Текст книги "Королева спасает короля"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 6

– Неприятности? – воскликнул король.

– Да, ваше величество, и мне кажется, вам следовало бы выйти.

Король поднялся, Пифия тоже.

Он ничего не сказал, и гости за столом следили за ним, не зная, следует ли им тоже выйти вслед за ним. Однако они покорились жесту майора Данило и остались сидеть.

Король вышел из столовой и быстро направился в вестибюль дворца. Теперь Пифия расслышала голоса и крики, которые раздавались рядом с дворцом.

В зале находилось множество людей, в том числе и слуги, стоявшие у дверей.

Поскольку двери были стеклянные, сквозь них можно было все увидеть.

По обеим сторонам дверей располагались окна.

– Что случилось? – спросил король у майора Данило.

– Это городская молодежь, которая уже давно пытается бунтовать и подбивает других, – ответил майор, – теперь они пришли сюда, чтобы протестовать по поводу колоссальных сумм, потраченных на свадьбу, в то время как у них нет работы и им нечего есть.

Король нахмурился.

Подойдя к двери, Пифия увидела огромную толпу, собравшуюся перед дворцом, и часть протестующих проникла даже на лестницу.

Люди жестикулировали и кричали, но солдаты не давали им подойти ближе.

И она и король долго молча смотрели на них. Адъютант, стоявший сзади, произнес:

– Генерал прибыл, ваше величество.

Король повернулся, чтобы поговорить с генералом. В этот момент, как будто повинуясь голосу, говорившему ей, что делать, Пифия поняла, что это ее шанс. Она тихо обратилась к майору Данило:

– Я выйду, чтобы поговорить с ними. Не позволяйте никому следовать за мной.

Он глядел на нее с изумлением, и она добавила:

– Я знаю, что так нужно. Откройте дверь!

На секунду их глаза встретились.

Как будто осознав, что ею движет более могущественная сила, он повиновался.

Он приоткрыл дверь, чтобы только она могла проскользнуть, и снова ее захлопнул.

Пифия подошла к верхней ступеньке.

– Встаньте с одной стороны! – приказала она солдатам.

Они обернулись и посмотрели на нее с удивлением, но послушались приказа.

Теперь толпа увидела ее.

Пифия возвышалась над ними, и те, кто толпился на лестнице и на дороге, увидели, что она одна.

Диадема ее сверкала, а в своем наряде она казалась эфирной и в то же время прелестной.

Когда отошел последний солдат, воцарилась полная тишина.

Пифия заговорила очень громко и четко, как будто ей диктовали, что именно она должна произнести.

– Народ Валтарнии, – сказала она. – Теперь я ваша королева. Я хочу принести вашей прекрасной стране многое, и прежде всего то, о чем вы просите, – перемены!

Толпа застыла от удивления. Потом кто-то крикнул:

– Да, нам нужны перемены, и к лучшему!

– И вы вправе их желать, – сказала Пифия. – Возможно, некоторые из вас слышали, что я приняла мальчика, и, делая это, я думала, что мы должны превратить город и всю эту страну в место, где он будет счастливо расти.

– Как мы можем сделать это, оставаясь без работы? – спросил мужчина, стоявший на середине лестницы.

– Именно об этом я и хочу вам рассказать, – ответила Пифия. – Но сначала я хочу обратиться к женщинам Валтарнии, потому что знаю – они поймут меня.

Пифия заметила в толпе множество женщин. Еще громче, чтобы они могли ее услышать, она произнесла:

– Я хочу, чтобы женщины города помогли мне сначала построить больницу, а потом хорошие школы для наших детей. Наши дети должны быть не глупее своих сверстников в соседних странах и даже в странах Средиземноморья. Мы, женщины, знаем также, что должны получше и побольше кормить детей.

Когда она замолчала, чтобы перевести дыхание, прозвучал вопрос:

– А откуда мы возьмем деньги?

Его задал человек, стоявший на лестнице чуть ниже ее, который показался ей лидером демонстрации.

В этот момент Пифия почувствовала, что король стоит рядом.

Он вышел к ней в тот момент, когда она заговорила. Но до сих пор он просто стоял невдалеке, а теперь подошел к ней.

– Моя жена права, – произнес он так, чтобы все могли его услышать, – и я могу только попросить у вас прощения за то, что прежде не понимал, как много нужно сделать в нашей стране. Но еще не поздно. Я хочу создать сильную армию и надеюсь, что многие молодые люди, не обремененные семьями, присоединятся ко мне и помогут собрать побольше войск и лучше вооружить их, чтобы в случае необходимости бороться за нашу независимость.

По толпе пронесся легкий гул, как будто многие понимали, о чем он говорит.

– Вы уже слышали слова королевы о том, что вам нужна пища получше, – продолжал король. – Всем вам известно, что в Валтарнии много необработанной земли. Я собираюсь дать каждой городской семье по два акра земли, которую бы вы могли возделывать и продавать излишки урожая.

Громкий шепот восторга раздался в толпе, а король говорил:

– Многие из вас хотят разводить скот. Каждый, кто обратится ко мне, получит коз, овец или коров, чтобы завести свою отару или стадо.

С нижних ступеней лестницы послышались радостные возгласы, но король жестом восстановил тишину.

– Королеву спросили, чем мы заплатим за больницу, школы и прочие необходимые вещи. Я скажу вам. Я собираюсь послать в Грецию, Италию и Францию за специалистами-экспертами, которые узнают, есть ли в наших горах полезные ископаемые, которые создадут нам необходимую финансовую базу. – Улыбнувшись, он добавил: – Когда я был мальчиком, то думал, что они полны золота, но, возможно, там есть другие такие же ценные металлы или минералы, необходимые как для нас, так и для всех балканских стран и других стран мира.

Чуть громче он закончил свою речь:

– Пока пройдут исследования, которые, конечно, потребуют времени, я заплачу каждому безработному в Валтарнии, который сможет работать плотником, маляром или, если у него есть опыт, строителем. – После небольшой паузы он проговорил: – Я хочу, чтобы наша столица соответствовала своей прекрасной королеве, – и поднес руку Пифии к губам.

Собравшиеся разразились приветственными криками. Пифия заметила, что громче всех кричал стоявший рядом с ней человек, который наверняка и начал демонстрацию.

Ее пальцы сжали руку короля, и она потянула его вперед. Он понял, чего она хотела.

Они спустились по лестнице, пожимая руки стоявшим, которые были слишком удивлены, чтобы говорить.

Они только стояли и смотрели на монаршую чету.

Когда король и королева спустились, женщины окружили Пифию.

Они взволнованно говорили о ребенке, которого она приняла вчера, и о том, что мать его едва могла поверить в происходившее.

– Вам придется поддержать меня, – сказала им Пифия, – я знаю, вы поможете мне построить по-настоящему хорошую больницу.

– Это будет небесным даром, – ответила одна из женщин. – В Валтарнии только три доктора, и они ходят только к тем, кто платит.

– Тогда я устрою так, что доктора будут дежурить в определенные часы, – заявила Пифия, – и каждый, кто придет к ним, будет обслужен бесплатно.

Когда она говорила, одна женщина заплакала. Опустившись на колени, она поцеловала подол платья Пифии.

– Вы ангел, посланный Богом, чтобы спасти нас! – рыдала она.

Пифия успела пожать руки уже сотне людей, когда король вновь обратился к толпе:

– Вы должны понять, что королева устала. День был очень длинным, но счастливым. Благослови вас Господь!

Он повернулся к Пифии, и они стали подниматься по лестнице, а толпа радовалась и кричала внизу.

Наверху они увидели премьер-министра и некоторых других гостей, покинувших праздничные столы.

Они следили за происходившим в полном изумлении.

Когда король и Пифия присоединились к ним, премьер-министр покачал головой:

– Я не могу припомнить, ваше величество, чтобы такое происходило прежде!

– У меня такое чувство, премьер-министр, – ответил король, – что это еще не раз повторится в будущем. Теперь нам нужно все обдумать и сделать займы, чтобы заплатить за все, что мы предложили, пока эта страна не начнет использовать свои ресурсы, что следовало бы сделать уже давно.

Пифия подумала, что вид у членов кабинета виноватый.

Король повел ее во дворец, где их ожидали его родственники, чтобы еще раз поздравить.

Наконец все ушли, и Пифия с королем смогли подняться к себе.

Как он и предлагал, они направились в ее будуар. Это была очаровательная комната, соединенная с ее спальней. Она едва разглядела ее из-за недостатка времени: после приезда Пифия постоянно куда-то торопилась.

Она утонула в мягкой софе, а король подошел к столу, на котором в золотом ведерке стояла бутылка шампанского.

– Мы это заработали, – заметил он. – Не знаю, как у вас, а у меня пересохло в горле!

Пифия сняла диадему, положила на столик и поправила прическу.

Король вложил бокал шампанского в ее руку и, усевшись на стул рядом с ее софой, сказал:

– Теперь расскажите мне, почему вы прекрасно говорите на моем языке и почему не рассказали мне об этом.

– Майор Данило оказался отличным учителем, – ответила Пифия, – и, кроме того, этот язык похож на языки других балканских стран и особенно на греческий.

Она знала, что объяснение звучит убедительно.

– Я совершенно потрясен тем, что вы только что сделали, – проговорил король. – Я могу лишь сказать, что, если вы и далее будете вести себя так же неожиданно, у меня будет сердечный приступ.

Пифия засмеялась:

– Вряд ли, к тому же мне кажется, ваши идеи великолепны, и это то, что нужно.

– Именно вы заставили меня найти способ исправить ошибки, – ответил король. – Я с горечью понял, что был слишком небрежен, не думая о своей стране.

– Давайте не будем тратить время, оглядываясь назад, – попросила Пифия. – Это вчерашний день, а завтра нам предстоят подвиги Геракла.

Король рассмеялся:

– Сказано верно, но я уверен – вы исполните все, что наметили.

– Только вместе с вами, – убежденно заявила Пифия. – Это ваша страна.

Их взгляды встретились, и обоим было трудно отвести глаза.

– Но вы не забыли, что сегодня у нас первая брачная ночь? – проговорил король.

Ресницы Пифии задрожали, и, не в силах взглянуть на него, она тихо произнесла:

– Я… я не… забыла.

Он молчал, и Пифия решилась:

– Я… кое-что хочу сказать вам.

– Я слушаю.

– Я… знаю, что наша свадьба вызвана… необходимостью, – очень тихо начала Пифия, – и поскольку вы… просили королеву Викторию… дать Валтарнии королеву-англичанку, то не возникал вопрос о том, что избранница… сможет отказаться.

– К этому меня принудил кабинет министров, – сказал король. – Я буду искренен с вами – я не собирался жениться, и раз уж мне пришлось сделать это, то, конечно, я предпочел бы выбрать невесту сам.

– Конечно, – согласилась Пифия. – Я понимаю ваши чувства. И я, со своей стороны, хотела выйти за человека… которого бы любила.

– Разве вас не привлекает корона? – спросил король.

Пифия покачала головой:

– Все, о чем я мечтала… это о любви… настоящей любви, как у моих отца и матери.

– Но теперь мы женаты, – заметил кроль, – и никто из нас не может ничего поделать, хотя ситуация совершенно не такая, как я представлял себе.

Поставив свой бокал и наклонившись вперед, он сказал:

– Вы очень красивы, Эрина. Так красивы, что нет мужчины, который бы не захотел обладать вами и сделать так, чтобы вы принадлежали ему!

Он увидел, как краска залила щеки Пифии, и подумал, что от этого она еще больше похорошела.

– Я хочу сказать, – продолжал король, – что вы привлекаете меня как женщина. Я думаю, что если мы узнаем друг друга ближе, то будем очень счастливы.

В его глазах теперь, несомненно, появилось выражение, которого прежде не было. Пифия смутилась.

– Я думала об этом… – с усилием выдавила она из себя, – и еще хочу вам сказать…

– Буду рад выслушать, – сказал король.

– Я… я уже говорила, – с некоторым колебанием произнесла Пифия, – что хочу любви и думаю, что все было бы очень просто, если бы и вы хотели, чтобы я полюбила вас.

Она продолжала так тихо, что он едва мог расслышать:

– Но… я знаю, вы любите другую, и я могу только надеяться, что, может быть, однажды, если подождать… вы полюбите меня.

Как трудно было Пифии произнести эти слова.

Когда она кончила говорить, король поднялся. Он подошел к окну, будто желая вдохнуть свежего воздуха.

После долгого молчания он, не оборачиваясь, проговорил:

– Я думаю, вам рассказали о моей гостье – русской графине?

– Я… подслушала разговор на корабле, по пути сюда, – сказала Пифия. – И… я понимаю… конечно, я понимаю, что она очень красива, а вы были одиноки… она была именно тем, что вы хотели.

Король по-прежнему стоял к ней спиной.

Он, сам поражаясь своим мыслям, мечтал о том, чтобы его чистая и невинная жена никогда не встретилась с Наташей.

Он чувствовал, что не перенес бы, узнай она, какой бурной и экзотичной была их страсть. Меньше всего он хотел, чтобы она была шокирована этим.

Ее голос звучал совсем близко:

– Пожалуйста… не сердитесь… Я не должна была так говорить с вами, но все в вашей стране так прекрасно, что я не смогла бы нарушить эту гармонию.

Король прекрасно знал, о чем она говорит: для нее все было бы испорчено, если бы она думала, что, отдав свое сердце другой женщине, с ней он будет лишь из чувства долга, поскольку она – его законная жена.

Он чувствовал, что может читать ее мысли. Они были так же возвышенны и одухотворены, как она сама. Небрежный жест, случайное слово могли испугать и даже оттолкнуть ее.

Как и она, он не хотел испортить это совершенство.

Король обернулся.

– Я совсем не сержусь, – сказал он. – По правде говоря, я считаю вас, Эрина, замечательной и удивительной молодой женщиной. Когда вы стояли лицом к лицу с этой беснующейся толпой, я испугался, как бы с вами чего-нибудь не случилось. Мне было очень трудно заставить майора Данило выпустить меня, чтобы встать с вами рядом.

– Я… я велела ему никого не выпускать, – объяснила Пифия.

– И конечно, он послушался вас, а не своего монарха, которому присягал на верность.

– Вы… не сердитесь на него? – быстро спросила Пифия.

Король покачал головой:

– Он лучше, чем я, знал, что вы поступаете правильно. Но конечно, он был знаком с вами дольше.

– Надеюсь, то, что вы сказали, осчастливит целый город, – заметила Пифия.

– То, что вы сказали, – поправил ее король. – И я лишь снова могу поблагодарить вас за то, что вы показали мне, как верно править моим народом, что мне следовало узнать самому в течение прошлого года.

Пифия протянула к нему руки.

– Вы снова оглядываетесь назад, – сказала она, – а я думаю о завтрашнем дне. Я знаю, нас ожидают восхитительные вещи, даже если нам придется всего лишь наблюдать за тем, как на стене одного из домов появляется первый слой краски. И, я надеюсь, кто-нибудь вставит стекла в окна собора!

Король рассмеялся.

– Как удается вам быть такой фантастичной? – спросил он. – Вы только что голыми руками предотвратили революцию и уже волнуетесь о стеклах в окнах собора!

Он снова расхохотался, она тоже.

– В ваших устах это звучит абсурдно, но в жизни наибольшее значение имеют мелочи. Кто мог предположить, когда мы катались верхом перед завтраком, что мне придется принять ребенка, благодаря чему все женщины города окажутся на моей стороне?

– Я тоже на вашей стороне, – сказал король. – Если вы мне позволите.

Снова их глаза встретились. У Пифии возникло странное чувство – что стоит ей сделать малейшее движение, и он заключит ее в свои объятия.

Но внутренний голос говорил ей, что это было бы слишком скоро. Им обоим нужно подождать. Она была уверена, что почувствует, когда этот момент настанет, или Аполлон укажет ей.

Король стоял и смотрел на нее.

– Я хочу, чтобы вы легли в постель. Вы устали, а мы знаем – завтра будет волнующий день, и нам вместе придется многое совершить.

– Я сделаю так, как вы говорите, – откликнулась Пифия. – Банкет был таким долгим и столько всего произошло после него, что действительно уже пора спать.

– Тогда все, о чем я могу вас попросить, – сказал король, – это увидеть меня во сне, и я совершенно уверен, что увижу во сне вас.

Пифия снова протянула ему обе руки, и он помог ей подняться. Минуту они стояли молча, глядя друг на друга. Затем он поцеловал одну ее руку, потом другую, губами ощущая нежность ее кожи.

Пифия почувствовала, что в ее груди словно промелькнула вспышка молнии. Смутившись, она повернулась к двери, ведущей в ее спальню.

Открывая перед ней дверь, король мягко произнес:

– Спасибо вам, я знаю, что Бог благословил нас обоих, и нам очень, очень повезло.

Она подумала о демонстрации, но король, глядя на нее, повторил:

– Очень повезло, и я не могу не выразить свою благодарность.

Она улыбнулась ему, и он закрыл дверь.

Он не сразу отправился в свою спальню. Он выпил еще бокал шампанского и опустился на стул, с которого только что поднялся.

Он принял решение, и оно оказалось не очень трудным, – Наташа должна оставить дворец.

Теперь он знал, что это непременно следовало сделать еще до свадьбы. Это нужно было сделать еще тогда, когда он узнал, что королева Виктория откликнулась на его просьбу и принцесса отправилась в путь на военном корабле.

Он размышлял о том, что любая другая женщина, кроме его жены, посчитала бы величайшим оскорблением пребывание во дворце его любовницы.

«Я вел себя как совершенный безумец!» – упрекал себя король.

Снова он подумал, что это прелестное, неиспорченное дитя никогда не должно узнать о том, как он вел себя с Наташей и многими другими женщинами в своей жизни.

Для нее любовь – это нечто священное, идущее от Бога. Она не имеет понятия об извращениях и пороках, которым предаются во имя любви, но которые есть не что иное, как похоть.

Он часто говорил себе, что любовь – только мечта, которую выражали поэты и музыканты.

Он принадлежал к тому типу людей, которые находили успокоение в страсти, которая, несмотря на то что длилась недолго, приносила им удовлетворение.

Теперь впервые в жизни он встретил девушку, любовь которой была столь же одухотворена и прекрасна, как и ее душа. И столь же чиста и невинна.

«Я хочу ее как женщину, – говорил он себе, – и, видит Бог, нужно быть лишенным всего человеческого, чтоб не почувствовать к ней влечения».

В то же время он точно знал, чего она хочет от него. Она искала в нем его сердце и его душу.

Но была ли у него душа?

До этого женщины хотели от него совсем другого.

Прошло довольно много времени, прежде чем король очнулся от своих мыслей. Он вышел из будуара и направился в свою комнату, находившуюся на другой стороне коридора.

В спальне его ждал слуга.

– Здесь записка для вашего величества, – сказал он. – Меня предупредили, что дело очень срочное и вы должны как можно быстрее получить ее.

Он протянул королю золотой поднос. Король сразу понял, от кого она, и вдруг почувствовал, что не хочет ее открывать, более того, в этот момент ему даже не хотелось видеть ту, которая написала ее. У него возникло желание разорвать письмо, и, словно читая мысли своего господина, слуга заговорил вновь:

– Мне сказали, что это срочно, ваше величество, но я не хотел беспокоить вас, пока вы были у королевы.

Король нетерпеливо открыл послание. К его удивлению, оно состояло лишь из двух строк:

«Приходите ко мне скорее, я в отчаянии! Я должна поговорить с вами.

Наташа».

Он перечел это дважды и подумал, что, вероятно, случилось нечто неожиданное, иначе она не стала бы присылать ему записку в его первую брачную ночь.

Он не мог даже предположить, что случилось. Но сказал себе, что обязан по крайней мере выслушать ее. И тогда он объяснит ей, что она должна покинуть дворец и что они больше не увидятся.

Король предполагал, что Наташа поднимет шум. За этим последуют слезы и обвинения, которые он уже слышал от многих других женщин.

Положив записку в карман, он пошел по коридору, думая о том, что этой ночью Наташа не должна была искать с ним встреч.

* * *

В своей комнате Пифия нашла ожидавшую ее Афайю. Когда та расстегивала на ней платье и помогала облачиться в ночную рубашку, Пифия почувствовала, как сильно она устала. Однако события прошедшего дня не давали ей покоя.

Когда Афайя вышла и Пифия осталась одна, она шепотом обратилась к своему отцу:

– Я помогла Валтарнии, папа! Теперь король почувствует интерес к тому, чтобы править своим народом, и мы превратим эту страну в счастливейшее королевство на Балканах!

Ей казалось, что она видит улыбку своего отца и слышит его смех, как будто он доволен тем, что она сделала. Потом она заснула.

* * *

Пифии снился король, когда она услышала, что кто-то стучит в ее дверь.

Пока она в смятении пыталась понять, кто бы это мог быть, дверь открылась и кто-то со свечой в руках вошел в комнату.

На миг ей показалось, что это король. Но потом она поняла, что вошедший воспользовался дверью, ведущей в спальню из коридора.

– К-кто это? – спросила Пифия.

– Простите, что разбудил вас, ваше величество, – извинился майор Данило. – Но здесь монах из монастыря. Он настаивает на встрече с вами. Его послал аббат, и он утверждает, что это дело жизни и смерти!

Пифия вспомнила слова аббата о том, что в случае опасности он поможет ей.

– Сейчас иду! – ответила она.

Не сказав больше ни слова, майор Данило поставил свечу на туалетный столик и вышел, оставив дверь приоткрытой.

Пифия вскочила с постели и взяла пеньюар, который Афайя оставила на стуле. Сшитый из атласа и кружев и купленный на Бонд-стрит, он, как и остальное ее приданое, был очень дорогим.

Пифия надела его и опустила ноги в бархатные мягкие тапочки. Даже не взглянув на себя в зеркало, она поспешила к двери.

Она знала, что если аббат послал монаха с сообщением о деле «жизни и смерти», то это действительно так.

Майор Данило ждал в коридоре, и теперь он держал в руке другую свечу, которую вынул из настенного канделябра.

– Где монах? – прошептала Пифия.

– Он внизу, в маленькой комнате, – ответил майор. – Если мы спустимся по черной лестнице, вас никто не увидит.

Он пошел так быстро, что Пифии пришлось почти бежать за ним.

Она чувствовала его волнение и обеспокоенность тем, что же расскажет монах.

Они спустились по лестнице, и, лишь когда свернули в главный коридор, майор Данило заговорил вновь:

– Монах совершенно измучен, но хочет говорить только с вами.

С этими словами он открыл дверь, и Пифия вошла в маленькую комнатку, где в кресле сидел монах. Грудь его судорожно вздымалась, как будто он все никак не мог отдышаться после долгого и трудного пути.

Когда Пифия приблизилась к нему, монах хотел подняться, но девушка поспешно положила руку ему на плечо:

– Прошу вас, не двигайтесь. Просто передайте мне то, что должны.

Монах был немолод. Пифия догадалась, что он родом из Валтарнии и аббат послал его, потому что тот знал дорогу.

– Они… идут за мной! – с усилием проговорил монах. – Мне удалось… опередить их… и добраться сюда первым. У нас мало времени, чтобы спасти его величество!

– Кто они и что они замышляют? – спросила Пифия.

– Это русские, они прибыли вчера поздно вечером. Их корабль с трудом вошел в порт. Один из наших монахов говорит по-русски. Он случайно услышал, что они собираются похитить короля и увезти его в Россию!

Пифия издала сдавленный крик ужаса, а монах продолжал:

– Они схватят его сегодня и увезут из дворца, и никто не узнает, куда они отправятся, кроме графини Зарлински, которая уедет вместе с ними.

У Пифии перехватило дыхание, она повернулась к стоящему рядом с ней майору Данило:

– Где его величество?

– Я встретил его по пути к вам, – ответил майор Данило. – Он направился в крыло для гостей.

– Тогда и нам нужно туда, – сказала Пифия. – Сколько там русских? – спросила она у монаха.

– Четверо, – ответил тот. – И они опасны, ваше величество, очень опасны!

Голос его затих, и он в изнеможении закрыл глаза.

Пифия бросилась к двери, майор Данило последовал за ней.

Выйдя, он заметил, что один из старших слуг с удивлением смотрит на Пифию.

– Здесь в комнате монах, – сообщил ему майор Данило. – Он сильно утомлен после долгого пути. Приглядывайте за ним, пока я не вернусь, и проследите, чтобы ему дали еду и вино.

Слова его прозвучали, как команда, – резко, отрывисто, и, не дожидаясь ответа слуги, майор побежал за Пифией, которая была уже на середине коридора.

Пифия знала, где расположены апартаменты Наташи, хотя никогда там не бывала.

Когда они добрались до нужной комнаты, от волнения Пифия едва дышала, но с облегчением обнаружила, что все спокойно.

Некоторые свечи в подсвечниках совсем оплыли и погасли, поэтому в коридоре царил полумрак, но один из канделябров находился как раз напротив двери в середине коридора. К этой двери и торопился майор Данило.

Но если дверь заперта?

К своему облегчению, Пифия заметила, что ее спутник достал из кармана отмычку, которая, однако, не понадобилась.

Когда он повернул ручку, дверь отворилась.

Майор отошел в сторону, чтобы пропустить Пифию, и она оказалась в роскошно обставленной гостиной.

Когда она увидела, что короля здесь нет, сердце ее сжалось. И тут она услышала его голос из соседней комнаты.

Дверь в нее была приоткрыта, и Пифия различила сначала огромную кровать и уже потом короля.

Он был полностью одет и стоя с кем-то разговаривал, как ей показалось, довольно агрессивно.

На кровати лежала женщина необыкновенной красоты – так, по крайней мере, показалось Пифии.

Ее длинные темные волосы струились по плечам, и на ней была лишь полупрозрачная ночная рубашка того же оттенка, что и изумруды на ее шее.

Они говорили по-французски и не сразу заметили застывшую в дверях Пифию.

Она сделала два неуверенных шага вперед, и тут король воскликнул:

– Эрина! Что ты здесь делаешь?

От неожиданности Пифия ответила не сразу, в тот момент она даже не знала, что сказать, но через мгновение слова уже словно слетали с ее губ.

– Случилось… нечто ужасное! – произнесла она. – Вам… привезли срочное… важное послание, но тот, кто привез, умирает… и если вы не поторопитесь, то не застанете его в живых и не узнаете, что он хотел сказать!

– Что такое? Почему ко мне явилась королева? – раздраженно заговорила графиня.

Графиня не знала английского языка и не поняла, что Пифия сказала мужу.

– Иду, – кивнул король.

– Благодарю вас… но… пожалуйста, торопитесь, – умоляла Пифия. – Он не расскажет никому, кроме вас!

Она повернулась и направилась к двери, король последовал за ней.

Графиня вскочила.

– Это странно! – воскликнула она. – Ты не можешь оставить меня, Алексиус! Я хочу тебя! Ты мне так нужен!

– Это неправда, – ответил король. – Но я вернусь позднее и скажу тебе то, что был намерен сказать.

Графиня схватила короля за руку:

– Останься со мной, Алексиус! Я должна тебя видеть!

Король стряхнул ее руки.

– Ведите себя прилично! – приказал он.

– Вы вернетесь?!

– Возможно.

Он вышел и захлопнул за собой дверь.

Когда Пифия вышла в коридор, то обнаружила, что майора Данило там нет. Она взглянула в сторону, противоположную той, откуда они пришли, и, различив его неясную фигуру, подумала, что он, вероятно, специально притушил свет.

Майор сделал предупреждающий жест рукой, это означало: русские приближаются.

Пифия поторопила короля.

Они подошли к лестнице и остановились.

– Подождите минутку, – шепотом сказала она. Пифия задула свечи, освещавшие эту часть коридора, и они оказались в темноте.

Оглянувшись, она заметила какое-то движение там, где стоял майор Данило. Схватив короля за руку, Пифия потянула его в темноту.

Но он, так же как и она, увидел человека, пробиравшегося по коридору. Он направлялся к двери комнаты, из которой они только что вышли. Он шел на цыпочках, согнувшись, словно прячась. За ним следовал еще один человек, потом еще двое.

Король понял, что следует молчать. Он слегка подвинулся, чтобы лучше видеть. Теперь он, как и Пифия, вглядывался в темноту коридора.

Пифия догадалась, что четверо незнакомцев и есть те самые русские.

Они постояли возле двери, потом трое из них достали длинные ножи, их лезвия сверкнули в ярком отблеске пламени свечей. Четвертый нес в руке веревку.

Первый русский осторожно постучал в дверь, и вдруг она распахнулась.

На миг король застыл.

Он подумал, что Наташа в опасности и он должен ее спасти. Но ее лицо было хорошо освещено, и она совсем не казалась испуганной. Она кивком приказала им войти и начала, жестикулируя, о чем-то говорить.

Пифия не понимала по-русски, но она была совершенно уверена, что графиня рассказывает им о том, что король ушел, но должен вернуться.

Когда дверь в комнату закрылась, Пифия судорожно вздохнула. Все это время она изо всех сил сдерживала дыхание.

К ним поспешно подошел майор Данило. Он молча повел короля вниз по лестнице.

Пифия следовала за ними, и когда они дошли до освещенного нижнего коридора, майор Данило решился заговорить:

– Ее величество спасла вас, сир! Вы опередили их всего на две минуты! Я так боялся, что они увидят, как вы выходите из комнаты!

Пифия взглянула на короля.

Она увидела его квадратный подбородок и сжатые в жесткую линию губы.

– Как эти люди пробрались во дворец? – потребовал он ответа.

– Боюсь, ваше величество, что они убили стражу у боковых дверей.

– Возьмите солдат и немедленно их арестуйте! – приказал король. – Их обвинят в убийстве и попытке кражи со взломом!

– Да, ваше величество!

– А графиню в сопровождении вооруженной стражи переправьте через границу. Велите офицеру дать ей ясно понять, что, если она еще когда-нибудь появится в Валтарнии, ее арестуют и посадят в тюрьму.

Майор Данило отдал ему честь. Пифия увидела, как блестят его глаза, и поняла, что он доволен приказом.

Они пошли дальше, и Пифия рассказала о случившемся:

– Один из монахов монастыря был послан аббатом, чтобы предупредить вас о том, что сюда пробрались русские, а в порту стоит русский корабль, на котором вас должны были увезти в Россию.

Глаза короля гневно вспыхнули, и Пифия добавила так тихо, что он едва мог слышать:

– С вами должна была ехать графиня.

Пока она говорила, они дошли до комнаты, где ждал монах.

Отрыв дверь, король увидел, что тот сидит за столом.

Монах явно наслаждался обильной пищей и вином.

Увидев короля, монах немного нетвердо поднялся на ноги.

– Ваше величество в безопасности! – воскликнул он.

– В безопасности благодаря вам, – ответил король. – И я очень признателен и вам, и вашему аббату.

Пифия догадалась, что король пошлет в монастырь щедрое пожертвование.

Она подумала, что больше здесь не нужна. Теперь, когда все было позади, ее несколько смутило то, как небрежно она одета.

Пифия вышла из комнаты и поспешила вверх по лестнице, по которой ее провел вниз майор. Никто не видел, как она скользнула в спальню.

Только теперь Пифия начала понимать, что, если бы она не узнала все вовремя, король был бы уже в плену.

Чувство благодарности заставило ее опуститься на колени. В своих молитвах она благодарила Бога, своего отца и Аполлона.

Она чувствовала, что они все вместе спасли жизнь короля.

«Спасибо… Спасибо…» – снова и снова повторяла она.