовала Софи. – И, как я уже говорила тебе, я поняла, как сильна моя любовь только после того, как ты уехала в церковь.

Лалита, потрясенная, присела на краешек стула. Она с трудом верила, что Софи так внезапно изменила свое мнение и свое чувство, но так вдохновенно, как сегодня, Софи не говорила никогда раньше.

– А как… мистер Вертон? – поинтересовалась Лалита.

– Джулиус так никогда и не получил моего письма, так что он по-прежнему у моих ног и с еще большим нетерпением ждет, когда мы поженимся.

– Тогда почему же ты до сих пор не замужем? – спросила Лалита. – С объявленного дня свадьбы прошло уже более двух недель.

– Видишь ли, – начала Софи, – герцог вовсе не умер. Это была шутка лорда Ротвина, причем не из самых благородных. Но вот свою тетушку мистер Вертон действительно потерял, поэтому в соответствии с условностями светской жизни мы вынуждены были отложить свадьбу на два месяца.

– Ах вот как! – воскликнула Лалита. – И как раз в это время ты поняла, что страстно любишь лорда Ротвина, не так ли?!

– Да, так, – согласилась вероломная гостья. – И поэтому, Лалита, я прошу тебя вернуть мне то, что всегда мне принадлежало.

– Я… не понимаю тебя…

– Очень просто, – усмехнулась Софи. – Лорд Ротвин любит меня, и ты об этом знаешь.

– Он был вне себя от ярости, отозвалась Лалита, – и именно поэтому принудил меня занять твое место…

– Он сделал это мне в отместку! Именно об этом он и написал мне! Но ни на одну секунду, Лалита, ты не должна допускать мысли, что он может любить кого-нибудь, кроме меня. Он обожает меня! Он поклоняется мне! Любовь не может испариться за одну ночь!

– Нет конечно, думаю, что нет, – лепетала Лалита.

– Поэтому я предлагаю тебе очень разумный план, который одобрила наша мама, – твердо сказала Софи.

– Что это за план? – полная недобрых предчувствий, переспросила несчастная хозяйка дома.

– Он заключается в том, что в один прекрасный день тебе следует исчезнуть. Мама уверена, что тебе бы хотелось жить со своей старой няней, к которой ты была очень привязана. И мама прислала тебе подарок… двадцать фунтов… подумай об этом, Лалита. Двадцать фунтов это о-очень много!

– Нет, нет! Я не могу покинуть этот дом вот так… Его светлость был так добр ко мне… Кроме того, я выздоровела благодаря ему…

– Я прекрасно знаю, что сделал для тебя лорд Ротвин, – отчеканила Софи. Голос ее впервые за все время разговора сделался жестким и суровым.

– Ты… знаешь? – удивилась Лалита.

– Есть люди, которые сообщают нам обо всем, что происходит в доме!

– Ты имеешь в виду… слуг?

– Нет необходимости углубляться в детали, – нетерпеливо ответила Софи. – Лалита, то, что я тебе предложила, исходит из здравого смысла. Я уверена, что ты согласишься со мной. Ты же не можешь навсегда привязать к себе лорда Ротвина, не правда ли?

– Н-нет…

– Тогда, вместо того чтобы вешаться ему на шею в тот момент, когда в его жизни вновь появилась я, готовая выполнить любое его желание, тебе лучше исчезнуть.

– Я бы хотела попрощаться… и поблагодарить его от всей души…

– За что и зачем? – изумилась Софи. – Он использовал тебя исключительно для того, чтобы сделать больно мне. Ты была просто-напросто инструментом или оружием в его руках. Если бы вместо тебя на встречу с ним я послала прислугу, он, не задумываясь, сделал бы то же самое. – После многозначительной паузы Софи продолжала: – Но ты ведь не захочешь опозорить лорда Ротвина, поставив его в положение, когда он вынужден будет уволить тебя, как лакея, как прислугу! – Софи не отрывала взгляда от лица Ла-литы и не закрывала рта. – Я полагаю, ты хочешь вести себя как леди. Именно поэтому мама и велела передать тебе деньги, чтобы в этих неприятных для тебя обстоятельствах ты смогла выказать чувство собственного достоинства.

Лалита беспомощно всплеснула руками и пробормотала:

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, – распоряжалась Софи, – чтобы ты взяла с собой минимум вещей, только те, которые можно спрятать под накидкой, не вызывая подозрений, и… мы скажем дворецкому, что поехали покататься. Мой экипаж внизу.

– А… потом?

– Я довезу тебя до ближайшей почтовой станции, где можно нанять карету, которая отвезет тебя в Норвик. Обычно они уходят два раза в день, и если ты поторопишься, то успеешь на вечерний рейс. А уж там, я полагаю, ты знаешь, где искать свою няню. Мама уверена, ты знаешь, где она живет.

– Да, конечно… я знаю…

– Ну, тогда и беспокоиться не о чем.

– Просто я не знаю… правильно ли я поступаю… – печально сказала Лалита.

– Когда лорд Ротвин поймет, что я вернулась, чтобы подарить ему свое сердце, и что я готова стать его женой, – ужалила ее Софи, – он и не захочет думать о тебе. Лалита глубоко вздохнула:

– Не захочет… в этом ты, пожалуй, права.

– Пойдем, я поднимусь наверх вместе с тобой и подожду, пока ты оденешься. Не оставляй слугам никаких записочек. Ничего не пиши лорду Ротвину. Не следует усложнять и без того непростую ситуацию. Совершенно естественно, что, как порядочный человек, он чувствует себя обязанным заботиться о тебе.

– Но… ведь мы женаты… – прошептала Лалита. Софи лишь ухмыльнулась в ответ.

– Несколько фунтов сотрут ваш брак из памяти священника и из церковной книги.

Лалита взглянула прямо в глаза Софи и воскликнула:

– Ты уже сделала это!

– Да, я уже это сделала, – спокойно подтвердила Софи. – И это не составило никакого труда. В церкви не было ни души, и я зашла в ризницу. Книга лежала на столе открытой, и мне оставалось просто вырвать нужную страницу. Никто и никогда не узнает, что ты прошла через процедуру брака с мужчиной, сердце которого разрывалось на части оттого, что он женился не на той, кого ждал.

Лалита прикрыла глаза. На секунду ей показалось, что ей опять – в который раз – нечего ответить сестре-самозванке.

В который раз Софи делала так, как она считала нужным, и опять Лалита не смела ей перечить.

Сестры поднялись по лестнице в спальню Лалиты, никого не встретив на своем пути. Нэтти была в своей комнате, а слуги занимались привычными делами. Софи открыла створки шкафа.

– Действительно, его светлость приодел тебя! Какое счастье, что мы можем носить платья одного размера!

– Боюсь, что эти наряды будут узки тебе, – ответила Лалита. – Я значительно тоньше тебя!

– Тогда я прикажу их выбросить! – фыркнула Софи. – Но с собой ты их взять не можешь. Если мы распорядимся, чтоб; слуга отнес чемодан в экипаж, это вызовет подозрения.

– Да, конечно, – покорно согласилась Лалита. Она достала из шкафа ночную сорочку, пару нижнего белья и сложила на шелковую шаль, которую предварительно расстелила на кровати. Потом к незавидным своим пожиткам она добавила расческу. Затем Лалита замерла, думая о том, что ей следует взять с собой хотя бы одно платы но, словно прочитав ее мысли, Софи распорядилась:

– Лалита, этого вполне достаточно. Даже то, что ты положила будет выглядеть, как горб у тебя под накидкой.

Хозяйка дома, супруга лорда Ротвина, повиновалась вынула из шкафа тоненький дорожный плащ, в котором впервые переступила порог этого дома. Софи между тем любовалась шляпками, которые лорд Ротвин выписал из Лондона и которые были специально подобраны к каждому платью Лалиты.

– Какое очарование! – завистливо воскликнула нахалка.

– Наверное, мне следует надеть одну, – произнесла Лалита.

– Ну зачем?! Ты ведь можешь набросить капюшон на голову! Слуги не заподозрят ничего, ведь ты просто едешь кататься со мной в нанятом экипаже.

Лалита прекрасно понимала, что этот довод продиктован откровенным желанием Софи сохранить все шляпы и шляпки для себя, но спорить не стала. Что тут спорить: когда она будет жить со своей старой няней в Норфолке, у нее не будет случая надеть элегантные произведения искусства, изготовленные в Лондоне на Бонд-стрит.

– Вот, возьми деньги! – грубо сказала Софи и протянула крошечный кошелечек.

Лалита с отвращением приняла его. Ей бы хотелось сказать, что она ничего не возьмет от Софи и ее матери, но она не могла стать обузой для своей старой няни. Поэтому девушка опустила кошелечек в шикарную сумочку, положила туда же носовой платок и натянула замшевые перчатки. Софи оценивающе взглянула на нее.

– Определенно… ты выглядишь лучше, чем всегда, – протянула она. – Уверена, тебе удастся подыскать себе подходящую работу.

– Да, конечно, – согласилась Лалита. – Кстати, ты мне напомнила, что мне следует захватить с собой иголки и шелковые нитки для вышивания.

Лалита вынула принадлежности для рукоделия из специального ящичка, совестясь тем, что уговорила Нэтти выдать ей их для того, чтобы начать вышивать монограмму на носовых платках его светлости. Все, что нужно, уместилось в маленькой сумочке.

– Ну, пошли! – поторапливала ее Софи. – Если ты начнешь брать с собой все, что может тебе пригодиться, нам придется захватить с собой полдома.

Лалита медленно обвела глазами комнату, в которой она медленно, но верно выздоравливала. До сегодняшнего дня спальня была для нее островком безопасности и уюта. И вот теперь ей предстоит покинуть и это временное пристанище и отправиться в неизвестное будущее. Внезапно Лалите стало страшно. Отчаянно страшно. Ей вновь придется отправиться в мир, полный угроз. Она оставляла лорда Ротвина, который обещал ей свою защиту и покровительство.

– Поторапливайся! – грубым окриком оборвала размышления Лалиты ее сестра. – Опоздаешь к отправлению вечерней почтовой кареты, тогда тебе придется ночевать в Лондоне!

Лалита задрожала от страха. А что если судьба сведет ее с одной из тех женщин, которые вербуют несмышленых девушек, а потом отправляют их в «белое» рабство. Лалита почувствовала, что ей не следует никуда ехать, что ей надо остаться дома и дождаться лорда Ротвина. Девушка подумала, что сейчас же она бросится к Нэтти, расскажет ей все, что принуждает ее сделать Софи и попросит о помощи. Но потом она решила, что не может унизить себя до того, чтобы вести себя таким постыдным образом. В конце концов Софи права: лорд Ротвин был добр к ней, но это отнюдь не означало, что он ее любит. Он любит Софи. И если Софи готова полюбить его так крепко, как ему бы этого хотелось, он будет счастлив. Поэтому Лалита, не говоря больше ни слова, спустилась вниз вместе с Софи.

Девушкам оставалось преодолеть всего один пролет лестницы, когда неожиданно перед ними выросла фигура дворецкого.

– Госпожа, позвольте узнать, вы отправляетесь на прогулку?

– Мы отправляемся на очень короткую прогулку, – ответила Софи вместо Лалиты. – Мы вернемся домой очень скоро.

– Хорошо, госпожа, – сказал дворецкий, по-прежнему обращаясь к Лалите, – вы возьмете с собой Монарха?

Только теперь Лалита осознала, что все это время песик вертелся у ее ног. Она подняла собачку и прижала к себе. Вот еще одно существо, с которым ей тяжело расставаться. Девушка прижала собаку к груди и поцеловала ее прямо в бархатный носик. После этого она передала Монарха в руки дворецкого.

– Отнесите его Нэтти, – попросила Лалита.

Она продолжила свой путь вниз по лестнице, и еще долго жалобное повизгивание преданной собаки разрывало ей сердце.

Лакей распахнул перед хозяйкой дверцу экипажа, заботливо укрыл ей ноги пледом, и карета тронулась в путь. Вот я и уезжаю, сказала сама себе Лалита, и ей сделалось так больно, как будто в грудь ей вонзили острую спицу. Я никогда не вернусь назад! Я никогда его больше не увижу, твердила себе несчастная девушка. Она оглянулась. Залитый полуденным солнцем замок был великолепен. Некогда он был райским убежищем для нее, она жила в замке в такой же безопасности, как Дюймовочка в тюльпане. И вот теперь она покидала этот гостеприимный кров.

– Прощай, любовь моя, – чуть слышно прошептала Лалита.

И слова эти были адресованы не замку, а его владельцу.

Глава 5

Лорд Ротвин покинул палату лордов. Его ожидал его друг, Генри Грэй Беннет.

– Мне жаль, Генри, – сказал лорд Ротвин.

– Я ждал этого, – печально ответил мистер Беннет. Но, не сомневайтесь, я этого так не оставлю! Я буду сражаться до тех пор, пока они не примут законопроект.

– А я буду поддерживать вас, – пообещал лорд Ротви

– Вы сделали все, что могли. Вы выступали убедител но и красноречиво.

– Спасибо.

– Где же мы будем заливать наши неудачи вином, здесь или куда-нибудь поедем? – спросил Генри Грэй Беннет.

Лорд Ротвин на секунду задумался. Несмотря на то, что ему хотелось принять приглашение друга, у него было смутное предчувствие, что ему следует срочно ехать домой, в Рот-Парк. Лорд Ротвин никогда бы не смог объяснить, как и почему возникло у него это ощущение. Он просто знал, что ему необходимо срочно мчаться домой.

– Генри, простите, в следующий раз, – мягко отказался он. – Я приехал в палату лордов специально, чтобы выступить по этому вопросу, как и обещал вам. А теперь мне срочно надо домой.

– То, что ты сидишь в деревне в это время года, очень на тебя непохоже. Ты даже на скачки не ездишь.

Ответа на свое замечание сэр Генри Беннет так и не получил, потому что лорд Ротвин уже устремился к выходу из парламента и спешил к ожидавшему его экипажу. Четверка быстроногих чистокровных английских жеребцов домчит его до Рот-Парка быстрее ветра. У сэра Ротвина был отличный выезд, и он уже завоевал на скачках несколько призов. Садясь в экипаж, лорд Ротвин вспомнил, что обещал заехать в Карлтон-Хаус. Регент приехал в Лондон из Брайтона, чтобы почтить своим вниманием герцогиню и герцога Кент и присутствовать на церемонии крещения их дочери. При крещении малютку нарекли Александриной Викторией. Лорд Ротвин прекрасно знал, что его высочество сочтет крайне невежливым то, что, будучи в Лондоне, он, лорд Ротвин, даже не нанес визита своему высокопоставленному другу. Он также знал, что его высочество желает обсудить вопросы, связанные с перепланировкой Королевского павильона в Брайтоне. Эта постройка в Брайтоне стоила немало денег казне. Лорд Ротвин симпатизировал регенту как человеку и восхищался его желанием создать нечто, что будет поражать воображение потомков и чего английские монархи не позволяли себе возводить со времен Чарльза I.

– Народ чернит меня и смеется над моим Павильоном, – горько посетовал его высочество во время последнего визита лорда Ротвина в Брайтон.

– Когда-нибудь, – утешил его лорд Ротвин, – Королевский павильон будет самым замечательным местом в Брайтоне.

Итак, несмотря на то, что самым правильным было бы нанести визит регенту, лорд Ротвин решил ехать прямо в Рот-Парк.

Лорд Ротвин решил править сам, и его конюх с удовольствием отметил, что взгляды окружающих были прикованы только к ним. Лордом Ротвином было невозможно не восхищаться. Этот мужчина был не просто красив, своей ловкостью, грацией и силой он великолепно дополнял создание природы – четверку своих чистокровных лошадей.

Очень скоро столица осталась позади, и лошади вынесли экипаж на широкую дорогу. Лорд Ротвин дал волю своим бешеным жеребцам, и они мчали с невороятной скоростью, оставляя за собой поместья соседей лорда Ротвина.

В лучах заходящего вечернего солнца родовой замок Ротвинов смотрелся как произведение природы и человеческого гения. Солнечные блики мерцали на красном кирпиче, и Рот-Парк казался невероятных размеров драгоценным камнем. Над высокой крышей вился флаг – достопримечательность Рот-Парка, а в пруду, подсвечиваемом догорающим солнцем, плавали белые лебеди. Как всегда при виде замка лорд Ротвин ощутил гордость не только обладателя, но и преобразователя и потомка великих зодчих и создателей.

Он остановил жеребцов на всем скаку перед крыльцом и с улыбкой обратился к конюху, сидящему рядом:

– Сегодня получилось даже быстрее, чем обычно, не так ли, Нэд?

– На три минуты быстрее, чем в прошлый раз, хозяин.

– Это хорошо, Нэд.

– Конечно, хозяин.

Лорд Ротвин взлетел по лестнице вверх, где его уже ожидал дворецкий. Принимая перчатки и шляпу из рук хозяина, дворецкий сказал:

– Господин, в Серебряной гостиной вас дожидается леди.

– Леди? – удивился хозяин дома.

– Мисс Стадли, милорд.

Секунду длилось молчание, потом лорд Ротвин нахмурился и зашагал через вестибюль. Лакей открыл дверь в Серебряную гостиную, сэр Ротвин вошел и увидел Софи, стоящую возле окна. Шляпку свою она сняла, и умирающие лучи солнца золотили ее волосы. Солнечный свет подчеркивал молочную белизну ее кожи, голубизну глаз и классическую линию губ. Девушка обернулась на звук открываемой двери и с возгласом восторга бросилась навстречу лорду Ротвину.

– Иниго!

– Что вы здесь делаете? – вопрос прозвучал строго, чтобы не сказать грубо.

Софи резко остановилась и подняла глаза на бывшего жениха.

– Неужели нужно задавать этот вопрос?

Лорд Ротвин молча разглядывал девушку, а она раскрыла объятия, как будто собиралась броситься ему на шею.

– Я была обязана прийти, Иниго! – хорошо отрепетированным голосом произнесла Софи. – Я должна была это сделать!

– Могу я поинтересоваться, что вы имеете в виду? – холодно полюбопытствовал хозяин дома.

Софи собиралась было прижаться к бывшему возлюбленному, но он неожиданно отошел и стал спиной к камину.

– Я вас не приглашал.

– Да, я знаю, – согласилась Софи. – Но я не могла больше жить, не видя вас, поэтому-то я и приехала сюда.

– Нам с вами не о чем разговаривать! – резко прервал ее излияния владелец замка. – Совершенно не о чем!

– Я очень много собиралась вам сказать… – жалобно протянула девушка и сделала еще один шаг к мистеру Ротвину. – Я люблю вас. Я только теперь поняла, как сильно люблю вас, и я не могу жить без вас.

Хозяин дома посмотрел на девушку сверху вниз, губы его искривились в циничной ухмылке, и он сказал:

– Что же вызвало такой взрыв чувств? Неужели то, что Вертон отбыл на континент?

Он увидел, как испуганно блеснули глаза у его бывшей невесты и понял, что Софи не ожидала, что ему может быть известно о смерти тетушки Джулиуса Вертона, однако голос Софи не дрогнул, когда она продолжила:

– Иниго, я допустила большую ошибку, прислав в ту ночь к вам Лалиту, вернее, это мама дала мне дурной совет. Вы же знаете, что она запрещала мне даже думать о венчании с вами.

– Так это мама заставила вас отказаться от меня в самый последний момент?!

– Да, да, это мама! – с готовностью уцепилась за соломинку Софи. – Вы же знаете, какой она властный человек, а я не могу ослушаться ее! Я люблю вас – я ей так и сказала, – но она и слушать меня не стала. Взгляд лорда Ротвина стал тяжелым.

– Софи, вы хорошая актриса, но не выдающаяся. Я хорошо понимаю, почему именно сегодня вы приехали ко мне. До Вертона дошли кое-какие слухи, и общество перестало быть снисходительным к вам.

– Это не так! – выпалила Софи. – Кроме того, эти два события находятся вне всякой связи друг с другом. Я люблю вас, поэтому я здесь!

– Даже несмотря на то, что я не герцог? – цинично поинтересовался потомок удачливого пирата.

– Я никогда не хотела выходить замуж за Джулиуса. К этому замужеству меня принуждает мама, но, пока Вертон находился в Англии, для меня было очень опасно приехать к вам. Теперь, когда он уехал, я свободна. Достаточно cвободна, чтобы появиться у вас в замке.

– Неужели вы не понимаете, что уже поздно что-то менять? Как вы знаете, я женат. – Лорд Ротвин сделал пауз; и спросил: – Вы уже видели Лалиту? Что вы ей сказали?

– Лалита очень сговорчивый человек, и она нам не помешает, – ответила Софи.

– Не помешает – в чем? – удивился лорд Ротвин Мне бы не хотелось расстраивать Лалиту.

Он провел рукой по камину, пытаясь нащупать колокольчик. Софи, словно разгадав намерение собеседника, произнесла скороговоркой:

– Можете не звать Лалиту. Ее здесь нет.

– Нет? Что вы имеете в виду?

– Я рассказала ей, как сильно люблю вас, – объяснила Софи, – и она согласилась исчезнуть из вашей жизни. В конце концов вы же женились на ней только из мести – чтобы наказать меня побольнее.

– Лалита согласилась исчезнуть из моей жизни? – повторил лорд Ротвин, как бы не веря услышанному. – Но как это произошло, и куда она уехала?

– Она больше не будет беспокоить вас, – спокойно сказала Софи. – Я устроила ее будущее. С ней все будет в порядке. Вам больше не придется беспокоиться о ней.

– Куда она уехала? – спросил лорд Ротвин.

– Это совершенно несущественно. О своей свадьбе с ней вы не объявляли, поэтому ни один человек в столице не знает об этом. Я готова пожертвовать всем и выйти за вас замуж, как только все будет готово – завтра или послезавтра. После венчания мы всегда будем вместе, вы же хотели именно этого?

Софи замолчала, когда, взглянув в лицо лорда Ротвина, поняла, что он пришел в ярость и гнев его будет страшен.

– Неужели вы воображаете, что я прикоснусь к вам, женюсь на вас, после того как узнал, как вы и ваша мамаша обращались с Лалитой?!

– Я не имею к этому никакого отношения, – стала поспешно оправдываться незваная гостья, – и если Лалита солгала вам, вы не должны этому верить. Она всегда была болтушкой и лгуньей. В конце концов, она не более чем внебрачный ребенок, дитя любви. Моя мама заботилась о ней из великодушия.

– Куда уехала Лалита?

– Почему вы так интересуетесь ею? Она никто, просто тощая уродина. А я готова подарить вам себя, Иниго! Неужели вас не интересует никто, кроме Лалиты?!

– Вы мне отвратительны! – взорвался потомок гневливого сэра Генгиста. – Я не желаю прикасаться к вам, но, если вы сами не скажете мне, куда уехала Лалита, я вытрясу из вас правду или высеку так, как ваша великодушная матушка секла и била несчастную девушку. |

Лорд Ротвин сказал это с такой яростью, что Софи в страхе отступила на шаг.

– Должно быть, вы сошли с ума, если позволяете себе разговаривать со мной в таком тоне!

– Я с вами еще и не так поговорю, если вы не ответите на мой вопрос! Где Лалита? I

Лорд Ротвин сделал шаг по направлению к коварной гостье, и Софи испугалась не на шутку.

– Не прикасайтесь ко мне! – взвизгнула она. – Я все расскажу вам! Я скажу, куда уехала Лалита!

– Хорошо! – чуть спокойнее сказал лорд Ротвин. – Поторопитесь.

– Я дала Лалите деньги, чтобы она могла добраться до Норфолка. Я не знаю точно, куда она поедет оттуда, но из столицы она отправится на почтовой карете.

– Это все, что мне нужно было выяснить, – успокаиваясь, сказал хозяин дома и направился к двери. Взявшись за ручку, он обернулся и приказал: – Вон из моего дома! Если, вернувшись, я все еще застану вас здесь, я велю слугам вышвырнуть вас!

С перекошенным лицом лорд Ротвин пересек вестибюль и бросил почтительно склонившемуся дворецкому:

– Четырех свежих жеребцов в мою коляску! Живо!

– Будет исполнено, господин!

Полдюжины конюхов и слуг бросились выполнять поручение, и не прошло и четырех минут, как экипаж, запряженный четверкой свежих гнедых жеребцов, стоял перед парадной лестницей. Лорд Ротвин буквально взлетел на место возницы, так что Нэд сумел устроиться рядышком, когда кони уже рванули с места.

Из Лондона в Рот-Парк сэр Ротвин мчал со скоростью, недостижимой ни для кого более, но и она была несравнима с той, с какой четверка летела вслед Лалите. Никогда в жизни Нэд не видел, чтобы его хозяин так безжалостно гнал лошадей.

На землю спускались сумерки, и когда до Лондона осталось всего несколько миль, преследователи различили впереди огромный неуклюжий дилижанс, в котором было тесно и людям и багажу. На крыше дилижанса, кроме баулов и чемоданов, примостились корзинки, в которых кудахтали куры, и козленок в мешке. Дорога была узкой, и лорд Ротвин потратил некоторое время на то, чтобы обогнать дилижанс, опухший от груза. Только после этого лорд Ротвин остановил свою истекающую потом четверку и перегородил дорогу, так что кучер вынужден был остановить свою колымагу.

– Не балуй! Что это ты делаешь? – грубовато-простецки крикнул кучер.

– Нэд, ее светлость должна находиться внутри, попроси ее присоединиться ко мне.

– Будет сделано, хозяин.

Нэд спрыгнул с подножки экипажа и бросился выполнять поручение.

Кучер и его сменщик бранились. Нэд, не обращая на них никакого внимания, рванул на себя дверцу дилижанса. В глубине повозки, в окружении толстых крестьян, двух коммивояжеров и крикливых ребятишек он увидел Лалиту. Несчастная, она сидела, низко набросив капюшон на голову, чтобы пассажиры не видели ее слез. Лалита была не в силах сдерживать слезы, ведь дилижанс увозил ее все дальше и дальше от места, где она была покойна и счастлива впервые за долгое время. Только оказавшись за пределами Рот-Парка, Лалита призналась себе, что в Рот-Парке она оставила мужчину, которого успела полюбить. Теперь она понимала, что влюбилась в него в тот момент, когда он впервые поцеловал ее, приняв за Софи. Да, она любила его, и, несмотря на свой страх, считала, что он самый привлекательный из всех мужчин, которых ей довелось видеть в жизни. Но ее притягивала не только внешность, в лорде Ротвине было нечто неуловимое, что привлекало ее. Она как бы интуитивно почувствовала, что в ее нечаянном супруге есть все, о чем она всегда мечтала. Все, что окружало ее в замке: мебель, картины, скульптура – все это было неотъемлемой частью лорда Ротвина. Влияние личности лорда Ротвина, его вкусов и пристрастий лежало на всем. Оставив замок, Лалита поняла, что сердце ее разбито и она потеряла свою любовь. Девушка мужественно крепилась, стараясь не расплакаться, пока Софи не высадила ее у почтовой станции.

– До свидания, Лалита, – сказала ей на прощание сестра-самозванка. – Постарайся поскорее забыть эту шутовскую свадьбу с лордом Ротвином и все, что случилось после. А он даже не вспомнит о твоем существовании, и я тоже.

Лалита ничего не ответила на эти ядовитые напутствия. Она просто взяла свой жалкий узелок, и через несколько минут для нее нашлось-таки местечко в переполненном дилижансе, А Софи даже не дождалась, когда дилижанс тронется, чтобы помахать человеку, которого она так безжалостно обманула.

В дилижансе было шумно и душно, внутри стоял запах простой деревенской снеди, пота и табака, но Лалита думала только окрасоте Софи и о том, с какой нежностью встретит ее сегодня лорд Ротвин. Она представляла себе, как ее супруг вернется домой, и первыми его, как всегда, встретят дружелюбным лаем собаки. Потом он пройдет в дом и обнаружит, что его дожидается не она, Лалита, а красотка Софи. Бедняжка представляла, как лорд Ротвин заключит коварную обманщицу в объятия и поцелует ее. Эта мысль подняла целую бурю чувств в груди несчастной Лал цты. Она даже и не подозревала, что может чувствовать так сильно. Боль в груди была невыносимее той, которую она испытывала от побоев своей мачехи. Так сильно Лалита еще не страдала никогда. Девушка прикрыла глаза. На ресницы ее навернулись слезы. Как я всю жизнь смогу переносить такое мучение, с ужасом думала она. Время от времени Лалита вытирала слезы, но они появлялись вновь и вновь.

Дилижанс делал остановки в крошечных деревнях: пассажиры сменяли один другого. На остановках было шумно, приехавшие доставали свои вещи, вновь прибывшие рассаживались поудобнее, куры кудахтали, а на крыше блеял несчастный маленький козленок.