Текст книги "Отель "Парадиз""
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Барбара Картленд
Отель «Парадиз»
Пролог
1855
В старых турецких казармах, переоборудованных под госпиталь, было холодно и сыро, но здесь по крайней мере была над головой хоть какая-то крыша. Для раненых, перенесших на открытой палубе переход из Балаклавы в Скутари [1]1
Скутари (Шкодер) – ныне район Стамбула (Турция). В годы Крымской войны (1853—1856) – пригород Стамбула; там располагались английская военная база и госпиталь. (Здесь и далее примеч. пер.)
[Закрыть], и такое укрытие было в радость.
Но офицер, занимавший здесь нижнюю койку, ощущал лишь холод и грязь. Даже невыносимая боль казалась какой-то глухой и далекой. Он знал, что умирает, и думал о своем отце и брате, которые остались далеко, в родной ему Англии. Они никогда не были особенно близки, но сейчас, зная, что больше их не увидит, он хотел бы попрощаться с ними.
Краешком сознания он ощутил присутствие женщины, склонившейся над койкой. Она стягивала с него остатки мундира, по которому можно было догадаться о его принадлежности к бригаде легкой кавалерии [2]2
Бригада легкой кавалерии под командованием лорда Кардигана была знаменита тем, что в ее рядах служили сливки английской аристократии, а также своими чистокровными лошадьми. Во время Крымской войны 1853—1856 гг. русские войска, захватив часть вражеских редутов и разгромив эту бригаду, вынудили противника бросить дополнительные силы на охрану тыла и тем самым отказаться от намечавшегося штурма Севастополя.
[Закрыть]. Боль стала настолько невыносимой, что он потерял сознание.
Очнувшись, он почувствовал себя лучше и понял, что его рану промыли и обработали.
В тусклом свете керосиновых ламп ему удалось рассмотреть, что кто-то сидит у его кровати, а спустя еще мгновение он узнал этого человека.
– Роберт, – прохрипел он.
– Так-то лучше, майор, – ответил сержант Роберт Дейл.
Это был крепкий малый, которому едва перевалило за тридцать. Круглое лицо сержанта осветилось улыбкой облегчения.
– Я уж было подумал, что русские пули уложили вас на поле боя, и мысленно похоронил своего майора, – признался он.
– Многих они уложили там, – прошептал майор Мильтон, прикрыв глаза и в который раз мысленно возвращаясь к недавним событиям.
Шесть сотен кавалеристов скачут по узкой долине, надеясь выполнить заведомо невыполнимый приказ! Полегло больше половины.
–А потом, когда я обнаружил вас на корабле, – продолжал Роберт Дейл, – мне казалось, что вы можете умереть в любой момент. Но теперь я думаю, что вас ничем не взять, сэр!
– Я чувствую себя полной развалиной, – прошептал Джон Мильтон. – Хочется заснуть и больше не просыпаться. Но не обращай на меня внимания, сержант. Ты ранен?
– Не так тяжело, как вы, сэр, – ответил Роберт, кивая на свою правую руку в гипсе и простреленную левую ногу.
Он собрался было рассказать о своих ранениях подробнее, но вдруг увидел, что к койке майора подходит женщина. Ей было немногим за тридцать – осунувшееся лицо, мягкий и в то же время властный голос.
– Вам пора, – приказала она. – Майору необходимо поспать. Завтра можно будет прийти опять.
Роберт знал, кто она. Тут все знали мисс Найтингейл.
–А он до завтра доживет, мэм? – с тревогой спросил он.
– Если это будет зависеть от меня – доживет, – спокойно ответила женщина.
Что-то в ее голосе убедило сержанта, и он ушел без малейших возражений.
Вернувшись на следующий день, он удостоверился, что майор Мильтон жив, но выглядит при этом хуже прежнего: лицо его приобрело ужасный землистый цвет, и казалось, что он еще больше ослабел. Роберт, разговаривая с майором, старался добавить своему голосу побольше оптимизма, будто надеялся таким образом удержать его в мире живых. Майор, как мог, поддерживал общение.
– Я полагал, что армия – это просто приключение, – пробормотал он. – Я даже радовался тому, что, как младший сын, могу уехать из дому и вволю повеселиться. Каким же я был дураком! Мне представлялось, что служить в кавалерийском полку – значит красоваться на парадах в блестящей форме на лихом коне и флиртовать со всеми хорошенькими девушками.
Майор замолчал, Роберт тоже притих, понимая, что имел в виду Мильтон. Разразилась Крымская война, в которой Англия выступила на стороне Турции. Его молодые горячие соотечественники рвались в бой. Но все мечты о приключениях и блистательных победах были втоптаны в грязь.
– Как нас могли бросить в такую атаку? – удивлялся майор, скорее про себя, нежели обсуждая это с сержантом. – Словно агнцев на закланье!
Он закрыл глаза, будто пытаясь преградить путь своим воспоминаниям.
– Не думайте об этом, сэр, – посоветовал Роберт.
– Ты прав. Расскажи о себе. Кажется, ты как-то говорил, что твоя семья владеет трактиром?
– Так точно, сэр. У моего отца пивная в Лондоне. Он хотел, чтобы я встал за стойку, но я сбежал в армию. Однако в последнее время я все больше склоняюсь к тому, что быть хозяином трактира не так уж и плохо. Думаю, мне бы это подошло.
– Верно, тихая, спокойная жизнь теперь кажется довольно привлекательной, – согласился майор. – Если выкарабкаюсь, я и сам найду себе какое-нибудь мирное занятие.
Он улыбнулся лишь уголками губ.
– Может, стану трактирщиком. Наверное, славно стоять за стойкой и быть в курсе всех сплетен.
– Вы просто надо мной смеетесь, сэр. Лорды вроде вас никогда не становятся трактирщиками.
– Я не лорд.
– А мне казалось, вы говорили, что ваш отец – граф.
– Точно, говорил. Он – граф Мильтон. А мой брат Джордж – виконт Мильтон; после смерти отца он, как старший, унаследует графский титул. Что касается меня – я просто Джон Мильтон, точнее, «достопочтенный Джон Мильтон», как принято указывать в письмах.
– Но воспитывали-то вас как лорда? – забеспокоился Роберт.
–Да, как лорда.
– В большом загородном поместье? – с надеждой произнес он, иначе его представления о лордах грозили рухнуть прямо на глазах.
– В большом загородном поместье, – заверил его Джон. – Мильтон-парк – чудесное место: в лесу водятся олени, растут древние дубы.
– Удивительно, что вы решились все это оставить, сэр.
Джон чувствовал, что не в силах объяснить, почему сбежал от своего холодного, равнодушного отца и самовлюбленного, высокомерного братца.
В их присутствии он чувствовал себя попросту лишним и был рад возможности уехать. В Роберте Дейле, которого в его доме презирали бы как простолюдина, он нашел больше теплоты и дружелюбия, нежели в своей семье.
– Поместье было большим, – бормотал он. – Слишком большим, поэтому не оставляло ни малейшей возможности с кем-то сблизиться. В маленьком трактирчике, наоборот – все просто и душевно. Люди, вероятно, улыбаются друг другу при встрече.
Сержант с недоумением уставился на Мильтона. Знатные лорды – он все еще считал Джона Мильтона таковым – не должны обращать внимания на такие мелочи. Майор, должно быть, бредит, иначе откуда бы взяться этим нелепым мыслям.
–Думаю, вам необходимо отдохнуть, сэр, поспать, – посоветовал он, вставая. – Я приду завтра.
Уходя, он заметил мисс Найтингейл, которая стояла достаточно близко, чтобы расслышать последние слова сержанта.
– Боюсь, что завтра вы не сможете прийти, – мягко возразила она. – Появилась угроза эпидемии холеры, и больным будет запрещено без крайней необходимости перемещаться по госпиталю. Да и в любом случае вам не сегодня завтра на выписку.
Она была права: рука в гипсе и простреленная нога – не настолько серьезные ранения, чтобы задерживаться здесь надолго.
– Так точно, мэм, – не стал протестовать он, испытывая благоговейный трепет перед этой великой женщиной.
– В этом случае вам даже повезет, – добавила она. – Здесь больше людей умирает от болезней, чем от ран, полученных в бою.
– А майор!.. – тревожно воскликнул сержант.
– Молитесь за него, – просто ответила Флоренс Найтингейл.
На следующий день сержант Дейл, так и не повидавшись с Джоном Мильтоном, отбыл из Скутари долечиваться домой.
Глава 1
1858
Сесилия бежала по саду со всех ног. Только бы успеть добраться до дома и взбежать по лестнице до того, как ее настигнет сэр Стюарт. Она слышала, как, сопя и задыхаясь, он гонится за ней, преследует буквально по пятам. Но сказывалась его любовь к спиртному и жирной пище, и у Сесилии все еще оставался шанс убежать. Неожиданно она споткнулась о какую-то корягу, и он тут же навалился на нее, схватил за руки и притянул к себе.
– Что это ты бегаешь от меня?– пыхтя и дыша на нее перегаром, спросил он.
– Потому что не выношу даже вашего вида! – закричала она, яростно вертя головой и стараясь увернуться от его лица.
Ее едва не стошнило от отвращения. Красная жирная физиономия этого человека вызывала у нее чувство омерзения, но еще отвратительнее была близость его тяжелого дряблого тела, когда он прижимал ее к дереву.
– Уберите от меня руки, – кричала она. – Не трогайте меня!
– Брось, ты меня не проведешь, – с присвистом прохрипел он. – Уж я то прекрасно знаю, что своей несговорчивостью ты специально стараешься разжечь во мне страсть. Но ты же видишь – в этом нет нужды. Я и так сгораю от страсти к тебе, и никто не помешает нашей свадьбе.
– Свадьбы не будет! – вконец разозлилась Сесилия. – Я никогда не выйду за вас. Почему вы не хотите этого понять?
Он мерзко захихикал.
– Возможно, потому, что в мои планы это не входит. Я – твой опекун и хочу на тебе жениться. Я сам к себе обратился с предложением руки и сердца и сам себе дал благословение. Поэтому единственное, что осталось, – назначить дату.
– Вы, кажется, не учли, что я не согласна?! – выкрикнула она.
– А у тебя нет выбора. Сделаешь так, как скажет опекун.
– Я скорее умру!
– Прекрати говорить глупости! Наша свадьба – дело решенное. Я с нетерпение жду этого дня. А теперь хотя бы один маленький поцелуй – в знак твоей любви.
К ужасу Сесилии, он прижал к ее губам свои – увенчанные густыми, пожелтевшими от табака усами. Она неистово завертела головой – туда-сюда, стараясь увернуться от его поцелуя.
Собрав последние силы, она оттолкнула его, и он, споткнувшись о бревно, лежавшее под ногами, упал на землю.
В его глазах вспыхнула ярость.
– Ты чего...
Сесилия уже не слышала его. Подобрав юбки, она устремилась к дому. Взбежав по лестнице в свою комнату, она прислонилась к двери и разрыдалась.
Она не могла поверить в происходящее. Меньше года назад ее жизнь была счастливой и безмятежной. Она жила с отцом, Чарльзом Рейнольдсом, – весьма преуспевающим торговцем, которого горячо любила и который после того, как пять лет назад умерла ее мать, остался для нее единственным родным человеком.
Любимый папа был совершенством во всем, за исключением того, что мечтал заполучить для нее титул. Больше всего на свете он хотел, чтобы его любимая дочь стала аристократкой. И когда возник на горизонте сэр Стюарт Пэкстон, отец обрел надежду.
Для дочери торговца не так-то легко было найти знатную партию. В Лондоне к господину Рейнольдсу относились с явным пренебрежением, и даже деньги не могли проложить ему дорогу в высший свет, где вращались лорды и леди.
У него дома, на южном побережье, все было несколько проще: Брайтон стал модным курортом, когда принц-регент разместил здесь своих придворных в вычурных домиках для отдыха. Те дни давно канули в Лету. Расточительный принц стал королем-мотом и умер двадцать восемь лет назад.
Но аристократы и просто богачи продолжали приезжать летом в Брайтон, чтобы поплавать в море и насладиться специально организованными для них развлечениями.
Тут мистер Рейнольдс, конечно, мог бы надеяться на вполне достойную по положению партию для своей дочери. Но, встретив сэра Стюарта, он подумал: вот наконец его титул – именно тот, которого достойна Сесилия.
Сесилия думала иначе. Ей сэр Стюарт казался хамом, далеким от светских манер, но с неуемной жаждой наживы. Он льстил ее отцу, пристрастил его к картам и при этом почти всегда выигрывал сам. Сесилия была уверена, что он жульничал.
Да и вообще сэр Стюарт не был похож на мужчину ее мечты. Как и любой девушке, ей виделся рыцарь в сияющих доспехах – молодой красавец, который умеет романтично ухаживать, способен защитить от невзгод и будет любить ее вечно.
Многие молодые люди бросали на нее влюбленные взгляды. Их привлекали и ее роскошные золотистые волосы, и стройный стан, и огромные голубые глаза. Но отец отверг их всех.
– Милая, они хотят жениться на тебе только ради денег, – уверял он ее. – Ведь им известно, что я даю за тобой огромное приданое.
– Ну право, папа, уверена, что вы ошибаетесь, – парировала она, вспоминая юношу, который задержал ее руку в своей на секунду дольше, чем это позволяли приличия, и другого, чей томный взгляд буквально преследовал ее повсюду.
Однако она и словом не обмолвилась отцу об этих приключениях, справедливо полагая, что все это он представит в совершенно ином свете и тем самым лишит ее таких красочных и сладостных грез.
– Позволь, милая, мне этим заняться, – заявил папа, похлопав ее по руке. – В выборе идеального супруга для тебя положись на своего отца.
Увы, его представлениям об идеальном супруге соответствовал сэр Стюарт. Когда Сесилия узнала об этом, она громко рассмеялась. Конечно же, папа говорит не серьезно. Но, к ее ужасу, папа и не думал шутить.
– Ты получишь титул, – убеждал он. – Леди Пэкстон. Благородная леди Пэкстон. Ты только представь себе!
– От одной мысли об этом мне не по себе, – ответила Сесилия.
Папа разгневался, как никогда ранее. Он рвал и метал. Сесилия убежала из дому и спряталась у миссис Элис Бейнс.
Элис несколько лет была ее няней. Пять лет назад она вышла замуж за мясника Джорджа Бейнса и переехала в дом неподалеку. Сесилия продолжала к ней наведываться, а с тех пор как сэр Стюарт стал донимать ее своим вниманием, и вовсе зачастила к Элис.
Миссис Бейнс ее успокаивала, советовала, как вести себя с папой и вселяла в нее еще большую решимость не отступать. Советы миссис Бейнс так помогли, что, когда отец умер, Сесилия все еще ходила в девушках.
Но недолго она радовалась. В завещании, которое мистер Рейнольдс написал за несколько дней до смерти, он назначал сэра Стюарта опекуном своей дочери. Не прошло и недели после оглашения завещания, как Сесилию против ее воли поселили в доме сэра Стюарта в Лондоне, и теперь не осталось никакого спасения от его назойливого внимания.
– Спасенья нет. Я здесь узница. Ох, что же мне делать? Надо что-то делать, – повторяла про себя Сесилия.
Она прислушалась к звукам за дверью, в ужасе от того, что сэр Стюарт сейчас поднимется к ней, но с облегчением услышала, что тот выходит из дому. Минуту спустя раздался звук отъезжающего экипажа.
Мгновенно Сесилия очнулась, схватила капор, накинула плащ и выскользнула за дверь. В коридоре она услышала приближающиеся шаги. Она поспешила вниз по лестнице, чтобы остаться незамеченной, проскользнула черным ходом и выбежала на улицу. К счастью, она быстро нашла кеб и назвала адрес миссис Бейнс.
Подъехав к лавке, она увидела за прилавком мистера Бейнса. Он приветственно помахал ей рукой.
– Проходите прямо в дом, – сказал он. – Элис так обрадуется, что вы приехали. У нее есть для вас хорошие новости.
Миссис Бейнс радостно поздоровалась с Сесилией и тотчас же сообщила ей, что они ожидают третьего ребенка.
– Материнство так тебе к лицу! – в восторге воскликнула Сесилия.
– С нетерпением жду, когда смогу понянчить ваших малюток, моя красавица. Главное – найти себе настоящего мужа. Это чудовище до сих пор досаждает вам?
– Ах, Элис, это ужасно. Он становится все невыносимее. Как мог папа оставить меня в его лапах?
– Ваш отец был хорошим человеком во многих смыслах, – вздохнула Элис. – Но лишь намекни ему на титул – и он терял рассудительность. Я так рада снова вас видеть, а то, честно говоря, боялась, что сэр Стюарт запретит нам встречаться.
– Он пытается это сделать. Я пришла тайком. Даже от своей служанки приходится скрываться, потому что она следит за мной. Он рассчитал мою преданную Джейн и приставил ко мне горничную, которую выбрал сам. Ее зовут Харриет, она вечно шпионит за мной, а потом доносит ему. Он говорит, что она «вышколенная горничная», что мне необходима именно такая, поскольку я «буду вращаться в придворных кругах». Однако на самом деле толку от нее чуть. К счастью, вы с Джейн научили меня все делать самостоятельно. Ах, Элис, моя жизнь – сплошной кошмар. В доме я фактически пленница. Этот ужасный человек говорит, что так мы носим траур по папа, но на самом деле он просто хочет, чтобы я ни с кем не встречалась. Мне нужно бежать. Но как? И куда я пойду?
– А что, вы могли бы прийти к нам, – сразу же отреагировала Элис.
– Ты такая милая, но я не могу вас обременять.
– Вы нас совсем не обремените, – ответил мистер Бейнс, возвращаясь из-за прилавка. – Но надолго здесь оставаться не стоит – он может вас найти. Уж если вы решитесь на побег, то сперва должны приехать к нам, а потом мы посмотрим, как поступить дальше.
– Вы оба очень добры, – вздохнула Сесилия. – Для меня так важно знать, что я могу на вас положиться, но я уверена – по крайней мере, надеюсь – до побега дело не дойдет. Сэр Стюарт сам все поймет, если я буду оставаться непреклонной.
Она продолжала убеждать себя подобным образом по пути домой, и ей даже удалось найти в этой мысли некоторое утешение.
Сесилия незаметно проскользнула в дом, решив, что это везение, и только дойдя до середины лестницы, она поняла, что удача изменила ей.
– Где ты была?
Голос сэра Стюарта был как удар хлыста. Она оглянулась и увидела его у подножия лестницы, мрачного как туча.
– Я спрашиваю, где ты была? – резко повторил он.
– Какая разница? Лишь бы подальше от этого дома! – дерзко ответила она.
– Не смей пререкаться, девчонка! Я требую, чтобы ты сказала, где была!
– А я отказываюсь!
Он поднялся по лестнице и стал напротив – лицом к лицу.
– Ты встречалась с мужчиной? – спросил он.
– Нет. Это все, что я вам скажу.
– Я тебе не верю. К кому ты бегаешь тайком? Признавайся!
– Мне не в чем признаваться.
– Тогда почему ты покинула дом украдкой, да еще и одна? Приличная женщина берет с собою служанку.
– Эту противную особу, которую вы приставили шпионить за мной? Я ненавижу ее почти так же сильно, как и вас. Больше я не намерена отвечать на ваши вопросы. Чем я занимаюсь – не ваше дело!
– Ты моя будущая жена!.. – закричал он.
– Неправда! Единственное, что я обещала, – это избавиться от вас как можно скорее. И произойдет это, как только я достигну совершеннолетия. Когда мне исполнится двадцать один, вам придется отчитаться, на что вы истратили каждый цент из моих денег. Не думаю, что вам легко удастся это сделать, – меня вы не надуете, как надували моего отца.
На секунду ей показалось, что он ее ударит. Его яйцо побагровело, он чуть не задохнулся от ярости, но все же сумел взять себя в руки.
– Позже поговорим, – прохрипел он. – А сейчас иди переоденься к ужину. У нас гости.
– И кто в гостях на этот раз? Ваши новые собутыльники?
– Придет преподобный отец Шоттон, поэтому веди себя как подобает.
Оставшиеся ступеньки Сесилия преодолела бегом. Визит пастора не порадовал ее. Преподобный Шоттон и сэр Стюарт – два сапога пара. Несмотря на сан, он был пошлым и грубым, и оба эти качества становились еще заметнее на фоне его показной набожности.
Вошла Харриет, чтобы помочь Сесилии переодеться к ужину.
– Я приготовила вам два подходящих случаю платья, мисс, – чопорно произнесла она.
Сесилия взглянула на эти платья и тут же отложила их.
– Слишком глубокие декольте, – сказала она. – Мне такие не подобает носить, поскольку я в трауре по отцу.
– Сэр Стюарт желает, чтобы вы сегодня блистали, – резко ответила Харриет.
В глазах Сесилии вспыхнул гнев.
– Не указывай, что мне делать! – закричала она. – Я решаю, что мне носить, а не ты, и уж точно не сэр Стюарт.
Подойдя к платяному шкафу, Сесилия стала перебирать свои наряды. Она остановила выбор на темно-синем шелковом платье с высокой горловиной.
Харриет поджала губы.
– Это совсем не то, в чем хотел бы вас видеть сэр Стюарт, – холодно сказала она.
Теперь Сесилия взяла себя в руки и постаралась изобразить сомнение.
– Но, Харриет, а как же мистер Шоттон – человек строгих правил и высокой добродетели? Что он подумает, если я оденусь нескромно?
Харриет конечно же знала, что это не так, но сразу не сообразила, что можно возразить, поэтому молча продолжала наблюдать, как Сесилия надевает строгое платье, единственное украшение к нему – пара сережек из темного янтаря, которые достались ей от матери.
Сесилия неспешно спустилась вниз и устроилась в библиотеке, ожидая начала ужина.
Там ее и обнаружил сэр Стюарт. Он нахмурился, увидев, во что она одета.
–Харриет жалуется, что с тобой сегодня не сладить.
– Напротив. Одевшись скромно, я веду себя как подобает, – холодно сообщила она.
Казалось, он изо всех сил пытался не сорваться. Тем не менее, ему удалось выдавить из себя улыбку, от неискренности которой Сесилию передернуло.
–Давай не будем ссориться, – произнес он. – У меня для тебя есть подарок, и я лишь хотел, чтобы ты могла достойно его продемонстрировать.
Сесилия молчала.
– Тебе не интересно, что за подарок? – спросил он вкрадчиво.
– От вас мне ничего не нужно, – твердо ответила она.
– Брось, все девушки любят подарки.
– Все зависит от того, кто дарит. От вас мне ничего не нужно.
—Может, ты хотя бы попытаешься быть немного любезнее? – Казалось, он не говорит, а цедит слова сквозь зубы.
– Я буду сама любезность с вашим гостем, когда он придет, но вам мне сказать нечего.
–Даже «спасибо» за это? – спросил сэр Стюарт с гаденькой ухмылкой, доставая из-за спины черную бархатную коробочку.
С нарочитой важностью он открыл ее и продемонстрировал бриллиантовое колье.
Сесилия холодно взглянула на опекуна. По-видимому, ожидалось, что она бросится его благодарить, но единственное чувство, которое она сейчас испытывала, – это подозрение, что он расплатился за колье ееденьгами.
– Я же сказала: от вас мне ничего не нужно, – спокойно повторила она. – Я не шучу.
Она отвернулась, но он в мгновение ока оказался у нее за спиной и попытался надеть ей колье на шею.
– Не смей вытирать о меня ноги, когда я так добр с тобой! – прошипел он над ухом.
– Отпустите меня, – прокричала она в ответ, стараясь вырваться из его рук.
Но он был сильнее, грубо схватил ее, повернул лицом к себе, намереваясь поцеловать. Сесилия чуть не упала в обморок от отвращения. Сегодня ей уже довелось испытать нечто подобное, и, недолго думая, она размахнулась и влепила сэру Стюарту весомую пощечину, а второй рукой успела расцарапать ему лицо.
– Ах ты, маленькая!..
Но не успел он закончить фразу, как раздался звонок в дверь. Пришел преподобный отец Шоттон.
– Я с тобой потом поговорю, – прорычал сэр Стюарт и, оттолкнув ее, направился в холл, чтобы встретить гостя.
Сесилия перевела дух и приготовилась к пытке ужином.
Отец Шоттон сразу же заметил царапины на щеке сэра Стюарта и взглянул на Сесилию так, что стало ясно – он все понял.
Она подозревала, что сэр Стюарт уже заручился поддержкой преподобного, но окончательно убедилась в этом, когда пастор намекнул на то, что пора бы назначить день свадьбы. Сесилия уже приготовилась было протестовать, но сэр Стюарт поспешно сменил тему разговора, сославшись на то, что Сесилия в трауре.
Из этого она заключила, что он не хочет провоцировать ее на открытое столкновение, и ощутила острое удовлетворение оттого, что заставила сэра Стюарта замолчать. Но Сесилия знала, что это временная передышка и терять осторожность ей нельзя.
Как только позволили приличия, она пожелала мужчинам спокойной ночи и ушла к себе. Не в силах уснуть, Сесилия бесцельно бродила по комнате. Внезапно она осознала, что все происходящее намного серьезнее, чем ей казалось раньше.
Стены комнаты, казалось, стали давить на нее, и она почувствовала, что сейчас ей необходимо выйти на свежий воздух. Сесилия внимательно вглядывалась в темноту коридора, прежде чем спуститься по лестнице. Если она пойдет через оранжерею, то сможет выскользнуть в сад.
Но едва переступив порог оранжереи, она замерла в испуге. Из-за высоких вьющихся растений донесся до нее голос сэра Стюарта.
– Теперь вы видите, как обстоят дела. Мое положение еще плачевнее, чем я предполагал.
Ему ответил мистер Шоттон:
– И та сумма, которую вы проиграли вчера, тоже не добавляет вам уверенности.
– Едва ли вы вправе читать мне нотации, – резко ответил сэр Стюарт. – Ведь проиграл я именно вам.
– Увы, я тут же все спустил, – пожаловался преподобный. – Таким образом, ни у одного из нас денег нет.
– Необходимо что-то срочно предпринять. Я полагал, что к настоящему времени мы уже будем благополучно женаты, но она – маленькая упрямая плутовка. Более того, я думаю, тут замешан какой-то мужчина. Она с ним тайно встречается. Я не могу ее потерять! Она угрожает, что когда ей исполнится двадцать один, она призовет меня к ответу. Да она уничтожит меня, если кредиторы не доберутся до меня раньше.
– Но чем я тут могу помочь?
– Обвенчайте нас!
– Если судить по отметинам на вашем лице, она вас терпеть не может и никогда не даст согласия на брак!
– К черту ее согласие! Прекрасно обойдусь и без него! Она пойдет под венец – хочет она того или нет. И обвенчаете нас вы!
– Вы что, хотите притащить ее в церковь силой? – уточнил Шоттон. – Это же не девушка, а огонь —от ее крика рухнут стены.
– Не рухнут, если до этого дать ей что-нибудь успокоительное.
Повисло молчание. Потом мистер Шоттон спросил:
– Вы имеете в виду – подмешать ей снотворного?
– Почему бы и нет? Надо раз и навсегда положить конец ее сумасбродству.
– Все, больше ничего мне не говорите, не хочу дальше слушать!
– Если вы хотите получить оставшуюся сумму, то обвенчаете нас.
–Думаю, у меня нет выхода. Тогда следует покончить с этим побыстрее.
Сердце Сесилии гулко колотилось, пока она медленно пятилась из оранжереи. От нахлынувшего ужаса она едва могла дышать. Раньше она все пыталась выиграть время, и тут вдруг выясняется, что времени совсем не осталось. Если она собирается бежать, то сделать это необходимо сегодня же ночью.
Она с трудом успокоилась, намереваясь действовать разумно и осторожно.
Сесилия позволила Харриет раздеть себя, расчесать волосы и пожелала служанке спокойной ночи.
Она сидела в темноте, пока все в доме не уснули, затем зажгла маленькую лампу и вытащила из шкафа чемодан.
Сперва Сесилия хотела взять с собой лишь самое необходимое, но, поразмыслив, поняла, что неизвестно, куда она направляется и как долго будет в бегах. Поэтому Сесилия отобрала лучшие свои платья и положила в чемодан все, что находилось в верхнем ящике туалетного столика.
Лежала там и запертая шкатулочка с большой суммой денег, полученных от отца незадолго до его смерти. Это щедрое денежное содержание она приберегла просто так – ведь никогда не знаешь, когда и зачем тебе может срочно понадобиться крупная сумма.
Неужели она всегда чувствовала, что такой день настанет? Так или иначе, но она поблагодарила внутренний голос, подсказавший ей, что эти деньги следует приберечь. Теперь у нее было достаточно средств, чтобы спокойно покинуть чужой ей дом.
Сесилия быстро оделась, выглянула в темный коридор и, преодолев искушение побежать, крадучись спустилась по лестнице в кухню.
Кошка, приоткрыв один глаз, сонно смотрела на девушку. Сесилия прикоснулась пальцем к губам – ш-ш-ш – и та, потянувшись, вновь свернулась калачиком. Сесилия вышла через черный ход в сад – до ворот было рукой подать.
Она благополучно миновала их и оказалась на улице. Сначала она держалась боковых улочек и переулков, но в конце концов рискнула выйти на главную городскую улицу; ее риск оправдался – она увидела проезжающий экипаж. Сесилия назвала кебмену адрес Бейнсов, забралась внутрь и откинулась на подушки сиденья.
К счастью, мясники – ранние пташки и принимаются за дела с наступлением рассвета. Улыбающийся мистер Бейнс позвал жену – Элис тут же спустилась вниз, чтобы встретить Сесилию.
– Наконец-то вы приехали к нам погостить, – радостно сказала Элис, увидев багаж.
–Ах нет, дорогая Элис. Позвольте мне лишь переждать у вас денек, а завтра я исчезну, чтобы не подвергать вас опасности.
– Но куда же вы пойдете? – запричитала Элис.
– Поеду в Брайтон.
– Вам нельзя возвращаться домой! Этот негодяй прежде всего будет искать вас там.
Сесилия гордо вскинула голову – её взгляд был исполнен решимости.
–А я не домой, – ответила она. – Есть одно место, где я буду в полной безопасности. Пожалуйста, не волнуйся за меня. Я еду в «Парадиз».
