Текст книги "Близкая женщина"
Автор книги: Барбара Делински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Майкл стиснул зубы. Ему нечего было сказать сенатору. Холодным взглядом он проводил Уильяма Маршалла до машины. Только когда машина скрылась из виду, Майкл закрыл дверь. Потом он что есть силы ударил кулаком по стене. Но физическая боль так и не смогла заглушить боль душевную.
– Привет, любимая!
Даника бросилась в объятия Майклу.
– Наконец-то я тебя вижу! – Она отступила на шаг. – У тебя усталый вид. – Она погладила его по плечам и только потом заметила, что он прячет за спину руку. – Что у тебя с рукой?
– Так, ерунда, – беспечно сказал он.
– Ничего себе ерунда! Правая рука! Как же ты будешь работать?
– Ничего, до свадьбы заживет!
– И не надейся! – рассмеялась Даника и вдруг серьезно спросила: – Что-то случилось, верно? Меня не обманешь. Что-то не так?
– Даника, сегодня не смогу остаться на ночь. Мне нужно возвращаться.
– Но я думала, что…
– Экзамены уже закончились, но мне так хотелось повидать тебя…
Уильям Маршалл рассчитал правильно: его угроза засела в сознании Майкла. Но никакие угрозы не могли заставить Майкла покинуть Данику. Но на душе у него было тревожно: теперь ему казалось, что за ним постоянно следят. У него не шел из головы тот фотограф, который шпионил за ними. Лучше бы он не попадался ему на глаза… Если бы нечто подобное случилось во Вьетнаме, Майкл знал бы, что делать. Но здесь не Вьетнам, и он был не готов к такому развитию событий. Поэтому он постарался выбросить из головы все мысли о слежке.
– Майкл, в чем дело?
Даника догадывалась, что он что-то от нее скрывает, и ей стало по-настоящему страшно.
Он обнял ее за плечи здоровой рукой.
– Мне нужно сказать тебе кое-что. Дело в том, что я собираюсь ненадолго уехать.
Она изумленно вскинула брови.
– Что значит уехать? Куда?
– Я лечу в Лиссабон. Хочу поездить немного по стране, навестить друзей.
– Немного – это сколько? И почему ты ничего не говорил мне об этой поездке раньше? – У нее перехватило дыхание.
Его сердце разрывалось от жалости и отчаяния, но он заставил себя сказать заранее приготовленные слова.
– Я должен уехать, милая. Тебе нужно побыть без меня…
– О чем ты говоришь?! Зачем мне быть без тебя? – начала она, но он коснулся кончиками пальцев ее губ.
– Тебе нужно побыть одной. Ты должна закончить книгу и вообще разобраться в своей жизни.
– Но я хочу быть рядом с тобой! Книга не помеха.
– Разрываясь между матерью и мной, ты потеряла уйму времени. Теперь ты сможешь прийти в себя, собраться с мыслями. Всю осень я не находил себе места. Я очень устал… В этом-то все и дело. Мне нужно время, чтобы прийти в норму.
– У нас будет время! Я приеду в Мэн, и тогда…
– Ты сможешь поехать со мной в Европу? – вдруг жестко спросил Майкл.
– Нет, – прошептала Даника. – И ты знаешь почему.
– Знаю. Поэтому я и должен уехать. Нам нужно решить, как быть дальше. Сколько можно скрывать наши отношения, прятаться? Может быть, когда я вернусь, что-то изменится. Возможно, Блейк согласится на развод? А может быть, ты найдешь в себе силы оставить его… А может, отдохнув, я пойму, что будет лучше оставить все как есть…
– Господи, Майкл! Я не понимаю тебя! Быть рядом с тобой – для меня все… – Даника в отчаянии покачала головой. – Несколько месяцев! Что со мной будет, если я столько времени не смогу с тобой видеться?
– Все будет хорошо, – успокоил ее Майкл. – Вот увидишь. Ты сама не знаешь, какая ты сильная. Одно дело, когда я говорю тебе об этом, и совсем другое, когда ты сама это почувствуешь. Тебе это просто необходимо. Иначе ты никогда не сможешь разбить преграды, которые нас разделяют.
Чувствуя себя побежденной, она опустила голову ему на грудь.
– Я буду очень скучать! Я буду плакать, не спать ночами! Я с ума сойду!
– Я тоже буду скучать! Сам не знаю, как я выдержу разлуку?!
Когда Даника подняла на него глаза, в них блестели слезы.
– Береги себя, хорошо? – прошептала она.
– И ты себя береги, любовь моя.
Он наклонился и припал к ее губам долгим, проникновенным поцелуем.
– А теперь иди, – с трудом проговорил он. – Если ты сейчас не уйдешь, будет только больнее. И тебе, и мне. До встречи, Даника! Я люблю тебя!
Она молча кивнула, глотая слезы, и покорно пошла по направлению к машине. Оглянулась и, опустив голову, ускорила шаг. Только захлопнув дверь «Ауди», она дала волю чувствам и разрыдалась. В слезах она доехала до дома. В надежде успокоиться она несколько раз объехала квартал. Но лишь далеко за полночь, уже в постели, усталость победила слезы, и Даника заснула тяжелым сном.
Целую неделю Даника жила словно во сне. Часто, неожиданно для самой себя, она вдруг заливалась слезами. Подобного отчаяния ей еще не доводилось переживать. Ей было так одиноко, как не бывало даже в детстве. Казалось, что и в те дни, когда она потеряла своего ребенка, она не была так безутешна.
Она говорила себе, что Майкл вернется и что несколько месяцев не такой уж большой срок. Она вспоминала о тех женщинах, которые провожали мужей на войну. Им приходилось еще горше: они не знали, когда вернутся мужья и вернутся ли вообще… Она убеждала себя в том, что Майкл много работал, и ему нужно отдохнуть… Увы, эти уговоры мало помогали. Ей казалось, что она лишилась части собственной души.
Наконец Данике удалось занять себя работой. В этом она видела единственное спасение от тоски. Несколько раз в неделю она приходила к Джеймсу Брайанту, а вернувшись домой, снова усаживалась за книгу. Она изнуряла себя в танцклассе до тех пор, пока преподаватель не сделал ей замечание: упражнения нужны для того, чтобы поддерживать форму, а не для того, чтобы изнурять себя до бесчувствия… Тогда Даника стала много гулять. Часами бродила по городу.
Несколько раз она летала в Вашингтон, чтобы создать хотя бы видимость семейных отношений. Конечно же, Блейк не заводил с ней никаких опасных разговоров. Вообще вел себя так, словно между ними ничего не произошло. Было видно, однако, что он пытается уделять ей больше внимания, но эти усилия были вымученными и лишь раздражали их обоих. Только возвращаясь в Бостон, Даника вздыхала с облегчением.
Но внешне Даника держалась, она умела скрывать свои чувства. И только мать ей не удавалось ввести в заблуждение.
– Тебя что-то беспокоит, дорогая, – заметила как-то Элинор. – Может, поделишься со мной?
Здоровье Элинор заметно улучшилось. Правда, при ходьбе она теперь прихрамывала, но рука обрела подвижность и речь стала более четкой и беглой. Только что Элинор вернулась из Вашингтона, где пробыла целую неделю. Но в Коннектикуте ей было спокойнее.
Даника пригласила мать в небольшой ресторанчик, где они завтракали незадолго до того, как у Элинор случился удар. Вопрос матери заставил сжаться сердце Даники. Ей вдруг остро захотелось все рассказать матери.
– Это касается меня и Блейка, – взяв себя в руки, начала она. – И Майкла…
Элинор поджала губы, а потом промолвила:
– Так я и знала.
– Что ты знала? – удивилась Даника.
– Я знала, что ты и Блейк отдаляетесь друг от друга и что ты увлечена Майклом…
– Все гораздо серьезнее, мама. Я люблю его, – сказала Даника.
Элинор долго молчала. Даника даже начала жалеть, что решилась на это признание. Но она так нуждалась в нем! За последние несколько месяцев их отношения с матерью так изменились. Даника стала лучше понимать свою мать. Конечно, своим признанием Даника могла вызвать неудовольствие матери, но это Данику не остановило.
– А как же Блейк? – поинтересовалась Элинор.
– То, что я испытываю по отношению к нему, это не любовь.
– Как так? Ты разлюбила своего мужа?
– Наверное, я его вообще не любила. Мне просто хотелось выйти замуж, а Блейк был совсем неплохой кандидатурой. Теперь-то я понимаю, что, выходя за него, я лишь хотела устроить свое будущее – в том смысле, как все девушки его представляют… Но то, что я чувствую к Майклу, это нечто совершенно другое. Они такие разные! Знаешь, мама, по-моему, я только сейчас стала женщиной, только сейчас поняла, что значит любить и быть любимой.
– Дорогая, поверь, я понимаю тебя, – с чувством сказала Элинор. – Что же ты намерена делать?
– Не знаю, мама! Просто не знаю, – вздохнула Даника. – Я пыталась говорить с Блейком о разводе… – Элинор испуганно заморгала. – Мне это тоже не по душе, поверь, мама! Но должна же я была хотя бы попытаться узнать, что он думает о нашем браке. Конечно, я понимаю, что у нас с Блейком мало общего. И я не могу поверить, что он счастлив со мной. Ну а он, конечно, утверждает обратное.
– А он знает о твоих чувствах к Майклу, девочка?
– Нет, нет! – испуганно воскликнула Даника. – Я не могу говорить с Блейком об этом.
– Почему?
– Не хочу делать ему больно. Он почувствует, что его предали.
– Значит, он тебе все-таки небезразличен?
– Ну, конечно же. Я уважаю его. И, знаешь, даже жалею по-своему.
– В браке это очень важно, – многозначительно заметила Элинор.
– Но я его не люблю! – воскликнула Даника. – А Майкла люблю. Эта двойная жизнь рвет мне душу.
Элинор долго молчала и наконец решилась спросить:
– И как долго это продолжается?
– Около двух лет. С той весны, как я познакомилась с Майклом. Но наши отношения с Блейком испортились задолго до этого.
– Но почему ты именно сейчас заговорила со мной об этом? Почему молчала все это время?
Даника вертела в руках серебряную ложечку.
– Потому что Майкл уехал… Потому что я поняла, что так не может продолжаться вечно и я могу его потерять. И это смертельно напугало меня. Я не могу жить без него!
– Значит, ты твердо решила развестись?
– Я хочу быть счастливой, – сказала Даника, глядя матери прямо в глаза. – А с Блейком я несчастлива… Когда я с Майклом, мне кажется, что сбылся мой самый прекрасный сон. Он любит меня так же сильно, как и я его. Он вдохновляет меня, рядом с ним я хочу жить полной жизнью. Когда мне трудно, он всегда рядом со мной.
– Но только не сейчас, – мягко возразила Элинор. – Кроме того, дорогая, кажется, ты несправедлива к Блейку. Ты даже не попыталась наладить ваши отношения.
– В июле будет десять лет, как мы женаты. Если уж за этот срок наши отношения не наладились…
– Но Блейк тоже изменился. Может быть, тебе следовало проникнуться его интересами, а не бежать от него. Он все-таки твой муж. И в конце концов у тебя перед ним есть определенные обязательства.
– А как насчет его обязательств по отношению ко мне? Он совершенно обо мне не думает, меня словно вообще нет в его жизни.
– Что ж, мужчины часто ведут себя подобным образом. Взять хоть твоего отца, и он, и Блейк целиком погружены в свои дела, в работу. Иногда им и правда нужна встряска.
Даника покачала головой.
– Я пыталась его расшевелить. Бесполезно. Когда я познакомилась с Майклом, я даже утроила свои усилия в этом направлении. Потому что уже тогда боялась зарождающегося во мне чувства. Я была так счастлива, когда забеременела. Ты, наверное, не поверишь, мама, но я вовсе не хотела влюбляться в Майкла… Это случилось само собой, я даже не знала, что такое бывает. – Она немного помолчала. – Я так хочу, чтобы ты поняла меня.
– Я пытаюсь, дорогая, – заверила дочь Элинор. – Просто я смотрю на это несколько иначе. Помнишь, мы с тобой как-то говорили о моих отношениях с папой? О том месте, которое я занимаю в его жизни… – Даника кивнула. – Я чувствую себя счастливой, хотя не могу сказать, что в моей жизни не было моментов, когда я испытывала совершенно иные чувства. Например, меня постоянно мучила вина – что я бросила тебя одну… У меня и сейчас на сердце неспокойно. Я мечтаю, чтобы отец уехал из Вашингтона и мы смогли бы пожить здесь вместе, а он не может этого сделать. Каждый из нас несет свой крест. Просто одни ропщут, а другие нет.
– А как быть, если этот крест становится непосильным? – воскликнула Даника. – Силы оставляют тебя, и пробуждается инстинкт самосохранения…
– Думаю, если есть цель, можно преодолеть все что угодно. Ты сама должна в себе разобраться, девочка моя.
Даника заглушала свою тоску работой. К концу февраля книга уже лежала в издательстве, и Даника занялась поисками нового дела. Ей повезло: Джеймс Брайант рекомендовал ее Артуру Бруку, продюсеру радиостанции, и тот пригласил Данику для беседы.
Артур Брук предложил Данике вести в эфире новое ток-шоу.
– Я в курсе, что вам раньше не приходилось заниматься ничем подобным, – заметив ее изумление, сказал Артур Брук. – Но Джеймс говорил мне, что у вас дар вести беседу и к тому же у вас прекрасная артикуляция. Нам на радио нужны свежие голоса. Думаю, что вы нам подойдете.
– Это так неожиданно, – растерянно пробормотала Даника. – Когда Джеймс направил меня к вам, он даже не предупредил меня…
– Подумать только, какой злодей! – рассмеялся Артур Брук. – Представляю, как он сейчас потирает руки, довольный своим планом.
– Он удивительный человек.
– Согласен… Ну так как, что вы скажете в ответ на мое предложение?
Даника озабоченно наморщила лоб.
– Скажу, что ваше предложение весьма заманчивое… Не понимаю, что дает вам уверенность, что я справлюсь с этой работой?
– Думаю, что вам она вполне по силам. Раз в неделю вы будете приходить на студию и в течение часа беседовать с местными знаменитостями. Сначала мы все хорошенько подготовим, а спустя некоторое время, если вы, конечно, будете готовы, вы сможете сами выбирать собеседников. Само собой, вам тоже придется готовиться к передачам. В ток-шоу все на живую нитку – вам нужно научиться импровизировать. Если мы не найдем человека, вокруг которого разворачивается очередная сенсация, в этом случае пригласим, например, писателя – автора нового бестселлера. Вы, скажем, прочли его книгу, и она вас заинтересовала… Уверен, вы прекрасно ориентируетесь в том, что происходит в мире, и, конечно, у вас все получится.
Несмотря на то, что сомнения все еще не покидали Данику, она улыбнулась и сказала:
– Когда же вы предполагаете начать передачу?
– В следующем месяце. Передача будет выходить по средам в вечернее время. Это лучшее время… Ну что, уговорил я вас?
С одной стороны, ей хотелось попросить Артура Брука, чтобы тот дал ей возможность немного подумать, а с другой – не терпелось согласиться, полагаясь на интуицию.
– Уговорили, – кивнула она.
На душе у Даники сделалось необычайно легко. Она шагала по улице с улыбкой на лице. Потом позвонила матери и поделилась с ней новостями. Затем села писать длинное письмо Рэгги… Когда она вспомнила, что надо позвонить и Блейку, радость ее мгновенно потухла. Если уж звонить, то не Блейку, а Майклу!.. Но она даже не знала, где он теперь, как его найти и когда вернется.
На выходные, как всегда, она полетела в Вашингтон. Блейк был очень внимателен к ней, но на ее восторженный рассказ о новом предложении отреагировал сдержанно. Собственно, ничего другого Даника и не ждала. Эти дни не были полны спокойствия – Даника все время ловила себя на мысли, что ждет звонка отца и одновременно боится его. В глубине души она надеялась, что гордость не позволит отцу вмешиваться в ее личные дела, но в то же время понимала, что отца ничто не остановит.
Вернувшись в Бостон, она засела за периодику: нужно было просмотреть все местные газеты. Увы, она не могла не думать о Майкле. Она листала подшивки, но все ее мысли были о нем. Где он? Что с ним? Чем он занимается? Скучает ли по ней так же, как она по нему?.. Почему ни разу не позвонил, не написал? Ей ужасно хотелось рассказать ему о предложении с радио. Он бы порадовался за нее, это точно.
Прошла и еще одна неделя. Приближались выходные. Данике казалось, что если она не найдет какой-то отдушины, то ее сердце разорвется от тоски. И она решила поехать в Мэн. Только не в дом на побережье в Кеннебанкпорте, а прямо в Кэмден.
Мать Майкла очень обрадовалась ее приезду и пожурила за то, что Даника так долго не заглядывала к ней.
– Но у вас столько дел! – оправдывалась Даника. – Я и сегодня не была уверена, что застану вас…
– Дела? Какая чепуха! Для тех, кого я люблю, у меня всегда найдется время.
Эти искренние слова растрогали Данику чуть не до слез. Чтобы не выдать своих чувств, она закусила губу, но в следующий момент уже была в нежных объятиях Джины.
– Не надо, Даника! Все будет хорошо, – торопливо зашептала Джина, гладя ее по волосам.
– Я так… скучаю по нему! – выдохнула Даника. – Я думала, что со временем привыкну к разлуке, но теперь стало только хуже… А тут еще эта новость!
– Ну-ну, – успокоила ее Джина, смахивая с ее щеки слезу. – Что за новость?
Отдышавшись, Даника рассказала о предложении с радио. Джина искренне порадовалась за нее, но именно это еще больше расстроило Данику.
– Джина… – начала она.
– Что, детка?
Даника не знала, с чего начать, поэтому заговорила о самом главном:
– В прошлый раз, когда мы были у вас с Майклом, мы ничего не сказали вам, но, кажется, вы обо всем догадались…
– Я хорошо знаю своего сына, – улыбнулась Джина. – И сразу поняла, что он в вас влюблен. Он действительно ничего мне не говорил. Наверное, потому, что боялся моей реакции. Он, конечно, рассказывал вам о моих семейных делах? – Даника утвердительно кивнула. – Ну вот, – продолжала Джина. – Но Майкл, возможно, не знает, что его отец очень счастлив со своей второй женой. А может быть, Майкл просто не хочет этого замечать. Он очень меня любит и даже не догадывается, что я давно со всем примирилась. – Она взяла Данику за руку. – Одно меня огорчает. Слишком многое вас с ним разделяет. Я знаю, что вы его любите. Это так заметно, – она снова улыбнулась. – Вы с ним – чудесная пара. Оба красивые, глаза сияют радостью. Смотреть на вас – одно удовольствие… Я – мать, и хочу счастья своему сыну, а его счастье – это вы. Вы можете наполнить его жизнь счастьем.
– Вы так говорите, словно уверены в том, что когда-нибудь мы будем вместе, – вздохнула Даника.
– Я это знаю. Когда я сказала, что вас с ним многое разделяет, то не имела в виду, что эти препятствия непреодолимы. Было бы желание. Ваше счастье в ваших собственных руках.
Даника вспомнила, что мать говорила ей почти то же самое. Как странно, что такие разные женщины смотрели на ее ситуацию одинаково! Только вкладывали в свои слова совершенно различный смысл… Мать хотела, чтобы Даника попыталась сохранить семью, а Джина желала ей поскорее освободиться от уз, которые стали для нее источником боли.
– Вы о нем что-нибудь слышали? – неуверенно спросила Даника.
– Ну конечно, – усмехнулась Джина. Она ласково потрепала Данику по колену. – Подождите минутку!
Она вышла из комнаты и скоро вернулась с пачкой писем в руке.
– Но это он вам писал! – покачала головой Даника. – Я не имею права их читать…
– Чепуха! Вы любите его так же, как и я. Уверена, эти письма предназначались не только мне, но и вам.
– Но он мне не писал! Ни одного письма!
– Совсем не потому, что не хотел. Давайте читайте! Вы сами все поймете.
Видя, что Даника все еще колеблется, Джина ласково сказала:
– Прочти их, детка!
Даника развернула первое письмо, в котором Майкл описывал свои приключения в Португалии и Испании. Почерк у него был не слишком разборчивым. Но стиль ничуть не изменился. Он очень красочно описывал людей, города, природу. Что особенно взволновало Данику, это коротенькие ремарки, в которых он упоминал о ней: «Как жаль, что со мной нет Даники… – писал он из Барселоны. – Этот портовый город так отличается от того, в котором мы с ней познакомились…» В другом письме, которое он прислал из Франции, Майкл писал: «Я езжу на велосипеде, путешествую из одной деревушки в другую. Даника, я уверен, была бы в восторге от местных красот. Когда дорога взбирается на высокие холмы, открывается вид на далекий горизонт. Правда, все эти дни здесь ужасно холодно…»
Даника прочла все пять писем. Из Франции Майкл отправился в Бельгию, потом в Голландию. Затем поехал навестить знакомых в Данию. Конец последнего письма Даника перечитывала не один раз.
С любовью, Майкл».
Отложив в сторону последнее письмо Майкла, Даника чуть слышно прошептала:
– Господи, он такой необыкновенный!
– Я тоже так думаю, – согласилась Джина. – Его письма помогли тебе?
Даника поняла, что она имеет в виду.
– Да, конечно. Он всегда мне помогает. Даже когда его нет рядом. Теперь я это понимаю. Он был совершенно прав, когда решил уехать. Мне было нужно время, чтобы разобраться в своей душе.
– И ты разобралась? – мягко поинтересовалась Джина.
– Кажется, да, – кивнула Даника.
Через два дня она вылетела в Вашингтон. Она твердо решила попросить у Блейка развода.
