Текст книги "Просто люби меня"

Автор книги: Барбара Ханней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Рейд нырнул в ночь, как в воду.

Он продирался сквозь густой подлесок, отчаяние толкало его вперед. Надо же было быть таким дураком, чтобы решить, будто они с Сарой могут провести ночь вдвоем, особенно здесь, где звезды на небе, молчаливая темнота и огонь костра так и подталкивают к манящим воспоминаниям об их былой страсти.

Ругая и виня во всем себя, он ходил вокруг костра, стараясь держаться на почтительном расстоянии, но так, чтобы огонь был все время виден.

Разве он не причинил ей и так уже достаточно боли? А теперь он сделал только хуже, убежав, когда Сара попыталась получить от него правдивый ответ. Ублюдок!

Мысль о том, что он вот уже давно только и делал, что обижал ее, резанула Рейда точно ножом.

Только такой дурак, как он, мог подумать, что его благородное замалчивание своего несчастья может избавить Сару от страданий. На самом деле все наоборот – его молчание заставило ее без конца мучиться.

Надо положить этому конец. Он должен сказать Саре правду сегодня же.

Я тебя недостоин. Я сын насильника. Вот почему ты должна оставить меня и уехать из долины.

Рейд так резко повернулся в ту сторону, где светился костер, что у него на миг закружилась голова. И тут он краем глаза что-то заметил. Показалось или в противоположной стороне светится слабый огонек?

Рейд замер на месте, вглядываясь в темный буш. Примерно в полукилометре действительно что-то светилось.

Приставив ладони рупором к губам, он закричал:

– Денни! Это ты?

Ночь стояла очень тихая, Рейд прислушался, и ему почудилось, будто он услышал слабый ответ. Возбужденный, он быстро отметил про себя направление, в котором находится огонек, и поспешил к Саре.

Она стояла спиной к костру, ожидая его.

– Я слышала, ты звал Денни. Ты его видел?

– Я не уверен, что это он, но там вдали что-то светится.

– Наверняка он.

– Сара, я должен тебе что-то сказать.

– Про Денни?

– Нет… о моем прошлом.

– Ox! – Во взгляде ее округлившихся глаз страх мешался с любопытством, но потом она вздохнула и нетерпеливо тряхнула головой: – Не сейчас, Рейд. Надо найти Денни. Пошли.

Сара уже успела достать из грузовика фонарь и, как только они вошли в чашу, включила его.

– Наверное, без фонаря будет легче увидеть огонек, – предположил Рейд.

– Но без фонаря я ничего не вижу под ногами, – проворчала Сара, однако фонарь все-таки выключила.

– Давай руку.

Она сунула свою ладонь в руку Рейда, и такая мощная жаркая волна накатила на него, что он чуть не задохнулся. Как давно он не держал руку этой женщины. Ему страстно захотелось никогда больше ее не выпускать. У нее такие нежные и тонкие, такие мягкие и женственные руки. Сколько раз они доводили его до умопомрачения.

Прекрати, дружок. Даже не думай об этом.

– Может, еще раз позвать Денни? – предложила Сара.

– Хорошая идея.

Они в один голос несколько раз прокричали имя Денни и умолкли, прислушиваясь. Ответ был еле слышен, но он был.

Сара крепко сжала руку Рейда.

– Ты слышал? Уверена, это он.

– Огонь прямо впереди нас, ты видишь?

Глаза Сары привыкли к темноте, и она, отпустив руку Рейда, рванула вперед. Рейд почти бежал за ней, подныривая под ветки и лавируя между деревьями.

– Денни! – позвала Сара. – Денни, ты здесь? Подойдя к огню, они увидели маленькую съежившуюся фигурку.

– Денни! – крикнула Сара, бросаясь вперед. – Это я, мисс Росситер.

Фигурка выпрямилась. Рейд увидел тонкие руки и ноги, потом испуганное лицо – и мальчик оказался в Сариных объятиях.

Она крепко прижала его к себе.

– Ох, Денни, я так рада, что нашла тебя. Все так беспокоились.

Мальчик прижался к Саре, но в глазах его не было слез.

– Я хотел найти вас, – каким-то будничным тоном сказал он тихо.

– Найти меня? Здесь?

– Я шел в Мирабрук.

– Господи, Денни. Да ты бы не дошел до города. Это же очень далеко.

Прижавшись щекой к ее плечу, мальчик проговорил:

– Они сказали, что вы уезжаете.

– Я пока никуда не уезжаю, – ласково проговорила Сара. – Вот видишь, я здесь с тобой, можешь не беспокоиться. – Она снова обняла Денни. – О, какой хороший костер ты развел.

– Я взял с собой спички, воду и перочинный ножик – все, как вы говорили.

– Ты молодец, Денни, я горжусь тобой.

У Рейда перехватило дыхание при виде этой сцены. Он словно завороженный смотрел, как белая мягкая рука Сары ласково гладит Денни по волосам. Вот так же она гладила бы по головке своего ребенка. Она будет прекрасной матерью хорошенькому малышу или малышке… отцом которых он никогда не станет.

Да как ему только в голову могло прийти сказать Саре правду? Если и есть на земле женщина, заслуживающая материнства, так это Сара, но ради него она наверняка откажется от мысли о ребенке. Она предложит жениться, несмотря на его темное происхождение. Да как он может сотворить такое с ней! Вместо того чтобы освободить, правда только привяжет ее к нему.

Как он мог подумать даже на секунду о том, чтобы обрушить на нее свою страшную тайну! Уйти раз и навсегда из жизни этой прекрасной женщины – вот что он должен сделать.

О господи! На одно мучительное мгновение Рейд засомневался, сможет ли жить на этом свете без Сары. Неподъемное бремя своей тайны он нес на плечах долго, слишком долго. Но это его тайна, ему ее и хранить. Он останется одиноким. Другого пути просто нет.

Подавив стон, Рейд отвернулся и включил рацию, чтобы сообщить Хиту Дрейтону хорошую новость.

Они отправились в «Орион». Денни сидел, прижавшись к Саре, а она почти всю дорогу молчала. Вскоре мальчик уснул, положив голову на колени учительницы, но и тогда ни Сара, ни Рейд не произнесли ни слова. Уже почти у самой усадьбы Сара повернулась к нему:

– Ты говорил, что хочешь что-то мне сказать.

Рейд покачал головой:

– Я уже забыл.

Сара раздраженно тряхнула головой и закрыла глаза, кусая губы. Потом Рейд услышал, как она вздыхает.

– Ты правда забыл, Рейд? Мне показалось, ты хотел сказать что-то важное.

Рейд сделал вид, будто пытается вспомнить, потом пожал плечами:

– Нет, извини, вылетело из памяти.

Сара подозрительно взглянула на него, но тут Денни зашевелился, и она не стала продолжать разговор.

Доехав до усадьбы, Рейд оставил Сару ночевать в «Орионе», а сам поехал в «Саутерн-Кросс».

Через неделю в «Саутерн-Кросс» приехала Джесси Маккиннон, и с ней, к великой досаде Рейда, приехала ее сестра Флора.

– Почему ты мне не сказала, что Флора приедет? – сердито спросил он у Энни, когда обе женщины ушли в свою комнату освежиться после долгого путешествия.

– Я думала, ты знаешь, – ответила Энни.

– Ты никогда об этом не упоминала. Я представления не имел.

– Ну и что? Чего ты вдруг взвился? Флора член семьи, она наша тетя.

– Но это было бы… было бы… полезным —знать о еще одной гостье заранее.

Энни раздраженно фыркнула.

– Оставь меня в покое, Рейд. Ты же сам запросишь пощады, если я стану рассказывать тебе о каждой мелочи, связанной с моей свадьбой. У меня и без того уже голова пухнет от забот – надо взять напрокат шатер, нанять поваров и официантов, музыкантов, фотографа, продумать, как устроить с удобствами всех гостей и обеспечить всем необходимым тех, кто останется у нас ночевать.

Рейд кивнул и издал короткий вздох.

– Я тут явно лишний.

– Я вовсе не это имела в виду, – запротестовала Энни. – На тебе все ранчо с тех пор, как умер папа. У тебя полно своих дел. – Наклонив набок голову, Энни с подозрением посмотрела на Рейда: – Но что-то идет не так, да?

Рейд отвел взгляд, отвечать он не собирался.

– Знаешь, я тоже все больше нервничаю, – призналась Энни, улыбаясь уголками губ. – И скучаю по Тео больше, чем ожидала.

Ее лицо смягчилось при упоминании имени жениха, и Рейд мысленно подивился тому, какое чудо сотворила любовь с его неуправляемой сестренкой, походившей скорее на мальчишку-сорванца.

– Уже недолго осталось, – сказал он мягко. – А потом Тео будет твоим на всю жизнь.

– Да. – Энни поглядела на свое обручальное кольцо и повернула его, чтобы бриллианты засверкали поярче. Ее губы тронула ласковая, задумчивая улыбка. Но когда она подняла глаза, ее лицо мгновенно приняло озабоченное, даже печальное выражение. – Рейд, я хочу, чтобы ты был так же счастлив, как я. У Кейна есть Черити, у меня – Тео, и ты тоже заслуживаешь семейного счастья.

Рейд, к своему ужасу, почувствовал, что вот-вот заплачет.

– Я совершенно счастлив.

– Хотелось бы верить.

– Ради бога, Энни, ты смотришь на мир сквозь розовые очки. Поверь мне, не всякому, чтобы быть счастливым, надо обязательно жениться. Я как раз из таких. Я не создан для брака.

– Почему ты так решил?

Звуки шагов в прихожей спасли его. В комнату вошли Джесси и Флора.

– Ну все, мы отряхнули пыль и готовы к действию, – с улыбкой сказала Джесси.

– Пойду посмотрю, не готов ли чай, – заявила Энни. – Рейд нашел совершенно потрясающего повара, так что я в последние дни совсем разленилась. Посмотрим, что вы скажете, когда попробуете печенье к чаю, которое испек Роб.

Рейд оказался наедине с двумя своими матерями: с той, которая вырастила его и которую он любил всем сердцем, и другой – той, которая дала ему жизнь.

Сестры были очень похожи одна на другую, обе миловидные, с белокурыми волосами, которые с годами посеребрились, и светло-голубыми глазами, как у Энни. Флора была выше и стройнее, чем Джесси, и морщин у нее было меньше.

Без сомнения, в молодости она была очень привлекательной, но Рейд запретил себе даже думать об этом. Он раз и навсегда выбросил из головы мысль о том, что случилось с ней много лет назад, когда она была юной и прелестной.

– Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. – Широким жестом он показал на мягкие кресла, думая про себя, как это странно – обращаться к Джесси Маккиннон как к гостье, ведь она почти четверть века была хозяйкой этого дома. Но еще больше его нервировало присутствие Флоры в гостиной. Рейд, который всегда гордился своим умением сделать так, чтобы люди чувствовали себя раскованно, вдруг обнаружил, что никак не может наладить разговор даже на такую банальную тему, как погода. Он вздохнул с облегчением, когда появились Энни и Мелисса, обе с подносами. В этот момент зазвонил телефон.

– Рейд, ты можешь взять трубку? – попросила Энни.

– Конечно. – Телефон стоял на маленьком столике, Рейд пересек комнату и снял трубку. Его «алло» было встречено молчанием.

– Алло, – произнес он и повторил еще раз, громче: – Алло.

– Рейд…

– Сара? – От неожиданности голос Рейда охрип. Он не виделся и не разговаривал с Сарой с того самого дня, как вернулся из «Ориона», то есть уже целую неделю, хотя думал о ней каждую минуту.

– Я… я хотела поговорить с Энни, – сказала Сара.

– Без проблем. Она сейчас подойдет. Я ее позову.

– Но я могу и тебе сказать, – торопливо произнесла Сара.

– Хорошо. – Он старался говорить непринужденно. – Что ей передать?

– Пришел мой перевод.

Новость не должна была поразить его, но он вдруг почувствовал, что перед глазами все плывет, словно его ударили со всего маха в солнечное сплетение.

– Я… я понимаю. Это… хорошая новость. И куда тебя переводят?

– На мыс Александры на Солнечном Берегу.

– О, это же замечательно! Будешь жить недалеко от своих родителей. – Родители Сары три года назад продали дом и землю и переселились на побережье.

– Да. Мама в восторге. Я… уеду из Мирабрука, как только закончится учебный год.

Рейд сглотнул.

– А когда он кончается?

– Через неделю после свадьбы Энни.

Выходило, что до ее отъезда осталось всего две недели.

– Так… значит, ты будешь жить на побережье? – Рейд быстро перевел дыхание. – Это великолепно. Все изменится к лучшему. Тебе там будет хорошо.

– Да.

– Я передам эту радостную новость Энни.

– Какую новость? – поинтересовалась Энни, разливавшая чай.

Рейд оглянулся через плечо: все находившиеся в комнате женщины – его сестра, Мелисса, Джесси и Флора – смотрели на него. Продолжая сжимать в руке трубку, он заставил свои губы растянуться в улыбке:

– Сара получила документы о переводе.

– О, Рейд, – мягко произнесла Энни.

Черт возьми, самое последнее, чего он сейчас желал, так это сочувствия со стороны сестры. Особенно на глазах у Джесси и Флоры. Рейд протянул трубку Энни, надеясь, что никто не заметил, как у него дрожит рука.

– Иди сюда, поговори сама.

К его облегчению, Энни вручила чашку с чаем Флоре и подошла к телефону.

– Передаю трубку Энни, – сообщил он Саре и повернулся к остальным женщинам: – Прошу меня простить.

Мелисса, взявшая на себя роль хозяйки вместо Энни, улыбнулась ему:

– А вы не хотите чаю?

– Нет, спасибо. – Рейд кашлянул. – Пойду проверю уровень воды в поилках.

Саре на другом конце провода тоже было нелегко. Даже говорить Рейду о том, что она окончательно уезжает, оказалось намного тяжелее, чем она ожидала. Сара сидела, бессознательно наматывая на пальцы и дергая телефонный провод, и ее нервы были такие же натянутые и беззащитные, как этот несчастный провод.

– Привет, Сара, – послышался голос Энни, и от радости, звучавшей в нем, как будто стало легче. – Подожди минуту, хорошо? Я возьму трубку в кабинете.

– Давай.

Через двадцать секунд голос Энни послышался снова:

– Ну вот, я здесь. Так лучше. Можно поговорить свободно.

– Я позвонила, просто чтобы сказать, что меня переводят на Солнечный Берег.

– Счастливая. Там замечательно. Пляжи, накачанные серфингисты и все такое.

– Знаю. Там действительно красиво.

На другом конце провода наступило молчание.

Сара напряженно ждала, теребя свободной рукой прядь длинных мягких волос.

– Ты до конца уверена, что поступаешь правильно? – наконец спросила Энни.

Сара глубоко вздохнула:

– Да, Энни, я уверена, что должна так поступить.

– Наверное, ведь ты сама ответила на свое письмо в газете.

Сара не удержалась от удивленного восклицания:

– Откуда ты знаешь, что это я написала ответ?

– Я этого не знала, но потом вычислила. Нед Дайсон сказал мне, что ищет кого-то, кто будет отвечать на письма, и сложить два и два было нетрудно.

– Ах, паршивец! Интересно, кому еще он говорил об этом. Может, он надеялся, что ты возьмешься?

– Да нет, что ты! Но может, ты поведешь и дальше рубрику? Нед будет посылать тебе письма через Интернет.

– Нет, я распрощалась с этой работой.

– Но ты так хорошо это делала. Знаешь, даже я один раз попросила у тебя совета.

Сара улыбнулась:

– Я знаю.

Наступила удивленная пауза, потом Энни сказала:

– Я бы не встретилась с Тео, если б ты не посоветовала мне поехать в Брисбен.

– Очень рада, что помогла тебе, но я сыта по горло этой работой. Как я могу кому-то что-то советовать, если у самой в жизни полный кавардак!

– Но разве побег – это выход?

Сара вздрогнула. Это был не тот выход, которого она жаждала, но разве у нее был выбор? В глубине души ей так хотелось посоветоваться с умным человеком, который смог бы посмотреть на ее проблему под другим углом. Она так долго варилась в собственном соку, что уже не могла понять, что правильно, а что неправильно.

– Я не знаю, Энни, – призналась она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Известие об отъезде Сары быстро распространилось. Родительский комитет мирабрукской школы решил устроить в ее честь прощальный прием, ее засыпали приглашениями на обед в семейные дома по всей округе.

В школе она всячески расхваливала новую учительницу, которой предстояло занять ее место, и старалась внушить своим ученикам, что надо смотреть на эту перемену как на ценный опыт их школьной жизни, часть их взросления. Наверное, это подействовало, потому что даже Денни Тейт стал как будто спокойнее.

Дома Сара все время была чем-то занята – паковала шесть лет своей жизни в коробки или уворачивалась от трудных вопросов матери, когда та звонила.

– Я жду не дождусь, – говорила мать. – Это так чудесно, что ты будешь жить недалеко от нас. Я никогда не могла понять, почему ты похоронила себя так надолго в этом Мирабруке.

– Потому же, почему ты прожила тридцать лет в «Уиралонге».

– Но я была замужем, дорогая.

Последовала напряженная пауза, а затем мать спросила:

– А как там Рейд? Как он относится к твоему отъезду?

– Не знаю. Я не говорила с ним об этом.

На другом конце провода послышался драматический вздох.

– Значит, у тебя ничего не получилось с этим приятным молодым человеком.

– Угу.

– У современной молодежи наплевательский взгляд на серьезные отношения.

– Наверное, ты права, мама.

Вплоть до самого дня Энниной свадьбы Сара старалась занять чем-нибудь каждый свой час и каждую минуту. Ее мозг не должен был оставаться праздным ни на мгновение. Сомнения в прошлом, пришла пора переходить к новой главе своей жизни.

В день свадьбы Сара поднялась рано и складывала в ящики учебную литературу и безделушки, пока не настало время принять ванну и причесаться.

Затем она наспех поела и уложила в сумку косметику и кружевное розовое белье, купленное специально, чтобы надеть под платье подружки невесты.

Из Мирабрука до «Саутерн-Кросс» час езды, и Сара должна была после свадебного приема остаться там на ночь, как и многие другие гости. На этот случай хозяева припасли дюжину или даже больше раскладушек, которые предполагалось поставить на верандах.

День стоял прекрасный: прохладный свежий воздух и высокое, чистое лазурное небо, без единого облачка. В дороге Сара старалась думать о счастье Энни и ни в коем случае о том, что вскоре ей предстоят мучительные часы тесного общения с Рейдом. От одной только мысли, как он будет великолепен в темном костюме шафера, ее бросило в холодный пот.

Время от времени перед мысленным взором Сары представала картина, как они идут под руку друг с другом, как сидят рядом за столом или танцуют, и тогда ее охватывала паника.

Когда Сара приехала в «Саутерн-Кросс», расположенная в сторонке площадка для парковки была заполнена автомобилями, а в саду кипела работа. На лужайке перед домом стоял огромный белый шатер, нанятые официанты накрывали столы белоснежными скатертями и раскладывали розовые салфетки, расставляли блестящие серебряные приборы, фарфоровые тарелки и сияющие бокалы.

В центре каждого стола в заполненных водой стеклянных чашах плавали благоухающие нежно-розовые цветы и белые свечки. Вик, садовник «Саутерн-Кросс», обвивал опоры шатра гирляндами бугенвиллей с белыми, как вуаль невесты, цветами. В вечерних сумерках все это должно было смотреться просто сказочно.

На фасадной веранде дома Сару встретила взволнованная и обеспокоенная мать Энни.

– Мы загнали всех мужчин в один конец дома, – быстро заговорила Джесси, – а Энни и все женщины собираются на другом.

Она торопливо повела Сару в спальню Энни. Комната уже была переполнена, и там царили суета и всеобщее возбуждение.

Сияющая невеста и Мелисса сидели перед зеркалом, а Виктория – подруга Энни, приехавшая из города и знающая все о последней моде, – укладывала им волосы.

Взглянув на Сару, Виктория, которой тоже предстояло играть роль подружки невесты, тут же заявила, что ее длинные темные волосы надо скрутить узлом, обвить розовыми лентами и по краям прикрепить белые орхидеи. Получилось действительно очень красиво.

Естественно, первой мыслью, пришедшей Саре в голову, было – понравится ли это Рейду. Идиотка.

Суета продолжалась. Девушки покрасили ногти подходящим по цвету лаком, тщательно нанесли макияж и наконец облачились в свои красивые платья разных оттенков розового.

Сара ахнула, увидев подругу в легкой как сон вуали и чудесном белом платье из итальянского кружева.

– Ах, Энни, какое потрясающее платье! Бедняжка Тео лопнет от гордости, когда тебя увидит.

В этот момент открылась дверь спальни, и появившийся Кейн объявил, что пора. Энни оперлась на его руку и вслед за подружками отправилась в сад, где уже играл струнный оркестр. У Сары часто-часто забилось сердце.

Думай только об Энни и Тео. Это их день.

Но наставления, которые Сара давала самой себе, ни к чему не привели. Букет белых звездчатых лилий в ее руках задрожал, как только она увидела трех мужчин, стоявших рядом с Тео. Ее несчастный взгляд устремился к Рейду, и любовь заполонила все ее существо.

Он выглядел великолепно. Такой высокий, красивый. Прекрасно сшитый костюм сидел на нем как влитой, подчеркивая достоинства его широкоплечей, стройной фигуры. Девушка быстро отвела взгляд и уставилась в спину Мелиссы.

Сара старалась больше не смотреть на Рейда, но что толку… С неумолимой обреченностью всегда поворачивающегося к солнцу подсолнуха ее взгляд искал только его. Она была инструментом, настроенным на его тональность. А потом их взгляды встретились…

О господи! Его серебристо-серые глаза мерцали из-под густых черных ресниц, и на какую-то долю мгновения Саре почудилось, будто она видит выступившие на них слезы. У нее стеснилось в груди, а сердце ухнуло куда-то вниз, словно упал и разбился вдребезги хрупкий стакан.

Думай только об Энни и Тео. Молись о них. Это их день. Всем сердцем желай молодым любви и счастья.

К облегчению Сары, когда церемония бракосочетания началась, радость, сиявшая в глазах Энни, и беззаветная любовь, которой лучился Тео, осушили ее глупые слезы. Она смогла наконец полностью сосредоточить внимание на произносимых ими трогательных заверениях и взаимных обетах и, к ее великой радости, не расплакалась.

Однако потом, когда Саре пришлось положить запястье на полусогнутую руку Рейда и идти рядом с ним к выходу из беседки, смятение возвратилось с удвоенной силой.

Она надеялась, что Рейд, подставляя ей руку, разрядит атмосферу какой-нибудь шуткой, или веселым замечанием, или хотя бы улыбкой. Но он ничего не сказал, а в его взгляде, устремленном на нее, Сара в ужасе прочла нескрываемое желание.

К счастью, свадебный прием проходил в непринужденной атмосфере, по-деревенски. Оркестр заиграл популярные мелодии, гости перемешались, весело разговаривая и обмениваясь впечатлениями, фотографы, которых позвали, чтобы те запечатлели свадьбу, снимали происходящее, расхаживая по саду.

Саре не понадобилось все время быть рядом с Рейдом, чему она была только рада. Очень многие захотели поговорить с ней, пожелать ей всего хорошего на новом месте, и она с удовольствием общалась с гостями.

Незаметно подступили сумерки. У ручья затрещали сверчки. Под просторным шатром зазывно светились плавающие в чашах свечки, в воздухе плыл сладкий аромат цветов.

Сара, сидевшая за ужином рядом с Рейдом, твердила про себя, что этот вечер ничем не отличается от прежних.

Разве что он – последний. И на этот раз она просто кожей чувствовала состояние Рейда. Он был напряжен, словно туго сжатая пружина в часах.

Куда только подевалась его способность развлекать людей и заставлять их чувствовать себя непринужденно!

Им повезло – напротив Рейда сидела Виктория, которая разговаривала без умолку, не давая гостям на этом конце стола скучать. Но вот ужин и речи закончились, и начались танцы.

Гости столпились полукругом, любуясь сияющей Энни и Тео, танцующими свадебный вальс.

– Моя сестренка выглядит очень счастливой, правда?

Сара повернулась к Рейду и чуть не заплакала, увидев его сосредоточенное лицо.

– Я никогда еще не видела такой красивой пары, – ответила она со слезами в голосе.

После вальса посаженый отец и главная подружка невесты увели Энни и Тео, а Рейд легко тронул Сару за плечо:

– Может, потанцуем?

Сара, нервно сглотнув, согласилась. Она знала, что это будет сладким мучением, но как она могла отказать?

Она обвела взглядом улыбающихся гостей и заметила пристальный взгляд матери Рейда.

Сара повернулась лицом к Рейду. Они прошли на танцевальную площадку, он положил ей одну руку на талию, отчего ее словно обожгло, а другой легко сжал ее пальцы.

Уголки его губ поднялись на миг в слабой улыбке, которая тут же погасла, как свечка под порывом ветра.

Гости тоже начали танцевать, никто больше на них не смотрел, но Саре отнюдь не стало легче. Наоборот, с новой силой ее осадили сладкие воспоминания и невыносимое, необоримое чувство любви.

Рейд Маккиннон обнимает ее в последний раз, последний раз она вдыхает знакомый запах его кожи и его крема после бритья. Сколько ей ни суждено жить, она никогда не забудет этого терпкого запаха. Вот он, так близко, что у нее стесняется дыхание, – его широкая грудь, стройные бедра, плоский живот.

Сара могла вспомнить в мельчайших подробностях каждый дюйм его крепкого, мускулистого тела, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы не выпустить наружу собравшиеся под веками слезы.

Они еще танцевали, когда Сара почувствовала его пальцы у себя под подбородком – он приподнял ее лицо, чтобы заглянуть ей в глаза. Долгие-долгие пять секунд они смотрели друг на друга, Сару с головы до ног охватил озноб. Прямо в сердце Рейда она смотрела, прямо в сердце, которое он так долго прятал под щитом.

Она увидела в этом сердце любовь и безграничное отчаяние и еще увидела слезы, блестевшие в глазах Рейда. В глубине души Сара всегда знала, что Рейд любит ее, и вот сейчас увидела подтверждение этому в его взгляде.

Из-за него она застряла здесь на долгие годы. Она знала, знала, что, несмотря на внешнее безразличие, Рейд любит ее такой же глубокой и стойкой любовью, как она его.

И какие бы названия они ни присваивали своим чувствам – к примеру, «дружба» или «взаимное уважение», – оба находили огромную радость в том, чтобы смотреть друг на друга, говорить друг с другом или хотя бы находиться в одной компании. Сколько бы ни старались и он, и она отрицать это, их страстное желание обладать друг другом не угасло.

Но сегодня все должно было кончиться.

Слезы безнадежности потекли по щекам Сары, Рейд, заметив это, глухо простонал и притянул ее к своей груди. Сара прижалась к нему, беззвучно рыдая, дав волю своему разбитому сердцу, – а веселые гости кружились в вальсе вокруг них.

– Кто эта молодая женщина, с которой танцует Рейд? – спросила Флора. Они с Джесси сидели в углу, наслаждаясь кофе и свадебным тортом и разглядывая танцующих.

Джесси задумчиво посмотрела на сестру. Они почему-то всегда чувствовали себя неловко, когда речь заходила о Рейде. С самого дня приезда в «Саутерн-Кросс» Джесси ждала, когда же наконец Флора соберется с духом и заговорит о своем сыне. Как ни странно, первой заговорила о нем Энни.

Несмотря на свои предсвадебные заботы и волнения, она улучила время и засыпала свою мать вопросами. К удивлению Джесси, Энни заявила, что, по ее мнению, после кончины отца Рейда словно подменили.

– Это Сара Росситер, – ответила Джесси сестре. – Она работает в городе учительницей.

Флора кивнула:

– А она кажется мне очень милой, – и после короткой паузы добавила: – Рейд прекрасный молодой человек, правда?

– Он лучше всех, Флора.

– По-моему, они с Сарой очень близки.

– Да, – кивнула Джесси, глядя на медленно танцующую пару. Рейд и Сара, казалось, были погружены в свой собственный мир, они танцевали с закрытыми глазами, голова Сары лежала на плече Рейда, и он прижимался щекой к ее волосам.

Джесси испустила протяжный вздох.

– Они дружат уже много лет, но из этого ничего не вышло. Сара попросила о переводе и уезжает, так что, судя по всему, на этом все и закончилось.

– А по виду не скажешь.

– Да, не скажешь, – согласилась Джесси.

– Ты не знаешь, почему Сара уезжает?

– Догадываюсь.

– Можешь мне сказать? – заинтригованно спросила Флора. – Они что, поссорились? Какая-то проблема?

Джесси хмуро посмотрела на сестру:

– Я подозреваю, что Рейд отказался жениться. Думаю, он никогда не женится, так и останется холостяком.

– С чего это вдруг? По-моему, он вполне подходящая пара для любой девушки.

– Но Флора, неужели ты не понимаешь, перед какой дилеммой он стоит? – На лице сестры было написано полное непонимание, и терпение Джесси лопнуло. – Ну неужели тебе не ясно, что он боится передать своим детям, если они у него будут, плохие гены своего отца?

Флора охнула и побледнела как мел.

– О господи, – прошептала она, с ужасом глядя перед собой. – Что я наделала!

– О чем ты? – спросила Джесси с растущим раздражением. – Ты тут ни при чем. Ты не виновата в том, что с тобой произошло. Ты была невинной жертвой.

– Но если Рейд думает…

Флора закрыла лицо дрожащими руками, а Джесси застыла неподвижно, с озабоченностью глядя на нее. Минуты через две Флора как будто успокоилась немного, взяла чашку с кофе и сделала несколько глотков.

– Не хочется портить этот чудесный вечер, – произнесла она, – но завтра я обязательно поговорю с Рейдом.

– Очень рада это слышать, – тихо сказала Джесси. – Пока ты здесь, вам надо подружиться.

Губы ее сестры задрожали.

– Но он не знает правды, Джесси.

– Что ты имеешь в виду?

– Он не знает, что случилось на самом деле, – с несчастным видом сказала Флора, стиснув пальцы лежащих на коленях рук и упершись в них взглядом. – Боюсь, ты, Джесси, тоже ни о чем не догадываешься.