Текст книги "Ветряная мельница любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Пусть Валерия еще очень молода, но зато она весьма умна и если вы, может быть, заметили, хорошо разбирается в людях, – возразила герцогиня.
– Заметил, – ответил граф.
– Конечно, это благодаря ее французской крови, – решительно заявила вдовствующая герцогиня.
– Это качество будет необходимо ей, если она выйдет за де Лапара. Но скажу вам откровенно, боюсь, что он сделает ее несчастной.
– Клод вел себя таким образом лишь последние несколько лет, когда оказалось, что его жена – сумасшедшая. Чего вы хотели от человека, который готов был на все, лишь бы забыть это безумное существо! Я никогда не прощу родителям этой девицы, – добавила она гневно, – что они вообще допустили ее брак, не говоря уже о том, что при этом пострадал мой бедный Клод!
Граф знал, как болезненно его теща переживает случившееся, поэтому поспешно заверил ее:
– Я только хочу, чтобы Валерия была счастлива, ведь и вы, и все остальные знали, как я любил ее мать.
– Несомненно, вы сделали Ивонну счастливейшей женщиной в мире, – согласилась герцогиня. – Но, дорогой Джордж, доверьтесь мне! Пусть герцог и Валерия хотя бы увидятся, а дальше… все в руках божьих. – Она слегка улыбнулась и добавила: – Надеюсь, Бог услышит мои молитвы.
Графу оставалось только согласиться. Конечно, Джордж не предвидел, что он, опытный наездник, может в самое неподходящее время упасть с лошади и быть вынужденным около месяца провести в постели.
Пока яхта «Морская змея» качалась на волнах, Валерия думала с сожалением о том, что с ней нет отца. Но, возможно, это судьба, что Тони вдруг занял его место.
«По крайней мере, – подумала она, засыпая, – мы больше не будем слышать его сетований по поводу того, что он еще не видел канкан, хотя, кроме нас, никто не должен узнать о его замысле».
На другой день море оставалось неспокойным, и волны улеглись только тогда, когда вдали показался берег. Яхта подходила к Сен-Жан-де-Люзу. Валерия знала, что из-за погоды планы капитана были нарушены. Им надлежало прибыть в порт рано утром, однако яхта вошла в гавань только в семь часов. Тони велел капитану причалить в той части порта, где обычно не скапливалось много иностранных судов. Сам он явно нервничал из-за внезапной задержки. Что касается Валерии, то она за время пути успела прочесть несколько книжек по истории Сен-Жан-де-Люза. Оказалось, что здешние моряки первыми стали в свое время ловить рыбу у берегов Ньюфаундленда. Их корабли активно участвовали в сражении, которое заставило англичан снять блокаду Ля-Рошели в 1627 году. Валерия любила узнавать побольше о тех местах, в которых ей приходилось бывать. К сожалению, Тони был до того поглощен своим намерением увидеть канкан, что почти не слушал сестру.
– Тебе надо будет побыстрее переодеться. Представление в «Мулен» начинается в девять часов, и если мы не поспешим, то не сможем занять хороший столик, – возбужденно повторял он.
– А какой столик считается там хорошим?
– Как можно ближе к помосту, на котором выступают танцовщицы.
– Уверена, у нас еще уйма времени, – заметила Валерия.
Тони не ответил.
Она осмотрелась, пытаясь найти среди окружавших их домов «Башню Инфанты», в которой жила Мария-Тереза до того, как стала женой Людовика XIV. Замечательно было своими глазами увидеть исторические места Франции, о которых она прежде не раз слышала от мамы и бабушки! Однако Тони все это не интересовало, и сестра подумала, что это, пожалуй, неудивительно. В его жилах не текла французская кровь, так почему он должен был интересоваться страной, которая к тому же долгие годы была враждебна Англии.
– Скорее, скорее! – повторял Тони. – Не понимаю, почему в этой стране, где люди так быстро говорят, все так медленно двигаются.
Валерия решила не спорить с ним. Она поспешила распорядиться, какие из ее вещей снести на берег, а какие оставить на яхте.
Тони тем временем успел нанять экипаж, их вещи быстро погрузили, и они оправились в путь.
– Ну вот, теперь, я уверена, все будет хорошо, – сказала Валерия.
– Нам следовало раньше выехать в Фолкстон, – снова посетовал ее брат. – Я не предполагал, что в это время года возможна штормовая погода.
– Да ведь у нас достаточно времени, – успокаивала его Валерия. – Смотри, сейчас только половина восьмого.
– Мы приедем в Биарриц не раньше восьми, – возразил он. – А ты, наверное, будешь переодеваться целую вечность!
– Я сделаю это быстро, обещаю тебе, – ответила сестра, – но мне придется пользоваться косметикой, к которой я не привыкла, а вот тут суета ни к чему.
– Это верно, – согласился Тони. – Но прошу тебя, Вэл, пожалуйста, поторопись. Будет ужасно, если мы опоздаем и нас туда не пустят!
– Не беспокойся, этого не случится, – заверила Валерия.
Наконец они доехали до гостиницы на окраине Биаррица, где Тони заранее заказал номера. Дом оказался небольшим, но уютным на вид, его окружал садик с фонтаном. Валерия поспешила подняться в свои апартаменты, с удовольствием подумав, что здесь по ночам не будет слышно грохота повозок.
К спальне, отведенной для Валерии, примыкала маленькая гостиная, по другую сторону которой находилась спальня Тони. Комнаты были обставлены просто, но со вкусом, и повсюду царила безукоризненная чистота. От матери Валерия слышала, что приверженность к чистоте – характерная черта французов.
Носильщики принесли в номер ее вещи, Тони заплатил им и снова поторопил сестру:
– Ну, давай скорее, собирайся. И не забудь шляпу!
– Не забуду! А теперь, иди-ка сам переоденься да закажи чего-нибудь поесть.
Как только Тони ушел, она достала из чемодана вечернее платье кузины, помаду, тушь и шляпу с перьями. Потом Валерия напудрилась, как это делала ее мать, собираясь на бал, слегка нарумянила щеки и осторожно наложила тушь на свои длинные и густые ресницы.
«Кажется, я не перестаралась», – подумала она, глядя в зеркало. Подкрасив губы, девушка стала переодеваться.
Застегнуть пуговицы на вечернем платье она не смогла и позвонила, чтобы вызвать прислугу. Горничная помогла Валерии застегнуть платье, надеть бриллиантовые серьги и ожерелье, которые принадлежали ее матери.
Эти украшения были скромнее, чем фамильные драгоценности графов Нетертон– Стрейнджуэйс, которые мать Валерии надевала лишь в особых случаях, потому что они делали ее старше.
В новом наряде и с украшениями девушка уже вовсе не напоминала юную, невинную дебютантку.
Валерия надела материнское обручальное кольцо и еще одно алмазное колечко, а на запястье – браслет. Это был первый подарок, который отец сделал ее матери. Вспомнив, что к этому платью необходимы перчатки, она достала их из чемодана. Перчатки тоже принадлежали Гвендолин. Собираясь в дорогу, Валерия взяла с собой мамину черную бархатную шаль. Сейчас она решила захватить ее, отправляясь в «Мулен-де-ля-Мер».
Как раз в это время появился Тони.
– Надеюсь, ты готова? Господи, почему женщины всегда так долго копаются?
Сестра обернулась, и он удивленно уставился на нее.
– Все… в порядке?
– Просто замечательно! – воскликнул Тони. – Именно этого я и хотел! Ну, теперь пойдем скорее! Экипаж ждет внизу, и уже четверть девятого.
Он провел сестру вниз и помог сесть в карету. Как только они отъехали, Валерия сказала:
– Я забыла спросить: как тебя здесь следует называть?
– Я думал, что уже говорил тебе, – удивился Тони.
– Нет. Я даже не знаю, француз ты или англичанин.
– Я знаю, что ты думаешь о моем французском, – криво усмехнулся молодой человек. – Так что пусть уж я останусь англичанином. Тони Арчер – к вашим услугам!
– Почему Арчер?
– Звучит вполне прилично. К тому же это имя одного из моих друзей.
– Конечно, он не будет возражать, что ты позаимствовал его на время? – улыбнулась Валерия.
– Нет, особенно если бы он увидел тебя сейчас! Честное слово, Вэл, в этом наряде тебя не узнала бы даже твоя бабушка!
– Надеюсь!
– И не забудь, – продолжал Тони, – ты сейчас моя подружка.
– Твоя подружка? Это действительно необходимо?
– Конечно. Если ты не со мной, то предполагается, что мне должна предложить свои услуги одна из тамошних женщин.
– Ты хочешь сказать, что там предоставляют мужчинам партнерш, если это необходимо? – изумилась Валерия.
– Да. Но если мы придем вдвоем, меня оставят в покое. Все, что я хочу, – это посмотреть на канкан.
Он отвечал на ее вопросы слегка раздраженно, и Валерия предпочла не продолжать разговора. Про себя она подумала, что возникают все новые неожиданные и неприятные обстоятельства.
Тони продолжал ворчать, что они едут слишком медленно. Валерия же, чтобы не думать о том, что им предстоит в скором времени, пыталась составить себе первое представление о Биаррице. От бабушки она знала, что этот город превратился в модный курорт, потому что его часто посещала, еще будучи девушкой, Евгения де Монтихо, испанская красавица, которая потом стала французской императрицей.
В 1854 году она уговорила Наполеона III посетить этот городок на морском побережье. Он так же, как его жена, был очарован этим краем и в следующем году велел построить там резиденцию под названием «Билла Евгении». После этого сюда стали ездить многие известные люди, и Биарриц приобрел славу одного из самых престижных мест отдыха. Из окна кареты Валерия видела, что здесь много гостиниц и много новых зданий, еще только строящихся. Она хотела поговорить об этом городе с братом, но он считал минуты до прибытия в «Мулен». Когда экипаж наконец остановился, Валерия сказала:
– Ну, вот мы и приехали. Теперь ты должен быть счастлив.
– И успели вовремя! – заметил Тони.
Он выскочил из кареты, как только разодетый швейцар открыл дверцу.
Валерия увидела крылья ветряной мельницы над входом в здание.
«В самом деле, должно быть, похоже на „Мулен-Руж“, – подумалось ей. – Наконец-то мы добрались!»
И тут она увидела множество мужчин, которые устремлялись внутрь здания, и слегка испугалась.
4
Тони пробивался сквозь толпу, и Валерия едва поспевала за ним. В огромном зале стояло множество столиков, но, как ей показалось, свободных мест за ними уже не было. У нее упало сердце. Неужели после того, как они затратили столько сил, Тони не сможет увидеть то, что возбуждало в нем такое любопытство?
Но тут девушка поняла, что брат хочет пробиться к метрдотелю, который распределял места за столиками. Когда они наконец добрались до него, Тони, протянув крупную купюру, сказал:
– Я хочу получить хорошие места поближе к сцене.
Метрдотель оценил ассигнацию по достоинству и почтительно ответил:
– Мерси, месье. Конечно, я смогу вас устроить.
Он проводил их с Валерией к одному из двух никем не занятых столиков, стоявших совсем близко к сценическим подмосткам.
Они заняли места за одним из них, и почти сразу был занят и соседний столик.
Усевшись, Тони откинулся на спинку стула и вздохнул с облегчением:
– Ну, вот мы и здесь!
Валерия огляделась. Зал произвел на нее гораздо лучшее впечатление, чем то, что сложилось под влиянием рассказов бабушки. Сцену закрывал красивый занавес. Вдоль противоположной стены тянулась стойка бара. Все мужчины, сидевшие за столиками, были в вечерних костюмах, многих сопровождали молодые женщины, одетые так же, как сама Валерия. Около стойки бара стояли женщины без кавалеров.
Мужчины курили, и на каждом столе стояло по бутылке шампанского.
Тони тоже заказал шампанское, которое и было принесено немедленно.
Валерия попросила минеральной воды, и брат снова подозвал официанта и передал ее просьбу.
– А нельзя ли здесь чего-нибудь поесть? – спросила она.
– Думаю, что можно, – рассеянно ответил Тони, – но попозже. Представление вот-вот начнется, и, пока оно не закончится, едва ли удастся что-то заказать.
Валерия поняла, что он прав, и умолкла.
Между тем заиграл оркестр и зажглись огни рампы. Разговоры в зале умолкли, все взоры обратились на сцену.
В этот момент к их столику снова подошел метрдотель, который сопровождал новых гостей: респектабельного молодого человека с девушкой.
– Пардон, месье, – обратился метрдотель к Тони. – Боюсь, что этот столик был ранее заказан месье графом де Савеном. Очень сожалею о доставленных вам неудобствах, но я постараюсь найти для вас другой столик, как можно скорее.
Тони бросил на метрдотеля яростный взгляд.
– Послушайте, я хорошо заплатил вам за этот стол и не намерен пересаживаться.
Он говорил по-французски, но с сильным английским акцентом. Валерия встревожилась. Явно назревал скандал. На них уже оглядывались посетители, сидевшие за соседними столиками.
Она погладила Тони по руке и тихонько сказала:
– Прошу тебя, не надо неприятностей.
– При чем тут я? – громко ответил Тони. – Я просто отказываюсь, решительно отказываюсь уходить.
В это время новый гость, которого привел метрдотель, вышел вперед и сказал:
– Я думаю, мы можем решить этот спор к взаимному удовлетворению, если разделим с вами места за этим столом. Я действительно заказал его, но немного опоздал, и метрдотель решил, что сегодня я уже не приду.
– Это чрезвычайно любезно с вашей стороны, месье! – поспешно произнесла Валерия, не дожидаясь ответа Тони.
В это время загрохотали барабаны, и граф, не пытаясь продолжать разговор, сел за столик рядом с Валерией. Сопровождавшая его девушка оказалась между ним и Тони.
– Спасибо вам, большое спасибо, – сказала Валерия, обращаясь к графу.
Он взглянул на нее, как ей показалось, с легкой усмешкой и спросил:
– Очевидно, вашему другу очень важно увидеть канкан?
– Да, – кивнула Валерия. – Он так долго ждал этой возможности, что для него было бы настоящей трагедией упустить свой шанс в последний момент.
– В таком случае я рад, что мне удалось предотвратить подобное несчастье, – заметил француз.
Слова его прозвучали насмешливо. Девушка подумала, что граф посмеивается над ними, принимая за наивных провинциалов. Но она была слишком признательна ему за предотвращение скандала, чтобы обидеться.
Тони тем временем повернулся к сцене, так что оказался почти спиной к сидевшим за столиком.
Официант принес графу бутылку шампанского, и Валерия сразу заметила, что это совсем не то вино, которое подали им с Тони. Ей показалось, что именно такое шампанское пьет обычно ее отец.
Граф словно отгадал ее мысли.
– Надеюсь, – заговорил он снова, – что вы не откажетесь выпить со мной вина, которое можно признать лучшим из всего, что можно здесь получить. Я не рекомендовал бы вам пробовать вино из вашей бутылки.
Валерия улыбнулась.
– Я ничего не знаю об этом, – сказала она, – но мне кажется, что наше вино сделано из винограда худших сортов.
– Оно вообще сделано не из винограда! Уверен, мадам, вы достаточно опытны, чтобы понять: обычно те, кто приходит сюда поглядеть на канкан, слишком рассеянны, чтобы замечать, чем их поят.
– Я не думала, что французы могут быть настолько глупы, – заметила Валерия.
Они говорили вполголоса, а на сцене конферансье рассказывал посетителям, какое замечательное представление ждет их сегодня вечером, и называл одного за другим участников. При имени Мими Блан зал взорвался аплодисментами.
Открыла представление группа акробатов, которые не слишком интересовали собравшихся. Во время их выступления разговоры в зале не смолкали. Тони не отрываясь смотрел на сцену. Он повернулся к своим соседям по столику, только когда граф снова заговорил:
– Я полагаю, нам пора представиться друг другу. Кажется, вы уже слышали мое имя, но я любопытен. Полагаю, вы, месье, – англичанин, не так ли?
– Это так заметно? – спросил Тони. – Впрочем, вы правы, граф. Меня зовут Энтони Арчер.
– А мадам?
– Вэл Эрар, – ответила Валерия, опередив Тони, и удивилась легкости, с которой произнесла это имя. Она ожидала, что Тони порадуется этому вместе с ней, но ее брат смотрел на свою соседку, молоденькую женщину, почти девочку.
– А как зовут мадемуазель? – спросил он.
– Рене, – ответила та. – Уверена, это имя вы не забудете.
– Как можно! – галантно воскликнул Тони.
У девушки были черные волосы, густо накрашенные ресницы и маленький алый ротик. Она не была хорошенькой в обычном смысле этого слова, но в ней был своеобразный шарм французских уличных девчонок.
На девушке было сильно декольтированное платье, а вместо шляпки ее прическу украшала эгретка [6]6
Эгрет, эгретка – торчащее вверх перо или пучок перьев, украшающее спереди женский головной убор или прическу.
[Закрыть], в которой перья колыхались при каждом движении.
Официант, по указанию графа, наполнил шампанским его бокал и бокал Валерии.
Когда он уже собирался отойти, девушка тихо попросила графа:
– Пожалуйста, не позволяйте Тони пить то, что может причинить ему вред. – И поспешно добавила: – Конечно, мы все оплатим.
– Напротив, мадам, – возразил граф, – поскольку вы сидите за моим столом, вы мои гости.
Валерия хотела возразить, но по его тону поняла, что делать это бесполезно, и сказала только:
– Благодарю вас.
Граф заказал еще одну бутылку «своего» шампанского, а ту, что прежде заказал Тони, унесли.
Акробаты закончили выступление, и их сменил человек с «волшебным фонарем». На экране замелькали силуэты диковинных существ, карикатуры, забавные силуэты фигурок, которых артист изображал с помощью пальцев. Он, вероятно, был весьма искусен, но присутствующие смотрели невнимательно и продолжали разговаривать.
– Расскажите о себе, – попросил граф, обращаясь к Валерии. – Я не помню, чтобы видел вас здесь прежде.
– Мы приехали всего два часа назад.
– Из Парижа?
– Нет, из Англии, – машинально ответила Валерия.
– Значит, вас привез мистер Арчер, – заметил граф.
Она слушала его рассеянно. После того как они с таким трудом попали сюда, ей казалось странным, что никого, видимо, не интересует представление, которое разворачивалось перед ними. Чтобы оправдать свою рассеянность, она сказала:
– Мы ехали на поезде, и путешествие было долгим и утомительным.
– В таком случае, – заметил граф, – вы получили бы больше удовольствия, отдохнув в отеле, чем находясь посреди этого шума и грохота.
Валерия обратила внимание, что он употребил те же слова, что ее бабушка, характеризуя канкан. И все же «Мулен-де-ля-Мер», по крайней мере пока, не казался ей настолько вульгарным заведением, как описывала бабушка. И снова граф, словно читая ее мысли, проговорил:
– Сегодня здесь гораздо спокойнее и приличнее, чем бывает порой. И все же, мадам, я удивлен, что вы захотели посетить это заведение, которое представляет интерес главным образом для мужчин.
Валерия отвела глаза. Потом, сообразив, что собеседник ждет ответа, сказала:
– Мистер Арчер, будучи англичанином, много слышал о канкане в «Мулен-Руж». Так как в настоящий момент мы не могли попасть в Париж, он был рад возможности посмотреть канкан здесь, в Биаррице.
– Что же, это, конечно, хорошее подражание, – снисходительно заметил собеседник.
Пока они разговаривали, Тони и мадемуазель Рене о чем-то шептались. Он, видимо, забавлял ее.
Представление с «волшебным фонарем» завершилось, и в зале раздались вежливые хлопки. Затем конферансье произнес, словно объявляя о чрезвычайно волнующем событии:
– А теперь, мадам и месье, перед вами выступит звезда нашего вечера! Это танцовщица, которую вы все ожидаете, вестница Парижа, королева Биаррица – Мими Блан!
За этими словами последовала овация, которую сопровождали восторженные выкрики из задних рядов. Когда на сцене появилась сама Мими Блан, восторг публики достиг предела.
Валерии показалось, что эта танцовщица – примерно ее ровесница. Лицо Мими казалось почти детским и в то же время – порочным. Ее молочно-белая грудь откровенно выступала из-за корсажа. Все движения и жесты Мими были двусмысленны, во всем ее облике было нечто вызывающее.
Валерия, конечно, не могла знать, что устроители представления обыскали чуть ли не всю Францию, чтобы найти подобную танцовщицу.
Им нужна была женщина, которая могла бы иметь в Биаррице не меньший успех, чем Луиза Вебер, звезда «Мулен-Руж». В Париже ее прозвали «La Goulue» [7]7
la Goulue – обжора (фр.).
[Закрыть]за ее манеру допивать вино из бокала, не оставляя ни капли. Но Луизу отличала и постоянная жажда чувственных наслаждений. Прежде она была натурщицей, а танцевала чуть ли не с самого детства. Дитя улицы, она кочевала вместе с бродячими артистами из города в город, выступая в кафе и танцзалах. Ее манера танцевать, высоко вскидывая ноги, и свойственная ей животная чувственность сделали эту молодую женщину звездой «Мулен-Руж». Она стала как бы воплощением канкана.
Мими Блан была полна решимости превзойти ту, чьей подражательницей считалась.
Появившись на сцене, она бросила в зал несколько непристойных реплик, вызвав взрыв хохота. Мими говорила на арго городских низов, которого Валерия, к счастью для себя, не понимала.
Танец, который исполняла Мими Блан, не был похож на то, что до сих пор видела Валерия. Она не понимала, что Мими, подобно парижанке Луизе, бросала вызов зрителям, демонстрируя перед ними обнаженную плоть. Мужчины, сидевшие в зале, испытывали при этом самое низменное возбуждение. Оркестр играл все громче, и Мими двигалась все быстрее, распаляя воображение зрителей.
Валерия почувствовала, что краснеет. Она пыталась убедить себя, что так реагировать глупо, но в душе была шокирована. Как могла женщина в общественном месте вести себя столь вульгарно?
Однако Валерия была достаточно умна, чтобы понимать, как распутство Мими используют для того, чтобы возбуждать животную страсть у мужчин, пришедших на нее посмотреть.
Музыка заиграла быстрее, и танец Мими стал еще более вызывающим.
Валерия опустила глаза. Она не видела кульминации танца, когда Мими пришла в состояние, близкое к оргазму. Полуголая, задыхающаяся, она почти упала на «шпагат». Зал неистовствовал.
Мими поднялась и несколько раз низко поклонилась, открывая взорам зрителей и без того полуобнаженную грудь. Затем она покинула сцену, выкрикнув в зал очередную непристойность.
Когда стало ясно, что Мими больше не выйдет, публика наконец успокоилась.
Валерия выпила шампанского, только сейчас обратив внимание, что заказанную ею минеральную воду так и не принесли. Она хотела уже попросить Тони повторить заказ, но тут снова загрохотали барабаны.
Волна возбуждения прокатилась по залу. Танцовщицы, положив руки на плечи друг другу, вышли на сцену. Канкан начался.
Валерия поняла, что Тони сейчас способен воспринимать только то, что происходит на сцене, и решила оставить его в покое. Оркестр заиграл какую-то дикую мелодию, и девушки на сцене начали свой танец, постепенно ускоряя темп, как это делала и Мими. Их исполнением трудно было не восхищаться. Как и рассказывала Валерии бабушка, каждая из танцовщиц кружилась на одной ноге, высоко подняв другую и поддерживая ее свободной рукой. Потом, двигаясь синхронно, девушки стали высоко вскидывать и опускать ноги, а мужчины в зале хлопали в ладоши в такт музыке. Поднялся страшный шум, и возбуждение зрителей снова достигло высшей точки. Все взоры были устремлены на танцовщиц. Их ноги в черных чулках ритмично двигались вниз и вверх, гипнотизируя присутствующих.
Когда все девушки разом опустились на «шпагат», мужчины в зале встали. Их неистовые аплодисменты и восторженные вопли оглушили Валерию. Тони выражал свой восторг так же бурно, как другие. Однако граф остался сидеть, созерцая все происходившее вокруг с иронической улыбкой.
«Интересно, зачем же он пришел сюда, раз он так относится к этому зрелищу?» – подумала Валерия.
Наконец танцовщицы покинули сцену, и зрители уселись на свои места.
Оркестр заиграл вальс, и Тони, к удивлению Валерии, пригласил на танец мадемуазель Рене. Она вопросительно взглянула на графа. Он слегка кивнул, юная француженка встала, и рука Тони легла на ее талию.
Граф спросил, обращаясь к Валерии:
– Желает ли мадам потанцевать?
– Спасибо, я бы воздержалась, – ответила она.
– Согласен с вами. Это место – не для вас.
«Что он этим хотел сказать?» – подумала девушка.
Но танцевать здесь ей действительно не хотелось. Валерия заметила, что большинство мужчин танцуют, держась со своими партнершами весьма интимно. Если бы такое произошло с ней, ее отец счел бы себя оскорбленным. К тому же ее мучило, что брат поступил, как человек невоспитанный, пригласив на танец подружку графа без его разрешения.
Поэтому она спросила у графа, словно прося извинения за неловкость:
– Я надеюсь… вы не возражаете, что Тони… танцует с вашей подругой?
– Если не возражаете вы, почему должен возражать я? К тому же, должен сказать, она не моя подруга. – Заметив удивленный взгляд Валерии, француз добавил: – Дело в том, что мужчина, который приходит в «Мулен» один, должен угостить вином одну из здешних «дам», как их вежливо именуют.
Валерия посмотрела в сторону стойки бара, где перед началом представления стояли женщины без кавалеров. Теперь их там почти не осталось. Зато за многими столиками сидели молодые женщины без шляп. Она решила, что это и есть те, кого граф насмешливо назвал «дамами». Не зная, как продолжить разговор, девушка просто сидела молча, наблюдая за танцующими.
Наконец Тони и Рене вернулись за свой столик. Тони тихо сказал сестре:
– Послушай, Вэл, вряд ли ты захочешь еще раз смотреть то же самое представление, а меня пригласили на вечеринку. Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в гостиницу, а потом вернусь сюда?
Валерия была так поражена, что не находила слов для ответа.
Но тут вмешался граф, который, вероятно, расслышал вопрос ее брата.
– Поскольку я уезжаю, месье, – сказал он, – я мог бы, если вы не возражаете, сам отвезти мадам Эрар в гостиницу, где вы остановились. Моя карета ждет меня, и мне не составит труда подвезти мадам.
– Это очень любезно с вашей стороны, месье, – ответил Тони. – Бы уверены, что это не будет хлопотно для вас?
– Вовсе нет.
Тони посмотрел на сестру.
– Все будет хорошо, – сказал он. – И до гостиницы совсем недалеко.
Ей хотелось возразить, настоять, чтобы Тони сам проводил ее. Но по тому, как брат смотрел на мадемуазель Рене, Валерия поняла, что вечеринка состоится у нее, и поэтому неожиданно для себя ответила:
– Да… конечно, все будет хорошо.
– Спасибо, Бэл, ты умница! – воскликнул Тони и снова пошел танцевать с Рене.
Граф встал и сказал:
– Поедемте? Мне кажется, вам здесь неуютно.
Валерия поднялась и взяла со спинки стула свою шаль. Граф направился к выходу, она следовала за ним. Видимо, он был здесь человеком известным, потому что ему поклонился метрдотель, а его примеру последовали все официанты, которые встречались у них на пути.
Когда граф был почти у дверей, один из официантов сказал ему:
– Там большая толпа, месье.
Он остановился и попросил Валерию:
– Подождите, пожалуйста, здесь, я найду своего кучера.
Входная дверь была заперта, чтобы в зал не рвались те, кому не хватило места.
Швейцар приоткрыл дверь настолько, чтобы граф мог выйти. Не успела она закрыться за ним, как Валерию окликнули:
– Мадам, я весь вечер пытаюсь обратить на себя ваше внимание!
Она удивленно оглянулась и увидела мужчину, который не был похож на француза и не выглядел особенно располагающе, но был молод и одет, как подобает. Темные волосы делали его похожим на испанца.
– Вот что я скажу, – продолжал он, понизив голос. – Я вам заплачу вдвое… нет, втрое больше, чем этот человек. Я хочу, чтобы вы пошли со мной сейчас же, сию минуту!
Валерия от изумления лишилась дара речи. До нее не сразу дошел смысл слов незнакомца, и он повторил:
– Я в жизни не видел такой красивой женщины… Я очень богат. Поедемте со мной!
– Нет… Конечно, нет! – воскликнула девушка.
Неизвестный схватил ее за руку.
Вскрикнув, Валерия вырвалась и бросилась к двери, в которую только что вышел граф, но он уже возвращался за ней.
Она была так испугана, что не могла ничего объяснить, только протянула к нему руки и воскликнула:
– Увезите меня отсюда… скорее!
Граф не стал ни о чем спрашивать, увидев по выражению ее лица, что девушка чем– то потрясена. Взяв ее за руку, он молча прошел с ней к своей карете, ожидавшей их на улице.
Слуга открыл дверцу, Валерия поспешно села, граф последовал за ней. Не закрывая дверцы, слуга стоял в ожидании распоряжений.
– Я не знаю, где именно вы остановились, – сказал граф, – но сейчас еще не очень поздно. Полагаю, мы с вами могли бы выпить вина в каком-нибудь тихом месте.
– Вином вы меня уже угостили, – ответила Валерия. – Но, если это вас не затруднит, нельзя ли где-нибудь поужинать? – Только сейчас она почувствовала, как сильно проголодалась. Она ничего не ела после легкого завтрака на яхте.
– Конечно! – согласился граф. – Кстати, я и сам сегодня еще не ужинал.
Карета графа повезла их по ночным улицам. Валерия нерешительно обратилась к спутнику:
– Быть может… с моей стороны… нехорошо затруднять вас подобными просьбами. Тем более что вы уже любезно согласились… доставить меня домой?
– Домой вы сможете отправиться, как только пожелаете. Но мы оба проголодались. Я отвезу вас в одно славное местечко, где хорошо готовят и где мы сможем поговорить. В таком грохоте, как в «Мулен», это немыслимо.
У него был низкий голос, и говорил он спокойно и сдержанно, не то что испанец, который только что так напугал ее. Граф спросил:
– Что вас так напугало, пока меня не было?
– Один мужчина… Он заговорил со мной…
– А чего же вы ожидали, придя в «Мулен»?
– Конечно… ничего подобного я не ожидала, – тихо ответила Валерия.
Но тут она сказала себе, что по собственной воле пришла туда, где выступают танцовщицы, подобные Мими. Поэтому не следовало удивляться, что мужчины там ведут себя иначе, чем на балу в Лондоне.
– Что же он сказал вам?
– Я… я не могу говорить об этом. Я сейчас подумала, что сама виновата, раз пошла в… такое место.
– Но вас уговорил ваш друг Тони, – заметил ее спутник. – Скажите ему, чтобы в следующий раз он лучше о вас заботился.
– Да, конечно. Но, знаете, он еще так молод. И ему так хотелось побывать в Париже! А мой… его отец не разрешал этого.
Она поймала себя на том, что чуть было не сказала «мой отец», и подумала, что впредь следует быть осторожнее.
Карета остановилась около небольшого уютного ресторанчика.
Валерия прежде никогда не ужинала в ресторанах, тем более – вдвоем с мужчиной. В Нормандии она видела маленькие ресторанчики, похожие на этот, когда они с матерью делали покупки, но внутрь они не заходили.
Граф, которого и здесь хорошо знали, провел ее в дальний конец зала, к столику, возле которого стоял полукруглый диван. Диван стоял так, что людей, сидевших на нем, трудно было разглядеть другим посетителям.
Впрочем, во всем зале были еще два подобных дивана и не более десятка обычных столиков.
Валерия почувствовала, как приятно находиться в этом тихом и уютном месте после тревожной суеты, царившей в «Мулен-де-ля-Мер».
Граф предложил заказать ужин на его усмотрение, и она согласилась.
– Желаете ли вы выпить шампанского? – спросил он.
– Простите, но мне не хотелось бы злоупотреблять вином, – ответила девушка. – Но мне хочется пить. В «Мулен» я попросила Тони заказать минеральную воду, но ее так и не принесли.
