Текст книги "Просто люби меня"

Автор книги: Барбара Ханней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Барбара Ханней
Просто люби меня

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сара Росситер любила ранчо «Саутерн-Кросс».

Никогда она не чувствовала себя такой счастливой, как во время скачки по поросшей бурой травой равнине на сильном, прекрасном коне. Какая это была радость – видеть над собой синее небо, раскинувшееся точно огромный корабельный парус, и слышать топот тысяч копыт, сминающих густую, плотную траву!

А больше всего ей нравилось вместе с Рейдом Маккинноном собирать пасущийся скот в стадо и гнать его через Звездную долину в загон.

Но работать плечом к плечу с Рейдом она больше не должна.

Сара дала себе клятву, что, если он ее снова пригласит, она вежливо откажется. В конце концов, объяснений у нее сколько угодно. Единственной учительнице, ведущей все классы в маленькой мирабрукской школе, есть на что потратить драгоценные выходные помимо помощи на ранчо!

Но когда Рейд снова приехал и ровным голосом поинтересовался, не улучит ли она времени в эти выходные, чтобы помочь ему с овцами, она сказала «да».

Дура.

Нет, позже она нашла оправдание своей глупости. Она убедила себя в том, что согласилась помочь Рейду просто потому, что его сестра Энни еще не вернулась из Италии, а брат Кейн отправился на медовый месяц со своей молодой женой, оставив «Саутерн-Кросс» без рабочих рук. Однако она также прекрасно знала, что была неспособна отказать Рейду. И это длилось уже целых десять лет.

Десять лет! Ужас! С семнадцати и до двадцати семи, самые прекрасные годы в жизни женщины, она провела в ожидании, когда же до него наконец дойдет, что он любит ее.

Хотя… если быть до конца честной, то нельзя сказать, что эти десять лет прошли совсем уж впустую. Их отношения походили на длинную, непрерывно идущую вверх кривую.

Да только вот в итоге Сара с болью поняла: то, что начиналось как чудесная дружба и расцвело в прекрасный роман между нею и Рейдом, не выдержало испытания временем.

Что-то пошло не так. Случилось нечто непоправимое, что оттолкнуло Рейда навсегда.

Их разрыв причинил ему такую боль, что он не смог даже ничего объяснить, хотя она не раз замечала, что он порывается что-то ей сказать. Сара и не требовала от него объяснений, чувствуя, что от ее настырности станет только хуже им обоим. Она выбрала иной путь: если не любовь Рейда, то пусть уж будет дружба, может, ему просто нужно время.

И вот она снова в «Саутерн-Кросс» просто потому, что Рейд позвал ее.

Внезапный оклик привлек ее внимание. Рейд махал ей своей широкополой шляпой, чтобы она подъехала ближе к стаду, не давая ему расходиться. Это означало, что вожак уже недалеко от ворот.

Случалось, перед самыми воротами на животных нападала паника и они старались повернуть обратно. Тогда от наездника требовалась вся сосредоточенность, а от овчарок – все их умение окружить стадо, не давая овцам разбегаться.

Не останавливаясь ни на минуту, Сара бросала коня то вправо, то влево, возвращая отставших в стадо.

После работы Рейд, наверное, пригласит ее и двух других помощников к себе домой на ужин. Примет ли она приглашение на этот раз, как принимала всегда?

Приятно было провести пару часов в компании Рейда, переговариваясь во время еды, выпить пару стаканчиков, обменяться шутками. Но в последнее время к веселью добавлялась горечь, которая становилась все ощутимее. Если так пойдет и дальше, то скоро…

Промелькнувшее справа желтое пятно прервало ее размышления. Вожак стада развернулся и помчался стрелой назад, а за ним остальные.

К стыду Сары, ее прекрасно тренированная лошадь Дженни, отреагировала быстрее всадницы. Черт!Снова она позволила Рейду Маккиннону поселиться в ее мыслях, и вот результат – на карту поставлено самолюбие. Никто на ее месте не имел права позволить животным разбежаться перёд самыми воротами загона.

Не прошло и двух секунд, как Сара сжала коленями бока Дженни и низко склонилась в седле, помчавшись за беглянками.

Скорее удача, чем умение позволили ей остановить вожака перед самой изгородью. После этого оставалось только сообразить, что делать, и действовать быстро. Круто развернув свою лошадь, Сара поравнялась с вожаком прежде, чем тому удалось добежать до тяжелых жердей. В одно мгновение осадив лошадь, пустив в ход всю свою ловкость всадницы, она стремительно поскакала, то и дело меняя направление, пока не объехала все стадо. К ее облегчению, овцы, покорно пятясь, повернулись и потрусили назад. И Сара ни на миг не вспомнила о Рейде Маккинноне, пока последняя овца не скрылась за воротами.

К тому времени, когда работа была закончена, солнце склонилось к западу. Работники остались в загоне, следя за тем, чтобы овцы вели себя смирно, а Сара и Рейд повели четырех лошадей в конюшню.

Там они омыли спины лошадей и насыпали им немного овса. Сара делала вид, что полностью погружена в работу и совсем не замечает работающего рядом Рейда.

Она старалась не смотреть на потертые джинсы, туго натянувшиеся на его ягодицах, и крепкие загорелые руки. И уж конечно, она запретила себе вспоминать о том, как эти руки когда-то любовно ласкали ее, доводя до экстаза.

Безнадежно качнув головой, Сара понесла седла в пристройку для упряжи. Ну почему она не может смириться с мыслью, что просто неинтересна Рейду?

Для него прошлое как будто и не существовало вовсе, словно они никогда не были страстными, ненасытными любовниками.

Он продолжал сопровождать ее на местные балы и благотворительные мероприятия. Частенько появляясь в городе, он не упускал случая угостить ее кофе или стаканчиком чего-либо покрепче. Случалось, проведя день на рыбалке у реки, он по пути домой завозил ей пару рыбин. Мало того, он сам разделывал их и тут же готовил для нее.

А Сара с глубочайшей благодарностью принимала от него каждый жест дружбы.

Бывали времена, когда он провожал ее после бала или вечеринки, и при прощании возле дома оба застывали в напряжении и растерянности. В глазах Рейда при этом было столько отчаяния и тоски, что только слепой бы не заметил.

Но он не целовал ее. Лишь прикрывал неловкость шуткой, резко разворачивался и торопливо шел к машине.

Бог весть сколько бессонных ночей провела Сара после таких расставаний.

Вздохнув, она вышла из конюшни. Рейд резко повернулся и как будто остолбенел, глядя на нее. Он стоял посередине двора, не отрывая от нее пристального взгляда.

Все вернулось.

Чувство, светившееся в его глазах, вовсе не было плодом ее неуемного воображения. Бедное сердце Сары замерло.

Щеки Рейда горели румянцем, грудь вздымалась и опускалась, словно ему внезапно стало не хватать воздуха, и все его лицо выражало страстное желание. То самое, что Сара испытывала к нему.

Все внутри нее пришло в смятение. Как всегда. Всякий раз она надеялась, что уж на этот разРейд обнимет ее и его тело выскажет ей то, что он не может выразить в словах. Что он по-прежнему любит ее.

Закат покрыл бронзой фигуру Рейда, и он показался Саре прекрасней и желанней, чем когда-либо. Как бы там ни было, она внезапно поняла, что настала пора принимать решение.

Мужчина, смотрящий на женщину с таким вожделением, должен прижать ее к стене и целовать не переставая целую неделю подряд. Он должен схватить ее в охапку и бросить на копну сена в углу двора. Она не потерпит, чтобы Рейд, глядя на нее так, словно ему не терпится заняться с ней любовью, снова ухмыльнулся и перевел все в шутку.

Если он это сделает… у нее не будет выбора: она сейчас же исчезнет из его жизни и больше не вернется.

С бьющимся сердцем Сара смотрела, как Рейд наклоняется, поднимает седло и направляется через двор прямо к ней. Сама того не замечая, она провела языком по губам, слизывая осевшую на них пыль.

Это не ускользнуло от его взгляда, глаза его потемнели. Он подошел, Сара затаила дыхание.

Брось ты это проклятое седло и поцелуй меня, Рейд. Я твоя. Сам знаешь, что я всегда была твоей.

Все вокруг как будто замерло, когда Рейд остановился перед Сарой. Стало так тихо, что она слышала, как пульсирует кровь у нее в жилах.

Это твой последний шанс, Рейд.

Одна из лошадей за спиной Рейда негромко всхрапнула, и этот звук прозвучал точно гром. Рейд криво усмехнулся. Сердце Сары упало.

– У тебя листок в волосах, – сказал Рейд и свободной рукой что-то стряхнул с ее темной пряди.

Она закрыла глаза. Все кончено. Рейд с натугой вздохнул.

– Наверное, пора идти домой.

Чтобы удержаться на подкашивающихся ногах, Саре пришлось опереться о притолоку. Она чувствовала себя такой опустошенной, что не могла даже заплакать.

Рейд нахмурился.

– Так ты идешь или как?

Сара с трудом проглотила собравшийся в горле плотный комок.

– Что-то мне не хочется сегодня идти к тебе, спасибо.

Он посмотрел на нее с удивлением:

– Ты что, не хочешь попробовать, что наготовил наш новый повар? Очень хороший повар, кстати.

Сара пожала плечами, стараясь ничем не выдать себя:

– Мне еще надо проверить тетрадки и подготовиться к урокам на следующую неделю. – Боясь потерять самообладание, она быстро пошла к воротам. – Пока, Рейд.

Он не ответил.

Что ж, это хороший знак. Значит, ей удалось вывести его из равновесия. Однако, когда, подойдя к воротам и обернувшись, Сара увидела растерянное лицо Рейда, она не почувствовала радости. Ни малейшей.

– Ты правда уезжаешь от нас? – Мистер Дайсон, издатель мирабрукской газеты, не мог бы выглядеть более ошеломленным, даже если Сара сообщила бы ему, что подцепила оспу.

– Боюсь, что так, Нед. Я подала прошение в Департамент образования о моем переводе на побережье.

Нед со стоном вскинул руки над головой в мелодраматическом жесте отчаяния. Поправив очки, он уставился на нее, словно не мог поверить в то, что она сказала.

– Ты действительно хочешь уехать? После стольких лет?

Сара кивнула. Она была непоколебима в своем решении. Другого пути просто не было.

– Нашему городу будет нелегко пережить такое, Сара. Вряд ли удастся найти учителя, который умел бы обращаться с детьми так, как ты.

– Наверняка найдете.

– А как же твоя колонка «Письма читателей» в газете? Где, интересно, я найду человека, способного давать советы, как это делала ты?

– То, что я пишу, подсказано просто здравым смыслом, Нед. Вы сами это знаете.

– Но ты ухитряешься внушить человеку чувство самоуважения, даже если он совершает глупейшие ошибки. – Нед всплеснул руками. – Да ты настоящий гений!

– При чем тут гений? Им просто хочется верить, что советы дает крупный специалист.

Сара отвела взгляд от умоляющих глаз Неда. Да уж, уехать будет нелегко. Прежде всего, ей и самой не хочется уезжать. Ужасно трудно бросить маленькую школу; она будет страшно скучать по своим семнадцати ученикам. Она любила их всех, даже самых непослушных – непослушных особенно.

– Мне пора уехать, Нед. Было нелегко на это решиться, но ничего не поделаешь, выбирать особо не приходится.

Нед нахмурился, выжидательно глядя на Сару.

– А как же Рейд? Что он на это скажет?

Странно, но все знакомые Сары почему-то по-прежнему считали Рейда ее бойфрендом. Для них они оставались влюбленной парой, которая рано или поздно поженится. Как так получилось, что никто не заметил перемены в их отношениях?

Сара вымученно улыбнулась и пожала плечами:

– Рейд переживет, – и, не давая Неду вымолвить хоть слово, торопливо спросила: – Ты получил советы «Тетушки» на эту неделю, которые я послала по электронной почте?

– Да, спасибо. Я еще не успел их прочесть, но уверен, что все в порядке. – Он бросил взгляд на ворох бумаг на столе. – Вот уедешь – и переписке с читателями конец.

– Не надо паниковать, у тебя еще есть время найти мне замену. Я ведь не уеду до конца учебного года.

Нед слегка повеселел.

– Значит, в день свадьбы Энни Маккиннон ты будешь еще здесь?

– Да. – Сара нахмурилась при воспоминании о восторженном звонке Энни из Рима пару месяцев назад. Она глубоко вздохнула, стараясь унять черную зависть, охватывавшую ее всякий раз, стоило только подумать о свадьбе Энни. Ну почему Кейн и Энни Маккиннон только и мечтают, как бы поскорее создать семью, а Рейд…

Нет, она больше ни минуточки не станет думать об этом.

– Энни попросила меня быть подружкой невесты.

Нед заулыбался:

– Вот здорово! Ты будешь потрясающей подружкой.

– Ну, я, конечно, буду не единственной. Энни оказала эту честь еще паре своих приятельниц в Брисбене.

Нед просиял:

– Еще лучше! Ручаюсь, они симпатичные. – Он потер руки, словно его вдруг осенила блестящая идея. – Свадьба Маккиннонов – достаточно крупное событие для наших мест, чтобы посвятить ей первую полосу в «Мирабрукской звезде», как ты считаешь?

– Я тоже так думаю.

Вечером того же дня Сара вошла в свой кабинет в маленьком домике рядом со школой на главной улице Мирабрука. Дом этот был построен по стандартному проекту Департамента по образованию сорок лет назад, и Сара превратила его в свой маленький рай.

За прошедшие годы она собрала целую коллекцию вещей ручной работы, включая украшавшее стену в гостиной лоскутное одеяло, керамические вазы из северного Квинсленда [1]1
  Квинсленд (Земля Королевы) – область в восточной части Австралии.


[Закрыть], кровать со старинными медными спинками и белое вязаное покрывало.

Саре нравилось окружать себя красивыми вещами. Они поднимали настроение. В большинстве случаев. Но сегодня вряд ли что-нибудь могло ее развеселить. Предстояло составить список вещей, которые она, уезжая, возьмет с собой.

Со всех сторон ее атаковали воспоминания. Даже доска из кусочков пробкового дерева, висевшая на стене над письменным столом, при одном только взгляде на нее наполнила сердце болью.

Каждая фотография, каждый клочок бумаги были неразрывно связаны с каким-нибудь важным воспоминанием. Господи, тут была даже программка торжественного вечера в школе-интернате, на котором она присутствовала.

На том вечере она встретила Рейда. Ей было тогда семнадцать лет.

Сара вытащила булавку, на которой держалась программка.

Надо было давным-давно выкинуть ее. Молодая женщина застыла в нерешительности. И зря – воспоминания, одолев ее решимость забыть обо всем, нахлынули мощной волной.

Ну и пусть… Саре вдруг захотелось вспомнить все… еще раз. Только один раз.

Опустившись в свое глубокое вращающееся кресло, она погрузилась в воспоминания.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Сара встретила Рейда в школьном зале, где все собрались на ужин после официальной части торжественного вечера. Она была старостой школы, на вечере произнесла прощальную речь, и теперь все – от местного начальства и до школьного садовника – поздравляли ее.

Это было очень приятно, однако к тому времени, когда Сара наконец, улучив момент, подошла к длинному столу, на нем ничего не осталось. Когда дело касалось еды, школьницы превращались в настоящих пираний.

– Это просто безобразие, что самая главная девушка в школе не может выпить даже чашку чая, – произнес мужской голосу нее над ухом.

Даже не оборачиваясь, Сара поняла, что говорящий улыбается – это чувствовалось по голосу. И все же, когда она повернула голову и посмотрела на незнакомца через плечо, его улыбка застала ее врасплох.

Ему было лет двадцать пять. Высокий, темноволосый, симпатичный, с загорелым лицом и атлетическим телосложением.

Сара заглянула в прекрасные, глубокие серо-голубые глаза, и в тот же миг ей показалось, будто она взмывает в воздух. Ах, если б она не была в школьной форме!

Костюм этот, однако, вроде бы не оттолкнул его.

– Надо найти кого-то, кто заварит вам свежего чая.

Сара оторвала взгляд от молодого человека и оглядела стол.

– Я не вижу тут никого из кухни.

Он решительно подхватил один из тяжелых металлических чайников. В его глазах плясали веселые искорки, и Саре показалось даже, что он подмигнул ей.

– Ну, тогда пойдемте разыщем их. Где у вас кухня?

– Кухня вон там, – сказала Сара, показывая на дверь в противоположной стороне зала.

Держа чайник под мышкой, другой рукой он легко взял ее за локоть.

– Тогда пошли.

– Хорошо.

Сара быстро зашагала рядом с ним через зал, стараясь не встретиться с кем-нибудь взглядом.

Выбравшись наконец в коридор, который вел к кухне, она вздохнула с облегчением.

– У вас тут сестра учится, да? – спросила она.

– Да, Энни Маккиннон. Простите, я должен был представиться. – Он перехватил чайник другой рукой и протянул ей ладонь: – Меня зовут Рейд. Рейд Маккиннон.

– Очень приятно, Рейд. – От волнения, хотя она и старалась его скрыть, голос прозвучал хрипловато и низко. – Энни хорошая девочка. А я, кстати, Сара Росситер.

– Я знаю. Вы легендарная староста школы. Моя сестренка просто обожает вас.

– Энни очень способная.

– Я должен поздравить вас – вы сегодня говорили просто великолепно. Замечательная речь.

– Спасибо. – В тот вечер Сара уже не раз слышала эти слова, но теперь, к своему неудовольствию, вдруг почувствовала, как к лицу прилила кровь. Она наверняка красная как рак.

– Такие умные слова от такой юной девушки…

Сара посмотрела на Рейда широко открытыми глазами.

Он усмехнулся:

– Я серьезно, Сара. Вы были очень убедительны.

На кухне Элен Спаркс, повариха, уперев руки в боки, сварливо проговорила:

– Они что же, ждут, что я им сделаю еще чаю?!

Рейд не дал Саре даже открыть рот.

– Если бы вы заварили еще один чайничек, мы были бы вам бесконечно благодарны, – сказал он.

Судя по всему, он произвел неизгладимое впечатление на Элен. Не прошло и пяти секунд, как упрямое выражение на лице поварихи сменилось веселой улыбкой.

– Не беспокойтесь, дорогие, – проговорила она, беря чайник. – Полминутки – и все будет готово.

Кухонная дверь выходила в небольшой, окруженный стеной огород, где повариха выращивала кое-какую зелень.

– Почему бы нам не посидеть здесь, все равно придется подождать, – предложил Рейд.

Саре верилось и не верилось, что она, через такое короткое время после знакомства, уселась рядом с ним в романтической темноте, под звездным небом, вдыхая пьянящий аромат жасмина и гардений.

Не прошло и минуты, а она уже рассказывала ему о себе: что она единственный ребенок и приехала с ранчо «Уиралонг». Что играет на гитаре и собирается стать учительницей младших классов, а учебу продолжит в Таунсвиллском университете.

Когда чай был готов, Рейд предложил выпить его тут же, в садике. Сара с минуту колебалась, борясь со своей привычкой беспокоиться о том, что люди могут подумать о ней. А вдруг родители или учителя уже ищут ее?

Но вот она встретилась взглядом с Рейдом – и все сомнения испарились. Они налили себе по чашке чая, сходили на кухню за молоком, сахаром и пирожными, хранившимися в большом буфете, и вернулись обратно.

Рейд рассказал Саре про то, как после школы провел целый год, путешествуя по Шотландии, Франции и Германии. Еще он рассказал о своем знаменитом ранчо «Саутерн-Кросс», что находится к северу, в Звездной долине.

Разговор шел исключительно светский, но Саре он казался необычайно волнующим. Внимание, которое уделял ей этот красивый мужчина, было более чем лестным. Единственное, чего она боялась, так это что он выдаст какую-нибудь пошлую шутку, над которой ей придется смеяться, или все испортит, начав приставать. Но ничего подобного не случилось.

–  Сара Росситер, это вы? – прорезал ночной воздух знакомый визгливый голос.

Сара, вздрогнув, обернулась и увидела в проеме кухонной двери темный силуэт заместительницы школьной директрисы.

Только этого не хватало.Сара виновато вскочила на ноги.

– Да, мисс Грешэм.

– Боже мой, девочка, что происходит? – Заместительница чуть ли не задыхалась от гнева. – Что вы тут делаете?

Проклятье.Ее репутации примерной ученицы конец. Но прежде чем Сара ответила – а она наверняка ляпнула бы что-нибудь неподходящее, Рейд выступил вперед.

– Мисс Грешэм, это моя вина. Признаюсь, я увел мисс Росситер из зала, чтобы она выпила чашку чая.

– Но… но… – попыталась возразить заместительница.

– И прошу, позвольте мне вас поздравить. Мне известно, что вы целиком и полностью отвечали за организацию вечера, и он прошел без сучка без задоринки.

Вот льстец!За какую-то минуту Рейд очаровал мисс Грешэм так же, как повариху Элен.

И Сара, позабыв обо всем на свете, всем сердцем влюбилась в Рейда.

В последующие четыре года, пока она училась в университете, они часто виделись. Переписывались и встречались при всяком удобном случае – во время ее каникул или когда Рейд находил повод приехать из «Саутерн-Кросс» в Таунсвилл.

Каждая новая встреча только усиливала любовь Сары, да и Рейд, как ей казалось, тоже любил ее. Это явственно чувствовалось, когда они целовались. Они не переходили границы, но дело частенько принимало крутой оборот.

На последнем курсе, когда Сара приехала домой на июльские каникулы, Рейд позвонил и сказал, что завтра будет в «Уиралонге».

Сара, охваченная лихорадочным волнением, надела новую светло-голубую льняную рубашку с джинсами в обтяжку и застыла на крыльце своего дома в ожидании любимого.

День стоял чудесный – бескрайнее синее небо, а воздух прозрачен и искрист, словно шампанское. Когда Рейд подъехал, Сара побежала через лужайку, остановилась на секунду у ворот, потом торопливо распахнула их. Сквозь запыленное переднее стекло автомобиля сверкнула его улыбка. Господи!От волнения у Сары все внутри дрожало мелкой дрожью.

Рейд припарковался у тамариндового дерева, и сердце Сары ухнуло куда-то вниз, когда он вылез из машины. Они не виделись с самой Пасхи и теперь стояли, широко улыбаясь, словно дети, впервые попавшие в цирк.

Рейд показался Саре выше, чем она его помнила, и еще красивее. Он был в синей рубашке и голубых джинсах, его темные волосы отросли. Он выглядел таким потрясающим, таким сексуальным.

– Привет, – сказал Рейд, и все его лицо осветилось улыбкой.

– Привет.

– Я не слишком опоздал? Надеюсь, вам не пришлось откладывать обед.

Сара потрясла головой.

– Мама и папа уже поели, но я приготовила все для пикника, поедим у реки.

– Пикник? – с веселым удивлением произнес он.

– Ты голоден?

– Как волк.

– Боюсь, тебе придется немножко потерпеть, пока мы доедем.

Он усмехнулся.

– С удовольствием.

– Вот и хорошо. Вообще-то, все уже готово, – торопливо проговорила Сара.

Примерно через полчаса они въехали на высокий обрывистый берег реки Бердекин.

Сара снова почувствовала себя не в своей тарелке, когда Рейд вылез из кабины и остановился рядом с ней. Интересно, догадывается ли он, почему она увезла его так далеко?

Стройный, широкоплечий, Рейд словно был частью окружающей его девственной природы. Он стоял, засунув большие пальцы рук за ремень, глядя на широкую, полноводную реку и обрамлявшие ее по обоим берегам высокие известняковые скалы.

– Ну и как тебе, Рейд?

– Это просто фантастика. Никогда не доводилось видеть реку на таком большом протяжении.

Сара, довольная, повернулась, чтобы достать из кузова корзину с продуктами, но Рейд вдруг обхватил ее рукой за талию и притянул к себе. Сердце у Сары забилось как бешеное, а он поцеловал ее и с улыбкой отпустил.

– Я соскучился по тебе, Сара.

– Я тоже.

Из его горла вырвался стон, Рейд снова обхватил ее руками, тесно прижал к себе и стал жадно целовать. Опершись спиной о кузов грузовика, он так крепко обнял ее, что ее ноги оторвались от земли и она ощутила напряженность его желания, отчего ее словно пронзило током. Томительная, горячая боль жгутом скрутилась внизу живота и, поднимаясь вверх, сделала твердыми груди.

Может, наступил тот долгожданный день? День, когда Рейд перестанет думать о ней как о талантливой студентке и увидит перед собой страстную, отчаянно влюбленную женщину?

Когда он отпустил Сару, лицо ее пылало. Рейд смущенно улыбнулся:

– Хм, по-моему, я проголодался сильнее, чем мне казалось. Может, ты меня покормишь?

Оба были взволнованы и опьянены счастьем оттого, что впервые за все время знакомства оказались наедине. Они дружно расстелили припасенный Сарой плед в густой тени сливовых деревьев.

Задыхаясь от возбуждения, Сара выложила толстые сандвичи с маринованным ростбифом, потом пирог с макадамскими орешками, мандарины и виноград. А еще бутылку вина и два стакана.

– Да это же настоящий пир! – провозгласил Рейд. – Представляю, сколько тебе пришлось потрудиться.

– Угу, – улыбнулась Сара. – Очень хотелось тебя сразить. – Она протянула Рейду бутылку и штопор. – Давай-ка займись делом.

После еды они полулежали, рассеянно провожая взглядом стаи черных уток, чирков и пеликанов, проплывавших по реке. Вода в ней была такая прозрачная, что даже с высокого берега в ее глубинах можно было различить стремительно мелькавших рыб.

– Тебе повезло, быть хозяйкой такого прекрасного места – это же просто чудо! – сказал Рейд.

– Ну, у тебя в «Саутерн-Кросс» тоже есть прекрасные виды.

Сара стала убирать остатки еды в корзину, но вдруг замерла и, помолчав, произнесла:

– Я люблю Мирабрук.

Рейд удивленно вскинул голову.

– Я собираюсь устроиться там учительницей на следующий год, – продолжала Сара, глядя на Рейда, который, как ей было известно, думал, что она уедет учительствовать в какой-нибудь большой город на юге.

– Ты в самом деле решила запереть себя в глухой провинции, в малюсенькой школе с одним-единственным учителем?

– А я провинциалка и есть, почему бы мне и не остаться в провинции? По-моему, слишком много народа уезжает отсюда в большие города.

– Да. Это правда, но… но тебе же придется вести сразу несколько разных классов, и рядом не будет никого, кто помог бы тебе освоиться.

Закусив губу, Сара уставилась на свой стакан с вином.

– Придется нелегко, но я уверена, что справлюсь. Я буду хорошей учительницей.

– Я в этом и не сомневался.

Сара торопливо допила вино, сунула стакан в корзину и, подняв голову, взглянула на покрасневшее лицо Рейда. От его горящего взгляда у нее перехватило дыхание.

– А каковы шансы, что ты получишь это место? – спросил он.

– Гарантий нет, но, думаю, мои высокие оценки сыграют свою роль. К тому же вряд ли народ будет ломиться в Мирабрук в надежде заполучить место в школе.

– Тут ты права.

– А я вот буду, – сказала Сара, тряхнув головой.

– Знаешь, Сара, было бы замечательно, если б ты была рядом.

У Сары сердце подпрыгнуло от радости. Его взгляд обволакивал, словно мягкий бархат.

– Ты… ты будешь еще что-нибудь есть?

– Я бы лучше испробовал еще разок вкус твоих чудесных губ.

– Ну так испробуй, – проговорила Сара, чувствуя, как ее охватывает жаркой истомой. Рейд подался к ней, стоя на коленях и опираясь руками о землю. Он двигался так медленно, что, казалось, сам воздух застыл, подрагивая от напряжения.

Сара с замиранием сердца откинулась назад и легла на подстилку. Они касались друг друга только жадными губами. Никогда прежде Сара не испытывала ничего подобного – поцелуй наоборот. Это было забавно и в то же время необычайно захватывающе. Они все сильнее желали друг друга.

Рейд оставил ее губы и переместился к подбородку. Почти касаясь коленями ее головы, он наклонился над ней, целуя ее в горло, потом ниже, там, где был расстегнут ворот рубашки.

Сара принялась лихорадочно расстегивать пуговички. Вот-вот должно было произойти то, чего она так жаждала – они с Рейдом будут любить друг друга. Она принадлежит ему душой и телом, она безумно любит его. Ни один мужчина в мире не значил для нее так много, как Рейд, и ни одному из них она не предлагала себя, только ему. Она хотела принадлежать Рейду. Сейчас и всегда.

Наверное, Рейд чувствовал себя примерно так же или, может, просто слишком долго ждал, но он тоже был словно в лихорадке. Они оба судорожно срывали друг с друга одежду, которая мешала им прижаться кожей к коже.

Их поцелуи были быстрыми, жаркими, глубокими. Ласки становились все ненасытнее, движения – почти разнузданными, тела, охваченные страстью, уже не подчинялись им.

Но внезапно Рейд оторвался от Сары, глядя на нее виноватыми глазами.

– Что? – шепнула она, перебарывая панику. – Что случилось?

– Это неправильно. Так нельзя.

Сару словно окатило ледяной водой.

– Но… но я же не против.

– Нет, Сара. – Он покраснел и тяжело дышал, будто старался овладеть собой. Он что, рассердился? – Если мы продолжим, тебе будет больно.

– Ну и что? Я не хочу, чтобы ты останавливался. Я хочу, чтобы ты полюбил меня.

Приподнявшись на локте, Рейд отодвинул прядь волос с лица Сары и провел рукой по ее щеке.

– Милая моя, – зашептал он ей на ухо, – я и не хочу останавливаться, но только давай не будем торопиться. У нас полно времени. – Он нежно прижался губами к ее горлу. – Медленно даже лучше. – Он поцеловал ее в ямку над ключицей. – Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Ты особенная, знаешь это, Сара?

Сара почувствовала, как по ее щекам текут слезы.

– Это от счастья, – торопливо проговорила она. – Просто я слишком долго ждала.

– Моя милая девочка, я тоже. – Он издал легкий смешок. – Это еще одна причина, почему я не хочу торопиться, иначе мы не успеем опомниться, как все кончится. – Рейд отер горячим пальцем слезы со щек Сары.

А потом начал снова целовать ее – медленно, нежно, словно успокаивая.

Позже Сара поняла, какой это был прекрасный подарок с его стороны. Каждая девушка заслуживает того, чтобы первый мужчина в ее жизни обращался с ней так, как вел себя Рейд в тот день.

Сара плакала всякий раз, как вспоминала об этом.

Она плакала и сейчас, спустя столько лет, скорчившись в кресле, прижав к груди старую школьную программку.

Ах, Рейд, что пошло не так?

Слезы текли по щекам Сары, а она сидела и вспоминала упоительный первый год работы в Мирабруке, когда они с Рейдом были без памяти влюблены друг в друга и мир был чудесен.

Выбрось к черту эту программку. Смотри вперед. Забудь.

Но она не могла забыть. Не вытирая слез, Сара взяла булавку и приколола листок на прежнее место.