Текст книги "Искушение гувернантки"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Все это напоминало занимательное приключение, и Арлетта тихонько напевала, смывая с себя то, что она называла «дорожной пылью».

Спускаясь вниз в столовую, она думала о том, как трудно будет искоренить в детях внушенные герцогом представления об Англии и англичанах.

Столовая оказалась огромным залом, где с легкостью могла разместиться целая сотня гостей. Стены были украшены резьбой и позолотой, а необъятный стол накрыт, как на королевском приеме.

За обедом прислуживал дворецкий в расшитой ливрее, а трое помощников подавали подносы с разнообразными деликатесами.

Стол показался ей необыкновенно длинным. Они сидели с противоположной стороны от большого резного трона. Это было место герцога.

Арлетта проголодалась и ела с большим удовольствием. Обед состоял из нескольких перемен, и она попробовала все закуски.

Дэвид тоже ел с аппетитом и болтал без умолку. Зато Паулина почти ничего не ела, и казалось, что она уснет прямо за столом.

Дэвид был буквально напичкан историями о важной роли дома Сотер в истории Франции. Что касалось англичан, то они в его представлении были врагами.

– Наши предки, – говорил Дэвид с набитым ртом, – сражались под Золотым Стягом! Они хотели спасти Жанну Д’Арк, но англичане ее сожгли, хоть она и была святая!

– Это было давно, – сказала Арлетта.

– Англичане хоть и выиграли битву при Ватерлоо, – снова заговорил Дэвид, – но они очень плохо обращались с Наполеоном на острове Святой Елены!

– Дэвид, – задумчиво сказала Арлетта, – мне кажется, тебе стоит побольше узнать об англичанах, прежде чем ты окажешься в Англии. Не забывай, что ты потомок одной из самых знаменитых фамилий. Когда-то Редруты были королями Корнуолла. Это было задолго до того, как Вильгельм Завоеватель изгнал их из Нормандии!

Арлетта узнала об этом от Джейн. Теперь эти знания очень пригодились.

– Он был французом, поэтому победил! – уверенно сказал Дэвид.

– Тебе не мешало бы знать, что сегодня Английская империя – это половина земного шара.

Арлетта вздохнула и добавила:

– На самом деле ты счастливчик.

– Почему? – изумленно спросил Дэвид.

– Потому что ты и француз, и англичанин. Ты можешь понять интересы обеих стран и делать все возможное, чтобы поддерживать между ними мир и согласие.

Дэвид был удивлен, и Арлетта пояснила:

– Некоторые Редруты были дипломатами. Они старались предотвратить войну и укрепляли дружбу между народами, которые до этого истребляли друг друга.

Арлетта была не совсем уверена в том, что это правда, но Дэвид должен был ей верить!

– Вы думаете, что война – это неправильно, мадемуазель? – спросил мальчик.

– Я думаю, она ужасна! – уверенно сказала Арлетта. – Жизнь восхитительна, жизнь – это приключение! Столько всего можно узнать, столько сделать!

Арлетта заметила, что Дэвид слушает очень внимательно, и продолжала:

– Ради чего кто-то должен терять эту драгоценность? Ради того, что правители двух стран не могут между собой договориться? Из-за жадности и глупости?

Арлетта подумала, что тема очень сложная и об этом не расскажешь ребенку в двух словах. Но Дэвид был потрясен и молчал.

– Дядя Этьен хочет, чтобы я служил во французской армии, – сказал он наконец.

Арлетта, не думая, быстро сказала:

– Ты не должен этого делать ни в коем случае, Дэвид! Твой отец бы ужаснулся, если бы узнал, что ты поднял меч против своих братьев и сестер!

Она говорила так страстно, что Дэвид смотрел на нее с открытым от изумления ртом.

Арлетта поняла, что дала волю чувствам и вела себя слишком эмоционально. Но ей было трудно смириться с тем, что маленький англичанин говорит такие ужасные вещи.

– Если ты закончил, Дэвид, пойдем наверх, – сменила она тему. – Мне кажется, что Паулина уже засыпает.

– Я устала, – сонно пробормотала Паулина.

– Конечно, дорогая. Кто укладывает тебя в постельку? Хочешь, я уложу тебя?

– Нет! Где моя няня? Я хочу к няне!

В дверях появилась француженка средних лет с добрым, приятным лицом. Она нежно взяла девочку на руки, и, укачивая ее, тихо сказала:

– Крошка растет такой слабенькой, мадемуазель. Ей надо побольше спать, но монсеньор велел детям обедать вместе со взрослыми. А сегодня бедняжка не спала днем, потому что ждала, пока вы приедете.

– В следующий раз нужно постараться этого избежать, – сказала Арлетта.

– Я так устала… так устала… – тихонько простонала Паулина.

Француженка унесла ее наверх. Арлетта повернулась к Дэвиду и спросила:

– А ты, Дэвид, еще не хочешь спать?

– Пока нет, – ответил он.

– Тогда покажешь мне замок, пока еще не стемнело и можно что-то увидеть?

Дэвид согласно кивнул.

– Никто не сможет нам помешать, пока нет дяди Этьена.

Посмотреть все было невозможно. Замок был необъятным, с огромным количеством залов, комнат и переходов, винтовых лестниц и сумрачных закоулков.

Башен было три, а в центральной части здания находилось множество приемных. Их окна выходили в самый прекрасный сад, который когда-либо видела Арлетта.

Сад сильно отличался от английских, являя собой великолепный образец традиционного французского искусства. Он был похож на прекрасную декорацию, ландшафт был строго спланирован, и каждая деталь находилась точно на своем месте.

Аккуратно подстриженные газоны с лепными старинными вазонами, в которых росли экзотические цветы, строго подобранные по размерам и цвету, разделялись геометрически правильными дорожками.

В центре возвышался огромный фонтан, украшенный мраморными русалками и купидонами. Он разбрасывал мириады радужных брызг, и Арлетта невольно залюбовалась великолепным зрелищем.

Арлетта подумала, что среди такого великолепия просто не может возникнуть ни одна действительно революционная мысль.

Убранство замка было выдержано в стиле Людовика XIV, и Арлетта удивлялась, как это место могло сохраниться нетронутым во времена революции.

– Дядя Этьен говорил, что во время революции самое ценное было спрятано в тайниках и укрыто в подземелье. А туда никто не мог проникнуть.

К тому же замок далеко от Парижа, поэтому его миновала участь тех домов, которые находились в непосредственной близости от больших городов.

– Здесь было не так много людей, которые хотели восставать против герцога, – пояснил Дэвид.

– Ему повезло, – заметила Арлетта.

– Дядя Этьен еще больше из-за этого возгордился, – передернул плечами Дэвид. – Как сказал мне один слуга, теперь он возомнил себя Господом Богом!

– Мне кажется, Дэвид, тебе не следует так отзываться о своем дяде, – заметила Арлетта.

– С вами можно, – ответил Дэвид. – Вы уже враг в его глазах, даже если он вас еще не видел!

Арлетта остолбенела.

– Ты говоришь серьезно?

– Твоя тетя вынудила меня нанять английскую гувернантку, Дэвид, – сказал мне дядя Этьен, – чтобы учить тебя этому варварскому языку. Потом ты будешь мучаться в аду, который в Англии называют школой.

– Это неправда! – воскликнула Арлетта. – Твой отец и многие мои предки учились в Итоне. Все они гордились этой знаменитой старой школой! Они бы очень расстроились, услышав твои слова!

– Я готов пойти в ад или куда угодно, лишь бы подальше отсюда!

Они разговаривали в большой библиотеке. Высокие шкафы с редкими старинными изданиями мало кого оставили бы равнодушным, а что уж говорить о том, что все здесь какое-то особое, все проникнуто духом бренности и тайны. Арлетту очень огорчало, что Дэвиду неинтересно жить в таком загадочном замке. А ведь здесь столько возможных открытий для ребенка!

Арлетта присела в кресло возле холодного камина, и спросила:

– Скажи мне, Дэвид, почему тебе не нравится здесь жить?

– Это ужасно! Даже когда мама была жива, я не мог, а теперь это место стало для меня хуже тюрьмы!

– Но почему? Почему ты так говоришь?

Дэвид колебался. Арлетта подумала, ответит он правду или солжет.

– Из-за дяди Этьена. Он нас ненавидит, потому что папа был англичанином. И весь замок просто ужасен!

Он понизил голос до шепота и добавил:

– Дядя Этьен убийца! Он убил двух женщин!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Вечером Арлетта поднялась в свою комнату, которая находилась на самом верху башни. День был необычным и очень насыщенным, но в целом она осталась довольна.

Во-первых, ее приятно поразил Дэвид, который не так плохо знал английский, как полагала леди Лэнгли.

Его отец скончался, когда мальчику было шесть лет. Он разговаривал с Дэвидом по-английски. А после его смерти мать забрала детей и поселилась в замке, где английский был под запретом.

Как только они с Дэвидом начали говорить, в памяти мальчика постепенно начали всплывать английские слова, и, хотя грамматика хромала, Арлетта поняла, что скоро они добьются больших успехов, тем более что Дэвид учился старательно и с охотой.

Она настояла на том, чтобы заниматься с ним отдельно. Паулина была совсем маленькой, и для начала Арлетта решила заинтересовать девочку английскими названиями цветов, деревьев и вообще всего, что та видела вокруг.

Паулина очень старалась, но Арлетта понимала, что ей трудно, поэтому большую часть времени решила уделять Дэвиду. Это было важнее.

К тому же оказалось, что Дэвид делает ошибки в арифметике. Кроме того, его следовало научить английскому этикету. Его типично французская манера обращения могла стать в Итоне предметом насмешек.

Все это был вопрос времени. Арлетта признавала, что сами по себе занятия ее не сильно увлекают, но в целом ей было интересно.

Прошлой ночью Дэвид сказал, что дядя Этьен убил двух женщин. Сначала Арлетта подумала, что это какая-то шутка или мальчик выдумывает, чтобы ее поразить.

В конце концов она перестала ломать голову над этой загадкой, решив выяснить вопрос при случае.

Они с Дэвидом еще долго говорили на разные темы, а потом пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.

Когда она проснулась, то сразу вспомнила о герцоге. Арлетта никак не могла понять, как у ребенка могла родиться такая странная фантазия.

«Если он верит в такие истории, то понятно, почему ему так плохо в замке», – подумала она.

После урока они с Дэвидом отправились на прогулку в сад, продолжая беседовать по-английски. Потом мальчик показал ей конюшни герцога.

То, что увидела Арлетта, превысило ее ожидания. Таких великолепных арабских скакунов она еще не видела.

– У дяди Этьена есть большая конюшня в Шантильи. Там лошади для скачек, а здесь он держит лошадей для себя, – пояснил Дэвид. – Мы тоже можем на них кататься.

Арлетта отвела от лошадей восторженный взгляд и спросила:

– Как ты думаешь, мне тоже можно покататься?

– Конечно, если хотите, – ответил Дэвид. – Я не думал, что английские гувернантки умеют ездить верхом.

Он засмеялся и добавил:

– Но вы никак не похожи на гувернантку, которую я ожидал увидеть.

– А что тебе говорил герцог?

– Он сказал, что вы чопорная, некрасивая и очень строгая.

Арлетта не поняла, говорит ли он правду или дразнит.

Они решили покататься после завтрака, но Паулина отказалась, и они поехали вдвоем.

Дэвид показал ей живописные окрестности, а затем – близлежащий лес, который Арлетта по дороге в замок назвала драконьим хвостом.

Лес оказался не диким, он был насажен так, что деревья стояли причудливыми рядами, там было удобно кататься верхом и стрелять. За ними явно кто-то ухаживал.

На обратной дороге ей пришла в голову мысль, что герцог очень тщательно заботится о своих владениях.

Чудесная прогулка была немного омрачена маленьким эпизодом.

Они с Дэвидом остановились возле небольшого виноградника.

К ним подошел поздороваться смотритель, который, очевидно, был хорошо знаком с Дэвидом.

– Рад приветствовать вас, монсеньор! – обратился он вежливо к Дэвиду, удивленно поглядывая на Арлетту.

– Это Пьер Бьевэ, мадемуазель, – представил его Дэвид. – Он занимается виноделием. Его вина самые лучшие.

Арлетта протянула руку и сказала:

– Я приехала в замок учить монсеньора Дэвида английскому.

Пьер Бьевэ изумился еще больше и воскликнул:

– Вы гувернантка, мадемуазель?

Арлетта кивнула.

Когда Дэвид отъехал поговорить с кем-то из других работников, Пьер понизил голос и, оглянувшись, тихо сказал:

– Это невозможно! Возвращайтесь домой, мадемуазель! Вы не будете здесь счастливы!

– Почему вы так говорите?

Пьер Бьевэ еще раз оглянулся по сторонам и, заметив, что Дэвид возвращается, быстро сказал:

– Возвращайтесь домой, мадемуазель, так будет лучше для вас!

На обратном пути Арлетта думала: как странно, что люди герцога говорят такие вещи.

Паулина уже поджидала их в саду, и они втроем отправились в библиотеку. Арлетта собиралась подыскать для девочки английскую книжку с картинками, чтобы ей было интересней учить слова.

Оказавшись в библиотеке, Арлетта немного растерялась среди огромного количества полок с книгами. Она не знала, с чего начать, а каталога нигде не было видно. Дети вызвались помочь.

Тут неожиданно отворилась дверь, и в библиотеку вошел молодой человек, очень красивый и одетый с необыкновенной изысканностью.

Пока Арлетта гадала, кто это может быть, Дэвид закричал, фамильярно обращаясь к вошедшему:

– О, кузен Жак! Привет! Я и не знал, что ты вернулся!

– Как видишь, я вернулся, – ответил тот. – Насколько я понимаю, у нас гостья?

Арлетта сделала шаг ему навстречу.

– Я Джейн Тернер, монсеньор, – сказала Арлетта, пытаясь понять, насколько он осведомлен в делах замка.

– Вы гувернантка?

На его лице отразилось изумление.

– Полагаю, – сказала она довольно холодно, – что вы не ожидали увидеть меня здесь.

– Я ожидал встретить английскую гувернантку, мадемуазель, но никак не думал, что она будет похожа на вас.

– Не могу понять, монсеньор, какую роль тут может играть моя внешность. Я здесь, чтобы учить детей английскому.

– По-моему, мне надо представиться, – ответил молодой человек. – Жак де Сотер или, если угодно, граф Жак. Я кузен герцога, и живу в замке, когда уезжаю из Парижа.

Арлетта улыбнулась.

– Я приехала только вчера, господин граф, и мне непросто понять все сложности вашего домашнего устройства.

– Это неудивительно, мадемуазель. Полагаю, дети еще не успели вас просветить. Они ведут себя как непоседливые маленькие чудовища, если не держать их в ежовых рукавицах.

Он говорил шутливо, но Арлетта с удивлением заметила, что Дэвид надулся, а Паулина повыше подняла книгу, спрятав за ней свое личико.

– Как видите, мы тут одна большая дружная семья! – с сарказмом произнес граф. – Полагаю, раз вы приехали недавно, то еще не были у герцогини?

– У герцогини? – удивилась Арлетта.

– У бабушки герцога, – пояснил граф Жак. – Она очень стара и не встает с постели, к тому же редко принимает посетителей. Если только они не вызывают у нее особый интерес…

Он посмотрел на Арлетту так, что она почувствовала себя слегка задетой, и добавил:

– А вы для нее будете очень и очень любопытны!

Что-то в его манере говорить не понравилось Арлетте, и она сказала:

– Извините, монсеньор, я очень занята. Мне нужно найти для Паулины интересную книгу.

– Если вы ищете книгу на английском, то не трудитесь – их здесь нет.

– Я не могу понять, что здесь есть, потому что книг так много и трудно обойтись без каталога.

– Определенно где-то должен быть каталог. Не могу поверить, что у самого предусмотрительного и достойного уважения кузена не заведен каталог! – с сарказмом заметил граф.

Арлетте не понравился его нагловатый тон, и она подошла к Паулине, чтобы взглянуть на книгу, которую та рассматривала.

– Возьмем ее наверх? – спросила Арлетта.

– Нет, она скучная, – ответила Паулина. – Я хочу много птиц и цветов, или какие-нибудь картинки Англии.

Граф рассмеялся.

– Этого здесь точно нет, дорогая. Если бы только дядя Этьен услышал, что ты просишь, он бы очень рассердился!

Паулина проигнорировала слова графа и повернулась к Арлетте:

– Найдите мне такую, мадемуазель!

– Я постараюсь, только не знаю, с чего начать.

Она решила не обращать внимания на графа. Он стоял совсем близко и нагло ее рассматривал.

Затем, словно что-то решив про себя, он обратился к Арлетте:

– Мне нужно сказать вам пару слов, мадемуазель. Давайте отойдем в другой конец комнаты?

Арлетта хотела ответить, что ей не о чем с ним разговаривать, но решила, что это будет невежливо по отношению к члену семьи герцога.

Объяснив Дэвиду по-английски, что именно требовалось искать, она прошла с графом к камину, где стояли несколько стульев и софа.

Арлетта села на софу и тут же поняла, что допустила промах, потому что граф тут же уселся рядом и оказался намного ближе, чем ей хотелось.

Понизив голос, он тихо сказал:

– Вы допустили ошибку, приехав сюда.

– Ошибку? – переспросила Арлетта.

– Здесь вам будет скучно. Во Франции полно других мест, где вы с таким хорошеньким личиком будете иметь несомненный успех.

– Не понимаю, о чем вы, монсеньор. Я приехала сюда с одной целью: обучать английскому племянников моей подруги, леди Лэнгли.

– Раз вы настаиваете… Что ж, позвольте предложить вам свою помощь. Вам будет сложно общаться с герцогом. Он уже решил, что ненавидит вас, поэтому замок будет для вас не самым приятным местом.

– Уверена, что вами руководят добрые намерения, монсеньор. Но я справлюсь сама. Я приняла решение, и собираюсь делать все от меня зависящее наилучшим образом.

– Мне очень приятно это слышать, мадемуазель, – сказал граф, – но я вам уже сказал: я позабочусь о вас.

Арлетта поднялась на ноги и сказала:

– Спасибо за участие, но если честно, то, будучи англичанкой, я сама могу о себе позаботиться!

Она повернулась и зашагала прочь, а он даже не попытался ее остановить.

Услышав, как он тихонько смеется ей вслед, Арлетта подумала, что Джейн советовала остерегаться именно такого рода французов.

Он ей не нравился. К тому же он мог создать для нее трудности вместо того, чтобы помочь.

Она вернулась к своим подопечным. Они вместе нашли несколько книг, которые могли оказаться полезными, и пошли в классную комнату.

Когда они оказались наверху, Дэвид сказал:

– Не люблю кузена Жака!

– Я тоже! – поспешила сообщить Паулина.

– Почему? – спросила Арлетта.

Она заметила, что Дэвид оглянулся, прежде чем ответить. Было похоже, что он боится, что его подслушают.

– В нем есть что-то такое, от чего мне становится не по себе. Не знаю, что, – сказал Дэвид. – Мама всегда говорила, что мы должны посылать людям волны любви из самого сердца, и тогда все будут к нам добры. Но от кузена Жака исходят совсем другие волны.

Арлетта тоже так думала, но она была поражена тем, насколько глубоко чувствовал этот маленький мальчик.

Она решила, что странная жизнь в этом огромном замке сделала его непохожим на других детей.

«Ему будет трудно в Итоне», – подумала она.

И сказала вслух очень мягко:

– Дэвид, мы должны относиться ко всем с любовью. Порой это нелегко, но надо стараться.

Но Дэвид ее не слушал. Он уже играл со своими солдатиками.

– У тебя отличная коллекция, – сказала Арлетта. – Кто тебе подарил этих замечательных солдатиков?

– Дядя Этьен. Он заказал их специально для меня. Я думаю, что он это сделал не для того, чтобы меня порадовать, а чтобы мне было интересно стать солдатом французской армии.

И снова Арлетта подумала, что эта мысль слишком необычна для одиннадцатилетнего мальчика.

Ей надо подумать, как действовать дальше. Что бы сделала на ее месте Джейн?

Джейн была слишком приземленной. Ее отец говорил, что «Джейн корнями вросла в землю». Ее голова была наполнена реальными фактами, а не фантазиями.

Арлетта подумала, что если бы Джейн оказалась на ее месте, она бы и тут действовала с присущим ей прагматизмом.

Арлетте казалось, что замок полон тайн. Каждую минуту она открывала все новые прекрасные уголки, любуясь старинной мебелью, восхитительными картинами и скульптурами, гобеленами и лепниной.

Она уже заметила, что часть замка была построена намного позже, чем башни. Там были высокие окна, и комнаты были залиты яркими лучами южного солнца. Особенно ее поразили хрустальные подсвечники.

Она остановилась, чтобы полюбоваться их радужными переливами, но Дэвид и Паулина уже нетерпеливо тянули ее за рукав:

– Мадемуазель, пойдемте посмотрим оружейную. Там очень интересно!

Они прошли в оружейную, где по стенам было развешано фамильное оружие Сотеров: старинные щиты, сабли, мушкеты и ножи.

Дети хотели показать ей темницу, но уже близился закат, и они решили отложить экскурсию на завтра.

После обеда дети отправились переодеться, и Арлетта осталась одна. Поднимаясь по узкой винтовой лестнице, ведущей в ее комнату, она почувствовала, что кто-то стоит у входа.

Это оказался слуга.

– Госпожа герцогиня желает вас видеть, мадемуазель, – сообщил он.

Арлетте было очень интересно посмотреть на старую герцогиню. Ей казалось, что она должна быть похожей на бабушку, которая тоже была француженкой.

Она живо помнила ее аккуратно причесанные седые волосы, ее изысканные манеры и длинные тонкие пальцы.

Она была стройной и держалась очень прямо. Ее молодые глаза искрились, а смех был таким нежным и мелодичным!

«Жалко, что она умерла, когда я была еще маленькой», – с грустью подумала Арлетта.

Теперь ей хотелось, чтобы герцогиня оказалась хотя бы немного похожей на бабушку, в честь которой ее назвали.

Слуга вел ее на другой конец замка, где Арлетта еще не успела побывать.

Наконец долгий путь был закончен. Они оказались в приемной, где их ждала пожилая горничная.

– Добрый вечер, мадемуазель, – поздоровалась она с Арлеттой и обратилась к слуге: – А вы, Жан, подождите здесь, а то мадемуазель не найдет обратной дороги.

– О, пожалуйста, не уходите, – с улыбкой попросила Арлетта, – без вашей помощи я точно потеряюсь!

Горничная провела ее через большой холл, из которого вели две двери с причудливо расписанными филенками.

Через мгновение она уже стояла на пороге спальни герцогини.

Эта комната не была похожа на остальные. В центре стояла огромная высокая кровать. С потолка мягкими складками спускался полог.

Среди множества подушек полулежала самая странная пожилая леди, которую Арлетте доводилось встречать в своей жизни.

Она была очень стара. Ее морщинистое лицо, которое еще сохранило на себе следы былой красоты, походило на китайскую маску.

Ее волосы были белы, как снег, но уложены в высокую причудливую прическу. Арлетта решила, что на ней парик.

Шею герцогини украшали несколько ниток жемчуга, а в ушах при каждом движении поблескивали бриллиантовые серьги. На каждой руке было по меньшей мере полдюжины браслетов, а пальцы унизаны множеством драгоценных колец.

Несмотря на то, что она была очень старой, она не спускала с Арлетты внимательного острого взгляда.

Арлетта сделала реверанс и подошла поближе.

– Вы та самая Джейн Тернер, которая приехала учить моих правнуков? – спросила герцогиня.

– Да, мадам.

– Я вам не верю. Вы приехали в замок, чтобы повидать моего внука! Вот настоящая причина вашего приезда!

– Уверяю вас, мадам, – ответила Арлетта, – я приехала в замок по просьбе леди Лэнгли, которая хотела, чтобы я занималась с ее племянниками английским. Во время своего визита она была поражена, что дети до сих пор не говорят на своем родном языке.

– На своем родном языке? – едко повторила герцогиня. – К счастью, мой внук вас сейчас не слышит! Он ненавидит англичан. Если вы намереваетесь поймать его в свои сети, уверяю, у вас ничего не получится!

– Вы глубоко заблуждаетесь, мадам, – протестующе воскликнула Арлетта. – Не понимаю, кто рассказал вам такие странные вещи? Это все неправда!

Арлетта подумала, что Джейн на ее месте была бы очень расстроена и напугана. Бедняжка была такой некрасивой, что ее никто не мог заподозрить в том, что она хочет кого-то «поймать в свои сети».

Герцогиня смерила ее с головы до ног своим надменным взглядом и сказала:

– Вы очень хорошенькая, но попали не по адресу. У моего внука нет времени на гувернанток, поэтому вам лучше уехать, и поскорее.

– Уверяю вас, мадам, – сказала Арлетта, медленно и отчетливо выговаривая слова, – что мне нет никакого дела до герцога. К тому же я его никогда не видела. Весь мой интерес – это уроки английского, ради которых меня пригласили.

Она поклонилась и, развернувшись, решительно направилась к двери.

Как только она взялась за ручку, герцогиня возмущенно воскликнула:

– Стойте! Как вы посмели уйти, когда я еще не закончила? Вернитесь немедленно!!!

Арлетта повернулась к ней лицом, но даже не пошевельнулась, чтобы подойти поближе. Она гордо смотрела на старую герцогиню, стоя с высоко поднятой головой.

Неожиданно герцогиня усмехнулась:

– Кем бы вы ни были, в вас есть сила духа! Многие люди меня боятся.

Арлетта продолжала молчать, и герцогиня снова заговорила:

– Подите сюда. Я хочу посмотреть на вас!

Медленно, словно нехотя, Арлетта приблизилась к ее ложу.

– Вы очень хорошенькая, и вы леди, – сказала герцогиня вполголоса, будто разговаривая сама с собой. – Теперь понятно, почему Жак хочет отделаться от вас.

Арлетта продолжала молчать.

– Простите, мадам, – сказала она наконец, – но если я останусь у вас, то опоздаю к обеду. Насколько я поняла, это считается предосудительным в доме с таким строгим укладом.

Герцогиня улыбнулась.

– Вы правы, детка! Но я хочу видеть вас снова! Завтра я пришлю за вами, и вы мне все про себя расскажете!

– Благодарю вас, мадам! До свидания!

Арлетта присела в реверансе и, не оглядываясь, вышла из комнаты.

Слуга ждал ее в приемной. Он проводил Арлетту длинными запутанными коридорами до самой лестницы, ведущей в ее башню.

Прощаясь с девушкой, он сказал:

– Странная леди, не правда ли? Люди думают, что она ведьма! Но если вы, мадемуазель, хотите знать свое будущее, то в деревне есть настоящая! Лучше нее никто не умеет предсказывать судьбу!

– Мне кажется, что очень скучно наперед знать свою жизнь. А почему вы думаете, что эта женщина в деревне – ведьма?

– Самая настоящая! – уверенно сказал посыльный. – Но не дай вам Бог ее обидеть!

– Я и не собираюсь! – ответила Арлетта. – Спасибо за помощь, до свидания.

Она быстро взбежала по лестнице. Ей еще не приходилось встречать более необычной женщины, чем бабушка герцога. И вообще ее жизнь становилась все более и более странной.

Все старались предупредить ее, чтобы она не оставалась в замке. Арлетта твердо вознамерилась узнать, почему же все хотят поскорее от нее избавиться.

Она не забыла, как Дэвид сказал ей, что герцог убийца.

– Разве это возможно? – произнесла она вслух.

Переодеваясь к обеду, Арлетта немного пожалела, что забыла предупредить горничную о ванне.

– Надо будет ее попросить, чтобы слуги приносили воду каждый день, – решила она, застегивая платье.

В замке не так много постояльцев, чтобы для такого огромного количества слуг это было обременительно. Хотя Арлетта уже не была уверена в том, что не встретит новых обитателей этого странного дома.

Граф Жак обедал вместе с ними. Он завладел вниманием Арлетты, и Дэвид с Паулиной были вынуждены молчать. Арлетте все это очень не нравилось, но она не знала, как остановить поток комплиментов графа Жака. Тем более что они стесняли ее.

Когда обед подошел к концу, она отказалась от его настойчивого предложения пойти с ним в одну из главных зал, объяснив, что ей надо подняться наверх с детьми.

Няня Паулины ждала девочку, чтобы уложить ее в постельку, и Арлетта осталась наедине с Дэвидом.

– Я вижу, что вам не нравится кузен Жак, – заметил Дэвид, когда все ушли.

– Я этого не говорила, – ответила Арлетта.

– Я же говорил вам, что он не такой хороший, как это кажется с первого взгляда.

– Я не собираюсь никого обсуждать, – строго сказала Арлетта.

– Не бойтесь, мадемуазель, я все равно никому не передам ваши слова, – сказал Дэвид. – Но будьте всегда внимательны, вдруг кто-нибудь подслушивает!

– Кому это нужно? – удивилась Арлетта.

Дэвид пожал плечами.

– Горничные сплетничают и рассказывают все герцогине, а слуги доносят дяде Этьену.

– Не могу поверить, – удивилась Арлетта. – Зачем?

Дэвид снова пожал плечами.

– Мне кажется, что тебе нужно побольше играть со сверстниками. И Паулине тоже, – заметила Арлетта. – Наверняка в окрестностях замка есть дети!

– Если бы даже и были, дядя Этьен не позволил бы с ними играть. А вот у кузена Жака полно друзей!

Арлетта хотела расспросить, кто эти люди, но передумала.

Перед сном она перебирала в памяти подробности сегодняшнего дня. События были из ряда вон выходящими, и она не решилась писать о них Джейн.

– Если бы я имела талант, – мечтательно подумала Арлетта, – я бы написала роман. Я была бы героиней! Только пока явно не хватает главного героя!

На следующее утро Арлетта почувствовала облегчение, когда узнала, что графа сегодня не будет: он поехал к друзьям.

– Без него намного лучше, – мрачно сказал Дэвид. – Он говорит одно, а его глаза – совсем другое.

– Это фантазия, – заметила Арлетта. Хотя она знала, что Дэвид прав. – Мальчики твоего возраста не должны думать о таких вещах. Они любят крикет, верховую езду, стрельбу и, – добавила она, – конечно, уроки!

– Мне тоже все это нравится, – ответил Дэвид, кроме крикета. – Дядя Этьен запретил его, потому что это английское развлечение. Но, когда я окажусь в Итоне, я тоже буду играть! Мой папа был первым игроком в команде!

– Мой тоже! – обрадовалась Арлетта. – Хоть я и женщина, но знаю правила игры. Я могу тебе показать. Правда, придется попросить кого-то из прислуги подавать мячи.

Дэвид был в восторге от такого предложения, и Арлетта отправилась на поиски месье Бьена.

Ей казалось немного странным, что ей, гувернантке, подавали обед в столовой, тогда как месье Бьен кушал в одиночестве.

Она нашла его в кабинете. Выслушав ее просьбу, он еще больше обеспокоился, чем при первой встрече.

– Мне кажется, мадемуазель, – осторожно начал месье Бьен, – что вам следует подождать возвращения герцога.

– Он может не появиться еще целую вечность! – воскликнула Арлетта. – Очень важно, чтобы Дэвид научился играть в крикет до того, как поедет в Англию. Это очень интересная игра, и к тому же я уже пообещала Дэвиду, что все устрою.

Месье Бьен засмеялся:

– Хорошо, мадемуазель, вы выиграли! Кстати, в детстве я тоже играл в крикет. Посмотрим, каким я буду разиней, когда надо будет подавать мячи!

Садовник сделал несколько лунок. К величайшему изумлению Арлетты, месье Бьен извлек откуда-то биту и мяч, старинные, но вполне пригодные.

После недолгих тренировок Дэвид научился правильно держать биту и попадать по мячу чаще, чем промахиваться.

Месье Бьен сдался первым, сказав, что стал слишком стар для таких утомительных упражнений.

Но он пообещал прислать молодых мужчин, которые смогли бы упражняться с Дэвидом, на следующий день.

– Я бы предпочел вас! Мне кажется, вы славный игрок! – сказал Дэвид по-английски.

Арлетта засмеялась:

– Это лучший комплимент, месье Бьен.

Управляющий радостно согласился.

По дороге в замок Арлетте пришло в голову, что она уже добилась больших успехов. Хотя предстояло еще очень много работы.