Текст книги "Новобрачная поневоле"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Не знаю, бывали ли вы прежде в моем доме, – продолжал лорд Вернем, – но он – сама история, и я с удовольствием расскажу вам о своих предках, которые жили здесь.

Ему показалось, что она вздрогнула, хотя лорд Вернем и не был уверен в этом, но так ничего и не ответила. В этот момент лошади остановились перед парадным входом в аббатство. Теперь их встречал не только Холден, но и несколько высоких молодых лакеев в ливрее Вернов, которую, подумал лорд Вернем, его дядя, видимо, тоже продал Теобальду Муру.

Украшенные гербами пуговицы сами по себе представляли немалую ценность уже потому, что были сделаны еще в царствование Георга I, но он уже успел позабыть, как торжественно и нарядно выглядят слуги в напудренных париках и как блистательно великолепен костюм дворецкого.

Один из лакеев распахнул дверцы экипажа, и лорд Вернем вышел из него. Он протянул руку, чтобы помочь выйти Харите, и снова удивился тому, как холодны дрожавшие в его ладони пальчики. Впервые ему стало жаль девушку. Все это, подумал он, должно быть для нее тяжким испытанием.

– Добро пожаловать, милорд и миледи! – важно произнес дворецкий. – Все слуги просили меня от их имени пожелать вам счастья и долгой жизни.

– Благодарю вас, – ответил лорд Вернем, надеясь, что ему не придется в третий раз произносить речь.

В холле выстроилась длинная шеренга слуг, чтобы пожать руки ему и Харите, и он с облегчением увидел, что многие из них были те, которых нанял он сам. На какое-то мгновение он было испугался, что тесть заполнит аббатство своими слугами до такой степени, что для его людей места уже не останется.

Те слуги, которые помнили его еще по прошлым временам, не только поздравляли, но и вспоминали прошедшие дни, его отца, мать и собственные проделки лорда, когда он еще был мальчиком.

Все это заняло немало времени, и только когда была пожата рука последнего мальчишки-поваренка и все слуги разошлись по своим делам, дворецкий, который служил в доме лакеем еще при отце лорда Вернема, объявил:

– Вас ждет шампанское в столовой, милорд а шеф-повар готов приготовить все, что пожелаете вы или ее милость.

– Мы только что закончили есть, – ответил лорд Вернем, – но бокал шампанского, я думаю, будет совсем не лишним.

Он чувствовал, что за свадебной трапезой не только съел, но и выпил вполне достаточно, поскольку напитки Теобальда Мура, как и еда, были превосходными, но слуги, несомненно, будут разочарованы, если он откажется от угощения. Лорд Вернем взял Хариту за руку и повел в маленькую столовую.

Прикоснувшись к ней, он почувствовал, что она вздрогнула и сделала попытку отстраниться. Он удивился, но промолчал, а когда они вошли в столовую, подумал о том, заметила ли она отсутствие мебели.

На столе стояли два зажженных канделябра. Он сразу узнал их – канделябры принадлежали к знаменитой коллекции Вернов.

Почти механически лорд Вернем взял предложенный ему бокал шампанского и повернулся к стоящей рядом Харите.

– Добро пожаловать в аббатство! – тихо произнес он. – Надеюсь, вы будете счастливы здесь.

– Б-благодарю… вас.

Он едва расслышал ее ответ, потом она сделала крошечный глоток и поставила бокал на стол. Лорду Вернему показалось, что при этом она слегка пошатнулась.

– Вы, наверное, устали, – сочувственно сказал он. – Может быть, еще рано ложиться спать, но мне кажется, вам лучше подняться в спальню. У нас обоих сегодня был трудный день.

Он подумал, что потом расскажет ей про своих зверей, но после его слов Харита послушно направилась к двери.

Дворецкий распахнул перед ней дверь, и, когда она шла через холл, лорд Вернем спросил:

– Кто-нибудь покажет миледи ее спальню?

– Там наверху миссис Уильямс, милорд.

– Тогда все в порядке.

Миссис Уильямс ухаживала еще за его матерью, и накануне он с радостью узнал, что она по-прежнему живет в деревне и скучает, потому что ей пришлось уйти на покой в шестьдесят лет.

– Позвольте мне вернуться, милорд, – попросила она. – Я знаю аббатство с детства, начала там работать, когда мне было двенадцать лет.

– Я буду очень рад, – ответил лорд Вернем, – и если возможно, с удовольствием возьму обратно всех, кто раньше имел какое-то отношение к дому и поместью.

– Это нетрудно, милорд, хотя горничные по большей части повыходили замуж и теперь нянчат собственных детей. Но, если позволите, милорд, я скоро обучу молодых.

– Именно этого я и хочу, миссис Уильямс, – ответил лорд Вернем.

Теперь он подумал, что миссис Уильяме именно тот человек, которого он выбрал бы ухаживать за своей женой и с которым она не чувствовала бы себя стесненно. Он никак не ожидал, что дочь Теобальда Мура может оказаться такой тихой и покорной.

Он посмотрел в окно, размышляя, что день, слава Богу, кончился, но, похоже, начинаются новые проблемы.

Заходящее солнце красиво освещало деревья парка, и лорд Вернем решил навестить своих животных, чтобы убедиться, что они удобно устроены и хорошо себя чувствуют на новом месте.

Он повернулся к дверям, но тут заметил на полу что-то блестящее. Это оказался большой бриллиант. Должно быть, он выпал из тиары Хариты или из какого-нибудь другого украшения. Он их особенно не рассматривал, но заметил, как его молодая жена сверкала при каждом движении, что при ее богатстве было вполне уместно.

Наверное, раздеваясь, она заметила пропажу бриллианта и волнуется, решил он. Надо бы успокоить ее, прежде чем идти к зверям.

Он поднялся по лестнице и прошел по длинному пустому коридору, ведущему из центра дома к южному крылу. Расстояние было довольно большим, и по дороге лорд Вернем размышлял, как изменится скоро дом, когда сюда вернутся картины и мебель, а на полу появятся новые ковры.

Он подошел к двери, отделявшей южное крыло от остальной части дома, открыл ее и попал в небольшой коридорчик, куда выходили две двери – его собственной спальни и спальни Хариты.

Он постучал в дверь жены, она тотчас открылась, и на пороге появилась миссис Уильяме.

– Ваша милость! – улыбнулась она, делая реверанс.

– Добрый вечер, миссис Уильямс. Я принес тут кое-что леди Вернем, должно быть, выпало из ее тиары или браслета. Я подумал, она, наверное, беспокоится.

Он разжал пальцы, и миссис Уильямс увидела у него на ладони большой сверкающий алмаз.

– Бриллиант, милорд!

– Вот именно.

– Я передам его ее милости, когда она поднимется к себе, – пообещала миссис Уильямс, забирая камень, – но я думала, она с вами, милорд.

– Со мной? – удивленно переспросил лорд Вернем.

– Да, милорд.

– Но вы же встретили ее на лестнице.

– Да, милорд. Я привела ее сюда. Ее милость сняла тиару и фату и отдала их мне. Потом, ничего не сказав, вышла из комнаты. Я решила, что она снова спустилась вниз… и еще я подумала, милорд…

Миссис Уильямс замолчала.

– Что вы подумали? – спросил лорд Вернем.

– Конечно, я могла и ошибиться, но я смотрела в окно, милорд, и мне показалось, что кто-то в белом прошел через луг к озеру. Я подумала, что вы с ее милостью решили прогуляться.

Мгновение лорд Вернем стоял неподвижно. Потом повернулся к миссис Уильямс:

– Я найду ее милость, миссис Уильямс, а вы идите спать, не надо нас ждать.

– Вы уверены, милорд?

– Вполне уверен.

Лорд Вернем вышел из коридорчика и закрыл за собой дверь. Он быстро шел по длинному коридору, а когда достиг главной лестницы, бросился бегом.

Глава 4

Лорд Вернем добрался до озера, так нигде и не встретив Хариты. Даже в наступающей темноте ее платье нельзя было бы не заметить, и он подумал, что миссис Уильямс, возможно, ошиблась и Харита где-нибудь в доме.

Но тут в дальнем конце озера он увидел что-то белое. Лорд Вернем с трудом побежал по заросшей тропинке. Вдруг он увидел лодку, в ней, скорчившись, сидела Харита, и ему показалось, что она закрывает лицо руками.

Только теперь он понял, что она собирается сделать. Лодку медленно, но неумолимо несло к водопаду в конце озера, где был водоворот.

Прежде чем броситься в воду, он быстро сбросил элегантный, плотно облегающий сюртук, в котором отправился в церковь, и быстро поплыл, разрезая воду сильными взмахами.

Он догнал лодку в тот момент, когда она стала набирать скорость, и когда он протянул руки, чтобы схватиться за борт, Харита, услышав его, подняла голову. Она вскочила и затравленно посмотрела на мужа.

Он хотел заговорить с ней, предупредить об опасности, но она, пронзительно вскрикнув, бросилась в воду с противоположной стороны лодки.

Несколькими взмахами лорд Вернем обогнул лодку. Харита лихорадочно била по воде руками, и он понял, что она не умеет плавать. Когда лорд Вернем протянул к ней руку, она судорожно вцепилась в него. Сильное течение несло их к водопаду, и он понял, что они оба в опасности.

Ему ничего не оставалось делать – пришлось опустить голову Хариты под воду и подержать так, пока она не перестала сопротивляться. Он тем временем изо всех сил плыл к берегу. Бороться со все сильнее затягивающим потоком и тащить за собой Хариту – это требовало всех его сил без остатка.

На какое-то мгновение ему показалось, что все потеряно, сейчас их обоих унесет потоком в водоворот. Потом, сделав сверхчеловеческое усилие, он все-таки добрался до берега и вцепился в него левой рукой, придерживая правой безжизненное тело Хариты. Задыхаясь и отплевываясь, он наконец вытащил ее из воды и положил на траву.

Он перевернул ее лицом вниз и, как только отдышался, начал ритмично сжимать ей ребра. Он научился этому у одного капитана. Они огибали мыс Горн во время шторма, двоих смыло за борт, а третьего они сумели откачать именно таким способом.

Он работал не останавливаясь, и через некоторое время она закашлялась и что-то пробормотала. Он еще некоторое время делал ей искусственное дыхание, потом сел рядом, отбросил со лба мокрые волосы и стянул с себя размокший галстук.

Обе туфли утонули, когда он нырнул в озеро, но лорда Вернема это не интересовало, его внимание было сосредоточено на неподвижном, мокром теле жены. Она все еще лежала лицом вниз. Он поднялся, подхватил ее под мышки и поставил на ноги.

– Чем скорее вы переоденетесь в сухую одежду, тем лучше, – сказал он.

Она обернулась, взглянула на него и тихо, то ли вскрикнув, то ли застонав, осела на землю.

Лорд Вернем понял, что Харита в обмороке, поднял ее на руки и зашагал к дому.

Подходя к дому, он заметил, как светившиеся во всех окнах огни начали гаснуть один за другим, и понял, что рабочие закончили свой день. Это хорошо, подумал он. Никого не будет, а у него не было ни малейшего желания, чтобы о случившемся кто-нибудь узнал и пошли ненужные пересуды.

Он прекрасно понимал: то, что леди Вернем в свою брачную ночь пыталась совершить самоубийство, станет тут же известно всей деревне и будет с интересом обсуждаться во всем графстве. Должно быть, инстинкт помог ему, когда он велел миссис Уильямс не ждать их.

Теперь, направляясь к дому с Харитой на руках, он начал понимать, как был бестолков. Нужно было догадаться гораздо раньше, что ее робость была вовсе не робостью, а страхом. Он привык общаться с дикими животными, поэтому лучше, чем кто-то другой, должен был различить его признаки.

Холодные руки, дрожащие пальцы, непроизвольная дрожь, когда он касался ее, попытки отодвинуться должны были бы даже менее опытному человеку ясно рассказать о ее чувствах.

Харита была очень легкой, и он без труда донес ее до дома. Она ни разу не шелохнулась, и лорд Вернем подумал, что ее обморок, возможно, даже к лучшему. Он вспомнил про сломанную защелку на окне в той комнате, где он когда-то сидел с дядей Лоримером, положил Хариту на заросшую густой травой лужайку перед домом и открыл окно. Забравшись в дом, он открыл одну из высоких застекленных дверей в соседней гостиной и внес Хариту в дом. Он знал, что в это время из слуг можно встретить только сторожа или дежурного лакея в холле. Поднявшись по одной из боковых лестниц, он добрался до южного крыла не замеченный никем.

Все еще держа Хариту на руках, он ухитрился открыть сначала дверь в коридор, а потом в ее спальню. Миссис Уильямс оставила зажженными свечи возле ее кровати, и комнату освещал золотистый свет, скрывавший недостатки мебели и потертость занавесок.

Лорд Вернем положил Хариту на коврик перед камином, взял полотенца и посмотрел на лежащую девушку. Ее лицо было белым, как когда-то ее платье, волосы, оказавшиеся длиннее, чем он предполагал, мокрыми, слипшимися прядями упали ей на плечи. Еще недавно красивое дорогое платье превратилось в лохмотья, перемазанные водорослями и травой. Ее глаза были по-прежнему закрыты, она все еще находилась в глубоком обмороке, и он не знал, что делать, чтобы привести ее в чувство.

В любом случае, сказал себе лорд Вернем, если он не хочет, чтобы она получила воспаление легких, нужно немедленно снять с нее мокрую одежду. Он начал осторожно вытирать полотенцем ее волосы, но понял, что капающая с его рубашки вода льется на Хариту. Он тут же скинул рубашку и, по пояс обнаженный, принялся снова сушить ей лицо и волосы, прежде чем расстегнуть платье. Расстегивая пуговицы, он с легкой улыбкой подумал, что ему в жизни приходилось раздевать немало женщин, но ни одна из них не была насквозь промокшей, да еще без сознания.

Он быстро справился с пуговицами, но, стягивая платье с плеч Хариты, потрясенно замер. На мгновение ему показалось, что это обман зрения, игра света. Лорд Вернем шагнул поближе, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают и ее спина действительно покрыта рубцами.

Никогда в жизни не видел он столь жестоко избитую женщину. Рубцы пересекали друг друга, многие кровоточили в тех местах, где раньше прилипли к платью. Другие уже немного затянулись, и было ясно, что их нанесли несколько дней назад.

Он увидел, что она покрыта следами ударов от плеч до колен, и понял, что даже прикосновение мягкого полотенца может причинить ей боль. Поэтому он расстелил на кровати два сухих полотенца, потом очень осторожно положил ее, прикрыл еще одним полотенцем и уж только потом закрыл одеялом. Он стоял у кровати, смотрел на жену и отказывался верить собственным глазам.

Харита испуганно вскрикнула, и чей-то голос спокойно произнес:

– Все в порядке. Вы в полной безопасности.

Она открыла глаза, увидела, кто сидит в ногах ее кровати, и приглушенно охнула. Она попыталась отодвинуться, но резкая боль заставила ее снова вскрикнуть.

– Не надо пугаться, – сказал лорд Вернем, – но я бы хотел, чтобы вы выпили вот это.

С этими словами он приподнял ей голову и поднес к губам бокал. От одного его прикосновения она задрожала так, что зубы стучали о край бокала, но лорд Вернем слегка наклонил его, жидкость полилась ей в рот, и Харите пришлось ее проглотить. Бренди обожгло, и хотя вкус напитка показался ей отвратительным, окружавшая ее тьма начала понемногу отступать. Теперь она знала не только где находится, но и кто сидит рядом с ней.

– Допейте все до конца, – велел лорд Вернем, и Харита, привыкшая повиноваться, послушно сделала как ей велели. Только когда бокал опустел, он позволил ей снова откинуться на подушки.

Потом он сел рядом с ней на кровать, и сердце Хариты испуганно застучало так громко, что он, казалось, мог это услышать. Глядя на нее, лорд Вернем подумал, что никогда еще не видел женщины, чьи глаза так ясно выражали бы страх. Это были удивительные глаза, они, Казалось, целиком занимали ее бледное личико.

Она выглядела вовсе не так, как он ожидал: теперь, когда ее волосы подсохли, в светлых прядях поблескивали рыжеватые искорки, а длинные ресницы были совсем темными.

Однако в данный момент его интересовала не внешность жены, его беспокоило, что она совершенно очевидно была напугана. Напугана до такой степени, что не могла даже говорить. К тому же ее трясло и он видел, что это не от холода.

Лорд Вернем разжег огонь в камине, и в комнате было очень тепло, но руки Хариты, которые она под одеялом прижала к груди, были холодны как лед.

Коснувшись своего тела, она поняла, что обнажена. Глаза у нее открылись еще шире, и едва слышно девушка прошептала:

– Как вы… как я… оказалась здесь?

– Я спас вас, и вы не попали в водоворот, – спокойно ответил лорд Вернем. – Может быть, вы не знаете, но в конце озера есть очень опасный водоворот, в котором утонули несколько человек.

Он говорил, чтобы успокоить ее, но по тому, как дрогнули ее ресницы, вдруг понял, что она знает об опасном водовороте.

– Вы слишком молоды, чтобы умереть, – сказал он. – И к тому же теперь вам нечего больше бояться.

Он подчеркнул слово «теперь», надеясь, что она поймет. Потом спросил:

– Почему ваш отец бил вас?

Он решил, что она, наверно, не ответит. Но тут, словно против воли, она произнесла:

– В-вы рассердитесь… рассердитесь, если я… расскажу вам.

Лорд Вернем улыбнулся:

– Обещаю, что не буду сердиться на вас ни сейчас, ни когда-либо потом.

– Но вы были сердиты… когда мы были в церкви.

Он удивился, что она так сумела понять его чувства. Но потом подумал, что она сама выглядит такой хрупкой и чувствительной и ничем не напоминает своего отца.

– Если я и был сегодня сердит, то не на вас. А сейчас, обещаю, что бы вы мне ни сказали, я сердиться не буду.

Она отвернулась, помолчала и сказала:

– Я… я не хотела выходить за вас замуж.

– Это я могу понять, – ответил лорд Вернем, – и уверяю вас, Харита, не моя вина, что мы не смогли поближе познакомиться прежде, чем стали мужем и женой.

– Папа… не позволил?

Он покачал головой:

– Нет.

– Почему… вы не дали мне умереть?

– Потому что вы молоды, а жизнь – это большая ценность. Вас впереди ждет еще много интересных и волнующих приключений. Было бы жаль лишиться всего этого.

– Я… я теперь… ваша жена.

– Неужели это так страшно?

Выражение ее лица не могло быть ничем, кроме ужаса.

– Что они вам наговорили? Что они сказали вам обо мне? – спросил он.

Она ничего не ответила, и он снова спросил:

– Вы, случайно, не путаете меня с моим кузеном Жервезом, с которым вы были помолвлены?

Он понял, что так оно и было, и выражение лица Хариты сказало ему больше, чем любые слова.

– Мой кузен, – начал он, тщательно подбирая слова, – никогда не пользовался моей симпатией, и я никогда не одобрял его поведения. У меня есть немало недостатков, которые, я уверен, вы со временем обнаружите, но я совершенно иной человек, чем Жервез.

Он старался говорить убедительно, но страх не проходил, и он почти резко спросил:

– Что вам сделал Жервез?

– Не мне… Бетси и… и маленькой Мэри.

Она поняла, что эти имена ничего не говорят ему, и, помолчав, тихо, почти неслышно добавила:

– Бетси утопилась… в водовороте.

– А маленькая Мэри?

Лорду Вернему не хотелось говорить о Жервезе, но он понимал, что должен добраться до причин страха Хариты.

– М-мэри было… всего одиннадцать… она… сошла с ума!

Слова были произнесены, и Харита снова испуганно вскрикнула.

– Вы сердитесь. Я так и знала… что вы рассердитесь!

– Я сержусь не на вас, – быстро произнес лорд Вернем, – а на своего кузена за его гнусные преступления и еще за то, что об этом рассказали вам.

– Папа… не догадывался, что я слышала об этом, – объяснила Харита, – я знала… что никогда не смогу выйти за него замуж… только это так трудно… убить себя.

– Поэтому ваш отец и избил вас?

– Н-нет… я убежала, – объяснила она. – Я хотела… спрятаться где-нибудь… но он догнал меня. Он твердо решил… как всегда, что я должна стать л-леди Вернем.

– Ну, а теперь, когда вы ею стали, бояться больше нечего – и меньше всего меня!

Она не сводила с него глаз, и он подумал, что страха в них стало чуть меньше. Но все-таки она настороженно смотрела на него, опасаясь, что в его дружелюбии может крыться ловушка.

– У нас у обоих сегодня был долгий и трудный день, – сказал лорд Вернем. – Утром мне пришлось хорошенько поработать, завтра я вам покажу, чем я занимался. Да и вы, должно быть, устали от свадебных торжеств.

Он помолчал, потом продолжил:

– Если я уйду и оставлю вас спать одну, даете честное слово, что не сбежите и утром будете здесь?

– В-вы будете спать у себя… в комнате?

Лорд Вернем понял, что это очень важный для нее вопрос и она вынуждена задать его, даже боясь услышать ответ.

– Я сплю в соседней комнате, – ответил он. – Между нашими комнатами есть дверь. Если вам станет ночью страшно или вы почувствуете себя плохо, только крикните, и я сейчас же приду. В остальных случаях, я думаю, мы оба предпочитаем остаться в одиночестве.

Она подумала над его словами и спросила:

– Вы не хотели… жениться на мне?

– Я не имел ни малейшего желания жениться на ком-либо, – честно ответил лорд Вернем, – и уж тем более на той, с кем мне не дали обменяться даже парой слов до тех пор, пока мое кольцо не оказалось у нее на пальце.

– Папа… заставил вас… жениться на мне.

– Вы имеете представление о причине?

Харита помолчала.

– Может, потому, что вы хотели получить обратно вещи из пещеры Аладдина?

Она увидела удивление у него на лице и пояснила:

– Я хочу сказать, те вещи… которые принадлежали аббатству и которые папа хранил в специальной комнате. Мне кажется… хотя мне никто этого не говорил… что ваш дядя продал их ему.

– Мой дядя не только продал все, что было ценного в доме, он еще и занял у вашего отца уйму денег, как, впрочем, и мой кузен Жервез.

– И теперь… когда вы стали лордом Вернемом… у вас нет денег?

– Именно так.

– Теперь я начинаю… понимать. Я долго думала и решила, что дело именно в этом, хотя мне никто не говорил, что происходит или почему я должна… выйти за вас замуж.

Она покраснела и быстро добавила:

– Конечно, я знала… чего папа хочет от меня.

– Я думаю, нам обоим лучше постараться забыть обстоятельства, которые привели нас в данную ситуацию. Давайте вместо этого попробуем получить удовольствие от нашего брака?

– Н-но вы же… не хотели жениться на мне.

– А вы-то уж точно не хотели выходить за меня замуж.

– Не хотела… это правда.

– Но я же не собираюсь топиться в водовороте или бросаться с крыши аббатства, – сказал лорд Вернем. – У меня гораздо более интересные планы на будущее. К тому же если вы и не будете скучать обо мне, то Белла, Аякс, Скоби и Мина будут непременно.

– А кто… они?

Он снова улыбнулся.

– Двое из них очень привлекательные дамы, – ответил он. – Но не стоит волноваться, что они составят вам конкуренцию. Мина – гепард, а Белла – львица.

Харита удивленно открыла глаза.

– Вы хотите сказать… они здесь… в аббатстве?

– Они в парке, и все утро я был очень занят потому, что они прибыли всего за несколько часов до венчания. Я привез их с собой из Африки.

– Они не опасны?

– Ничуть! Я воспитывал их с самого детства. Завтра я их вам представлю и вы поймете, почему я считаю этих животных своей семьей и почему они так много значат для меня.

– Я однажды видела львов и тигров в лондонском Тауэре, – сказала Харита. – Они сидели в маленьких клетках и выглядели такими несчастными.

– Мои львы бегают на свободе в больших загонах в парке, – ответил лорд Вернем. – Конечно, это не то же самое, что целые джунгли, но думаю, они будут счастливы, потому что остались со мной.

– Это очень странно… что вы держите львов и гепардов… как домашних животных.

– Многие держали их до меня, – улыбнулся лорд Вернем. – Но обо всем этом я расскажу вам завтра. А теперь, Харита, я хочу, чтобы вы побыстрее уснули. Обещаете, что вы будете здесь утром?

– Да… обещаю.

Она ответила сразу, и он понял, что Харита сдержит слово.

– Я уже сказал, что нам предстоит вместе сделать много необычного и интересного. За это время мы успеем получше узнать друг друга.

Лорд Вернем внимательно посмотрел на нее и продолжал:

– Я очень надеюсь, Харита, что, хотя наш брак начался, как говорится, «не с той ноги», мы сможем стать друзьями.

– Вы правда… так думаете? У меня никогда… не было друзей.

– Я совершенно искренне так думаю, – заверил ее лорд Вернем. – И как друг можете вы придумать какое-то объяснение, почему ваше подвенечное платье мокрой тряпкой лежит на полу?

Харита приподнялась на подушке и болезненно поморщилась. Лорд Вернем понял, что это дала себя знать ее спина; но решил больше не заговаривать об этом.

– Мы могли бы сказать… что я в темноте… случайно упала в озеро, а вы меня спасли?

– Мне кажется, что это вполне разумное объяснение и миссис Уильямс ему поверит, поскольку она видела вас в саду.

– Может, мне сказать, что я искала вас… а вы пошли в парк посмотреть львов?

– Так получается еще лучше, – одобрил лорд Вернем. – Если вы сможете рассказать эту историю достаточно убедительно, не возникнет никаких слухов и сплетен. Я полагаю, нас обоих это вполне устроит.

– Я не подумала, что мой поступок… отразится на вас, – вздохнула Харита. – Мне… мне очень жаль.

– К счастью, скандала удастся избежать, – ответил лорд Вернем. – Ну, а теперь мне надо заняться своей промокшей одеждой. Боюсь, мой свадебный наряд безнадежно испорчен.

Она хотела было попросить прощения, но заметила, что он улыбается.

– Ничего страшного, – добавил он, – у меня нет ни малейшего желания жениться еще раз. Одного вполне достаточно.

Харита с усилием улыбнулась. Он встал, двигаясь медленно, чтобы не напугать ее.

– Спокойной ночи, Харита. И не забудьте, если вам что-то понадобится, только позовите меня.

Он подошел к камину и бросил в огонь полено, зная, что она наблюдает за ним. Потом он повернулся и открыл дверь между комнатами.

– Приятных снов, – пожелал лорд Вернем на прощание и закрыл за собой дверь.

Харита долго лежала, прислушиваясь к звукам в соседней комнате. Наконец он, должно быть, потушил свечу, потому что комната погрузилась в темноту. Тогда она повернулась и задула свечи, стоящие возле ее кровати.

От резкого движения она снова почувствовала невыносимую боль в спине и к тому же вспомнила, что она обнажена. Харита покраснела при мысли, кто раздевал ее! Было невозможно поверить, что мужчина снял с нее одежду и увидел следы ударов на спине.

В этом было что-то такое постыдное и неприличное, что ей захотелось спрятаться и никогда в жизни не видеть лорда Вернема.

Потом она сказала себе, что ничего не значит для него как женщина. Зачем она ему, если мысль о женитьбе на ней была ему так же отвратительна, как ей – мысль о замужестве с ним?

С ужасом выполняя приказания отца, она ни разу, до сегодняшнего вечера, не задумывалась о его чувствах.

Истории, которые она слышала о Жервезе, заставили ее думать, что все дворяне одинаковые, они бросаются на любую женщину, которая привлекла их внимание, и не имеет значения, к какому классу она принадлежит.

Как и следовало ожидать, Харита была очень невинна и все, что она знала о страстях и мужчинах, исходило от Эммы. Но книги, которые она читала, подсказали ей, что мужчины и женщины что-то делают вместе, от чего появляются дети, и она решила, что это должно быть что-то очень личное, интимное, а с таким человеком, как Жервез Верн, это будет просто ужасно.

Но лорд Вернем другой… совсем другой, и он сказал, что хочет, чтобы они были друзьями.

«Я бы очень хотела, чтобы он был моим другом», – подумала она.

Хотя свечи были потушены, в комнате было немного света от камина, и она была рада, что не осталась в полной темноте.

«Мне больше не нужно бояться, – сказала она себе. – И даже если я чего-то испугаюсь, то позову, и он придет ко мне».

Некоторое время она размышляла об этом, потом решила, что очень глупо продолжать бояться его. Конечно, он очень большой, но она внимательно смотрела на его лицо, и что-то подсказало ей, что этому человеку можно доверять.

– Я… его жена. Я… замужем, – прошептала она. При слове «замужем» по спине снова пробежал легкий холодок страха, появлявшийся каждый раз, когда о замужестве говорил ее отец. Но сейчас, при слабом свете камина, все было не так страшно, как она ожидала.

«Завтра он покажет мне львов», – подумала она и уснула с мыслью об этом.

– Просто тихо стойте рядом со мной, – сказал лорд Вернем. – Не делайте никаких резких движений до тех пор, пока они не познакомятся с вами.

Он открыл дверь в вольер для львов, и, хотя Харите казалось, что у нее внутри трепещут бабочки, она храбро вошла внутрь, твердо решив не показывать лорду Вернему своего страха.

Как только они появилась, Аякс бросился к ним.

– Он вас не тронет, – заверил ее лорд Вернем, и было совершенно очевидно, что никто, кроме хозяина, льва не интересует. Он встал на задние лапы и положил передние на плечи лорда Вернема, который стал его ласково гладить и перебирать пальцами гриву.

– Сидеть, Аякс!

Лев повиновался. Тогда лорд Вернем сказал Харите:

– Протяните ему руку.

Она повиновалась, хотя и была не в силах сдержать при этом легкой дрожи.

– Это друг, Аякс, – произнес лорд Вернем, – и очень важный для нас обоих.

Словно поняв все сказанное, лев внимательно посмотрел на Хариту, потом лизнул ей руку. Его язык оказался очень шершавым.

– Ну вот, теперь вы представлены друг другу, – пошутил лорд Вернем, – и можете погладить его, как собаку.

– У меня никогда не было собаки.

Лорд Вернем удивленно приподнял брови.

– Почему?

– Папа считал, что это будет отвлекать меня от более важных занятий.

– Это каких же?

Она взглянула на него из-под ресниц.

– Я получала самое лучшее образование… чтобы стать… титулованной леди.

– И теперь, когда вы ею стали?

– Я обнаружила, что совершенно невежественна во всем, что касается львов, – ответила она с неожиданным для него чувством юмора.

– Ну, это можно легко исправить. Боюсь, что вы пока не можете познакомиться с Беллой, потому что у нее малыши. Они родились во время путешествия, и она прячет их даже от меня.

Он посмотрел на кусты, растущие в дальнем конце вольера, и, словно откликнувшись на его взгляд, среди зелени показалась очень красивая львица.

– Разве ты не собираешься поздороваться со мной, Белла? – спросил лорд Вернем.

Львица медленно двинулась к нему. Подойдя, она ласково потерлась о его ноги.

Харита немного испуганно смотрела на Аякса, но, не желая показаться трусихой, заставила себя протянуть руку и потрепать его гриву.

Несколько минут он принимал ее ласку, потом прыгнул к хозяину.

Пятнистые гепарды махали хвостами и демонстрировали трюки, которым научил их лорд Вернем. По его команде они взбирались на дерево и с непередаваемой грацией спрыгивали оттуда на плоскую крышу их домика.

Мина просто обвивалась вокруг хозяина, и оба они так приняли Хариту, что она совсем забыла свои страхи. Она заметила, что в их вольере ограда была выше и устроена так, чтобы они не могли через нее перебраться.

– Когда они немножко привыкнут жить здесь, мы возьмем их в дом, – сказал лорд Вернем. – Но сейчас они только будут пугать рабочих, даже если держать их на поводках.

– Я просто уверена, что это так, – согласилась Харита. – Вы часто выпускаете их побегать на свободе?

– В Африке они везде ходили со мной, но здесь они будут нападать на оленей. Эти звери охотники по природе и считают, что это очень скучно, когда еду не надо сначала поймать.